Текст книги "Закрой дверь в прошлое, и наступит будущее"

Ким снова посмотрел на часы. Прошло ещё десять минут.

«Может, что случилось?»

Волнение в груди мужчины усилилось, заставляя его нервничать, а сердце тревожно биться. Потеряв терпение, Хо Кон взял в руки телефон, намереваясь ей позвонить, и тут на экране высветилась фотография Яны с её номером телефона и заиграла музыка. На сердце отлегло, и Ким выдохнул.

– Хо Кон, я дома.

Когда услышал голос Яны, волнение улеглось окончательно, сердце перешло на обычный ритм.

«Показалось, или её голос какой-то напряжённый?»

– Хорошо добралась? – поинтересовался он, заподозрив, что что-то произошло. Навострил уши, приготовившись услышать какой-нибудь рассказ о неприятностях.

– Да, – коротко ответила девушка, лишив его возможности ещё послушать её голос и быть участником её жизни. – Всё в порядке. Я устала, ложусь спать. Спокойной ночи.

– Сладких снов.

Яна отключилась, но на экране всё ещё высвечивалась её фотография в вишнёвом платье с банкета в Ричмонде. Хо Кон улыбнулся, всматриваясь в фото. Он провёл пальцем по лицу девушки, прямо сейчас осознавая, что боится потерять Яну Макарову.

«К Валере снова пришёл тот человек во всём чёрном». Светлана Макарова поёжилась от его бесшумной походки и исходящей ауры подозрительности и опасности. Не нравился он ей. Не нравилось, что тот всё чаще и чаще приходит к ним в дом и Валера закрывается с ним у себя в кабинете, чтобы их никто не потревожил. Но что она могла поделать? У мужа бизнес. Недоброжелателей хоть отбавляй. Светлана Николаевна, накинув ажурную шаль, ушла на кухню доготавливать ужин. В груди щемило от необъяснимой тревоги. Не могла понять, за кого волнуется: за мужа или дочь? Валера ничего не говорил ей о том, что у него проблемы, с Яной она недавно разговаривала, и у дочери всё было в порядке, но интуиция не дремала и подсказывала ей, что что-то не так. Как будто нависала, громоздилась и росла незримая глыба, в конечном счёте метившая обрушиться на них и похоронить всю их семью под своими обломками.

Валерий Анатольевич отметил, что в этот раз спец был сильно встревожен, поэтому, отбросив церемонию приветствия, сразу перешёл к делу.

– Говори!

– С Яной всё в порядке, – тут же отрапортовал человек в чёрном, чтобы успокоить отца объекта наблюдения. В этот раз он не стал садиться на стоявший напротив стола стул для посетителей. – Позавчера она работала допоздна. Когда возвращалась домой, то её машину занесло и закрутило, – видя, как побледнел Макаров, спец вытянул в успокаивающем жесте руку вперёд, – она влетела в сугроб. Травм не получила, только напугалась. Я заезжал в мастерскую, куда она отвезла машину в ремонт. Колесо снова было порезано, как и в прошлый раз. Меня это настораживает. Но я наблюдал за Терлеевым – из города он не отлучался.

– Значит, это не он? – взревел Макаров, пыхча и краснея от негодования.

Он выскочил из своего кресла и заходил взад-вперёд, заложив большие пальцы рук за ремень брюк на поясе. Кто-то снова покушался на жизнь его дочери!

– Он мог действовать не один, – ответил профи.

– В смысле? – остановился Валерий и грозно глянул на стоявшего перед ним человека в чёрном. – Кого-то нанял? – бровь мужчины вопросительно поднялась вверх.

Тот утвердительно кивнул, тоже предполагая, что Терлеев может работать не один. Макаров тяжело выдохнул. Что происходит?

– Разберись с этим, пока моя дочь не пострадала! – рявкнул Валерий Анатольевич, намекая, что платит ему деньги, а дело не двигается.

Спец сделал шаг назад и, повернувшись на сто восемьдесят градусов, бесшумно исчез.

Макаров плюхнулся в кресло и замер, анализируя полученную информацию. Это из-за него на Яну покушаются? Кто-то узнал, кто она? Не могла же Яна так кому-то перейти дорогу в своей компании, что её хотят убить?!

Следующие дни, стремительно сменявшие друг друга, были ещё суматошнее: Хо Кон оказался прав – как только Яна окунулась в процесс подготовки к торжеству, то скучать о нём времени не оставалось. Тем не менее часть Кима всегда была рядом, не только в мыслях, а как нечто осязаемое, но незримое.

В мастерской, куда Яна отвезла машину для замены колеса спустя пару дней после происшествия, мастер озадаченно почесал затылок и сказал, что прокол больше похож на порез.

«Очень странно. Как я умудрилась снова порезать колесо? Бесовщина какая-то!» Но от глубокого погружения в анализ происходящего с колёсами её отвлёк звонок Василисы, которая сообщила, что требуется срочное вмешательство в подготовленный пресс-релиз о компании. Между пиар-отделом и рекламщиками произошла стычка, и Яне пришлось срочно возвращаться в офис и разнимать дерущихся сотрудников этих отделов.

Бастрыкин периодически подстерегал её у входа в кафе, выпрыгивая из-за какого-нибудь угла как чёрт из табакерки. Видимо, считал, что это очень романтично – постоянно пугать объект своего вожделения. Сегодня он себе не изменил и снова подстерёг её в холле, когда она вышла из конференц-зала, где вместе с пиарщиками и рекламщиками просматривала подготовленный для выпуска материал. Она только-только перевела дух, успокоив противоборствующие стороны, попросив внести изменения в подготовленный ролик, объясняя тем, что он не совсем передаёт идеологию их компании. С облегчением выдохнув, что ей удалось урегулировать конфликт между отделами, Яна направилась в кафе, как этот чёртов «олень» снова выскочил из-за стоящей на полу огромной пальмы, до смерти перепугав её. От Миши прозвучало приглашение в театр, на спектакль «Колесо фортуны» с Глафирой Тархановой в главной роли, и Яна глубоко выдохнула, сожалея, что Хо Кон не знает русского языка и они не смогут сходить с ним на какой-нибудь спектакль.

– У меня на вечер другие планы, – прожевав кокрок с яблоком и запив его чаем, ответила Яна.

Она сидела за их с Хо Коном столиком возле окна и смотрела, как на улице мела позёмка, что, как и её жизнь, крутилась по спирали: идёт вперёд, возвращается назад, потом снова вперёд и снова откидывает назад. Из последнего разговора с психотерапевтом в голове постоянно крутилась фраза: «Чтобы наступило будущее, нужно оставить прошлое в прошлом». Девушка ломала над этим голову. Как это сделать? Как перестать оглядываться назад? Она слишком много времени проводит в прошлом, вместо того чтобы смотреть и двигаться вперёд. Но, по её мнению, она сделала большой рывок, пустив Ким Хо Кона в свою жизнь.

Сидевший напротив неё Михаил с досадой бросил билеты на стол, понимая, что очередная попытка провести время с Яной только что была провалена. Лицо его превратилось в кислую мину. Посмотрев на девушку, которая пропустила мимо все его потуги привлечь её внимание, мужчина облокотился локтями на стол и подался вперёд, зависнув над стулом, на котором сидел, уставившись Яне в лицо.

– Ян! Ну ты молодая, красивая… – отвалил он комплимент, стараясь поймать взгляд девушки.

Яна перевела взгляд на Бастрыкина, ещё раз внимательно рассмотрев его. В душе пустота. Сердце не булькнуло, бабочки в животе не взлетели. От его слов крыльев не выросло. Ничего. Никаких магнитных позывов. От слова «совсем».

– …должна веселиться и радоваться жизни. Зачем ты даёшь этому монстру себя перетруждать?!

Она отрицательно покачала головой, не соглашаясь с его словами.

– Сергеев был монстр. А директор Ким – нет, – спокойным голосом ответила Яна, следом делая глоток чая. Внутренне улыбнулась, вспомнив миндалевидные глаза и мягкие губы Хо Кона.

– Да?! – голос Бастрыкина выдал фальцет.

Девушка удивлённо вскинула на него глаза. Мужчина откинулся назад, недовольно плюхнувшись на стул и сложив руки на груди. Шумно пыхтя, бросил на Яну сердитый взгляд.

– А мне показалось наоборот. Тиран и деспот! Он всё время рядом с тобой. Ходит по пятам, словно приклеенный… Даже в обед и то заставляет тебя обсуждать рабочие вопросы, – начальник опытного отдела в сердцах постучал костяшками пальцев по столу, призывая её снять розовые очки и посмотреть трезво на ситуацию.

«Ну, может так оно и выглядит со стороны, – пожала плечами Яна, не видя в этом ничего предосудительного. – Да, мы обсуждаем за обедом рабочие вопросы. И что в этом такого? Когда подразделением управлял Сергеев и я двадцать четыре на семь пахала как раб, это никого не смущало. Никто за меня ни разу не заступился на совещании, никто ни разу не поддержал, не помог. Только прятались за моей широкой спиной. А сейчас, когда новый директор поставил всё на свои места, вдруг стал злодеем?!»

– Бастрыкин, по-моему, это ты тут ходишь за мной как приклеенный, – заметила девушка ему и положила в рот остатки кокрока.

Бастрыкин фыркнул, с упрёком посмотрев на Яну, которая допивала чай.

– Я оказываю знаки внимания, которые ты в упор не видишь! – резко ответил Миша, снова надувшись как мышь на крупу.

«У!» – Девушка проглотила остатки пищи во рту.

– Я уже сказала тебе, что занята, – повторила Яна, замечая, что рядом с Хо Коном стала мягче в отношении противоположного пола и возвращаться в своё «демоническое» отпугивающее всех людей состояние не хочет. Если она намерена распрощаться со своим «тёмным» прошлым, то должна строить «светлое» будущее.

В тот день, когда Хо Кон в первый раз назвал её милой, приведя в трепетное состояние, ей позвонили из спортивной секции и согласовали время и дни посещения. Теперь три вечера в неделю её голова отдыхала от мыслей об уехавшем в командировку мужчине, и сегодня как раз был такой день. Поэтому сейчас она не кривила душой и ничего не придумывала для отказа от приглашения Михаила.

– А завтра? – с надеждой в голосе поинтересовался мужчина, снова заглядывая девушке в глаза.

Яна протяжно выдохнула, считая про себя до десяти, чтоб успокоиться и не влепить собеседнику в лоб.

– Для тех, кто в танке: всегда, – не отвечая на взгляд начальника опытного отдела, ответила Яна.

– Ну Ян! – заныл Бастрыкин, чуть не разрыдавшись. Все его попытки позвать её в кино, на концерт или поехать с ним на базу отдыха не увенчались успехом, и сейчас отказ девушки встречаться с ним свалил мужчину с ног.

Яна, допив чай, ушла, оставив начальника отдела в печали.

Рабочие дни пролетели в заботах и хлопотах, в звонках и переписках. Хо Кон, как и обещал, был всегда на связи, помогая разрешить тупиковые или сложные задачи. Иногда, поздно вечером, перед тем как лечь спать, они могли созвониться и поболтать ни о чём или о том, как прошёл ещё один день. После таких разговоров Яна засыпала с улыбкой на губах, позабыв обо всех проблемах и неприятностях на работе. Ей снились яркие и позитивные сны, в которых Ким Хо Кон был прямым участником.

Тридцать пять лет совместной жизни! Время на раздумье ехать или нет улетучивалось слишком быстро. Но ответ был очевиден – она поедет. Пора уже помириться с отцом. Эта мысль всё чаще и чаще билась в её мозгу. Накануне Яне пришла идея подарка – заказать семейный портрет, на котором они будут изображены втроём: отец и она – стоя, мама – сидя в кресле. Основой для картины стала единственная фотография из далёкого прошлого, с корректировкой на время. Этот портрет будет символом воссоединения их семьи. Яна сообщила маме о том, что приедет, в их последний разговор, отчего та прослезилась и прочитала молитву о том, чтобы всё прошло хорошо.

Яна открыла глаза и улыбнулась, посмотрев на экран телефона. Часы показывали девять часов утра субботы, а ещё с экрана на неё смотрели миндалевидные глаза Хо Кона. Вчера после почти ночного разговора с ним она поставила его фото новыми обоями на телефон. Яна ещё раз посмотрела на лицо мужчины, мысленно послав ему «Доброе утро!» и «Хорошего дня» и чтобы переговоры, медленно идущие к завершению, наконец закончились в пользу KIMGROUP. В этом случае он может успеть вернуться к середине следующей недели, чтобы вместе с ней съездить на юбилей к её родителям. Когда Яна рассказала ему о приглашении от её матери, Хо Кон был рад это услышать, но посетовал, что узнал об этом слишком поздно, поэтому не может изменить своё расписание, но он очень хотел бы посетить это мероприятие. Проведя пальцами по экрану телефона в том месте, где были его губы, вспомнила, как он её целовал, ощутив одновременно и тоску, и волнение в груди. Губы девушки тут же воспламенились, и она погасила экран, отложив телефон в сторону, не давая себе расчувствоваться и размечтаться.

«Как он, появившись в моей жизни, смог перевернуть всё вверх дном?!» – усмехнулась Яна, откидывая одеяло в сторону. После завтрака ей нужно было забрать в арт-студии подготовленный для родителей подарок.

Дважды наученная приключениями с колёсами, прежде чем сесть за руль, Яна теперь проверяла их несколько раз, обходя машину вокруг и слегка попинывая каждое колесо. В этот раз всё было в порядке.

Яна двигалась с невысокой скоростью, так как в выходные дни машинопоток был большой и все двигались из-за выпавшего снега как черепахи. С улыбкой на губах девушка подпевала мелодии понравившейся композиции какой-то корейской k-pop группы. И снова она вернулась к вопросу об этом: Хо Кон случайно оставил флешку с музыкой в её машине или специально? Она заметила, что он никогда и ничего не делает просто так. Может быть, посчитал, что так ей будет легче справиться с его отсутствием, чтобы оставленные им вещи напоминали ей о нём?

Принесённый из служебного помещения портрет Яне понравился. Она попросила дополнить его рамой со стеклом и оформить в подарочную упаковку, чтобы подарок выглядел более презентабельно. Довольная тем, что её идея отлично удалась, Яна выехала с парковки арт-студии и вклинилась в вереницу медленно тащившихся машин. Сделав очередную вынужденную остановку из-за образовавшейся пробки, огляделась и поняла, что давно не была в этой части города, замечая, что та изменилась: вместо ресторана для вегетарианцев теперь открылся обувной магазин, вместо фотостудии – ювелирный… Проскочившая мысль полоснула острым лезвием по сердцу. Яна тут же стала искать место для парковки. С сильно бьющимся сердцем подошла к новому сверкающему и манящему ювелирному салону. Чтобы не передумать, решительно открыла дверь и вошла в него. Но её волнение и воодушевление поубавились, когда она осмотрела все витрины и ничего из представленного ей не понравилось. Яна печально выдохнула и приуныла от мысли о том, что не сможет сделать достойный подарок своему парню. Но тут на глаза попалось объявление, что салон принимает заказ на индивидуальные украшения по запросу клиента. Спустя час девушка вышла с документами на заказ печатки с рубином в виде сердца, радуясь, что мастер сделал именно такой эскиз украшения, какой задумала она. Буквально на днях, когда она искала информацию об этикете в Корее за столом (предполагалось, что на мероприятие в честь пятилетия офиса приедет кто-то из высшего руководства, поэтому Яна не хотела ударить в грязь лицом и готовилась на все сто процентов), ей попалась статья о влюблённых корейцах, носящих парные вещи: одежду, обувь, украшения. Ходить в парной одежде с Хо Коном она не была готова, но вот чтобы у них были похожие украшения – посчитала это за верное решение. Она предвкушала, как Ким будет приятно удивлён её подарком.

Откладывать разговор о приезде дочери на их юбилей смысла уже не было. Нужно было подготовить Валеру к тому, что Яна приедет, чтоб не налетел на девчонку как коршун и снова всё не испортил. Светлана Николаевна накрыла стол на две персоны и ждала мужа, но тот отчего-то задерживался. Позвав его ещё несколько раз и не получив ответа, Светлана поднялась в его рабочий кабинет. Дверь туда была открыта и Света заглянула, заметив, что муж, всё ещё не переодевшись из рабочего костюма в домашний, стоял возле окна, облокотившись на стену одной рукой, и всматривался в темноту за окном. Он о чём-то глубоко задумался, так что не слышал её зова.

– Валера! – поставленным командирским голосом позвала его супруга, входя в кабинет.

Мужчина отпрянул от окна и украдкой оглянулся.

– Зову-зову… а ты всё не идёшь ужинать, – отчитала она его. Женщина остановилась, замечая, что муж какой-то отстранённый, взгляд беспокойный.

– Сейчас спущусь, – вяло ответил он и подошёл к своему столу, на котором были разбросаны документы, чертежи, фотографии…

Светлана мельком взглянула на документы и собралась уже уходить, но изображение на одной из фотографии зацепило её внимание. Женщина сглотнула, надеясь, что обозналась, и снова посмотрела на эту фотографию уже внимательно. Вдоль позвоночника прошлась ледяная молния, подтверждая, что никакой ошибки нет.

– Это же Максим Бурков? – спросила она, побледнев, и посмотрела на мужа. Подойдя ближе к столу, трясущейся рукой взяла в руки фотографию, на которой был запечатлён управляющий звоногорским отделением.

– Терлеев, – поправил её Макаров, с тревогой разглядывая лицо Светланы. Он со своим информатором зашёл в тупик и не знал, куда двигаться дальше. Пазл не складывался, но Яне явно угрожала опасность, и они оба это понимали. Ломали голову над разработкой плана безопасности для неё. Прозвучавшая фамилия Бурков была смутно знакома, но сейчас он не мог вспомнить, откуда её знает.

– Это Бурков, – настаивала жена, но по сведённым к переносице бровям Валеры поняла, что он не помнит. – Сын Владимира Буркова, – подсказала она с горячностью, чтобы муж вспомнил. – Ты знакомил их с Яной на открытии головного офиса двенадцать лет назад…

Рот Макарова открылся от изумления. Он впился глазами в фотографию, которую держала в руках жена, как будто в первый раз видел изображённого на ней человека. Лицо его вытянулось и побледнело: когда Света произнесла имя отца Максима и в голове стали всплывать картинки прошлого, ситуация в конечном итоге прояснилась.

– Проверь его! – скомандовал он кому-то, посмотрев за плечо жены.

Светлана оглянулась и только сейчас увидела, что в кабинете они не одни. Человек в камуфлированной одежде сливался со стоящим на полу в большом горшке цветком, поэтому она его не заметила. Получив указание, он бесшумно двинулся к двери, словно отделившаяся от человека тень, слегка напугав женщину. Света проводила глазами спину камуфлированного человека, который неслышно вышел из кабинета.

– Ты его помнишь? – вопрос мужа вывел Светлану из ступора.

Женщина повернулась к супругу и обратила внимание, что он всё ещё смотрит на фотографию Максима.

– Столько лет прошло… – Валера подошёл к супруге и усадил её на стул для гостей, себе подтащил стоявший в стороне другой и сел рядом.

– Конечно я помню этого крысёныша! – зашипела она, как змея, не справившись с эмоциями.

На глазах женщины выступили слёзы. Макаров озадаченно посмотрел на супругу и взял её руку в свои мясистые ладони, слегка сжав.

– Давно надо было тебе рассказать, – всхлипнула Светлана Николаевна и посмотрела на мужа, который в это время приобнял её за плечи, чтобы успокоить. Эффект был совершенно противоположным от ожидаемого. Лицо супруги исказилось от боли, а слёзы полились ручьём. – Этот гад сломал нашу жизнь, – кивнула она в сторону фото, лежащего на крышке стола. – Это из-за него Яна стала такой… – Света заревела в голос. Теперь она уже не считала, что скрыть правду тогда от Макарова было правильно. Они потеряли десять лет жизни. Их семья была разрушена, и Яна…

– Что он с ней сделал? – сдавленным голосом спросил Валерий Анатольевич, тряся жену за плечи. – Говори! – потребовал он признания, в душе боясь предположить самое худшее, но нутро подсказывало, что именно всё самое ужасное и произошло много лет назад.

– Яна просила держать всё в секрете, но, наверное, уже достаточно времени прошло, чтобы продолжать это скрывать…

Светлана подняла голову и посмотрела на мужа. От её взгляда его сердце болезненно сжалось, в горле встал ком. Мозг мужчины отказывался верить, всё ещё цепляясь за надежду на лучший исход.

Супруга вцепилась в рукав его пиджака и, всхлипывая, дрожащими губами прошептала:

– …Надругался над ней и хотел убить, сбросив в колодец.

Глаза Валерия выкатились из орбит, лицо побагровело, его всего затрясло от ярости.

– Убью! – взревел Макаров, вскакивая с места и намереваясь достать из сейфа пистолет.

Зная его характер махать шашкой наголо, Света хотела удержать мужа на месте, но не смогла. Она прицепилась обеими руками к необъятному туловищу мужа, но тот был решительно настроен убить наглеца сию минуту, поэтому, как бы отчаянно она ни старалась удержать его в своих руках, ей не хватило сил, и с каждым его шагом в сторону сейфа руки женщины съезжали ниже и ниже, пока она совсем не упала на пол и не вцепилась мёртвой хваткой в лодыжку мужчины. Валерий не удержал равновесие и тоже повалился на пол.

– Валера! – женщина подползла к нему и, не давая встать, обняла.

– Света! – ревел он басом, стуча кулаком по полу от гнева и бессилия. Макаров закрыл лицо руками, истерично рыдая. – Почему ты мне не сказала?! Почему? Обе молчали?!

Женщина обняла седую голову мужа, качаясь из стороны в сторону, словно укачивая маленького ребёнка.

– Яна не хотела тебе говорить.

Конечно, он понимал, что Яна испытала не только физическую, но и эмоциональную боль. Стыд от того, что с ней сделали. Из-за его публичности она боялась выставить этот позор на всеобщее обозрение. Боялась, что не найдёт защиту и поддержку семьи… Он не смог её оградить от причинённой боли, защитить её честь и достоинство. Макаров проклинал себя за то, что не разобрался во всём тогда, а просто дал ей уйти из дома и заставил переживать весь этот кошмар десять лет в одиночестве.

– Она знала, что ты так отреагируешь. Побежишь сломя голову и наделаешь дел.

Спустя несколько минут они оба успокоились. Вытерев слёзы со щёк мужа, Светлана снова прижала его голову к своей груди.

– Может, сто грамм крепенького дрябнем? – предложила она, поднявшись на ноги и помогая подняться супругу.

Тот кивнул головой, чувствуя острую необходимость залить в себя что-то из спиртного, иначе его мозг просто взорвётся от тех новостей, что он только что узнал. Под руку они направились в кухню, где их ждал остывший ужин. Ссутулившийся Макаров тяжело опустился на своё место, чувствуя, как противно на душе. Последние двенадцать лет он ощущал себя всемогущим, чуть ли не богом, и тут с небес шлёпнулся на асфальт.

– Яна приедет на наш юбилей, – сообщила Света, когда они опустошили по стопке коньяка.

Яна, одетая в изысканно-роскошный костюм голубого цвета, вошла в просторное и светлое помещение ресторана, где праздновали свой юбилей родители. Она немного опоздала, застряв из-за аварии в пробке на трассе. Мать несколько раз звонила ей узнать, как обстоят дела. Услышав умиротворённый голос дочери, успокаивалась. Но где-то глубоко в душе Светлану Николаевну не оставляло чувство беспокойства за дочь.

Работник ресторана, проходивший мимо, помог Яне внести картину в зал, где уже шло мероприятие. Девушка нерешительно остановилась, разглядывая присутствующих и прислушиваясь к своему внутреннему голосу, но тот молчал. Отметив, что старые страхи не донимали её и все предшествующие до сегодня дни, Яна похвалила себя. Девушка улыбнулась и махнула в ответ рукой, когда сидевшие за отдельным столиком родители заметили её. Мама украдкой вытерла слезу и встала. Отец, как она предположила, был в замешательстве, поэтому не сразу смог встать на ноги, да и потом не смог сделать пары шагов в её сторону. Выдохнув, гордо подняла подбородок и под всеобщим пристальным вниманием уверенно зашагала к юбилярам. Кожей ощущала, как в неё летят острые дротики, пущенные из глаз всех гостей. Они оценивают каждое её движение, каждый сантиметр одежды, обуви, причёски, макияжа.

– Мам, пап! – Яна ощущала в груди радость и счастье увидеть их по-настоящему, а не тайком. Её губы продолжали непроизвольно улыбаться, когда она подошла к родителям.

Яна вручила огромный букет цветов матери, картину отцу. Мама, как и полагается, эмоционально расчувствовалась, когда обняла её, а отец сжал девушку в стальных тисках, чуть не переломав все кости. Всё это они проделали под комментарии тамады и аплодисменты приглашённых.

– Я так понимаю, что теперь все собрались, поэтому прошу всех пройти в фотозону и сделать несколько общих фото на память, – объявил тамада.

Яна выбралась из медвежьих объятий отца и отметила, что он какой-то поникший.

«Отец не рад встрече?» Дальше развивать эту мысль ей не дали подлетевшие к ней дальние родственники, знакомые, партнёры отца, говорившие, что знают её ещё с тех времён, как она под стол пешком ходила. Все восторгались тем, какой утончённой красавицей она стала, живя столько лет за границей. Яна быстро смекнула, что это была легенда, придуманная родителями, чтобы не уточнять причину её отсутствия на подобных светских раутах.

– А принц на белом коне имеется? – поинтересовался едкий женский голос из вереницы людей, старающихся быть причастными к жизни Макаровых.

Яна с трудом вспомнила некоторых из них – кто они и откуда, других, наоборот, быстро узнавала, хоть внешне они и изменились.

– Конечно! – ответила она не задумываясь. Девушка машинально зажала в кулаке кулон, подаренный Хо Коном. – Заморский.

– Теперь понятно, почему тебя на родину отец загнать не мог! – прокомментировал другой женский голос.

Фотограф расставлял людей так, чтобы вся эта ватага на снимке выглядела более-менее гармонично.

– А показ жениха сегодня будет?

Яну передёрнуло от того, что люди могут быть такими нетактичными и так грубо лезть в чужую личную жизнь. От покоробившей её бесцеремонности девушка сжала зубы. Наверное, родителям тяжело пришлось – скрывать все эти годы, где она пропадает. Скажи что-то не так, и сплетен бы не обобраться было, а это сразу же повлияло бы на рейтинг компаний отца и отразилось бы жирным пятном на его репутации. Девушка встала рядом с отцом, подхватив его под руку. Он как-то неуверенно и скованно оглянулся, чуть-чуть улыбнулся уголками своих губ, определив, что дочь рядом. Яна снова заметила, что глаза отца какие-то печальные.

«Может быть, это из-за той встречи в торговом центре? Или всё ещё дуется на мою выходку?»

Досчитав до десяти, Яна ответила:

– Не в этот раз, – она оглянулась назад, стараясь найти ту, которая слишком интересуется её личной жизнью. – Хочу сообщить, что скоро компания, в которой я работаю, будет проводить мероприятие по случаю юбилея. Так что следите за анонсами, смотрите новости и всё сами узнаете! – Яна с усмешкой посмотрела в глаза стоящих позади людей, замечая, как в них просыпается любопытство. А ей это и надо – привлечь как можно больше внимания к компании. – KIMGROUP! – провозгласила она и повернулась на голос фотографа, призывающего позирующих успокоиться и улыбнуться для снимка.

Макс был удивлён приглашением Макарова посетить их семейный праздник. Сначала не хотел идти, но потом подумал, что там, возможно, будет Яна и тогда он сможет довести до конца начатое им давным-давно. Их случайная встреча в кафе в Звоногорске всколыхнула в нём всё, что накопилось за это время. Правда, он дважды оплошал: проколол колёса у машины в надежде, что Макарова попадёт в аварию и всё спишут на несчастный случай, но этой стерве удалось выйти сухой из воды.

«Тварь живучая. Как кошка, с девятью жизнями!»

Он специально опоздал на банкет, а когда приехал, то не выходил из своего угла, тайком наблюдая за праздником оттуда. Терлеев вышел на улицу, осмотрелся. Праздник продолжался уже больше трёх часов. Макарова купалась в лучах славы, как будто это у неё, а не у её родителей был юбилей. Его раздражало в ней всё: её надменная улыбка, манера смотреть на всех свысока, длинные волосы, уложенные локонами, её дьявольски красивый костюм, даже наличие жениха… Парень закрыл глаза и утробно зарычал от злости. Его бесило то, какой Яна стала – светской и успешной дамой, вместо забитой и никчёмной девчонки, какой он представлял её в своих мечтах эти десять лет. Она хорошо держалась, как будто всю жизнь только и блистала на подобных вечерах. Говорила комплименты и благодарности, когда это было нужно; читала поздравительные стихи и даже спела с матерью песню под караоке. Её звонкий и счастливый смех…

«Раздражает!»

Максим нашёл на парковке машину Яны. Обошёл её. Достал свой телефон и включил фонарик. Пригляделся и заметил, что резина на всех колёсах новая.

«Вот сука! Почему не сдохла?!» Взвыв от досады, он вспомнил, что чувствовал в тот день, когда узнал, что его отца больше нет в живых. Парень посмотрел на яркий свет люстр в огромном окне ресторана, слышал весёлую музыку и смех людей. В душе ощутил полыхающую ярость от несправедливости – его отец умер, а «эти» продолжают жить и радоваться. Зарычав, Максим, как сумасшедший, помчался к своей машине, открыл багажник и достал оттуда биту.

Сквозь убойную музыку Яна расслышала, как в сумочке сработала сигнализация автомобиля. Она попыталась посмотреть из окон ресторана, что происходит на парковке, но из-за вспышек лазерных лучей ничего не разглядела. Девушка спустилась по лестнице и вышла на парковку. Какой-то человек с дикими воплями битой курочил её машину.

– Эй! – крикнула она, подбегая к разгромленной машине узнать, в чём дело. «Может, это тот человек, который мне прокалывал колёса?» – Яна пыталась рассмотреть его. – Что вы делаете с моей машиной?!

Парень замер, шумно дыша, как будто только что пробежал спринтерским бегом сто метров. Он стоял к ней боком, поэтому девушка не могла рассмотреть его толком. Человек наклонил голову в противоположную от неё сторону, словно хотел спрятать лицо, и опустил биту на землю, опершись на спортивный снаряд. Через паузу Яна расслышала какое-то бульканье, напоминающее демонический смех, и тут парень резко развернулся к ней лицом. В этот же момент сработала сигнализация её машины. В свете моргающих габаритов Яна разглядела, кто перед ней, и онемела, чувствуя, как ноги вросли в землю. Страх захлестнул её с головой, так что виски сдавило, в ушах зашумело, перед глазами залетали белые мухи.

Неожиданное появление Максима в разгар юбилея застало Яну врасплох. Анализировать ситуацию, почему интуиция в этот раз промолчала и не предупредила её о грозящей опасности, времени не было.

– Макарова! – парень с улыбкой акулы засмеялся громче и истеричнее. Сначала Терлеев думал, что у него начались галлюцинации. Он вошёл в раж, круша машину Яны, ничего не видя и не слыша вокруг. Думал, что ему показалось, что кто-то с ним разговаривает. Но остановившись, ощутил каждой клеточкой своего тела кого-то рядом с собой. Сердце гулко билось от догадки, что это ОНА… Макс решил убедиться, что чутьё не обмануло его, и развернулся лицом к девушке. Увидев Яну собственными глазами, до конца не верил в судьбу. «Вот она – Макарова – прямо передо мной. Теперь мне не нужно искать повод, как её выманить из зала. Сама пришла». – Пришла-а-а… – проревел Максим с улыбкой демона. – Тварь живучая!