Текст книги "Шабаш"

3

– И куда же ты идешь? – обернулся старик к ведьмочке, шагавшей чуть позади его ослика.

– Куда хочу – туда и иду, – пробубнила она, откусывая зеленое незрелое яблоко и кривясь.

– Нет, ты идешь за нами, – возразил старик.

– Дорога-то одна, – огрызнулась ведьмочка.

Старик толкнул ногами ослика, чтобы нагнать лошадь Принца.

– Она за нами идет, – пожаловался он.

Принц промолчал. Он опять погрузился в молчание.

– Ох уж эти ведьмы! – продолжил старик. – Никакого от них покоя нет. Присосалась, как пиявка. Только и жди от нее неприятностей или гадостей! Ты зачем молоко испортила? – опять обернулся к ней старик. – Чего мы тебе худого сделали?

– Я же говорю: не нарочно я, – хмуро повторила ведьмочка уже не в первый раз. – Хотела вылить его за окно, но ты же сам не позволил!

– Не нарочно! – хохотнул старик. Тоже не в первый раз. – Нет, врешь! Тебя на это толкнула подлая твоя натура! Пакостница!

Принц молчал, и неизвестно слышал ли он болтовню старика.

Ведьмочка выбросила огрызок в густую пшеницу и прибавила шагу. Уже скоро она обогнала лошадь Принца, и пошла впереди.

«Очень нужно мне с вами идти, – рассуждала она не без досады, – своих дел у меня что ли нет?!»

Ведьмочка добралась до леса и, не раздумывая, свернула в него. Напоследок обернулась, рассмотрела на дороге две маленькие фигурки и пожала плечами. И снова повторила:

– Подумаешь!

– В лес свернула, – старик, прищурясь, из-под руки следил за ней. – Попомни мои слова: увидимся мы еще! Если уж ведьма прицепилась, то запросто с ней не расплеваться.

Скосив глаза, он взглянул на молчаливого Принца. Тот смотрел прямо перед собой, и лицо его было непроницаемо. То ли он о чем-то глубоко задумался, то ли спал с открытыми глазами, то ли еще не пришел в себя после ведьминого угощения. Старик потихоньку вздохнул, и, позабыв, что недавно проклинал ведьму, пожалел о ней. Браниться с ней было единственным развлечением в дороге. А с Принца чего взять? Вон сидит как каменный. Старик вздохнул еще разочек и задремал в седле.

Так, неспешно, выбрались они на большую дорогу. Лошадь Принца по-прежнему едва перебирала ногами; ослик часто останавливался совсем, и тогда старик вскидывался и поддавал ему пятками под бока.

– Иди, иди, ленивая скотина! – не упускал случая проговорить он. – Ишь, застрял посреди дороги, как пробка в бутылочном горлышке! Но-о!

И, едва ослик неохотно трогался, снова клевал носом.

Между тем, веселые и светлые леса остались позади, и все чаще, по обеим сторонам дороги попадались сухие деревья. Они протягивали сучковатые, обломанные ветви вверх, точно моля о помощи.

Принц, как очнулся, огляделся вокруг.

– Поспешим, – сказал он старику, – здесь на ночь стать негде.

И чмокнул лошади. Но, как они не торопились, время бежало все же быстрее. Солнце уже покраснело, а удобное место для привала так не нашлось. Бесчисленное множество комаров вилось над путниками и звенело тонко и заунывно, будто пело панихиду. Сыростью и гнилью тянуло с болот, и голые стволы деревьев стояли мрачные и черные, словно уже не молили о помощи, а покорно гибли в стоячей, затхлой воде. Стемнело. Вокруг ничего не менялось, только чудилось, что там, в сумеречной глубине, шевелиться, вздыхает и стонет нечто, и вдруг померещится голубоватый огонек среди деревьев и пропадет, затем мелькнет снова, но уже в другой стороне.

– Где бы нам тут пристать? – старик подслеповато щурился на густые сумерки. Он нашел новую тему для разговора:

– Жуть-то какая! Аж сердце в груди так и вскакивает, так и вскакивает, а потом замрет, и снова вскакивает. Ох, нехорошее место! Надо было раньше на ночлег становиться, еще до болот. Там лесочек был – прелесть. Светленький, чистенький – прямо на землю ложись. А тут! Тут, наверное, логово этого Фоки-разбойничка. Гиблое, одним словом, место!

– Огонь, – принц указал кнутом вперед.

– Эх, удивил! – ответил старик – огня он не видел. Тут они везде, огни-то, так и рыскают. Измышляют, как странников погубить.

Но впереди, действительно, горел ровный огонь костра.

– Принц, – начал старик, – давай не поедем, а? Чего нам самим к разбойникам в лапы соваться?

– Что ты пугливее лесной птички стал, старик, – заметил Принц, и не думая поворачивать.

Возле огня, на полянке, сидела ведьмочка, откинув капюшон, положив подбородок на колени, и глядела на пламя. Принц и Звездочет вышли у нее за спиной, и она заметила их уже в круге света. Ведьмочка торопливо закрылась капюшоном. Принц успел увидеть только черные волосы, сколотые на затылке.

– А-а! Здорово живешь! – обрадовано приветствовал ее старик. – Стало быть, и ты идешь в славный Велик-город.

Ведьмочка отвернулась. Принц спешился, привязал лошадь, скинул мешок с седла, и, захватив котелок, исчез в темноте. Звездочет сел на скатанное одеяло напротив ведьмы, не торопясь распаковывать вещи, протянул к огню озябшие руки.

– А я так и говорил Принцу от нее, мол, долго еще не отвяжемся, – кинул он затравку для начала приятной беседы.

Ведьмочка молчала.

– Вот, говорю, – продолжил старик, не смущаясь, – еще встретимся, как пить дать! К кому ведьма привяжется – так надолго, вроде кожной сыпи.

Ведьмочка не выдержала.

– Это вы к моему костру пришли, а не я!

Старик радостно встрепенулся.

– Это еще как посмотреть. Может, и мы на твой костер случайно набрели, а может, ты нас тут караулила.

Ведьмочка фыркнула. Принц вернулся, повесил котелок над костром.

– Сколько на сегодня пакостей? – продолжал неугомонный старик. – Или никого в болотах не встретила?

Ведьмочка опять замолчала. Старик попробовал и с одного боку, и с другого, и о крынке напомнил, и о сарае не забыл, однако ведьмочка больше не поддавалась. Поужинав в полной тишине, они легли спать.

Ночью старика разбудило приятное позвякивание. Он открыл глаза. Угли догорающего костра багрово светили, едва выхватывая из темноты две лежащие фигуры его спутников. Тихонько заржала и переступила с ноги на ноги лошадь, привязанная неподалеку. Ныли комары. Где-то дурным голосом крикнула птица. В болотах что-то чавкало. «Помнилось», – шепнул старик и смежил веки. Но едва он укрылся своей рогожкой, как снова раздалось: топ-топ-топ, звяк-звяк-звяк. Звездочет быстро вскочил на ноги, повернулся на шум, и увидел, как в темноте, светясь, точно жучок-светлячок, ковыляет горшок с золотом. Старик протер глаза. Горшок остановился на мгновение, точно ему было тяжело нести себя. И опять: топ-топ-топ, звяк-звяк-звяк. И новая передышка. Звездочет уже не сомневался: то не сонное видение, а самый настоящий горшок, тяжелый, полный монеток, лежащих горкой. И вот одна монетка соскользнула, и, сверкнув, упала в траву. Звездочет, подобрав широкий подол балахона, на цыпочках подкрался к ней и хищно цапнул. Горшок не заметил пропажи и топал дальше по какой-то, ему одному известной тропке. Старик зажал монету в руке, почувствовал ее прохладу, попробовал на зуб.

– Золото, так и есть, золото! – прошептал он. В голове промелькнули сладостные видения. Звездочет не колебался. Он засунул монетку в карман, закатал рукава и, растопырив руки, все так же на цыпочках ринулся следом за горшком. Но сухая ветка предательски треснула под неосторожной ногой, и горшок, почуяв погоню, затопал скорее. Полянка кончилась, горшок тяжко запрыгал с кочки на кочку. Звездочет следом, в азарте погони не замечая, как с каждым шагом кочки погружаются под воду все глубже и глубже. И вот Звездочет прыгнул вперед, чтобы схватить горшок, но тот нырнул в воду, и видно было, как медленно тает его золотистое сияние в темной болотной глубине. Звездочет не решился прыгнуть за ним следом, но выразил свою досаду в энергических выражениях и топанье ног. Лишь погодя, он опомнился и обнаружил себя по бедра в воде, а ноги его словно кто-то мягко, но сильно тянул вниз. Старик забарахтался, хватаясь за ветки деревьев, но, гнилые, они обламывались в руках. А вода все поднималась, и болото затянуло его по грудь.

– Пама-памагите! – хотел крикнуть он, только голос от страха будто сел.

– Пама-агите! – повторил он, едва слышно.

Принц вздрогнул и сел. Он огляделся, соображая, что разбудило его. Угли в костре едва теплились. Принц дотянулся с места и подбросил валежника. Пламя благодарно вспыхнуло и осветило поляну. Ведьмочка спала, свернувшись калачиком, лошадь захрапела на привязи, коротко отозвался ослик. Комары. Старик. Принц посмотрел на пустое место.

– Звездочет?! – негромко позвал он.

Тишина, только что-то хлюпает в болоте. Принц тряхнул ведьмочку за плечо. Она сразу же открыла глаза, будто и не спала.

– Старик пропал!

– А-а! Он за горшком с золотом пошел.

– Куда?! – оторопел Принц.

– В болото. В самую трясину, – равнодушно сообщила та.

– Показывай! – потребовал Принц и силой поставил ее на ноги.

– И охота ночью по болоту бегать – утонуть не долго, – ворчливо проговорила ведьмочка, но все же подчинилась. – И за кем? За болтливым старикашкой-пьяницей!

– Что за горшок?

– Горшок как горшок, полный золота. Он, едва мы только легли, начал кругами прохаживаться, но меня-то на мякине не проведешь! – самодовольно проговорила она.

– Настоящее золото в горшке? – спросил Принц, прыгая за ней по кочкам.

– Конечно, настоящее! Он монетку любит выкидывать. На вот, мол, погляди, на зуб попробуй! И как только человек на эту удочку клюнул, убегает и заводит в самую топь.

– И кто же это делает?

– Само болото, кто же еще! Оно же все в себя собирает.

– Болото? – повторил Принц. Он думал о болоте, как о виде рельефа, но не о живом существе, склонном к накопительству и обману.

– Пама-агите! – чуть слышное донеслось до них.

– Скорее!

– Нельзя, я и так наугад иду!

– Пама-буль-буль!

– Вижу! – крикнул Принц и ухватился за погружающуюся в пучину руку.

4

– Что, и лес тоже заманивает? – спросил Принц ведьмочку. Она шла рядом с его лошадью. Ослик Звездочета тащился позади. Старик, потрясенный ночными приключениями, помалкивал и только иногда вздыхал. Перед его глазами все еще стояли воспоминания о горшке с золотом, ныряющим в болото. Он видел не горшок, а свои мечты о теплой грелке и мягкой постели, тонущими в пучине.

– И лес заманивает, – кивнула ведьмочка. – И поле, и речка, и горы. Все людишек не любят. Только небу все равно. Оно метнет иногда молнию, намочит дождем или опалит солнышком, но все равно ему: достанется ли молния человеку, речке или лесу.

– И ты их заманки знаешь?

– А то как же! – гордо ответила ведьма. – Нас этому обучают.

– И людишек не любить тоже обучают, – добавил Принц.

Ведьма пожала плечами, обиделась, прибавила шагу и легко обогнала неспешно ступающую лошадь Принца.

Делать привал днем не стали. Перекусили на ходу, хлебом и соленым козьим сыром, а после обеда старик как будто очнулся и кивнул на ведьмочку:

– Помнишь, я рассказывал тебе о предсказании?

– Ты все время о них толкуешь.

– Да, но это не позабыть. Принц и ведьма-отступница… – напомнил старик.

– Торопишься – она еще ни от чего не отступилась. Да и идет она не с нами – просто нам по пути, – слишком небрежно бросил Принц. – Впереди обоз.

– Обоз?! – старик радостно привстал над своим осликом. – Наши сумки легче, чем ведьмина котомка. Пора заработать что-нибудь. Догоним их и спросим, не будет ли для тебя работы?

Принц усмехнулся, но стегнул коня, и ведьмочка, оставшаяся позади, потонула в клубах дорожной пыли.

Обоз прижался к обочине. У одной телеги лопнула ось, и бородатые возчики обстругивали топориками деревце на замену. Вокруг хозяина собрались кучкой человек десять мордастых охранников.

– Эх-хе-хе, – вздохнул старик, – а они разбойников-то не бояться. Откажут!

– Ладно, – ответил Принц, – звенит в кошеле еще пара монеток. Доберемся до Велик-города…

Гурий, хозяин обоза, еще молодой человек, одетый щегольски в пестрый кафтан и синие шаровары, заправленные в мягкие сапожки, оглядел потрепанную одежду путников и насмешливо покривился.

Едва Принц и Звездочет проехали мимо, как через миг перед хозяином появилась девчонка с копной спутанных темных волос. Марьянка, а это была именно она, неудавшаяся ведьма, потянула Гурия за рукав, и что-то быстро зашептала на ухо.

– Быть не может! – не поверил он.

– Я сама видела! – гордо подтвердила она. – Поймаем его и отведем к ведьмам, а награду поделим пополам.

Торговец посмотрел в спину удаляющемуся Принцу. Дело заманчивое, однако, поймать демона – проще сказать, чем сделать. Да и достоверность свидетельства Марьянки сомнительна.

– Говорят, что демон разделается с дюжиной человек одной левой. Силой его не возьмешь, только хитростью, – рассудительно ответил он.

Марьянка хотела продолжить, но тут показалась ведьмочка. Марьянка быстро нырнула за тюки ближайшей телеги. Увидев ведьму, обозчики расчистили дорогу, на всякий случай перебрались подальше за возы, но ведьмочка обратила на них мало внимания. Походя она щелкнула пальцами, и у одной телеги развалилось деревянное колесо, воз накренился, а тюки посыпались на дорогу. Пакость не принесла ей никакого удовольствия, она сделала это лишь затем, чтобы не разочаровать приготовившихся к неприятностям обозчиков. Ведьмочка кисло занесла ее в свой список и зашагала дальше.

Едва Марьянка убедилась, что ведьмочка ушла безвозвратно, как тотчас спрыгнула с телеги.

– И ведьма с ними, – сообщила она торговцу и тихо пересказала историю, которой была свидетелем в деревне.

– Ведьма и демон! Ну и дела! – торговец покачал головой. Теперь он не доверял Марьянкиной истории ни на грош, однако не мог отказать себе в удовольствии пожаловаться на времена. – Видно, правду говорят старики – все переворачивается с ног на голову! Куда катится мир?!

Марьянка нетерпеливо топталась возле.

– Уйдет же! Вели людям догнать его! – она дергала Гурия за рукав.

– Поспешишь – людей насмешишь, – благоразумно проговорил торговец, стряхивая ее руки. – Мы нагоним их в дороге.

И ушел. Марьянка топнула ногой.

– Ох, уж вы! – проговорила она сквозь зубы. – Всего-то боитесь!

К вечеру местность изменилась. Лес отступил, и поля раздались до горизонта. На дороге далеко были видны маленькие фигурки пешеходов и крестьянские телеги, запряженные лошадками. Приметно стояла и серая изба трактира, со многими службами и сараями, обнесенная низким частоколом.

– Ночи-то холодные теперь, – начал старик с хитрецой, – кости-то старые на земле спать. Утром встанешь – все тело ломает, ноет. Вот на постели бы… на простынях… на пуховой подушечке…

– Хорошо, – согласился Принц, встряхивая тощий кошелек, – переночуем в трактире. До Велик-города всего ничего – один переход, а там как-нибудь устроимся.

– Как же, ждут тебя в Велик-городе! – проворчал Звездочет. – И с чего ты взял, что в городе никому до тебя дела не будет? Да там тебя ведьмы в тыщу раз скорее сцапают.

Трактир был как трактир. Хозяин толстопуз и красен, как и полагается хозяину таких заведений; служанки его были дурны собой и неопрятны, как и должно; сколько требуется сажи и копоти прилипло к потолку и стенам.

Принц спросил комнату и ужин. Хозяин провел его наверх по скрипучей лестнице в малюсенькую комнатку под самой крышей, из тех, что не отапливаются зимой. Огромная деревянная кровать занимала почти все пространство, оставляя узкий проход к двери. Свет скупо проникал через окошечко под скошенным потолком. Хозяин получил деньги и оставил постояльцев обустраиваться.

– Клопы тут, – брюзгливо произнес старик.

Принц пожал плечами, кинул мешок на кровать. Комната ему тоже не понравилась, но мечтать о приличном помещении с пустым кошельком не приходилось.

– Пойдем ужинать, – предложил он старику.

Они сели за стол в углу. Хозяин махнул им, мол, сейчас подадут, и куда-то исчез.

– Смотри-ка, и обозчики уже тут, – старик с любопытством оглядел вошедших.

Первым в трактир вошел хозяин обоза, за ним лохматая девчонка в заношенном платье, но с золотой брошью на плече. Торговец поймал за руку пробегавшую мимо служанку, о чем-то потолковал с ней, показывая на улицу, где остались возчики охранять хозяйское добро. В это время девчонка заметила Принца и старика. Не отрывая от них глаз, она дернула за рукав торговца. Тот шлепнул ее по руке. Девчонка отстала, но глаз не сводила с Принца. Служанка кивнула, выслушав торговца, и скрылась на кухне. Очень скоро явился трактирщик, широко развел руки в гостеприимном жесте.

– Не дождемся мы ужина! – горестно воскликнул старик. – Они, видно, знакомцы, сначала их накормят, потом и про нас вспомнят!

В дверях показалась ведьмочка, помедлила немного, и выбрала угловой, блестящий не вычищенным жиром стол. Следом за ней шумной компанией ввалились охранники и заняли самый длинный стол. И тут же требовательно закричали и застучали, вызывая служанок, которые забегали между кухней и залом, не обращая ровно никакого внимания на других проголодавшихся гостей. Принц меланхолично разглядывал стену. Звездочет вздыхал громко и жалостливо, пытаясь привлечь внимание Принца. Ведьмочка хмурилась под капюшоном. Наконец, она не вытерпела, и пробегавшая мимо служанка споткнулась на ровном месте и грохнулась на спину, чудом удержав в руках миски с солеными грибами и горячей картошечкой. Ведьмочка наклонилась к служанке.

– Хорошие грибочки! Принеси и мне таких же, а еще картошечки, отварной говядины, лепешку, кружку кваса, и тот чудесный красный соус из солнечных яблок и острых перчиков.

Служанка, ошеломленная падением, глупо хлопала круглыми глазами.

– Ну, что разлеглась, неповоротливая корова?! – дружески поторопила ее ведьмочка. – Хочешь, чтобы я повторила еще раз?

Девушка не хотела. Близь ее деревни жила ведьма, и девушка точно знала, как нужно с ними обращаться: бежать сломя голову туда, куда тебя послали. Поэтому без дальнейших рассуждений она вскочила на ноги, метнула на стол охранникам миски и исчезла в кухне.

Не успела ведьмочка соскучиться и придумать пакость для веселой компании охранников, как служанка вернулась, быстро расставила перед ней миски и замерла, ожидая распоряжений. Ведьмочка повела носом над кушаньями, отхлебнула кваса из кружки и велела:

– Можешь идти и приготовь мне постель в какой-нибудь уютной комнатке.

Служанка кивнула и опять скрылась в кухне. Ведьмочка расправлялась с говядиной, подцепляла круглой деревянной ложкой скользкие грибочки в масле, обжигалась картошечкой. Звездочет, видевший это, протяжно вздохнул:

– Эх-хе-хе! А у нас сих пор стол пустой!

Принц молчал. Он не любил тревожиться по пустякам, поэтому чаще всего проводил ночь на открытом воздухе, ел вечно переваренную кашу и зачерствелый хлеб.

– Эх-хе-хе! – еще раз попробовал лукавый старик, но Принц остался безучастен.

Спустя час хозяин вспомнил или сжалился над своими терпеливыми гостями, и послал одну из девушек. На кухне в это время царило необычайное оживление. Из дверей кухни то и дело выглядывали любопытные служанки, повара, какие-то тетушки в пестрых платках и дядюшки в цветных рубахах. Начало этой суете положила, разумеется, Марьянка. Она без конца теребила обозчика, нашептывала что-то хозяину трактира, переглядывалась с молодцами за столом.

Ведьмочка замечала эту суету, но не обращала на нее внимания. Звездочет тоже приметил необычное оживление в кухне и заерзал на отполированной многими задами скамье. Дурное предчувствие посетило его и оправдалось. Обозчик поманил одного из охранников и что-то тихо сказал ему, указывая на Принца. Детина усмехнулся, подтянул портки и вразвалочку подошел к столу Принца. Другие охранники притихли, предвкушая славную потеху. Принц не поднимал глаз от своей миски. Звездочет быстро оглянулся в поисках укрытия, но он очутился зажатым в углу, и бежать было некуда. Укоряя себя за недальновидность, Звездочет сжался в комок и замер, мечтая сделаться невидимым. Детина навис горой над Принцем, разглядывая его сверху вниз, но тот словно и не замечал его. Детину такое поведение немного обескуражило – он справедливо полагал, что не заметить его очень трудно. Оглянулся на обозчика. Тот поощрительно кивнул ему. Бросил взгляд на товарищей. Они глядели на него с серьезным интересом. Тогда детина тряхнул дубовый стол, и глиняные, расписанные глазурью миски посыпались на пол. Звездочет растаявшим студнем стек под лавку и зажмурился от страха.

– Ой! Я нечаянно! – дерзко сказал детина.

– Ничего. Я уже доел, – ответил Принц, по-прежнему не глядя на своего собеседника.

Краска бросилась детине в лицо.

– Так меня еще никто не оскорблял! – обиженно рявкнул он и кинулся на Принца, который отреагировал обычным для себя образом – обратился в демона. С ним это случалось непроизвольно, как если ткнуть в глаз, веко моргнет, стараясь уберечь его.

Ведьмочка хлебом подбирала остатки соуса с тарелки, наслаждаясь дракой, бушевавшей вокруг. За себя она не беспокоилась: всякий пересекавший некую черту падал на спину, поверженный невидимой, но несокрушимой силой и быстренько отползал прочь. А вокруг летали миски с закуской и без, скамьи и столы взмывали в воздух и с треском разбивались вдребезги. Дюжина охранников насела на Принца, как свора собак, подмяла его под себя. И уже казалось, что Принц повержен, задавлен напором, но он внезапно поднялся, стряхнул с себя нападавших, словно могучий медведь, и, не спеша, начал теснить тех, кто еще держался на ногах, на улицу.

Когда поле сражения очистилось, оставшись за Принцем, он развернулся к кухне, откуда наблюдали обозчик, Марьянка и трактирщик. Где-то, дальше в кухне раздался топот убегающих ног и визг служанок.

Ведьмочка подивилась странному оптическому обману: она могла бы поклясться всеми бородавками на носу Главной Ведьмы, что он был черен, глаза сверкали, как кровавые рубины, мышцы натянули грубую ткань рубахи. И ведьмочка наклоняла голову то к одному, то к другому плечу, прищуривала то один, то другой глаз, пытаясь разъяснить себе это колдовство.

– Погоди, погоди! – торопливо, с опаской вытягивая вперед руку, сказал Гурий. – Клянусь, я не хотел причинить тебе зла, а только узнать, тот ли ты, за кого себя выдаешь!

Принц наступал на него с тем же равнодушием, с каким раньше глядел в свою миску, не ускоряя шагов, не замедляя их и не отвлекаясь в сторону.

– Говорил я тебе – не беспокой понапрасну человека! – бормотал кабатчик, от страха закрывая лицо грязным фартуком, но все же становясь в дверях кухни. – Ни шагу дальше! – крикнул петушиным фальцетом.

– Послушай же, – торопливо из-за плеча кабатчика, говорил торговец, – у меня есть к тебе дело. Ты будешь доволен! Правду говорят, что ты разыскиваешь карту?! Тогда слушай, я знаю, где ты найдешь ее часть!

Неизвестно, сбивчивые ли речи торговца, или бледный, пискливый героизм кабатчика подействовали на Принца, но он прекратил наступление. И галлюцинация, которой развлекалась ведьмочка, пропала – Принц опять превратился в обычного человека.

– Пойдем, пойдем со мной! – увещевал его обозчик, хватая за руку и увлекая куда-то.

А кабатчик, откинув с лица замызганный фартук, оглядывал свое разрушенное заведение, и бледное лицо его наливалось багрянцем.

– Э-э-э! – заревел он басом. – Куда?! А кто мне заплатит за порчу имущества?!

Деловито перешагивая через поверженные, слабо копошащиеся тела, ведьмочка выбралась на улицу и остановилась. Нужно было поразмыслить. Она догадалась, отчего с Принцем происходят такие странные метаморфозы. Демоны – существа очень страшные и безмерно жестокие, и единственное, чего они заслуживают – немедленная смерть. Ведьмы всегда это твердили. Принц был не чистокровным демоном. Таких уже давно извели. Он полукровка. Но и полукровке – смерть. Ведьмочка обязана сообщить Шабашу, что объявился демон, и всеми силами помочь обезвредить его. С другой стороны, торговец выкрикивал что-то о карте. Принц, наверняка, хочет собрать ее. Дед ведьмочки, тот самый, что подарил ей первый кусочек, тоже хотел. Дед рано ослеп, и часто, сидя за столом, гладил этот кусочек и рассуждал сам с собой, что ТАМ все будет совсем не так. ТАМ все по-другому: и мир, и люди, и даже сам воздух. Слушала его только маленькая внучка. Дед никогда не объяснял почему ТАМ все иначе. А она спросить не догадалась. Может, дед и сам бы не ответил на этот вопрос, но слова запали ей в душу, и мечталось найти вход в это самое ТАМ. Поэтому ведьмочке очень хотелось узнать, о чем договариваются Принц и торговец, а самый незаметный шпион – сорока. Кто обратит внимание на птичку, если только не надумает швырнуть в нее камнем? Вот только сорока не должна узнать о том, что Принц – демон, иначе в тот же час донесет Шабашу. Ведьмочка пожала плечами, вздохнула, полагаясь на судьбу, и свистнула.

На забор слетела птица и, повернув головку, поглядела на ведьмочку умным, блестящим глазом, мол, чего звала?

– Подслушай, о чем торговец с Принцем договаривается.

Сорока, шумно хлопая крыльями, взлетела на крышу трактира, посидела на коньке, покачивая длинным хвостом, и наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, и перемахнула на крышу сарая. Ведьмочка зевнула, прикрывая рот ладошкой. Потянулась и, переменив первоначальное намерение, поплелась в сенной сарай.

Сорока разбудила ее, когда на дворе едва забрезжило утро. Некоторое время она сладко потягивалась на шуршащем сене, слушая сорочью трескотню.

– Так, так! Значит, обозчик хочет получить Вечный Эликсир Молодости. У самого кишка тонка, чтобы добыть ВЭМ, а вот Принц – фигура подходящая! Что же он обещает Принцу взамен?

Она внимательно вслушивалась в быструю и шумливую, как горная речка, птичью болтовню.

– А-а! – она пренебрежительно махнула рукой. – Кусочек карты! И Принц согласен?!

Сорока опять затараторила.

– Глупый! Этих кусочков по миру – не сосчитать!

Сорока возмущенно захлопала крыльями и запричитала на своем языке.

– Знаю, как не знать, их всего-навсего двенадцать! Помню я эту историю. Когда давным-давно в наш мир заглянули четверо волшебников: две женщины и двое мужчин. Они искали пристанище, но чего-то не поделили и поссорились. Рассказывают, что волшебница Вандея приревновала своего возлюбленного к другой волшебнице, Лучане, и в ярости изорвала карту на двенадцать клочков. После волшебница одумалась, и захотела склеить карту, ведь без нее ни она, ни те волшебники не могли вернуться домой. Но вы, сороки, уже растащили кусочки по всему свету. И с того времени волшебники скитаются по миру, собирая карту. И я знаю, Трещотка, что ты одна из двенадцати, и с тех самых пор ты бессмертна. И еще я знаю, что во многих домах хранятся эти кусочки – пойди разбери настоящие или нет? Но хранят их бережно, ведь по легенде, волшебник, чтобы заполучить кусочек, исполнит любое желание или наградит сундуком золота.

Ведьмы верили, что кусочки той карты принесут им несчастье, поэтому избегали прикасаться к ним. Ведьмочка же считала, что все это враки. Она думала, что именно подарок деда помог ей выбраться из тесных стен родительского дома и попасть в ведьмы.

– Пора! Пора! – закричала птица.

– Сама знаю! – огрызнулась ведьмочка и подумала: «Придется свернуть с дороги и прогуляться с Принцем. Зачет зачетом, но и Принца упускать из виду нельзя. Вдруг он без меня карту соберет?!» Сладко потянулась в последний раз, вскочила на ноги, кое-как отряхнула прилипшие к одежде за ночь соломинки, перекинула котомку через плечо и прокралась во двор. Люди спали крепким утренним сном, и из конюшни, где ночевали погонщики, и из сарая, где сторожили хозяйское добро охранники, и из раскрытых окон второго этажа – отовсюду доносился густой храп и тонкое похрапывание. Ведьмочка вытащила из сумки складной нож, поддела щеколду и пробралась в кухню. Здесь вповалку на полу спали служанки, повара, и еще какие-то люди. Осторожно перешагивая через разметавшиеся во сне тела, ведьмочка пробралась к шкафу, вынула оттуда половину каравая, приличный кусок бледного сыра, свежий зеленый огурец, подумала: взять ли масло, но решила, что на такой жаре оно растает, и, прикрыв дверцы шкафа как было, выбралась вон.

Она вышла на тракт, когда восток раскраснелся зарей. Воздух после ночи был свеж, обильная роса посеребрила травы, дорога, успокоенная за ночь, не пылила. Ведьмочка вздохнула полной грудью и бодро зашагала к городу. Впрочем, она не собиралась заходить в Велик-город, и хотела свернуть, не доходя до городских ворот. Путь ее лежал к каменистой равнине на юге.