Текст книги "Мастер-класс по любовной магии"

Глава 23

Его императорское величество Фарадж Третий был довольно высоким и грузным мужчиной. Но при этом обладал удивительной ловкостью и точностью движений. И наверняка хорошей памятью.

Почему-то Тэвилор был уверен, что император вряд ли поверит, если сказать, будто о его приезде не предупреждали.

– Ваше величество, добро пожаловать под своды академии Лазурной Луны! – Директор изобразил поклон. – Простите за эту маленькую неприятность.

– У меня такое ощущение, что вы не рады меня видеть, – мягким баритоном отозвался император.

– Что вы, ваше величество, весьма рады!

Тэвилор очень надеялся, что проблемы, возникшие в последнее время со здоровьем, не проявятся именно сейчас. Гадай потом, то ли император действительно что-то сказал, то ли галлюцинации нахлынули.

– О Тэвилор, сколько лет! – послышался еще один знакомый голос, и у директора екнуло сердце, когда за спиной государя он разглядел многочисленную свиту. А среди них – Людвига Бруксвилда.

Старый недруг был весьма свеж и улыбчив. Еще бы: не на его голову сейчас падут проклятья.

Кристиан угрюмо наблюдал за директором, который проявлял нарочитую активность. Конечно, Кристиан догадался об игре Гвендолин (не обо всех нюансах, только в общих чертах), но Тэвилора совершенно не жалел.

Вот и сейчас, видя, как тот распинается перед высокородными гостями, чувствовал мрачное удовлетворение.

– Клятвенно заверяю, я ни в чем не виноват! – мелко кивал директор. – Это безобразие – на совести преподавателей, которые не проявили должного уважения к моим приказам.

– Вот как? – Фарадж обозрел притихший зал. – Хотите сказать, это преподаватели перекрыли вход, дабе воспрепятствовать моему свободному хождению по моей же собственной земле?

– Нет, не совсем…

Тэвилор что-то говорил. Быстро, сбивчиво, пытаясь убедить, но император его почти не слушал. Он рассматривал студентов и улыбался.

– Ах, как далеко остались мои студенческие годы… Ну да ладно, мы сюда не ностальгировать приехали. Господин Тэвилор, представьте своих преподавателей, вы так много про них рассказываете, что стало интересно.

Директор низко поклонился, а Кристиан, наоборот, весь подобрался. Император не наивный юноша, его не проведешь.

– Это господин Штробер, – представил Тэвилор зельевара. – Он ведет один из самых необходимых каждому магу предметов.

– И какой же? – Фарадж окинул Штробера пустым взглядом.

– Зельеварение.

– Действительно, нужный предмет.

– А это господин Девиль, преподаватель домовых чар, – продолжал директор. – Следом идет госпожа Сара… Рад, что она смогла оторваться от своего партнера по танцам, чтобы познакомиться с вами лично.

Сара чуть покраснела и бросила на Тэвилора испепеляющий взгляд.

– Я всегда готова служить вашему величеству, – сказала она, приседая в небольшом реверансе перед императором.

– Рад это слышать. – Государь усмехнулся. – Надеюсь, ваш партнер не в обиде?

– О, господин директор преувеличивает…

– Я так и подумал.

Знакомство с остальными преподавателями не заняло много времени. Кристиан одернул сюртук и нацепил на лицо вежливую полуулыбку, поджидая своей очереди.

– А это Кристиан Амальдо, – как-то совсем пренебрежительно отозвался о нем Тэвилор. – Менталистика. А сейчас позвольте показать нашу академию, ваше величество, мы заслуженно гордимся…

– Подождите. Не торопитесь, Тэвилор, – отмахнулся государь, разглядывая Кристиана. – Амальдо… Вы же получили кольцо мастера не так давно, верно?

– Верно, ваше величество, вы лично мне его надели.

– Помню-помню. Рад, что в этой академии есть верный мне человек. – Фарадж протянул руку, которую Кристиан с удовольствием пожал.

Тэвилор скрежетнул зубами. Не ожидал?

– Ну что ж, Амальдо, расскажите, что здесь происходит? Как раз устроите экскурсию, – велел государь и размашистым шагом пересек зал.

Студенты почтительно расступились, студентки смущенно захихикали, бросая на правителя игривые взгляды.

– А что так тихо? – Император остановился подле музыкантов. – Играйте, ребята, да повеселее! Это же бал! Буйство красок молодости! Не время скучать, я прав? – Он подмигнул группке особенно кокетливых девушек.

Музыка зазвучала вновь, а государь с преподавателями отошли к стене. Императорская свита следовала за ними, потихоньку оттирая в сторону Тэвилора.

– Ваше величество… – Кристиан переглянулся с Сарой. – Ваше величество, я попросил бы вас не замок осматривать, а за директором понаблюдать.

– В чем дело?

– Он несколько… не в себе.

Фарадж вопросительно прищурился, давая позволение рассказывать дальше.

– Позволите мне, ваше величество? – Сара шагнула вперед. – Тэвилор – наш бессменный руководитель уже много лет, и все было хорошо, но в последнее время… Как бы помягче выразиться…

– Говорите как есть, – велел император.

– Он немного устал.

Сара пересказала последние директорские распоряжения, которые преподаватели, естественно, отказались выполнять. Девиль тоже вставил несколько подтверждающих слов. Даже Штробер (что было особенно неожиданно) признал легкую неадекватность Тэвилора.

– Мы ни в коем случае не желаем ему зла, – закончила речь Сара. – Но, может быть, ему стоит немного отдохнуть?

Император пробежался взглядом по своей свите. Один из помощников тут же подошел и, покопавшись в сумке через плечо, подал свиток.

– Тэвилор… – пробормотал государь, вчитываясь в текст. – Не так уж и стар. Может, прокляли?

– Он недавно обращался к целителю по душевным болезням, – подсказал все тот же помощник. – Это приписано ниже.

– Где? Нашел. Гм… Господин Тэвилор! Пропустите директора, господа, пропустите…

Тэвилор держал себя достойно. Он широко расправил плечи и вздернул подбородок, но даже это не смогло скрыть бегающий, полный тревоги взгляд.

Император это тоже заметил.

– Говорят, вы хотели провести бал совсем иначе, – с подбадривающей улыбкой произнес он. – Так?

– Все так, ваше величество.

– И что же помешало?

– Мятеж среди преподавателей, ваше величество. Они решили все сделать по-своему.

– Ясно, – кивнул государь. – Вы считаете, что с вашими правилами праздник получился бы идеальным?

– Несомненно! – Тэвилор приложил руку к сердцу. – Мы могли бы избежать многих ошибок.

– Например?

– Например, развращения студентов. Подумать только, ваше величество, они хотели плясать на столах!

– Они сами вам так сказали?

– Да! В том-то и дело, что мне это стало известно из очень надежного источника! – с жаром воскликнул директор. – Алкоголь, срамной пляж, непристойные танцы и столь же бесстыжие наряды. Я с трудом смог сдержать их в рамках приличий.

Император задумчиво качнул головой.

Гвендолин вошла в зал и почти сразу заметила группу людей. В верхней одежде, они не особо походили на студентов.

А подойдя поближе, с замиранием сердца разглядела знакомые лица…

– Дедушка! Ваше величество!

– Гвендолин! – в ответ слаженно прозвучали два голоса, что вызвало удивление у стоявших рядом преподавателей.

– Ты немного выросла с нашей последней встречи, – заметил император, раскрывая объятия.

Надо было видеть лицо Тэвилора в этот момент – он побледнел до синевы. А Гвендолин едва удержалась, чтобы не ухмыльнуться. Государь император Фарадж Третий был ее любимым наставником с трех лет. Будучи другом отца, он следил за жизнью малышки и помогал Бруксвилду в воспитании. Хотя дедушка и сам прекрасно справлялся, но все же некоторые аспекты магии нуждались в личном императорском контроле. Тот же ментальный дар, например.

– Отойдите все, – приказал государь, удерживая Гвен за плечо. – Я бы хотел поговорить с подопечной. Людвиг, ты, конечно, можешь остаться.

Дедушка улыбнулся и тоже обнял внучку.

– Ну как? – спросил он, когда толпа отступила.

– Великолепно, – ответила Гвендолин. – Вот в состязаниях участвую.

– Планируешь победить?

– Обязательно!

– А с Тэвилором что?

– Он меня оскорбил.

Император, слушавший разговор, хохотнул.

– Гвен, ты чуть не свела с ума взрослого мага! – пожурил он девушку.

– Он меня оскорбил! – уперто повторила Гвендолин. – Это заслуженно, честно. Вы сами учили не прощать обидчиков.

– Учил на свою голову.

Тэвилор сжимал кулаки от злости. Это настоящий заговор! Если не против короны, то против него лично!

Этот… Бруксвилд! Выслужился, значит. И девчонку свою под крылышко императору засунул. Ну-ну.

Директор чувствовал, что сейчас решается его будущее, поэтому, невзирая на приказ, направился к государю.

– Ваше величество!

– Я же попросил всех отойти. – Император выгнул бровь.

– Я требую справедливости, ваше величество! – Тэвилор поднял руки ладонями вверх. – И магия будет мне в помощь!

Над ладонями полыхнула искра.

Император недовольно поджал губы, но директору было все равно. Он призвал матерь-магию, и теперь государю придется разобраться в этом деле.

– Что же вы хотите, господин Тэвилор?

– Я обвиняю Людвига Бруксвилда!

– В чем?

– В чем?… – Тэвилор запнулся. А и правда, в чем? – В ненависти ко мне и в желании дискредитировать в ваших глазах. Он специально подослал свою внучку!

– Ее тоже обвиняете?

– Разумеется! Она тоже что-то сделала. Наслала какую-то магию, навевающую галлюцинации. В моем кабинете, там… эпицентр всего…

Император вопросительно глянул на студентку Харт. Та лишь слегка пожала плечами.

– Хорошо. Ведите, осмотрим ваш кабинет.

Гвендолин молча шла позади всех. Она знала, что император потом немного поругает и скажет, что заигралась. И она, пожалуй, самую капельку согласится.

Дедушка шел рядом с ней и поглядывал с интересом, но ни о чем не спрашивал. Верил в благоразумность внучки.

Тэвилор остановился подле кабинета и произнес пароль.

– Вот тут, ваше величество. Вот тут я постоянно слышал голоса. А зрительные галлюцинации тоже были связаны с Гвендолин Харт, это ли не доказательство?

– То есть в собственное нездоровье вы не верите? – уточнил император, рассматривая помещение.

– Не верю.

– Ну что ж, ваше право.

Его величество чуть прикрыл глаза и выпустил магию, которая ласковой кошкой тут же потерлась о стены. С любопытством заглянула в углы, пошарила под шкафами, забралась под потолок…

– Здесь ничего нет, – наконец объявил император.

– Не может быть!

– Вы не верите моему слову?

– Ваше величество, я уверен, что госпожа Харт виновата! Бруксвилд поручил ей меня извести! – Тэвилор со злостью взглянул на неприятеля.

Фарадж поморщился:

– Вы воззвали к магии. Согласно древним обычаям я совершенно беспристрастно освидетельствовал помещение и могу заверить: тут чисто.

А Гвен спокойно рассматривала пустое место на шкафу, на котором совсем недавно стоял кактус. Орион все-таки выполнил свою часть сделки. И как вовремя!

Глава 24

– Прелестно. Просто прелестно!

Гвендолин наблюдала, как Тэвилор собирает вещи. Распоряжением государя теперь уже бывший директор академии Лазурной Луны переводился в императорскую канцелярию. Будет бумагами заведовать. А что? В тишине, в тепле и уюте. Самое то для успокоения расшатанных нервов.

– Гвен, пора. – К ней торопливым шагом подошел Кристиан.

Он только что-то переговорил с его величеством и убедился, что конкурс отменять никто не собирается. Студенты слишком долго ждали, чтобы обойдись без зрелища.

– Надо пройти вон в ту дверь. – Кристиан указал на конец коридора. – Там расскажут о дальнейших действиях. Я буду в главном зале, но мыслями с тобой, – подбадривающе улыбнулся он. – Удачи. Мы верим в твою победу.

Гвен кивнула. Кто именно «мы», уточнять не стоило. Кристиан отлично поладил с дедушкой.

За указанной дверью уже находились Лавиния, Мэри и госпожа Сара. Девушки сидели, а преподавательница стояла перед ними и о чем-то рассказывала.

– О, госпожа Харт! Вы вовремя, я как раз начинаю объяснять правила. Присаживайтесь. – Наставница указала на последний свободный стул.

Лавиния приветственно кивнула, а Мэри так сильно сморщила нос, что стала похожа на старый рваный башмак.

Фыркнув, Гвендолин опустилась на сиденье. Портить настроение разборками с рыжей не хотелось.

– Первое состязание будет посвящено чарам. – Сара улыбнулась. – Но это, наверное, и так понятно. Директор Тэвилор уже расписал сценарий всего конкурса, поэтому не стоит ничего менять. Вы, мои хорошие, должны будете зачаровать некоторых молодых людей.

– Каких? – тут же спросила Лавиния.

– В вашем случае, госпожа Ванчески, это Питер Марис. А госпоже Мосс достался Орион РоХорр. Чудно, правда? Ребята сами вызвались.

Гвендолин замерла.

– А кто достался мне? – тихо спросила она. Неужели Кристиан? Почему-то очень не хотелось видеть его зачарованным.

– О, а вашего помощника выбрал сам император! – воскликнула Сара. – Его величество весьма добр. Ну что ж, девочки, время пришло. Вернемся в зал. Там уже все подготовили.

Тэвилор сидел на почетном месте рядом с императором и Людвигом Бруксвилдом. Честно сказать, он даже был рад, что все закончилось именно так. Правда, доказать вину всеми обожаемой Гвендолин так и не получилось, но пожалованная должность открывала новые перспективы. Сотрудник императорской канцелярии… Звучит-то как! Самолюбие Тэвилора буквально мурчало от удовольствия.

Осталось высидеть дурацкий конкурс. И кто его только придумал? Ах да, он сам. Ну что ж, не всегда гениальные идеи до самого финала остаются гениальными. Нужно уметь признавать ошибки. Тэвилор поерзал в кресле и принялся ждать первого испытания.

Все студенты расселись по кругу, оставив середину бального зала пустой. Именно там должны произойти главные события сегодняшнего вечера.

Двери распахнулись, и в помещение вошли конкурсантки.

Лавиния Ванчески выглядела вполне решительной, чего совсем не скажешь о Мэри Мосс. Юная девушка так отчаянно косилась на идущую неподалеку Гвендолин, что Тэвилору даже стало ее жалко. Сама же госпожа Харт не замечала никого вокруг и лишь загадочно улыбалась.

Тэвилор встал. От него как от директора (студентам пока не стоит знать о новой должности) требовалась небольшая речь.

– Друзья! Мы рады приветствовать на соревнованиях…

Речь он выучил давно, поэтому говорил быстро и уверенно, чем заслужил одобрительный взгляд императора.

– Если ваше величество позволит, то мы начнем? – под конец спросил Тэвилор.

Государь кивнул.

Вокруг раздались аплодисменты, студенты закричали что-то подбадривающее, преподаватели тоже заулыбались. А три претендентки на звание лучшей ведьмы вышли на середину.

К ним сразу же направились молодые люди. Два студента Питер и Орион и незнакомый Тэвилору паж из императорской свиты. Завидев его, Гвендолин почему-то хихикнула.

– Первое состязание объявляется открытым! – оповестил всех Тэвилор, вновь опускаясь в кресло.

Конкурсантки кивнули и принялись плести магические чары вокруг парней.

Прекрасно помня, с чего вдруг он вообще затеял подобную проверку, Тэвилор внимательно всматривался в движения Гвендолин Харт, но не находил ничего необычного. Средняя сила, мало опыта, зато уверенности хоть отбавляй. Да и чары выходят какие-то странные, наверняка семейные наработки.

У других девушек все намного прозрачнее. Сразу видно, используют то, чему учились в академии.

Император и Бруксвилд о чем-то перемолвились и вновь устремили взгляды на Гвендолин. На других девушек они, кажется, даже не смотрели… Хотя нет, Бруксвилд обратил внимание на Лавинию. Вон у Амальдо даже что-то уточнил.

Тэвилор оперся одной рукой о подлокотник и вздохнул. Вечер обещал быть долгим.

Гвендолин взмахнула рукой, посылая в подопытного связку чар, и тут же отошла назад. В результате она не сомневалась, а попасть под восторженные вопли «влюбленного» не хотелось.

– О принцесса моего сердца! – воскликнул парень, падая на колени. – Прекрасная Гвендолин!

Участников обязали снять все амулеты, защитные кольца и прочую ограждающую атрибутику, поэтому эффект был быстрым и достаточно сильным.

Благодаря шутке императора ее подопытным оказался знакомый с детства мальчишка-сосед. Да-да, тот самый, на котором когда-то испытывала приворотные зелья.

– От судьбы не убежишь, правда, Жак? – усмехнулась Гвендолин и бросила взгляд на судей. Можно ли снимать чары?

Император и преподаватели синхронно кивнули. Вот и хорошо.

Щелчок пальцев – и Жак, едва слышно ругаясь, поднимается с колен. У остальных девочек помощники еще в собственном уме и памяти, хотя Орион старательно изображает зачарованность. Благо его величество сам неплох в чарах и сразу понял, что это всего лишь игра.

– Первое место присуждается Гвендолин Харт. Второе место честно заслужила Лавиния Ванчески. А Мэри Мосс, к сожалению, получает наименьшее количество баллов, – чуть скрипнув зубами, наконец оповестил всех Тэвилор. – Не будем медлить и перейдем к зельеварению. Господин Штробер, прошу…

Преподаватель зелий распорядился вынести котлы.

– Ваша задача – сварить приворотное, – совершенно равнодушно пояснил он.

– О нет, – обреченно шепнул Жак, а Гвен толкнула его локтем, призывая заткнуться и не мешать.

– На все пятнадцать минут. – Штробер сложил руки на груди. – Вопросы?

– У меня вопрос! Как мы можем за пятнадцать минут сварить приворотное, если обычно оно варится намного дольше? – поинтересовалась Гвендолин.

– Удивите меня, госпожа Харт.

– Но господин Штробер, это почти невозможно.

– Значит, вам придется проиграть. – Он раздвинул губы в улыбке. Мельком глянул на Ориона и отошел в сторону. – Приступайте к работе. И помните: ваше варево выпьют живые люди. Постарайтесь, чтобы после этого они все еще оставались живыми.

– А он добряк, – шепнул Жак, заглядывая в котел.

– Не бойся, все под контролем, – успокоила его Гвендолин, решительно принимаясь за нарезку ингредиентов.

Приворотное за пятнадцать минут сварить, конечно, можно, но для этого надо иметь как минимум врожденный дар. Обычные студенты с таким не справятся. Если, конечно, у них нигде не припрятаны катализаторы, увеличивающие скорость реакций.

Жак отошел в сторону, чтобы не мешать, а Гвен налила воду и разожгла огонь. Как только жидкость закипела, добавила ингредиенты. Варево окрасилось в грязно-коричневый.

– Ох, Гвен, это так ужасно! – ухмыльнулась Мэри. – Признай поражение.

Гвендолин послала ей испепеляющий взгляд и задумалась. Правду сказать, зелье и впрямь выглядело неважно. Предполагалось, что оно будет ярко-красным и искрящимся, а не бурым.

У Лавинии зелье получилось оранжевым. Тоже не идеально, но все же близко.

– Ты вообще способна сварить хоть что-нибудь, кроме кофе? – Мэри хихикнула и обменялась с Орионом довольными взглядами.

А вот ее зелье поражало превосходным цветом и консистенцией. Гвендолин взяла черпак и помешала свою бурду, а потом вновь глянула на котел Мэри. И, круто развернувшись, направилась к императору.

– Ваше величество! – громко сказала она. – За пятнадцать минут невозможно добиться качественного зелья без катализатора. Я прошу проверить варево госпожи Мосс на составляющие.

Император выгнул бровь, но все же распорядился, чтобы кто-то из свиты изучил котел Мэри. В течение пяти минут в зале стояла тишина. Гвендолин не оборачивалась и не видела, что происходило за ее спиной, но, судя по шепоту, рыжая выражала ярое недовольство.

В котле действительно оказались лишние ингредиенты, влияющие не только на скорость, но и на качество.

– Как ты догадалась? – поинтересовался император.

– Господин Штробер сватался к сестре Ориона РоХорра. А сам Орион сватался к Мэри Мосс, – пояснила Гвендолин.

– Ты врешь! – Мэри топнула ногой.

– Об этом вся академия знает, – парировала Гвен и добавила: – Особенно живо обсуждают, как Орион смог простить ее привычку разгуливать голышом. Видимо, сильно влюблен.

Разборки с Штробером и обсуждение ситуации заняли добрых полчаса. В итоге первое место было присуждено Лавинии, второе – Гвендолин, а Мэри вообще лишили баллов.

– Она тебе не простит, – шепнула Лавиния, когда объявили результаты.

– Я ей тоже, – ответила Гвендолин.

Начинался третий раунд.

Глава 25

Господин Девиль, преподаватель домовой магии, был человеком добрейшей души. Иначе как объяснить, что состязания, придуманные им, заключались в умелом нанесении рун? Конечно, это тоже было нелегким делом: надо правильно подобрать материал, найти нужную руну, правильно ее начертать. Но Гвендолин знала, что справится.

В конце концов, совсем недавно она занималась тем же самым.

– Девушки, готовы? – Девиль осмотрел конкурсанток, особенно задержав взгляд на Мэри. – Я рассчитываю на честное соперничество, имейте это в виду. Раз, два… Вперед!

Гвендолин подошла к столу, на котором в хаотичном порядке располагались различные отрезы ткани. Она быстро выбрала нужный. Мэри тоже недолго думала, а вот Лавиния застыла в нерешительности, прежде чем вытащила один из самых неподходящих лоскутков. Видимо, в ее семье не использовали домовую магию.

В Масине в каждом доме творили колдовство. Даже если не имели родового дара и не обладали значительной силой, все равно кое-что наколдовывали, притягивая удачу и отталкивая неприятности.

Домовая магия состояла в правильном использовании энергии привычных вещей. И Гвен с детства видела, как соседки расписывали рунами стены своих жилищ или украшали рунной вязью подолы новых платьиц дочерей.

Вот и сейчас совершенно обыденно Гвендолин принялась вычерчивать нужные символы на тряпице.

– Напоминаю: вы должны уберечь любовь своей половинки. – Девиль с удовольствием поглядывал на творения подопечных. – Хотя бы просто в теории. Давайте, девушки, не теряйтесь! Покажите всё, на что способны!

Лавиния уронила ткань, ругнулась и хотела быстро поднять, но Мэри уже успела наступить на краешек лоскутка каблуком.

– Что-то потеряла? – невинно спросила рыжая.

– Ты наступила на мою вещь. – Лавиния старалась говорить вежливо, хотя видно было, как ее злит поведение однокурсницы.

– И что?

– Отойди.

– Ты забыла сказать «пожалуйста», – пропела Мэри с превосходством в голосе.

– Мэри, пожалуйста, отойди с моей ткани.

– Плохо просишь. Попробуй еще раз.

Рыжая веселилась, а Лавиния все больше и больше мрачнела. Преподаватели не слышали этого диалога, но могли видеть, что что-то происходит.

Гвендолин черкнула последнюю руну и шагнула к Лавинии.

– Держи. – Она сунула ей в руки свою тряпицу. – Тут все правильно, можешь не сомневаться.

– Но это же твое…

– А теперь твое, – спокойно ответила Гвендолин. – Отдай Девилю, пусть зафиксирует.

– Но так нельзя, Гвен!

– Можно, я сейчас и себе быстренько начерчу. Моих знаний, – она многозначительно оглядела ткань с кривовато нанесенными знаками в руках Мэри, – хватит, чтобы сделать все качественно.

Лавиния кивнула и торопливо направилась в сторону Девиля.

– Ну ты и дура, – язвительно выплюнула рыжая. – Как можно отдавать победу сопернице?

– А я сопернице ничего не отдавала, я помогала подруге. Это совсем другое дело.

Гвендолин видела, как Лавиния что-то рассказывает судьям, настойчиво убеждает, а потом радостно кивает, услышав ответ.

Кристиан облегченно выдохнул. Господин Девиль присудил первое место сразу двум студенткам: Гвендолин и Лавинии. Мэри Мосс злилась, но возражать опасалась.

Следующее испытание предстояло курировать ему. Повезет, если не будет никаких происшествий.

Девушки встали рядом со своими подопытными. Кристиан ревниво отметил, что императорский паж стоит слишком близко к Гвен, и попросил его немного отодвинутся. Окружающие решили, что так нужно для конкурса, но сама девушка поняла подоплеку ситуации и весело выгнула бровь.

– Приступим. – Мастер Амальдо отвернулся. Отвлекаться было нельзя, хотя очень хотелось. – Последним предметом, в котором надлежит показать умения, является менталистика. Вам предстоит одурманить свою… пару. – Последнее слово ему очень не понравилось. – Кто добьется наилучшего результата, тот и победит. И я обязательно проверю, чтобы внушение было истинным, а не актерской игрой. Да, господин РоХорр, я это для вас с госпожой Мосс говорю.

Мэри поджала губы и что-то быстро зашептала Ориону.

– Все готовы? – Кристиан обвел девушек взглядом. Гвендолин вновь улыбнулась, и это согрело его сердце. – Начали!

Конечно, он был профессионалом и старался уделить внимание всем конкурсанткам, но все же большую часть времени провел подле Гвен. И вовсе не из-за того, что сомневался в результате (девушка была прирожденной менталисткой и легко внушила пажу необходимые эмоции), и не из-за того, что этот «влюбленный» принялся петь ей серенады и звать замуж (Гвен сумела удержать его в шаге от излишней назойливости). Просто Кристиану было очень приятно за ней наблюдать. За отточенными движениями, за чарующим голосом, за бездной, которая разверзлась в ее взгляде, стоило отпустить силы и больше не сдерживаться.

Казалось, что каждый человек в бальном зале, на ком не было амулета, почувствовал мощь этого ментального посыла. Любовь, восторг, желание восхищаться и поклоняться одной-единственной девушке откликнулось в их сердцах.

Но волшебный миг был нарушен громким возгласом Тэвилора:

– Я знал! Знал!

Он подскочил на стуле и, обличающе указав пальцем на студентку, развернулся к императору:

– Я знал, что что-то тут не так! – повторил бывший директор. – У нее дар менталистики! Вот в чем дело!

Кристиан сам не заметил, как встал между ним и Гвендолин, намереваясь защищать любимую. Но император лишь обыденно пожал плечами:

– Верно, у госпожи Харт врожденный дар. Это не новость. Я сам проводил ритуалы.

– Но… Но она же нигде не зарегистрирована! – Тэвилор недоуменно моргнул.

– Регистрация нужна для того, чтобы империя не упустила талант. А раз мне и так все известно, то в регистрации нет смысла. Продолжайте, девушки, вас больше никто не побеспокоит. – Его величество благосклонно кивнул и перевел взор на Тэвилора: – А вы держите себя в руках. Иначе подумаю, что на канцелярскую должность вы тоже не годитесь.

Бывший директор замер. А потом низко поклонился и сел на место. Тэвилор был умным человеком и знал, когда остановиться.

Конкурсантки возобновили ментальные подвиги и постепенно пришли к финалу, правда, с разными результатами. И если мастерство Гвендолин Харт больше ни у кого не вызывало сомнения, то попытки Лавинии и Мэри многих насмешили.

Лавиния не гналась за результатом, поэтому смеялась вместе с остальными, ибо ее подопытный Питер вовсе не выглядел влюбленным, хотя очень старался. Он пучил глаза, надеясь, что таким образом скорее уловит ментальную магию.

– Господин Марис, – Кристиан похлопал его по плечу, – так вы ничего не добьетесь. Давайте признаем, что у госпожи Ванчески нет нужных способностей.

– Но Лавиния тоже достойна победы! – горячо ответил Питер, чем вызвал некое подобие уважения. Уважать его по-настоящему Кристиан не собирался, пока тот не пообещает держаться подальше от Гвен.

– Конечно достойна. Вот только она сама сознается, что ничего не получилось. Цените честность своей девушки, господин Марис, она дорогого стоит.

Питер покраснел. А Кристиан направился к Мэри, заранее готовясь к проблеме. У этой парочки уже начинался скандал.

– Ты не мог сымпровизировать?! – шипела рыжеволосая девица.

– Как ты себе это представляешь? – оправдывался Орион. – Господин Амальдо же сказал, что все проверит.

– Можно подумать, он сильно проверял! Пялился на свою Гвен, как дракон на яйцо, едва слюни не пускал.

– Тихо!

– Что «тихо»? Что «тихо»?! Из-за тебя я проиграю! Идиот! – Мэри разъяренно отвернулась.

Орион долго смотрел ей в спину, а потом вздернул подбородок и направился к дверям.

– Ты куда это собрался?! – взвизгнула рыжая, заметив, что поклонник исчез.

– Лягу спать пораньше, – спокойно ответил Орион.

Студенты расступились, давая проход. Он шел в тишине. Даже Мэри заткнулась, инстинктивно поняв, что на этот раз перегнула палку. И только когда за Орионом закрылась дверь, разговоры возобновились.

Кристиан глянул на императора:

– Места распределены, ваше величество. Мы готовы назвать победителя.