Текст книги "ТОТЕМ. Трилогия (Хищники, Травоядные, Птицы)"

– Гай, – позвала Мия, – подходи, я осмотрю тебя.

Юноша, глядя себе под ноги, подошел к девушке. Мия осмотрела его.

– У тебя начальная стадия. Не волнуйся, через три часа будешь как новенький. На ранних стадиях лекарство действует очень быстро, – сказала она, закончив.

С детства Гай и Ким были соперниками. Она часто слышала от Кима живописные описания их драк. Для мальчишек это было развлечением – так они выпускали излишки энергии. Случай, произошедший перед отъездом Кима, был единственным серьезным их столкновением, и виной тому было предвзятое отношение к травоядным Тотемам, а не взаимная ненависть. Мия все это прекрасно понимала и не держала на Гая зла. Напротив, ей было приятно видеть его – он напомнил ей о брате.

А Гай, похоже, чувствовал себя виноватым.

– Мой брат… – тихо пробурчал он.

– Что с ним? – спросила Мия.

– Он умирает. Заболел четыре дня назад, – выдавил Гай.

– Прости Гай, я не могу пойти к нему, видишь, сколько тут работы? Приноси его сюда, – ответила девушка.

– А ему можно помочь? – спросил юноша.

– Да, но время не терпит. Иди за ним.

Они попрощались, и Мия вернулась к больным.

Через полчаса Гай принес брата. Он был настолько плох, что девушка с трудом его узнала. Рид помог Гаю донести юношу до резервуара, и его тут же погрузили в целебный раствор. Мия велела позвать ее через час. Все это время Гай сидел рядом с братом и что-то ему шептал. Было видно, как по щекам молодого человека катились слезы. Всякий раз, пробегая мимо, Мия с любопытством поглядывала на Гая. Она никогда не задумывалась, что Гай так же любит своих родных, как и она, что он обычный юноша, со своими достоинствами и недостатками.

Через час Мия подошла сама, напоила брата Гая лекарством и немного подождала, чтобы убедиться, что юношу не стошнит.

– Можно вынимать, – сказала Мия.

– Это все? Разве он выздоровел? – удивился Гай.

– Пока нет, но теперь точно выздоровеет. Вот, возьми, – она протянула две кружки с растворами. – Вот из этой давай ему каждый час по глотку. Из этой – каждые три часа. К утру его можно будет отнести домой и там отпаивать и откармливать. Недели за две снова станет похож на человека.

Девушка улыбнулась и хотела уйти, но Гай удержал ее.

– Если он выживет, я никогда тебе этого не забуду.

– Если ты выполнишь все, что я сказала, то обязательно выживет, – ответила Мия и поспешила к больным.

Поток больных не иссякал, но, к счастью, и помощников тоже становилось больше. Вылечившиеся люди оставались в школе и помогали ухаживать за больными. Работа шла днем и ночью. Мия не спала и практически не ела. Рид с добровольцами помогал переносить тех, кто не мог передвигаться самостоятельно. Резервуаров на всех не хватало, поэтому было решено использовать общественные бани, расположенные недалеко от школы. Там была большая купель. Ее наполнили раствором и погружали больных группами. Как только одним становилось легче, их место занимали другие. Выздоравливающих вынимали и укладывали прямо на полу, на расстеленные одеяла, покрытые холщовыми простынями.

К концу третьего дня добровольцев было столько, что Мию отпустили передохнуть. Она прилегла на груду тюфяков, сложенных в маленькой школьной пристройке и проспала двенадцать часов.

Проснулась Мия в разгар дня. За окном светило солнце, в школе было не протолкнуться. Но, к великому облегчению, здоровых стало больше, чем больных. Было очевидно, что эпидемию удалось победить.

Глава шестая

Последний больной поступил спустя пять дней после начала массового лечения. Он был очень слаб, но даже его удалось спасти. Эпидемия была остановлена. Когда все было закончено, люди вышли на улицы. Радость жителей города не могли омрачить ни голод, ни изоляция от мира.

Борьба с эпидемией сплотила людей. Начался сбор продуктов для семей, оставшихся без пропитания. Таким образом было спасено еще больше жизней.

Но вокруг Предлесья все еще было оцепление и, чтобы не умереть с голода, нужно было добиться отмены карантина.

– Надо как-то донести до Держателя, что эпидемия остановлена, – сказал Рон.

– Согласен, но как?! После неоднократных попыток горожан прорвать оцепление людей расстреливают без предупреждения. Стоит кому-то из нас оказаться в пределах видимости патруля – убьют на месте, – ответил Рид.

– А если выйти большим числом? Конечно, кто-то погибнет, зато остальные прорвутся.

– Это огромный риск! Они военные. Для них приказ – это все! – запротестовал Рид.

– А если выйти измененными? Тогда против нас не имеют права применять оружие. По законам схватки, чтобы остановить нас солдаты тоже должны будут измениться. И вряд ли среди них будут Зверовоины, – предположил посол.

– Нужно обсудить это с остальными. Все надо хорошо спланировать, чтобы свести риск к минимуму, – ответил Рид.

– Возглавить акцию придется тебе. Ты в городе единственный Зверовоин, поэтому в измененном состоянии сможешь говорить, – продолжал Рон.

На третий день после окончания эпидемии всех горожан созвали на главную площадь. Многоуважаемый Рон озвучил план действий. Подавляющее большинство его поддержало. Многие согласились участвовать. Местом для переговоров выбрали разрушенный мост. Напротив этого места стояла главная вышка военных. Выступить решили на следующее утро, нужно было торопиться – голод в городе усиливался.

Утро выдалось теплое и солнечное. Горожане снова собрались на главной площади. Во главе с Роном и Ридом люди направились в сторону моста. От городской черты главный мост отделяла небольшая лесополоса. Опасаясь первоначального обстрела, люди не пошли главной дорогой. Вместо этого все изменились в животных, растянулись плотной стеной и углубились в лес. Рон волчьим воем подал знак, что пора выдвигаться, и звери единым фронтом начали продвигаться вперед. Около полутора тысяч хищников медленно и бесшумно, плотной дугой выступали из леса, образовав живую стену из лис, волков, песцов, рысей, диких котов и собак. Ближе к мосту выступали хищники первого порядка: тигры, пантеры, барсы, леопарды. А по главной дороге, впереди всех, шли белый волк и человеко-кугуар. От такого зрелища в рядах оцепления произошел переполох. Солдаты не решались стрелять. Некоторые воины побежали за командирами. Вскоре показались начальники оцепления, но и они, не веря своим глазам, остановились в нерешительности. Этой заминкой и воспользовался Рид. Он поднял руки вверх и выступил вперед. Воцарилась мертвая тишина.

– Передайте Держателю, что эпидемия в городе остановлена. Мы нашли лекарства. В городе не осталось ни одного больного, – громко и четко проговорил Рид.

С другой стороны оцепления молчали. Солдаты в смятении смотрели на огромное количество животных, оценивая свои силы.

– Вам нет нужды продолжать держать нас в оцеплении. Откройте торговые пути. Восстановите мост. Нам нужна еда, – продолжал Рид.

Несколько человек с другой стороны баррикад начали что-то горячо обсуждать. После недолгого, но бурного обсуждения один из них выступил вперед.

– Мы сообщим Держателю. Возвращайтесь в город и дожидайтесь его решения, – ответил военный.

– Поторопитесь, иначе скоро люди начнут бросаться на оцепление не от эпидемии, а от голода, – предупредил Рид.

– Мы сделаем все, что в наших силах, – отозвался другой голос со стороны оцепления.

Рид посмотрел на белого волка, тот еле заметно кивнул и громко завыл. Все животные пришли в движение. Также бесшумно, как и пришли, они исчезли в лесу, словно их никогда и не было. Последними скрылись из виду Зверовоин и белый волк. Последующие дни во всем Предлесье прошли в напряженном ожидании. Люди начали сомневаться в том, что оцепление снимут. После всего пережитого авторитет власти был сильно подорван. Некоторые горячие головы начали предлагать план вооруженного нападения на оцепление, но, к счастью, до этого не дошло. Спустя три дня в город въехала делегация, состоящая из семи военных и двух врачевателей. Все жители были снова созваны в здание школы, чтобы пройти контрольный осмотр, который продлился три дня. После проверки всех горожан было разрешено снять оцепление. Многоуважаемого Рона вызвали на совет к Держателю. Рид тоже не остался без внимания. В день отъезда делегация неожиданно посетила его дом, произвела обыск и забрала все найденные семена Молчуна. Рид пытался препятствовать, просил оставить хоть часть драгоценного лекарства горожанам, но его не стали даже слушать. Группа удалилась, не удостоив хозяев дома хотя бы благодарностью. Мия была в шоке от такого обращения. Впервые она столкнулась с военными и прямым вмешательством Держателя. Она вспомнила все нелестные отзывы Хога о власти и теперь горячо с ними согласилась. Рид тоже был потрясен. После ухода военных он сидел в гостиной грустный и подавленный.

– Что же нам теперь делать, Мия? Ведь если эпидемия начнется снова, нам нечем лечить людей. Молчуна в Себаре не осталось. Да если бы и был, какие летом семена, – сокрушался он.

Страх пережить снова этот недавний кошмар совершенно сразил его.

– Помнишь, мы пытались сбежать в самом начале эпидемии? – прошептала дочь.

Отец поднял на девушку глаза.

– Так вот, вместе с книгами я спрятала большую часть своей драгоценной коллекции редких трав. Там еще много семян и Каменного Ореха. Я запасалась ими на несколько лет. Кроме того, я знаю, где на болотах растет Молчун, зимой пополним запасы, – улыбалась Мия.

– Ты моя умница! – просиял Рид и крепко обнял дочь.

Снятие оцепления и отъезд комиссии стало для жителей Предлесья большим праздником. Бывший посол уехал вместе с комиссией на встречу с Держателем. Торговцы не спешили возвращаться в Предлесье, но теперь горожане могли сами съездить в степной город за продовольствием. Жители сообща отправили несколько обозов на закупки. Спустя сутки обозы вернулись до отказа загруженные продуктами. Ни одна семья в городе не осталась обделенной. Независимо от благосостояния, еду все семьи получили по числу едоков.

С отъезда Рона прошло восемь дней, а он еще не вернулся. Нынешнее мнение горожан о Держателе было настолько плохим, что за Рона начали всерьез беспокоиться. Но на девятый день он вернулся и, не заходя домой, отправился к Риду.

– У меня очень плохие новости Рид, – прямо с порога начал посол.

Разговор проходил в гостиной, где находились Мия с отцом и Хог с женой.

– Держатель вызвал меня с целью узнать, как развивались события и кто нашел лекарство. Я все ему подробно рассказал. Ему не понравился настрой жителей Предлесья, – продолжал Рон.

– Еще бы! А чего он ожидал? – перебил возмущенный Хог. – Он думал, мы тут в ладоши будем хлопать от радости? И умирать с блаженной улыбкой на лице от этой заразы. Это его работа лекарство искать…

– Хог, пожалуйста, дай Рону договорить, – успокаивал друга Рид.

Мия тихо сидела, вжавшись в кресло, и напряженно слушала.

– Для поднятия своего авторитета в нашей области, Держатель решил объявить ежегодный праздник в честь победы над эпидемией. Эти дни и их события будут внесены в историю держав, – с этого места посол начал запинаться. – Но события придется изложить…, как бы это сказать…, несколько иначе, чем было в реальности.

– В каком смысле? – удивился Рид.

– Понимаешь… Если выдать всю правду, как она есть, это сильно подорвет и авторитет Держателя, и коренные устои всего хищного общества, – совсем стушевавшись, ответил посол.

– Что ты имеешь в виду?! – возмутился Хог.

– Давайте посмотрим правде в глаза. Как повел себя Держатель, мы все прекрасно знаем, этого писать в книгах по истории нельзя. Кто на самом деле нашел лекарство, – он почтенно кивнул в сторону Мии, – этого тоже писать нельзя.

– Почему нельзя?! – подала возмущенный голос Уга.

– Мы с вами живем в патриархальном обществе. Женщине в нем отведено особое место. Важное, но не решающее. Понимаете, о чем я? – спросил посол.

– Не совсем… – закипела Уга.

– Ладно, скажу прямо. Если девушки Себара узнают, что целый город от эпидемии спасла восемнадцатилетняя Мия, они начнут… Как бы это сказать… Несколько переоценивать свою значимость. Это может привести к очень неприятным последствиям.

Уга уже набрала воздуха в грудь, но опытный дипломат ее опередил.

– Лично я считаю, что Мия заслуживает войти в историю. Не забывай, она спасла не только твою семью, но и мою. Но Держатель не счел возможным назвать ее главным героем этого события.

Женщина недовольно отвернулась в сторону и больше не вступала в дискуссию.

– Дальше – больше, – продолжал, все более нервничая, посол. – Я предложил кандидатуру Рида.

Хог удовлетворенно закивал. Он гордился другом и считал такое предложение самым логичным. Рид хмыкнул и отвернулся к окну.

– Но и эта кандидатура не была утверждена Держателем.

Все, кроме Рида, уставились на Рона удивленными глазами.

– Да что он там о себе возомнил? – взревел Хог. – Сначала пытался сгноить нас здесь, а теперь решает, как историю переписать!

– Не кипятись, Хог. Держатель хорошо осведомлен и знает, что Рид – единственный в истории Зверовоин, сын которого – травоядное. И многие об этом знают. Вся его семья в глазах хищного общества покрыта несмываемым позором. Прости, Рид, – искренне извинился Рон.

Последовала пауза. Все смотрели на Рида, в то время как тот в глубокой задумчивости смотрел в окно.

– Так кого он решил сделать героем праздника? – уже догадываясь, что ответит Рон, спросил Рид.

– Меня, – тихо ответил посол. – Он перепишет всю историю. Как будто я с самого начала у него на службе, рискуя своей жизнью тестировал на больных пробные лекарства, передаваемые через военных, и, в конечном итоге, нашел нужное.

– Какой позор! Какая низость! Он еще больший подлец, чем я думал! – заговорил Хог.

– Остынь, Хог. Нам нужна сильная власть. На нас постоянно нападают варлонги и теснят с севера душманги. Без поддержки народа Себару не устоять, – успокаивал друга Рид. – Пусть пишет, что хочет. Главное, что все живы. Одного ему не могу простить, что по его приказу у Мии конфисковали все лекарства, – вздохнул мужчина глядя на сконфуженную дочь.

На этом дискуссия не была закончена, последовали долгие излияния гнева Хога и долгие успокаивающие увещевания Рона и Рида. Они были патриотами и стремились оправдать любые действия властей. Ведь, в конечном итоге, Держатель оцеплением пытался сдержать эпидемию. Пусть силой, но он пытался спасти от заразы другие города. Так и не придя к согласию, гости разошлись по домам.

Глава седьмая

Через неделю в Предлесье начали приезжать первые торговцы. Жизнь в городе постепенно восстанавливалась. Об ужасах эпидемии напоминали лишь опустевшие и обгоревшие дома тех, кто не успел спастись. Снова заработала школа.

Был объявлен праздник в честь исцеления, и власти прислали обозы с продовольствием. На главной площади раздавали крупу, муку, соль, сахар и приправы. В центре площади был построен мемориал в память о погибших во время эпидемии. Многоуважаемого посла чествовали с большим почетом. Однако многие, особенно первые исцеленные, такие, как семья Гая, знали, кто на самом деле герой этого праздника и рассказывали об этом тем, кто не знал.

Мия вздохнула с облегчением. Ей не нужна была слава, и без нее от желающих лечиться не было отбоя. Слухи о врачевательском искусстве Мии распространялись не хуже любой эпидемии. К ней стекались больные со всего Себара. Лишь в редкие часы передышки Мия забегала в гости к Хогу отдохнуть и поиграть с малышами, которые полюбили ее, как родную.

Середина лета выдалась очень жаркой. За месяц на землю не пролилось ни одной капли дождя, началась засуха. На всей территории Себара вспыхивали пожары. Несколько раз горели бурые болота, но горожанам каждый раз удавалось погасить огонь. К великому сожалению Мии, огонь уничтожил поросль Себарского Молчуна.

От засухи и пламени пострадали не только болота. Ходили слухи, что горел замок Держателя и прилегавшие земли. Опасались неурожая и голода, но в августе начались обильные дожди, а потом наступила теплая и солнечная осень. Урожай удалось сохранить, и это дало надежду пережить зиму.

В начале декабря ударили морозы и выпал обильный снег. Для любого другого собирателя зима – мертвый сезон, но Мия любила это время года. Она ходила в лес за морожеными ягодами, древесными грибами, орехами и семенами.

Белый, искрящийся на солнце лес радовал ее и давал отдохнуть от приема больных. В поиске целебных трав она на целый день уходила на замерзшие болота и возвращалась лишь под вечер.

Однажды вечером Мия вернулась домой очень довольная, что ей удалось раздобыть красную смолу – ценнейшую находку. С порога девушка услышала голоса, доносящиеся из гостиной, и поняла, что Рид не один.

Она стягивала башмаки, когда Рид выглянул в прихожую.

– Мия, иди сюда, – позвал отец.

Девушка повесила на крючок верхнюю одежду и нехотя прошла в гостиную, общаться не было сил, к тому же, очень хотелось есть. Но, когда она увидела гостей Рида, остановилась в изумлении на пороге комнаты.

Рядом с Ридом стояли двое мужчин. Статные, высокие, они были одеты в странную черную одежду, которая лишь отдаленно напоминала Вестис.

Мягкая чёрная ткань облегала фигуры мужчин, и выглядела очень непривычно. Обувь тоже была необычной. Мие не был знаком материал, из которого она была сделана. Девушка предположила, что это кожа очень искусной выделки. Выдержка и осанка мужчин, наводила на мысль, что они военные. Но она прежде таких военных не видела, возможно, они служили в каких-то особых войсках.

Некоторое время все молчали. Мия растерянно рассматривала гостей, пытаясь сообразить, кто они и что привело их в ее дом. Последний визит военных напугал ее, и от этих посетителей она не ждала ничего хорошего.

– Здравствуйте, меня зовут Лан, а моего друга Нот, – заговорил, наконец, один из гостей.

Военный слегка улыбнулся. Это был светловолосый молодой человек, лет двадцати пяти. Его нельзя было назвать красивым, но добрые глаза и мягкая улыбка, делали мужчину невероятно обаятельным. Второй незнакомец был полной его противоположностью. Короткие черные волосы, хмурое выражение лица и полное отсутствие улыбки, пугали и отталкивали.

– Я – Мия, но вы, наверное, это уже знаете, – немного помедлив ответила девушка.

– Да, знаем. Мия, мы очень торопимся, поэтому сразу перейдем к делу. Нам стало известно, что у тебя есть лекарство от вируса тотальной дегидратации, – отчеканил второй военный.

Девушка посмотрела на отца. По его лицу было видно, что он тоже удивлен и взволнован происходящим.

– Я первый раз слышу о такой болезни, – непонимающе ответила Мия.

– У вас эта зараза называется Сухой Мор, – пояснил Лан.

Объяснение мужчины напугало девушку. Если их послал Держатель, значит, он знает о ее запасах Молчуна, или догадывается об их существовании. Мия решила ни в чем не признаваться.

– Но у меня нет лекарства. Все конфисковали люди Держателя после снятия карантина. Вам нужно обратиться к нему, – начала отпираться она.

После ее слов Нот занервничал.

– Все конфискованное у тебя было уничтожено пожаром этим летом, – произнес он.

– А где ты нашла лекарство? – вмешался Лан.

– У нас на болотах. Это семена Себарского Молчуна, – ответила Мия.

– Себарского чего? – с раздражением переспросил Нот.

– Молчуна, – тихо ответила Мия. Тон военного немного напугал ее.

– Себарский Молчун – очень известное растение. Его знает любой школьник хищного общества, – заступился отец.

Видя, что ситуация становится все более напряженной, Лан отозвал Нота к окну и несколько минут они о чем-то шепотом беседовали, после чего вернулись к беседе.

– Ты сможешь показать, где он растет? – очень любезно обратился Лан к Мии.

– Нет, – коротко ответила девушка.

– Почему? – удивленно спросил Лан.

– Потому, что он больше там не растет, – девушка с вызовом посмотрела на военных. Ей все больше казалось, что они шпионы Держателя и хотят отобрать у нее последнее. – Летние пожары уничтожили всю молодую поросль этого растения. Теперь на болотах нет ни семян, ни самого Молчуна.

– А где еще он может расти? – настаивал Лан.

– Нигде. Себарский Молчун невероятно ядовитое растение. Поэтому его истребили по всему Себару. Он чудом уцелел на болотах. Видимо, из-за топей подобраться к нему было очень сложно, – объяснила девушка.

Слова Мии произвели на Нота поразительный эффект. Мужчина со стоном опустился в кресло и закрыл лицо руками. Лан подошел и положил руку ему на плечо. Оба молчали. Эта картина была настолько искренней, что Мия невольно засомневалась в своих выводах.

– Мы можем узнать, в чем все-таки дело? – нарушил молчание Рид. – Где-то снова эпидемия?

– Да, – тихо проговорил Лан.

– И где же?

– Не волнуйтесь, очень далеко отсюда. К вам она вряд ли вернется, – ответил Лан.

Он похлопал Нота по спине, и они собрались уходить. Нот был очень бледен и больше не проронил ни слова.

– Простите, что отняли у вас время, – сказал Нот, остановившись у порога.

Вдруг Мию, словно молнией пронзило воспоминание. Такие же, полные боли и отчаянья глаза, были у Гая, когда умирал от эпидемии его брат. От неожиданности Мия выпалила:

– Это ваш брат?

Нот резко, по-солдатски развернулся к девушке. Сомнений не было – она угадала.

– Поклянитесь, что вы не люди Держателя, – тихо сказала она.

– Нет, мы не от него, – твердо сказал Лан.

Рид приблизился к дочери, хотел предостеречь ее, но не успел:

– Тогда я помогу вам, – сказала Мия.

Лицо Нота изменилось. Выражение полной безнадежности сменило ожидание чуда.

– Сколько дней он болен? – спросила девушка.

– Одиннадцать, – ответил Нот.

Ответ поначалу шокировал Мию и Рида, но потом девушка догадалась.

– Это не Сухой Мор. Здесь какая-то ошибка. Зараженные Мором живут, самое большее, пять дней.

– У вас да, – ответил Нот.

– Что значит – «у вас»? – вмешался совершенно растерянный Рид. – Кто вы и откуда?

– Мы – Хранители, – ответил военный.

Мия потеряла дар речи. Хранители для нее были персонажами сказочных легенд. Она никогда не представляла, что может увидеть живых Хранителей, да еще у себя дома! Забыв правила приличия, девушка уставилась на гостей, будто только что вошла в гостиную. Короткие волосы, отличное телосложение, необычная одежда, осведомленность. Теперь все сошлось. Они были здоровые, ухоженные и очень привлекательные молодые люди в возрасте, примерно, лет двадцати пяти. У Лана были светло-русые волосы и серые глаза. Нот – жгучий брюнет с темно карими глазами. Ее размышления прервал тревожный вопрос Рида.

– В Ормане эпидемия?

– К сожалению, да, но это необходимо держать в строжайшем секрете. Мы можем на это рассчитывать? – спросил Лан.

– Да, конечно! – горячо заверил Рид.

«Эпидемия в Ормане!» – пульсировало в голове у Мии. В голове поплыли воспоминания пережитого ужаса. Девушка сорвалась с места и начала сборы. Она извлекла из тайника почти все запасы семян, прихватила куски каменного гриба, и другие ценные лечебные сборы на всякий случай. Отдельно сложила запасную одежду, деньги и еду. На все у нее ушло меньше получаса. Когда она спустилась в гостиную, все были готовы к отходу.

– Я поеду с тобой, Мия, мы уже обо всем условились, – сказал Рид и направился к двери.

Хранители разъяснили, что им необходимо верхом добраться до главного моста и дальше двигаться вдоль большого оврага. Там их будут ждать для дальнейшего путешествия. Не вдаваясь в лишние расспросы, Мия и Рид следовали за гостями. Они быстро пересекли ночной город, добрались до моста и спешились. Дальнейший путь лежал через пролесок. Чтобы быстро перемещаться в темноте Хранители изменились в Тотемов. Лан и Нот оказались гепардами. Мие было предложено оседлать одного из них. Рид тоже обернулся кугуаром, и группа быстро и бесшумно углубилась в лес. Риду было трудно успевать за гепардами, поэтому, когда он отставал, Хранители останавливались, дожидаясь его.

Путники двигались вдоль оврага около часа. Вдруг Мия заметила сквозь деревья какое-то свечение. Сначала она подумала, что ей показалось, но, по мере приближения, стало очевидно, что это не ошибка. Свет исходил от какого-то огромного сооружения. Оно было размером с два себарских дома, и в некоторых местах излучал белый свет. Больше в темноте разобрать было невозможно. Подойдя вплотную к сооружению, гепарды изменились в людей. В сооружении появилось отверстие, похожее на небольшую дверь, и путники прошли внутрь.

Мия и Рид вошли и, не двигаясь с места, стали удивленно озираться по сторонам. Они попали в странное белое помещение, отделанное материалами, похожими на металл и камень. Потолок светился белым светом. Длинный коридор уходил вдаль, а слева и справа располагалось множество одинаковых дверей, сделанных из странного белого материала. Мия начала дрожать. Ей было очень неуютно в этом странном месте. Хотелось развернуться и немедленно выбежать наружу, в темноту привычного леса. Она испуганными глазами посмотрела на отца. Тот, если и был встревожен, то не показывал вида, и только, когда взял дочь за руку, она почувствовала, что его ладонь стала влажной. Затем последовал небольшой толчок, словно легкое землетрясение. У Мии немедленно заложило уши. Девушка начала задыхаться, почувствовала тошноту, затем в глазах потемнело, и она первый раз в жизни упала в обморок. Очнулась Мия на кровати. Все вокруг было таким же белым и странным, как и до обморока. Рядом сидел отец и держал ее за руку.

– Надеюсь, все это мне сниться? – хрипло простонала девушка.

– Нет, – ответил Рид.

– Тогда я отказываюсь выходить из обморока, пока меня отсюда не выпустят, – заявила Мия, пытаясь улыбнуться.

– Не волнуйся, милая. Пока я с тобой, тебе ничего не угрожает, – ласково ответил Рид.

– Пап, тебе что-нибудь объяснили? Где мы и зачем мы здесь?

– Пока нет, все были заняты тобой. А потом куда-то ушли.

В дверь вошел Нот.

– Я понимаю ваши чувства, но проявите терпение, через тридцать минут мы будем на месте, где вам все объяснят, – не дожидаясь вопросов, сказал он. – Вот ваши вещи, Мия, – он протянул сумку. – Отдохните, пока есть возможность – у нас впереди много дел. Я зайду, как только мы приземлимся.

И он снова покинул комнату.

– Ты хоть что-нибудь понял из того, что он сказал? – спросила Рида растерянная Мия.

– Я понял главное. Нам надо подождать полчаса, а дальше мы получим объяснения. Отдыхай, – заботливо успокаивал девушку Рид.

Через полчаса они снова почувствовали толчок. Затем в комнату вошел Нот и повел их по тому же странному коридору к выходу. Как только они покинули необычное сооружение, стало очевидно, что Мия и Рид вышли не там, где вошли. Перед ними стояла потрясающая в своей монументальности крепость. По всей видимости, это и была башня Хранителей, которая являлась воротами в Орман со стороны земель хищного общества. Площадь, на которую они вышли, была хорошо освещена. После этого пугающе странного помещения, девушка готова была расцеловать камни древней крепости. Она с упоением вдохнула ночной прохладный воздух, наполненный ароматами хвойного леса. Немного придя в себя, девушка увидела, что их встречает группа из пяти мужчин и одной женщины. На мужчин Мия не успела обратить внимания, ее внимание сразу привлекла женщина. «Откуда в башне Хранителей женщина? Что она делает среди них?». Женщина была молода, лет около двадцати семи. На ней была странная сияющая белая одежда, и главное – она носила штаны. Никогда прежде Мия не видела, чтобы женщина одевала этот мужской атрибут одежды. В голове закрутилось множество вопросов, но вдруг кто-то потянул Мию за локоть. Это был Рид.

– Пойдем, милая, нас все ждут, – тихо проговорил он.

От переживаний Мия была совершенно растеряна, казалось ей стали отказывать даже собственные ноги. Чтобы как-то собраться, девушка решила прервать свои размышления и просто смотреть, ничему не удивляясь. Только одно не давало ей окончательно успокоиться – все пристально и с нескрываемым любопытством смотрели на нее, так смотрят на диковинного зверя, или редкую вещь. Сконфуженная и сбитая с толку Мия безвольно плелась на ватных ногах, вслед за отцом. Его присутствие успокаивало девушку и придавало сил. Несколько минут спустя все вошли в крепость. После ночного полумрака, яркий белый свет, освещавший коридоры крепости, резко ударил по глазам. Внутренний вид крепости был очень похож на тот коридор, в котором Мия упала в обморок – все тот же светящийся потолок, странные материалы, много белого цвета, полы, покрытые необычайно ровными плитками неизвестного камня. Мия старалась ни о чем не думать и просто смотрела по сторонам. От шока она совершенно не обращала внимания на то, что говорят люди вокруг. Но вскоре чей-то громкий голос привел ее в себя:

– Как вы себя чувствуете? – спросил незнакомец так, словно он говорил с глухой престарелой дамой.

– По сравнению с братом Нота, отлично, – все еще глядя удивленными глазами по сторонам, ответила Мия.

Повисла выжидающая тишина. Это заставило Мию посмотреть на собеседника. Первое, что она увидела, были его глаза. Они были ярко-голубыми, словно кусок солнечного неба. Она смотрела в них, как завороженная. Мия никогда не видела голубых глаз прежде – люди хищного общества, как правило, темноволосые и кареглазые. Но ей приходилось видеть и светлые волосы, которые из-за редкости считались эталоном красоты. Кроме карих, ей встречались и серые, а, бывало, и зеленые глаза, как у Леи, которые тоже были редкостью и предметом восхищения. Но никогда прежде она не встречала таких сияющих голубых глаз. Когда первый шок прошел, девушка продолжила рассматривать собеседника. Голубые глаза казались еще ярче, оттененные темно-каштановыми волосами. Правильные черты лица и необыкновенная форма губ мужчины, были по-женски утонченными. Но сильные скулы и выразительный контур челюсти делали его внешность мужественной. Все это дополнялось идеальной военной выправкой, статной фигурой и высоким ростом. Ему можно было дать двадцать пять лет, хотя точно сказать было сложно. Мужчина был одет в ту же странную черную одежду, что и Лан с Нотом. Но его костюм отличался небольшими включениями из элементов зеленого цвета и незнакомой символикой на груди. Тут Мия поняла, что молча стоит посреди странного коридора и бестактно разглядывает незнакомого человека.

– Простите, – прошептала девушка, густо покраснев, и опустив глаза.

– Ничего, мне тоже очень любопытно, – не сводя с девушки глаз, ответил мужчина.

– Что именно? – совершенно сконфуженно спросила Мия.

– Вы первая женщина хищного общества, которую я вижу. И не только я, все мы тут, – спокойно ответил Хранитель.

Теперь Мие стало понятно, почему все так странно смотрели на нее. И снова множество вопросов зароились у нее в голове.

– Лекарство у вас с собой? – спросил голубоглазый мужчина.