Текст книги "Жизнь длиною в лето. Часть 2"

– Да уж, такую Магдалену я бы тоже убил.

Кармель растерялась. Неужели переборщила с макияжем и выглядит слишком вызывающе.

– Будучи фарисеем, убил бы, чтобы не будила греховные мысли. Молодец, то, что надо. Стань вот там, немного на возвышении, – Феликс показал на бугорок.

Она пошла на указанное место. Тёплый июльский ветер обдувал её, играя полами платья.

– Представь, что тебя окружает толпа, многих, находящихся вокруг тебя мужчин ты знаешь, их души переполнены ненавистью и злобой. Они винят тебя в своём грехопадении, не желая понимать, что виновны в такой же мере, как и ты. Для них твоя красота просто сосуд для греха, и они жаждут этот сосуд разбить, уничтожить. Ты знаешь, тебе не спастись. Остаётся только умереть, не склонив головы.

Кармель слушала художника и представляла разъярённую толпу вокруг себя. Феликс делал быстрые наброски, боясь упустить момент. Тонкая ткань платья подчёркивала хорошую осанку, стройный стан девушки. Она идеально подходила для его задумки. В его Магдалене чувствовалась несгибаемая сила. Кармель услышала голоса, кто-то шёл к реке. Феликс увидев, что она изменила позу, возмутился:

– В чём дело? Ты ссутулилась. Мне осталась пара штрихов.

– Я устала.

Кармель не поворачивалась, но буквально кожей ощущала: совсем рядом находится Тимур.

– Ух, ты! Такую Магдалену скорее бабы забили бы камнями, чем мужики, – заявил Кирилл, рассматривая наброски.

Феликс досадливо отмахнулся.

– Перестань заглядывать через плечо, ты же знаешь: я не люблю, когда видят неоконченную картину.

Кирилл снова покосился на мольберт, потом на Кармель.

– Всё-всё, ухожу.

Кирилл присел на берег, Сергей Птицын разделся и плюхнулся в воду. Кармель стояла вполоборота к Тимуру и чувствовала: он смотрит на неё.

– В следующий раз я найду другое место для позирования. Здесь слишком шумно, ты снова стоишь неправильно. Сейчас ты не Магдалена, – с досадой произнёс Феликс.

– Ну почему же. Оказывается у неё все данные для древнейшей профессии, – процедил Тимур.

Кармель повернулась к нему и посмотрела в его сердитое лицо. Она с минуту не сводила с него глаз, пытаясь понять: почему он сейчас оскорбил её?

– Ну и как воспринимать твои слова? – осведомилась Кармель, приближаясь к нему. Она впервые испытывала такую злость, что у неё потемнело в глазах.

Он пожал плечами. С ленивой ухмылкой на лице, сбросил футболку, брюки. Его зрачки, буравчиками впивались в её мозг, отчего злость Кармель повысилась ещё на несколько градусов.

– Как констатацию факта. – И не обращая внимания на ярость девушки, спокойно пошёл к воде.

– Кармель, он не хотел тебя обидеть. Скорее всего, Тимур имел в виду, только очень красивые девушки были гетерами.

Кармель выдохнула. Ей показалось, что изо рта пошёл пар, так она сейчас кипела от негодования.

– Нет. Он имел в виду то, что сказал. Я пойду к себе. – Она подняла корзинку, с которой не расставалась.

К речке подошли девушки, не обращая внимания на Кармель, стали располагаться на берегу.

– Давай продолжим завтра в это же время. Если не возражаешь, – быстро добавил Феликс. – Возле твоей палатки.

– Хорошо. – Кармель окинула взором веселящуюся компанию и направилась к своей палатке.

– Что такое гетеры? Что ещё за древнейшая профессия? Почему ты разозлилась? – засыпала Катя подругу вопросами.

По примятой траве Кармель уже проделала свою тропинку к речке, что-то тащила Лиска. Совершенно мокрая кошка приблизилась к хозяйке и положила к её ногам живую рыбу. Та выгнулась дугой и захлопала по траве хвостом.

– Ой! Где ты взяла её? – воскликнула Кармель.

Крупная чешуя рыбки блестела жёлто-оранжевым цветом. Лиска придавила бьющуюся рыбу лапой и громко мяукнула.

– Это зеркальный карп, – пояснила Катя. – Лиска не теряет надежды угодить тебе. Даже если она не поймала, а украла из лагеря поисковиков, не обижай животное – это её добыча.

Кармель вытащила из корзинки прозрачный пакет, с трудом засунула трепыхающегося карпа.

– Спасибо, Лисочка.

Кошка удовлетворенно мяукнула, гордо задрала хвост и потопала к палатке.

– Рыбу-то я люблю, но чистить боюсь. После рыбалки никогда не чистила её. Мне всё время кажется, что в животе рыбы что-то шевелится.

Катя засмеялась.

– Что там может быть кроме кишок.

Кармель передёрнуло от неприятного воспоминания.

– Глисты. В детстве в Захарьино мы часто пекли рыбу на костре. Правда, нам не попадались зеркальные карпы, но маленьких карпиков, шаранчиков по ведру ловили. И однажды, разрезав красноперку, я увидела в её животе клубок глистов. Долго потом не могла есть рыбу. С тех пор не могу заставить себя её потрошить.

– Понятно. Ну а что там про гетер? Ты отвлеклась.

Кармель положила карпа на стол.

– Как бы тебе объяснить поприличнее. Тимур сказал, что у меня есть все данные для проститутки.

– То есть он назвал тебя шлюхой?

– Ну не так в лоб. А предположил.

Кармель зашла в палатку и на столике обнаружила в банке с водой букет. Кто-то с большим вкусом составил этот букет цветов. В центе расположил ветку жёлтого дрока, потом чуть ниже пышные белые шарики лесной герани, ещё ниже васильки. Всю эту красоту обрамляли плети душистого горошка, свисающие до поверхности столика. Рядом с цветами на листе лопуха лежала горстка ярко-розовых ягод. Кармель впервые видела такие ягоды, чем-то напоминающие малину.

– А я говорила тебе: остерегайся этого монгола, – проворчала Катя, проявляясь в палатке. – Ух, ты! Какая красота? Интересно, кто принёс ягоды и цветочки?

– А ты не видела? – с надеждой произнесла Кармель.

– Как я могла. От реки до палатки больше двухсот метров.

– Может тебя оставлять тут? Будешь сторожем.

– Нет! Мне интересно с тобой, – возмутилась Катя.

– Класс! Килограмма на полтора не меньше. На что ловила? – раздался голос Сашки.

Кармель выглянула из палатки. Парнишка ткнул пальцем в рыбину, в ответ на его прикосновение она дернулась.

– Кто-нибудь из лагеря ходил на рыбалку?

Сашка поднял брови.

– Нет. А почему ты спрашиваешь?

– Тогда это точно Лиска поймала. Умница. – Кармель потрепала кошку, усердно вылизывающую шёрстку возле клетки кролика.

Сашок присвистнул.

–Ни фига себе.

– Я поделюсь рыбой, если ты почистишь её, – предложила Кармель. – Только скажешь мне, чистый ли карп внутри.

– Идёт. Давай чашку.

Сашок управился с рыбой за пять минут. Вымыл в воде, разделал на куски.

– Карп без глистов, не боись, – догадался мальчишка о её беспокойстве.

Кармель поставила сковороду на огонь.

– Саш, посмотри, эти ягоды можно есть. – Она показала на лист лопуха, принесённый ею из палатки.

– Конечно. Это Княженика. Попробуй, тебе понравится.

Кармель обмакнула рыбу в муку и выложила на сковороду. Ягоды вымыла в чашке и высыпала на блюдце.

– Саш, а ты случайно не знаешь, кто принёс ягоды и цветы. Я хотела бы поблагодарить за необыкновенно красивый букет. Просто чудо, как подобраны оттенки, с большим вкусом.

Сашка замялся.

– Знаю, но обещал держать в секрете. Я передам твои слова, он очень обрадуется.

– Са-а-аш, ну скажи, – умильным тоном протянула Кармель.

– И не проси. Сказал же секрет.

Кармель выложила рыбу на большую тарелку. Всучила мальчишке нож.

– Нарежь хлеба, а я открою банку овощной солянки.

Пока Сашок пилил подсохший чёрствый хлеб, она накрыла стол.

Из-за сгущавшихся сумерек пришлось зажечь фонарь. Прохлада опустилась на притихшую землю, завели свои трели сверчки и цикады. Кармель накинула на плечи кофту, сунула мальчишке ветровку. Послышались шаги. В круг света ступил Стёпка.

– Привет. Там тебя зовут на чай.

Кармель поинтересовалась.

– Меня или его?

– Обоих. Особенно Лена просила прийти.

– Стёп, обязательно приду. А пока поужинай с нами. Ты не поверишь, но эту рыбу поймала Лиска.

Стёпа переступил с ноги на ногу. Кармель взяла угрюмого мальчишку за плечи.

– Пожалуйста.

Стёпа сел на стул. Кармель положила рыбу и салат на тарелку и пододвинула её к нему. Лиска приблизилась к столу и требовательно мяукнула.

– Извини, дорогая, твоя доля. – Кармель положила голову карпа на лист лопуха.

Кошка удовлетворённо заурчала и принялась за еду.

– Вкуснятина! – Кармель вытерла пальцы салфеткой и отставила пустую тарелку. – Я, кстати, речную рыбу люблю больше морской. А ещё раков обожаю. Мы в детстве их ловили между коряг у самого берега. У меня сердце от страха чуть не разрывалось, но я тоже ловила. Мои друзья босиком лезли в воду, а я трусиха только в сапогах, ещё и перчатки на руки надевала. Мне всё казалось: какая-нибудь гадость влезет под кожу. В детстве все вкуснее было. Я такую картошку, какую пекли на костре в Захарьино, больше ни разу в жизни не ела.

– Просто в детстве всё вкуснее казалось. И деревья больше, – с улыбкой произнёс Стёпка.

Кармель улыбнулась в ответ.

– Точно.

Налила мальчишкам чаю, открыла коробку с крекерами.

– Извините, ребята, ягоды не предлагаю. Самой мало, – заявила Кармель, пробуя на вкус первую ягодку. Она зажмурила глаза. – М-м-м, необычный вкус. Ананас и персик одновременно. Кня-же-ни-ка. – произнесла она по слогам. – Царь ягода. Спасибо доброму незнакомцу за подарок.

Кармель открыла глаза. Чуть порозовевшее лицо Стёпки, его странный взгляд натолкнули её на неожиданное открытие. И цветы, и ягоды принёс он.

– Конечно, зачем им чаепитие, если они уже чаи распивают. – Тимур вошёл под навес. – А все вас ждут. Лена, между прочим, торт спекла. А это на печи не так легко сделать.

– Мы уже идём. Я не откажусь ещё от одной кружки чая с тортиком. – Кармель сполоснула свою кружку, накрыла остатки трапезы полотенцем, – Потом уберу.

Их встретили возгласами. Феликс пояснил:

–Сашок направился к Кармель и задержался, вызвался Стёпка и тоже с концами. Мы уж думали, Тимур тоже пропадёт. У тебя там прямо бермудский треугольник.

– Мы ели зеркального карпа, которого поймала кошка. Представляете? – Сашок уселся за стол рядом с Мариной.

– Да уж с голоду Кармель не пропадёт, – хмыкнула та.

Лена позвала новенькую:

– Иди сюда.

Антон Доля обошёл стол и налил из чайника понемногу в каждую кружку. Лена нарезала торт крохотными кусочками –раздала всем.

– Моей бабушке было три года, когда она последний раз видела свою мать. Сегодня я позвонила ей. Она приедет через два дня и заберёт останки. Я хочу поблагодарить Кармель. Ведь сегодня произошло чудо. Давайте помянём всех погибших здесь и мою прабабушку Нонну Гаврилову тоже.

Поисковики подняли кружки. Кармель сделала глоток из своей и задохнулась – спирт! Откашлявшись, ощутила: в желудок жгло огнём.

– Фронтовые сто грамм, – пояснил Тимур. – Неужели ты его не пробовала раньше.

Кармель отдышалась, закусила спирт тортом.

– Предупреждать же надо!

Кто-то включил магнитофон. Полилась мелодия «Тёмной ночи».

Тимур поднял кружку.

– За то, чтобы как можно больше неизвестных солдат обрели имя.

Поисковики потянулись друг к другу чокаться. Кармель неуверенно заглянула в кружку.

– Пей не дыша, одним глотком, – посоветовал Лена.

Кармель обречённо вздохнула, понимая, отказываться не стоит. Второй глоток дался легче.

Подошёл Стёпка.

– Можно пригласить вас на танец?

Кармель подала мальчишке руку, неловко выбралась из-за стола. На пятачке, расчищенном от травы, они попытались закружиться в вальсе.

– Стёп, давай помедленнее, меня ноги не очень слушаются, – засмеялась Кармель, глядя на него сверху вниз.

Мальчишка едва доставал ей до подбородка, но крепко и уверенно вёл её в танце. Их вальс со стороны напоминал замедленную сьёмку нормального вальса. Проплывая в танце мимо беседующего Игоря Петровича и Кирилла, Кармель услышала:

– Если опись оружия закончена, пора передать его в военный гарнизон.

– Стёп, а что дальше сделают с боеприпасами, найденными в блиндаже? – заинтересовалась она.

– Обычно чуть реставрировали и отдавали в музей. Но это оружие и гранаты в хорошем состоянии, папа сказал: пусть вояки решают, куда его девать. Может, отдадут в другие музеи, может, отправят на склад.

Музыка закончилась и Стёпа, как галантный кавалер отвёл её к столу. В кружку кто-то плеснул ещё спирта.

– Давайте по третьему глотку за дружбу, – предложил Феликс.

– Кармель, поставь кружку. Ты уже опьянела, – посоветовала Катя. Призрак кружил вокруг стола, прислушиваясь к разговорам.

– Кать, не могу. За дружбу надо выпить. Мне впервые так здорово, – пробормотала Кармель.

– Я Лена, не Катя, – напомнила Данькова, косясь на захмелевшую соседку. – За дружбу. – И чокнулась кружкой с Кармель.

Снова включили музыку. Голова у Кармель слегка кружилась, все вокруг стали добрыми и милыми людьми. Она поймала взгляд Тимура и радостно ему улыбнулась.

– Потанцуешь теперь со мной? – Сашок тронул её за плечо.

Она встала и почувствовала: мир вокруг закачался, словно на волнах.

– Саш, лучше проводи меня до палатки. Кажется, мне не до танцев.

Сашок помог ей перелезть через лавку.

– Ребята, спасибо за вечер, – Кармель помахала рукой.

– Что-то наша экстрасенша быстро захмелела, – с насмешкой произнесла Лина. – Может, она до прихода к нам раздавила бутылочку горячительного?

– Ничего я не давила, – пробормотала Кармель, держась за мальчишку. – Спирт у вас зверский. А у тебя тату шевелится. – Качнулась она к Лине, разглядывая цветную татуировку на плече девушки, изображающую тигрицу.

– Ладно, Сашок, проводи девушку, а то ей уже мерещится.

– Всем пока.

Кармель положила Сашке руку на плечо. При попытке обойти стол её качнуло на Феликса.

– Саш, давай я помогу. – Художник подхватил девушку с другой стороны.

Они довели её до палатки и сгрузили на кровать. Кармель подложила ладони под щёку и тут же заснула. Феликс укрыл девушку покрывалом, застегнул на молнию вход. Под навесом в клетке сидел кролик, рядом с ним на подушке спала кошка. При их появлении она зашипела.

– Тихо, тихо. Странно, у всех ни в одном глазу, а Кармель вырубило, – удивился Сашок. – Она что, не пила раньше?

– Не знаю. – Феликс поправил салфетку на столе. – Букет Стёпка принёс?

Сашок промолчал.

– Угораздило же его.

В лагере звучала музыка. Под звуки «Венского вальса» на пятачке кружились пары.

– Она не притворялась пьяной? – поинтересовался у друга Тимур.

– Нет. Мы её еле довели. Она мгновенно уснула, едва голова коснулась подушки. Видимо, на неё так действует алкоголь.

Сквозь сон Кармель почудилось: кто-то на неё пристально смотрит. Она попыталась открыть глаза и не смогла. Тимур насторожился, уловив, что девушка глубоко вздохнула, задрожали ресницы, напряглись на лице мышцы. Ему показалось: она просыпается, он осторожно встал с кровати. Но нет, лицо Кармель разгладилось, дыхание выровнялось. Ещё минут пять он задумчиво смотрел на неё, потом погасил тусклый свет фонаря и вышел из палатки. Тимур выбрал время, когда на него никто не обращал внимания и отправился проведать новенькую. Осторожно расстегнув молнию, вошёл в палатку Кармель. Специально отрегулировав фонарь, чтобы он светил матовым светом, включил его возле кровати. Она не притворялась и впрямь крепко спала. Тимур присел возле кровати и долго любовался девушкой. Он сам не понимал: зачем сюда явился. Просто ему хотелось увидеть её снова и без свидетелей.

***

Звонок будильника вырвал Кармель из тяжелого сна. Она пыталась спастись от незнакомца, прячась за кустами, деревьями, но он настигал её. В руках мужчины блестел нож, вселяя в сердце ужас. Она открыла глаза, села на кровати. Мало того, что заснула одетая, не умывшись и не почистив зубы, так она ко всему ещё не помнила, как добралась до палатки. Голоса раскалывалась от боли, тошнило. Кармель нашла в аптечке таблетку аспирина, запила водой. Буквально заставила себя надеть купальник и отправиться к реке. После мытья головы и плаванья в прохладной воде, ей значительно полегчало. Кофе и яичница с кусочками хрустящего хлеба оживили окончательно. Кармель вымыла посуду, навела порядок в палатке и под навесом. Высоко в небе пели жаворонки, день обещал быть жарким и душным. Роса на траве быстро высохла, поэтому Лиска, появившаяся возле хозяйки, оказалась сухой и чистой. Кошка положила парочку мышей полёвок возле клетки кролика, заставив Апельсинчика тонко заверещать.

– Маленький мой, не бойся. – Кармель взяла пушистика на колени и принялась расчёсывать его длинную шёрстку.

Призрачная фигура Кати появилась возле стола.

– Ты зачем напилась вчера?! Какое теперь мнение о тебе будет?

Кармель заткнула руками уши.

– Ты же младше меня, а лезешь с упрёками, как сердобольная мамаша. Да мне пофиг чужое мнение.

– А вот это зря. Береги честь смолоду, – наставительно произнесла Катя и добавила: – Ночью монгол приходил в твою палатку.

– Зачем?

– А я откуда знаю. Может, хотел полюбоваться на твою пьяную физиономию.

– Что он делал в моей палатке?

– Ничего. Сидел и смотрел на тебя.

Кармель заволновалась.

– Я храпела? Пускала слюни?

Катя съехидничала:

– Тебе же плевать на чужое мнение. Да успокойся. Спала, как убитая. Он недолго пробыл.

Кармель схватилась за голову. Апельсинчик спрыгнул с коленей девушки и отправился в клетку.

– Я сама не понимаю, почему на меня так подействовал спирт. После водки или текилы такого не случалось.

– Так ты завзятая пьянчужка?

– Ничего не пьянчужка, только для поднятия настроения. Кать, посмотри в лагере. Чего они там суетятся? Уже девять часов, а никто не отправляется в лес, и Сашок задерживается.

Кармель поставила чайник на огонь, решив выпить кофе. Часы показывали половину десятого утра. Обеспокоенная Катя медленно проявилась на стуле перед подругой.

– Сегодня ночью исчезла часть оружия и гранат. Игорь Петрович всех расспрашивал.

– Они идут сюда, – охнула Кармель. – Неужели решили, что я причастна к пропаже.

Отчего-то она заволновалась, увидев напряжённые лица поисковиков. Впереди шёл руководитель отряда, за ним Долгов и Птицын. Кармель переводила взгляд с одного лица на другое. Даже обаятельный Кирилл Никонов смотрел на неё с подозрением.

– Кармель, мы хотим знать, ты виновна в исчезновении винтовок и гранат? – поинтересовался Игорь Петрович.

Поисковики окружили Кармель, сидящую за столиком. Лицо девушки вспыхнуло румянцем от злости и обиды.

– Ночью я спала после вашего угощения спиртом. К тому же у меня нет дурной склонности к воровству.

Красивое лицо Антона Доли нахмурилось.

– А как ты объяснишь, что на твоей машине ночью ездили. Именно на твоей «Ниве» вывезли оружие. Ключи оставляешь в замке зажигания? Или у тебя есть сообщники?

– Нет у меня никаких сообщников, – растерялась Кармель. – Ключи лежали на столике в палатке. Я ничего не понимаю, но поверьте: к похищению не имею отношения. Зачем мне оружие?

– Игорь Петрович, нужно обыскать палатку, а главное посмотреть, что в корзинке с которой она не расстаётся, – предложила Лина.

Кармель схватила корзинку и прижала к груди.

– Вы не имеете права обыскивать! А почему все сразу подумали на меня, разве кто-то из вас не мог украсть оружие? – Кармель встала со стула и стала перед ними, высоко подняв голову.

– Извини, Кармель, но мы вместе много лет и никогда такого чп не случалось – это раз. Сергей проверил твою машину и обнаружил все признаки, что оружие перевезли на ней – это два. Только ты живёшь изолированно от всех – три, – перечислил Игорь Петрович. – Через два дня за оружием приедут военные и участковый. К этому времени мы должны найти пропажу. Мне не нужно пятно на отряде. Так что тебе лучше сказать правду.

– Я спала всю ночь. Ключи мог взять, кто угодно. Ищите предателя среди своих, – возмутилась Кармель. – Чтобы я делала с вашим оружием?

– Про поиск Ивана Гордеева знаем только из твоих слов. А вдруг ты свой дар используешь в корыстных целях? Мы для тебя откопали блиндаж, вынесли из леса оружие и боеприпасы. Тебе осталось только их продать, – предположил Николай Долгов.

Кармель посмотрела в его выпуклые рыбьи глазки и зло процедила.

– В отличие от таких, как ты, я в деньгах не нуждаюсь. Только нищие позарятся на копейки от продажи старого хлама.

Долгов вздрогнул.

–То есть мы нищие, а ты барыня, которая нами брезгует?

– Не нужно передёргивать мои слова. Будьте так добры, оставьте меня в покое. Все!

– Игорь Петрович, вряд ли она была способна этой ночью таскать ящики. Спала, как убитая, – сказал Тимур. – Во всяком случае, до полуночи точно.

– Тебе откуда известно? – буркнул Игорь Петрович. – Она могла изобразить опьянение. Вырубиться от ста граммов спирта невозможно.

– Однако, у неё получилось. Я приходил проведать Кармель около двенадцати.

Стёпка ревниво посмотрел на Тимура.

– Тим, ты только посмотреть приходил? – засмеялась Лина.

На скулах Тимура заиграли желваки, но он промолчал.

– Это ничего не доказывает. Кто-нибудь осмотрите палатку, а ты, отдай свою корзинку… по-хорошему, – пригрозил Игорь Петрович.

Кармель крепче прижала к себе сумку.

– Нет!

Долгов подошёл к Кармель протянул руку.

– Гони быстро. Что ты там в ней прячешь?

– Это моё дело. Не прикасайся, а то меня вырвет от тебя.

Николай скривился, в бледно-голубых глазах вспыхнула злость.

Он схватил корзинку и потянул к себе.

– Строишь тут из себя высокородную принцессу.

Никто не заметил, как рыжая кошка взвилась вверх и полоснула Долгова когтями по руке.

– Зараза!

Николай изо всех сил пнул Лиску ногой.

– Ах ты, сволочь! Живодёр вонючий, – вскрикнула Кармель и огрела Долгова корзинкой по голове.

Он схватился за ушибленный лоб, а потом, неожиданно для всех ударил девушку кулаком в лицо.

Кармель упала на стул, тот с хлопком сложился. Через секунду она лежала на куче дощечек, крепко сжимая ручки корзинки.

– Ты чё ох…, – возмутился Феликс, хватая Долгова за руки. – Бить девушку это уже за гранью. Доказательства вины Кармель косвенные. Нельзя с ней так поступать.

Стёпка подскочил к Кармель и помог подняться.

– Если ещё раз её тронешь, я тебя убью, – пригрозил он Долгову.

Кармель глянула на Тимура. По нему нельзя было понять: считает ли он её виновной. Сердце девушки затопила обида. Она не заметила сжатых кулаков мужчины и белое от бешенства лицо.

Игорь Петрович возмутился:

– Коля, что ты себе позволяешь? Устраиваешь тут самосуд. Извинись перед Кармель за свою безобразную выходку.

Кармель скривилась.

– От этого недомужчины мне не нужны извинения.

Долгов пробурчал что-то неразборчиво. Тимур бросил ему сквозь зубы.

– Вали отсюда и побыстрее.

Кирилл и Антон вылезли из палатки.

– Ничего. Никакой зацепки. Игорь Петрович поморщился, заметив покрасневшую скулу Кармель.

– Кармель, с чем ты так боишься расстаться. Выложи всё из корзинки на стол. Ты сама заставляешь тебя подозревать.

– Нет!

– Послушай, дело очень серьёзное. Винтовки и гранаты могут попасть к уголовникам. Сейчас мне не до сантиментов и хорошего тона.

Кармель вздохнула.

– То, что находится в сумке, не имеет никакого отношения к вашему оружию. Просто поверьте мне.

– Не могу. На слово не могу.

– Да что вы сюсюкаетесь с ней. – Антон с силой сжал запястья девушки, она выронила корзинку. Он откинул застёжки, поднял её вверх дном и вывалил содержимое на траву.

Кармель с пренебрежением посмотрела на поисковиков.

– Кто первый будет рыться в моих вещах?

Антон осмотрел косметичку, потом поочерёдно отложил в сторону, гигиенические салфетки, прокладки, упаковку ватных дисков, палочек, спрей от комаров, туалетную воду, коробку с таблетками, бинтами и зелёнкой. Добрался до синего пакета, вынул из него овальный предмет, завязанный в старушечий платок в мелкий цветочек. Вскоре перед любопытными взорами поисковиков предстал обычный череп.

– Больше ничего нет. – Антон взвесил череп на руке. – Зачем ты его таскаешь с собой?

– Я же говорила: она использует чёрную магию, – произнесла Марина, с опаской поглядывая на Кармель.

– Чушь! Я не хотела говорить, но этот череп помогает мне находить мёртвых. Никакой магии, – усмехнулась Кармель. – А теперь я требую извинения. От всех.

Антон буркнул:

– Обойдёшься. С тебя никто не снимал обвинения.

Кармель забрала из его рук череп Кати.

– Я сама постараюсь найти воров. И тогда вам всем будет стыдно за произошедшее сейчас. А теперь покиньте мою территорию. Не желаю никого видеть, с этого момента вы все для меня нерукопожатны.

Антон хмыкнул:

– Как я теперь буду жить? Она не пожмёт мне больше руку.

– Плебей, – бросила ему в лицо Кармель.

– В общем, так, – спокойно произнёс Игорь Петрович, если не виновна, я первый извинюсь. Пойми, если не найдём оружие, всем мало не покажется.

Поисковики вернулись в лагерь. Кармель взяла Лиску на руки. Кошка жалобно мяукнула.

– Ты храбрая Лисочка, защищала хозяйку. Где у тебя болит? Катя, а ты не видела, кто взял ключи от «Нивы». Может, заметила, кто таскал винтовки?

– После ухода монгола я тоже ушла. Мне тяжело находиться рядом с таким количеством неупокоённых душ.

– Кать, тебе придётся ночью подслушать разговоры. Я думаю, вор не один, минимум двое. И они решили свалить кражу на меня. Как я поняла: оружие унесли не всё, но много. Мне интересно, почему никто не слышал, как носили ящики? Не услышали шагов, шум мотора. Ладно меня вырубил спирт… А, кстати, почему вырубил? А что если и другие, но чуть позже, задрыхли со всех ног. Может в спирт добавили снотворное? Вот сволочь, могли ведь убить. Снотворное и спирт убойное сочетание. Игоря Петровича, Стёпку и Сашка отбрасываю сразу. Остаётся десять человек. Феликс хорошо зарабатывает на картинах, Марина слишком слаба, про Тимура не хочу даже думать, хотя он ни слова не сказал в мою защиту.

Катя возразила:

– Почему же, признался, что был в твоей палатке. Окончательно подорвал твою репутацию.

– Да чёрт с ней с репутацией.

Лиска спрыгнула с колен хозяйки. Кармель принялась наводить порядок в палатке. Потом заплела косу и глянула на себя в зеркало. Щеку украшал синяк.

«Скотина, ты, Антоша, и псих, не даром жрёшь азалептин»,– подумала она, запудривая синяк.

– Кать, последи за Антоном и Долговым. Уж слишком они яро пытались меня обвинить.

– Кармель!

Услышала она голос Сашки снаружи. Вышла из палатки хмуро глянула на мальчишку.

– Что тебе нужно?

– Это… я тоже извиняюсь. Мы сегодня пойдём в лес?

– Я пойду одна.

–Ну перестань. Не обижайся. Знаешь, как Игорь Петрович переживает!

Кармель посмотрела в глаза Сашки.

– Да мне плевать на его переживания. Вы не хотите искать воров, боитесь, что они среди вас. Так вот, Сашенька, я их найду.

– Почему воры, а не вор? – удивился мальчишка.

– Голову иногда включай! Не нужно верить всему, что тебе говорят. Один человек не мог столько перенести. Вряд ли бы из-за пары винтовок Игорь Петрович поднял панику.

– Так ты точно не виновата?

– Пошёл вон! – разозлилась Кармель.

– Я пойду, но тогда ты останешься одна. Тебя и так никто не любит. Все считают выскочкой.

– Пусть, – насупилась она. – Зато я не шарю по чужим сумкам и не обыскиваю палатки. Вали отсюда.

Сашка, бормоча себе под нос, ретировался.

– Зачем ты это сделала? Он прав в одном: ты заносчива. Сказала: включай мозги, а чего сама тогда не включаешь? – Катя мерцала рядом со столом. – Ты во всеуслышание объявила, что найдёшь вора. Раз так одной оставаться нельзя. Дадут по башке и прикопают в лесочке.

– Ой!

– Вот тебе и ой. Верни Сашку.

– Не хочу.

– Тогда я не буду подслушивать разговоры.

Кармель возмутилась:

– Шантажистка!

Катя парировала:

– С кем поведёшься…

Кармель крикнула вслед едва плетущемуся мальчишке.

– Ладно, даю тебе шанс исправиться.

Сашка через минуту появился перед ней.

– Извини, Конфетка, я от злости наговорил глупостей.

– Посиди, я соберу продукты. Уже почти одиннадцать, столько времени зря потеряли.

***

Больше часа они добирались до последней поставленной метки.

– Так не пойдёт, мы дальше и дальше уходим от лагеря и зря тратим время на дорогу. Есть другой путь, не знаешь?

– Можно на машине добраться до последних позиций седьмого стрелкового корпуса и начать оттуда.

– Завтра так и сделаем.

Кармель остановилась у высокого куста. На ветках висели зелёные, красные и чёрные ягоды.

– Красиво. Саш, они съедобные?

– Это крушина. Плоды есть нельзя.

– Жаль.

Катя проявилась на прогалинке, заросшей хвощом и папоротником. Кармель приблизилась к ней.

– Ты чего плачешь?

– Вон в той канавке под чёрной берёзкой лежит Тимофей Калинин мой сосед и одноклассник. Он служил с Ваней в одном взводе.

– Кать, ну это же хорошо. Ой, извини, говорю глупости. Просто я подумала: он может знать: где искать Ивана?

Кармель сделала Сашке знак рукой – не приближайся. Мальчишка покорно присел на пенёк.

– Он говорит, что Ваню ранили. Его отправили в полевой госпиталь, расположенный возле деревни Шутиха. Больше он ничего не знает.

Кармель сорвала травинку – сунула в рот.

– То есть Ивана искать здесь бесполезно.

Катя опустила голову.

– Мы закончим поиски солдат седьмой роты, поставим метки для поисковиков и отправимся в эту Шутиху.

Слёзы снова горошинками побежали по бледным щекам призрака.

– Мы не найдём его. Раненых могли переправить.

– Найдём! Я не хочу всю жизнь прожить с черепом под мышкой, – заверила её Кармель. – Я собираюсь со временем завести детей, а ты их будешь пугать. Нет уж! Я обязательно от тебя избавлюсь. Кровь из носу, но твоего Ваню разыщу. Что ещё этот Тимофей поведал?

Катя замялась. Кармель с подозрением покосилась на прозрачное лицо подруги.

– Ты смущена. В чём дело, Кать?

– Он спросил: кто со мной. Я ответила внучка Маши Синельниковой. Тимофей вдруг заявил: «С роднёй пришла». В общем, твоя бабушка Маша моя сестра по отцу. Я этого не знала.

Кармель улыбнулась.

– Вот так номер. Значит, твой папенька согрешил. Интересно куда мой прадед смотрел? Вот тебе и патриархальные времена.

Катя замерцала.

– Да не расстраивайся ты так. Дело-то житейское. Зато я вижу тебя … по-родственному. Вот и разгадали, почему я узрела только ваше потустороннее величество, – ехидно заметила Кармель. Написав на листке бумаги данные Тимофея, и позвала Сашку: – Ставь здесь метку. Я обнаружила односельчанина Ивана Гордеева. Пройдём вдоль линии окопов седьмой роты, и я уеду в другое место.

Сашка поинтересовался:

– Почему? Не хочешь с нами общаться? Но ведь тогда тебя точно подозревать будут.

– А сейчас нет? Мне нужно найти деревню Шутиху. Слышал о такой?

– Да. Там находился полевой госпиталь. Бойцов поднимали поисковые отряды из Алтая и Твери.

– А где перезахоронили найденные останки?

– В Спас-Деменске.

Сашка срубил топориком сосенку, обтесал её и вогнал в сырую землю. Кармель прикрепила к сосенке листок с данными солдата.

– Саш, а какие-то сведения о раненых, лечившихся в госпитале можно найти?

– Можно. Есть списки тех, кого вылечили или перевели в другие госпитали, списки умерших, но как сама понимаешь списки не полные. Госпиталь попал под бомбёжку и те, кто был там, погибли.

– Достанешь мне эти списки?

Мальчишка сверкнул синими глазищами.

– А дуться перестанешь?

– Нет.

– Вот вредина. Ладно, вечером выйду в интернет и запрошу списки.