Текст книги "Попаданка для Лунного Императора"

Глава 6

Снилось, как меня целует лягушонок в короне и в красной мантии с меховой оторочкой, и после моего поцелуя он не просто превращается в прекрасного принца, а сразу – в императора. Причём с подозрительно знакомыми чертами лица! Он сладко шепчет:

– Ещё чуть-чуть, ещё немного…

Понимаю, что это уже в реальности, и быстро распахиваю глаза. Прямо надо мной, словно паук на паутине, только вместо паутины атласная лента, завис лягух и старательно тянется к моим губам. Его глаза были прикрыты, поэтому моей диверсии, а именно подушки, прилетевшей по его тельцу, он не распознал. Лягух шмякнулся на мягкий матрас и, издав душераздирающий стон, притворился умирающим. Никак ожидал, что я словно прекрасный принц Белоснежку поцелую лягушонка? Стоит отдать должное его усердию и настойчивости.

– Хочу напомнить, мой дорогой пупырчатый друг, что я не императрица.

– Тише ты… – “ожил” зелёный. – Ну королеву же играла, глядишь сработает. Да и сейчас ты номинально – императрица. Так что давай. Я готов.

– А что мне за это будет? – спросила я, прищурившись.

Лягух от моей наглости аж поперхнулся. Тут он мне свои расценки называл, а тут вдруг – я. Требовать плату я умею, вчера же с императора стребовала отступные, правда, их ещё осталось подтвердить, если в этом вообще будет необходимость после вчерашнего разговора с лягухом.

Мне вот интересно, почему нынешняя императрица до этого не требовала отступные? Ей не нравился пункт о воздержании? По сути ведь она многое теряла – и власть, и корону, и статус. Ей было бы выгодно консумировать брак. Или же у неё были такие огромные перспективы до брака, что замужество с императором и в подмётки не годится?

Влюблённость в другого сразу откидываем – наличие любовников убивает эту теорию на корню. Как ни крути, но она ведь могла стребовать с императора супружеский долг – уверена, даже в этом мире это одна из вех брачной клятвы. В общем, как ни посмотри, но этот брак какой-то нелогичный и странный.

– Что значит – что? Безграничная любовь целого дракона!

М-да, с любовью такого лягушчатого дракона даже не знаю, что делать буду. Оглядела его с ног до глаз, будто обдумывая, что бы можно с него взять, и, словно только сейчас эта идея пришла мне в голову, произнесла:

– Хм, а ты ведь действительно можешь кое-чем мне заплатить, о чём уже говорил вчера. Ты такой чудесный, замечательный, опытный и наверняка прекрасно ориентируешься во дворце! Знаешь тайные ходы, где может быть расположен портал, не так ли?

– Так ли, – подтвердил Лягух и приосанился. – Я вообще можно сказать – настоящий хозяин этого дворца! Чем смогу – помогу… за поцелуй, естественно.

– Когда найдём портал – поцелую и зацелую, – уверенно кивнула я.

Что только не сделаешь ради возвращения домой!

На самом деле, слова Лягуха немало меня испугали. До этого я воспринимала всё как игру, весёлое приключение, считала, что со мной ничего не могут сделать, так как я из другого мира, но теперь осознала, что законы здесь отличные от законов моего мира.

– А ведь в тебе много достоинств, о самый великий из недодраконов, – наклонившись к нему, заискивающе произнесла я и картинно тяжело вздохнула. – Ты слышал, что сказал император. Если нам не удастся найти портал… Тогда придётся остаться в этом мире, и желательно не сгнить в камере. Мне нужно продержаться всего лишь месяц, чтобы получить всё, что я хочу, а в частности – свободу и деньги.

– Всё так. Но с императором у меня так себе отношения, честно тебе скажу, поэтому не смогу замолвить перед ним словечко за тебя, – поморщился лягух. – Он в детстве охотился на меня и пытался препарировать.

Представив Лейарда в возрасте пяти лет в смешном голубеньком камзоле, с сачком в одной руке и скальпелем – в другой, я едва не рассмеялась. Картина была просто чудесная!

Но от фантазий пришлось вернуться в реальность, к разговору с зелёным. План минимум. Во-первых, нужно понять, как попасть в свой мир. Во-вторых, нужно как можно больше узнать о Теании, её привычках, расписании, манере говорить. Мне нужно максимально точно пародировать её целый месяц, тогда, возможно, я сумею выжить здесь, если первый пункт не сработает.

– Тебе не придётся договариваться с его величеством, но ты можешь помочь мне освоиться в этом мире, пока мы не найдём портал. Рассказать о законах, этикете, обстановке и главное – о магии! Её мне просто необходимо обнаружить. А еще ты наверняка всё знаешь об императрице, раз пробовал её поцеловать, верно?

– Знаю, – самодовольно, едва ли не урча, ответил Лягух. – И как она в ванной моется…

– Фу, избавь меня от лишних подробностей! – поморщилась я и подалась вперёд, скрестив ноги. – Так что? Поможешь? Расскажешь обо всех нюансах?

Лягух подумал, прикинул и согласился.

– Поцелуй вперёд!

– Поцелуй после! – покачала я головой, но лягух нахмурился. – Когда мы найдём портал или когда истечёт месяц. Ну же, соглашайся! Осталось продержаться всего месяц, а может, и меньше – если ты будешь достаточно проворен в поисках.

В моей голове уже мелькали картинки прекрасного будущего, что бы меня ни ждало впереди. Да, оптимизм не был моей врождённой чертой, но я смогла развить его в себе, каждый день находя десять причин радоваться, даже мелочам. И сейчас этот оптимизм немало помогал мне.

Всему меня научит Лягух, в этом я уверена, а мои актёрские таланты не будут лишними. Да и вообще – судя по всему, императрица была дамой эксцентричной, непостоянной, поэтому и мне легче будет ею притворяться. Я такая же.

– Хорошо, – сдался лягушонок, подскочил на ноги и, запрыгнув на спинку кровати, стал ходить по краю. – Во-первых, надо проверить магию.

Магию? Об этом я и мечтать боялась! Я развернулась к лягуху, села по-турецки и положила ладони на колени, мол, я готова.

– Это у вас так магичат?

– А у нас в мире магии нет.

– То-то оно и видно. Магичить надо стоя, расставив ноги на ширину плеч и подняв руки выше. Вот так, да. Ещё выше. Тянись к светильнику. Чувствуешь теплоту в пальцах? Покалывание?

На самом деле, ничего подобного я не ощущала. Я напрягалась, пытаясь осознать что-то внутри себя, какую-нибудь искру, но… без толку. Опустила руки и с надеждой взглянула на лягуха.

– Может, ещё рано для раскрытия магии?

– Магия либо есть, либо нет. Простолюдинка, значит, – кивнул зеленый. – Все маги получают титул, поэтому, если бы была магией, дворянкой бы прикидываться не пришлось. А так придётся маскироваться… потому мы переходим к “во-вторых”. Книга. Все мои уроки будут проходить с книгой на голове. Разумеется, на твоей голове.

Так и представила, как бедный лягух держит толстенный талмуд своими хрупкими плечиками. Подавила нервный смешок, но тут же приуныла.

– Значит, найти портал без магии мне не удастся?

– Может, и удастся… если создать шум нужной частоты. Но об этом позже. Тебе пока нужно позаботиться об осанке. Кхм, без неё играть императрицу никак не получится.

Книга, книга… Что ж, с этим я справлюсь. Встала и, подойдя к бюро, взяла с него книгу. Название на местном языке мне ни о чём не сказало, а картинки на обложке не было, поэтому я спокойно водрузила достаточно тяжелую книжицу на голову. Расправила плечи и повернулась к лягуху.

Тот удовлетворённо кивнул.

– Спину ровно, плечи назад, прогнись в пояснице! М-да, и как ещё никто не догадался, что ты не Теания Фамирон? Дыши меньше, ещё меньше!

– Я же задохнусь, – пропищала я, пытаясь осторожно выдохнуть воздух.

– Ох уж эти не земноводные, – пробурчал лягух. – Ладно, тогда просто держи спину. И ходи от двери к окну, а я буду рассказывать. Наш мир – магический. Боги создали его больше двухсот тысячелетий назад.

Тут я едва не усмехнулась. Боги, ага, как же! Чарльз Дарвин бы с ними поспорил, ой как поспорил! Но отвлекаться было нельзя, иначе книга упадёт.

– Наше летоисчисление начинается с три тысячи триста шесть лет назад, с последнего всемагического взрыва.

– Что за взрыв?

– Не отвлекай, – шикнул лягух и продолжил: – В нашем мире всего один континент и два крупных острова и один – маленький… Ну как два… Алексамия не согласна со статусом острова и настаивает, что она – континент, причём самый древний, но кто будет слушать этих чудаков с фиолетовыми глазами, правда? Так вот, континент в форме луны, в сердце которого и располагается Аверлад, с внешней стороны омывается Тайрийским океаном, а изнутри – Мерландским морем. Всего у нас одиннадцать стран, поклоняющимся разным богам… если не считать Пиорто и Кайто – у этих королевств один бог. Так вот, двенадцать богов наделили каждый народ своей магией – разной, искристой, волшебной… Эта магия вокруг. Она помогает нашему миру развиваться, идти вперёд, здравствовать и процветать. Мы чтим наших богов и уважаем… кроме бога-изгнанника, конечно. Мы нуждаемся в них точно так же, как они – нуждаются в нас. Грядущий праздник – Солнцелунный – чествует двух братьев-близнецов, Каяна и Веля.

Имена по звучанию показались ужасно знакомыми, но я не задавала лишних вопросов, не отвлекаясь и сосредоточившись на ровной спине.

– Каждые четыре года Светоч соединяют с Призмой наследники правящих родов Санморина и Аверлада – самые сильные солнечные и лунные маги. В течение четырёх лет эти два артефакта висят в главных храмах столиц под самой надёжной охраной и собирают молитвы, веру и почитание народа, чтобы в Солнцелунную ночь вознести всю собранную энергию братьям. Так они продолжают свою божескую жизнь, чтобы отдавать нам взамен магию. Без этого праздника не будет магии.

– Звучит просто волшебно, – отозвалась я. – Хотя совершенно глупо и нереалистично.

Лягух насупился и спрыгнул с кровати.

– Ах так, да? Тогда дальше сама!

И отвернулся. Нет, не ушёл. Просто отвернулся, как ребёнок ожидая, когда же его позовут. Что ж, мне не привыкать идти на уступки первой – с тремя-то младшими сёстрами. Поэтому я сняла книгу, присела на корточки и позвала лягуха.

– Ну ладно, будет тебе. Просто твой мир кажется мне слишком диковинным. Не обижайся. Признаю, что я не должна была столь пренебрежительно отзываться о вашей культуре. Прости. Хотя подожди… А ведь в этом году приехал не наследник, а посол Санморина. Наследник явится позже?

– Нет, – поморщился Лягух. – После событий двенадцатилетней давности было решено отправлять в соседнюю страну не наследника, а просто сильного мага.

Что за события двенадцатилетней давности?..

В этот момент за окном что-то громыхнуло. Я подскочила и подбежала к окну: там отрезали ветки дерева, и вот одна из этих ветвей упала на крышу беседки, сломав её. На кого-то стали ругаться…

Причём ветки пилили не обычно, а с помощью светящейся голубоватым тонкой нити… магии? С ума сойти!

А ведь это идея! Внезапно вспомнилось, как строилась шестнадцатиэтажка напротив нас. Шум был несмолкаемый целый год. Решено! Ремонт. Будем проводить глобальное улучшение дворца! У меня ведь есть на это право?

– Лягух, у меня есть план.

– А у меня есть имя, – буркнул он всё ещё обиженно.

Я вскинула брови. Деловые нынче лягушки пошли. Даже имена у них собственные есть. У меня между прочим тоже есть имя, но меня им тут никто не зовёт, так что пусть хотя бы лягух порадуется.

– И как тебя зовут?

– Цезарион Намфис Аквила Шухер, – представилось это чудо.

Можно, конечно, сократить до последнего слога, но воспитание мне не позволяет. Поэтому…

– Буду звать тебя Шухером. Так мы идём? С кем тут нужно договариваться о ремонте?

Оказалось, договариваться нужно со статс-дамой и экономкой. На мой план переделать и улучшить интерьер перед праздником они отреагировали с удивлением, но в итоге прониклись энтузиазмом.

– Грядущий праздник – такое великое событие! Мы просто обязаны обновить дворец! – увещевала я, радуясь тому, что пять лет провела в театральном кружке.

– Боги это оценят, – покивала статс-дама, мьена Ламфиса, худая женщина в чёрном платье, и посмотрела на меня с одобрением. – Ваше величество, не ожидала от вас… – и вовремя спохватившись, исправилась: – Я хотела сказать, что вы умеете преподносить сюрпризы!

О, в этом я мастер! А как я эффектно исчезну, отправившись в свой мир, едва найду портал, закачаетесь!

– С чего начнём, ваше величество?

Я прикинула-прикинула… и поняла, что начинать надо с крыла их величеств и гостевого – как раз там я была найдена. Конечно, меня могли перенести туда тайными ходами или сумраком… Я только сейчас подумала, а что если портал вовсе не во дворце? Что если мне не удастся вернуться в свой мир, а здесь меня разоблачат?

Так, без паники. Настраиваемся на оптимизм.

– С моих покоев!

Лицо статс-дамы вытянулось, приняв несколько кислое выражение.

– Вы думаете, гости празднества в первую очередь заявятся к вам в покои?

Кхм, если учитывать любовные похождения Теании, то вполне вероятно! Может, в ночь празднества к её дверям начнётся настоящее паломничество. А если у неё уже есть расписание посещений её покоев мужчинами в ту ночь?

От подобного я даже вздрогнула. Свят-свят-свят!

– М-м, тогда начнём с гостевого крыла, – исправилась я, но на меня вновь посмотрели так, словно я… в общем, красноречиво посмотрели.

Ой, да и ладно! Мне же следует поддерживать образ императрицы, поэтому я кокетливо улыбнулась и повела плечами. Мол, да-да, всё истинно так! К слову, плечи у меня были открыты благодаря крою светло-розового пышного платья. Показать мне было что, так же считало и сапфировое колье-капля в ложбинке между грудей.

– Как пожелаете, ваше величество. Мне связаться с архитекторами и художниками?

Определённо!

– Обязательно! Доверяю вам в этом вопросе, мьена Ламфиса. Но чтобы не терять времени – у нас ведь остался всего месяц! – предлагаю уже приступить к разрушению… я хотела сказать, деструкции… то есть очищению пространства для фантазии дизайнеров… то есть художников.

Стас-дама и экономка переглянулись, явно удивлённые моей речью. Я прикусила язык, коря себя на все лады. Дизайнер, серьёзно?! А если они такого слова не знают? Хотя… я ведь санморинка! Во всех смыслах странная личность, чужачка.

– Как прикажете…

– В разрушении… то есть деструкции… в общем, вы меня поняли, желаю принимать участие лично.

Вот теперь я точно попала в образ императрицы, потому что обе дамы посмотрели на меня так, словно моё второе имя – разрушение, вездесущий хаос, поэтому такая работа как нельзя лучше подходит для меня и вообще они во мне не сомневались.

Но увы, сразу приняться за разрушение не удалось – сначала необходимо было снарядить бригаду рабочих, а они прибудут никак не раньше завтрашнего дня. Что ж, подождём.

Когда я собиралась прогуляться по саду, чтобы найти лягуха и расспросить его о магии, увидела в другом конце коридора Диаруского. Причём мужчина явно увидел меня, более того – искал. Он улыбнулся и уверенной походкой направился в мою сторону. А я… я точно вспомнила, что император запретил мне с ним общаться, но это полбеды… главная сложность состояла в том, что он хорошо знает не только саму Теанию, но и Санморин, поэтому списать мои странности на обычаи и диалект чужой страны не получится.

И я… да, я банально сбежала. Подхватила юбки и бегом направилась обратно. Один поворот, другой, широкая, но немноголюдная лестница, три комнаты, стоящих анфиладой, и долгожданная ниша, в которой я смогла спрятаться. Максимально вжалась в тень и притихла – с моего ракурса просматривался узкий просвет проходной комнаты, поэтому я бы точно увидела Диаруского, если тот погнался за мной. Пересижу минут десять-пятнадцать, а потом пойду гулять в парк.

А если портал здесь? Мало ли, глядишь, меня сюда само провидение привело? Я начала оглядываться, когда услышала голоса, и вновь замерла.

– …Вы же понимаете, мьен Абрахам, что это зелье – королевская собственность, – произнёс смутно знакомый голос, который свойственен людям пожилым, со скрипучими нотками и долей усталости, – я не могу так просто отдать его вам…

– Вы ведь знаете о моём статусе и средствах. Готов щедро заплатить! Мне нужно спасти её! – отозвался молодой человек, с горячими акцентами, свойственными молодости.

– Кого, бога ради? – спросил старик, и они как раз остановились у ниши, где я пряталась.

Хоть бы не вошли!

– Вам это знать не обязательно, мьен Прайм.

И тут я вспомнила, где уже слышала этот голос и это имя. Это же придворный целитель! Как же я сразу не узнала его?

– Мьен Абрахам, если ваша жена больна, то вы можете запросить императорскую поддержку – официально, встав в очередь, тогда вам выдадут зелье. Я лично осмотрю вашу жену, подтвержу необходимость принятия лекарства и тогда…

– Это не жена! – горячо откликнулся мужчина и будто смутился, продолжив уже заискивающим тоном: – Это… моя близкая подруга. Она неизлечимо больна. Я не могу официально просить зелье Семи печалей, но готов купить его у вас за любые деньги.

– Я…

– Мьен Прайм, соглашайтесь. Я ведь могу поговорить с вами иначе. Уверен, вы сможете объяснить императору пропажу какого-то одного зелья…

– Хочу напомнить, мьен Абрахам, что это зелье готовится раз в семь лет, когда Золотой лес оживает в Солнцелунную ночь и распускаются семь прекрасных цветов. Именно из них готовится снадобье, способное излечить любые болезни. И ингредиентов так мало, что получается всего несколько склянок. Они – на вес золота!

– Об этом я и толкую. Мне от вас нужны лишь цифры – тот самый вес, о котором вы упоминали. Я обменяю честь по чести.

Мьен Прайм вздохнул, а после – это я видела отчётливо – достал что-то из-под балахона.

– Положите в двести раз больше золота, чем весит этот флакончик, на мой счёт в императорском банке, – прошептал старик, наклонившись. – Иначе… вы сами знаете, на что я способен.

– Разумеется, магистр, – кивнул молодой человек. – Не забуду вашу доброту! К завтрашнему утру золото будет у вас.

Разговор прервался, и удаляющиеся шаги сигнализировали, что пора выходить. Посидев ещё минут пять, обдумывая услышанный разговор, я вышла. И тут же попала в руки Диаруского.

– Какая встреча! Вы там одна? – спросил мужчина, пытаясь заглянуть через моё плечо.

– Нет, она со мной, – раздался рядом голос.

Глава 7

Место встречи изменить нельзя! Видимо, это излюбленное место всех придворных – неприметная ниша в этой части дворца. Я буквально всем телом ощущала напряжение двух мужчин: одного – законного супруга Теании и второго, судя по слухам, любовника. И единственное возникшее сейчас желание – это тикать. Но увы, мой побег никто не оценит.

Император вежливо улыбнулся Диарускому, а тот склонил голову в знак почтения. Воздух был настолько тяжёлым, что впору его было резать ножом и выдавать каждому порционно, а лучше всего сразу отдать мне – от перенапряжения я готова была хлопнуться в обморок.

– Вы устраиваете свидания со своей супругой в укромных уголках, Владыка? – спросил Диаруский с лёгким намёком на иронию. – Как… необычно.

Ладно, вру. С толстым намёком. И Лейард неожиданно развеселился, притянув меня к себе за талию, но не фривольно, нет, а так, как это может сделать правитель целой страны – властно, уверенно, лишь слегка, однако ни у кого бы не возникло сомнений, чья я жена.

– И абсолютно праведно. За это нельзя угодить на плаху, как например, за встречу с чужой супругой в этих же укромных уголках, не правда ли?

Откровенная угроза. Однако на губах императора по-прежнему улыбка. Улыбка – его самое страшное оружие. Он умеет одной своей улыбкой, приправленной угрозой, облечённой в иронию, согнать всю краску с лица Диаруского и заставить того отступить на полшага назад.

– Тогда не смею вам мешать, мой император.

– Ну что вы, оставайтесь… дожидайтесь свою свободную мьену, – на последних словах был сделан акцент, – а мы с её величеством оставим вас. Доброго дня.

– Доброго, – Диаруский склонился.

Мы шли в молчании. Казалось, император забыл, что всё это время держал меня за талию, раздумывая о чём-то своем. Я пожелала намекнуть ему на это и слегка отстранилась. Лейард остановился. Мне пришлось тоже.

– Будешь читать нотации?

– К чему? Ты ведь не ребёнок. Однако я не думал, что встречу тебя в коридорах дворца до обеденного времени… по крайней мере, одетой, а не в одной простыне.

Я смутилась.

– Мьены Цеания, Рима и Бьяна уже доложили тебе обо всём? Наверняка описали в красках. Думаю, мне нужно пересмотреть их кандидатуры.

– Увы, тут даже я не всесилен, – хмыкнул император. – Ты ведь знаешь, что три почтенные дамы, побывавшие в браке и вырастившие достойных сыновей, должны быть приставлены к императрице в первый год супружеской жизни, чтобы наставить её на семейный путь, подготовить к родам и материнству. Их выбрал не я, а синод.

И взгляд такой проницательный, будто пытается понять, действительно ли я не знаю. А я и не знала!

– То есть, ты всё-таки общался с ними на эту тему? – догадалась я и даже немного улыбнулась. – Ты заступался за меня! Пытался их образумить, я права?

И не собирался в этом признаваться. А император не так уж плох.

– Скорее, я посчитал неприемлемым подобные методы перевоспитания касательно моей супруги, – достаточно жёстко произнёс он, давая понять, что эту тему он обсуждать не желает. – Ты говорила, что хотела составить брачный договор. Я сейчас как раз свободен. Пройдём в мой кабинет?

– Что ты делал в той части дворца? – неожиданно спросила я и склонила голову. Меня только сейчас посетила эта крамольная мысль. – Дай-ка догадаюсь… именно там тебя нельзя “поймать” за тем, на чём меня периодически ловят?

Лейард молчал, а я подумала, что просто обязана, хотя бы смеха ради, поймать его на “горяченьком”. А то ишь какой самоуверенный!

Нас бесцеремонно прервали. Лакей, низко поклонившись, доложил:

– Ваше величество! Я… мне велено… я…

– Говорите яснее, прошу вас, – одновременно мягко, и в то же время с напором попросил император.

– В покоях её величества, – тут бросили короткий взгляд на меня, – ждут мьены Цеания, мьена Рима и мьена Бьяна… они… желают видеть вас… в покоях её величества.

Император вздёрнул бровь, мол, мне это не показалось? Они смеют вызывать меня к себе? Теперь понятно, почему лакей мямлил. Он тоже был в шоке от их просьбы и не знал, как об этом сказать.

– Передай уважаемым мьенам, что если у них есть срочное дело, то они сами могут подойти ко мне, – сообщил император.

Лакей кивнул и смылся. Я посмотрела на Лейарда.

– Что мы будем делать?

– Как что? – спросил супруг и посмотрел с насмешкой. – Будем смотреть, какой на этот раз компромат они нашли на тебя.

Признаться, веселье Лейарда меня покорило. Кажется, ему действительно было плевать, что происходит в жизни его супруги. И тем сильнее меня разбирало любопытство, что послужило причиной этого брака?

Император молча подал руку. Я вложила в неё левую ладонь, думая, что он опустит наши ладони, но вместо этого император присмотрелся к узору на моём большом пальце – такому же, какой был и у него.

– Интересно, – произнёс он и посмотрел мне в глаза.

Я не понимала, к чему конкретно относится его реплика, но мысль продолжать он не стал. И если я думала, что мы пойдём пешком, то сильно ошибалась. Меня подхватил дым, казалось, он пробрался под кожу. Мгновение во тьме, где единственный свет – это лунный, озаряющий мглистое небо, и вот я уже выхожу в своих покоях, прямо посреди гостиной.

Цеания и Рима стояли рядом с большой коробкой, атласная лента от которой сейчас лежала у их ног. Краем глаза успела заметить, как Бьяна прячет под декоративные подушки на диване свою излюбленную фляжку и присоединяется к подругам. Я отступила от императора и вскинула взгляд на Цеанию, которая презрительно достала из коробки… кружевные трусики. Не короткие кружевные или хлопковые панталоны, какие были приняты в высшем обществе, как я успела понять, а именно те самые ниточки-верёвочки, излюбленные девушками в нашем мире.

– Вы посмотрите на этот срам! – воскликнула Цеания, решив сразу же начать с концерта, а не с пояснений.

– Красивое, – кивнула я и подошла ближе, тоже взяв одни трусики в руки, – кто же вам это подарил, уважаемая мьена, и с чего вы решили принести это в мои покои? Неужели похвастаться? Или пожаловаться на слишком ретивого любовника, м?

Сзади император не смог подавить смешок. Ах, а ведь минут десять назад так виртуозно держал лицо! И куда делать его хвалёная выдержка?

– Это вам! – единственное, что могла выдавить Цеания.

– Мне? Вы решили передарить подарок вашего любовника мне? Как мило с вашей стороны! Правильно, всё равно ведь не ваш размер. А мне – в самый раз.

– Да как вы!.. – Цеания покраснела то ли от гнева, то ли от смущения. – У благовоспитанных мьен не бывает любовников!

– Ну что вы, не стоит так себя корить, – нарочито заботливо произнесла я и состроила сочувствующее лицо. – У каждого есть слабости, мьена. Помните, что я приму вас любой, со всеми вашими недостатками.

О достоинствах, коих нет, упоминать не стала.

– Вы… вы…

– Ещё раз спасибо за щедрый подарок, – поблагодарила я и не без труда подхватила коробку, – обязательно буду носить… не правда ли, дорогой супруг?

Я обернулась к Владыке. Лейард всеми силами пытался удержать улыбку. Я подмигнула ему, схватила коробку и понесла в спальню, оставив обалдевших кумушек грызть ногти от досады.

– А ещё она собирается разрушить дворец! – внезапно выпалила Рима, словно самая большая ябеда.

Я так и развернулась, с коробкой в руке.

– Не разрушить, а кое-что обновить, – тут же исправила я. – Привести в порядок, так сказать, подготовить резиденцию к приёму гостей Солнцелунного праздника.

– Интересно, – коротко прокомментировал Лейард и посмотрел на кумушек. – Уважаемые мьены, если вы не против, мы бы с императрицей с удовольствием рассмотрели столь щедрый подарок внимательнее… разумеется, вдвоём.

Представив, как мы будем рассматривать… я покраснела. Потому что представила себя в этом фривольном белье, вышагивающей перед Лейардом. Император в моих фантазиях лежал на постели и из-под полуприкрытых ресниц с томлением в глазах рассматривал меня…

Ух, что только в голову не придёт! Даже пульс ускорился. Я резко развернулась и всё-таки вошла в спальню, высыпав содержимое коробки на кровать. Комплекты белья, кстати, были дорогими, это было понятно по упаковкам и визиткам модного салона, вложенным в них. Я с интересом рассматривала бельё, очень приятное на ощупь, когда вошёл Лейард.

– Хорошо, что даритель додумался не оставить записку, – проговорил мужчина, и в этот самый момент в окошко постучали.

Я открыла форточку и влетел бумажный журавлик. Опустившись ко мне на ладонь, он развернулся в коротенькое послание. Я стушевалась, но вместо меня прочёл Лейард:

“Желаю видеть один из этих комплектов на тебе сегодня ночью. Ты знаешь, где меня найти.

Твой О. Д.”

Журавлик вспыхнул, растворяясь, а император с усмешкой посмотрел на меня. Странно, хоть по инициалам я и догадалась, от кого было послание, но оно, прочтённое императором, приобрело совсем другие оттенки и произвело неизгладимый эффект на меня.

– Хотя записка всё-таки была.

– Это ошибка, – пробормотала я.

– Передо мной можешь драму не играть, – хмыкнул Лейард и взял один из комплектов, белый. – Тебе бы пошёл этот цвет. Вот только не уверен, что даритель угадал с размером.

И ведь действительно. Размер был меньше, чем у меня. Такие вещи не тянутся, они созданы специально под объёмы Теании. Но не мои. У меня как минимум на размер больше.

Я встретилась взглядом с императором. Он усмехнулся и направился к выходу. Что он имел ввиду? Что за странный загадочный мужчина? Что у него в голове?

– Прости, свободное время закончилось, – произнёс он перед тем, как раствориться в сумраке. – Обсудим брачное соглашение позже.

И исчез.

Зато вместо него появился Лягух. Шухер был как всегда быстр и неуловим, водрузил мне на голову книгу и продолжил свою лекцию. Он рассказывал о местном этикете, законах Аверлада, отношениях с соседними странами. Мы прерывались на обед и ужин, которые я попросила доставить в комнаты.

– Скажи, а у императрицы есть какие-то обязанности во дворце? – спросила я вечером, когда голова уже болела от книги, поэтому я сняла её и держала в руках, присев на краешек столешницы.

– Есть, только моя дорогая Теания всем пренебрегала, – сокрушённо ответил Шухер. – У такой красавицы просто не было времени на скучную императорскую рутину!

Хм, либо лентяйка, либо она просто понимала, что ей не следует вникать в проблемы страны, в которой она не желала оставаться. Ясно, почему вчера так удивились статс-дама и экономка.

– Как вообще так получилось, что император женился?

– Кто же знает истину? – пожал плечами Шухер. – Уехал почти год назад в Санморин для проведения государственных переговоров, а вернулся – внезапно уже с женой. Первый месяц у них не ладилось – Владыка ходил недовольный и злой, а потом… потом, видимо, постельная магия взяла своё, и моя императрица покорила императора. Он обрёл внутренний покой и вернулся к прежнему настроению.

Проще говоря – нашёл любовницу. Как ни крути, история загадочная. Это не договорной брак, так как заранее о нём, судя по словам лягуха, никто не знал. Может, она обманом женила его на себе и теперь для него единственный способ развестись – год держаться от неё подальше? Хотя он давно мог сослать её в монастырь, но не стал.

Неужели он был влюблён в свою жену, хоть и не показывал этого? Странно, но последнее неприятно кольнуло. Было обидно за потенциально влюблённого императора, которому изменяла возлюбленная жена. Надеюсь, что моя теория всё же неверна.

– Шухер, а где находятся покои императора?