Текст книги "Сделка с Прокурором"

Глава 8

Хозяйка дома понимала, что вчера она даже не сглупила, а повела себя крайне безответственно по отношению к собственной безопасности. Сначала ей необходимо было обновить и усовершенствовать коды заклинаний, а затем уже праздновать. Однако признаваться Марано в том, что он абсолютно прав, она не собиралась.

– Можно подумать у меня вчера было время! – огрызнулась она. – Благодарю за заботу, которая, тем не менее, не объясняет того, что вы делаете на моей кухне без приглашения?! Почему пьёте мой кофе и бьёте мою посуду, не имея на это никакого права?! – выпалила она с претензией и возмущением в голосе. – Это, к вашему сведению, порча имущества плюс незаконное пользование имуществом! И ещё взлом! Повторный! Всё это лет так на десять затянет, как минимум, насколько я понимаю…

– Ничего себе! А вы продвинутая особа в области криминального права, как я посмотрю! – присвистнул королевский прокурор, посмеиваясь.

– Да, продвинутая, – мрачно подтвердила она. – Благодаря вам, кстати! – отдала она ему «должное».

В ответ самопригласившийся гость заметил: – Это, кстати, еще одна цель моего визита…

Однако что это за цель, он объяснить не успел, так как был прерван.

– Ничего себе! То есть, вломиться в чужой дом без приглашения и побить в нём чужие чашки – это теперь визитом называется?! – саркастически прокомментировала хозяйка дома. – Будем знать! – ядовито добавила она. – Да, и можете собой гордиться, ваши визиты меня достали, поэтому я сегодня же перекодирую охранные заклинания!

– Лиз, а вы всегда такая ворчливая и злобная по утрам? Или только на похмелье? – в тон своей визави парировал самопригласившийся гость.

– Что-ооо?! Да вы… – не ожидавшая подобного… невоспитанного, бестактного и, наконец, просто оскорбительного выпада девушка не сразу смогла подобрать слова, чтобы облечь в них свое негодование. – Да вы просто хам! – наконец, подобрала она для него достойный эпитет. – И вы просто… опупели от безнаказанности, господин прокурор! И я вам не Лиз! И знаете что?

– Что? – с вызовом вопросил мужчина, скрестив на груди руки. Впрочем, это был не агрессивный вызов, с целью запугать, а азартный, нарочито подначивающий и намеренно провоцирующий.

Однако хозяйка дома наживку не заглотнула.

– А то, что для вас… я такая не только на похмелье, а всегда! – с холодным высокомерием в тоне проинформировала она зарвавшегося домушника-рецидивиста, по которому, и это было её экспертное мнение, давно и навзрыд тюрьма плачет.

– Вот значит как, – усмехнулся мужчина. – А я из-за неё всю ночь не спал, писал оправдательную статью в «Мара Трибьюн»[1]! Между прочим, сам лично писал! Порадовать хотел! А она?! Неблагодарная! – он театрально заломил руки и закатил глаза. Вслед за чем достал из кармана своего жакета лист бумаги и протянул девушке. – Вот, ознакомьтесь, пожалуйста, и скажите, всё ли вас устраивает…

– Что это? – Элизабет подозрительно уставилась на распечатку.

– Официальные извинения Его Величества, которые будут опубликованы в сегодняшнем вечернем выпуске «Мара Трибьюн», если, разумеется, мы с вами всё-таки заключим сделку. Кроме того здесь написано, – кивнул он на текст, – что у королевского дозора уже есть новый подозреваемый и что в интересах следствия – его имя пока не может быть разглашено.

Девушка взяла из рук мужчины текст будущей статьи и углубилась в чтение. По мере чтения, её изначально хмурое и раздраженное лицо с каждой минутой становилось всё более приятно-удивленным…

В статье Марано не только полностью обелил её имя и деловую репутацию, но и указал сумму компенсации, которая поступит на счет её компании из королевской казны. Объявив тем самым на всё королевство, что Элизабет Норфлок – не только больше не банкрот, но владелица финансово-состоятельной компании.

– И я снова могу собой гордиться? – поинтересовался домушник, к которому как только он заметил на лице хозяйки дома улыбку, вернулось его язвительно-самоуверенное настроение.

– Чччто? – Элизабет в недоумении дернула головой, как будто бы упорядочивая мысли, в надежде, что это, возможно, поможет ей понять, о чем это он сейчас?..

– Я ведь снова сделал это? Я убедил вас? – скорее констатировал, чем поинтересовался её мнением Марано.

– Убедил в чём? И почему снова? – она откровенно недоумевала.

– Сначала я убедил вас заняться вашей охранной системой, а теперь, надеюсь, я убедил вас таки заключить со мной сделку, – самодовольно улыбаясь, объяснил он. – Ведь убедил же?!

– Кофе! – проигнорировав вопрос Марано, вдруг взмолилась она и направилась к турке, в которой все ещё оставался так необходимый ей сейчас напиток. – Мне срочно нужен кофе! – простонала она снова, наливая себе уже давно остывшую жижу. Кривясь и морщась, но она  выпила всё содержимое чашки залпом и до дна.

Мужчина сначала с искренним изумлением, смешанным с состраданием наблюдал за страдальческим выражением, с которым женщина поглощала холодный кофе, затем, по-видимому, представил, как это пить холодный кофе и так расчувствовался, что содрогнулся всем телом.

– Я сделала это, кстати, ради вас! – обвиняющим тоном заявила вдруг женщина.

– Что именно? – недоуменно уточнил мужчина.

– Пила холодный кофе, – объяснила она. – Потому что испугалась, что если сейчас же, СРОЧНО, не займу чем-нибудь руки, то запущу чем-нибудь в вашу самодовольную физиономию. И это что-то будет – очень тяжелое.

– Спасибо… наверное?.. – скорее не поблагодарил, а озадачился он.

– Пожалуйста, – тоном госпожи дарующей прощение своему подданному, ответила Элизабет. – А теперь, давайте перейдем к делу. Итак, чего конкретно вы ждете от меня уже завтра, как только эта статья увидит мир?

Марано даже дар речи на мгновение потерял, настолько он был потрясен столь резкой переменой в её настроении. Однако заострять внимание не стал. «Дареному коню в зубы не смотрят», – благомысляще рассудил он и приступил к тому ради чего он собственно и пришел сюда с утра пораньше – к обсуждению её роли в ловушке, в которую он планировал заманить Кристиана Галлезе.

– Сегодня на три часа по полудню назначено всеобщее собрание членов партии Мары и на нём с подачи Его Величества меня утвердят лидером партии, – начал вводить он её в курс дела. – Учитывая то, что Кристиан – уже является лидером партии Перуна, то расчет на то, что в связи с моим назначением основная гонка будет разворачиваться не между партиями, как политическими силами, по-разному понимающими внешне и внутриэкономическую политику нашего королевства, а между мной и Галлезе…

– Но вы ведь категорически не хотели становиться заложником политических амбиций своего дяди, насколько я помню из ваших интервью, или я ошибаюсь? – не удержалась от вопроса Элизабет.

Марано кивнул. – Нет. Вы не ошибаетесь. И если бы партия Перуна не избрала Кристиана своим лидером – то я бы ни за что не согласился на предложение Его Величества.

Искренне говоря, различия в политических программах обеих партий мне не кажутся особо существенными. Нет ничего плохого в том, что члены партий Мары и Перуна по-разному видят направление, в котором экономически и политически должно развиваться наше королевство. Наоборот, лично я даже приветствую это. Ведь не зря говорят, что «в споре рождается истина».

Что меня в корне не устраивает, так это лидер партии, который пытается навязать обществу свои взгляды на религию и магию. Но это именно то, чем грешит Галлезе. И, к сожалению, мой дядя в этом плане мало чем отличается от него.

На мой взгляд, неважно кому ты поклоняешься, Маре или Перуну. Не важно – какую магию ты используешь, огня или ментала. Неважно способна твоя магия сжечь или наоборот заморозить. Важно, чтобы магия использовалась во благо, а не во вред! Вера в единое божество для всех жителей маранского королевства! Но это же чистой воды профанация самого понятия веры, как такового! Единственное, что я не понимаю, так это поклонение темным богам, а вот светлым… Да, пусть, выбирают любого на свой вкус!

Что касается Галлезе, то я, разумеется, нисколько не удивлен: вся его затея с «третьим глазом» имеет своей целью исключительно захват власти в королевстве и удовлетворение его фанатичной веры в превосходство «огненных», борьба же за права перунцев якобы притесняемых маранцами – это лишь красивая легенда.

А вот мой дядя – меня удивляет. Вроде образованнейший и мудрейший человек, однако дай ему волю и он во имя Мары, поставит под угрозу даже мир в королевстве. Но к счастью для нашего королевства, не все члены партии Мары – фанатики. Как, впрочем, и не все члены партии Перуна – в восторге от методов своего лидера и того, что он проповедует.

– Вы заблуждаетесь, Ваше Сиятельство, – покачала головой Элизабет. – Кристиан даже близко не фанатик…

– Угу! Вы ещё скажите, что он не покланяется Перуну! – не поверил ей Марано.

– Нет, – снова покачала она головой. – Этого я не скажу. Крис гордится своей способностью управлять огнём. К тому же, он страстный мужчина и довольно непостоянный в своих привязанностях, поэтому культ Перуна, конечно же, близок ему по духу. Кроме того, Крис, как-то сказал мне, что образцом подражания для себя он считает своего деда, который сражаясь под знаменами Перуна, победил силы Нави. Так что, да, Перун для него – очень много значит, как бог.

– Хммм, Кристиан Галлезе, выступающий на стороне сил Прави?! Вы, Элизабет, или действительно знали его очень давно или до сих пор влюблены в него по уши или же вы просто пытаетесь ввести меня в заблуждение…

– То же самое я могу сказать и о вас, – язвительно парировала девушка. – Ледрих IV – образованнейший и мудрейший правитель, – саркастически заметила она, – который по неизвестной вам причине поддерживает маранский епископат и их политику единоверства! Вы серьезно не понимаете, что и епископы и король используют веру как фактор усиления своей власти? – фыркнула она. – Не держите меня за дуру!

Однако если она ожидала, что её собеседник смутится или разозлится, он её удивил. Он с ней согласился. – В том то и дело, что я это прекрасно понимаю! И именно поэтому я не понимаю дядю. Зачем использовать для усиления своей власти анахроничные политические методы, если есть гораздо более современные?

– Возможно, потому что анахроничные приемы более действенные и к тому же проверены столетиями? – с иронией в голосе предположила Элизабет.

– Думаю, что тут вы правы… – сумрачно кивнул Марано, проигнорировал её иронию. – Дядя и его советники выбрали хорошо известный им путь и идут по нему, не задумываясь о том, что он тупиковый…

– А ваш дядя знает, что вы настолько категорически не согласны с его политикой? – удивленно заметила девушка.

– Разумеется, – с тяжким вздохом ответил мужчина. – Но, во-первых, он надеется, что это я просто по молодости страдаю максимализмом и поэтому не различаю полутонов; а во-вторых, именно такая моя позиция, ему сейчас выгодна, чтобы привлечь на сторону партии Мары так называемых «независимых», тех, кто не исповедует ни религию Мары, ни религию Перуна…

– Другими словами, Его Величество использует вас исключительно для того, чтобы привлечь дополнительную аудиторию избирателей, в надежде на то, что благодаря им партия Мары всё же выиграет конкретно эти выборы? – обе брови девушки многозначительно взметнулись вверх. – Ха! – прыснула она от смеха. – Внимание! Внимание! Скоро на экранах маранского королевства! Молодой, красивый и обаятельный отпрыск королевской династии в роли подсадного индюка, несущего золотые яйца для своего дяди короля! Ха-а-а-а! Ха-ха-ха-а! – залилась она смехом. – Так вот откуда у вас появилась идея использовать меня в качестве подсадной возлюбленной, от вашего дяди?!

Элизабет была почти уверена, что сильно задела самолюбие собеседника и что он обязательно вспылит. Однако он её удивил. Ответил ровным и невозмутимым тоном. – Вообще-то обе упомянутые вами идеи, были предложены мной.

– Ясно, – кивнула она, сразу же поняв, каким образом Марано добился от Ледриха её полного оправдания. Где-то в глубине её души зашевелилась благодарность. Однако Элизабет мгновенно придушила её, напомнив себе даже не о днях или неделях, а месяцах, проведенных ею в камере предварительного заключения. И о том, сколько раз по его вине судья отказывался выпустить её до вынесения приговора суда под залог. Когда девушка вновь заговорила после паузы, голос её звучал по-деловому сухо. – Но достаточно уже о вашей тяжкой доле! Давайте лучше поговорим о моей…

– Кстати, спасибо за красивого и обаятельного, – проигнорировав её сухой тон, сверкнул одной из своих самых чарующих улыбок Марано. – То, что вы находите меня привлекательным, очень нам поможет с точки зрения реализации моих планов…

– Я НЕ на-хо-жу вас привлекательным! – отчеканила девушка. – Это был от начала и до конца сарказм! Меня вообще, чтобы вы хотели знать, каждый раз при взгляде на вас дрожь пробирает!

– Ваше тело так активно реагирует на излучаемую моим телом сексапильность? Я польщен! – самодовольно усмехнулся мужчина.

– Дрожь ОТ-ВРА-ЩЕ-НИЯ! – слогораздельно уточнила она.

– Сразу же уточнить, что вы имеете в виду – это чрезвычайно важно! – сверкнул улыбкой Марано и в мгновение ока не переместился, а буквально перетек с того места, где находился секунду назад, оказавшись с собеседницей нос к носу. – А то ведь некоторые красивые и обаятельные самодовольные индюки могут неправильно понять! – мужчина заправил выпавшую из гульки прядь волос девушке за ухо, откровенно наслаждаясь её замешательством.

Элизабет, совершенно не ожидавшая подобной провокации, отшатнулась, врезав наглецу по пальцам. – Вы стоите слишком близко! – возмущенно проинформировала она. – И мне это неприятно настолько, что я могу не сдержаться и послать вас к навьей матери со всеми вашими предложениями о сотрудничестве! Что, насколько я могу судить, явно не поможет вам с точки зрения реализации ваших планов! – язвительно добавила она.

– А вы уверены, что можете себе это позволить?! – самодовольно уточнил мужчина. Однако при этом, он увеличил расстояние между нею и собой, настолько насколько позволяло пространство между барной стойкой и кухонными шкафами. При этом он выставил перед собой руки,  изображая, что сдаётся на милость победителя, точнее, победительницы.

– Господин прокурор, а давайте уже по существу! – устало заметила хозяйка дома. – Чего конкретно вы ждёте от меня?

– Ну уж точно не того, чтобы вы шарахались от меня как от прокаженного…

– Я не… – хотела было запротестовать Элизабет, – но увидев насмешливый блеск в его глазах, осеклась. – Я постараюсь держать себя в руках… – сцепив зубы, пообещала она, – при условии, разумеется, что вы будете держать свои руки при себе.

– Элизабет, – мужчина сделал глубокий вдох и выдох. – Вся соль сделки именно в том, что со стороны должно казаться, что я вам нравлюсь, а не наоборот!

– Ну, значит предупреждайте меня заранее… – предложила она.

Прокурорская бровь скептически изогнулась. – И как вы себе ЭТО представляете? Дорогая, внимание! Я собираюсь сейчас к тебе случайно прикоснуться. Поэтому не шарахайся, пожалуйста!

– Согласна… – задумчиво кивнула она. – Со стороны подобное будет выглядеть странно.

– Вы так думаете? – язвительно поинтересовался мужчина.

– Неважно, что я думаю, важно, что я знаю, как эту проблему обойти с обоюдной, как мне кажется, выгодой, – заметила девушка.

– Я весь внимание! – иронично хмыкнул он, скрестив руки на груди.

– Я правильно вас поняла, что основная ваша цель – заставить Кристофера беситься?

– Да, это так, – кивнул он.

– Тогда, просто назначьте меня генеральным подрядчиком по установке охранных систем во всех королевских ведомствах. И, разумеется, именно вы будете ответственным за реализацию этого масштабного проекта…

Брови королевского прокурора полезли на лоб. Глаза округлились. – И всё? – саркастически выдохнул он.

– Нет, не все! – невозмутимо парировала Элизабет. – Ещё я хочу, чтобы государство выделило мне грант под разработку новой, революционной по своим возможностям, противомагической охранной системы…

Глаза Марано стали ещё больше. – Если мне не изменяет память, то вы уже выходили на маранское дозорное ведомство с похожей инициативой. И, несмотря на то, что в то время ваша компания считалась лучшим в королевстве разработчиком охранных систем, вам, тем не менее, отказали. Насколько я помню, Его Величеству ваши революционные идеи показались сомнительными, к тому же он был против того, чтобы охрана всех структур дозорных ведомств зависела от одного единственного поставщика охранных заклинаний. И как показала практика, он оказался совершенно прав, не преминул он бросить «камень в её огород».

Проигнорировав намёк на то, что её считают недостойной доверия, Элизабет улыбнулась и кивнула. – Да, тогда мне отказали. Но тогда мы не были с вами ещё… гмм… друзьями.

Марано всё-таки не сдержался – захохотал. Громко. Издевательски. – Элизабет, вы хотите слишком многого! Его Величество никогда на это не пойдет. И я на это никогда не пойду! Потому что ни он, ни я – вам не доверяем!

– Хорошо. Нет, так нет, – Элизабет нарочито беззаботно пожала плечами. – Но в этом случае, господин прокурор, наш разговор окончен. Всего хорошего! – она махнула головой в сторону выхода.

– Элизабет, не глупите! – попытался урезонить глупую, по его мнению, женщину мужчина.

– Я не глуплю, – покачала головой Элизабет. – Я просто для себя уже всё решила. Я не буду ломать комедию, в которую никто не поверит. Зато я предлагаю вам сделку, итогом которой станет то, что меня стопроцентно заклеймят вашей любовницей. Потому что даже, если у меня на лбу будет татуировка гласящая: «Я ненавижу Эдварда Марано», мне всё равно никто не поверит, что я стала королевским генеральным подрядчиком исключительно благодаря моим деловым качествам. Что же касается доверия, то я только «за», если, как куратор проекта, вы будете единственным, кто будет знать ключевые коды плетений. И я уже молчу о том, что вы пообещали мне компенсировать мои финансовые потери, а это самый лучший способ!

– Молчите? – Марано изогнул в ироническом изумлении правую бровь. – Ничего себе вы молчите! Да я в жизни никогда не слышал, чтобы так громко молчали! Другими словами, ваш окончательный ответ на мое первоначальное предложение – нет?

– Категорическое нет! – подтвердила она.

– Элизабет…

– Всё, что я хотела вам сказать, я уже сказала, – перебив пытавшегося урезонить её мужчину, отрезала она.

– Элизабет… – снова попытался что-то сказать он. Однако вновь был резко и грубо оборван на первом же сорвавшемся с его губ слове.

– Дверь у вас прямо по курсу! – указали ему на выход. – А дальше… – девушка на мгновение задумалась. – Ну вы же как-то сюда дорогу нашли? Значит, найдёте и обратно!

– Элизабет образумьтесь! – на сей раз, дабы его снова не перебили, высказался он максимально коротко. – А хотя… – почесал он затылок. – Знаете что?..

– Вы передумали? – с торжествующей улыбкой поинтересовалась хозяйка дома.

– Я просто подумал, а почему бы вам не поехать со мной сейчас к Его Величеству и не изложить ему напрямую свои требования.

– Зачем? – недоуменно вопросила она.

– А затем, что решение, в конце концов, принимаю не я, а он. И затем, что от вашего решения завишу не только я, но и он.

Девушка глубоко задумалась, обдумывая поступившее предложение. – А почему бы и нет! – объявила она, спустя несколько минут.

– Отлично, – кивнул мужчина. – Я тогда жду вас в своем магобиле!

– Не ждите, – отказалась она от любезного предложения продолжить их и так затянувшиеся переговоры ещё и по пути в город. – Я поеду в своём!

[1] Самая крупная и влиятельнейшая ежедневная газета Маранского королевства, освещающая политические события. Мара Трибьюн – принадлежит публичной компании «Мара Трибьюн», акционеры которой принадлежат к политическому течению «Партия Мары».

Глава 9

Ровно через пятнадцать минут одетая в строгий деловой костюм Элизабет уже спускалась по лестнице своего дома. Однако, если она рассчитывала, что к этому времени её гостиная уже опустеет, то её ожидало разочарование.

– Я же вам сказала не дожидаться меня, потому что я с вами в одном магобиле не поеду! – подчёркнуто раздраженно, даже грубо, отреагировала она на нежелательное присутствие.

Её холодный, гневной тон, впрочем, ничуть не обескуражил дожидавшегося её мужчину. – Черный брючный костюм? Надо же! – хмыкнул он, заломив бровь. – А я почему-то был уверен, что назло мне вы обязательно вырядитесь в какие-нибудь яркие шорты и не менее яркий короткий топ!

– У меня была такая мысль, – ехидно парировала она. – Но затем я вспомнила, что еду заключать сделку на миллионы буранов, а встречают, как известно, по одежке. И решила, что вы таких жертв не стоите…

Элизабет подхватила с крючка ключи от своей «СоларМагик» (этот гибрид мог работать как на солнечной энергии, так и на магической), распахнула входную дверь перед Марано и сказала. – Мой магобиль в гараже, а гараж на заднем дворе, так что нам не по пути: вам туда, – она махнула головой в сторону его магобиля, а мне туда, – теперь она махнула головой на заднюю дверь своего дома.

– Я тут подумал, что на тот случай, если вы вдруг одумаетесь, то вам следует начать привыкать к моему присутствию, чем раньше, тем лучше! – и Марано озарил девушку своей лучшей из улыбок. – Поэтому я еду с вами…

– Вам просто нравится всё делать мне на зло! – раздраженно кинула она, практически вытолкав мужчину за порог и захлопнув за ним дверь.

Уверенность в том, что Марано поедет-таки в город на своём «РоялСоларМагике», жила в ней вплоть до того самого момента, пока он, практически, не бросился под колёса её магобиля, буквально вынудив принять его на борт.

Как следствие, пышущая праведным негодованием Элизабет демонстрировала езду несколько даже ещё более резкую и лихую, чем она практиковала обычно. Она отдавала себе отчет, что излишне бравируют, но ничего не могла с собой поделать. Марано её бесил. Поэтому, каждый раз, когда её пассажир, не сдержавшись, высказывался на счёт очередного её виража, она злорадно усмехалась про себя: «То ли еще будет!»

Им предстояло преодолеть горную дорогу-серпантин в сто двадцать три мили. И девушка планировала сделать так, чтобы каждую из этих сто двадцати трех миль навязавшийся ей пассажир запомнил на всю жизнь.

Элизабет жила в доме, который располагался не только в уединенном месте, но и на вершине утеса (поселок, в котором она купила себе дом, состоял всего-то из пяти домов).

Другими словами, она могла быть почти на сто процентов уверена, что затеянная ею опасная езда никому, кроме сидевшего у неё в печенках господина прокурора не повредит.

Проезжая довольно безопасный участок дороги, девушка даже позволила себе посмотреть направо, дабы полюбоваться на спокойное и важное, искрящееся в лучах полуденного солнца прозрачно-сине-зеленное море, расположившееся далеко внизу. При этом она намеренно игнорировала своего попутчика. Впрочем, Марано этого не замечал. Не привыкший, чтобы за рулем был кто-то кроме него самого, бледный и дрожащий, он и сам совершенно не горел желанием поддерживать хоть какое-то подобие беседы.

Однако как только Элизабет достигла участка пути, на котором две встречные машины могли разминуться, только если пройдут друг к другу почти впритирку, она всё же сбросила скорость.

Тем не менее, магобиль после этого медленнее ехать не стал.

Если бы она была одна в салоне магобиля, то она бы уже не только крепко выругалась, но и начала бы беспокоиться, но рядом сидел самодовольный индюк, который ни в коем случае не должен был заметить, что она не справляется с ситуацией.

В любом случае, решила она, сейчас не место и не время, чтобы размышлять, что делать, слишком уж опасный участок дороги – поэтому надо просто делать.

Слева от Элизабет вертикально вверх уходила отвесная скала, а справа, со стороны пассажирского сидения, зияла глубокая пропасть, в которой мрачно поблескивали черные воды залива.

Девушка изо всех сил старалась держаться как можно ближе к скале и как ополоумевшая жала на тормоза, надеясь, что случится чудо, и они откликнутся, наконец, на призыв её дрожащей от напряжения ноги. О том же, чтобы воспользоваться ручным тормозом на такой скорости и на такой узкой дороге не могло быть и речи.

А солармагик между тем приближался к очередному крутому повороту. Элизабет до упора вжала педаль тормоза… Однако магобиль так и продолжил нестись с прежней бешенной скоростью навстречу ветру, солнцу и, вполне вероятно… пропасти.

Намертво вцепившись в руль, девушка лихорадочно соображала, что может она сделать в сложившейся ситуации, чтобы выжить. Сердце набатом билось в груди, пот ручьями стекал по её вискам и груди.

Когда на её и прокурора счастье, солармагик таки вписался в крутой вираж, и довольный собой покатился дальше, она не сдержалась и с облегчением громко выдохнула.

– Вы таки решили меня угробить?! – не выдержал, наконец, Марано.

– Ага, и зачем-то решила прихватить себя вместе с вами! – мрачно парировала она, уже напрягшись в преддверии очередного ещё более крутого, чем предыдущий, виража.

Элизабет не спускала глаз с дороги. Поэтому она понятия не имела ни о том, с какой именно скоростью несется её солармагик, ни о том, что делал в тот момент Марано.

Её сотрясала дрожь, кидало то в жар, то в холод.

Вот он поворот.

Она собрала в кулак всю свою волю, чтобы не закричать от охватившего её ужаса, когда солармагик сильно занесло, о чём он сообщил ей раздраженно-злобным визгом шин.

Заднее левое колесо магобиля почти соскользнуло в пропасть.

Элизабет так и не поняла, увидела ли она это в зеркало заднего обзора, или же просто почувствовала каким-то шестым чувством.

И всё же солармагик каким-то чудом выровнявшись, все-таки вписался и в этот поворот! И теперь катил ещё более отчаянно и порывисто навстречу новым виражам.

Впереди ожидали сначала несколько километров прямой дороги, затем же, и она это точно знала, им предстояли один за другим несколько крутых поворотов подряд. Один из которых вполне возможно и окажется конечным пунктом их наземного путешествия…

– Кто-то определенно поколдовал над моим солармагиком! Он совершенно неуправляем! – нервно объяснила она пассажиру, не отрывая напряженного взгляда от дороги.

– Это я уже понял, – голос мужчины, не в пример ей, звучал спокойно и размеренно. – Я мог бы на каком-то из поворотов, возможно, даже на парочке, защитить нас от падения, создав ледяную стену, но подозреваю, что нам вряд ли понравится врезаться в ледяную стену на такой скорости!

– Нам это определенно не понравится! – согласилась она.

– Может, давайте всё-таки искупнемся? – предложил он. – Затем выплывем на поверхность воды и затянем её льдом. У нас двоих определенно хватит на это сил, даже если случится так, что мы будем далековато от берега!

– Залив кишит акулами! – напомнила она.

– Они очень боятся холода, так что отобьемся! – отмахнулся он. – Вы главное выберите местечко, чтобы мы нырнули точно в воду, а не куда-нибудь на бережок!

Элизабет впервые посмотрела на спидометр. И поняла, что все это время они даже не ехали, они в прямом смысле летели со скоростью под четыреста миль в час. Так что получается, они уже дважды оставили смерть с носом.

«Ну что ж, – усмехнулась она, –  если дважды – это совпадение, а трижды – это уже закономерность, то если мы и в третий раз смерть с носом оставим, то, значит, определенно будем жить вечно!»

Перед её глазами молнией пронеслись детство, лица мамы и папы, Лесли и Кристиана…

Если она выживет, то она обязательно узнает, действительно ли её подставил Кристиан. И обязательно узнает, кто пытался её запугать. И кто сейчас пытается её убить. Пообещала она себе.

Но это если она выживет…

В данную же минуту, когда стремительно приближается поворот, избранный ими в качестве вышки для прыжка в воду, ей нужно быть собранной и уверенной за двоих, потому что если ей уже приходилось нырять, то её солармагик – это будет делать в первый раз. И последний.

Вот и обрыв, а внизу переливается синее море…

Элизабет изо всех сил вывернула руль и отправила магобиль в полёт туда, где внизу ласково и призывно улыбалось искрящееся на солнце море и ещё более ласково и призывно – акулы.

К слову, акулы ради такого зрелища собрались целой стаей. И теперь вся стая весьма заинтересовано следила за тем, как к воде приближается нечто немаленькое и блестящее, что вполне могло оказаться ещё и вкусным. По крайней мере, все наблюдавшие за падением блестящего нечто акулы страстно надеялись на то, что оно окажется вкусным.

В целях собственной безопасности, осторожные акулы пока за падающим нечто наблюдали издалека, сохраняя порядка две-три мили[1] дистанции. Однако и Элизабет, и Эдвард знали, что маранские акулы вполне способны в спринтерском рывке на короткую дистанцию развить скорость до двадцати метров в секунду.

Иначе говоря, они понимали, что у них будет не более двух минут с того момента, когда они окажутся в воде, и до того, когда они уже станут закуской для акул.

Это означало, что они не могут позволить себе потерять даже одну секунду.

– Элизабет, откройте все окна магобиля! – скомандовал Марано. – Я хочу начать охлаждение воды ещё до момента нашего в неё падения.

Девушка даже на секунду не задумалась, кивнула и тут же подчинилась.

Элизабет знала, что купание в море поздней осенью – это, мягко говоря, не самое приятное занятие. И потому внутренне приготовилась к тому, что, чтобы в следующие несколько минут не произошло – это просто нужно пережить.

Вот только ничто в жизни не подготовила её к купанию в настолько ледяной воде. «Да уж, я знала, что королевская кровь – не водица, – молнией пронеслось в голове моментально окоченевшей девушки. – Но кто же знал, что настолько…».

Задохнувшись от шока, спровоцированного воздействием резкого и сильного холода, Элизабет случайно заглотнула ледяной воды и поперхнулась. Попыталась откашляться, но из-за сковавшего её горло спазма результат получился обратным: обжигающе ледяная жидкость теперь заполняла собой также и её легкие.

Задыхающаяся, захлебывающаяся девушка отчаянно сопротивлялась, но затем всё её тело скрутила ужасная судорога и… она больше не могла пошевелить ни рукой, ни ногой.

Уйдя с головой под воду, Элизабет почему-то думала не о том, что умирает молодой или о всех тех вещах, которые она не успела сделать, а о том, что авантюра Марано с понижением температуры воды, которая ещё несколько минут назад казалась ей хорошей идеей – на поверку оказалась недостаточно продуманной. И о том, что единственное чего он добился, это просто немного подпортил акулам аппетит, которым теперь придётся довольствоваться замороженным продуктом. «А кому же понравится замороженный продукт?» – развлекала она себя черным юмором, пока её окончательно не поглотила тьма, которая неожиданно подарила ей… покой и тепло.