Текст книги "Homo conversus. В реальной сказке"

Homo conversus. В реальной сказке
Наталья Истомина

Редактор Елена Чижикова

© Наталья Истомина, 2023

ISBN 978-5-0060-1297-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

⠀

⠀

⠀

⠀

⠀

В память о Дейзи

Часть первая: Больница

Воскресенье

День не задался с самого утра. Сначала позвонила Ясения и долго расспрашивала Настю о делах: об успехах в институте, о ситуации в компании, где девушка нашла небольшую подработку, о её новом хобби. Потом она плавно перевела разговор на Фёдора Петровича, милого добродушного старичка, у которого Настя жила последние три года. Но, как только девушка задала вопрос о своем отце, Ясения сослалась на срочное дело в лаборатории и повесила трубку.

Настя выключила телефон, бросила его на соседнюю подушку, завернулась в одеяло.

«И зачем звонить в такую рань? ― подумала она. ― Вечно этой Ясении не спится по ночам. Может, у них там, в лаборатории, вообще никто и никогда не спит?»

В следующую секунду она сладко зевнула, затем немного поворчала про выходной день и желание поспать подольше, закрыла глаза и вскоре задремала. Ей снился старый деревянный дом на краю деревни, подол маминой ситцевой юбки, большие душистые поля, пахнущие свежестью и разнотравьем. Настя потянулась вверх, пытаясь схватить женщину за руку, но ухватила только воздух.

– Мама. Пожалуйста, мама, не уходи.

Где-то вдалеке внезапно грохнуло, Настя вздрогнула и проснулась.

Резкие непонятные звуки всё ещё доносились с кухни. Было слышно, как по деревянному полу катится тяжелое эмалированное ведро. Девушка спрыгнула с кровати и, как была в ночной пижаме, рванула вниз по лестнице.

– Дед Фёдор! У вас там всё хо…

Влетев на кухню, она замерла. Фёдор Петрович сидел на полу возле полки с вёдрами, а рядом лежал разломанный на части старый табурет. Правая нога старика была согнута в неестественном положении. Девушка охнула и присела на соседнюю лавку.

– Я тут, это… ― начал было Фёдор Петрович, но, заметив понурый взгляд девушки, снова замолчал.

– Значит, так! ― резко сказала Настя, смерив старика острым оценивающим взглядом. ― Табурет чинить не будем! И все остальные расшатавшиеся сегодня же вынесу на мусорку.

– Да постой же, Настенька. Я ж сам виноват. Полез, значит, сам на полку за банкой шруса11
  Шрус ― один из популярных смазочных материалов, который широко используется для обслуживания внешних шарниров равных угловых скоростей. Применим для автомобилей российского и зарубежного производства.


[Закрыть], да оступился малёк…

– И-и-и? ― гневно спросила девушка. ― Какой у нас травмпункт работает по воскресеньям? Или у нас собственные кости стали ценнее старой древесины?!

– Какой такой травмпункт? ― забеспокоился Фёдор Петрович. ― Я ж это так, просто отдохнуть решил. Вот щас как встану… пойду в гараж, чинить ласточку… ув-в-в-ф-ф-ф.

Старик попытался приподняться с пола, но боль в ноге резко вернула его назад.

– М-да, ― устало буркнул он, окончательно вернувшись на пол.

Фёдор Петрович задумчиво уставился перед собой и вздохнул.

«Что ни говори, а опять она права ― без больницы тут не обойтись. Только как туда попасть-то нынче, да ещё и без машины…»

– Скорую вызовем, ― ответила на его мысли Настя. ― Нужен рентген, в больнице. В выходные других вариантов нет.

– Угу, ― обречённо вздохнул Фёдор Петрович. Он расстегнул нагрудный карман, достал из него упаковку валидола и привычным движением бросил таблетку в рот. Спорить с Настей он не хотел, да и зачем ― она, как обычно, была права.

Скорая

― Что тут у вас? ― недовольным тоном буркнул фельдшер, войдя в кухню.

Бросив беглый взгляд на старика, мужчина шагнул к столу и тяжело опустился на свободный табурет. Старое дерево обиженно заскрипело. По своей массе фельдшер больше походил на пивной бочонок, чем на статного подтянутого мужчину.

– Вам бы лучше на скамейку присесть… ― начал было Фёдор Петрович, но фельдшер одарил старика таким взглядом, что тот решил просто промолчать.

– Рассказывайте, что случилось? ― спросил мужчина, доставая бумаги из потрёпанной папки. ― Как травму получили? Драка, домашнее насилие? Ну, что вы молчите? Мы у вас что, до утра будем сидеть?

– Да это… как его… ― заволновался Фёдор Петрович.

– С табурета упал, ― спокойно сказала Настя. ― Вон, видите, у стены куски лежат. Такой обычный старый табурет. Один в один, как под вами.

Фельдшер резко вдохнул и аккуратно встал.

– Что молчали-то? ― с обидой в голосе спросил он. ― Сразу сказать не могли?!

– Да что же вы стоите? ― хихикнула Настя. ― Садитесь вон на ту скамейку. В ногах правды нет.

– Постою, ― буркнул фельдшер, продолжая что-то записывать в бумаги.

– Во время падения кто был в доме?

– Только я и внучка. Больше у нас никого нету. Одни мы остались…

– Странная у вас внучка, непохожая.

– А это не важно, ― оборвал фельдшера старик. ― Ты вот мне лучше про ногу мою скажи. На что это вот похоже?

– Может, перелом, а может, и растяжение…

– А ты мне не можкай. Мне диагноз нужен. Дело говори давай.

Входная дверь громко хлопнула, и в кухню вбежала худенькая девушка.

– Васильич, ну ты чего сегодня?.. ― крикнула она с ходу, но, заметив старика на полу, остановилась. ― Фёдор Петрович? Вы меня подвозили на работу на прошлой неделе. Я Зойка, помните? Нет…

– Кхе, ― сердито перебила девушку Настя. ― У нас тут что, очередная встреча одноклассников? Может, наконец осмотром займётесь?

Зойка недовольно покосилась на девушку. С момента выезда бригады на адрес их работа, мягко говоря, пошла не по плану. Сначала водитель уехал в другую строну и привез их к дому №2, хотя в наряде было чётко прописано «№102». Пока они мчались из одной части города в другую, прошло больше 30 минут. За это время им прикрепили ещё несколько вызовов, причём настолько срочных, что лучше бы у них был настоящий вертолёт, а не старая, видавшая лучшие годы разбитая машина.

Найдя наконец нужный дом, фельдшер с трудом вылез из машины и быстро пошёл по тропинке к крыльцу. Добравшись до входной двери, он вспомнил про свой чемоданчик, но возвращаться в машину не стал. Он крикнул медсестре через двор указание про вещи и зашёл внутрь.

Худенькая Зойка схватила чемоданчик и рванула вслед за фельдшером. По крайней мере, ей так казалось, что до крыльца дома она сможет добежать за пару секунд, но и тут всё пошло по-другому. Чемодан был настолько тяжёлым, что девушке пришлось катить его по снегу до самой двери. И вот, когда она наконец добралась до пациента, в её разговор начинает вмешиваться какая-то пигалица в домашней пижаме. Удержаться от ответа Зойка не могла, да и зачем? Накопившийся за день негатив так и просился выплеснуться наружу.

– Пациента нужно отвезти в больницу. Взрослые ещё в доме есть? А то у нас сегодня строгий охранник в травме сидит. Девочек в пижамках не пропускает.

Настя недовольно фыркнула, а затем бросила взгляд на старое зеркало, висевшее на соседней стене. Из отражения на неё смотрела худенькая взъерошенная девушка в светлой домашней пижаме. Не поверив своим глазам, Настя несколько раз моргнула, но отражение в зеркале не исчезло. Взяв себя в руки, девушка сослалась на потребность посетить туалет, вышла из кухни и помчалась вверх по лестнице в свою комнату. Когда она вернулась, фельдшер и водитель переместили старика на носилки и уже выходили из дома.

– Настя, документы мои возьми! ― крикнул с улицы Фёдор Петрович. – Только быстрей, а то гляди, без тебя уедут!

Схватив документы и наспех накинув на себя куртку, Настя выскочила на улицу. Она впрыгнула в кабину скорой помощи прямо перед носом у недовольной Зойки.

– Поехали уже! ― крикнула Настя водителю и плюхнулась на свободное сиденье рядом с носилками.

– Тоже мне, командир нашёлся, ― процедил сквозь зубы водитель, аккуратно выезжая из узкого переулка. Спустя десять минут они уже подъезжали к приёмному отделению хирургического корпуса.

Агния Петровна

В коридоре травматологического отделения было шумно. Длинные скамейки, стоявшие вдоль стен, были усыпаны пациентами и сопровождающими. Одни спокойно шептались между собой, другие нервно расхаживали из стороны в сторону и бранили все возможные инстанции здравоохранительной системы, третьи сладко похрапывали и, видимо, уже никуда не спешили. В тёмном углу возле кофе-автоматов неторопливо прогуливалась тощая сиамская кошка. Сотрудники больницы, подходящие за кофе, бесцеремонно отталкивали животное в сторону. Кошка отходила на пару метров, а затем снова возвращалась к автоматам.

– Значит, так! Вы располагайтесь пока здесь, а я отнесу ваши документы доктору, ― ворковала над стариком Зойка.

Сразу по приезду хрупкая на первый взгляд медсестра прикатила откуда-то больничное кресло, помогла Фёдору Петровичу пересесть и лихо домчала его до кабинета врача.

– Сегодня Иннокентий Петрович дежурит. Думаю, он вас живо примет.

– Зоенька, да не стоит. Мы с Настенькой сами справимся. Тебе ж это, ехать-то не пора? ― заволновался Фёдор Петрович. Вероятно, он хотел сказать что-то ещё, но в этот момент дверь кабинета открылась, и в коридор вышла пожилая женщина.

– Зоя? Почему ты ещё здесь? Бегом на вызов.

– Да, Агния Петровна. Хорошо, хорошо. Уже бегу! ― затараторила девушка, быстро развернулась и помчалась к выходу из отделения. ― Фёдор Петрович, я вам позвоню завтра, хорошо?

Старик помахал Зойке рукой и настороженно посмотрел на пожилую женщину.

Агния Петровна была медсестрой в летах. Узкие поджатые губы с сиреневой помадой, густо подведённые химическим карандашом глаза за круглыми старомодными очками и крупные тёмно-красные кудри ― всё это указывало на жёсткий и властный характер.

– Что у нас тут? ― спросила она, подойдя ближе к Фёдору Петровичу.

Агния Петровна протянула руку и крепко схватила старика за запястье.

– Деточка, ― обратилась она к Насте. ― Включите, пожалуйста, на своём телефоне секундомер и покажите его мне.

Настя вытащила мобильный из кармана и быстро включила табло с бегущими секундами.

– Держи ровнее, ― сердито рявкнула на неё медсестра. ― Вы что-то принимали сегодня из сердечного?

– Я?.. ― удивлённо переспросил Фёдор Петрович. ― Эм, нет вроде…

– Пил, ― неожиданно для себя выпалила Настя. ― Валидол. При мне. Одну таблетку под язык. И всё.

Агния Петровна недовольно сморщила носик и строго посмотрела на мужчину. Её маленькие карие глаза были настолько холодны, что Фёдор Петрович невольно вздрогнул и поспешил отвести взгляд от женщины.

– Запамятовал совсем. Старый я уже стал…

Когда он снова поднял глаза, Агнии Петровны в коридоре не было. Дверь кабинета негромко скрипнула и неспешно закрылась.

Фёдор Петрович взволнованно посмотрел на Настю.

– Эм, как ты думаешь, хоть кто-то нормальный работает в этом заведении? Или сегодня только самые «опытные» дежурят?

Настя негромко хихикнула, но вовремя прикрыла рот рукой. Дверь кабинета снова открылась, и из-за неё высунулся худой белолицый мужчина.

– Семёнов кто? Вы? Заезжайте в кабинет. И побыстрее, у меня смена заканчивается.

В ожидании

В кабинет Настю не пустили. Она немного побродила по коридору, с поддельным вниманием поразглядывала плакаты о болезнях и способах не доводить себя до худшего из вариантов, погладила кошку у кофе-автомата и наконец плюхнулась на освободившееся у окна место. На улице быстро темнело. На чистом зимнем небе медленно зажигались звёзды.

«Они похожи на кнопки большого электронного табло, ― подумала Настя. ― Хорошо, если бы так оно и было: нажал на одну ― и мечта сбылась, нажал на другую – и день перемотался на начало. Каждая кнопка – со своим секретом. И никогда не узнаешь заранее, за что каждая из них отвечает. Инструкции нет, а если бы она и была, великий Творец давно выкинул бы её в мусорное ведро. Люди должны научиться мечтать. Пусть они ловят падающие звёзды, пусть грезят о дальних волшебных мирах. Пока они мечтают ― они остаются людьми, по крайней мере, я думаю именно так».

Настя скинула со спины рюкзак, нащупала на его дне старый ежедневник и вытащила наружу. Несколько дней назад девушка начала набрасывать на свободных страницах первые строки. Она перечитала написанное, ненадолго задумалась и продолжила писать.

 
                                   * * *
 

― Экстренные новости!

– Внимание! Внимание!

– Жители волшебного царства! Сегодня в нашем государстве родился новый царевич. Царевич Пётр.

– Внимание! Внимание!

– Экстренные новости!

Глашатаи трубили в каждом переулке, звонко выкрикивая новость. Люди, устав от шума на улицах, торопливо расходились по домам.

– Эка невидаль, ― ворчал в своей каморке старый сапожник. ― Нашли, чем удивлять народ. Как будто в царстве до этого царевичи не рождались. Э-эх-эх, одни рождаются, другие помирают. И всё по новому кругу.

– Внимание! Внимание! ― снова донеслось со стороны улицы. ― Жители волшебного царства! В честь рождения своего первенца царь Елисей объявил сегодняшний день всеобщим праздником!

– Тьфу, ― недовольно сплюнул сапожник. ― Зачем нам ваши праздники?! Лучше бы налоги понизили!

 
                                   * * *
 

Пока она писала, мимо несколько раз провезли Фёдора Петровича на его коляске. Вид у него был уставший, светлые кудри намокли от стекающего по лбу пота и повисли плетью. Он крепко сжимал губы от накатывающей в ноге боли, но по-прежнему пытался улыбаться и каждый раз, проезжая мимо, махал девушке рукой.

– С животными в больницу нельзя, ― буркнул в сторону Насти проходящий мимо санитар.

Девушка удивлённо проводила его взглядом и снова уткнулась в ежедневник.

 
                                   * * *
 

― Внимание! Внимание! Жители волшебного царства! ― продолжали кричать глашатаи. ― Царь Елисей приглашает всех подданных во дворец на праздничный пир. Начало торжества в семь вечера. Внимание! Внимание! Жители волшебного царства! Ждём всех на пир!

– Пир, говорите? ― прислушался к голосам старый сапожник.

Он по привычке почесал шилом в затылке, неторопливо очистил нос и с трудом встал со стула.

– Стар я стал для работы. Праздник так праздник. Давно я царских пирогов не ел. Кажись, с рождения ещё царя Елисея.

Он достал со шкафа старую потрёпанную шляпу и вышел из дома. На улице было шумно. Большие и малые, юные и старые жители царства торопились к замку. А глашатаи всё кричали и кричали. Словно в королевстве остался ещё хоть кто-то, кто и вправду мог не услышать их голоса.

 
                                   * * *
 

― С Семёновым кто?

Худой белолицый врач выглянул из кабинета и недовольным взглядом обвёл коридор.

– Я спрашиваю, кто с Семёновым? Никого?

Настя почувствовала, как рюкзак за её спиной резко дёрнулся и накренился в сторону, словно он вот-вот упадёт со скамейки. Она оторвалась от ежедневника и наконец услышала вопрос врача.

– Я с ним. Я! ― закричала девушка и побежала к двери.

– Живо заходи, ― скомандовал врач, открывая перед ней дверь пошире. ― У меня билеты на хоккей. Матч уже полчаса как идёт!

Ночной разговор

Из больницы Настя вышла в десятом часу вечера. Она немного покружила по больничному городку в поисках выхода, свернула в сторону вслед проехавшей мимо машины скорой помощи и наконец вышла к остановке.

– Этот день когда-нибудь кончится? ― ворчала себе под нос Настя.

Она дошла до остановочного павильона, махнула рукой подъехавшей маршрутке и плюхнулась на первое сиденье. За окном быстро побежали старые двухэтажные дома и небольшие магазины. Поворачивая то влево, то вправо, водитель плавно вёл машину к центру города. Настя несколько раз клюнула носом и незаметно для себя уснула, прижавшись к замёрзшему стеклу.

 
                                   * * *
 

Было холодное осеннее утро. Дождь стучал в окно и просил впустить его в комнату. Мама спала на стареньком диване, укрывшись любимым клетчатым пледом. Время от времени она вздрагивала, садилась на край кровати и звала Настю.

– Спи, мама, спи.

Настя укладывала маму назад на подушку и бережно укрывала пледом.

– Доктор сказал, что тебе надо спать. Обязательно спать…

 
                                   * * *
 

― Девушка. Девушка!

Настя почувствовала, как кто-то трясет её за плечо.

– Да проснись ты, наконец!

Настя открыла глаза и резко встала.

– И-и-и-у-у-у, ― взвыла она от боли и резко плюхнулась назад на сиденье. ― Что здесь происходит? Где это я?

– Здесь, ― спокойно ответил водитель. ― Конечная. Вылезай, и поскорее. Я тороплюсь.

Настя выглянула в открытую дверь на улицу и удивлённо посмотрела по сторонам.

– А здесь ― это где?

– Здесь ― это 16-й военный городок, район Ленинский. Широту и долготу не знаю, не скажу. Вылазь уже, наконец! Я домой поеду.

– А можно с вами? ― неуверенно спросила Настя. ― Мне бы поближе к центру… Я заплачу! Пожалуйста, довезите.

Водитель недовольно фыркнул, высунул голову в открытое окно и негромко завыл.

– Бр-р-р, ― неожиданно завибрировал телефон в кармане Насти. ― Бр-р-р.

Девушка вытащила его из куртки, недовольно посмотрела на экран и, не отвечая на звонок, вернула назад.

– Что, мамка потеряла? ― хихикнул водитель, когда брюзжание телефона окончательно стихло.

– Хуже, ― буркнула Настя. ― Мачеха.

– Понимаю, ― тяжело вздохнул водитель. ― Ладно, так и быть, поехали. Довезу тебя до дома. Адрес-то хоть скажешь?

Возле дома Фёдора Петровича девушку ждала Ясения. Судя по лёгкому дымку, идущему из мусорного ведра, женщина ждала Настю давно и за это время успела выкурить большую половину пачки сигарет с фильтром. Завидев машину, Ясения быстро потушила едва прикуренную сигарету и быстрым шагом направилась к калитке.

– Где тебя носит? Почему не отвечала? И где Фёдор Петрович?! ― набросилась она на девушку, как только двери маршрутки щёлкнули за спиной Насти.

– Всё нормально, ― устало буркнула девушка, обошла Ясению сбоку и устало поплелась к крыльцу.

– Что значит «нормально»? ― крикнула женщина.

Она сделала несколько шагов вперёд и схватила Настю за куртку.

– Где Фёдор Петрович?

– Его оставили в больнице на неделю. Понаблюдают, подумают и отпустят домой… Слушай, я очень устала…

– Что значит – отпустят домой? ― не унималась Ясения. ― У него же перелом?

– Обычный ушиб. Посидит немного в гипсе и может снова прыгать по табуретам…

– Ничего не понимаю, ― замотала головой Ясения. ― Объясни ты мне по-человечьи, где сейчас Фёдор Петрович?

– В больнице! ― взорвалась Настя и закричала на всю улицу: ― Отделение кардиологии, МСЧ 7, улица Тварковского, дом 8! Полежит там неделю и поедет домой! Всё? Теперь я могу наконец отдохнуть?

Перед крыльцом Настя скинула с плеч рюкзак и засунула руку в передний кармашек. Неожиданно рюкзак выпрыгнул из рук девушки и рывками «поднялся» по ступенькам ко входной двери.

– Что у тебя в сумке? ― резко спросила Ясения.

В свете луны её глаза засветились жёлтым светом, черты лица стали более узкими, а волосы распушились, словно она преобразилась в сказочное лохматое чудовище.

– Что у тебя в сумке? ― повторила женщина, медленно наклоняясь над рюкзаком.

– Ничего, ― удивилась Настя. ― Косметичка, кошелёк, ежедневник с ручкой и ключи. Больше ничего.

– Открывай, ― шёпотом скомандовала Ясения.

Девушка резко дёрнула за собачку, части замка плавно разошлись в стороны, и из недр рюкзака выглянула серая кошачья мордочка.

– Мя, ― хрипло сказала гостья и спряталась назад в сумку.

– Кажется, у нас завелся «заяц», ― хихикнула Настя, бережно закрывая молнию назад. ― Ты ведь не будешь против, если она немного поживёт у меня?

Часть вторая:
Непрошеные гости

Соседка

Всю следующую неделю Настя провела дома. Сначала она вынесла на свалку старые, давно расшатавшиеся табуреты, потом отмыла от следов недавних посетителей кухню. Немного подумав, девушка решила взяться за уборку и в других комнатах дома.

Кошка бесшумно ходила за ней по пятам. Первое время Насте даже казалось, что кошка следит за ней и поэтому не отходит от неё даже ночью. Несколько раз она случайно закрывала гостью то на кухне, то в ванной. И каждый раз кошка принималась стучать лапой в дверь. Делала она это с такой силой, что с потолка начинала сыпаться штукатурка. Настя быстро возвращалась назад и выпускала беспокойное животное.

– Все нормальные кошки обычно мяукают, ― ругала девушка гостью. ― Тебе что, позвать меня тяжело? Вот, попробуй: мя-я-яу, мя-я-я-у-у!

Когда эта история повторилась в третий раз, кошка задумчиво посмотрела на девушку, открыла белую пасть и издала нечто похожее на хрип. После, высоко задрав чёрный хвост, гостья гордо прошествовала в дальнюю комнату.

«Немая кошка? Разве такое вообще бывает? ― подумала Настя, глядя вслед уходящей питомице. ― Хотя… откуда мне об этом знать? В нашем доме никогда не было кошки, собственно, как и других животных».

Девушка тяжело вздохнула и задумалась. Отец не любил животных. Он часто проводил время в разъездах по исследовательским институтам и лабораториям. Но и когда его не было дома, Насте строго-настрого запрещалось приносить в дом животных, даже маленьких пушистых хомячков. Профессор Койра часто жаловался на аллергический ринит, и потому шерсть в его лаборатории была просто недопустима.

– Что ж мне с тобой делать? ― спросила девушка гостью, когда та снова оказалась за закрытой дверью. ― Может, в клинику свозить? Тут недалеко есть какая-то…

Кошка недовольно фыркнула и, махнув хвостом, прыгнула куда-то в сторону.

«Интересно, все кошки такие вредные?» ― грустно подумала Настя.

Характер у гостьи действительно был скверный. По утрам она любила открывать шкаф в комнате девушки и выгребать длинными белыми лапами всё, что мешало ей залезть поглубже на полку. В обед она предпочитала есть с Настей за одним столом. Кошка садилась на соседний табурет, ставила передние лапы на край стола и неторопливо лакала молочную кашу или суп. Ела она исключительно человеческую еду. Первое время Настя специально ходила в магазин и подбирала для гостьи особые диетические корма для пожилых кошек. Но все они были отправлены в ведро: гостья даже не смотрела в их сторону. Единственное, что предпочитала старая белая кошка, – это свежее сырое мясо с кровью. Вылизав до блеска миску после такой трапезы, гостья забиралась назад на полку в шкафу и засыпала крепким здоровым сном.

К ужасу девушки, кошка умела ещё и храпеть. Спала она исключительно днём, и только вечером, когда за окошком высыпали первые звёзды, гостья выходила из своего «логова» и отправлялась в ночной дозор по дому. Найдя закрытую дверь, кошка начинала бить по ней лапой, требуя срочно её открыть. Спустя несколько дней Настя наконец поняла: её «соседка» ― гордое ночное существо с самым настоящим страхом перед замкнутым пространством.

Однако страннее всего в этой истории было то, что Ясения звонила девушке каждый день. И всякий раз в конце разговора она настойчиво просила вернуть кошку назад ― туда, откуда та приехала.

– Такому существу не место в доме обычного человека.

– А где тогда ему место? ― не выдержала Настя, когда Ясения позвонила в третий раз за неделю. ― Может, там, куда ты упрятала моего отца?

В трубке в очередной раз что-то щёлкнуло и отозвалось короткими отрывистыми гудками.

– Хорошо, что мое 21-летие уже на следующей неделе! ― закричала Настя в трубку. ― Я сама доеду до этой самой общины и потребую включить меня в её члены. И тогда никто уже не запретит мне увидеть отца!

⠀