Текст книги "Виновата тайна"

– Итак, – учитель завис над классным журналом. – Что такое функция, область её определений и значений, нам сейчас расскажет… К доске пойдёт… – Его палец медленно полз по столбику фамилий. Класс затаил дыхание. – К доске пойдёт… Ага, Игнатьев.

Все расслабленно выдохнули и проводили просветлёнными взглядами жертву к месту казни. Игнатьев, запинаясь, начал отвечать, с тоской поглядывая в окно. Александр Кириллович слушал. Иногда кивая, иногда бурно удивляясь. Когда Игнатьев нес совсем уж фантастическую чушь, он вскакивал и начинал стремительно рисовать на доске графики, переспрашивая и незаметно направляя Семёна к правильному выводу.

Игнатьев сначала вяло реагировал на подсказки, а потом вдруг увлёкся и через пару минут уже сам рисовал графики, доказывая свою правоту. Они азартно писали, перечёркивая записи друг у друга на доске, в порыве исследовательского пыла не заботясь о зрителях и загораживая записи.

Ленке надоело следить за их спором, и она решила поразглядывать гота. Но оказалось, что тот, скособочившись для удобства, сам нагло её рассматривает. Ленка показала ему язык и отвернулась. И хотя её страшно мучало любопытство, как он отреагировал на это, она героически смотрела только на доску.

– Великолепно! – отряхнул руки от мела Александр Кириллович. – Садитесь, Игнатьев, четыре.

– А почему не пять? – слегка возмутился Семён, вдохновлённый положительным эпитетом в свою сторону.

– Шероховатости, знаете ли. Они имели место быть. Но зато четвёрка ваша тверда как гранит. А сейчас откроем учебник на странице двенадцать и углубимся в осознание свойств функций.

Ленка углубилась. Циркуль рассказывал и тут же летящими штрихами, весело постукивая мелом, рисовал графики и размашисто писал уравнения. Кривые и значения запросто пересекались, объясняя друг друга, выливаясь в логически ясный и совершенно понятный процесс. Неожиданно Ленка поняла, что, несмотря на полную ненужность алгебры в жизни, изучать её было увлекательно.

После урока сероглазый, сославшись на занятия в секции, так быстро ушёл, что Ленка почувствовала себя брошенной. Ей почему-то думалось, что он останется после уроков и поможет ей в непосильном рабском труде по уборке кабинета.

– Саш, а этот ваш гот, он кто? – Ленка проводила взглядом уходящего Вересова. – Что из себя представляет?

Сколова пренебрежительно фыркнула.

– Хам и урод.

– И всё?

– Ну ещё и шут гороховый.

– Слушай, а как ему разрешили вот так ходить? Я думала, здесь готам красный свет дают. У вас тут всё консервативненько.

– Так ему и влетало вначале, а потом привыкли, – Сашка закрыла сумку. – Ему что в лоб, что по лбу. Ничего на него не действует. Ладно, я пошла. До понедельника.

– Пока.

Ленка, подцепив рюкзак, поплелась к кабинету литературы, очень надеясь, что не застанет там Русалку. К счастью, её не было, но за учительским столом, вальяжно развалившись, сидел гот и под музыку Вивальди, звучащую из мобильного, с чувством дирижировал карандашом.

– И что ты тут забыл? – неласково поинтересовалась Ленка.

– Должен же я познакомиться с новой одноклассницей, – он нагло окинул её взглядом с головы до ног. – Имя, сестра. Имя.

– Елена Савина, – надменно вздёрнула голову Ленка. – Запомнишь? Или записать?

– А телефончик дашь?

– Обойдёшься.

– Суровость, сестра, ваше второе имя, – с печалью произнёс он, прижимая руку к сердцу.

– Так, познакомились. А теперь вали отсюда.

– Ты всегда такая? – Он подошёл и уселся на парту рядом, отчего его лицо оказалось совсем близко. И от насмешливого взгляда внимательных карих глаз Ленке вдруг стало неуютно.

– Какая?

– Красивая.

У Ленки выпал из рук рюкзак.

– Слушай, Вересов, хватит прикалываться. Ты мне мешаешь.

– Я серьёзен, как никогда, – он вскочил. – А хочешь, принесу воды для мытья?

– Настоящие мужчины не задают такие вопросы.

– Понял, – он вытащил из шкафчика ведро и, легкомысленно размахивая им, ушёл.

Ленка беспокойно покосилась на своё отражение в полированной дверце шкафа. И что ему нужно? Чего привязался? Его поведение не вписывалось в привычные рамки, а потому тревожило.

Вернулся Андрей почти сразу же, выходило, что бежал с полным ведром. И к чему такая прыть? Явно же, что не из-за неё. Что-то ему было нужно. Вот только что?

Пока Ленка воевала с вонючей и тяжёлой тряпкой, пытаясь прицепить её к швабре, гот быстренько поднял стулья на парты.

– Чем обязана такой заботой? – воинственно поинтересовалась она, на всякий случай начиная подозревать его в какой-нибудь гадости.

– Разве такие вопросы задают настоящим мужчинам? – ухмыльнулся он.

– А ты типа настоящий?

– Ага, самый что ни на есть, – он приосанился и, надо сказать, выглядел довольно неплохо. – Во всей красе.

– Может, ещё и полы помоешь?

– Сожалею, но я тороплюсь. Кстати, приятно было познакомиться.

– Всё с тобой ясно, – вздохнула Ленка и принялась возюкать шваброй по линолеуму, перестав обращать на него внимание.

Вересов, лишившись внимания публики, загрустил у порога.

– Слышь, Ленка, а тебе очень пойдут чёрные колготки, – и, не дожидаясь её ответа, тут же выскочил, захлопнув за собой дверь.

– И что это было? – озадаченно спросила Ленка у перевёрнутых стульев.

Стулья загадочно безмолвствовали.

Глава шестая. Осенний день

Утром Ленка чуть не разбила будильник, убеждённая в том, что надоедливый звонок – это чья-то злая шутка. Но через пару минут пришло осознание неизбежности – сегодня выезд на природу Бандерлоги были очень занятными, но лицезрение их растущих сущностей всё же отнимало кучу времени.

Она выглянула в окно, надеясь увидеть тучи или другой какой суровый катаклизм, дающий повод для отмены свидания с природой, чтобы с чувством выполненного долга бухнуться обратно в кровать, но небо было ясным, а день обещал быть щедрым на солнце.

– Чего в такую рань? – поинтересовалась мать, застав зевающую Ленку на кухне.

– У подшефных сегодня выезд на природу, – она потёрла кулаками глаза, – и мой долг – быть с ними.

– Похвально, – мать взъерошила ей волосы на макушке и чмокнула в щёку.

– Как же я хочу спать, – Ленка повисла у неё на шее, ткнувшись лицом в пушистую мякоть халата. – Усну прям стоя.

– А это мы сейчас исправим, – мать безжалостно отодрала её от себя и усадила на стул. – Сейчас из тебя человека делать будем. Я такой кофе приготовлю – весь день бегать будешь.

Ленка, подперев тяжёлую голову кулаками, умиротворённо смотрела на мать. Видеть её, готовящую что-то, было одно удовольствие. Это ведь так по-домашнему и так непривычно, что она старалась запомнить всё: движения матери, запах кофе, утренний свет, яркой полосой лежащий на полу, свою сонливость напополам с лёгкой бездумностью и уютный покой, когда прошлое ещё не вспоминалось, а будущее ещё не началось.

Кофе помог, и уже через двадцать минут Ленка упругим и лёгким шагом маршировала к школе, наслаждаясь утром и вполне довольная собой. Любимый джинсовый костюм, по которому уже успела соскучиться, усиливал ощущение праздника. Сумка приятно давила на плечо широкой лямкой, перегруженная продуктами, которые мать приготовила ещё с вечера, почему-то считая, что должна спасти Ленку от голодной смерти. Ибо всё, что находилось за чертой города, было для матери хаосом, который стремился поглотить всякого, кто туда попадал.

Бандерлоги в разноцветных спортивных костюмчиках весело завопили и бросились к ней, едва Ленка подошла к школе. От такого искреннего выражения чувств она едва не прослезилась. Обычно на её появление реагировали очень сдержанно.

– Как настроение, бандерлоги?

Детки, блестя глазами, вразнобой прокричали что-то восторженное. И Ленка подхватила вместе с ними это ликующее, громкое приветствие, радуясь новому дню, хорошему настроению и вообще всему миру.

– Всем привет, – Олег, ведя за руку Настю в аккуратном розовом спортивном костюмчике, подошёл к ним. – А вот и мы.

Он как-то удивлённо окинул Ленку взглядом, словно впервые увидел, и она запоздало спохватилась, что джинсовый костюм совершенно не вписывался в задуманный для школы печальный образ.

Настя, изнывая от нетерпения поделиться новостями с подружками, выдернула ладонь из руки брата и умчалась к девчонкам.

– Хочешь поехать с нами? – неожиданно для себя спросила Ленка.

– Да я ничего не взял с собой, – растерялся Олег.

– Ничего, мне мать продуктов наложила столько, что на десятерых хватит. И заодно за мелкими присмотришь. Мне помощь не помешает.

– Даже не знаю, – улыбнулся он. – Но звучит заманчиво.

Ленка заулыбалась в ответ, стараясь не выглядеть слишком счастливой. Не на свидание же она его приглашает. Следить за мелкими – та ещё работёнка, особенно на природе.

– Лена! – раздался душераздирающий вопль Маши. – Лена! Папа Серёжи не придёт!

Виновник печальной вести стоял в кругу хмурых третьеклашек, втянув голову в плечи и едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.

– Что случилось? – протолкалась к нему Ленка. – Что с отцом?

– Заболел, – едва слышно прошептал Серёжа.

– И что мы будем делать? – Маша растерянно уставилась на Ленку.

– А вот что. Вы сейчас достанете свои мобильные и постараетесь пригласить кого-нибудь из взрослых в поход. Задача трудная, но выполнимая. Вперёд.

Бандерлоги послушно достали телефоны, зашушукались и разбрелись по двору, звеня тоненькими голосками.

– Если не найдёте никого, тогда что? – спросил Олег.

– Придётся отложить поход, – вздохнула Ленка. – Жаль, конечно. Они так мечтали съездить всем классом. Так готовились.

Постепенно детки начали собираться вокруг неё, стискивая мобильные в кулачках. Судя по унылым лицам, экстренно раздобыть взрослого, готового лечь на амбразуру, не удалось.

– А если мы поедем сами? – спросила Маша.

Все разом, как по команде, уставились на Ленку. На мордочках бандерлогов отпечаталось горячее желание исполнения чуда.

– Так нельзя же, – осторожно заметила Ленка. – Вы же мне сами правила показывали.

– Мы никому не скажем, что были без взрослых. Просто поехали, и всё, – сказал и тут же зарумянился от всеобщего внимания Стёпа.

Ленка задумалась. Бандерлогам очень хотелось помочь, но правила придумывала не она. Как бы им потом хуже не было, если они поедут одни. Ей-то не привыкать, а вот мелкие – народ чувствительный, им тяжело придётся.

– Можно тебя на минуточку, – отозвал её в сторонку Олег. – Слушай, а давай я с вами поеду. Два подростка вполне заменят одного взрослого.

– Думаешь? – Ленка покусала губы, чтобы не расплыться в счастливой улыбке. Наметившаяся было неприятность стремительно исправлялась. – А мелким не влетит?

– Вряд ли. Они ещё в начальной школе, там учителя другие, в обиду не дадут.

– Так, бандерлоги! – Она хлопнула в ладоши, хотя все и так смотрели на неё, затаив дыхание. – Мы едем.

– Ура! – в едином порыве заорали осчастливленные подшефные и чуть не сбили Ленку с ног, бросившись обниматься.

Посадка в троллейбус прошла быстро и организованно. Детки, чувствуя торжественность момента, заходили дисциплинированно и держались обособленным табунком, тут же устраивая баррикады из сумок, чтобы никто не смог покуситься на их пространство в конце салона.

В загородный автобус они пересели так же собранно и без потерь. Бандерлоги быстро распределились по свободным местам и затихли, прилипнув к окнам.

Сидя рядом с Олегом, Ленка смотрела в окно, почти не фокусируясь на деталях. Ощущение полёта росло внутри, и ей хотелось беспричинно смеяться. Но это выглядело бы со стороны очень странно, и она сдерживалась, позволяя себе лишь улыбаться. Утреннее солнце насквозь пронизывало салон автобуса, празднично высвечивая обшарпанные сиденья. И музыка, которая звучала из динамиков, казалась ей такой особенной и удивительной, что Ленка утвердилась в предчувствии: сегодня обязательно произойдёт что-то чудесное. А иначе и быть не может.

На место приехали через час. Выгрузились без происшествий. От остановки сквозь редкий лесок вела утоптанная тропинка. Через каждые пятьдесят метров на обочине торчала зелёная стрела, подтверждающая правильность направления.

Бандерлоги, разбившись на пары, шли молча и лишь вертели головами, восхищённо таращась на лес. Из пяти стоянок только одна была занята скучной компанией из трёх мрачных рыбаков с полной амуницией, и подшефные разослали разведчиков на остальные четыре, чтобы выбрать лучшую. Остановились на крайней, выгодно соседствующей с небольшой берёзовой рощей.

И тут же зашумели, зазвенели голосами, обследуя местность, но, блюдя клятвенное обещание, всё время находились в поле зрения Ленки.

Девочки, достав какие-то списки, сортировали сумки, выстраивая их в сложную шахматную композицию. Ксюша, отвлёкшись на минуту от этого увлекательного занятия, сунула Ленке листок и опять умчалась.

– Что это? – Олег заглянул через плечо.

– Ты не поверишь, это программа, – Ленка вдруг осознала, что совершенно не подготовилась к поездке. А вот детки расписали день по минутам, выделив время для игр, отдыха, обеда и прочих весёлых разностей. – Какие же они молодцы!

– Они обо всём позаботились. Смотри, – Олег ткнул пальцем в последний пункт, – даже уборка мусора.

– Да, мне крупно повезло. Можно сесть в тенёчек и не мешаться под ногами, – усмехнулась Ленка.

Было немножко обидно за себя, что не подумала, чем занять бандерлогов на прогулке. Но, с другой стороны, она никогда ещё не приглядывала за мелкотой и была совершенно не в курсе всех тонкостей педагогики.

А подшефные меж тем вовсю хозяйничали. Притащили воды из колонки и, обильно поливая огромный деревянный стол, скребли его сразу со всех сторон металлическими губками. Лавки вокруг него тоже удостоились внимания и были тщательно протёрты тряпочками.

Стёпа притащил два лёгких рыболовных стульчика и, всучив их Ленке, умчался к ребятам.

– Давай там сядем, – предложил Олег, указывая на берёзы. – Не будем над душой стоять. Пусть развлекаются.

Ленка согласилась, и они уселись, как в кинотеатре, чуть поодаль, в прозрачной тени. Разговор как-то не получался. Они просто наблюдали за суетой бандерлогов, изредка улыбаясь друг другу. Но им не дали долго киснуть в одиночестве, вручили по ракетке для бадминтона и вовлекли в грандиозный турнир с призами и сюрпризами.

Потом, набегавшись и накричавшись до хрипоты, Ленка с Олегом бродили по хрусткой листве, говорили о чём-то незначительном. Такие разговоры не запоминались, они просто текли, оставляя после себя приятное послевкусие. Счастье почти осязаемо струилось вокруг Ленки, и она дышала им, не думая ни о чём, только плыла по течению этого неспешного дня, беззаботно наслаждаясь каждой минутой.

– А ты умеешь ездить верхом? – Олег звонко сломал сухую палку, которую уже давно поднял и всё вертел в руках, почему-то так и не решившись выбросить.

– Нет.

– Хочешь научиться?

– Да, – согласилась Ленка, чувствуя, что не отказалась бы и от прополки сорняков, если бы он предложил.

– В нашем городе есть конный клуб. Можно и тебя, и твоих малышей туда записать. В клубе много программ для маленьких.

– Это было бы здорово. Нужно у них спросить.

Она обернулась, намереваясь собрать подшефных для обсуждения предложения Олега, но оказалось, они уже собрались в полном составе на краю поляны и о чём-то горячо спорили. Со стороны даже казалось, что увлёкшиеся ораторы готовы передраться.

– Что за шум? – Ленка торопливо подбежала, вгляделась в разгорячённые лица. – Что не поделили?

Детки молчали и с интересом разглядывали листву под ногами. Было отчётливо понятно, что Ленка им помешала.

– Всё нормально. Организационные вопросы, – Маша сосредоточенно посмотрела на неё. – Идёмте обедать.

Приглашение к столу было принято с большим энтузиазмом, и подшефные сплочённым табунком тут же умчались.

– Они самостоятельные, – ободряюще улыбнулся ей Олег.

– Слишком самостоятельные, – уныло отозвалась Ленка. – Я думала, что мы нашли общий язык, а они меня близко не подпускают.

– Ты торопишься. Им нужно время, чтобы к тебе привыкнуть.

– Думаешь? – Такое простое объяснение ей в голову не приходило.

– Уверен.

Он тепло улыбался, глядя на неё так по-взрослому, что Ленке почудилась насмешка.

– Издеваешься? – воинственно нахмурилась она.

– Вовсе нет, – он стал вдруг таким серьёзным, словно испугался, что Ленка и впрямь обидится. – Понимаешь, у меня три сестры. Так что я спец по присмотру за младшими.

– Понятно, – успокоилась Ленка. – Идём к столу, бандерлоги уже накрыли. И я зверски проголодалась.

Олег задумчиво глянул на неё.

– Слушай, всё хотел спросить. А почему ты их называешь бандерлогами? Это ведь по Киплингу?

– Да. Только не знаю, почему именно бандерлоги. Само вырвалось и прилипло. А что? Ты считаешь, что это плохо?

– Нет. Просто непривычно.

– А я вся тоже жутко непривычная, – пожала плечами Ленка. – И временами полная дура.

– Неправда, ты хорошая, – горячо возразил Олег и тут же смущённо отвёл взгляд. – Идём, а то всё съедят.

Обед затянулся надолго. Огромное количество еды не уместилось на столе. Пришлось выставлять в три захода, между которыми были игры и просмотр мультфильмов на планшете. И потом ещё долго детки бродили с кусками разнообразной снеди, уже не усаживаясь за стол, а только цепляя то, что приглянулось.

Олег пошёл учить желающих разводить костёр, а Ленка осталась за столом, с исследовательским интересом наблюдая, как бандерлоги рыскали вокруг, отыскивая щепочки и палочки для костра. Оксана, что сидела на дальнем конце лавки, пересела поближе к Ленке и, выстроив конфеты в ряд, довольно вздыхала, не зная, с какой начать.

– А как зовут того мальчика рядом с Машей? – поинтересовалась Ленка, разглядывая неторопливо прогуливающуюся троицу. – Стёпу я знаю. А кто второй?

– Васька, – прошепелявила Оксана, запихав в рот сразу две конфеты.

– Что-то они сегодня как неразлучники, целый день втроём ходят.

– Они всегда так.

– А почему?

– Ну это просто. Стёпа – жених Маши.

– О как, – озадачилась Ленка. – А Васька тоже жених?

– Не, – отмахнулась Ксюша. – Васька для души.

Ленка на всякий случай даже пощупала подбородок, проверяя, не слишком ли заметно отвисла челюсть. Но вроде ничего, со стороны было незаметно.

– А у тебя есть?

– Не, я феминистка, – выпрямившись, важно произнесла Ксюша.

– Это тут при чём? – изумилась Ленка.

– Мама так говорит, – она откашлялась и продекламировала, пытаясь изобразить голос матери: – Мы феминистки, и мужики нам не нужны.

– Ну я бы на твоём месте сначала разобралась, что такое феминизм. Не с чужих слов, а поискала бы в интернете, например.

– Посмотрю, – легко согласилась Ксюша. – Без проблем.

– Девчонки, идите к нам! – крикнул Олег. – У нас костёр.

Оксана идти отказалась, предпочтя чахнуть над конфетами, которые съесть уже не могла, но боялась оставить без надзора, и Ленка пошла одна. Бандерлоги, став в кружок, зачарованно смотрели на огонь.

Ленка тихонько протиснулась к Олегу и встала рядом, почти коснувшись его плечом. Пламя танцевало, потрескивая веточками, бросалось нестрашными искрами. Смотреть на него хотелось бесконечно.

В город вернулись ранним вечером. Подшефные с душераздирающей грустью прощались друг с другом и с Ленкой, будто навсегда разбредаясь по своим остановкам. Олег всё порывался проводить Ленку, но Настя так устала, что почти засыпала у него на руках, и Ленка настояла, чтобы они шли домой без всяких проводов.

К тому же ей хотелось побыть одной. Этот день был таким большим, что требовалось немного отодвинуться от него во времени, чтобы охватить взглядом, прочувствовать, понять. Её переполняло ощущение полёта, ослепительного солнца и чего-то такого чудесного, что даже немного кружилась голова.