Текст книги "Трэтер – 1"

– Тебе очень идет, – кинул Киви и озадачился. – Ты себе имя выбрала? Извини, быстро не привыкнуть.

Это ему сложно, когда он общался со мной всего несколько дней. А каково мне?! Я тридцать девять лет жила как женщина и с другим полом никак себя не ассоциировала. А тут глаза открыла и лови, Марина, сюрприз в виде тебя такой вот, обновлённой и модернизированной. С другой стороны, за последние годы, проведенные в положении подопытной крысы, особо шокированной я не оказалась. И даже появление копыт с хвостом панику бы не вызвало. Все же Вирцег больной на всю голову, и ждать, что я после его вмешательства останусь прежней, было бы глупо. Но настолько кардинальных перемен я тоже не ожидала. Почему отнеслась к переменам настолько спокойно? А черт его знает. Скорее всего, понимание, что грудь особой роли не играет и силы не дает. Зато внизу все же вроде все женское на месте, правда подробно не разглядывала, но главное, мужского – нет, и это уже хорошо, привычнее. Плюс улучшенные регенерация, скорость, зрение и слух – это немаловажный бонус. Но главное, это то, что мне наконец-то не надо больше терпеть ковыряние той самой мордоворотой бабенции, первой и самой преданной Вирцегу ассистентки, которая с особым садизмом наслаждалась, усадив на гинекологическое кресло. Это у мужиков все висит на виду, и поход к проктологу для них чуть ли не конец света. Спроси женщину, какие непередаваемые ощущения она получает на осмотре гинеколога или при родах, то яростная защита задницы мужчин вызывает скорее смех, чем уважение. Но, главное, я вздохнула с огромным облегчением, что мне не придётся вынашивать ребёнка, чтобы потом выть в углу карцера, не имея возможность спасти от опытов собственное дитя. Для любой женщины – это самое страшное, что может быть в жизни: не суметь защитить своего ребенка. И пусть я перестала узнавать себя в отражении зеркала и путаюсь в том, как называть себя: «он» или «она», но я рада этому.

– Хотела… Ай. Опять. Хотел. Уй. Думало. Больше ничего придумать не могли? Например, четвертый род добавить? Нет? Тогда пошли на хрен! Вика я буду, раз есть такое предложение сменить свое Зовите, как пожелается, можно Вик, можно Вика.

Проклятая штуковина срабатывает именно в нужном месте и в нужное время. Дайте наблюдателю слабительного, пусть его понос проберёт!

– Это имя не для тебя, – вынес вердикт Киви. – С твоей внешностью ближе будет эльфийское.

– Эльфийское? Внешность у меня, конечно, отпадная. В толпе не затеряешься, факт. Но эльфы и реальность близко не стояли. Так что давайте придумаем что-то приземленное.

– А как насчет Эль? – загорелся идей Треф. – Вполне похоже и на женское, и на мужское, и на эльфийское.

– Дались вам эти ушастые. Взрослые дяди, а фэнтези балуемся. Когда умудрились время для книг выделить? Ладно я, мне как бывшей, одинокой, женщине, такие книжки читать положено.

– Представь себе, что и нам свойственно иногда романтичное настроение, – усмехнулся Треф. – Нашлась минутка. Классикой меня в школе и вузе достаточно напичкали, под завязку. А реальности нам в жизни за глаза хватает. Так что выбор фантастики вполне оправдан.

– Именно, – поддакнул Киви.

– Треф, парни, вы не обижайтесь, но называть меня Эль не слишком ли? Если все удачно сложится, то тех, кто знал, что я изначально была, другой, рядом со мной не останется. И для чего в таком случае давать пищу для разговоров со стороны? Почесать языками у нас любят. И не говорите, что мужики не сплетничают. Еще как! Почище женщин. К тому же, напоминание, кем я была, необходимо в первую очередь мне, и то не уверена, что захочу долго об этом помнить. Но, с другой стороны, на волю меня не отпустят. Побег для меня – дурость несусветная. В пределах планеты меня все равно вычислят. С моими внешними данными скрыть даже в племени тубы-юибы не выйдет – найдут. Так что какая разница, как меня будут звать? Правильно?

Настроение резко поползло вниз.

– Эльта, – усовершенствовал Треф. – Отличное имя.

– Эльта? – протянула я, смакуя. – И что оно значит? Треф, чего замялся, давай просвещай, чем обозвал?

– Сильная снежинка, – не удержался от смешка Киви, подмигнув неожиданно смутившемуся Трефу. Завораживающе видеть здоровенного парня, алеющего щеками. – Эль – снежинка, Тан – сила.

– Вы, ты… серьезно? Снежинка? Сильная? – главное, не заржать. Вот далось ему это Эль! Еще немного, и уши Трефа заполыхают. Умильная картина. Ладно. Какая мне разница, какое имя будет? Не понравится, всегда есть возможность сменить. Главное, чтобы не на очередной порядковый номер или собачью кличку.

– Эх, черноглазик, – подмигнула я Трефу. – Позвольте представиться. Эльта. Существо непонятного происхождения. Очень надеюсь, что без эльфийских заморочек вроде любви к каждому кусту и насекомому. Не хотелось бы замучить вас вусмерть очередными заскоками.

Сказала и осеклась. С чего я решила, что они будут со мной? Никто мне повода так думать не давал. И постоянно вылетает из головы, что я уже не та женщина, и сомневаюсь, что кто-то станет это исправлять. Доктор сдох, а другого ученого такого уровня у них нет. Я на это очень сильно надеюсь, что нет. А то второго маньяка я не переживу. Веду себя слишком беззаботно, словно все плохое осталось позади, а я на курорте. Чуть ли не в семью играть собралась? Неужели доверчивость и наивность даже через унижения и боль не вытравливаются?! Я больше не женщина! Я нечто! Симпатичный, но и близко не «человеческое». И, к тому же, все еще подопытный материал! Тот, кем распоряжаются, как вещью. Не стоит о таком малюсеньком нюансе забывать! Проштамповать очередной номер на виске им раз плюнуть.

Секс и любовь – разные вещи. Мои животные закидоны притормозить все равно не выйдет, я пробовала. Плачевный результат. Несколько ночей сводящего с ума желания, жутких болезненных судорог – и все равно один и тот же итог: секс. Либо мощнейшее снотворное, выпрошенное у охранника, озверевшего от постоянного долбежа в дверь и моих воплей. Как не вспомнить знаменитые «течки» у омег из прочитанных мною книг?! Только им лучше, у них периодичность была, а у меня всегда и постоянно. Терпение и сила воли – мое всё. Как ни противно, но благодарить своего личного маньяка пришлось сразу после того, как он вновь подкрутил что-то в моем организме, приглушив столь яркое желание валить и трахать. И не знаешь, что унизительнее: соитие на стороне с незнакомыми парнями, запустившее весь этот проклятый процесс, или то, что в невменяемом состоянии играешь со взрослыми игрушками, предоставленными твоим охранником, с понимающим смешком свалившим на твою кровать раскрытую коробку. А возможно, само действие, в темноте ванной, под звук душа, холодными каплями льющегося на тебя сверху. Или после… когда ты хочешь завыть, заорать, но сдерживаешься, кромсая то немногое, что осталось от и так разорванной в лохмотья твоей гордости.

И вот сейчас. Мысль о крепкой семейной жизни – усмешка судьбы. Где ее строить?! На лабораторном столе, на который меня могут отправить при малейшем на то желании спонсоров. Тот же генерал и его друг при надобности перешагнут и пойдут дальше. Как там? Ради общего блага? Вот– вот.

На душе муторно. Тело, простите, чуждое, а мозги женские. Ничего, прорвемся. Еще и не такое переживали. Подумаешь, случился в природе еще один инопланетный вид. Я! Все это лирика, и так понятная. Самое поганое другое. Меня буквально тянет к этим двум. Словно они намагничены. А запах… Черт побери, какой от них исходит умопомрачительно потрясающий запах! Так бы сидела и часами вдыхала, и вдыхала… Господа, товарищи, граждане! Дайте мне инструкцию, как совратить натуралов! Конкретно: Трефа и Киви. Эх, были бы они…

– Эльта? Ты чего зависла? – попытался заглянуть мне в глаза Киви.

А, была не была! Я давно не трепетная фиалка, чтобы краснеть при слове «секс».

– Мальчики, а вас не смущает, что я больше не нормальная девочка? Продолжение банкета будет, или не стоит губу раскатывать?

– Мы с радостью, – выдали парни в один голос и, переглянувшись между собой, расхохотались. Я даже растерялась на пару секунд, не ожидая подобного ответа.

Мельком бросила взгляд по столовой. Некоторые явно слышали наш разговор, другие совершенно не обращали внимания на наш стол, продолжая либо есть, либо общаться со своей группой. Но, судя по покрасневшему, как девственник после непристойного предложения, рыжему смельчаку, буквально десяток минут назад храбро поглаживавшему мои уши, он нас услышал. И перешептываний по углам избежать не удастся. Интересно, Хвар продолжит плеваться ядом в мою сторону или ограничится попыткой убить при удачном стечении обстоятельств?

– Мы всем всё сообщили о наших интимных предпочтениях, а теперь не пора ли проверить моего пса? – эх, пора переводить тему, а то фантазия у меня бурная, а стеснения практически ноль.

– Как скажешь, Эль, – расплылся в улыбке Треф, легонько подув мне на ухо, чем заставил его вздрогнуть.

О… судя по хищным взглядам обоих, меня ждет потрясающе страстная ночь. Если никто не дернет никого из нас на очередное задание или опыты. Тьфу-тьфу-тьфу… не сглазить бы. Ух я и оторвусь! Свезло, так свезло! Моя вы прелесть.

– Мне начинает здесь нравиться. Лишний раз напомнить не помешает? Таких, как Хвар, везде хватает. И они в большинстве.

– Особо крупных проблем быть не должно, – нахмурился Киви. – Треф, закругляйся. Проводим Эльту до её комнаты.

– Собака, – напомнила я.

– Хорошо. Сначала к собаке, потом в комнату, – нет, мне определенно нравится развитие сюжета и этот голодный многообещающий взгляд Киви. Ой, и дурные гормоны во мне. Бунтующие. Фу! Нельзя! Место! Всему свое время.

Ненормально… Ненормальна моя реакция на них. Неужели доктор специально подбирал их для меня? Хотел детей, но изменил тело? Для новых опытов?! Пусть подавится своими секретами! Спасибо тем, кто отправил эту тварь на тот свет! И провидению, что детей теперь у меня быть не может! Их «идеальное» существо скопытится, когда придет время, не дав продолжения.

Э, нет. Что-то тут не так. Не стал бы доктор настолько необдуманно поступать. Или все же в его понимании подобное тело совершеннее женского? То, что оно не земного происхождения, определённо важно. Вернее Земного, только с «подкрученными» настройками на чужую волну. Не это ли увеличивает шанс для пересечение порога в другой мир? Я запуталась. Какая теперь разница! Живу, пока живется, а все эти «почему, за что и для чего» оставлю остальным. Одни вопросы, а ответы получить теперь не у кого.

Коридоры петляли. На нашу троицу постоянно косились. Все же не все воспринимают нормально прогуливающегося «эльфа». Судя по примагничивавшимся к моим ушам взглядам, фэнтези на этой базе читать любит не только команда Грифа.

Ответвление коридора, в очередной раз вильнув, уперлось в высокие ворота ангара. Двое довольно массивных бойцов совсем не юного возраста, было, вытянулись во фрунт, но, увидев, кто именно к ним направился, облегченно выдохнули, приваливаясь спинами к стене и вытягивая из одной пачки по сигаретке. Молча и неспешно покуривая, пристально рассматривали мою персону.

– Шило и Бур. Опять? – с усталым отеческим вздохом протянул Киви.

– Как всегда. Нецензурный посыл вышестоящего начальства, – пробасила с усмешкой двухсоткилограммовая туша сплошных мышц, с наслаждением выпуская кольцами дым.

– А вы за монстром? – кивнув себе за спину, поинтересовалась практически точная копия своего друга, проходясь своими маленькими поросячьими глазками по моему телу, чуть ли не вопя о своем желании валить и трахать. – Сухарь предупреждал, что за этим придут. Я, конечно, не трус, но такую дуру хрен бы выпустил гулять без взвода автоматчиков.

– А Сухарь – это у нас кто? – шепнула я Трефу.

– Генерал Мурхатов.

– Рискнете зайти? – почесав макушку, спросил первый бугай, отвлекаясь от своего занятия. – Наше дело маленькое. Приказано – пропустить владельца мутанта, значит, пропустим. Сказано, не препятствовать, если он, – добавил, хмуро уставившись на меня, – решит забрать его к себе в жилой сектор. Значит, не будем. Но вы нас заранее предупредите, чтобы мы свалить успели.

– Бур, ты серьезно? – кажется, и Треф, и Киви очень удивлены. Не знаю, что это за бойцы, но то, что эти два здоровяка поеживаются и просят дать форы, меня начинает нервировать. Что же за чудовище сделал из пса Вирцег?! Чтобы этого ублюдка на том свете черти всей толпой драли!

– А ты зайди, глянь, – напряженно предложил второй, как поняла, Шило. Отодвинувшись в стороны, бойцы слаженно взялись за створки и потянули их на себя.

Первым в нос шибануло волной запаха мокрой псины и крови. Потом буквально оглушили злобный рык и глухие удары, словно чем-то крупным долбят в стену, стараясь пробить в ней дыру.

– А голосок милейший, – хрипло выдал Треф, шумно сглотнув.

Я оглушительно чихнула. Стало немного легче дышать.

Бур дернул рубильник на стене. Вспыхнувший в ангаре свет и представшая пред глазами картинка заставили всех напрячься и невольно сделать шаг назад.

Громадная клетка из стальных прутьев толщиной в три моих пальца, успевших значительно выгнуться под ударами заключенного в нее существа. Мощный черный, как ночь, гигантский пес, прекратив наскакивать на стену узилища, с утробным рычанием уставился на нас своими огромными, величиной с кофейное блюдце, желтыми глазищами хищника, изредка оскаливая белоснежные клыки с капающей с них слюной и кровью.

– Ну как, есть желание забрать это с собой? – совсем не весело усмехнулся Шило.

Треф и Киви уставились на меня. А я откуда знаю, что мне с этим богатством делать?! Когда я последний раз видела этого пса, он был обыкновенной немецкой овчаркой, а не телёнком-переростком! Будь ты проклят, Вирцег! Изуродовал собаку, тварина!

Пес, переведя взгляд на меня, шумно потянул воздух носом и, вдруг скуленув, завилял хвостом.

– Узнал, – не веря самой себе, выдохнула я, смело делая шаг вперед.

Странно, но я в это мгновение совершенно перестала бояться. Мне стало его жаль. Несчастное, преданное не раз людьми, существо, все еще радующееся появлению такой бездушной твари, как я, одной из представителей тех, кто над ним издевался. А он все еще верит. Мне… людям… Или нет? Только мне?

– Эльта! – рванувшего было ко мне Трефа тормознул Киви, мгновенно отреагировав на предупреждающее рычание моего пса.

– Красавец, – я невольно залюбовалась идеальными пропорциями сильного тела. Мощная грудь, сильная спина и массивные лапищи с десятисантиметровым маникюром. Совершенство! Но направленное гениальным, но сумасшедшим ученым на одну задачу – на убийство всего живого. Подойдя ближе, я восхищенно присвистнула. В холке пес мне по грудь. Голова практически на одном уровне с моей, а я росточком не маленьким. Желтые глаза словно смотрят прямиком в душу.

– И куда же ты так вымахал, парень? Предлагаешь мне седлом обзавестись? Будешь катать? – просунув руку между прутьями решетки, игриво потрепала за ушами блаженно зажмурившегося от нехитрой ласки пса. Шершавый язык прошелся вдоль всей ладони, изрядно его обслюнявив. – Не повезло нам с тобой, дружок. Два уродца среди людей. Не примут они нас, понимаешь?

Бархатистый нос ткнулся между прутьями, и язык прошелся по моему лицу. А здоровенная лапища попыталась поймать меня и притянуть поближе.

– Эй, не балуй! Фу! Штаны порвешь, дурында! – здоровенный монстр, пугающе опасный, с добрыми, по-собачьи преданными глазами. Милашка.

– Девка, ну, ты даешь, – с восхищением выпалил кто-то из охранников.

– Брр, прекрати! Я вся, ай, в слюнях! Фу! Я сказала! – и здесь камеры напичкали, уроды.

Пес, жалобно взглянув на меня, плюхнулся на задницу, смешно высунув язык и навострив уши.

– Эльта, ты его совсем не боишься? – спросил рискнувший было сделать пару шагов ко мне Киви. Пес предупреждающе прижал уши и тихо рыкнул, но стоило парню остановиться, как опять завилял мне хвостом, смешно раскрыв пасть и высунув язык.

– Защитник ты мой, – погладив между ушей этого теленка, я задумалась. А куда, собственно, его девать? Он у меня даже в комнате не поместится. Если только спать друг на дружке, и то не вариант. Но и оставить его здесь, в клетке, если есть возможность забрать, совесть не позволит. Интересно, с каким умыслом генерал дал добро на поселение такого монстра в жилом секторе? Или думал, что собака меня разорвет на месте?

– Какой же ты вымахал громадный. Не знаю, что с тобой и делать, дружок. Вдвоем в моем скворечнике мы не поместимся.

– Ты серьезно решила забрать это с собой?

А, кажется, это у Шила речь прорезалась.

– Да.

– В таком случае, удачной вам прогулки. Мы ушли. Идем, Бур.

Еле слышный шорох, и парней как ветром сдуло.

– Эм… Эль, ты не хочешь еще раз подумать, прежде чем тащить этого динозавра в жилой сектор?

– Треф прав. Эльта, если твой, хм, пес начнет кидаться на людей, его быстро пристрелят и нам сверху добавят. Мы-то ладно, отправят куда-нибудь, где погорячее, есть шанс вернуться. А тебя могут и на цепь посадить. Сама понимаешь, по бумагам ты все еще подопытный образец.

– Спасибо, Киви, я в курсе. Но Халк пойдет со мной.

– Халк? Кхм. В общем-то, похож, разве что не зеленый, – нервно хмыкнул Треф.

Словно понимая, что речь идет о нем, пес, поскуливая, прижался к моей руке, вновь лизнув ладонь. Я и сама немного сомневалась в том, что успею вовремя остановить собаку, если вдруг он решит на ком-то отыграться. И все же. Ну, не могу я оставить его в этой чертовой клетке!

– Эльта, это плохая идея. Оставь его здесь.

Пес отреагировал на слова Киви, глухо зарычав. Разумный? Нет, это вряд ли. Я, конечно, за последнее время могу поверить во что угодно, но интеллект человеческого уровня у собаки – это все же перебор.

– Халк, прекращай рычать почем зря, – в воспитательных целях дернула за ухо ворчуна. – Запомни. Этих двоих не обижать. Они мои. Понял? И вообще, если хочешь кого-нибудь сожрать, делай это без шума, быстро и тихо. Но всегда с моего разрешения. Понял?

– Эльта, может, ты не станешь подкидывать такие забавно смертельные идеи своему монстру, а? – хрипло прошептал Киви. – А то я нервничать начинаю.

– И не он один, – согласился с другом Треф.

– Халк, да-да, это теперь твое имя. Привыкай, – с удовольствием потрепала за ушами разомлевшего зверя. – У меня, кстати, тоже имя новое. Я больше не тридцать первая, а Эльта. Симпатичное имечко, правда? Будешь хорошим мальчиком, я тебя буду любить, холить и лелеять. Сахарных косточек постараюсь выпросить на кухне. Не станешь слушаться, обижусь.

Пес вновь виновато прижал уши и лизнул руку. Затем странно дернулся и, протяжно проскулив, уменьшился.

– Это все видели, или только у меня такая хрень перед глазами происходит? – не веря в реальность случившегося, тихо прошептал Треф.

– Если это и глюк, то он коллективный и качественный! – присвистнул Киви, подходя ко мне вплотную, но все еще держась на почтительном расстоянии от клетки.

А я так и замерла с протянутой рукой, не донеся ее до носа пса.

Вернув себе привычный вид довольно крупного кобеля овчарки, Халк, радостно виляя хвостом, сел ближе ко мне, перестав злобно реагировать на парней.

– А ты полон сюрпризов, – очнулась я. – Ну, что, будем выбираться и пойдем в новый дом? Ты сейчас, конечно, поместиться в комнатушке сумеешь, но места там мало. Кстати, если хочешь чего-то эдакого, писай здесь. В комнате свинячить не дам. Понял? Дурень ты мохнатый, ну, чего хвостом ураган наводишь? Прекращай вилять, зашибешь кого-нибудь по дороге. Треф, как нам его вытащить?

– Ты точно уверена, что генерал разрешил забирать твоего монстра из клетки и свободно водить по жилому сектору, полному людей? – уточнил Киви.

Не говорить же мне о том, что генерал рассчитывал совершенно на другой исход моей встречи с собакой.

– Охрана уже смылась. Так мы выдвигаться собираемся или как?

– Все покалеченные будут на твоей совести, – предупредил Киви, направившись к замку на клетке. – Ну и почерк у Шила, как курица лапой. Шесть или пять? Ладно, пусть будет… Оп, открыто.

– Эль, нам лучше отойти подальше или держаться рядом?

– Пса поведу справа, вы идите на полшага позади меня, слева. Так я, в случае чего, успею среагировать.

Пока мы добрались до моей комнаты, половина сектора перешарахалась по углам. С чего бы? Или земля слухами полнится? Шило с Буром постарались? И это военная элита? Смех один.

Халк чинно шел рядом, с истинно аристократическим высокомерием игнорируя суетящихся при его появлении людишек. Треф с Киви, заметно нервничая, замерли памятниками самим себе, позволяя Халку себя обнюхать, и только когда он, чихнув, отошел от них, с облегчением выдохнули. Я их понимаю, такого монстра лучше не провоцировать. В случае проблем сразу такую махину не остановишь. А если он еще и трансформируется в боевую форму, тогда капец ёжикам.

Наконец, добравшись до своей комнаты, открыла перед псом дверь.

– Проходи. Располагайся. Не туда! Эй, мамонт, а ну слезь с кровати. Она моя. Фу, сказала!

Пес покладисто спрыгнул на пол и улегся, демонстративно растянувшись во весь рост, лапами исчезая под кроватью. Хитро глянув на нас и убедившись, что подступы к кровати он перекрыл полностью, прикрыл глаза.

– Вот же паразит, – усмехнулась я, разворачивая парней в коридор. – Надеюсь, он не голоден.

– Эльта, может, все же ошейник?

– Нет! – резко отбрила я и, спохватившись, что окрысилась без видимой причины, пояснила. – Треф, я понимаю, что ты опасаешься Халка, но никаких ошейников. Сама, да твою же! Достали со своей дрессурой! Он, она! Сколько можно?! – подавив вспышку раздражения, глубоко вздохнула. – Я достаточно носила ошейник, чтобы возненавидеть это устройство до конца своих дней. Не могу я и его зажимать в эти рамки. Понимаю, животное. Но не могу. К тому же я не удивлюсь, если у вашего генерала найдется такая же управляющая коробчонка от капсулы пса, как и от моей. Доктор Вирцег – предусмотрительный гад. Был.

– Эльта, ты… мы…

– Киви, ты меня умиляешь, – расслабилась я. – Ты умеешь смущаться? Бравый воин растерял все слова?

– Эль, тормози. Ты должна понимать, нам сложно.

– Извини. Да понимаю я все, мужики. Честно, не знаю, что бы я делала, если бы оказалась на вашем месте. Не грузитесь вы так. Я же не настаиваю на близких отношениях. Тянет, конечно. Запах у вас обалденный, крышу сносит. Есть такое. Но в целом я еще сама в себе не разобралась. Вон, как у собаки Павлова уже рефлекс выработался. Дрессированная я. Давайте так. Живем, пока живется. Разучилась я завтрашним днем жить. Меня сейчас больше волнует, куда этого мамонта на прогулку выводить и чем кормить?

– Эль?..

– Не сегодня, мальчики. Потрясений и так достаточно. Выспаться надо перед грандиозным разносом меня вашим начальством.

– Лаборатория уничтожена, – нахмурился Киви. – Персонал уничтожен. Тебя…

– Я экспериментальный образец номер тридцать один, – припечатала я. – Вы же не первый год в этом дерьме варитесь, должны понимать. Вбухав в мою подопытную тушку немалое количество денег, никто не позволит жить такой, как я, как мне хочется. Я материал. Не более. И вся эта показная свобода заканчивается вот здесь, – ткнула я в свою голову, – и здесь, – постучала пальцем рядом с ключицей, намекая на контролер. – У меня выбора нет.

– Эль, – начал Треф и, не найдя подходящих слов, отвел взгляд в сторону.

– Завтра тяжелый день. И не стоит устраивать кино для козла, что целый день на кнопки давит, – парни сникли. Из столовой мы выходили совершенно с другими планами. Ай, пошло оно все! – Это мне на сладкое.

И, не давая опомниться, страстно поцеловала сначала черноглазого Трефа, а следом продегустировала и смуглянку. И, пока они не решили продолжить (и я с ними заодно), метнулась в свою комнату, закрывая дверь прямо перед носом парней, и, приваливаясь спиной к двери, съехала по ней вниз.

– Что же за жизнь-то такая, собачья? – Халк вопросительно приподнял голову. – Спи, это я о себе.

Кое-как протиснувшись между тушей пса и стеной, добралась до кровати и, рухнув на нее, моментально заснула.

Утро началось с умывания…

– Халк! Фу! А, чтоб тебя! Прекрати лизать! Хватит меня слюнявить! – вскочив, с омерзением утерла лицо пододеяльником. – Ты хотя бы знаешь, что здесь общие душевые? Хотя. Чего это я? И все равно, ты зачем меня разбудил?

Пес забавно тряхнул головой и чихнул, плюхаясь на зад.

– Не поняла? – смотря на эту нахальную морду, протянула я. – Это намек, что мне не помешало бы принять душ? Или тебя выгулять надо и покормить?

Пес радостно завилял хвостом, при этом откинув к двери мою неудачно попавшуюся под хвост обувь.

– Тогда делаем так. Если нас никто не остановит, идем в душевую, потом в столовую, и, если разрешат, выведу тебя на улицу прогуляться. В крайнем случае, отведу обратно к клетке. Делай там все свои дела. Согласен?

До душевой мы дошли на удивление быстро. Без приключений, но под конвоем из трех бойцов, правда, державшихся от нас на приличном расстоянии. Пока я полоскалась, Халк охранял вход. Конвой в саму душевую не полез, предпочитая оставаться в коридоре. Да и пес их предупредил порыкиванием. Так что душ я принимала в самых комфортных условиях из возможных.

Расслабленно нежась под теплыми струями, тщательно промыла волосы. Жестковаты, но этого и следовало ожидать, моя голову жидким мылом, а не шампунем. Где изыскивать последнее для своих нужд, я пока не в курсе, а у парней попросить не додумалась. Самое сложное оказалось разодрать спутавшиеся волосы на три пряди, чтобы заплести путную косу. Вышло не очень, но все же лучше, чем с распущенными. Тщательно отжала свою гриву, перекинув косу за спину, шустро оделась и в сопровождении Халка и держащегося на почтительном от нас расстоянии вооруженного конвоя, насвистывая незатейливый мотивчик детской песенки про елочку, пошлепала в столовую. Притормозив на пороге, с наслаждением втянула носом аппетитные ароматы и, услышав журчание голодного желудка Халка, поспешила к стойке.

Повар, дородный немолодой мужчина с густыми черными усищами, в белом колпаке и заляпанном при готовке фартуке, испуганно икнув, все же нашел для просунувшегося за стойку лобастой башкой пса увесистый кусок мяса. Халк его умял в два глотка, я даже не успела набрать на поднос еды для себя. Он же, преданно уставившись на потеющего повара, кажется, уходить не собирался. Мужик нервно хихикнул и, осторожно выудив из-за прилавка таз со свиной ляжкой, с опаской пододвинул его в сторону невозмутимо наблюдающего за происходящим Халка.

Пришлось сначала оттаранить этот таз к выбранному столу и только после вернуться за своим подносом. Конвой расположился за соседним столом, оголив вокруг нас пространство и не выпуская нас из вида. Привычка не обращать никакого внимания на окружение, когда ешь, сейчас пригодилась, как никогда. А вот то, что вокруг меня создали зону отчуждения, нервирует. Не знаешь, чего ждать в дальнейшем. И где Киви с Трефом? Очень надеюсь, что с ними все в порядке, и ничего страшнее взыскания или карцера им не светит. Не думаю, что моя выходка с собакой им не аукнулась.

Я старалась есть медленно, но никто из группы Грифа так и не объявился.

– Тридцать первая, – я поморщилась. Неприятно слышать свой номер. Он за столько лет вызывает только злость. Я, лениво отодвинув пустую тарелку, развернулась и присвистнула. Охрану нам выделили внушительную. Одиннадцать бойцов в полной боевой экипировке. И судя по глазам, ни один из них не станет задумываться, пальнуть или нет, в случае приказа. – Приказ генерала Мурхатова доставить тебя во второй сектор. Встать. В случае сопротивления, приказано действовать жестко.

– По мне видно, что я сопротивляюсь? – всегда презирала выскочек, таких, как этот молодой офицеришка. Такие шакалята готовы на что угодно, лишь бы получить звездочку на погоны и похвалу вышестоящего. Мать родную продаст ради повышения по службе.

– Халк, ко мне. – Пес тут же бросил мусолить кость, усаживаясь рядом со мной.

– Приказано надеть это на собаку, – пришлось забирать из подрагивающих рук собачий намордник. – В случае отказа разрешено применить снотворное. В крайнем случае – открывать огонь на поражение.

– Долго зубрил? – с презрением посмотрев на это насекомое, расстегнула намордник. Пес глухо рыкнул.

– Знаю, мальчик, неприятная вещь. Но надо.

Халк беспрекословно подчинился, даже склонил слегка голову, чтобы мне удобнее было застегнуть ремни.

– Ведите

И снова коридоры, развилки и бесчисленные двери. Почему в этот раз не воспользовались транспортом, остаётся загадкой, но топать пришлось не меньше получаса. Я не в обиде, зато мне удалось многое запомнить, а то мало ли, как судьба сложится. Подыхать здесь не собираюсь, и, если все эти рассказы о переходе в другой мир окажутся только сказками, пожить на свободе – пусть и до тех пор, пока не вычислят – все же лучше, чем стать кормом для червей или очередным подопытным кроликом. Хватит, этой хрени наелась досыта. Второго Вирцега я не выдержу, сломаюсь.

Сектор, куда нас привели, оказался забит людьми, как муравейник муравьями. Все что-то перетаскивали, ремонтировали, мерцали всполохи сварки. Шумно, много народа и плохо пахнет.

Мы с Халком на пару громко чихнули. В голове прояснилось, но в нос вновь ударили тысячи запахов, еле удалось сдержать мучительный стон. Как же мерзко, оказывается, воняет наша цивилизация…

– Привели? – вынырнув из-за машины, как черт из табакерки, нарисовался генерал. – Отведите это к остальным. Собаку в клетку.

Халк злобно оскалился, после знакомого слова резко прибавив в росте и ширине. Намордник, разорвавшись, свалился прямо ему под лапу. Генерал побледнел, а конвойные вскинули дула автоматов.

– Спокойно! Никто никого не тронет, – тормознула я всех. – Не надо Халка в клетку, он тихонечко постоит возле меня и никого не будет беспокоить.

– Ты смотри-ка, не набрасывается, – совершенно не обращая внимания на скалящегося пса и перепуганных людей, подошел к генералу руководитель проекта, все тот же Валентин Валерьевич. – Оставь собаку в покое, Глеб. Он до этого вел себя хорошо, вот пусть так и остается.

– Но…

– Глеб, – жестко надавил Валентин Валерьевич.

– Как скажешь, – прошипев практически по-змеиному, зло сверкнув на меня глазами, согласился генерал. – Отвести к остальным. При малейшем намеке на опасность со стороны собаки – пса пристрелить.

И, развернувшись на пятках, быстро ушел, провожаемый мягкой улыбкой своего друга.

Что-то тут нечисто. Что-то мне не договаривает этот «добрейшей души» человек. Чтобы и его черти в аду драли на пару с доктором!

Мы прошли в тщательно охраняемое помещение. Здесь суеты было гораздо меньше. Прямо перед нами возвышалось овальное кольцо, полностью укутанное в бесконечные километры проводов. Какая-то странная аппаратура громоздилась метрах в десяти от кольца, и люди в белых халатах, усердно работающие за компьютерами, спокойствия не добавляли. Халк не менее напряжённо, чем я, рассматривал обстановку, не отходя от меня ни на шаг.