Текст книги "Уникум"

Глава 4
Пропавший Рэббит профессора Шарадова

На сей раз белая комната не появилась, просто кролик пригласил мальчика пройти следом за ним. Они вышли из контейнера и приблизились к висящему в воздухе шару. Колонны светились гораздо ярче, чем раньше, и по ним то и дело пробегали мощные разряды оранжевых молний.

– Пожалуйста, проходите внутрь, – как ни в чем не бывало пригласил кролик, показывая на гладкий шар.

– Но двери-то нет… – удивился Никита, но тут поверхность шара стала прозрачной, потом и вовсе исчезла, а в воздухе осталась висеть одна дверь – простая деревянная дверь с железной ручкой.

Впрочем, висела она недолго. Когда дверь опустилась на пол, Ник вспомнил совет Дениса и решил делать все, «как получится»: он смело шагнул к двери, толкнул ее, и она открылась. На первый взгляд за дверью ничего не было, но, сделав еще шаг, Ник понял, что попал в чей-то кабинет. Окна завешены, горят только три свечи в старинном бронзовом подсвечнике, за стеклянными дверцами высоких дубовых шкафов теснятся древние фолианты, массивный стол на ножках в форме львиных лап застелен темно-зеленой бархатной скатертью с длинной бахромой, на столе – стопки книг и толстых тетрадей, некоторые из них раскрыты. Вдруг за спиной Никиты скрипнула дверь, и он обернулся. В отличие от той, в которую он вошел, эта оказалась двустворчатой с позолоченными ручками. К Нику приближался невысокий седой старик. Он чуть-чуть сутулился, на носу у него были очки с овальными линзами без оправы, но смотрел он поверх очков, и взгляд его был добрым и проницательным.

– Приветствую вас, молодой человек! Моя фамилия Шарадов. Профессор Шарадов Андрей Дмитриевич. – И он протянул Никите руку.

– А меня зовут Никита Орлов.

– Очень приятно. Значит, Никита Орлов. М-м-м… тот самый, что подключал к Интернету господина Альфонского, если не ошибаюсь?

– Да, это я. А вы знаете моего соседа?!

– Эх, молодой человек, лучше бы ни мне, ни вам его не знать… Да что же мы стоим? – И он повел Ника к кожаному дивану с резными ручками. – Вы ведь тогда легко справились с задачей, не так ли?

– Да, совсем не трудно было. Правда, в компьютере Альфонского стояла какая-то странная программа. Видимо, поэтому его сыновья и не могли подключиться к Интернету. Я ее удалил, и все сразу заработало.

– И что же это за программа? – лукаво усмехнувшись, спросил профессор. – Вирус какой-нибудь?

– Да я до сих пор не знаю. На обычный вирус вроде не похоже, но войти в Сеть эта штука не позволяла. И нашел-то я ее, если честно, случайно.

– То есть как это случайно?

– Ну, когда я пытался в Сеть войти, ничего не получилось. Сначала проверил стандартные варианты, какие знал, ничего не нашел – все было установлено правильно, все работало. Тогда я просто сел перед монитором и задумался. И тут вдруг на экране значок мелькнул – появился и тотчас исчез. На нем черепушка нарисована, ну, такая, как на пиратском флаге. Я по тому месту, где она мелькнула, мышкой щелкнул – и она снова появилась. А дальше стало происходить что-то невообразимое. Я больше, собственно, ничего и не делал, только смотрел, как эта программа раскрылась, как она прошла по какому-то циклу, потом опять череп выскочил, а под ним подпись: «Осторожно, программа может быть уничтожена!» Вскоре череп пропал, и появилась красная табличка с белым бегунком и надписью: «Уничтожение программы». Когда бегунок дошел до конца, все исчезло. И я сразу же смог подключить Интернет. Вот и все.

– А что вам, Никита, сказал Альфонский?

– Сказал, что мне на удивление быстро удалось справиться. Поблагодарил, и с тех пор, как у него что-то ломается, он меня зовет.

– И часто ломается?

– Да нет вообще-то… – Ник почесал кончик носа. – Редко, но, как говорится, метко!

– Что вы имеете в виду? – Профессор Шарадов смотрел на мальчика очень внимательно, как будто ждал от него каких-то важных известий.

– Понимаете, со всеми поломками я справляюсь тоже случайно. Сначала понять не могу, что там произошло. А потом посижу, на экран посмотрю – и вдруг решение само собой приходит на ум.

– А не замечали ли вы, Никита… э-э-э… чего-нибудь необычного после того, как почините компьютер Альфонского? Ничего странного с вами не происходило?

Ник рассказал про те два случая, когда он чуть не оказался под машиной и едва не вывалился из окна школы. Профессор помрачнел, но мгновение спустя глаза его снова лучились теплом.

– М-да, чего-то такого я и ожидал… Но теперь вам больше это не грозит.

– Что не грозит? Это как-то связано – моя помощь Альфонскому и мои приключения?

– Думаю, вас хотели нейтрализовать, однако ничего из этого не вышло.

– Кто хотел нейтрализовать? Альфонский?!

– Видите ли, молодой человек, Альфонский в вашей Реальности – лишь биотвинер другого Альфонского – того, который служит генералу Бладреду в НРУ-1.

– А-а, это генерал, что похитил Анну?

– О! Вы и об этом знаете? Однако, Никита, вернемся пока к компьютерам. Ну-ка посмотрите мой, он тоже барахлит.

Профессор подвел Ника к дубовому столу на львиных лапах. Оказалось, что за стопкой книг на столе примостился маленький ноутбук, экранчик – чуть больше ладони. На экране было пустое поле светло-бирюзового цвета.

– Вот видите, – продолжал профессор, – все значки куда-то пропали. Может, у вас получится их найти?

Ник уселся за стол, но кресло оказалось таким глубоким, а стол таким высоким, что над столешницей был виден только его нос.

– Минутку. – Профессор усмехнулся, дотронулся до спинки кресла, и оно мигом выросло, так что мальчик мог спокойно положить на стол локти. – Вот теперь можете приступать, молодой человек.

Ник уставился на экран. Попробовал пощелкать мышкой и постучать по клавиатуре. Результатов никаких, экран все так же светился ровным бирюзовым светом. Ник вздохнул, почесал в затылке и стал еще пристальнее вглядываться в экран.

И вдруг… вдруг экран превратился в маленького серого кролика, причем вид у него был очень потрепанный: красная жилетка заляпана грязью и помята, бабочка куда-то подевалась, панталоны порвались. Кролик дрожал мелкой дрожью и причитал:

– Рэббитс, система Рэббитс недоступна… внимание… несанкционированный доступ извне… отключить… помощь… требуется помощь… система Рэббитс исчерпала внутренние ресурсы…

Шарадов побледнел и схватился за спинку кресла – по-видимому, у него закружилась голова. Тем не менее через секунду он сказал твердым голосом:

– Рэббит, подключиться к ресурсу Кэррот-Кэббедж, запустить программу сканирования ошибок!

В тот же миг стол профессора преобразовался в грядку, на которой росли капустные кочаны и торчали хвостики морковки. Кролик с неимоверной скоростью принялся поглощать морковку и капусту.

– Ничего себе! – не удержался от восклицания Ник. – «Кэррот-Кэббедж» – это же «морковь-капуста», верно? Надо же, как он смешно лопает!

– Пусть-пусть, – ответил Шарадов. Профессор был очень серьезен и заметно нервничал. – Важно, чтобы он поскорее пришел в себя и рассказал нам во всех подробностях, что произошло. Да, Никита, вы действительно обладаете уникальными способностями. Мы несколько дней не могли вернуть моего Рэббита, а вам это удалось за несколько секунд!

– Но ведь я ничего и не сделал!

– Это только так кажется. Вы указали Рэббиту путь, по которому он смог вернуться. Ваше сознание, Никита, – совершенно уникальный инструмент, редчайший дар. Да, мы все – все, кто сейчас здесь работает, – тоже обладаем возможностями, превосходящими возможности обычных людей. Но вы показываете поистине удивительные результаты даже для нас.

В это время в дверь постучали.

– Войдите! – пригласил профессор.

Дубовая дверь бесшумно распахнулась, и на пороге возник Денис. Вместе с ним был мальчик, по виду ровесник Никиты, белобрысый розовощекий толстячок, с густыми светлыми ресницами. На нем были пушистый белый свитер и светло-бежевые джинсы.

– Вы просили привести Теодора Бэйли, профессор.

– Теодор Бэйли! Вы опять пробовали посетить Основную Реальность вне контроля? – Шарадов, похоже, забыл про Рэббита, который уже наелся и, привалившись к стопке книг, начал задремывать. – Ваши способности, молодой человек, это еще далеко не все, что необходимо для самостоятельных перемещений. Прошу вас более не поступать столь неосмотрительно… Однако мы здесь по другому поводу. – И он кивнул в сторону Ника. – Это Никита Орлов. Познакомьтесь, молодые люди.

– Тед. – Белобрысый парень, розовые щеки которого сделались ярко-малиновыми после профессорских нравоучений, широко улыбнулся.

– Ник, – улыбнулся в ответ Никита.

Мальчики пожали друг другу руки.

– Ну-с, Денис, вы с Тедом как раз вовремя, – сказал профессор, жестом приглашая всех пройти к столу. – Мой Рэббит оклемался и, думаю, готов нам что-то рассказать. Так, Рэббит?

Кролик встрепенулся и, свернув уши в трубочку, театрально поклонился. Его костюмчик был в полном порядке, только бабочка чуть-чуть съехала набок.

– Рэббит, пропустить заставку. Ну не до этого нам сейчас. – Профессор нетерпеливо замахал на него руками. – Воспроизвести события с девятнадцати часов десятого ноября.

Кролик хлопнул в ладоши, и над столом вспыхнула табличка с надписью: «Программа сканирования: версия НРУ-1». Кролик дотронулся до нее невесть откуда взявшейся указкой, и комната завертелась. Через несколько мгновений вся компания оказалась в темно-синей комнате. В похожей комнате Ник уже побывал. Тед смотрел на происходящее без особого удивления. Очевидно, он не в первый раз путешествует с кроликом.

Одна из стен растаяла в воздухе, и их взорам открылась совершенно пустынная местность. Вверху мерцали звезды, но край неба постепенно светлел, видимо, был предрассветный час. Вдалеке, в тумане, мерцал какой-то тусклый зеленоватый огонек.

– Вход в НРУ-1, данные стерты. Открыть сохраненную копию? – Кролик замер в ожидании.

– Открыть! – нетерпеливо скомандовал профессор.

– Прошу следовать за мной.

Кролик шагнул в туман. Остальные последовали за ним. Когда Ник оглянулся, то увидел такую же висящую в воздухе дверь, как и та, через которую он попал в кабинет профессора. Разнообразили картинку несколько крупных валунов и толстенный дуб, на ветке которого болтался какой-то предмет. Какой именно, Ник не мог разглядеть из-за сильного тумана. Пустырь зарос бурьяном и низкорослыми кустиками с мелкой листвой. Они шли на зеленый огонек, который быстро приближался. Наконец стало ясно, что это фонарь, висящий под одиноко стоящей аркой. Туман рассеивался, и вскоре Ник увидел, что арка находится на самом краю горного плато, а сразу за ней начинался крутой обрыв. Внизу миллионами огней сверкал огромный город, расположенный на берегу океана. Над океаном начало всходить солнце. Зрелище было таким великолепным и неожиданным, что Ник на минуту забыл обо всем на свете. Он впервые видел подобную красоту. Ему еще не приходилось бывать в горах, да и на море его возили только один раз, совсем маленьким. По мере того как солнце поднималось над горизонтом, огни города меркли в его лучах.

Компания спустилась по ступеням, вырубленным в скале, и оказалась на узкой площадке, поросшей диковинными колючками. Кролик потоптался на месте, как будто пытался что-то нащупать, и вдруг резко отпрыгнул в сторону. На том пятачке, где он только что стоял, появился люк, который медленно открылся. Лесенка в несколько ступенек вела вниз, в пещеру. Первым спустился кролик, самым последним – Денис. В пещере Ник огляделся: гладкий блестящий пол, вокруг мраморные стены, а прямо перед ним – скоростной лифт, какие он видел, когда Денис первый раз вел его в Лабораторию. Все зашли в лифт, где на большой панели напротив каждой из множества мелких кнопочек стояло название города и какие-то цифры. Кролик нажал на кнопку с надписью «Сиэтл-241». Прошло не более секунды, и лифт совершил мягкую посадку в другой пещере. Нику показалось, что они попали в западню – шахта лифта наподобие колонны высилась посередине пещеры, а вокруг никакого намека на дверь. В замешательство пришли и остальные. Денис и Шарадов о чем-то тихо перешептывались, Рэббит крутил головой из стороны в сторону, сворачивая уши в трубочку. Тед шепнул на ухо Нику:

– Ну вот, кажется, у Рэббита что-то стерлось из памяти.

– А мы сейчас в его памяти? – изумился Никита, еще не привыкший к подобным путешествиям.

– Конечно. Он пытается воспроизвести свою очередную попытку исследовать злополучную НРУ-1. Что-то с ним случилось в этой Неизученной Реальности, и, пока ты не появился, никто не мог вернуть профессорского Рэббита обратно в Кибрэ!

Ник на мгновение задумался, а потом с любопытством взглянул на Теда и спросил:

– Слушай, Тед, ты ведь не русский, да? А как тебе удается так говорить по-русски? Долго учил?

– По-русски! – Тед засмеялся. – Мы же с тобой в Кибрэ! Тут на любом языке можно говорить, а собеседник будет слышать на своем родном!

Я вот тебя по-английски слышу. Вообще-то я из Ирландии.

К мальчикам подошли Шарадов с Денисом.

– Никита, – начал профессор, – я прошу вас сосредоточиться. Вам еще раз придется помочь Рэббиту – он не может двигаться дальше. Как бы это сказать… он завис!

– А что я должен делать?

– Просто сосредоточьтесь и посмотрите. Где-то здесь, – он показал на стены, – должна быть дверь, выход в город.

– Хорошо, я попробую. – И Ник обвел стены внимательным взглядом.

Кругом вроде бы сплошной камень, ни трещинки, ни выступа, ни зазора, ни углубления – ничего. Кролик перестал вертеть головой и неотрывно следил за мальчиком.

– Я ничего не вижу, – признался Никита.

– Еще, еще посмотри! – настаивал Тед.

Но стена оставалась все такой же неприступной. Ник вздохнул:

– Нет. Не получается…

– Ну что ж, в таком случае возвращаемся. Рэббит! Вернуться! – скомандовал Шарадов, и пещера закружилась, на миг показалась синяя комната, но и она тут же исчезла.

И вот они вновь в кабинете профессора.

– Ладно, господа. Видимо, на сегодня придется закончить, – сказал Шарадов.

– Значит, я не прошел тест? – робко спросил Ник.

– Что вы, молодой человек! Вы прошли его блестяще! Мало кому удавалось проникнуть в мой кабинет, не зная ни одного пароля, а то, что вы вытащили моего Рэббита из НРУ-1, – вообще чудо!

– Но там, внизу, я не смог найти дверь!

– Скорее всего, Рэббиту насильственно стерли память, поэтому просто нечего было восстанавливать. А может быть, программисты генерала Бладреда разработали такой пароль, который даже вам пока не вскрыть. Но ничего, не расстраивайтесь. Вам предстоит учиться. Думаю, вскоре вы справитесь с любой задачей. – Профессор дружески похлопал Ника по плечу. – И вас, Тед, это тоже касается. – Он обнял обоих мальчиков за плечи и добавил: – Мы возлагаем на вас большие надежды… А теперь Денис проводит вас в учебный корпус.

Глава 5
Этаж номер 237

Выйдя из кабинета Шарадова, они оказались на знакомой Нику Липовой аллее. За густой зеленью все так же мелькали особнячки, однако теперь среди них стали попадаться и более внушительные по размерам и причудливые по форме строения. К одному из них, многоэтажному цилиндрическому зданию ярко-синего цвета, они и направились.

У входа, представляющего собой круглую массивную дверь вроде люка на подводной лодке, дремали две собаки: сенбернар и водолаз. Когда компания подошла поближе, сенбернар открыл левый глаз и снова закрыл его, а водолаз зевнул, потянулся, встал на все четыре лапы и сказал:

– Ну куда вас несет? Ведь уже тихий час…

– Извини, Компас, но тебе придется нас пропустить, – сказал Денис. – Мы раньше не смогли, а ждать, пока все проснутся, тоже не хочется.

– Уговорил, речистый. – Пес нехотя проковылял к двери, чихнув по дороге, и открыл ее передней лапой. – Идите, только тихо!

Ник не удержался и прыснул: надо же, серьезные вроде бы люди, и вдруг тихий час, как в детском саду! Однако, когда они вошли внутрь, оказалось, что он не совсем правильно понял, о чем говорил водолаз Компас. Несмотря на то что в здании царила полная тишина, там было полно студентов, просто каждый был занят самим собой. Одни читали книги, другие что-то записывали в альбомы, маленькие блокнотики или толстые тетради, третьи расхаживали взад-вперед, вставив в уши наушники, четвертые просто сидели на диванах и глядели в потолок…

– Что это с ними? – поинтересовался Ник.

– Сейчас каждый из них в своей Основной Реальности, – пояснил Денис. – Это что-то вроде маленького путешествия домой. Такие путешествия устраиваются для всех два раза в неделю на два часа. Вы можете попасть в родную, привычную Реальность и в другое время, но только если это действительно необходимо.

– То есть их сознание, ну, основное сознание сейчас путешествует?

– Примерно так.

Пройдя по коридору, они остановились у двери с табличкой: «Декан факультета Связей Между Реальностями».

– Ник, тебя зачислили на этот факультет, он самый трудный, но зато и самый интересный. Принимают на него далеко не всех. Тед тоже учится на этом факультете, – сказал Денис и коснулся таблички.

Дверь открылась, и им навстречу вышла Кира Багирова, та самая красавица, которую Никита один раз уже встречал. Помимо факультета Связей Между Реальностями (ФСМР), в УНИКУМе работало еще два факультета: Теоретических Контактов (ФТК) и Технических Аспектов (ФТА). Факультет Связей считался самым сложным. Чтобы учиться на факультете Связей, требовалось не только усердие, но и необычные способности, поэтому в год на него поступало не больше десяти новых студентов. На ФТК принимали человек по двадцать, а на ФТА – по полсотни студентов каждый год. Требования в УНИКУМе были строгие. Тех, кто отставал или грубо нарушал дисциплину, отчисляли без разговоров.

– Вот и мои опоздавшие студенты! – Кира Багирова лукаво улыбнулась.

– Опоздавшие? – Ник не понял, о чем речь.

– Да уж, есть из-за чего расстроиться – вы пропустили просто шикарную экскурсию. Сегодня утром мы посещали модель Атлантиды – планеты, которую осваивают земляне в НРУ-1.

– Кира, ты же знаешь, почему мы опоздали… – начал было Денис.

– Конечно, что может быть важнее Рэббита Шарадова! Вам ведь удалось его вернуть?

– Еще бы, ведь теперь с нами гений Орлов! – ввернул Тед.

Ник стал пунцовым. Чего этот ирландец выпендривается перед красоткой деканшей? Благородного скромнягу из себя строит.

– Ладно, ребята. Вам надо пообедать, а потом отдохнуть. Добавлю только, чтобы у нашего новенького не было лишних вопросов: студенты обращаются ко мне «госпожа декан» или «госпожа Багирова», как вам больше нравится. Расписание занятий висит в холле на втором этаже, спальные домики находятся на 237-м этаже: левое крыло для молодых людей, правое – для девушек. Трапезная – на третьем этаже справа. А студенту Бэйли придется напомнить одно из наших правил: не покидать территорию парка Кибрэ без разрешения декана или ректора, а также не пытаться самостоятельно, без ведома преподавателей, проникать в любые другие Реальности, включая Основную Истинную. Вас, Орлов, это тоже касается. – Багирова мягко улыбнулась, давая понять, что аудиенция окончена.

Мальчики переглянулись: да эта красавица только на первый взгляд такая милая, а на самом-то деле, похоже, злющая и вредная, настоящая мегера. Тед проучился в УНИКУМе уже целых два года и знал, что за глаза студенты называют ее вовсе не «госпожа Багирова», а «госпожа Мегерова».

Найти трапезную оказалось делом несложным: по всему маршруту их следования висели мерцающие указатели «Трапезная». По дороге Тед объяснил Нику, что таково одно из чудесных свойств учебного корпуса: куда бы ты ни направлялся, тебе всегда услужливо показывают дорогу эти ярко-оранжевые надписи со стрелочками, причем видишь их только ты, а остальные видят совсем другие указатели – те, что требуются им.

Трапезная представляла собой большой зал со столиками на два или четыре человека. Мерцающая надпись «Твой столик ждет тебя!» издалека приветствовала каждого посетителя. Стоило опуститься на стул, как к тебе припрыгивал кенгуру в накрахмаленном передничке и доставал из большого кармана меню. Оставалось только выбрать то, что хочется, и буквально через минуту кенгуру возвращался с серебряным подносом, полным всяких вкусностей.

Тед давно уже знал наперечет все блюда в меню и сделал заказ очень быстро, чего нельзя было сказать о Нике. Во-первых, он не привык обедать в таких роскошных условиях – ни кенгуру, ни простые официанты его не обслуживали, в настоящем ресторане он ни разу не был, только по телевизору видел. Во-вторых, названия доброй половины блюд были ему неизвестны. Его «меню» мама оставляла на листке, вырванном из школьной тетради: картошка или гречка, овощной суп или лапша, котлеты или сосиски, на сладкое в лучшем случае карамель или батончики, а в худшем даже сахара в сахарнице не оставалось. Как правило, мама писала: «Котлета в холодильнике, кастрюля с супом на балконе. Холодное не ешь, разогрей!» А тут встречались непонятные слова вроде каперсов, мидий или сыра пармезан. Зато с десертами было более или менее ясно, и хотя назывались они загадочно, например «Сюрприз для феи», – но в скобках давалась расшифровка. Особенно Нику понравилась такая: «Блины с шоколадом, орехами, мороженым и взбитыми сливками» и еще одна: «Мороженое разного цвета с фруктами и сиропом „Гренадин“». Что такое этот «Гренадин», мальчик не знал, зато все остальное звучало очень привлекательно.

Увидев, что Нику сразу принесли сладкое, Тед недоверчиво покосился на него.

– Ты всегда так ешь? – спросил он. – И родители тебе разрешают?!

– Да нет… – Ник смутился. И решил довериться своему соседу. – Наоборот, такое я ем очень редко. Мы с мамой небогато живем. Я даже не знаю половины тех блюд, что в меню перечислены. А сладкое люблю.

– Извини. А я было позавидовать тебе хотел. Мне мама запрещает есть много сладкого, говорит, что это вредно. Но в следующий раз я тебе посоветую, что взять на первое и второе, тут есть из чего выбрать, уж поверь.

Покончив с обедом, мальчики направились в сторону лифтов, ведь спальни находились на 237-м этаже. Видимо, «тихий час» закончился, вокруг гомонили студенты.

– Как думаешь, почему все такие возбужденные? – спросил Ник.

– Сегодня особый день – день открытия Кибрэ. А кроме того, на всех факультетах, видимо, объявили, что Денис привел тебя.

Ник опешил:

– Меня?! Ну и что?

– Ты скромничаешь или правда не знаешь, какие у тебя способности?

– Ну, Денис, и Шарадов, и Борода говорили, будто я могу что-то такое, чего они сами не в состоянии сделать, да я так ничего и не понял.

– Хм… наверное, они просто не успели тебе объяснить. Все думают сейчас только о том, как спасти Анну. – Тед нахмурился, а потом продолжил: – Говорят, ты гений, дружок. Хотя у меня тоже кое-какие способности имеются, не думай, что ты тут самый умный.

– Да я и не думаю. Зря ты на меня нападаешь.

Двери лифта открылись, и из него высыпало десятка два молодых людей и девушек. Тед с Ником и еще пятеро мальчиков вошли внутрь. Лифт, разумеется, был не обычным, он напоминал скорее салон небольшого самолета с мягкими креслами. Особенно это впечатление усиливал тот факт, что кресла были снабжены кожаными ремешками, а окошки лифта были круглыми, как иллюминаторы. Все ребята уселись и стали пристегивать ремни. Ник последовал их примеру. Когда все было готово, из-за занавесочки, висевшей впереди, вышла улыбающаяся стюардесса.

– Кто куда, дорогие мои? – спросила она.

Одновременно раздалось несколько голосов, называющих явно разные направления, однако стюардессу это нисколько не смутило. Все так же ослепительно улыбаясь, она удалилась обратно за занавесочку. Мгновение спустя Ник почувствовал невесомость; если бы не ремень, он, наверное, уже парил бы под потолком.

– Давай отстегнемся? – подмигнул ему Тед.

– А можно? – удивился Ник.

– Конечно, нельзя! Но мне лично очень хочется. – Расстегнув пряжку, Тед слегка оттолкнулся от подлокотников.

Остальные мальчишки только переглядывались и присвистывали. Один из них, чернокожий и белозубый, заметил:

– Эй ты, герой Бэйли, сейчас пролетишь мимо!

– Ни фига, – возразил Тед, – я на 237-й, его не пролетишь!

– На 237-й? Маленькие детки спать захотели? – усмехнулся чернокожий парень.

– Просто я сопровождаю Никиту Орлова, который только что прибыл. – Тед кивнул в сторону Ника.

Со всех сторон раздались возгласы:

– Орлов?

– А, тот, что с зелеными глазами…

– И с сединой на правом виске!

– Это Орлов?!

– Это он? Правда?

– Ты Орлов? Да?

Ник опять ужасно смутился и разозлился на Теда.

– Он, он! Он самый – Никита Орлов! – не унимался тот.

В это время послышался довольно громкий свист, и над зановеской, куда удалилась стюардесса, замигала надпись: «Лаборатория Экстренных Перемещений, этаж 1685-прим». Тед рухнул в кресло, а трое мальчиков, направляясь к выходу, оборачивались и кричали на ходу:

– Ну, еще увидимся!

– Настоящий Орлов!

– Я же тебе говорил, он появится!

– Здорово, что ты с нами!

Как только дверь за ними закрылась, Ник обрушился на Теда:

– Кто тебя за язык тянул? Зачем всем сообщать, кто я?! И… и… и… вообще… Правда, кто я?

– Да успокойся ты. – Тед чувствовал себя виноватым. – Подумаешь! Все равно узнают. Тебе, русский товарищ, от славы никуда не деться. – Ирландец хитро подмигнул.

– Товарищами у нас называли друг друга очень давно, меня тогда еще на свете не было, сэр Теодор, – съязвил в ответ Ник. – Теперь мы, как и вы, – господа.

Сказав это, Ник горько усмехнулся про себя: да уж, господа, особенно он и его мама. Разве господа работают круглые сутки и сидят при этом на голодном пайке?

– Ладно, ладно. Все равно спрятаться тебе не удастся. На тебя тут такие надежды возлагают – мама дорогая! В этом году генерал Бладред в своей НРУ-1 изобрел какое-то новое смертоносное оружие и собирается вскоре испытать его в секретной лаборатории, а потом применить в Основной Реальности. Говорят, могут погибнуть чуть ли не все люди на Земле. Говорят еще, что ты, гениальный ты наш, единственный, кто может это оружие найти и уничтожить. Понял? И вообще, прикинь, я тут уже третий год учусь, а тебя сразу на наш курс зачислили, минуя первых два.

Ник, в изумлении уставившись на Теда, хотел было сказать, что не имеет представления о том, как уничтожают хоть какое-нибудь оружие, но тут снова раздался свист, возвещающий о прибытии лифта по назначению, и над занавеской высветилось: «Жилая зона, этаж 237».

– Кажется, мы приехали, – сказал Тед.

Двери лифта открылись, и мальчики поспешили покинуть его.

Этаж больше походил на оранжерею – диковинные растения заполняли пространство буйной зеленью и цветами, вокруг порхали бабочки, жужжали пчелы, стрекотали кузнечики, слышались птичьи голоса. Потолка как будто и вовсе не было: по синему небу медленно плыли белые облака.

– Ничего себе! – Ник даже раскрыл рот, озираясь по сторонам. – Как красиво! Но куда нам идти?

Не успел он закончить свой вопрос, как в воздухе рядом с цветком лотоса повисла мерцающая стрелочка: «Дом Н. Орлова». Вторая стрелочка «Дом Т. Бэйли» указывала другое направление.

– Ну, придется нам пока что разойтись. – Тед посмотрел на Ника с усмешкой.

– Ладно, что поделаешь, – сказал Ник, изображая напускную грусть.

Следуя за стрелками, Ник очень быстро добрался до небольшого домика с белыми стенами и красной черепичной крышей. Над дверью висел колокольчик. Он хотел было позвонить в него, но дверь вдруг бесшумно отворилась, приглашая его войти.

Внутри домик оказался совсем не таким сказочным, как снаружи. Все убранство было крайне функциональным: большая удобная кровать, письменный стол с настольной лампой и вертящимся креслом, рядом шкаф с огромным количеством книг, СD и DVD, компьютер, телевизор, еще один шкаф – для одежды. Никита внезапно ощутил, что устал чуть ли не больше, чем вчера. За это утро с ним снова произошло столько невообразимых событий! А сколько еще ждет впереди! Главное – он должен получить ответы на кучу вопросов. Решив немного поваляться, он блаженно растянулся на кровати и не заметил, как заснул.