Текст книги "Бабушка на взводе. Часть 1"

Глава 3

─ Они тут, товарищ генерал. На станции №13-У.

─ Точно? Связь появилась?

─ Так точно. Точно. И никак нет. Не появилась.

─ Не трындычи, капитан. И без тебя голова болит.

Генерал прошёлся по кабинету, потирая пульсирующие виски. Эх, коньячку бы сейчас, грамм сто. Впрочем, с этим успеется. Сперва, предстояло решить сложную задачу, дождаться конца бури и отправить на выручку Алекс команду Снежных Барсов, или же поднять в воздух Чёрный Ястреб.

Случись что с птичкой, начальство голову ему снесёт, ту саму, которая сейчас мучительно ныла. Но, с другой стороны, если Алекс попадёт к террористам, он себя не простит. Никогда. «Каждая минута сомнений приближает поражение!» Кто это сказал? Какой-то древний полководец. Ох, как же он был прав.

─ Объявляй готовность номер один. ─ Генерал обернулся к капитану.

─ Но как же? ─Тот развёл руками. ─ Поднимать Ястреба в такую погоду? То есть в непогоду?

Генерал побагровел.

─ Вертолёт проходит испытания в условиях Крайнего Севера. Не забыл? Так пусть проявит себя. Барсов на боевую. Как только ветер стихнет, высылай снегоходы.

Капитан отдал под козырёк, виртуозно развернулся и скрылся за дверью. Генерал поморщился.

─ Только ножкой не шаркнул.

Он не любил штабных, а новый адъютант раздражал до зуда в ладонях. Впрочем, какая разница, кто будет стучать на него в штаб-квартиру, этот молодой пижон или умудрённый сединами ловкач, не нюхавший пороха? Ладно. Пора. Он сам сядет за штурвал и проведёт боевую машину сквозь бурю.

─ Тряхнём стариной, старый пень!

Отражение в зеркале подмигнуло. Мол, чего и нет?

Глава 4

Я вскочила с кровати, пытаясь сообразить, как оказалась там, где оказалась. Да. Я сбежала с «Айсберга», прихватив американского разведчика и вертолёт. А потом мы втроём потерпели крушение. Это станция полярников. И рядом добряк-Иваныч. Фух!

Иваныч переминался с ноги на ногу.

─ Тут, смотри, дочка, движуха нарисовалась. Наверное, твои тебя ищут. ─ Он ткнул рукой в экран монитора. Я подошла ближе и сжалась. Действительно, с северо-востока к нашей базе стремительно приближалась пульсирующая точка.

─ Чего замерла? Скоро дома окажешься. ─ Полярник пнул меня в бок.

Дома? Как бы ни так. Наши находились в противоположной стороне. А это были враги, головорезы, террористы международного уровня.

─ Оружие есть?

Понимаю, странный вопрос. Возможно, неуместный. Ну, какое оружие на Полярной зимовке? Как-то само вырвалось.

Иваныч кивнул.

─ Ружьё. Хорошее. С ним ещё мой дед на медведей ходил.

На медведей? Круто. Но вряд ли оно сгодится.

Я стянула со стула собственную куртку, которая успела просохнуть, и направилась к двери.

─ Ты куда, дочка? Метель же!

Метель же! Метель же! И что с того? В чреве Ястреба осталось ещё две ракеты. Автономных. Вот только добраться бы до кабины!

Дверь открылась с трудом. Огромный сугроб ввалился в дом, но я сумела выбраться наружу. Прикрывая лицо рукой, двинулась в направлении Ястреба. Чтоб тебя! Толстый слой снега превратил боевую машину в пологий холм. Прикинув, в каком месте нужно нырнуть, я выдохнула, но сзади возник старик с лопатой.

─ Ничего не объясняй, дочка. ─ Зычный бас перекрыл рёв ветра. ─ Командуй, где капать.

Отобрав лопату, я подошла вплотную.

─ Ступай в дом, Иваныч. Как только расстояние до первой точки будет метров восемьсот, дай знак. Сигнальная ракета есть?

─ Старик кивнул. Будет исполнено.

Не теряя времени на продолжение беседы, я принялась откапывать птичку. Сколько осталось до прибытия гостей? Минут тридцать-сорок? Я никогда не видела техники, которая мчалась навстречу ветру с такой скоростью. Впрочем, много ли снегоходов я видела?

А вот я и в кабине. Щёлкаю тумблером. Ничего не происходит. Ястреб в спячке. Пытаюсь подключить запасной блок питания. Глухо. Аварийный. Не срабатывает. Я теряю счёт времени. Сколько я пыхчу?

─ Ну же, милый, выручай! ─ Глажу рычаг, точно он живой. Снежную завесу пронзает свет сигналки. ─ Ну же, родной, давай! ─ Чувствую спиной приближение террористов. Дорога к базе, пусть и заснеженная, одна. Именно по ней со скоростью света мчится моя смерть. ─ Малыш! Помоги мне! ─ Слёзы катятся по щекам, падают на панель управления. ─ Ты можешь! Ты сильный! Ты же русский, а русские не сдаются!

Щелчок. Ещё один. О, чудо! Вертолёт вздрагивает и оживает. Тусклый свет лампочек становится всё ярче. Я смеюсь, зло и громко. Наверное, это истерика.

─ Я верила в тебя. Ты самый крутой! ─ Шепчу пересохшими губами, а руки делают своё дело, вводят код запуска, активируют тот самый запуск. Всё! Пора! Указательный палец нажимает красную кнопку. ─ Поехали!

Ястреб подпрыгивает, сбрасывая с корпуса тонну снега. А из его чрева вырывается огненная смерть. Самонаводящаяся ракета не нуждается в корректировке цели. Три, два, один… Взрыв!

Я опускаю голову на панель управления и реву в голос. Хорошо, рядом никого нет. Никто и никогда не узнает, что я простая баба с расшатанной нервной системой. Наверное, пора в отставку. Торжественно клянусь подать рапорт, как только увижу генерала. Распахиваю дверь, вываливаюсь из кабины в сугроб. Лицо тут же покрывается коркой льда. Ресницы сковывает панцирь. Ничего. Оттаю! Сейчас дело за малым ─ дождаться своих.

Иваныч стоит на том, что когда-то было крыльцом, и активно машет руками.

─ Там ещё два снегохода. Будут тут минут через двадцать и тридцать!

Что? Ещё два? Да чтоб тебя разорвало, Рашид! Два снегохода и одна ракета! Рычу, как раненый зверь. Чёрт! Что же делать?

Возвращаюсь в кабину. Автономка работает, как часы. Итак, у меня остался один выстрел. А дальше будь, что будет! Сквозь снежную пелену ничего не видно, но скоро боевики появятся.

Вновь активирую код запуска.

─ Три, два, один… Пуск!

Надеюсь, попала. Сколько у меня осталось минут на подготовку к встрече гостей? Понимаю, уйти живой на этот раз не получится. Или меня пристрелят, или…

Механизм самоуничтожения Ястреба прост до безобразия. Достаточно снять панель и дёрнуть за любой проводок. Отчего же я медлю? Пальцы, словно окаменели. Не слушаются. Собираю остатки сил и мужества, вынимаю из чехла, пристёгнутого к бедру, армейский нож, начинаю откручивать винты, один за другим. С шуруповёртом получилось быстрей бы, да где ж его взять! Последний винт падает под ноги, я аккуратно снимаю прочный пластик. Смеюсь. Вот чего я столько возилась, боясь поцарапать панель, если скоро всё взлетит на воздух! Тупо пялюсь в паутину проводов. Вот и всё. Конец!

О чём думает человек в последние минуты жизни? О том, что он сделал, или о том, что не успел? Раскаивается? Просит прощения у близких? Взывает к Богу?

Ничего подобного. Я чувствую не страх, а усталость. Смертельную усталость. Вот ещё немного, и всё закончится, и я обрету покой.

Странный звук возвращает меня в реальность. Я выпускаю из пальцев провод и пялюсь на верхний динамик. Рация заработала. Кто-то пытается связаться со мной. Треск, шипение, и, наконец, голос генерала.

─ Алекс! Ты слышишь? Приём! Мы рядом. Держись!

И снова помехи.

Рядом! Но насколько рядом? И смогу ли я продержаться? Не знаю, зачем, опускаю тяжеленную панель на место. Принимаюсь за работу в обратном порядке. Дрожащими пальцами закручиваю винты, бормоча под нос:

─ Ничего, Птичка, мы ещё повоюем. Нам рано уходить в вечность.

Понимаю, что очень хочется жить. А ещё… спасти Ястреб. Он стал, воистину, родным. Эх, жаль, взлететь не может. Энергии маловато!

Открываю дверь и попадаю в объятия метели. Бегу в дом, если то, что я делаю, можно назвать бегом. Спина мокрая. Несмотря на мороз мне жарко. Не заболеть бы! Странная мысль. Странная и неуместная. Врываюсь в светлицу, запуская хорошую порцию северного ветра.

Иваныч сидит за мониторами, следит за обстановкой, американец на ногах, точнее, на одной. Осматривает старое ружьё с каким-то мальчишеским интересом.

─ У гостей заминка. ─ Полярник указывает на точку. ─ Может, топливо закончилось?

─ Или подкрепления ждут. ─ Киваю я.

─ Буря уходит на восток. Ещё минут двадцать, и ветер стихнет. ─ Кривые линии на соседнем экране неумолимо выравниваются.

─ Значит, ─ цежу сквозь зубы, ─ не хотят рисковать. Уверены, что мы никуда не денемся.

Иваныч смеётся.

─ А куда мы денемся? Вокруг ледяная пустыня.

Смотрю на американца, а он на меня. Интересно, о чём он думает? Верит ли в успех? Вряд ли. В отличие от старика, Стив знает, с кем мы имеем дело.

─ Патроны есть?

Нет, ну серьезно? Вот с этим ружьишком против автоматчиков?

Иваныч кивает.

─ Да хоть попой жуй. ─ Ковыляет в угол, достаёт из-под стола деревянный ящик.

Я лишь глаза подкатываю. Мой автоматический пистолет и то полезнее, но спорить не хочу. Говорят, на Руси на иноземцев ходили с вилами и топорами. А у нас целое ружьё!

Свист ветра понемногу стихает. Не знаю, к добру ли это? Зато теперь слышу рёв мотора. Доносится сверху. Что это? Слуховые галлюцинации?

Вовсе нет. Стив тоже слышит, и Иваныч.

Переглянувшись, кидаемся к дверям. Американец падает и бледнеет. Нет, только не обморок! Только не сейчас!

Старик крепкий. Подхватывает иностранного шпиона и вываливается вместе с ним наружу, в сугроб. Я уже в центре Зимовки. Машу руками, мол, видим, живы. Брат-близнец моего Ястреба зависает в воздухе так низко, как только может. Второй пилот скидывает лестницу.

─ Ты первая, дочка! ─ Полярник удивляет в очередной раз. Поддерживая Стива, он фиксирует ногой нижний край трапа.

Я отрицательно мотаю головой.

─ Сначала вы оба. Мне его не затянуть.

Старик понимающе кивает. Двумя руками я прижимаю край трапа к ледяной корке, наваливаюсь всем весом. Иваныч карабкается, волоча за собой полуживого шпиона. Сильные руки втаскивают мужчин в кабину. Вот и моя очередь. Я преодолеваю половину расстояния, когда в отверстие, проделанное ракетой в стене, врывается снегоход.

─ Быстрее, девочка! ─ Слышу генерала? Да откуда ему тут взяться!

─ Взлетайте! ─ Ору, срывая голос.

─ Держись!

Вертолёт резко поднимается вверх, а я всё ещё болтаюсь в воздухе. А… вот и долгожданные гости. Немного опоздали. Сами виноваты.

Из снегохода выпрыгивает группа автоматчиков. А за ними… Что это? Человек-скала с чем-то, напоминающим гранатомёт. Ракета, мать вашу!

Ни долго думая, цепляюсь ногами за, так называемую, ступень и вновь зависаю, вот только теперь головой вниз. Прицелиться трудно. Меня раскачивает из стороны в сторону. Стреляю наугад. Выпускаю одну очередь за другой. Ястреб набирает скорость и высоту, и вот наши преследователи превращаются в точки, сливаются со снежным пейзажем, а затем и вовсе исчезают из виду. Неужто, попала?

Вырвались. Я не чувствую ни рук, ни ног. Кажется, моё прекрасное тело примёрзло к металлическому трапу. Тонкий писк лебёдки, и… я, кажется, в кабине…

Глава 5

Трудно осознать, что ты стала бабушкой, когда тебе стукнуло тридцать семь. Всего лишь тридцать семь. Или уже тридцать семь? Я никогда не парилась по поводу количества прожитых лет, не ощущала свой возраст, оставаясь в душе несносным подростком, шумным, принципиальным и бескомпромиссным. В душе. На самом же деле всё обстояло иначе. Дисциплинированный грамотный профессионал, привыкший выполнять приказы, не задавая лишних вопросов. Итак, позвольте представиться. Заместитель командира отряда «Мистиков» Александра Шелест. А по званию майор. Так-то.

Телефон в кармане завибрировал, и я отошла за угол здания родильного дома так, на всякий случай.

─ Привет, бабуля, с внучкой тебя!

Я узнала голос генерала.

─ Теперь начнутся пелёнки, распашонки. Может, тебе отпуск дать?

─ Зачем?

Я проигнорировала поздравление. А слово «бабуля» больно резануло слух.

─ Как, зачем? Лиде сейчас помощь твоя понадобится. Она же юная совсем. Не справится в одиночку.

Кажется, это не стёб. Большой начальник реально беспокоился.

─ Вот Ленка когда моя родила, так Надюха с год у неё обитала. Думал, навсегда переедет. ─ Он рассмеялся.

К слову сказать, Лена являлась единственной дочерью товарища генерала, а Надежда преданной супругой.

Я присвистнула.

─ То есть как, Игорь Львович? Вы остались без надзора и горячего питания на целый год?

Начальник вздохнул.

─ На работе пасся, там же и кормился.

Я задумалась. Действительно, кто же поможет Лиде? Впрочем, явно не я. Что я знала о младенцах? Моя дочь, как результат бурного, но непродолжительного романа появилась на свет, когда я училась в разведшколе. Узнав о беременности случайно, на медицинском осмотре, я решила сделать аборт. Но именно генерал, тогда ещё полковник, отговорил.

─ Или сейчас родишь, или никогда. Времени потом не будет. А так дама с младенцем. Хорошее прикрытие.

─ И слабое звено, болевая точка. ─ Пискнула я.

─ Дура ты, курсант Шелест. Дети делают нас сильнее. Только ради них стоит жить.

Помню, я закрыла глаза и оказалась в прошлом. Ту ночь я никогда не забуду.

─ Ты останешься дома, Раиса. Сашка ещё мала. Ей мать нужна. ─ Родители обсуждали рабочие вопросы на английском языке. Они и не догадывались, что в свои девять, я понимала их отлично.

─ И оставить группу без связи? Вот уж нет. Если с вами что-то случиться, как я потом жить буду, Кирилл?

─ Дура ты, Райка. ─ Отец обнял мать. ─ Только ради детей стоит жить. Усекла?

Мама не усекла. Она отправилась на задание с отцом и не вернулась. Не вернулся и папа.

Стоя на кладбище перед гробами, я вытирала слёзы. А папин друг, полковник Дегтярёв, обнимал меня за плечи.

─ Не плач, Саня! Твои родители погибли, как герои. Жаль, страна никогда не узнает их имён. Работа у нас такая, невидимая.

Я вытерла слёзы и громко шмыгнула носом.

─ Вырасту и отомщу за них.

Вот так всё начиналось.

После интерната для одарённых детей, а именно таким ребёнком я оказалась, мой путь лежал прямиком в разведшколу. Благо, связи наверху, в лице полковника Дегтярёва, никуда не делись. Мало того, они окрепли, ведь Игорь Львович стал настоящим боевым генералом.

Мне исполнилось восемнадцать, когда я сидела в кабинете Дегтярёва, тупо уставясь в пол.

─ Вот и умница. Завтра отпущу тебя на день. Станешь на учёт в женской консультации и будешь строго выполнять все предписания врача.

─ Но как же занятия? ─ Моё сердце останавливалось при мысли, что из-за ребёнка, которого я ещё не знала и не испытывала к нему никаких чувств, мне придётся потерять несколько лет, вычеркнуть их из жизни. И ещё не известно, примут ли меня назад.

─ Занятий никто не отменял. Послезавтра ─ как штык!

Я несказанно обрадовалась, что остаюсь в группе студентов, хотя и не понимала, как с животом можно заниматься строевой или физподготовкой. Но это теперь не моя головная боль. Генерал всё разрулит. Так и случилось.

─ Вот, милая! Это теперь твой новый дом. ─ Надежда Олеговна втянула меня в небольшую светлую квартирку, в ту самую, на которую, подняв связи, генерал умудрился обменять мою, на окраине, а я открыла рот.

Да, возвращаться в общежитии разведшколы с ребёнком казалось абсурдом, а тратить четыре часа на дорогу, туда и обратно, я не могла.

─ Мы с мамой всё предусмотрели. ─ Лена широко улыбалась. ─ Кроватка, ходунки, коляска и куча детских вещей. Это ещё от Пашки моего наследство. Всё почти новое.

─ И игрушек сундук. ─ Усмехнулся генерал, укладывая на диван конверт с новорожденной, к которой я боялась прикоснуться. ─ Холодильник полный. Завтра на занятия.

─ Но… ─ Я покосилась на младенца. ─ Как я ЭТО оставлю?

Игорь Львович заморгал ресницами.

─ А я не сказал главного? Вот же дурья башка! Мы тебе няню нашли. Опытную. Проверенную.

─ Твоё дело накормить малышку. Квартира рядом со школой. Пять минут, и ты дома. Покормила, сцедилась, и на уроки. Лена так и делала, когда Пашенька родился. Со своих занятий отпущу, и с другими преподавателями договорюсь. А коль будут артачиться, Игорёк надавит своим авторитетом. Правда, Игорёк?

Генерал кивнул.

Надежда Олеговна преподавала в разведшколе иностранные языки. И я была её лучшей студенткой.

─ Няня? ─ Я вздохнула. ─ Это классно.

Когда шумное семейство покинуло мой новый дом, раздался звонок. Кого принесла нелёгкая? Я прилипла к глазку. Невысокий офицер с удивительным восточным разрезом глаз мялся снаружи. Щёлкнув замком, я широко распахнула дверь.

─ Лейтенант Нургалиев.

─ Курсант Шелест.

Мы представились друг другу и замолчали. Лейтенант кашлянул.

─ Ну, так я войду?

─ Входите. ─ Я отступила на шаг, недоумевая, что понадобилось у меня офицеру.

Тот снял обувь и вновь широко улыбнулся.

─ Где у Вас руки помыть можно?

Во, дела! Он что, пришёл сюда руки помыть? Кивнула в сторону ванной комнаты. Через пару минут шум воды смолк. Парень покинул царство МойДоДыра, мурлыча под нос витиеватый мотив.

─ Всё. Я готов. Где младенец?

─ А Вы, собственно, кто?

Лейтенант вошёл в комнату и взял на руки спящую малышку.

─ Крупненькая. Килограмма три?

─ Три пятьсот. ─ Поправила я. ─ Так что Вы тут делаете, товарищ лейтенант?

Гость улыбнулся своей фирменной улыбкой.

─ Давай, сразу на «ты». Так проще. Можешь звать меня Радиком. И я твоя персональная Мэри Поппинс.

Кажется, я зависла, как мой старенький компьютер. Мэри Поппинс? Няня? Я могла представить на этом месте, кого угодно, от молодой девушки до умудрённой сединами дамы.

─ Как-то неожиданно. И что Вы знаете о младенцах?

Радик рассмеялся.

─ Моя мать произвела на свет пятнадцать детей. Я старший. Так что о младенцах я знаю всё. Кстати, где у тебя памперсы? Малышку надо бы помыть.

Целый день я наблюдала за тем, как Радик ловко справлялся с новой должностью. А вечером мы сидели на кухне и пили чай с потрясающими узбекскими лепёшками.

─ Оно тебе надо?

Нянь рассмеялся.

─ Да нормально всё. Понимаешь, как иностранец, я должен русский изучить. Чтоб, как родной, знать. Нам на это год выделен. Великим и могучим я владею неплохо, как видишь, а сидеть двенадцать месяцев в казарме ─ скукота.

─ Так ты…─ Я зажала рот ладошкой.

─ Верно мыслишь, курсант. Группа «Мистиков». Азиатский состав.

Я слышала краем уха, что в нашу разведшколу набирают офицеров, гм… разной национальности, чтобы те легче ассимилировали в нужной стране, не привлекая лишнего внимания. Значит, Нургалиев представитель Азиатской группы.

Я вздохнула. Везёт же некоторым. Уже в команде. А мне ещё предстоит доказать, что я достойна стать Мистиком. Вот только как это сделать, имея на руках три килограмма пятьсот грамм орущих проблем?

─ Шелест! Ты меня слышишь? Когда в Москву вернёшься? Я приказал быть ещё вчера.

─ Скоро, Игорь Львович. Ой, простите, мне пора на процедуры.

─ Какие нахрен процедуры, Шелест? ─ Трубка просто взорвалась, и я поспешила нажать «отбой».

Выглянув из-за угла родильного дома, я увидела шумную толпу. Судя по тому, как народ выстроился в шеренги, командовал сим сборищем товарищ генерал. Хотя, нет, тут чувствовалась твёрдая рука его супруги. Вряд ли суровый командир сам выбирал шарики розового и золотистого цвета, и букеты роз и лилий в тон. А чего только стоила эта ростовая кукла-Заяц из Смешариков! Интересно, где мой зять? Как ни старалась, главного героя я не обнаружила. В сердцах хрустнула костяшками здоровой руки.

Мой злополучный зять Егор целыми днями проводил за компом и считался крутым аналитиком. Дома же от него пользы выходило меньше, чем от козла молока. Ни гвоздь тебе прибить, ни мусор вынести. Отдать должное, зарабатывал он достаточно для того, чтобы периодически нанимать специально обученных людей. Словом, сантехники, электрики и мужья на час паслись в его огромной холостяцкой берлоге до тех пор, пока он не встретил Лиду.

Я вздохнула. Мою дочь воспитывали исключительно мужчины, Радик, Игорь Львович, ребята из моей группы. Поэтому и учили её всему тому, что умели сами. Лиде бы парнем родиться. В те дни, когда я находилась дома, я с удивлением наблюдала, как она лихо прочищала раковину или перекручивала розетку. А, что касается узбекской кухни… Такого плова даже Радик не готовил.

Словом, Егору повезло с женой. А вот ей? Повезло ли ей с мужем?

Стоп! Я прогнала грустные мысли. На пороге появилась маленькая процессия. Две дамы в белых халатах и моя дочь. Я почувствовала, как на глазах выступили слёзы. Наверное, это возраст даёт о себе знать излишней сентиментальностью. Я отдала бы всё на свете, лишь бы оказаться в толпе встречающих. Но нет. Не сегодня. Синяки, полученные мною на «Айсберге», ещё не сошли. Ладно бы, кровоподтёк на шее. Его можно скрыть шарфиком. А вот зелёный бланш под глазом… Даже тональник оказался бессильным. Я не могла предстать перед очами зятя, его родителей и друзей в столь жалком виде. Что они подумают обо мне? Своим появлением я поставила бы дочь в неловкое положение.

О, вот все бросились навстречу Лиде. Заяц отобрал белоснежный конверт, перетянутый розовым бантом, умостил его на одной лапе, а второй неуклюже обнял мою дочь. Цветы, шарики, щелчки фотоаппаратов. Я заметила несколько профессиональных фотографов. Где же Егор?

Лида улыбалась и казалась совершенно счастливой. Наконец, Косой стянул с плеч голову, и я опознала зятя. Он выглядел по-идиотски и вёл себя соответственно, подскакивал, как лось, пританцовывал, ржал, как конь.

─ Дебил. ─ Процедила я сквозь зубы.

Ладно, не мне оценивать его. Надо проявить уважение к выбору дочки.

Я отвернулась и побрела по аллее к воротам родильного дома. Ещё не хватало, чтобы меня кто-то заметил. Уже, сидя в машине, набрала номер Лиды.

─ Мама! Ты где?

Я вздохнула.

─ В аэропорту. Вылет отменили. Сейчас меняю билеты на ближайший рейс.

─ У! Как жаль! Ты даже не представляешь, как Егор всё здорово тут организовал. Это просто представление какое-то, настоящая сказка. Ладно. Всё посмотришь на видео.

─ Как малышка? ─ Я понимала, что задерживаю дочь, но не могла повесить трубку. Мимо пронёсся кортеж. И, видимо, в первой машине сейчас находилась моя крошечная внучка.

─ Она очаровательна! Ладно. До встречи.

Я хотела задать множество вопросов, но лишь кивнула.

Откинувшись на спинку сидения, смахнула со щеки одинокую слезинку. Перевязанной правой рукой завела машину и помчала в сторону аэропорта. Мой путь лежал в Тунис.