Электронная библиотека » Наталья Литвин » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 18 июля 2022, 12:00


Автор книги: Наталья Литвин


Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Наталья Литвин
Семь оргазмов на холсте

© Н. И. Литвин, 2022


Часть I

Глава 1
Наташа. Угол зрения

Опаловое небо мерцает над серым океаном.

Она кладет ладонь на прохладное стекло панорамного окна. Когда стоишь вот тут, в почти полностью прозрачной мансарде, кажется, будто ты не внутри дома, а там, в пахнущей солью мгле, на краю базальтовой скалы, уходящей основанием в холодную сейчас и бурную всегда воду.

Не холодно, но зябко. И это не одиночество, а уединение.

Остывшую на стекле ладонь она кладет на основание шеи, туда, где пульсирует жилка. На долю секунды ей кажется, что это его рука. Одно обманчивое ощущение, а сердце пропускает удар, и по телу – снизу вверх – течет расплавленная лава желания.

Сердце сжимается.

Отстранившись от стекла, она оборачивается к мольберту. Холст так безнадежно пуст, что гасит жар внутри. И снова зябко.

Наташа была художником не только по образованию, но и по жизни – она видела мир как череду визуальных образов, которые могли стать основой для ее будущих работ. И даже сейчас, когда она стояла на пороге самого болезненного решения в жизни, она испытывала настоятельную потребность выразить свои чувства в красках и формах. Выразить в самой идее творческого произведения. Пока она не знала, как это будет, но была уверена – свой замысел она воплотит.

Нужно что-то такое, что заставило бы вспыхнуть его глаза. Нечто, отчего он откинул бы голову этим его типичным движением, будто получив невидимую пощечину. Как же оно, это движение, волновало Наташу…

Вспомнив о нем и о том, что ей предстоит, Наташа ощутила слабость и мягко опустилась на гладкие доски пола, халат распахнулся, обнажив ее тело. Повинуясь импульсу, потянулась за кистью и, повертев ее в руках, нанесла первый оранжевый мазок на большой палец ноги. Это было… как нажать на спусковой крючок – после первого прикосновения краски к коже Наташа работала быстро и четко, едва ли осознавая, что делает.

…Чтобы продолжить рисунок на спине, потребовалось большое зеркало. Его пришлось тащить из спальни в мансарду медленно и осторожно, чтобы не размазать на себе краску.

Через час ее тело стало огнем. Оно не горело, а было сутью чистейшего золотисто-багряного пламени, а его источник полыхал меж ее ног, в той точке, откуда рождается желание, ее воля, ее страсть.

Дразнящие прикосновения влажной кисти и собственное отражение заводили ее, заставляя гореть изнутри. Едва работа была завершена, как пальцы скользнули в святая святых, разжигая ее желание, доводя до предела. Она ощущала, как твердеют сначала ее соски, а потом и клитор, как волнами расходится спазм вожделения, отчего горят щеки и даже пальцы ног. Ей было так жарко под слоем краски, что капелька пота стекла в ложбинку меж грудей, но с каждым мгновением становилось все жарче, пока тело не взорвалось оргазмом.

– О, да… – прошептала Наташа обессиленно и почти счастливо, но тут же вернулась на землю. Здесь было холодно, но не снаружи. Холод возник внутри.

Наташа встала и, бросив на себя прощальный взгляд в зеркало, спустилась в ванную. Уже стоя под струями горячей воды, вдруг упрекнула себя: почему не сделала селфи?! Но кому бы она его отправила? Может быть, в начале их отношений Дамир оценил бы такое, но теперь он подумает, что Наташа не понимает, что между ними происходит, или пытается вернуть прежние времена, когда он верил, что оставил свою беду в прошлом, и нашел женщину, с которой проведет остаток лет…

Нет, это было бы неуместно.


Утром океан продолжал гнать волны, ритмично бьющие в прочное тело скалы. Удары не ощущались физически, но предугадывались. В их ритмичности было что-то сексуальное, чувственное, будто океан хотел добиться оргазма, но не мог.

Взяв кисть, Наташа машинально провела ее кончиком по предплечью, вспоминая вчерашний опыт. Было приятно, но надо начинать что-то делать, если она собралась создать прощальный подарок для любимого мужчины.

Вспомнила совет одного из ее учителей: не можешь начать работать – смени угол обзора! Она сняла холст с мольберта и положила его на пол, взяла кисть, легла рядом и присмотрелась к шершавой в своей основе ткани.

Приподнявшись на четвереньки, занесла кисть над девственной белизной полотна и вдруг поняла, что писать должна не руками, а самим источником своей страсти – вагиной. Выбрав кисть с подходящей рукояткой, Наташа вложила ее внутрь себя, неожиданно ощутив слабый спазм, будто влагалищная мышца взяла инструмент, готовая с ним работать.

Первые эксперименты Наташа провела на листе ватмана, приноравливаясь к новой технике и собственным ощущениям.

Наконец стало получаться: вот силуэт мужчины, он лежит на спине, одна его рука протянута вперед, к своему лобку, другой он стискивает ягодицу женщины, сидящей на нем…

Перебравшись на полотно, Наташа продолжила ту же тему, невольно вспомнив одну из их с Дамиром ночей, врезавшуюся в память какими-то особенными ощущениями: ей буквально хотелось стать его рабыней, всем телом продемонстрировать свою любовь, страсть и преданность.


Вот как это было.

Поздний вечер, ночная тишина пахнет сандалом.

Входная дверь распахивается, входит Дамир, вернувшийся с вечеринки у друзей. Наташа не спит, ожидая его. Устроившись на диване, она листает новостную ленту соцсети.

– Как все прошло? – ее вопрос останавливает его на полпути.

– Пошла бы со мной – сама бы знала, – по его голосу она понимает, что он немного пьян и все еще раздосадован.

– Ты же знаешь, я не люблю тратить время впустую…

– А я не люблю ходить в гости один!

Он молча проходит через комнату и, не говоря больше ни слова, скрывается в ванной, хлопнув дверью.

Неожиданно для себя Наташа ощущает, что его упрек возбудил ее.

Она знает: он продолжает злиться и не простил ее, но ей уже не усидеть на месте. Наташа быстро встает, потягивается и направляется в ванную следом за Дамиром. Ее ведет желание, она чувствует, что эта ночь может оказаться особенной.

Он уже плещется в душе. Раздевшись, она шагает в душевую кабинку, не нарушая молчания. Заметив ее, Дамир сторонится, но делает вид, будто ему не слишком интересно ее присутствие.

Изображая, что моется, Наташа наблюдает за ним сквозь ресницы, любуясь его телом, и тем, как ласково струится вода по рельефу мышц, нахально протекает между ног, задорно капает с носа и покорно утекает в сток. Хочется прижаться к его спине, но Наташа запрещает себе предпринимать что-либо. Ей нравится сдерживать свое желание, она концентрирует его в себе, чтобы после выпустить наружу, получив невероятную энергию и наслаждение особенной силы и качества.

Дамир выходит из душевой кабинки, одним полотенцем оборачивает чресла, другим – промокает воду на коже. Затем неторопливо покидает ванную. Наташа, быстро завершив свои фальшивые, в сущности, гигиенические мероприятия, спешит за ним следом.

Когда она входит в спальню, Дамир отбрасывает покрывало с кровати, ложится и сразу же закрывает глаза. Это может означать только одно: «Я все еще дуюсь, меня не трогать»! Но планам Наташи это не соответствует.

Сбросив полотенце и оставшись абсолютно нагой, она достает пузырек с эфирным маслом пачули, роняет несколько капель на ладони. Склонившись над кроватью, начинает массировать стопы Дамира, удивляясь их совершенной форме.

Аромат пачули всегда нравился Дамиру, он говорил, что так, наверное, пахло в той спальне, где Шахерезада рассказывала свои сказки царю Шахрияру.

Почувствовав знакомый запах, он невольно открывает глаза. Увидев Наташу, обнаженную и покорную, у своих ног, он удивленно поднимает брови, но тут же его взгляд загорается. Кажется, он все еще пытается демонстрировать обиду, но тело выдает его – мужчины не способны прятать физиологию.

Забравшись на кровать, Наташа скользит губами, грудью и животом по его ногам, а добравшись до главной своей цели, задерживается.

От возбуждения и желания ее голова кружится. Поцелуями и прикосновениями она ласкает его с нежностью и страстью. Ей нравится чувствовать губами его гладкую кожу. Она хочет, чтобы он ощущал себя падишахом, повелевающим ею, его рабыней, готовой на все ради его удовольствия. Кончик ее языка гуляет у основания его члена, спускается ниже, к анусу, возвращается вверх, заигрывая с мошонкой.

Дамир пытается сдерживать стоны, но, ощутив членом теплую влагу и глубину ее рта, судорожно вздыхает и расслабляется, отбросив упрямство. Страстным шепотом он произносит фразу, которая в такие минуты обычно означала, что его охватило безумное желание, и он хочет, чтобы она не останавливалась:

– Ты сводишь меня с ума!

Догадавшись, что он более не в силах ждать, Наташа скользит к его груди, попутно пройдясь языком по его животу, а затем приподнимается и садится сверху. Двигаясь во все ускоряющемся ритме, Наташа хочет, чтобы он заполнил ее до предела, полностью овладев ею.

Дамир, словно прочитав ее мысли, кладет руку на свой лобок так, чтобы его пальцы, дразня, касались ее. Прижимаясь к его бедрам, она трется о них.

Оргазм, накрывший ее, оказывается невероятно долгим и острым. Наверное, проходит вечность, прежде чем ей удается вернуться в этот мир. Она ощущает его сперму на своих ногах…

Закончив картину, Наташа упала рядом с полотном, счастливая результатом, но изнуренная часами работы и измученная тоской в сердце от предчувствия разлуки. Первая из семи работ для прощального подарка Дамиру готова.

Глава 2
Наташа. О Мерлион!

Готовая картина стоит на мольберте. Позади нее, за стеклом – океан, вода которого отражает плотную серость неба и напоминает расплавленную бурлящую платину. Она отводит взгляд от полотна. Холодно на душе, хочется тепла, даже жары, и обжигающих впечатлений. Сентоза. Мерлион…

Вечер только начинался, солнечный диск уже закатился за горизонт, от ближайшей к вилле рощицы долетал птичий щебет. Наташа лежала в джакузи, любуясь видом на Сингапурский залив и потягивая из высокого бокала кисловатое, но приятное на вкус австралийское вино.

С самого приезда на Сентозу ее преследовал один и тот же образ – Мерлиона, мифического покровителя Сингапура, льва с телом рыбы. Его изображения были здесь повсюду и казались Наташе безумно сексуальными, возбуждающими. Лев великолепен в своей царственности: сильный, вальяжный, хищный, неумолимый, его власти нельзя не подчиниться. Но Мерлион был более чем лев. Он воплощал водную стихию.

Наташа мечтала, что этот фантазийный образ вдохновит ее на удивительные эротические переживания, которые очень хотелось разделить с Дамиром. Но в том-то и дело, что ее любимого поглотило новое увлечение – Сентоза. Казалось, он решил исследовать весь остров, каждый его сантиметр. Просыпаясь чуть свет, он бежал на приватный пляж, часть территории их виллы, плавал для утренней разминки, а потом уходил, не объясняя, куда и зачем…

Наташу это, в общем-то, устраивало. Пару раз она выбиралась с Дамиром гулять по острову, но только лишний раз убедилась, что ненавидит туристическую суету. Ей больше нравилась уединенность их виллы, расположенной так, будто она находится на необитаемом острове. Строение размещалось на нескольких уровнях, отчего казалось, что оно состоит из нескольких этажей. Террасы, вид на океан, деревья, обрамляющие участок, придавали вилле очарование и так любимую Наташей интимность.

Художница с наслаждением разгуливала обнаженной и в таком же виде плавала до изнеможения, чтобы потом упасть на белый песок и некоторое время ощущать пульсацию крови во всем теле. Она вела совершенно отдельную от Дамира жизнь – полную эротических и эстетических переживаний. И лишь немного скучала по нему, ревнуя к Сентозе, так бессовестно забравшейся в сердце Дамира.


За все время их пребывания на вилле они с Дамиром занимались любовью всего один раз. Весь день до того они вместе гуляли в парке «Юниверсал», ужинали во французском ресторане, а к вилле вернулись пешком, поэтому Наташа, упав в шезлонг на террасе, сразу задремала. Дамир, как она заметила сквозь пелену сна, спустился на пляж.

Проснулась она от его прикосновений – ладонь Дамира, теплая, чуткая, легко касалась ее щиколотки, но быстро преодолела расстояние до бедра… По телу растеклось приятное тепло, и Наташа ощутила нетерпение Дамира. Она потянулась на шезлонге, выгнув спину и немного подавшись вперед, раскрываясь перед ним, провоцируя: ты готов или просто шутишь?

Дамир усмехнулся, и вот Наташа ощутила вес его тела, еще прохладного после купания, но уже горящего страстью. Она тронула его влажную после плавания в океанской воде спину и вдруг подумала о Мерлионе, о его влажной коже или, может, чешуе, гладко-серебристой, блестящей…

Образ полульва-полурыбы подстегнул возбуждение. Зарывшись пальцами в волосы Дамира, густые, как львиная грива, она попыталась направить его вниз, чтобы продлить прелюдию, но опоздала – он уже был слишком взведен, чтобы откладывать основное удовольствие. Невольно Наташа отстранилась, но он чуть заметно зарычал и сильным движением вошел в нее, властно притянув к себе. Она попыталась оттолкнуть его – это не было настоящим сопротивлением, а лишь мимолетным капризом, и он понял ее.

Их пальцы сплелись, Дамир завел ее руки за голову и, продолжая движение бедрами, вошел в нее так глубоко, что Наташа содрогнулась. Но это было далеко не все – Дамир только начал, он двигался к своей цели, попутно заставляя Наташу следовать за ним. И она доверяла ему – он знал, в какой момент ей нужно больше. Отпустив одну ее руку, он приподнял ее колено, и она обхватила его ногами за талию. Еще, сильнее, глубже – и Наташа поняла, что они извергаются в один и тот же момент…

Они лежали на одном шезлонге, тесно прижавшись друг к другу. Немного вина, музыка, доносившаяся из дома, – Наташа выбрала местную станцию, транслировавшую джазовый концерт, – и это небо над головой казались созданными друг для друга.

– Почему ты не играешь на рояле? – спросила она Дамира. В гостиной стоял очень недурной экземпляр Yamaha.

– Нет желания, – ответил он. – Играть на твоем теле гораздо интереснее…

– Может быть, – согласилась Наташа, глядя в черноту неба, усыпанного огромными звездами.

Дамир сыграл хорошо, но… не совсем ту мелодию, о какой она мечтала. Сказать ему или нет? Той ночью они ушли спать, а утром Дамир снова сбежал к своей обожаемой Сентезе. Наташа даже не спросила, куда он так спешит. Ночью она вдруг поняла, как донести до него свою идею. Ее она воплощала несколько дней, а теперь лежала в джакузи, представляя, какое впечатление произведет на Дамира ее замысел.


Все было подготовлено к его приходу. Трио музыкантов – пианист, саксофонист и барабанщик с компактной установкой – исполняли оркестровку обожаемой Дамиром песни из репертуара Нины Симон, Feeling Good. В холле с высоким потолком и окнами, выходящими на океан, царил полумрак. Стол был накрыт к ужину, рядом стоял официант. По комнате были расставлены листы ватмана с карандашными набросками – фэнтезийно-эротические сюжеты, где Мерлион и девушка, слегка напоминавшая саму художницу, сплетались в страстном танце-соитии. В воздухе ощущался запах мускуса.

Когда Наташа вошла в зал, Дамир уже рассматривал рисунки. Она подошла сзади, ее руки легли на его шею и скользнули вдоль позвоночника к копчику. Дамир ощутил прикосновение ее кожи, возбужденных, сжатых в бутон сосков, мягкого, но упругого живота, шелковистых, едва ощутимых волос на лобке. Он ощущал скованность в присутствии чужих людей, но музыканты продолжали играть, а официант разливал напитки, не глядя на пару.

Наташу тоже смущали нанятые ею мужчины. Более того, ей было просто стыдно перед ними. Но в этом же таилось и нечто эротическое – видеть себя чужими глазами, представлять, что они думают о ее теле. Краем глаза она уловила восхищенные тайные взгляды музыкантов. Стыд начал растворяться в возбуждении, которое она ощущала все острее и сладостнее.

Она обошла вокруг Дамира, не отрывая губ, рук, груди и бедер от его кожи, заглянула в удивленные глаза любимого, ощутив, как вибрирует в нем сексуальная энергия, и толкнула его на диван. Он упал, откинувшись на спинку, а она опустилась на колени и избавила его от одежды.

Они не произносили ни слова. Дамир подвинул рисунок с Мерлионом так, чтобы лучше видеть. Этот его жест заставил Наташу забыть обо всем, кроме своей идеи отдаться фантастическому существу – она ощутила почти болезненный спазм внизу живота, догадавшись, что Дамир уловил суть предложенной игры. Прикосновения ее языка становились все более нетерпеливыми, страстными, поглощающими. Она втянула губами его член, ощутив его в горле. Дамир стонал, ему очень хорошо, но и невыносимо…

И вот он подхватил ее на руки и положил на крышку рояля.

Наташа была возбуждена до предела и хотела ощутить его губы на своем клиторе. Он угадал ее желание! Прикосновение его языка заставили ее содрогнуться в первый раз. Это еще не был оргазм, но то самое ощущение, которое рано или поздно им завершится.

Она скользнула ниже, нащупала член Дамира и направила его в себя. И в тот же миг Дамир… или это был лев, или огромное морское животное, нет, все-таки Мерлион… овладел Наташей с такой силой и страстью, что она протяжно вскрикнула, и каждое следующее, все более глубокое проникновение заставляло ее кричать, хрипеть, клокотать страстью.

Музыка не прерывалась, фантазии любовников воплощались в реальность. Когда их настиг взрыв оргазма, Наташа ощутила, что ее горло рвет боль – она охрипла от собственных стонов, была измождена, но в то же время переполнена жизнью, словно познала нечто особенное; будто сила льва, вся мощь морского чудовища передалась ей.

Так она полюбила Сентозу.

Глава 3
Дамир. Та единственная
Три года назад

– Черт, завидую тебе, – сказал Тимур, когда мы после презентации вошли в бар отеля. – Это из-за нее я три месяца не спал и забросил фитнес-клуб. Кстати, она прошла… Это великолепно!

– Серьезно? Да, презентация удалась, – горделиво подтвердил я. – А что же ты тогда не занимаешься проектами, а сидишь в call-центре?

Тимур усмехнулся:

– Ты совсем на своей работе поехал. Я не о твоем дурацком проекте говорю, а о той девушке, которая дала тебе номер телефона. Господи, да ты же в раю живешь – ни жены, ни детей, гуляй не хочу! А я гвоздями прибит к семье, будто раб на галере.

– Ах да, девушка… – я бросил взгляд назад. Она все еще смотрела нам вслед. – Ты не запомнил, как ее зовут?

– Вот ты хамло! – усмехнулся Тимур и заказал нам выпить.

Нет, я не хамло и не бабник, и даже не Дон Жуан. Просто люблю женщин, а они любят меня, и я решил, что правильнее не ограничивать эту взаимную любовь какими-то рамками. И на это у меня есть свои основания.


Мои родители прожили в счастливом браке тридцать лет, потом мама тяжело заболела и умерла, после чего папа потерял смысл жизни. И это несмотря на то, что у него остались и мы с братьями, и спиногрызы, то есть внуки, а также бизнес и куча сопутствующих проблем. Мне казалось, я получил прививку от любви: лучше обойтись без той единственной, чтобы ее не потерять. Это же очевидно!

С другой стороны, женщины прекрасны в своем многообразии. Почему бы не насладиться этим даром жизни? Тем более что, на мое счастье, я им нравлюсь. Главное, выбирать свободных и непривязчивых женщин. Желательно таких, которые помешаны на своей работе, вечно худеют и не забивают себе голову мыслями об этих пресловутых женских часиках, что будто бы тикают у них в матке. Обычно это описание подходит моделям, поэтому я теперь их ценитель и лучший друг, но с функцией приятного расслабляющего секса.

Моя жизнь сказка, это трудно отрицать. Я молод и буду в хорошей форме еще несколько десятилетий, что очень важно в моей вселенной. На самом деле это не имеет большого смысла, если хочешь завести отношения с приятной женщине. Прекрасная половина любит красивых парней, но серьезные отношения заводят с теми, кто может и хочет создать семью. Но я-то хочу нравиться моделям или светским львицам, которые смотрят мне вслед так же, как эта девушка, что сегодня дала мне свой номер. Они видят пружинистую походку, длинные ноги, крепкую мускулистую спину… Сознательно или бессознательно, они сканируют меня от макушки и до пяток на предмет понравится или нет им со мной в постели. Они решают, кто я… соблазнитель или тот, кого надо обольщать, любитель быстрого секса в укромном уголке или марафонец, предпочитающий широкую постель в номере отеля, а потом еще и ванную, диван в гостиной, шезлонг на террасе, коврик в коридоре…

Серьезно! Я точно знаю, что есть женщины, которые ищут секса так же настойчиво, как и мужики. Удовольствие здесь и сейчас, а что потом – неважно. Именно они мой контингент. Знаете, как все происходит? О, это волшебство и механика одновременно!

Наверное, самый крутой момент – сердце учащает ритм при одной мысли об этом! – когда я вижу женщину, которая открыто реагирует на меня, не опасаясь попасть в глупую ситуацию или получить отказ. Она не заигрывает, не хватает меня за разные места, не тянет в подворотню, а просто… раскрывается. Как цветок, приметивший подходящую пчелу. Не очень удачная метафора, но вы поняли, о чем я. Если я не проявлю интереса, она отвернется и раскроется перед кем-то другим. Для того типа женщин, что мне по душе, это нормально. Ни обид, ни претензий.

Кстати, я до сих пор не нашел им определения… Может, «летящие»? Если у вас возникла ассоциация с романом Грина, то сразу выбрасывайте ее из головы. Я о другом. Мои женщины не идут по жизни, а летят. И сам этот полет так важен для них, что они не останавливаются в пути, циклясь на отношениях с мужчинами. Валькирии. Впрочем, не воинственные, а просто очень занятые собой, своей жизнью, в которую они не хотят приглашать серьезных партнеров. А меня принимают с радостью.

Итак, вот я, весь такой наготове, вижу летящую и понимаю, что она раскрылась. О, этот полный магии момент! Моя задача – показать, что мне интересно ее предложение, и тогда она оказывается рядом со мной. Я пристально смотрю на нее, и это не просто мой безотказный прием. Я действительно рассматриваю ее, впитывая через глаза ее образ. И ни одна еще не сказала: «Что ты уставился?» Потому что женщинам нравится мой изучающий заинтересованный взгляд. Я ловлю исходящий от них аромат. Неважно, какие духи они носят, парфюм я сразу выбрасываю из внимания – мне нужно ощутить запах тела. И затем, если образ девушки и мои одорологические впечатления дают зеленый свет, я атакую.

Собственно, это просто игра, ритуальный танец. Я показываю, к какой категории мужчин отношусь, а она решает, получится у нас или нет. Мне не жаль уступить право выбора ей, моей новой летящей. Женщины более избирательны, они рискуют большим, вступая в отношения с чужим мужчиной. Особенно если понимают, что это на один раз. А летящие на большее и не рассчитывают.

Следующий этап – организационный. Надо решать на берегу, где все случится и когда, до того как кто-то из нас ощутит скуку и разочарование. Между прочим, в первый же день знакомства я не настаиваю на сексе. Хочу, могу, но не считаю, что стоит торопиться. Гораздо важнее хорошо подготовиться, ведь мы оба желаем, чтобы наша мимолетная встреча прошла на высшем уровне. Обычно мы сходимся на идее снять номер в отеле, а вот ездить в гости я не люблю. Не потому, что опасаюсь в итоге прятаться в шкафу или выпрыгивать из окна – знаете все эти анекдоты про внезапно вернувшихся из командировки мужей? Не потому, нет. Просто мне не надо знать о летящей ничего, кроме того, какова она в постели.

Ночь в отеле позволяет сохранить независимость, но при этом для меня важно оставить приятные впечатления о себе.

Что касается конкретно секса, то зря некоторые считают, что если он единоразовый, то и стараться не надо! Тут смысл в другом. В моем понимании акт любви не получится удовлетворительным, классным, кайфовым и зашибись каким крутым, если ты не приложишь усилий. И потом, это же скучно, если все проходит наскоряк, если девушка не течет тебе в руки, не теряет голову оттого, что ты творишь с ее телом, если не получает такого оргазма, который выворачивает ее наизнанку и сносит мозг! Она мне как раз для этого и нужна – свободная, раскрепощенная, а потом очень благодарная, даже если старается не показать этого. Вот тогда я ощущаю себя настоящим мужчиной и мне хорошо не только физически, но и в целом – на душе.

Второй вопрос, который задают мне мужики, мечтающие жить так же офигенно, как я, примерно такой:

– А как ты от них отделываешься?…

Но я никогда еще не отделывался от девушки!

Во-первых, даже противно представлять себе такое. Она не жвачка, не липучка, чтобы отдирать ее от подошвы. А во-вторых, я имею дело только с летящими, а они никогда не назначают второе свидание, если секс был на первом. И если даже мы все же встречаемся снова, то всего раз или два, со все спадающим эмоциональным накалом с обеих сторон. Отношения, связывающие нас, – лишь маленькая радость в круговерти будней. Мы просто две искры жизни, как говорил Ремарк. Просто искры.

Мое существование прекрасно, и я не устану повторять это самому себе каждый день!

Но иногда я чувствую пустоту. Обычно это происходит утром, когда приходит время возвращаться после ночи любви из отеля домой. Она спит, не почувствовав мой прощальный поцелуй, а я одеваюсь и ухожу.

Серое утро, солнце еще за горизонтом, но и в сумраке я хорошо различаю свое одиночество. И тут я думаю: «Мой отец, потеряв мою маму, словно бы утратил половину своей жизненной силы. А ведь ему досталось тридцать счастливых лет! Разве этого мало?»

Я абсолютно уверен, что сделал правильный выбор, отказавшись от попытки найти ту самую, единственную. Но все же иногда мне становится грустно.


Мы с Тимуром выпили в баре за удачу нового проекта, потом еще и еще. Не сказать, чтобы перебрали, но…

И потом случилось это…

– Знакомое лицо, – сказал я Тимуру, глядя на женщину, которая вошла в бар, окруженная, по крайней мере, тремя мужиками. Они вели себя будто фанаты, встретившие своего кумира, а она едва снисходила к их попыткам привлечь ее вни мание.

– Конечно, – сказал коллега, уловив направление моего взгляда. – Это же дизайнер модной одежды, ее показ в соседнем зале! Забыл? Та модель, что телефон тебе свой дала, – с ее дефиле, или как там у них показ называется.

В этом бизнес-центре при отеле было штук пять презентационных площадок, так что бурная деятельность не прекращалась сутками.

Я кивнул:

– Точно, мы же заглядывали к ней… там безумные шмотки. А она ничего!

Стыдно признать, но я не просто смотрел на эту дизайнершу, а пялился, как деревенский парубок на туристку-горожанку. И, наверное, вид у меня был такой же глупый, как у тех парней, что вились вокруг нее. Но я просто оцепенел.

Любовь с первого взгляда? Не смешите. Но оторвать от нее глаз я все равно не мог. Она была как ответ на вопрос, который я не задал, но от которого полностью зависело все в моей жизни. Я словно увидел в ней свое будущее, очнулся, осознал, без чего мне не жить. Знаю, понять это трудно, но именно это я чувствовал в тот момент.

И тогда я решил, что надо просто переспать с ней, чтобы разрушить это непонятное и пугающее чувство, разрывавшее мое сознание. Если я затащу ее в постель, то она станет одной из многих, и этот флер волшебства рассеется, растает, как сигарный дымок.

Я встал и направился к этой женщине.

И она, словно что-то почувствовав, обернулась…


Страницы книги >> 1 2 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации