Текст книги "Убийство в пятом варианте"

Глава 10

Москва

Бушинский добрался домой под утро, издерганный и уставший. Его терзали смутные ощущения непонятной природы. Ренат и Лариса казались ему странными, подозрительными типами. Он вспоминал разговор с ними, как дикий и страшный сон.

Ренат спросил:

– Видел ли кто-нибудь, как вы входили в квартиру убитого?

Бушинский солгал. Не нарочно. Он был так потрясен случившимся, что забыл о пожилой даме, которая ехала вместе с ним в лифте. Правда, она вышла раньше, но…

– Не хитрите, – рассердилась Лариса. – Я знаю о женщине с сумкой. От нее пахло рыбой…

– Простите, – поразился Бушинский. – Как вы догадались?! Я не хитрю. Просто у меня вылетела из головы и дама, и ее сумка с рыбой. Это… невероятно.

– Значит, есть свидетель вашего визита к убитому. Плохо!

– Хуже некуда, – кивнул он.

Его ум кипел, не в силах обработать полученную информацию. Эти двое умеют заглядывать в чужую память? Он не понимал, чего они от него добиваются. Требуют в чем-то признаться.

– Я ничего не скрываю, – доказывал Бушинский.

Лариса сжалилась над ним.

– Он не лжет, – заявила она. – Вероятно, он заблуждается. Это разные вещи.

– В чем же состоит ваше заблуждение, господин Бушинский? – хмурился Ренат.

– Если бы я знал! До сих пор я считал, что у меня нет врагов…

– А конкуренты по бизнесу?

– Они не стали бы плести интриги. Поступили бы проще и надежнее. Заказ, меткий выстрел, и нет человека. От тюрьмы я еще могу откупиться, а от смерти – вряд ли.

– А ваша жена? Может, она хотела упечь вас за решетку?

– Хотела? Вы всерьез полагаете, что она… что ее…

На лбу коммерсанта выступила испарина. Он вспомнил о пенсионерке, которая везла в сумке рыбу, и споткнулся на полуслове. Ему было невдомек, как Лариса это проделывает.

– Утром Тата была жива! Клянусь вам! – выпалил он. – Мы позавтракали, потом я уехал в офис, она отправилась на работу. Больше мы не виделись! Вечером я поехал к этому… Геннадию Беспалому. «Доброжелатель» сообщил мне его имя и адрес. Я позвонил в театр и получил подтверждение: у них есть такой актер. Все сошлось! В меня будто бес вселился. Вел машину как в бреду. Убейте, не помню, как я нашел улицу, дом…

Лариса и Ренат молча переглянулись. Она пожала плечами, он рассердился.

– Вы должны мне верить! – не выдержал Бушинский. – Будь я преступником, не приехал бы к вам посреди ночи, чтобы нести всякую околесицу! Зачем мне рассказывать вам о трупе?

Он был так возбужден, что попросил коньяку.

– Вы за рулем? – спросил Ренат, глядя, как он глотает спиртное.

– Ничего, доеду как-нибудь…

– Я вызову вам такси. За домом есть стоянка. Оставите машину там, а завтра заберете ее.

У Бушинского не хватило сил спорить. Он сдался. Его разморило от коньяка, голова закружилась.

На обратном пути, сидя в такси, он мысленно продолжал убеждать двух в сущности незнакомых людей в своей невиновности. Ему важно заручиться их поддержкой. Оставаться наедине со своими проблемами было невмоготу.

– Приехали, – объявил водитель.

Пассажир выглядел взвинченным, на лице – красные пятна. Вроде приличный человек, а глаза стеклянные. Может, наркоман?

– Ваш дом? – водитель тронул его за плечо. – Выходить будете?

– А!.. – встрепенулся Бушинский и полез в карман за деньгами. – Держи. Сдачи не надо.

– Спасибо…

Таксист проводил его недоуменным взглядом до парадного. Стремный тип! Похож на зомби.

Бушинский поднялся в лифте на пятый этаж, переживая дежавю. Правда, на сей раз в кабине не было ни пенсионерки, ни запаха рыбы. У двери в собственную квартиру его объяла жуть. Не дай бог, слова Ларисы о его жене… оправдаются.

– Я никого не убивал, – повторял он как мантру. – Не убивал!

Эта мантра пугала его. Он терял уверенность в себе, терял связь с реальностью. Как будто заблудился в тоннеле между похожими мирами. В его прежнем мире все было понятно и просто. А в этом, почти таком же, на каждом шагу подстерегают неведомые опасности.

Бушинский глубоко вздохнул и сунул ключ в замочную скважину. Щелк!

В холле пахло духами Татьяны, на стене тикали ее дурацкие часы с маятником. По времени она должна чистить перышки, собираться на работу.

«Я не ночевал дома, а она даже не позвонила мне! – похолодел Бушинский. – Небывалое дело!»

– Тата! – крикнул он, топчась у порога. – Я дома!

Ответа не было. В кухне не звенела посуда, не шумела вода в душе. Жена не напевала глупую песенку, подкрашиваясь перед зеркалом.

– Тата!!!

Он сделал шаг вперед и остановился. Что-то не пускало его пройти по коридору, заглянуть в комнаты, проверить, все ли в порядке.

– Боже…

У Бушинского подогнулись колени. Он усилием воли заставил себя переставлять ноги, словно налитые свинцом. В кухне никого не было, в гостиной и спальне тоже. В ванной царил разгром, будто тут происходило сражение. Пол мокрый, в джакузи вода, на дне что-то темнело…

Он наклонился и в ужасе отпрянул. Под водой лежал смартфон жены. Оборванная шторка валялась рядом…

Бушинский не верил своим глазам. На крючке висел домашний халат Татьяны, под ним блестели бисером ее тапочки. Полотенце лежало на полу…

Хозяин попятился. Он опомнился, когда уперся спиной в стену коридора.

– Тата!.. – вырвалось у него. – Ты меня… бросила?

Он обошел всю квартиру. Вместе с женой исчезла ее сумочка. По крайней мере, одной сумочки он не досчитался…

* * *

– Что ты об этом скажешь?

– Нелепую историю поведал нам Самсон Карлович, – констатировал Ренат.

– У него была кровь на рукаве. Заметил?

– Еще бы!

– Он мог измазаться, когда наклонялся над трупом, – предположила Лариса. – Или когда убивал.

– Чтобы полностью воссоздать картину убийства, надо ехать на место происшествия. Я вижу только две размытые фигуры… Борьбы не было. Актер не сопротивлялся, потому что… не ожидал нападения?

– Вряд ли это сделал Бушинский. Какой ему резон самому навлекать на себя подозрения? Мог бы промолчать.

– Согласен, – кивнул Ренат и посмотрел на часы. – Он уже дома. Должен позвонить с минуты на минуту и сообщить, что с его супругой. Боюсь, новости будут неутешительные.

При мысли о Татьяне Бушинской Лариса ощутила слабые признаки удушья и кашлянула.

– Мы обещали ему помощь. Он надеется на нас. Думаешь, он попал в неприятности из-за Джейн?

– С этой Джейн все так смутно…

– Ты до сих пор не прочитал рукопись! – возмутилась Лариса.

– Уволь, – скривился Ренат. – Женская проза не для меня. Я засыпаю на первой же странице.

– Ну да! Тебе нужен адреналин! Скоро ты его получишь.

– Звучит заманчиво…

Лариса постукивала пальцами по подлокотнику кресла. Ей передалось волнение Бушинского. Она уже была готова звонить первая, когда раздался сигнал сотового.

– Это я! – прозвучало в трубке. – Решил не рисковать и воспользоваться таксофоном. Спустился ради этого во двор.

– Боитесь, что вас прослушивают? – усмехнулся Ренат. – Зря. Вы еще не попали в список подозреваемых в убийстве актера Беспалого.

– У вас черный юмор…

– Я не шучу. На рукаве вашей рубашки – кровь жертвы, и мотив налицо.

– Рубашку я снял и выбросил в мусорный бак в чужом дворе, как вы советовали…

– Что с вашей женой? – перебил Ренат.

– Татьяны нет дома. А в ванной…

Он рассказал, какую обстановку застал в квартире.

– Я не знаю, где моя жена. Ее смартфон упал в воду и сломался. Как с ней теперь связаться? Может, она на работе… но…

– Вы боитесь звонить туда?

– Честно говоря, да! Я ума не приложу, что могло произойти в мое отсутствие.

– Наведите в ванной порядок и поезжайте в офис. Ведите себя как ни в чем не бывало.

– Ты понимаешь, что мы становимся сообщниками Бушинского? – прошептала Лариса.

– А если Татьяна… не вернется? – хрипло спросил тот. – Вы говорили, ее может не быть в живых…

– Как же она тогда покинула квартиру?

– Вы правы. У меня голова идет кругом от всего этого!..

Глава 11

Деревня Трошино

Ступников возился с собаками, а гостья загорала в саду. Она расположилась так, чтобы не попасться на глаза соседям. Хотя дома на улице стояли в отдалении друг от друга, лучше было не рисковать.

– Аркаша! – лениво позвала она. – Принеси мне воды!

Ступников не слышал. Он размышлял о смерти Беспалого. Страсть к женщине не превращала его в болвана, которым можно вертеть как угодно. Он не доверял Насте и знал, что она не доверяет ему.

– Аркаша-а!..

Наконец она добилась своего. Любовник сходил в дом и принес ей колы со льдом.

– Признайся, ты его убила? – спросил он, присев на корточки рядом с лежаком.

Настя приложилась губами к торчащей из стакана трубочке, чтобы взять паузу.

– Ты его убила?! – нетерпеливо повторил Ступников. – Какого черта? Ты все испортила!

Она утолила жажду и погладила его по плечу.

– Не кипятись, милый. Чему быть, того не миновать.

– Значит, ты!

– Конечно же нет! Не-е-ет! Мы заранее созвонились, я пришла за деньгами. Когда я его увидела, он был уже… Кровища вокруг, а он лежит с ножом в шее. Я чуть в обморок не грохнулась рядом…

– Что теперь делать?

– Ждать.

– Пока за тобой придут?

– Кто придет? Меня там никто не видел. Дверь в квартиру была приоткрыта. Я позвонила, потом вошла… Бедный Гена! Не успел сполна вкусить столичного кайфа.

– Ты ничего от меня не скрываешь?

С этими словами Ступников крепко сжал ее руку, Настя обиженно вскрикнула.

– Тише! Не ори, будто тебя режут!

– Мне больно…

– Ты любишь, когда тебе причиняют боль, – прошептал он и приник к ее губам. – Любовь зла!

Стакан с колой упал на траву, лед вывалился. Когда Настя была готова отдаться, Ступников отпустил ее и поднялся на ноги.

– Ты куда?

– К собакам. Они требуют моего внимания.

– Сволочь!

– Не отрицаю, – на ходу бросил Ступников, шагая к вольеру. – Отдыхай, милая!

– Сволочь! – со слезами в голосе повторила Настя. – Зачем я только с тобой связалась?!

Она отлично знала, что привлекало ее в Аркаше. Сексуальная сила. Не каждый мужчина мог удовлетворить ее чувственность, а у него получалось. Он был неутомим в постельных играх, так же как и она.

Настя вытянулась на лежаке и закрыла глаза. Нет так нет. Она возьмет свое после ужина. Наверстает упущенное.

Над головой висели на ветках яблоки с красноватыми бочками. Твердые и кислые, недозрелые. Она с наслаждением вдыхала их запах, представляя себя Евой в Эдеме. Никуда Адаму от нее не деться…

* * *

Москва

Лариса пересказывала историю Джейн со странным ощущением какого-то несоответствия. Изложенные события казались нелогичными. Для художественной литературы это нормально, но для подлинного жизнеописания – не совсем.

– Не понимаю, что здесь не так! – воскликнул Ренат.

Он внимательно слушал, в отличие от прошлого раза, когда большая часть повествования была пропущена мимо ушей.

По мере развития отношений русской переводчицы Лизы и британского подданного, поступки последнего становились все более абсурдными.

– Что-то сдвигается в моем сознании. Меня жутко колбасит.

– Я чувствую то же самое, – призналась Лариса. – Нельзя назвать это вымыслом, нельзя и за правду принять.

– Правда и ложь – понятия относительные, как говаривал наш гуру Вернер.

– Нам нужна не философская, а практическая оценка содержания рукописи.

– Ну, если практическая… то многое в тексте не стыкуется. Сомнительно выглядит внезапный приезд Чарльза к отвергнутой ранее возлюбленной. Он не писал, не звонил и вдруг свалился, как снег на голову, в подмосковный поселок. Да еще и остался жить в деревянном сельском доме без удобств! Это после Лондона! Любовь, конечно, великая сила, но где же она была раньше?

– Джейн пишет, что ее мать тоже задавалась этим вопросом и даже осмелилась спросить у Чарльза. Тот отвечал путано и свел все к борьбе с собственными чувствами. Этим-де объясняется его поступок! Желанием покончить с бесперспективными, по его мнению, отношениями. Когда он осознал, что не может жить без Лизы, то действовал импульсивно, поддавшись душевному порыву. Уволился с работы, прилетел в Москву и нашел возлюбленную по адресу в записке, которую та при расставании сунула ему в карман брюк.

– Я бы ему не поверил!

– Ты не женщина.

Лариса живо представила восторг отчаявшейся Лизы при виде респектабельного британца на пороге своего скромного домика. Разумеется, она ему поверила. Потому что больше всего на свете хотела верить.

– И что же? – ухмыльнулся Ренат. – Они начали жить припеваючи… на зарплату поселковой учительницы? Смешно, ей-богу!

– Чарльз получал какие-то деньги в банке, фунты стерлингов. Молодые ни в чем себе не отказывали. Не шиковали, но и не экономили на бытовых нуждах.

– Значит, британец поставил крест на своей карьере? Он не собирался возвращаться в Лондон?

– В рукописи об этом ни слова. Через полгода Лиза обнаружила, что беременна, и объявила об этом сожителю.

– А он, вопреки ее ожиданиям, не обрадовался?

– Угадал, – улыбнулась Лариса. – От огорчения он забыл предложить Лизе вступить в законный брак. Она вынуждена была сама намекнуть, что ребенку нужна полноценная семья.

– И Чарльз побил свою беременную подругу!

Перед внутренним взором Рената разворачивалась любовная драма обманутой женщины и коварного ловеласа, который оказался не тем, за кого себя выдавал.

– Жестоко, да?

– Чарльз был в бешенстве…

– Ребенок не входил в его планы! Он прикатил в поселок вовсе не из-за любви. Хотя… черт знает, зачем он прикатил!

Ренат задумался. Все было так и не так… Лиза и Чарльз казались героями несколько иной пьесы. Похожей на то, что писала Джейн. Похожей, но не идентичной.

Чарльзу было плевать на ребенка. Он наотрез отказался жениться на Лизе, но продолжал жить с ней. Рук больше не распускал, однако Лиза уже не любила его, как прежде. Девочка родилась слабенькая, забот прибавилось, а Чарльз начал надолго отлучаться из дому. Сначала редко, потом чаще. Где он бывал, Лиза не допытывалась. Боялась, что он разозлится и бросит ее.

Британский клерк перестал притворяться. Он сбросил фальшивую личину за ненадобностью. Лиза была полностью в его власти. Она зависела от него. Больной ребенок приковал ее к дому. Она нуждалась в помощи.

Работу в школе ей пришлось оставить. Лиза сидела с дочерью, а Чарльз куражился над ними обеими. Не удивительно, что Джейн с детства невзлюбила его. В рукописи она признается, что ненавидела Чарльза и не называла его отцом. Отношения в семье совершенно разладились. Но Лиза не могла выгнать сожителя, ведь он содержал ее с дочерью, оплачивал лечение.

– Странный союз… – обронил Ренат.

– Жизнь вообще странная штука.

– Н-да. Интересно, где сейчас жена Бушинского?.. На том свете?..

Глава 12

Алина не узнавала шефа. Он приехал в офис с большим опозданием. На нем лица не было. Он говорил невпопад, отказывался отвечать на звонки и принимать сотрудников.

Секретарша боялась сказать лишнее слово, чтобы не вызвать огонь на себя. Ближе к обеду она решилась предложить Бушинскому кофе.

– Неси, – буркнул тот, не удостоив ее взглядом.

Алина робко переступила порог его кабинета и застыла. Шеф не замечал ее. Он смотрел мимо, куда-то в угол, где зеленела китайская роза в горшке.

– Самсон Карлович…

– Чего тебе?

Он забыл о кофе, забыл обо всем, кроме одолевающих его мыслей. Секретарша мешала ему сосредоточиться, и это раздражало.

«Наверняка тело альфонса уже обнаружено», – думал Бушинский. Ему представлялся то мертвец в луже крови, то оборванная шторка в ванной комнате, то двое чудаковатых людей, которые задавали ему нелепые вопросы.

«Что теперь будет? – гадал он. – Чем все это кончится?»

Он не мог позвонить жене, потому что ее смартфон утонул в джакузи. В театре ему сообщили, что Татьяна сегодня не вышла на работу, вероятно, заболела. Волосы шевелились на голове Бушинского, рубашка промокла от холодного пота.

– Ваш кофе, Самсон Карлович…

Он поднял глаза и уставился на секретаршу. Что она здесь делает? Кто ее звал?

– Выйди!

Это было сказано таким тоном, что Алина пулей вылетела за дверь, пошатнулась и уронила поднос. Чашка разбилась, кофе вылился, на ковровом покрытии растеклось коричневое пятно. Девушка чуть не расплакалась. Хотела как лучше, а получилось…

Пока она замывала пятно на полу, Бушинский написал Джейн. Его знакомый хакер выяснил, откуда она отправляет свои сообщения. Оказалось, из разных интернет-клубов.

– Шифруется, – пробормотал Самсон Карлович. – Сколько можно водить меня за нос? Я ведь не мальчик.

Он по опыту знал, что ответ придет не скоро. Видимо, Джейн посещала клубы раз или два в неделю. Тогда и поступали сообщения от нее. Даже если в заведениях установлены камеры, неизвестно, как выглядит госпожа Рейли.

– Я бы узнал ее… узнал бы…

Бушинский вспомнил молодую даму, которая прошла мимо него в театральном фойе. В сознании всплыла ее фигура в облегающем красном платье и мягкие темные локоны. Но черты лица остались «за кадром».

– Черт!..

Ужасный вечер и бессонная ночь вымотали его. Голова раскалывалась, в груди саднило. Бушинский набрал номер Ступникова, который жил в его загородном доме на правах управляющего и сторожа. Будучи приятелями, они вместе открывали первый продуктовый лоток на рынке. Потом Аркадий бросил бизнес, развелся с женой, они делили квартиру, и Бушинский предложил ему на время переехать в Трошино. Как-то само собой вышло, что безработный приятель согласился присматривать за домом, кормить собак, ухаживать за садом и теннисным кортом. Самсон тогда искал человека, которому мог бы доверить свою усадьбу на Клязьме.

– Привет, – лениво протянул управляющий.

– Как у тебя дела? Всё в порядке?

– Да. Погода отличная, я лодку приготовил, удочки, червей накопал. Жду тебя на рыбалку в выходные.

– Заманчиво. Но вряд ли получится.

– Жаль. Последний месяц лета пошел, золотые деньки. Пропустишь – пожалеешь!

Бушинскому показалось, что голос управляющего звучит фальшиво. Тот вовсе не рад звонку и тем более не будет рад приезду хозяина. А может, просто не в настроении.

– Дела навалились, Аркаша, – вздохнул он. – Надо быть на месте.

– Выгодный контракт?

– И это тоже. В городе духота, пылища. Я бы с удовольствием порыбачил, но…

– Вот так жизнь и проходит, в суете, в спешке. Не успеешь оглянуться, а за тобой старуха с косой явилась. Пора, соколик! Собирайся, подводи итоги!

Бушинский хотел спросить его о Татьяне так, чтобы это выглядело естественно.

– Верно говоришь. Кстати, к тебе моя супруга должна наведаться.

– С какого перепугу? – хохотнул Ступников. – Она же морские курорты предпочитает.

– А в этом году решила недельку провести на реке.

– Неужели? Не верю своим ушам, – ерничал Аркадий. – Ладно, заметано. Пусть приезжает. Я ее научу удить.

– Вряд ли.

– Тогда остается теннис. Мы с тобой давно не играли. Может, Татьяна составит мне компанию?

– Она играет из рук вон плохо.

– Ничего, я тоже не чемпион…

Бушинский раздраженно слушал болтовню управляющего.

– Прости, Аркаша, ко мне пришли, – дождавшись паузы, выставил он. – Я перезвоню…

Злость на Татьяну сменилась растерянностью. Прежде чем заявлять в полицию о пропаже жены, надо поискать ее самому. Куда она могла податься? К подруге? У нее нет подруг. К матери?

Мысль о теще могла бы прийти раньше!.. Бушинский набрал ее номер и сразу спросил:

– Тата у вас?

– Это ты, Самсон? Что случилось?

– Тата у вас? – нервно повторил он.

– Нет!.. Господи! – запричитала ее истеричная мамаша. – Ты меня пугаешь!

– Не волнуйтесь. Вероятно, она задержалась в гостях, телефон разрядился.

– Задержалась?!! Она что же… не ночевала дома?

– Да ночевала, ночевала…

Он не продумал заранее разговор, а импровизация никогда не была его коньком. Ляпнул не то, и понеслось. Не признаваться же, что он сам провел ночь в другом месте?

– Ты от меня что-то скрываешь! – заголосила теща в трубку. – Вы с Таточкой поссорились? Она такая ранимая, обидчивая. Бог знает, что она может с собой сделать!..

Бушинский сделал опрометчивый шаг, но избежать его не было никакой возможности.

Теща рыдала в трубку и требовала немедленно поднимать на ноги полицию. Она смекнула, что без насущной необходимости зять бы ей не звонил. Она давно не говорила по телефону с Самсоном – только с дочерью.

– Что там у вас произошло? – подвывала теща. – Ой, горе мне! Таточка скрытная, все молчком да молчком! Лишнего слова не вытянешь!.. А ведь я мать! Я плохого не посоветую…

Бушинский поморщился и положил трубку на стол. Выслушивать причитания тещи было выше его сил…

* * *

Зал в театре «Тет-а-тет» был небольшой, уютный. Зрители обмахивались программками и восторженно аплодировали. На сцене творилось нечто невообразимое.

– Ну и пьеса! – прошептал Ренат на ухо Ларисе. – Сплошной бред с претензией на эротику. Полная безвкусица.

Полуголый волосатый Амур лет тридцати скакал вокруг длинных худющих барышень. Те отпускали двусмысленные реплики, а их жесты граничили с непристойностью.

– Отвратительные ужимки и скабрезные шуточки, – ворчал Ренат.

– Пошлятина, – согласилась Лариса. – Но в зале – аншлаг!

Она надела в театр дорогущее платье от Версаче, радуясь поводу показаться в нем на публике. Ренат добродушно подшучивал над ее страстью к нарядам.

Они не досмотрели первое действие и вышли под шиканье публики. В фойе работал миниатюрный буфет. Кофе, бутерброды, мороженое. Буфетчица предложила на выбор шоколадное или фруктовое.

– Нам шоколадное, – заявил Ренат, не дав Ларисе и рта раскрыть.

За едой она сказала:

– Спектакль не отменили в связи со смертью артиста. Роль Беспалого так ничтожна, что его отсутствие на сцене практически незаметно.

– Он не хватал звезд с неба.

– Я спросила у билетерши насчет Татьяны Бушинской. Ее в коллективе не жалуют. В глаза заискивают, а за глаза постоянно перемывают кости. Зависть! Кстати, сегодня бухгалтерши в театре не было. Предполагают, что она заболела.

– Ее не травили открыто лишь по одной причине: она ссужала сотрудников деньгами когда угодно и без волокиты. Тот же кредит, только более выгодный, чем в банке. Никаких процентов, и условия возврата мягкие.

Атмосфера театра была пропитана духом соперничества и взаимной враждебности. Настоящее осиное гнездо, которое разворошить – раз плюнуть. Пьесы наподобие «Проделок Амура» давали сборы, но не приносили творческого удовлетворения.

Поглощая мороженое, Лариса и Ренат обменивались впечатлениями.

– Режиссер спит с главной героиней…

– Он взъелся на Беспалого, почуяв в нем конкурента. Парень был красавцем, поэтому его шансы сделать карьеру в этой труппе равнялись нулю.

– Вряд ли покойник обладал талантом…

– Это не важно! К славе порой ведут извилистые тропки.

– Молодые актрисы имели виды на новичка…

– А тот оказался неожиданно крепким орешком!

– На самом деле его «неприступность» объясняется просто: актер был занят в роли любовника бухгалтерши, которая хоть и не первой свежести, зато при деньгах.

– Кто из нас циник? – усмехнулся Ренат. – Ты или я?

Приближался антракт. Лариса взглянула на часы и призналась, что ей не хочется возвращаться в зал и досматривать эротическую муть.

– Причина смерти Беспалого не связана с театром, – заключила она. – Его убили не из ревности или зависти. Тут кроется что-то другое.

Ренат дотронулся пальцем до своего лба и сказал:

– У меня здесь – хаос. Я не знаю, как прояснить ситуацию. Может, напроситься к Бушинскому в гости? На месте мы получим больше информации.

– О том, что случилось с его женой?

– Я не вижу ее мертвой… Но сказать, где она, пока не могу.

– Ее чуть не утопили в собственной ванне, – заключила Лариса. – А потом…

Она пожала плечами и замолчала, доедая мороженое. Оно, в отличие от спектакля, оказалось отменным.

– Всё упирается в какую-то стену! Хотелось бы понять, что или кто стоит за Джейн Рейли?

– Я не совсем уверен в ее существовании. У нее нет образа…

– Она существует, Ренат. Или существовала. Вот только где и когда?..