Текст книги "Встретимся на Арбате"
Автор книги: Наталья Литтера
Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Невозможно представить Вахтанговский без «Турандот». У МХАТа есть «Чайка», у Ленкома есть «Юнона и Авось», а у Вахтанговского – «Принцесса Турандот». В первый раз эту пьесу Карло Гоцци поставил сам Вахтангов в далеком 1922 году.
Вторая постановка случилась в 1963-м, а третья в 1991-м. Петя знал эти даты наизусть. Уже много лет спектакля нет в репертуаре театра, но он обязательно вернется. Обязательно. И кто знает, может быть, однажды именно Петя получит роль в его новой версии и выйдет на сцену принцем Калафом:
Или верным Барахом:
Или смешным Тартальей:
Лучше было бы принести в жертву одну свинью – принцессу[9]9
Там же.
[Закрыть].
И пусть кто-то скажет, что это всего лишь фантазии – Петя верил, что любая фантазия однажды может стать правдой. Надо только очень верить и очень много трудиться.
И тогда, кто знает, у него будет стоять на полке своя Турандот – Хрустальная[10]10
«Хрустальная Турандот» – театральная премия, учрежденная в 1991 году продюсером и режиссером Борисом Беленьким. Это первая негосударственная, независимая творческая награда в новой России, которая была задумана как независимая награда зрителей.
[Закрыть].
А пока он каждый раз, проходя мимо заветного театра, любовался небольшим чашей-фонтаном. Наверху фонтана на троне восседала позолоченная принцесса с ажурным веером в руках, готовая, кажется, всякому, кто подойдет поближе, загадать свои непростые загадки.
Иногда Петя подходил к ней, запрокидывал голову вверх и спрашивал: «Моя мечта сбудется?» Но Турандот лишь таинственно молчала.
Около чтеца образовался привычный круг. Люди, проходившие мимо, останавливались, слушали, благодарили аплодисментами и деньгами. Петя учился выступать перед аудиторией, чувствовать публику, взаимодействовать с ней. Эти выступления помогали ему одновременно познавать профессию, делиться любимыми стихами и являлись хорошим подспорьем, латая постоянные дыры в бюджете. Обитал он теперь в общежитии, денег все время не хватало, и пока лето – Петя брался за любую работу. Один-два раза в неделю подменял на торговой точке Федора – продавца картин, вечерами разгружал фуры на складах, а днем читал здесь.
Среди прохожих мелькнули знакомая бейсболка и термокороб. Она! Девушка, работающая в пиццерии и доставляющая готовую еду по адресам. Она всегда останавливалась послушать. Долго не задерживалась – некогда, заказы, – но и совсем мимо почти никогда не проходила.
Петя был уверен, что эта девушка тоже приезжая, и у нее тоже все непросто. Каждый раз хотелось с ней поговорить, но как? Вокруг народ ждет стихов. Пару раз он видел ее, когда продавал картины. Но, занятая своими мыслями, девушка Петю не замечала и проходила мимо.
В этот раз она, кажется, не присоединится к слушателям – остановилась в сторонке, что-то ищет в телефоне. Может, адрес заказа?
И тогда он начал читать, глядя на нее:
Она услышала и подняла голову, глаза встретились.
Хочу забыть твое лицо,
И голос, и рукопожатье,
Когда вбегал я на крыльцо,
Чтоб заключить тебя в объятья!
Хочу забыть и не могу –
На это не хватает воли.
Я жду тебя на берегу,
И дома, и в пустынном поле!
Мне кажется, что ты придешь,
Что нам не удалось проститься.
И только слезы, словно дождь,
Посеребрят твои ресницы[13]13
Он же.
[Закрыть].
Девушка стояла и улыбалась – она поняла, что это стихотворение читали ей.
5
Маленькие песочные часы показывали, что минута истекает.
– Птица, которая мерзнет. Слово похоже на «базилик».
– Зяблик, – тут же выдала Вера Дмитриевна.
Катя громко захохотала:
– Зяблик! Зяблик! Зяблик!
Она никогда не слышала этого слова, и оно показалось ей очень смешным.
– Время вышло, – констатировал Игорь, глядя, как последняя песчинка упала вниз и верхняя колба осталась пустой.
Они играли в настольную игру, которую он принес с собой, узнав, что у матери гостит Катя. Этот раунд разыгрывали Игорь и Вера Дмитриевна, следующий он сыграет с Катей. В игровом наборе были карточки, на которых написаны слова, и часы. Нужно за минуту объяснить как можно больше слов, а партнеру – угадать их.
Игорь отобрал карточки с самыми простыми, знакомыми ребенку словами.
– Я готов, – сказал он и перевернул часы. – Есть день, а есть… когда все спят.
– Ночь!
– Правильно. Из крана в ванной льется что?
– Вода!
– Умница. Колючий зверь, у него на спине иголки…
– Ежик!
– Да!
Вера Дмитриевна следила за игрой и улыбалась.
Сегодня очень хороший день. Утром старший сын, как и обещал, привез погостить внучку, а вечером, после работы, заглянул младший. И она, отбросив привычную степенность, вдруг засуетилась.
Надо достать чашки с голубыми цветами, где-то был убран необыкновенный ароматный чай, и вообще, мальчик только с работы – голодный, наверное.
– Мама, – мягко сказал Игорь и тронул ее за плечо. – Успокойся, посиди с нами, поиграй. Ничего не надо, я буквально на полчасика, мне скоро бежать.
– Бежать? Куда бежать?
Но вместо ответа Игорь только улыбнулся. Мол, догадайся. Вера Дмитриевна безмолвно опустилась рядом. Замечательная улыбка была у ее сына. Настоящая. И это вселяло надежду. Игорь очень тяжело переживал уход отца, Вера Дмитриевна чувствовала, что он до сих пор, несмотря на прошедшие три года, так и не смирился. Но вот сейчас, глядя на него, подумала, что все потихоньку начинает налаживаться. Глаза были живые, улыбка искренняя, какие-то дела вечером… может, девушка?
Все образуется, все обязательно образуется. Период книжного магазина закончится, Игорь вернется к профессии, о которой мечтал и на которую учился. Вера Дмитриевна ничего не имела против работы в магазине, более того, когда-то она поддержала сына, понимая своим материнским сердцем, что ему нужно где-то спрятаться, чтобы справиться с потерей, привести в порядок мысли и жизнь. Но три года – достаточный срок, пора сделать шаг дальше. Вера Дмитриевна ни с кем не делилась своими опасениями, но видела, как идет в гору ее старший сын и как остановился на месте младший. Она очень боялась, что однажды между братьями возникнет пропасть. Один достигнет многого, а другой останется нереализован, и это начнет подтачивать их отношения. Вера Дмитриевна знала своих детей, верила в них, видела, что братская любовь сильна, но жизнь – это такая непростая штука, она часто очень беспощадна…
Неслышно подошла Мадлон и потерлась о ноги своей хозяйки. Весь день кошка скрывалась в спальне, не даваясь в руки Кате, которая хотела с ней поиграть. Катя пыталась выманить Мадлон из укрытия кусочком рыбы, обещала молока, пела песенки, даже покатила по полу яркий оранжевый клубок. Бесполезно. Больше всего Мадлон ценила свою независимость.
– А теперь я хочу загадывать слова! – заявила Катя и потрясла своими кудряшками.
– Кому же ты их будешь загадывать? – спросил Игорь.
– Бабушке.
Катя рано начала говорить, и теперь ее речь часто удивляла Веру Дмитриевну своей сложностью и рассудительностью. Она больше походила на речь семилетнего ребенка. Впрочем, девочки развиваются раньше мальчиков, и не надо сравнивать эту малышку с собственными сыновьями. Правда, чтение внучке пока не покорилось, хотя буквы она уже знала.
– Хорошо. – Игорь тут же начал брать из стопки новые карточки. – Я буду тебе на ушко тихо-тихо говорить слово, а ты объяснять.
Он посмотрел на карточку, что-то прошептал Кате и поинтересовался:
– Знаешь такое слово?
– Да.
Потом она перевернула песочные часы и спросила:
– Бабушка, на чем ты сидишь?
– На стуле.
– Нет.
– В кресле.
– Нет.
– На табуретке.
– Нет. Это такая штука, на которой сидят, чтобы мягко было.
Песок стремительно утекал, Вера Дмитриевна усиленно думала.
– Подушка?
– Нет! Ну, бабушка…
– Попа?
– Не-е-ет! – засмеялась Катя.
– Сдаюсь.
– Сиделка!
– Сиделка?
– Это такая штука, на которой сидят.
– Поняла, бабуля, что такое сиделка? – поинтересовался Игорь, с трудом удерживая смех. – Детская логика безупречна. А ты и не знала.
– Да где уж мне… – пробормотала Вера Дмитриевна, вспомнив текст, над которым трудилась вчера. – Мой удел гоблины.
– Слушай, ты в тренде.
После этого Игорь стал рассказывать Кате, кто такие сиделки и почему их так называют. Девочка погрустнела:
– Я думала, что это такие штуки…
– Зато теперь знаешь новое слово! Ну-ка, кто первый добежит до бабушкиных конфет?
– Я!
И они наперегонки побежали в кухню, откуда раздались радостные вопли.
Все-таки сегодня был очень хороший день. Мадлон, пользуясь отсутствием гостей, прыгнула на колени Вере Дмитриевне. Та машинально подняла руку и стала гладить кошачью спину.
– Ну что, шпионка Ришелье, у нас светский прием.
– Мам, мне уже пора! – раздалось из коридора.
6
Игорь почти бегом спускался вниз, когда на лестничной клетке столкнулся с братом.
– Привет, – крепкое рукопожатие.
– Как дела?
– Нормально. Убегаю. Ты за Катей?
– Да. Как мама?
– Отлично! Не забудь у нее выпить чаю, а то обидится. И это, ты знаешь, что такое сиделка?
Старший брат немного удивился:
– Знаю, женщина, которая ухаживает за больными.
– А вот и нет! Сиделка – это такая штука, на которой сидят! Заведи себе, наконец, в гостинице приличных сиделок.
Александр хмыкнул. А Игорь стал вдруг серьезным.
– У вас с Ларой все нормально? – спросил он тихо.
– Как обычно, – ответил брат и внимательно посмотрел на Игоря. – А что?
– Да ничего, – пожал тот плечами, демонстрируя беззаботность. – Просто мама переживает. Ну, давай!
На самом деле Игорь солгал. С мамой личную жизнь брата он не обсуждал, зато утром, листая в телефоне ленту новостей, увидел сообщение о разладе в семье. «Утка», – была первая мысль. Игорь слишком часто видел их вместе, чтобы понять, какая там любовь. Такая же, какая была у папы с мамой. Лара и Саша были созданы друг для друга, как бы высокопарно это ни звучало, а журналисты могут выдумать любую небылицу. И все же… Игорь решил уточнить.
Но, судя по ответу брата, тот вообще не в курсе последних новостей и своей резко взлетевшей популярности.
На свидание Игорь бежал. Он сдержал данное слово и вечером позвонил Юле – пригласил ее в кафе. Вот теперь, чтобы не ударить в грязь лицом и не заставлять девушку ждать, пришлось спешить. Хорошо, что кафе находилось недалеко. И все равно он опоздал.
Юля стояла на углу дома под деревом и слушала музыку.
– Привет!
– Ты не торопился, – ответила она, вынимая наушники.
– Я очень торопился! – не согласился Игорь. – Просто так получилось, но я готов загладить вину.
– Интересно, как же.
– Я зарезервировал столик.
Столик ждал в маленьком уютном кафе с большими стеклянными дверями. Эти двери к вечеру открывали, и если место близко от входа, то казалось, что ты сидишь на улице. Жара спала, повеяло прохладой, небо начало окрашиваться бледно-розовым. Дома через дорогу приобретали более глубокий цвет. Было здорово сидеть так и наблюдать за жизнью города.
– Что хочешь?
– Кофе и пирожное.
– И все?
– Я хочу очень большое пирожное.
– Принято.
Мама, провожая его, сказала: «Сегодня очень хороший день». А маме Игорь верил – она никогда не обманывала.
– Как ты оказался в книжном? – спросила Юля.
– Призвание позвало, – отшутился он, а потом вдруг, неожиданно для себя самого стал рассказывать.
Об отце и о том, как не получалось долгое время ничем заниматься, а друг детства позвал напарником в книжный.
– Терять мне было нечего, зато деньги на жизнь я мог заработать, а затем как-то… втянулся… А ты? Как ты стала экскурсоводом?
– Случайно получилось. Сначала знакомые попросили показать родственникам Москву. Я согласилась, и мне понравилось, потом провела еще парочку экскурсий, а потом решила предложить свои услуги через сеть, и вот – это стало моей профессией.
– Работа нравится?
– Да. Правда, она сезонная, зимой не очень много туристов, но все равно бывают. К тому же я сейчас работаю над кандидатской и в период затишья планирую как раз поплотнее заняться научной деятельностью.
Они проговорили весь вечер, справившись с очень большими пирожными и повторяя кофе, после которого заказали по фруктовому салату и считали, кому положили больше ломтиков киви. Дурачились как дети. А на улице уже зажигались огни. Небо стало совсем темным, и где-то в соседнем ресторанчике послышалась живая музыка.
Игорь не мог припомнить, чтобы когда-нибудь так долго разговаривал с девушкой. С парнем – да, особенно если это приятель. С девушками он обычно флиртовал, этого оказывалось достаточно для дальнейших шагов. А с Юлей… с Юлей не хотелось торопиться.
– Тебе очень понравилась книга, которую ты вчера смотрела.
– Да, необычная вещь. Это же настоящее руководство для экскурсоводов прошлого. Тот человек, который ее создавал, был фактически моим коллегой. Ты знаешь, мне даже приснилось сегодня, что я купила эту книжку.
– Сны часто выдают наши тайные надежды и желания.
– А что снится тебе?
– Да честно говоря… – Игорь начал поддевать ложкой кусочек яблока, его немного смутил вопрос, – я уже давно не видел снов. Вырос, наверное. В детстве постоянно что-то снилось, какие-то погони, шпионы, пещеры, а сейчас почему-то ничего.
– Сны вернутся, – пообещала Юля. – Мне почему-то так кажется. А я решила начать копить деньги на ваш путеводитель. Даже загадала, что если эта книга для меня – то она обязательно дождется, а если не дождется… значит, была выставлена на продажу для кого-то другого.
– Да ты фаталист! – удивился Игорь. – Никогда бы не подумал.
– Ну… немного, да. Я верю, что в этом мире есть твои люди, вещи, даже города. И вот та книга, она по ощущениям – моя. Только слишком дорогая, сразу не купить.
– Это все из-за титула, – ответил Игорь. – Вообще, издания второй половины девятнадцатого века не считаются очень дорогими на рынке старых книг, потому что, как правило, они не в единичном экземпляре, и при желании можно найти такую же, то есть она не обладает уникальностью, как, например, книга шестнадцатого века, понимаешь?
– Да, понимаю.
– Но тут еще многое зависит от состояния самой книги – обложки, страниц, переплета и – самое главное – титульного листа, на котором указан год печати. Если титул у книги утрачен – она резко падает в цене. Тебе просто не повезло – титул в прекрасном состоянии.
– Зато повезло книге.
7
«Сегодня очень хороший день», – сказала мама на прощанье, и Александр улыбнулся.
Они с Катей засиделись в гостях, потому что был чай, и дочка хотела повторить игру, в которую до этого они играли с дядей Игорем. Пришлось снова вынимать из коробки маленькие песочные часы.
– Мадлон.
– Кошка.
– Красный, желтый, зеленый.
– Светофор.
– Работает в школе, ведет уроки.
– Учитель.
– В горшке на подоконнике колючий.
– Кактус.
– Моряк, который грабит.
– Пират.
Они играли в паре с мамой и набрали большое количество очков. Он снова чувствовал себя немного ребенком, она всегда оставалась мамой. Они понимали друг друга с полуслова. И он стал замечать, что она стареет.
Мама всегда прекрасно выглядела, у нее была железная воля, поэтому каждодневная гимнастика в распорядке дня присутствовала до сих пор. Но время не щадит никого, и кожа на шее, складочки в уголках губ, руки – все это начинало потихоньку выдавать. Хотя в его восприятии она оставалась молодой, и пятьдесят восемь – не возраст. Только глаза потухли. Как отца не стало, так и потухли.
– Как вы тут с Мадлон, мама? Не скучаете?
– Нам скучать некогда. У нас много работы, я вычитываю тексты, Мадлон их слушает и временами фыркает. У нас сплоченная команда.
– Я столкнулся с Игорем на лестнице, он был очень довольный.
– Да. – Она немного помолчала. – Ты знаешь, мне кажется, там появилась девушка. Игорь давно не выглядел таким воодушевленным. И я хочу тебя попросить, если вдруг он все же решится уйти из магазина…
– Я ему помогу, конечно.
Разве об этом надо просить, мама? Ведь это брат, младший. И он всегда останется маленьким не только в твоих глазах, но и в моих. Сказывается двенадцатилетняя разница в возрасте.
Александр уже не однажды предлагал Игорю помощь в поиске другой работы, но тот каждый раз мягко, но твердо отказывался. Александр понимал – гордость, желание самоутвердиться, желание что-то в этой жизни сделать самому. Он уважал решение брата и отступал.
– Не переживай, – сказал вслух. – Я подстрахую в любом случае.
Он только этим и занимался последние три года. Держал маму, незримо, но постоянно наблюдал за жизнью Игоря, пытался вытащить Лару. С Ларой, правда, плохо получалось, но… иногда он сам себе казался тяжеловозом, и груз со временем не убавлялся, а ответственность только увеличивалась. Порой она так давила, что казалась неподъемной.
Мама, Игорь, Лара, Катя… теперь он во главе семьи. Негласно. Он.
Дочке все-таки удалось заинтересовать Мадлон клубком. Кошка катала его лапой по полу, а Катя держала ниточку и старалась руководить процессом. Ничего, конечно, не получалось. Процессом руководила Мадлон.
– Как дела на работе?
– Как обычно. Ждем большую делегацию из Китая, они приедут на конференцию, посвященную медицине. Еще полным ходом идет подготовка открытой веранды для августовских вечеров. Надеюсь, месяц не будет дождливым, хотя там в любом случае крыша. Ищем нового шеф-повара в ресторан, но это не так-то просто.
– А чем не устраивает старый?
– Характером. Мне кажется, не стоит прощать чрезмерную заносчивость, прикрываясь талантом. От этого страдает и коллектив, и блюда, и общая атмосфера.
– Пожалуй.
Александру всегда были интересны гостиницы, их особый мир. Учась в институте, он после третьего курса перешел на вечернее отделение, это дало возможность устроиться на работу и изучить всю систему изнутри. Он сразу знал, что посвятит себя гостиничному делу. В двадцать пять сумел стать управляющим трехзвездочного отеля, параллельно играя на рынке ценных бумаг и делая хорошие вложения – у него остались институтские связи. Один из друзей оказался талантливым игроком, он и помог Александру скопить капитал, что позволило ему в тридцать выкупить небольшую долю сети отелей «Максимум». Зато гораздо большую часть выкупил тот самый друг, и две доли в сумме дали большинство. Так началось восхождение. Друг продолжал играть с ценными бумагами, Александр взялся за управление гостиницами, потихоньку скупая доли прочих участников, и к тридцати девяти годам владел сорока пятью процентами. Отели группы «Максимум» стали делом его жизни.
С ответом на предложение Платона Александр решил не торопиться. Конечно, звучало все заманчиво, но это очень большие вложения. Посмотреть гостиницу стоило, только внутренняя интуиция подсказывала, что Платон не годится в долгосрочные партнеры. Свиридов не мог объяснить это чувство, возможно, просто сказывался опыт. Платон – одиночка, и вряд ли им удастся долго слаженно действовать в паре. Даже если они решатся на эту сделку, не обернется ли она в результате разделом имущества?
И все же сразу отказываться от предложения Александр не хотел. Гостиница за границей – это шаг вперед. Что-то, глубоко сидящее внутри, заставляло Свиридова двигаться дальше. Словно там был какой-то незримый рычаг, и ты не хочешь, ты устал, надо бы остановиться, но все равно идешь. Может, это действительно был рычаг, а может, просто осознание: лишь только остановился, и тебя уже нет. Тебя сожрали.
Пора было собираться домой, за окном почти стемнело.
– Мадлон, я к тебе еще приду! – оповестила кошку Катя. – Бабушка, только не потеряй клубок.
– Я его сразу уберу в ящик, не переживай. Сегодня очень хороший день, сынок. Передавай Ларе привет.
– Конечно, – пообещал Александр.
И не передал.
Потому что когда они с Катей через полчаса открыли дверь – в квартире никого не было.
8
Лара остановилась у набережной в запрещенном месте. Но ей было плевать. Штраф, значит, штраф. В темноте вода казалась совсем черной. До этого она целый час бездумно каталась по городу, а теперь очень хотелось выпить.
После доброжелательного звонка Аси Лара сразу же полезла в сеть читать новости. Господи, сколько сплетен, сколько желания покопаться в чужом грязном белье, узнать причины ссор и размолвок.
«Он везде ходит один…»
Да она и раньше сопровождала через раз!
«У него на пальце нет обручального кольца…»
Да он никогда его не носил!
«Близкий друг семьи сообщил…»
Интересно, кто этот близкий друг? За последний месяц у них в доме не было ни одного гостя.
Лара не переставая листала ленты светских новостей. И то, над чем лишь посмеялась бы год назад, теперь ранило. Новости передавались, переписывались с одной сетевой страницы на другую, обрастали подробностями, кто-то написал прямо: «Ожидается развод». Каждая статья – как порез ножом. Пока читала, исполосовала себе всю душу.
А вчера все было так хорошо…
Или не было?
Ведь секса не случилось. И то, что казалось хорошим предзнаменованием утром, после всех этих новостей стало выглядеть… Чем? Доказательством?
Ну же, Лара, договаривай… доказательством чего? Измены? Тебе просто страшно об этом подумать, правда?
Но вчера ничего не случилось… и он везде ходит один… и, конечно, ему надоело смотреть на твое вечно скорбное лицо…
Нет, это ерунда, просто выдумки… ОН не может так поступить. Ведь у нас была любовь.
Ключевое слово – БЫЛА.
Уже смеркалось, когда Лара покинула квартиру и спустилась на стоянку.
Но сначала она позвонила Нине Покровской, которая тоже писала об одиноких выходах мужа.
– Я видела статью, – начала Лара сразу. – Почему ты это написала?
– Я тебя обидела? Прости, не хотела.
– Нет, не обидела. Просто могла бы спросить напрямую, правда?
– Я не догадалась, еще раз прости. В следующий раз так и сделаю.
– Договорились. – Лара отключилась.
Как же она их всех ненавидела! Этих лживых, ухоженных, сладко говорящих сучек, которых никогда не мучит совесть.
Лара каталась по Москве, громко включив музыку и стараясь привести свои мысли в порядок. А потом начал звонить телефон. Муж. Наверняка они с Катей уже дома. Лара не стала отвечать.
Она не знала, сколько правды в этих прочитанных за день статьях. И есть ли там вообще правда. Но разговаривать с мужем, а тем более видеть его – она сейчас не могла.
Сбросив звонок, Лара вышла на набережную. Вода в реке была такая темная, как и ее душевное состояние.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
