Текст книги "Виртуальная графиня. Приключения"

Глава 8

История отца Катерины, Владимира Артемовича (1921г.р.), сына Варвары Антоновны и Артема Ивановича.

– Владимир, а ты меня любишь?

– Даша, очень.

– А мы поженимся с тобой?

– Подожди, Даша, дай подумать, понимаешь, я не знаю, где мы будем жить с тобой…

– А это разве имеет значение? Важно, что мы любим друг друга.

Владимир и Даша стояли на берегу прозрачного озера, папоротник в тени деревьев медленно качал паутиной на листве. Городской парк города Челябинска, расположенного в Уральских горах, принимал в свои лиственные сени влюбленных всех времен. Молодая пара в воскресный день гуляла по парку, качалась и каталась на всех качелях и каруселях, стреляла из ружья в тире. Им было хорошо, они были молоды и счастливы своей первой любовью.

Владимир работал на заводе, где его ценили за трудолюбие, у него была уверенность в своих силах, и в своем будущем и он спокойно платил за воскресные развлечения в парке. Даша, молодая девушка, держала за руку Владимира, и не отпускала даже на секунду. Все было прекрасно, они мечтали, они придумали, где им жить после свадьбы. Все изменилось через неделю.

Война 1941 года докатилась до голубых, прозрачных озер. Владимир продолжал работать, ему было в ту пору девятнадцать – двадцать лет, Даше лет восемнадцать. Нет, они не поженились. Владимир работал на тракторном заводе, который в некоторых своих цехах выпускал обычные танки. Цеха были разбросаны по городу, и не все знали, где и что делают на заводе. Владимир – станочник от Бога, он сразу получил отсрочку от призыва на фронт. На фронт первым забрали его брата, Михаила.

Дружба Владимира и Миши постоянно вызывала интерес и насмешки в семье.

Если у Владимира мать спрашивала:

– Владимир, ты сейчас будешь кушать?

– Я, как Миша, он будет кушать, и я буду.

Миша был старше Владимира на год. Однажды они решили поступить в один техникум, но Миша к этому времени уже окончил восемь классов, а Владимир только семь. Естественно, Миша поступил, а Владимир написал пример, посмотрел на него и сдал работу чистой, хотя в своем классе он преуспевал по математике, это и дало ему наглости идти с братом сдавать экзамены, а Миша все принял всерьез и не пошел без Владимира учиться. Оба пошли в ФЗО. Но, в ФЗО успехи у Владимира были лучше, чем у Миши, и на заводе у Владимира детали получались на станке и качественнее и быстрее.

Владимир без Миши чувствовал себя неуютно, совесть ему подсказывала, что он должен идти на фронт. Призыву в действующую армию Владимир не подлежал и в свободное время встречался с Дашей. Даша, как и завод, не хотела его отпускать на фронт.

Серые глаза Владимира сверкнули сталью, и он сказал Даше:

– Я пойду на фронт добровольцем.

– Владимир, а как же я, ты меня оставишь одну?

– Даша, я не могу сидеть в тылу, меня совесть съедает, ты меня можешь понять?

– Могу, но не хочу, мне тебя не дождаться, я это чувствую.

Владимир прошел медкомиссию и добровольцем в возрасте двадцати лет осенью 1941 года был отправлен на передовую. Новичком в освоении оружия он не был, по воскресеньям в мирное время Владимир ходил в городской парк, на голубых скалистых озерах, и стрелял в тире. Стрелял он метко. Было такое мирное звание «Ворошиловский стрелок», он его честно заработал.

Великолепное зрение позволяло молодому парню точить детали без брака и стрелять точно в цель. Военные лишения Владимир переносил спокойно. В мирное время, во время грозы он неизменно выходил на улицу и не уходил, пока гроза не кончится. Он любил ветер, любил снег, и все это ему досталось в полном объеме на фронте.

В ста километрах от столицы его первый раз ранили в руку. Ранение не было тяжелым, по его мнению, и Владимир остался в своей роте. Рана заживала. Бои под столицей становились с каждым днем серьезней. Мороз крепчал, а гроза из разрядов орудий почти не проходила. Владимира посылали в разведку, за его необыкновенную выносливость в условиях холодной зимы 1941 года. Однажды, будучи в разведке, он видел страшную картину у деревни К., расположенной на подступах к столице. Большое количество замерзших трупов русских солдат были собраны в стога. Ужасное зрелище врезалось Владимиру в память навсегда.

В боях на подступах к столице его ранили в бедро, пуля в ноге застряла навсегда, ее не смогли достать, блуждающая пуля. Отверстие в ноге затянулось, пуля гуляла в мягких тканях выше колена. В полевом госпитале Владимир стал писать стихи. Рана на левой руке, повыше локтя, рана на ноге выше колена и стихи в голове о войне и любви к Даше. Письма, написанные стихами, Владимир отправлял Даше. Одно письмо в стихах он отправил матери и сестре. Владимир после лечения в походном госпитале опять попал на фронт. Война сменила направление главного удара.

Владимир – снайпер, служил в роте разведчиком и до конца войны его не задела больше ни одна пуля, а одной смертельной пули он избежал. Послали его в разведку через линию фронта, не было его в роте дня два. Ситуация на линии фронта за это время изменилась. Границу при возвращении из разведки он перешел в районе соседней роты. Ночью, при переходе линии фронта, он сполз в большую воронку и уснул. Владимира арестовали солдаты из соседней роты, во время сна и обвинили в дезертирстве. Рота выполняла карательные функции. К стенке, на расстрел, выстроили своих, и всех скопом обвинили в дезертирстве. Расстреливали по одному.

Вдруг прозвучал душераздирающий крик:

– Вовка же это, разведчик он наш!

Это кричал друг Владимира из его роты. Горечь в душе разведчика осталась, как блуждающая пуля в ноге, до самой его естественной смерти.

Владимир со своей ротой дошел до города, который стоит как остров в чужой стране, а принадлежит Большой стране… Кто-то решил, что четырех лет войны Владимиру мало, и отправили его в страну, расположенной на Восточной границе Большой страны. Ехали 30 дней через всю страну. После военных действий на Востоке, его отпустили в родной город, на завод.

После возвращения с фронта домой, Владимир обнаружил, что Даша, девушка, которую он любил до войны и все войну пронес в своем сердце, его не дождалась и вышла замуж за тыловика, но ему, фронтовику, повезло еще раз, он встретил Катю, повара из рабочей столовой, и они поженились. У Кати была сестра Аня. На этом же заводе, в парткоме, работала его сестра, Наталья Артемовна. После ранения она уже не покидала свой город Челябинск, если только на курорт.

Однажды на завод с заказом для очередной подводной лодки, приехал конструктор Николай Павлович. К Наталье Артемовне в партком зашел Владимир Артемович с Катей и сказал, что они собираются пожениться. В это же время туда заглянул и конструктор Николай Павлович. Они познакомились. Николай Павлович на свадьбе познакомился с сестрой Кати, Аней и увез ее в Ленинград. Аня работала на своем заводе копировщицей, копировщицей она позже работала и в Ленинграде. Очень аккуратно она копировала чертежи на новую подводную лодку. Аня стала второй женой Николая Павловича. От первой жены у него остался сын, а его первая жена не пережила блокады. Первый сын Кати и Владимира умер рано, ему не было и года.

Владимир сильно переживал смерть сына. На заводе, работая в третью смену, он уснул в цехе на лавочке, его сильно продуло, результат – туберкулез. Израненный солдат был направлен госпиталь. Владимир лежал в госпитале в Крыму, недалеко от Ласточкина гнезда. Операция у него была очень тяжелая, операцию ему делал хирург Вишневский. Володе вырезали шесть ребер и заменили фторопластовыми ребрами, и подлечили легкое, на том дело и кончилось.

Володя вернулся из госпиталя вовремя. В семье родилась девочка Катерина, с высоким и умным лбом и серыми глазами в крапинку. У Владимира глаза были серо-голубые в крапинку. Через три года родился сын Сергей с врожденным пороком сердца.

Да, Владимиру дали инвалидность – инвалид 1 группы ВОВ, с годами он дошел до инвалида 3 группы ВОВ. Сразу после войны, Владимир Артемович работал на заводе, а потом, после ухудшения здоровья работал в артели инвалидов, где изготавливали из наборной пластмассы рамки и шкатулки. Изделия были разноцветные, и чем-то напоминали самоцветы, но самоцветы были – пластмассовые!

Владимир – рост 170, волосы русые, прямые, глаза ясные и серые, тело все в шрамах и ранах. На одной руке нет двух пальцев. Был депутатом в родном городе Челябинске. Его хобби – сад на Розе. Садовод он был отменный, яблони росли самые уникальные, и лучше всех были сланцевые яблони. Клубника давала огромные урожаи с весны до осени. Любимые газеты Владимира: Советский спорт и Известия. Любимая команда – Спартак. Любимая песня: ' И снег, и ветер…» Любимая погода – Гроза. Любимые папиросы – Беломорканал.

Отец Катерины, Владимир Артемович, любил детям читать сказки Пушкина, а поэму «Руслан и Людмила» рассказывал по памяти, редко заглядывая в книгу. Книга сказок Пушкина – большая и желтая, с тесненными рисунками на обложке, и цветными картинками между сказками постоянно читалась детям. Подчерк у Владимира был необыкновенно красивый и четкий, этим подчерком он подписывал в первых классах тетради детей, когда они сами уже читали, но еще мало писали. Интересно, что одежду и обувь покупал он.

И все время Владимир Артемович работал станочником, но в последние десятилетия жизни его легкие металлическую стружку невзлюбили, и он стал работать с деревом, столяром и плотником на деревообрабатывающем комбинате города Павлодара.

Жизнь Владимира Артемовича закончилась в конце семидесятых годов 20 века. За молочными продуктами была очередь. Магазин «Дружба». Владимир редко пользовался тем, что он инвалид ВОВ, но вдруг срочно потребовалась… сметана. Взял он стеклянную банку и спустился в магазин, жил он в этом доме, на четвертом этаже лет восемь, и сказал очереди:

– Пропустите инвалида войны…

На него закричали:

– Какой инвалид, тебе и тридцати нет!!!

Что значит русоволосый сероглазый человек! Ему 57 лет, исшитый вдоль и поперек, а ему дали тридцать лет! Волосы русые, глаза серые, седины – мало. Он поднялся на четвертый этаж дома, на первом этаже которого, и был магазин «Дружба» и слег. У него сильно заболело в горле. Саркома – сказали родным. Долго искали, что это такое… Рак опустился ниже и занял легкое под фторопластовыми ребрами.

Владимиру сделала укол врач из скорой помощи, и он умер за год до Олимпиады в Столице. Жаркий летний день. Владимира по блату, как говорилось в те времена, в больнице работала его сестра, положили в морозильную камеру после смерти и вскрытия.

Катерина, дочь Владимира, ехала поездом трое суток из Столицы в Павлодар, когда ее отец Владимир умер. Поезд остановился на вокзале, она вышла из вагона, а ей навстречу уже бежала группа родственников в черных повязках.

С вокзала Катерину повели в железнодорожную больницу, где отец лежал в морозильной камере, больница находилась рядом с вокзалом. Отец Владимир лежал, как король, спокойно и важно. Все морщинки стянул лед, и выглядел он хорошо и покойно. В день похорон гроб поставили в тени деревьев у дома «Дружба». Народу пришло очень много, одних больших венков было штук десять, они стояли прислоненные к деревьям.

Мама, Катерины, Екатерина Алексеевна, сидела рядом с гробом и постоянно трупу Владимира Артемовича обтирала лицо, он таял. День был жаркий, 27 градусов в тени. Хоронили Владимира Артемовича на кладбище, но так, как и королей не хоронят. Ребята из его бригады ДОКА заставили вырыть могилу больше. В могилу был установлен деревянный постамент. Гроб опускали не в землю, а на деревянные подземные покои. Не забывайте, Владимир работал со столярами и плотниками! Ребята и гроб сами делали! И по кладбищу большому его несли на руках столяры и плотники!

Мать утверждала, что в шесть часов утра, за сутки до приезда дочери, Владимиру стало очень плохо. У него уже несколько дней стоял желудок, рак из саркомы горла, перешел в рак легкого и уже опустился в желудок. После укола врача в организме Владимира произошло расслабление, которое он себе умом своим не позволял. Из него со всех сторон вышли шлаки из организма, и Владимир сказал последнюю фразу:

– Ну, Катя, похоже все.

И умер.

Катерина:

– Мама, отцу поставили диагноз: рак желудка, болел он два года, а раньше у него была язва желудка. Почему его уколом послали на тот свет?

– Катерина, надо найти бригаду врачей, которая ему поставила последний в его жизни укол, ведь когда вызываешь врача к раковому больному, при вызове врача называешь код болезни, врач знала к кому ехала. Врач была кареглазая, черноволосая с миндалевидными глазами.

– Мама, нам не найти врача.

Катерина исправно ознакомилась с бригадами скорой помощи, но женщину, похожую по описанию матери найти не мог. Возможно, она заменяла кого-то, или работала внештатно в скорой помощи, потом она подумала о совпадении укола с ее приездом. Могло ли это быть причиной смерти Владимира, мог кто-нибудь ускорить его кончину, чтобы дочь не видела больного раком в последней стадии? Врач скорой помощи эту информацию от Кати услышала в первую очередь.

Могла врач заменить укол от Катиной информации? Что произошло с Владимиром от укола? Он расслабился и умер… А может, он сам захотел умереть, и он не хотел больным и немощным оставаться в памяти своей дочери. А если совпало его желание с действием укола? Владимира уже ничего не удерживало в этой жизни, значит, внутреннего его сопротивления действию укола не было.

– Мама, в этом случае виновных нет, я уже была в онкологической больнице, могу сказать, что отца лечили лучше, чем многих, к нему все хорошо относились в больнице, он и так при всем букете раковых заболеваний прожил достаточно долго – два года с момента заболевания. В больнице считают, что врач скорой помощи не виновна.

Екатерина Алексеевна, мать Катерины, родилась в 1927 году, в глубинке Уральских гор. Во время ВОВ ее отец на трехтонке перевез ее и ее братьев из деревни в город Челябинск. Во дворе швейной фабрики, расположенной на улице Чкалова в маленьком домике, жила семья Кати. У Кати, до того, как она заболела тифом, и ее обстригли наголо, была огромная темно-русая коса. Во время ВОВ, Катя решила пойти учиться на медсестру.

Во время набора студентов, ее пригласил директор училища принести ему обед в кабинет. Катя принесла – манную кашу с селедкой! Директор так был потрясен таким сочетанием продуктов, что сказал:

– Катя, Вам надо идти на повара учиться, а не на медсестру.

Так в Уральских горах одним поваром стало больше. Катя работала и в заводских столовых, и в ресторане «Южный Урал». В заводской столовой Катя познакомилась с Владимиром. Рост у Кати 152см. Миниатюрная девушка с большой темно-русой косой.

Лет через десять, после освоения целины, рабочий Владимир увез Катю в Северный Казахстан, где она работала и в заводских столовых и в ресторане «Иртыш». У Реки два берега – один крутой, другой пологий. И можно петь песню: «Расцветали яблони и груши. Поплыли туманы над рекой. Выходила на берег Катюша. На высокий берег. На крутой»…

Катя была хорошей женой, криков и ссор дома между Владимиром и Катей не было. А это все очень не просто. Владимир – фронтовик, инвалид, нервы еще те. Пулю из ноги у него так до самой смерти и не вытащили.

Катя твердила всегда одно:

– Володя. Володя…

Катя всегда работала в общепите, а в общепите, что главное? Чтобы не было недостачи. Работая поваром – бригадиром она собирала своих девчонок, как называла она поварят, и говорила им:

– Девочки, ваша подружка утащила батон колбасы, если хотите работать, то этого делать нельзя.

Однажды Катя сменила работу, и новая бригада ее подставила. Кате повесили крупную недостачу. Домой пришла комиссия с проверкой. В доме у Кати роскоши близко не было, все очень просто, а недостачу выплачивал муж – Владимир. Он работал столяром и по тем временам получал много – 300руб, в то время Катерина в Столице получала – 120 руб. Так, что менять работу в общепите дело серьезное.

Катя всегда жила с матерью Владимира – бабой Варей. Баба Варя с Катей прожила до 90 лет! Это великое свойство Кати – хорошо относиться к членам своей семье, даже если это свекровь. Она мыла ее, стригла ногти, кормила, когда та уже есть сама, не могла. Надо отдать должное бабе Варе, она много не просила и еще за полгода до смерти мыла посуду, и собирала мусор с пола, его на вишневом паласе хорошо было видно. Владимир болел раком два года. Катя выносила все его проблемы до самой его смерти.

После смерти Владимира соседки решили Екатерину посватать за хорошего человека – Иван Ивановича, который недавно потерял жену и жил один, дети не в счет, они были уже все взрослые. Трехкомнатная квартира Кати находилась в одном подъезде, трех комнатная квартира Ивана Ивановича в другом подъезде. Квартиры располагались на одном этаже, через стенку. Казалось: проруби дверь и богачи! Не тут было! Дети подали свой голос против объединения квартир. Иван Иванович был большим железнодорожным начальником и перед пенсией решил подработать в Восточной стране.

Вот она связь времен! Катя кареглазая, темноволосая, с тех самых Уральских гор, явно люди Кареглазого хана ее предков не обошли своим вниманием, через шесть веков, потянуло ее в страну на Восточной границе. Катя с Иваном Ивановичем прожила в той стране два года, и климат ей не мешал, она его хорошо переносила. Катя помолодела. Жить с Иваном Ивановичем ей было легко, он тащил финансовые нагрузки, он переодел Катю – с ног до головы, еще и детям Кати досталось! Ей впервые в жизни дарили золото!

Катя… Екатерина Алексеевна, развелась с Иваном Ивановичем после возвращения из страны на Восточной границе. Прожила еще она одна лет пятнадцать. Перед смертью, когда она заболела раком головы, к ней вернулся Иван Иванович и целый год за ней ухаживал, а Катерине сказали, что у матери – катаракта, поэтому Екатерина Алексеевна плохо видит. Под эти предлогам Катя оказалась в Столице, мол, катаракту там хорошо лечат. Катя у Катерины прожила месяц, с каждым днем ей было все хуже.

Катерина спросила маму:

– Мама, почему ты развелась с Иваном Ивановичем?

И мать ей ответила:

– Мне было стыдно жить хорошо. А ты кто?

Мать уже не узнавала ее.

Устроить в столичную больницу жительницу соседнего государства оказалось не просто, официальное разрешение на медицинское обслуживание Катя получила через полгода после смерти. За четыре дня до смерти Катю положили в городскую больницу. Каждый шаг надо было покрывать наличными деньгами. За день до смерти Кати, врачи сказали, что у нее двойной рак, и операции она не подлежит. Катя лежала спокойно и посапывала. Такой спокойной ее в последний раз Катерина и увидела. Катя, Екатерина Алексеевна, умерла в 72 года, не приходя в себя, она постоянно была подключена к капельнице.

Кто бы знал, как расстроился Иван Иванович! Он стал звонить Катерине постоянно! Он не верил в смерть Кати! Каждое перемещение Кати и после смерти покрывалось справками и деньгами. Похоронили ее нормально на кладбище без крематория. Иван Иванович звонил и переживал, что Катю сожгут. Нет, ее похоронили в гробу. Все поминки по ней большей частью проходили там, где она жила. Народ рыдал в трубку по междугороднему телефону.

Если у страны есть конституция, оговаривающая права и обязанности людей, то в семье нет ни одной бумажки, в которой бы были расписаны права и обязанности членов семьи. В семье у Катерины было право: молчать в присутствии мужа. Это было главное условие мужа для сосуществования в одной квартире.

Все остальное входило в обязанности: любить мужа, готовить еду и покупать продукты, убирать в квартире, стирать и гладить, работать на работе инженером 8 часов в день, отводить сына в сад.

Второй тип семьи просуществовал двадцать пять лет. Постепенно муж стал все больше отсутствовать дома, переложив на плечи жены все права и обязанности, забрав с собою только любовь, он покинул ее дом в тяжелый год.

Страна переходила на новые рельсы экономики, а мужа как – будто кто-то звал в далекое прошлое. Он переходил на раздельное питание, но ему лучше не становилось. Его невиданная сила тянула в Холодный город.

Первый раз он уехал на месяц. Приехал весь пропахший дымом и с пальцами на ногах, с гангреной. В аптеке Катерина купила все новейшие лекарства, провела курс лечения, и поставила его на здоровые ноги.

Муж не выдержал любви с правой рукой Катерины и покинул ее.

Он все мечтал о золоте, все хотел найти клад. Муж всегда был сексуальным мужчиной. Но с годами, как будто исчерпал лимит любви и благоразумия, которое в свое время привело его в город умных людей. Всплеск технических знаний сильно поколебали события в стране в начале девяностых годов двадцатого столетия.

Теперь на экране рядом с ведущим крутилась телевизионная дива с прической каре, которую уже сделали многие. Недолго думая, Катерина пошла в салон – парикмахерскую, чтобы сделать прическу каре. Девушка, посмотрев на ее волосы, предложила сделать каре на ножке. Она прилежно приступила к стрижке волос, но что-то замешкалась на затылочной области минут на пятнадцать, уделив боковым прядям не более минуты. Результат стрижки превзошел все ожидания. Вспомните висячие усы, так вот в их роли выступали боковые пряди волос, а между ними был выстрижен грот вместо рта. С такой прической Катерине мужчину не завоевать, зато можно сидеть на лавочке с деревьями за спиной.

Это все так, теперь возникает другой вопрос, что можно заработать, работая, в самой передовой отросли страны? Ответ прост: ничего. Что у Катерины появилось за эти годы? Одежда, так и ту десятилетиями вязала, чтобы в чем-то выйти на работу, но после того, как повредила руку десять лет назад, вязать перестала совсем. Одежда самая простая. Мебель за тридцать пять лет сменили. Дачи и машины у нее нет и быть не может, не с чего и некогда. Она не пьет, не курит, не гуляет. Трудится на работе, дома, в компьютере уже восьмой год – и карманы, как всегда пустые. Не звенит.

А теперь мудро на телеэкране заметили, что конструкторов и рабочих нет, есть бухгалтера, юристы, таксисты. Катерину подрастающее поколение вообще назвало рабочей лошадкой, мол, только они могут работать на неоплачиваемой работе по тридцать пять лет.

Вокруг растут дома, но ей в них не переехать. Кто она такая? Да никто! Ни одно издательство не публикует. Никто конструктора не опубликует, а по телевизору покажут, знаете когда… Так что, кто заставит людей придумывать и разрабатывать новое? То-то и оно. И космос заглох, а ведь и он без нее не обошелся и Мир, и…

А, где же еще мужчины? О, это просто и сложно, и является тайной, которая почти раскрыта и не раскрыта в этом романе. За многие годы сексуальной жизни, много воды утекло, много жизней покинуло этот мир; ушли в иной мир и мужчины Катерины Владимировны, не все, конечно, но кое-кто покинул лучший мир.

В старые времена она ходила в великий университет слушать лекции по аутотренингу. Знания по поводу передачи энергии у нее были самые разные. В настоящее время она мудрыми и дорогими лекарствами омолаживала тело, но старость надо кому-то отдать.

Живешь, живешь, и вдруг начинаешь отмирать частями собственного тела.

Вдруг сердце начинает работать с перебоями на убой, а умирать не хочется, начинаешь его шпиговать таблетками и витаминами. Если сердцу дать сильное сердечное средство, оно мгновенно становится здоровым, но в голове возникает безумная боль. Умные бабушки, перенесшие инфаркты и инсульты носят с собой сразу таблетки и от сердца, и запивают их сильными таблетками от головы или от давления. Это круто. Это лучше не использовать. А что делать? Берешь средней силы таблетки и потихоньку приходишь в норму, запивая их своими слабыми таблетками от головной боли.

И однажды головная боль побеждает сердечную. Начинаешь принимать весь известный ассортимент лекарственных средств от головной боли, а голова болит, ей таблетки глубоко безразличны. А в это время, нога, которая беспокоила умеренной болью в одной части много лет, вдруг начинает вести себя плохо по всей свой длине. Ступа выкручивается и входит в штопор вместо того, чтобы беспрекословно надеть правый башмак. Понимаешь, что дело становится плохим: сильная головная боль трое суток, нога, которая отказывает по всей длине. Сразу появляется мысль набрать в Интернете слово: «инсульт» и что это такое.

Читаешь определение инсульта, 99% слов, такие родные, прямо, как по заказу написанные. Находишь лекарство от инсульта, то есть от тромба в голове, покупаешь, и чувствуешь: оно! Помогло! А нога? А ноги?

В бассейне говорят: потрогай ногой пол, тут холодный, а там горячий. Трогаешь и не понимаешь разницы. Звонок знатоку в столицу, а он говорит: опустите ноги в холодную воду, для улучшения кровообращения. Опускаешь ноги в ледяную воду, а ноги не чувствуют холод, заболевает поясница, она быстрее почувствовала холод воды.

Идешь в сауну, но ноги тепло не чувствуют, но еще ходят, скрипя зубами.

Постоянно пьешь таблетки от инсульта для головы, чуть опоздал, голова напоминает: пора пить! А ноги? Идешь к массажисту. Массажисты испугались. И первый массаж делали вдвоем. Ноги были в больших синяках. Второй массаж делал один массажист.

После двух первых массажей нога входила в штопор, но выходила из него быстрей и без сильной боли. Третий массаж был уделен только ногами, и они в штопор не входили.

Поход в сауну через пару дней, принес, первый результат: ноги первый раз покраснели от тепла и пятки почувствовали жару сауны. А, голова? Сердцу стало легче и голове.

Клип

О том, что человек вечная пешка, узнаешь, когда пытаешься подойти к королю данной местности. Кто такой король? Человек, окруженный служебной охраной. Зачем к нему идти? По идее король должен знать о больших успехах своих фигур, знать – то он может и должен, но видеть фигуры ему совсем и не обязательно. Фигуры они тоже гордые бывают.

А многочисленная охрана должна заботиться о спокойствии своего короля. На все это можно сказать одно: не очень и хотелось, или не нужно значит. Или еще – король явление временное, избранное людьми. Избирала – наслаждайся отказом в визите, следующий раз не будешь выбирать.

А погода… почти солнечная, слегка морозная, несколько облачная. А прическа – в порядке. Так что ты еще хотела, мадам Ладья? Рокировки? Ты стояла с другой стороны шахматной доски, а король рокировался с противоположной. В этой игре следующие попытки встреч отменила госпожа Ладья.

Игра закончена? И, да и нет. А конь куда делся? Испугался короля и на глаза к ладье не явился. А слон? О, эта фигура обожает иногда ладью.

И то славно.