Текст книги "А Тим выйдет?"

Наталья Нецкая
А Тим выйдет?

«Скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты». Расскажи мне о своём животном, и я узнаю, насколько ты сентиментален и раним, сколько в тебе любви, искренности и сострадания, которые ты прячешь от других людей. Синоним к слову «животное» в словаре – скотина, а к слову «питомец» – воспитанник. Моё же животное это, скорее, воспитатель, в общем, книга о том, как двуногий полюбил четвероногого и наоборот. Путешествие в жизнь собаки и человека.

Более интересной личности, чем мой пёс, я не встречала. Я не ошиблась, именно личности – такой безгранично доброй, милой, ранимой и наглой. Вы когда-нибудь видели, чтобы отдельную книгу посвящали собаке, я – нет, но вывожу сейчас в посвящении:

«Тимофею, Тиму, лучшему псу на свете. С любовью от человеческого сердца к твоему собачьему, хоть я, наблюдая за тобой, не верю, что ты собака».

Собака – не друг человека, а его душевный потребитель. И если у вас с широтой души не очень, то собаке вам нечего будет дать. Ни ей дать, ни вам от неё взять. Бессмыслица получается.

Завести собаку – это совершенно то же самое, что завести ребёнка, разница лишь в том, что собака проживёт меньше, потому что хвостатый век просто короче, да и ухаживать за вами не будет, потому что она – собака! Ну, миску с водой вместо стакана воды, возможно, вам и подвинет, если воспитаете. Впрочем, как и дети, если воспитаете…

Собачья морда каждое утро будет заглядывать к вам в комнату и ждать: «Когда же, наконец?» Справлять маленькую и большую нужду, кушать, гулять, играть! И вообще жить! Жить собака намеревается только с вами, с теми, кто её взял. Взял – тащи свою ношу до конца. И не ной. Потому что я твой, только твой, пока не умру, а иначе – зачем ты меня брал? Это пока было в теории, а сейчас я расскажу практику…

Тим появился в семье в период не очень удачный для покупки четвероного го друга. Денег на «приличную» собаку не было, поэтому Тима взяли из обычного собачьего приюта, где оставляют ненужных будущих Чернышей, Беляшей, Тарзанов и прочих. Приютские собаки – изначально самые убогие существа, изначально их детство проходит под угрозой быть «неразобранными» и оставленными на произвол судьбы. Они, подобно детям из приютов, существуют с небольшой надеждой на возможность обрести семью. И собака оттуда автоматически становится заложником своего нового хозяина. Породистую хоть пристроить можно, а этих куда…

– Возьми именно меня! – по – собачьи сказал чёрный щен и первым подбежал к «хозяйке». Делать нечего – значит, надо брать, выбор щенок сделал сам.

Чёрный пушистый комочек сразу стал Тимом, улёгся на грудь хозяйке – и так мирно, как будто его и нет, доехал вместе с ней до своего нового дома. Хозяйка кудрявая, она курит, держа рукой руль, и воняет какими-то тёплыми духами. Хорошо!

В новом доме есть ещё маленькая девочка девяти лет, которой, собственно, его и подарили на день её рождения. Не бог весть какой подарок – приютский пёс, но зато настоящий!

– Да, я настоящий! И вы помогли спасти кусочек мира! – протявкал Тим маленькой смешной девочке.

Девочка заулыбалась, потрепала его за ухо и пошла дальше праздновать день своего рождения со своими двуногими друзьями. Подарили Тима вместе с большим плюшевым медведем, в котором он сразу почуял конкурента в любви, и в ближайшем будущем щенок ему обязательно отомстит.

На следующий день пришли ещё запоздалые гости и подарили Тиму дом, но щен там жить не хотел, может, заметил, что на домике было написано: «Для кота».

Потом Тим обнаружил еще одну тётю, эта тётя не слишком была ему рада, она всё время ворчала, что вот зачем собака, за ней надо ухаживать, за самими – то кто бы поухаживал! В общем, не очень добрая тётка.

Тим к ней даже близко подходить не стал!

«Грымза» – подумал он. – «Ничего, потом разберёмся! А пока посидим с другой…»

Квартира небольшая, сильно не разгуляешься, зато тепло и не так холодно, как в уличном вольере. И не так орут. Ну, орут, конечно, но только что-то по поводу беспорядка в квартире и несделанных уроков, и «ты же мне обещала». Видимо, что – то про пустые обещания.

Тим поел и лёг спать там, где ему положили коврик. Ночью щенку стало одиноко, и он стал обращать на себя внимание, сначала сопением, потом громким сопением, тявканьем, потом воем и лаяньем и, наконец, увидев, что и это не помогает, встал на четыре своих ноги, набрался сил, разбежался и прыгнул на закрытую дверь! Уф, больно однако. Но ничего. Вторая попытка открыть дверь чуть не стоила Тиму головы. Он громко стукнулся об дверь головой и слёзно завыл. Ему открыли!

Тим забыл о боли и радостно прыгнул на кровать! Уговорить Тима уйти на «своё» место и уж тем более столкнуть, было невозможно. Всеми силами души и тела собака решила не сдаваться и крепко-накрепко стояла на своём. Или буду пробивать себе жизнь на кровати хозяина или убьюсь в битве с вашими дверьми!

Тим никак не мог понять, почему медведю можно спать с хозяйкой, а ему – нет! Ведь оба они были подарками. Тимофей под покровом ночи отчекрыжил медведю ухо, но вовремя понял, что может «влететь» и, подобрав мишку под себя, улёгся на него, мол, вроде, «люблю его тоже», и когда они стали спать в кровати оба, закон восторжествовал.

Так Тим стал полноценным «лежаком» и полноценным членом этого семейства.

Оказалось, что Тим очень любопытен, ему всегда надо знать, кто чем занимается. С раннего утра и до позднего вечера новый «начальник» прогуливался по квартире, суя свой нос абсолютно во все дела. Если кто-то готовил еду, то собачий хвост вертелся на кухне, потом шёл проверять, кто моется в ванной, кто смотрит телевизор и что именно смотрит, а кто читает книгу и зачем её читает. Острую нелюбовь к книгам, как к пустой трате времени погружения в неживой мир букв, щен обозначил сразу, отметив зубами каждый корешок книги, попавшийся ему на глаза.

Маленькую девочку он слегка покусывал, ну, так, любя, пытаясь её запугать, чтобы хоть перед ней чувствовать себя сильным и главным. Девочка жаловалась на него и плакала, грозилась вернуть собаку в приют, но отдать собаку каждый раз передумывала.

Хозяйка, которая выбрала его, кормила его и поила, гуляла с ним и потом мыла лапы. Неплохая, в общем, тётка, но какая-то слишком милосердная, иногда до противности. Таких Тим тоже не очень одобрял.

Тим уже изучил, как звучат его имена, и как это понимать:

«Тим» – просто зовут.

«Тииим!» – ругают

«Тима» – ласкают.

«Дурак» – болеет.

«Говнюк» – нагадил.

«Цыган» – разводит на что – то: или, обычно, хочет лечь на кровать, или выпросить вкусняшку, зефирку, например, конфетку или бананчик.

«В приют назад!» – очень разозлил.

«Барин» – фиг сдвинешь с места.

«Вонючка» – пришёл мокрый с улицы и воняет псиной.

«Дебил» – кусает хозяев.

Оставалась в этой квартире одна незавоёванная девица, та самая тётка – «грымза». «Надо что-то с ней делать» – подумал Тим. И стал потихоньку к ней подкатывать. Ну так, чисто по-мужски. Сначала положил ей голову во сне на плечо. Она фыркнула и сказала: «Ну как же воняет псиной! Уберите собаку!» Хорошо, ушёл на этот раз. Типа, обиделся. Потом ещё и ещё приходил. Пока она сама, уставшая, его не позвала. Уставшая она была, пожалуй, посговорчивей, и ей не так уже воняло.

Потом у «Грымзы» было день рождения и все носили и носили ей подарки с утра до вечера и на следующий день. Щенок, наблюдавший за этим совсем неуместным жертвоприношением, стал тоже под шумок складывать свои «дары» перед этой некоронованной Королевой. Сначала своего любимого клоуна, между прочим, личную свою игрушку! Потом свежее яблоко! Потом «потрясающий» рваный мяч для игры на улице. И когда всё это ей не понравилось и с визгом было выкинуто на пол, Тим принёс ей тапок. «На, подавись!» – сказал по-собачьи Тим и, обидевшись, развернулся своей уже не худой задницей и ушёл.

Потом он сделал вид, что грустит. Поехали на дачу все вместе, там Тим равнодушно ходил между грядок с розами, слышал, что говорили по телефону какие-то люди, что вот, мол, если ваша собака сожрёт розы, вам будет плохо!

Мягкотелая хозяйка, заметив настроение собаки, сказала:

– Тим, да фиг с этими розами, что из – за них так расстраиваться-то, да иди и ломай их! Только не грусти…

Щен гордо прошагал мимо цветов и первый сел в машину, чтобы ехать домой, мол, не нужны мне ваши подачки!

Дома стали укорять, что всё-таки он уже большой и спать в кровати всё-таки не надо. Ну не надо, так не надо.

Потом собака как-то совсем загрустила, и эта сердобольная опять сказала:

– Ну если ты так переживаешь из-за кровати, то фиг с ней – можешь там спать.

Но Тим не пошёл ни спать, ни играть, ни есть…

Потом выяснилось, что он заболел, его укусил клещ. Температура поднялась под сорок. Был он весь горячий и жалкий.

В общем всё закончилось хорошо, приютский «барин» остался жив, сердобольная рада была до слёз, подмешивала ему в кашу даже соль, чтобы повкуснее было, маленькая девочка купила в магазине вкусняшек и развлекашек, даже невзирая на то, что потом получила за это «втык», а Королеву-Грымзу он сам всегда ждал у двери и сразу просился на ручки. Тим был очень счастлив, что она его всё-таки полюбила.

Наступило первое лето в жизни щенка сомнительной породы. Собака становилась всё больше, выше и шире. От хорошего ухода и всеобщей любви шерсть ее лоснилась, и морда приобретала очень самоуверенный вид. Ни дать, ни взять – наследный принц. Даже взгляд собачий, когда-то просящий и извиняющийся, стал всепрощающим и извиняющим. Из статуса приёмыша Собак в короткое время перешёл в статус хозяина!

Когда Грымза по утрам делала себе чудеснейшие бутерброды с чарующий запахом копчёной колбасы, сыра или розовой форельки… в какие-то доли секунды, сразу же после изготовления, кто-то их совершенно незаметно и моментально слизывал со стола. Этот кто-то делал это всё настолько незаметно, что только по запаху из пасти можно было догадаться, куда ушёл сей продукт. Сытый и довольный собачий господин оставался на весь день дома один, и чтобы как – то показать своё недовольство этим обстоятельством, яростно приканчивал всю имеющуюся в доме обувь. Когда приходили, наконец, эти «возвращенцы» в свою обитель, то пытались его за это бить, но хитрый Собак падал сразу же на спину и поднимал лапы кверху, потому, как известно, лежачего не бьют!

Однажды девчонки этого дома пошли жечь костёр в лесу, на берегу пруда. Тим, конечно же, был приглашён на это мероприятие. Он сидел и любовался обществом, покусывал зелёную травку и вдыхал радость лета. Но тут что-то зашевелилось в пруду, и это что-то было дико страшным и к тому же водоплавающим. Тим, как настоящий бабий рыцарь, спрятался за спину одной из барышень и задрожал не только всем своим телом, но и трусливой душой. Бороться с неизвестностью ему совсем не хотелось.

– Трус!

– Трус!

– Трус! – послышались осуждающие голоса барышень со всех сторон.

Тим повернул голову в сторону милых хозяек и так, по-честному, мявкнул:

– Да, трус, ну и что? – будто хотел сказать он.

– Ну хоть честный, да, может, ещё и маленький! – заступилась за него главная хозяйка.

– Во-во, маленький, ага, слоняра, а как воровать бутербродики и жрать обувь, так не маленький.

– Глупый ещё…

– Ага, где ему надо, так он сразу умный и хитрый.

Этот случай запомнился и заронил подозрение в том, что сможет ли когда этот хитрожопый трусливый Собак стать защитником.

А этим страшным непреодолимым зверем оказал

...

конец ознакомительного фрагмента