Электронная библиотека » Наталья Солнцева » » онлайн чтение - страница 3

Текст книги "Лабиринт Ворона"


  • Текст добавлен: 20 августа 2018, 13:40


Автор книги: Наталья Солнцева


Жанр: Современные детективы, Детективы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Почему вы не поговорили с секретаршей, не расспросили ее об этой приятельнице?

– Кто вам сказал, что не расспросила? – вскинулась Алевтина. – Еще как расспрашивала! Только Марина сама ничего толком не знает. Оказывается, они с Донной Луной познакомились случайно…

– Каким образом? Где?

– В сквере. У Марины собака – такса по кличке Руди. Она дважды ее выгуливает, утром и вечером. На одной из таких прогулок им встретилась чудаковатая дамочка с собачкой. Знаете, собачники обожают болтать про своих питомцев! Вот на этой почве Марина и сошлась с Донной Луной… они стали встречаться в сквере, вместе прогуливаться, обсуждать собак.

– У Донны Луны есть собака?

– Конечно, раз она с ней гуляет! Пудель, светло-коричневый, подстриженный, ухоженный, все чин-чином…

– Выходит, эта женщина живет где-то поблизости от вашей Марины?

– Логично, – согласилась Долгушина. – Никто не станет таскаться с собакой за тридевять земель. Только вот незадача! С тех пор, как Донна Луна сыграла у нас на вечеринке роль Бабы Яги, Марина ее больше не видела. Дамочка как в воду канула!

– А пудель?

– Пудель тоже исчез.

– Его перестали выгуливать?

– Скорее всего, собаку водят в какое-то другое место. От греха подальше. Донна Луна знала, что делала, когда произносила те жуткие слова! У нее рыльце в пушку! Иначе чего бы ей прятаться?

– По-вашему, она прячется?

Бухгалтерша нервно поправила шарф и оглянулась.

– А куда она могла деться? Переехала, что ли? То дефилировала с собачкой по скверу, а то днем с огнем не сыщешь! Марина тоже удивлена. Она уже успела привязаться к этой Донне Луне… Говорю вам, ведьма она! Даже Марину сумела приворожить к себе.

Астра поежилась. Здесь среди елей было тенисто, сумрачно… от земли тянуло сыростью. Или это пробирал холод от Донны Луны? Довольно зловещий образ нарисовала госпожа Долгушина…

– Тогда, после выступления, артисты переоделись и продолжали веселиться?

– Ну да, – подтвердила бухгалтерша. – Все, кроме Донны Луны! Она ушла со сцены – и поминай как звали. Прошмыгнула через толпу сотрудников фирмы к выходу – и с концами… Никто не заметил, как она уходила. Я потом приставала чуть ли не к каждому… но все без толку. Многие уже были под градусом, да и вообще особо не следили, кто, где и чем занимается…

Глава 5


Женщина резко повернулась, и Матвей понял, что не обознался. Это Лариса… По-прежнему привлекательная, стильная, благоухающая китайской магнолией и марокканской розой. Те же тщательно уложенные волосы, те же немыслимые каблуки, тот же перебор с духами…

– Лара? Что ты здесь делаешь?

– Тебя поджидаю, – не растерялась она. – Неужели трудно догадаться?

– Я догадался…

– Тогда не задавай глупых вопросов!

Ее манеры не изменились, как, вероятно, и характер. Она уже не могла обмануть Карелина напускной светскостью. Когда отпадала необходимость в заученном этикете, Лариса становилась особой весьма бесцеремонной, напористой и давала волю своему необузданному темпераменту. Эгоизм – вот что руководило ею. Эгоизм во всем – начиная с денег и заканчивая сексом. В любых обстоятельствах госпожа Калмыкова в первую очередь заботилась о себе и делала это с таким искренним удовольствием, что становилось как-то неловко упрекать ее…

Она откровенно любовалась Матвеем, скользя плотоядным взглядом по его поджарой тренированной фигуре.

– Обожаю мужчин, с которыми можно смело надевать высокие каблуки, – произнесла она, делая шаг навстречу ему. – Рядом с тобой, милый, я не выгляжу каланчой. Это счастье! Какие у тебя мышцы… м-ммм! Угадываются даже под курткой. И на животе ни грамма жира! Не то, что у Калмыкова… Ты не представляешь, каким он стал рыхлым, какой курдюк отрастил… – Брезгливая гримаса пробежала по ее безукоризненно накрашенному лицу; губы, покрытые помадой в тон свитера, скривились. – Скажи, неужели все мужчины к пятидесяти годам становятся импотентами, желчными ворчунами и скрягами?

– Насколько мне известно, Калмыков и смолоду не был половым гигантом…

– А теперь он совершенно не способен удовлетворить женщину!

– Тем более такую, как ты, – усмехнулся Матвей. – Это не каждому по плечу.

– Ну, тебе удавалось…

Она опустила глаза, изображая стыдливость. Чего-чего, а чувства стыда Лариса, пожалуй, сроду не испытывала. Как и любви к ближнему. Людей она рассматривала исключительно сквозь призму пользы, которую они могли принести лично ей.

– Чем обязан твоим визитом? – нахмурился он.

– Хочу поговорить кое о чем…

– Надо было позвонить. Сейчас я не смогу уделить тебе много времени…

– Не узнаю тебя, Карелин, – рассердилась она. – Джентльмены так не поступают! А ты всегда отличался хорошими манерами. Потому-то я и увлеклась тобой. Я ведь тоже разборчива!

– Ладно… садись в машину…

– Пообедаем вместе? – обрадовалась Лариса. – Ты все же не равнодушен ко мне, признайся!

Он галантно открыл перед ней дверцу «Пассата». Салон тут же наполнился ее восторженной болтовней, густым запахом ее духов. Матвей с трудом выдержал полчаса, пока они добирались до диетического ресторана «Грация».

– Здесь отлично кормят, – по пути убеждала его бывшая любовница. – Вкусно и с минимумом калорий!

Они выбрали столик, над которым висел овощной натюрморт, по-видимому, пропагандирующий идею здорового питания. Тощая долговязая официантка принесла им свежевыжатый грейпфрутовый сок. Она обращалась к Ларисе как к постоянной посетительнице.

– Вам как всегда?

Та милостиво кивнула.

– А господин Карелин пока почитает меню…

– Умеешь ты строить из себя барыню, – заметил Матвей, когда девушка отошла. – Что за пошлый снобизм?

– Положение обязывает.

«Какое положение? – едва не вырвалось у него. – Жены Калмыкова? Это даже не титул! Сама-то ты ничегошеньки не достигла в жизни. Пообтерлась в столице при муже-бизнесмене и задираешь нос…»

Он благоразумно промолчал, изучая перечень малокалорийных блюд. Ну и обед ему предстоит! От одних названий аппетит пропал.

– Что ты выбрал?

– Овощное рагу и паровые котлеты из телятины… – уныло пробормотал Матвей. – Терпеть не могу мясо, приготовленное на пару!

– Надо беречь печень и желудок, – назидательно произнесла Лариса. – Калмыков объедается жареным и сладостями и уже довел себя до ручки. Напьется пива, а потом глушит таблетки… У него от этих таблеток весь организм отравлен. Они, наверное, ему на мозги действуют… Лекарства – это яд! Он медленно травит себя… вместо того, чтобы сесть на диету…

Он терпеливо слушал про болезни Калмыкова вплоть до возвращения официантки. Лариса наконец замолчала, занявшись едой. Она мгновенно преобразилась, вспомнив о правилах хорошего тона. С нее можно было брать пример изящного обращения со столовыми приборами.

Матвей ломал голову – зачем она притащила его сюда. Как пить дать, соскучилась и решила снова возобновить отношения. Интимные, разумеется. Время от времени она предпринимала такие попытки. Интересно, какой предлог для встречи Лариса заготовила на сей раз?

– Мне нужна твоя помощь, – заявила она, ковыряя вилкой фаршированную свеклу. – Надеюсь, ты не откажешь… по старой памяти… Нам ведь было хорошо вдвоем?

– Что случилось?

– Меня беспокоит Калмыков… с ним творится нечто… невообразимое…

– Опять подозреваешь его в маниакальной страсти к убийствам? Помнится, твои прежние страхи оказались совершенно необоснованными. По-моему, все гораздо проще. Калмыков переживает переломный период, это бывает в жизни каждого мужчины, достигшего полувекового рубежа. У него ломка… нервы обострены, здоровье оставляет желать лучшего, бизнес требует сил, а они уже не те, что раньше.

– У него появилась любовница! – глаза Ларисы расширились и потемнели.

Матвей рассмеялся:

– Вот удивила. Что тут особенного? Ты себе тоже не отказываешь в любовных приключениях.

– Ты не понимаешь! Калмыков не способен к сексу! Абсолютно!

* * *

Между тем Астра все еще прогуливалась по Ботаническому саду в обществе Алевтины Долгушиной…

– Почему же вы сразу не отказались от услуг той женщины, если она вам не понравилась?

– Я боялась провалить задание шефа, – призналась чернявая бухгалтерша. – Без Бабы Яги было не обойтись! Где искать замену? Да и поздно… До вечеринки оставались считанные дни.

– Подошли бы к этой вашей Марине, навели бы справки о даме под вуалью. Кто в наше время носит вуаль?

– Я спрашивала у нее, – оправдывалась Долгушина. – Марина разозлилась и обозвала меня неблагодарной. Мол, поступай как хочешь! Раз тебе не подходит моя приятельница, сама играй Бабу Ягу! Я ее спрашиваю: «Что у нее за имя такое, Донна Луна?» А она говорит, что сейчас модно заковыристые сценические псевдонимы придумывать: чем нелепее, тем круче. И одеваться чудаковато тоже модно. Артисты не терпят обыденности, тривиальности – как в одежде, так и в поведении. Они-де живут по другим канонам! Богема!

– Вообще-то да…

– Ну, я все взвесила… и рискнула доверить роль этой Донне Луне. Разве у меня был выбор? Не самой же переодеваться в лохмотья и цеплять на голову косматый седой парик? – она обратила на Астру свои большие глаза, обрамленные смоляными ресницами, и притворно вздохнула. – Посудите, что мне оставалось делать?

– Действительно, положение безвыходное, – иронически усмехнулась та.

– Я же и помыслить не могла, чем все кончится!

– Значит, вы безоговорочно связываете смерть своего шефа с выступлением Донны Луны… вернее, с ее гипнотическим воздействием?

– А с чем мне еще связывать внезапную болезнь и кончину молодого, полного сил человека? Если это не так, я хотя бы успокоюсь! Жить под бременем вины жутко тяжело…

При всей выразительной мимике и скорбной интонации Долгушина не походила на истерзанную чувством вины женщину.

– От меня-то что требуется? – не выдержала Астра. – Установить истинную причину смерти господина Тетерина? Вывести Донну Луну на чистую воду? Или, напротив, реабилитировать ее, а, следовательно, и вас?

– Найдите эту… ведьму! Не испарилась же она, в самом деле?

Мимо них торопливо прошла молодая пара – парень и девчонка в джинсах, в ярких курточках и бейсболках. Бухгалтерша замолчала, провожая их настороженным взглядом.

– Вы кого-то боитесь?

– Вы бы на моем месте тоже боялись! – выпалила Долгушина. – Мне повсюду мерещится черная тень этой Донны Луны, которая крадется за мной…

– Скажите, тогда, во время представления, вы где находились? В зале?

– Ясно, что в зале. Сидела за столиком, как и все. Рядом с Тетериным… покойным… Только поближе к сцене. Я ужасно переживала за артистов, из-за того, как они выступят, как шеф отреагирует.

– Что вы называете сценой?

– Специальный помост, предназначенный для таких случаев. Иногда мы приглашаем на вечеринки музыкантов, и они там устанавливают свою аппаратуру, инструменты…

– Понятно. Донна Луна подошла к краю помоста, когда произносила те слова?

– Да, к самому краю, и встала как раз напротив Тетерина… То есть она сознательно его выбрала мишенью для… для колдовства!

– Гипноз – не колдовство. Если это был гипноз.

Смуглое лицо Долгушиной покрылось красными пятнами. Она отпрянула и с возмущением произнесла:

– Вы меня за идиотку принимаете? По-вашему, я тут комедию ломаю? Между прочим, Баба Яга отлично вошла в роль, она будто саму себя играла! У меня мороз по коже пошел, когда она затянула: «Смотри на меня неотрывно…» Между прочим, я посмотрела… Если хотите знать, я глаз не могла оторвать от ее черных зрачков! Маска сверкала, у меня слезы текли градом, а я все смотрела и смотрела… Как вы думаете, на меня ее ворожба тоже… могла подействовать?

– Но вы же до сих пор живы, – улыбнулась Астра. – Когда была вечеринка?

– Две недели назад… Мало ли что? На всех гипноз влияет по-разному… На одних сразу, на других позже…

Теперь она волновалась по-настоящему, Астра это почувствовала.

– Хорошо, я попробую отыскать эту Донну Луну. Но мои услуги стоят дорого.

Ей хотелось проверить, сколько денег готова истратить бухгалтерша фирмы «Маркон» на частное расследование. Судя по внешнему виду, она не богата. Хотя… внешний вид бывает обманчив.

– Я заплачу, – уверенно заявила смуглая дама. – Сколько скажете. У меня есть сбережения. Если я умру, деньги мне не понадобятся…

Глава 6

Москва. Август 1917 года

Ольшевский купил эти письма на Кузнецком у махонькой сгорбленной старушки. Его не заинтересовала шкатулка из темного дерева, похожая на сундучок, которую она держала в руках. Скользнул взглядом и отвернулся. Старушка робко тронула его за рукав.

– Возьмите, сударь… мне больше нечего продавать…

Она казалась такой несчастной, неприкаянной, что он ощутил угрызения совести.

– Сколько? – спросил он, кивая на сундучок.

Старушка назвала сумму. Ольшевский прикинул, хватит ли на книги, и полез в карман. Хорошие манеры, как, впрочем, и многое другое, отошли в прошлое. Он был ученым, знал несколько языков, писал труды по германской филологии. Кому теперь все это нужно? Нынче все германское стало, мягко говоря, непопулярным. За одно упоминание об этих познаниях его запросто побить могут.

Затяжная война на Западном фронте обозлила людей. Сотни калек возвращались из госпиталей и просили милостыню на церковных папертях. Армия роптала… Народ, подстрекаемый революционерами, устраивал митинги и забастовки. Повсюду стало неспокойно. Из северной столицы приходили тревожные вести. Фабрики и заводы останавливались. Деньги обесценились, продовольствия не хватало… Участились грабежи и случаи разбойных нападений на граждан. Надвигалась тяжелая голодная зима. Никто не знал, что будет дальше…

– Спасибо, сударь, – прослезилась старушка, пряча деньги за пазуху поношенной кофты. – Дай вам Бог удачи!

В том, что она пожелала ему не здоровья, а удачи, чувствовалась всеобщая неуверенность в завтрашнем дне. Ольшевский не хотел брать сундучок.

– Не надо… оставьте себе…

– Что вы, что вы! Нельзя… Мне уж на тот свет пора, а они должны жить…

– Кто «они»?

– Письма…

– Ведь вам жаль с ними расставаться, – он отвел ее руки, сжимающие шкатулку. – А мне чужие письма ни к чему. Я просто рад помочь… Простите…

– Вы должны их взять, – настаивала она. – Я даже не знаю, кому они адресованы. Возможно, они найдут того, кому предназначались…

– Мне, право, неловко будет читать чужую переписку, – отнекивался он.

– Они развлекали меня долгими годами одиночества… они заслуживают внимания, поверьте!

В ее голосе прозвучали нотки мольбы, и он сдался:

– Хорошо, давайте.

Старушка просияла. Ольшевский готов был поклясться, что судьба писем волновала ее куда сильнее, чем собственная. Испытывая странное чувство вины перед ней, он поспешил скрыться в толпе. Держа сундучок под мышкой, он пробирался между торговцев. Нашел задешево нужные словари, и, довольный, вернулся домой, где его ждала работа.

– Надобно чем-то заниматься, чтобы не сойти с ума, – говорил его сосед, доктор Варгушев. – Вот я, старик, а добровольно хожу в больницу, пользую раненых. Хотя мог бы давно уехать к сестре в Крым. Она звала. У нее там морской воздух, персики, виноградник во дворе. Делал бы вино – и в ус бы не дул. Однако не то нынче время! Опасное! Подует вражий ветер, всех сметет… и нас с вами в том числе…

Что именно Варгушев подразумевал под «вражьим ветром», он не уточнял. Так он называл неведомую и грозную силу, которая клокотала не только на фронте, в жестоких кровопролитных сражениях, но и в тылу. Император отрекся от престола. Вековые устои государства Российского вдруг поколебались, привычный порядок сменился хаосом. В Петрограде положение Временного правительства было шатким. Многие предусмотрительные люди переводили капиталы за границу, иные пустились прожигать жизнь, словно не видели впереди никакой перспективы. В среде интеллигенции царило брожение. У всех на устах было заветное и пугающее слово – «революция»…

– Вы бумажный червь, Ольшевский, – добродушно критиковал его доктор. – Скрипите пером, когда надо браться за оружие!

– Я не годен к военной службе… у меня слабые легкие…

– А вас никто не агитирует идти воевать. Но как вы собираетесь дать отпор в случае нападения грабителей? Давеча квартиру купца Филатьева, который верхний этаж снимает над нами, обчистили. Обобрали до нитки! Вы небось не слышали?

– Меня дома не было. Я в библиотеку ходил…

– В библиотеку! – смешно выкатывал глаза Варгушев. – Вы чудак, ей-богу! Не от мира сего. Вокруг земля горит, а он по библиотекам шастает. Неужто библиотеки еще открыты?

– Представьте, да! Не все… – справедливости ради добавил Ольшевский. – Я свой труд хочу закончить.

Доктор хрипло смеялся, его смех был похож на кашель.

– Не обижайтесь, милый вы мой, – вытирая выступившие слезы, извинялся он. – Вы правильно делаете. Лучше не думать о том, что творится на улицах. Армию объявили свободной, преступников выпустили из тюрем… город наводнен дезертирами и уголовниками. Они, между прочим, вооружены… Мне-то бояться нечего, я свое пожил. А что будет со всеми вами?..

Он долго, с наслаждением живописал грядущие ужасы. Ольшевский только делал вид, что слушает. В сущности, Варгушев был прав, но что толку в правильном диагнозе, если нет средства излечить болезнь?

Отделавшись от разговорчивого соседа, Ольшевский запирался у себя и всецело предавался германской филологии.

В этот раз он начал не с книг, а со шкатулки, которую всучила ему старушка. В нем внезапно проснулся дух исследователя. Он водрузил приобретение на стол и поднял крышку…

Каково же было его удивление, когда он прикинул примерный возраст писем. Не меньше двухсот лет… Где, каким образом хранились они? Как уцелели? Кем были написаны? А главное – кому?

Ольшевский пожалел, что не расспросил старушку, как к ней попали эти исписанные английскими буквами желтые, сложенные вчетверо листы, хрупкие от времени, истертые на местах сгибов, с потрепанными краями…

Сначала он все ходил на Кузнецкий, надеясь встретить там пожилую даму или хотя бы узнать, где она живет. Но никто ее не запомнил. И сама она более не появлялась. Сколько ей было лет? Семьдесят? Восемьдесят? К какому сословию она принадлежала? В ее речи и жестах сквозило хорошее воспитание, но одежда выдавала крайнюю бедность. Раз она читала письма, то знала языки… Вероятно, она окончила Институт благородных девиц, давала уроки детям из богатых семей, учила их говорить по-французски, по-немецки, по-английски… Вероятно, была замужем, но все ее близкие умерли или уехали из охваченной волнениями России… Вероятно, она решила умереть там, где прошли лучшие годы ее жизни…

Предположения, догадки…

* * *
Москва. Наше время

Паровые котлеты были такими же пресными, безвкусными, как и рагу. Ни соли, ни пряностей, ни румяной хрустящей корочки. Матвей вяло жевал, проклиная свою слабость. Пошел на поводу у Ларисы, позволил испортить себе обед!

«Ну, погоди же, отплачу я тебе сторицей! Знаю твой чувствительный мозоль!» – подумал он и с наслаждением заговорил о Калмыкове.

– После пятидесяти у мужчин наступает вторая молодость, – с мстительной радостью заявил Матвей, глядя, как вытягивается холеное, почти без морщин, лицо Ларисы. – Они наверстывают упущенное. Твой муж – не исключение.

– Ты же сам только что говорил про переломный период…

– У всех это проходит по-разному. Последняя любовь куда безрассуднее первой. Как бы Калмыков не развелся с тобой…

– Типун тебе на язык! – возмутилась она. – У нас же ребенок, сын!

– Если мужчина влюбляется, его ничто не останавливает.

– Ты нарочно меня пугаешь…

Матвей промолчал, пережевывая кусочек котлеты. Лариса тоже молчала, осмысливая его слова.

– Я хочу выяснить, кто она! Что их может связывать?

– Есть несколько вариантов. Бывает платоническая любовь, – не унимался он. – Или роковая поздняя страсть! В зрелом мужчине вдруг вспыхивает непреодолимая тяга к юной девушке. Если верить Фрейду, редкая дочь не мечтает переспать со своим отцом. А старики охотно женятся на молодых. Таким образом они надеются возродить сексуальную функцию.

– Какая страсть? Я тебя умоляю… Калмыков и в молодости-то не горел, а тлел, как затухающий костер. Ему давно необходим допинг, чтобы хоть раз в месяц исполнять супружеский долг! Но и это становится проблемой. Лишний вес, переедание, полная гиподинамия сделали его ленивой неповоротливой тушей! Он слышать не желает о тренажерном зале или мало-мальски умеренном питании.

Матвей отодвинул тарелку и раздраженно вздохнул.

– К чему ты клонишь, Лара? Хочешь, чтобы я взял Калмыкова в свою группу? Он уже вышел из подросткового возраста. И потом, раз у него появилась любовница, все не так безнадежно…

Она со стуком бросила вилку и сплела белые, не знающие физического труда пальцы. Два золотых кольца – обручальное и перстень с топазом – были подобраны с безукоризненным вкусом.

– Это самое подозрительное! – прошептала она, наклонившись вперед. – Помоги мне, Карелин. Я не могу на старости лет остаться на улице без копейки за душой. Это несправедливо!

– Вот чего ты боишься… Расслабься! Калмыков тебя не обидит. У него хватит денег и для тебя, и для любовницы.

– Вдруг он и правда вздумает разводиться?

– Переживешь. Не ты первая, не ты последняя…

– Не смей так говорить! – оскорбилась Лариса. – Я промучилась с ним всю молодость, потратила время и силы, чтобы теперь какая-то длинноногая свистулька увела у меня мужа?!

– Ба, ба, ба! Что я слышу?! Ты боишься потерять Калмыкова или доступ к его банковскому счету?

– Какая разница? Он – мой! Я завоевала его, терпела все его причуды, родила от него, наконец! Чуть не испортила себе фигуру беременностью и родами! Я заслужила все, что у меня есть, и не собираюсь уступать без боя. Да, я привыкла к достатку, к высокому уровню комфорта… Я имею на это право!

Лариса распалилась не на шутку. Матвей гадал: прикидывается она или действительно взволнована? Эта женщина могла решиться на любую интригу… от пресыщенности, которая толкает порой людей на странные вещи.

– С чего ты взяла, будто Калмыков завел любовницу?

– Он начал следить за собой. Одеваться тщательнее, чем обычно, пользоваться дорогим парфюмом. Раньше он не придавал этому значения. Даже когда ухаживал за мной! Я чувствую, с ним что-то происходит… Он начал скрывать от меня, куда идет, где задерживается… Иногда я ловлю его на лжи!

– Не все же тебе обманывать…

– Я никогда не обманывала Калмыкова, – возразила она. – Между нами существует взаимная договоренность – не ущемлять свободу друг друга.

– Но до сих пор этой свободой пользовалась только ты.

– Неправда! Он тоже ни в чем себя не стеснял… И потом, я никогда не помышляла бросить его!

– Еще бы! Отказаться от курочки, несущей золотые яйца? Ты ведь умная женщина, Лара.

– Я готова была бы закрыть глаза на его похождения, если бы не знала, что у него напрочь отсутствует либидо. Ты понимаешь?

– Любое чувство может внезапно проснуться.

– Не зли меня, Карелин. Лучше скажи: поможешь?

Зал ресторана постепенно заполнялся, преимущественно обеспеченными пожилыми дамами. Они не просто обедали, но и оживленно болтали, с интересом разглядывая Матвея и Ларису. Официантки разносили заказы, виляя тощими бедрами.

– Смотря, в чем это будет заключаться… – осторожно произнес он.

Раздался мелодичный сигнал мобильного.

– Твой телефон звонит, – недовольно сказала Лариса. – Не бери трубку. Неужели нельзя хоть раз спокойно поговорить?

– Извини… – Он все-таки достал мобильник, взглянул на дисплей и коротко ответил: – Что-то срочное? Нет? Понял… я перезвоню попозже… Немного занят… Вечером буду… Да. Обязательно.

Женское чутье подсказало ей, с кем он говорил. Его взгляд потеплел, голос смягчился, черты лица разгладились…

– Это она? – догадалась Лариса. – Твоя барышня? Обвиняешь меня в меркантильности, а сам путаешься с богатой наследницей? Небось, не нашел себе девчушку-простушку!

– Ревнуешь?

– Нет… констатирую факт.

– Я не намерен обсуждать с тобой Астру. Кажется, я уже предупреждал, что…

– Успокойся! Никто никого не обсуждает. Я даже рада, что ты с ней… близко знаком. Ходят слухи о ее необычных способностях. Она на самом деле видит людей насквозь?

– Не больше, чем ты и я. Астра умеет оригинально мыслить и делать выводы, которые не приходят другим в голову. Только и всего.

– Завидую.

Лариса вложила в это слово двойной смысл. Матвей уловил его и напрягся. Не то чтобы бывшая любовница вешалась ему на шею, но явно намекала на возобновление связи. А он потерял к ней интерес.

– Может, госпожа Ельцова возьмется за мое дело? – усмехнулась она. – Я денег не пожалею, лишь бы она выяснила, с кем путается Калмыков.

– Почему бы тебе не нанять частного детектива?

– Ты меня за дуру принимаешь? Если Калмыков узнает, он взбесится! Я слышала, Астра очень деликатно подходит к решению подобных вопросов. А ребята из детективных агентств грубо работают.

– Ошибаешься. Среди них попадаются отличные спецы.

– Не смеши, Карелин! Они станут ездить за Калмыковым по городу, подслушивать его разговоры и фотографировать. Или подсунут ему «жучок». Знаю я их методы!

– Астра не занимается слежкой за неверными мужьями. Деньги ее интересуют в последнюю очередь.

– Кто бы сомневался! Я не прошу следить за Калмыковым… Пусть она проведет сеанс ясновидения. Посмотрит, что с ним происходит… на тонком плане…

Если в лексиконе Ларисы появилось выражение «тонкий план», значит, ее серьезно зацепило. Она была убежденной материалисткой.

– Вряд ли Астра согласится. Семейные разборки нагоняют на нее скуку.

– А ты спроси!

– Нет.

– Значит, тебе все равно, что со мной будет? – Лариса промокнула салфеткой сухие глаза. – Пусть меня убьют, да?!

– Кому нужно тебя убивать?

– Калмыков не захочет делить бизнес.

– Уже так далеко зашло? – саркастически произнес Матвей.

– Дальше, чем я думала. С ним стало страшно рядом находиться…

* * *

Астра стояла на остановке и смотрела, как Долгушина садится в такси. Очевидно, с финансами у нее все в порядке, экономить не приходится.

«Хорошую зарплату получают на фирме «Маркон», – подумала она, провожая взглядом отъезжающий автомобиль с шашечками. – Или же у смуглой дамы имеется состоятельный возлюбленный…»

Она с досадой поддела носком брошенную кем-то пачку из-под сигарет. Разговор с черноволосой бухгалтершей отчего-то разбередил ей душу. Яркие пятна кленовых листьев на мостовой вызывали безотчетную тревогу.

Матвей обещал перезвонить, но до сих пор молчит. Занят! Она с досадой повернулась и зашагала вдоль улицы. Хотелось успокоиться и непредвзято осмыслить всю историю о зловещей вечеринке с Бабой Ягой. Комедия с трагическим финалом… Возможно, смерть директора фирмы и не связана с представлением. Чрезмерно впечатлительная сотрудница просто испугалась, приукрасила факты, нагородила чепухи…

Астра прикинула: успеет ли она добраться до «Маркона» за час? Долгушина просила не откладывать расследование в долгий ящик. По свежим следам всегда легче установить истину.

«Прежде всего, речь идет о моей жизни! – повторила она напоследок. – Можете считать меня неврастеничкой, но я боюсь! Я даже взяла отпуск за свой счет. Как приду в офис, мне всюду та ведьма мерещится… Донна Луна в блестящей маске! Только вы меня не выдавайте. Если жена Тетерина узнает, что я обратилась к вам за помощью… она меня уволит! Теперь фирма наверняка перейдет к ней…»

«Разве она не заинтересована выяснить причину смерти мужа?» – удивилась Астра.

«Вдруг они с Донной Луной… заодно? И Марина с ними? Тогда мне точно не жить!»

Астра решилась. Ждать, пока Матвей освободится и отвезет ее на Щербаковскую, где расположен офис «Маркона», нет необходимости. Она сама доедет…


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации