Текст книги "Русская национальная мысль. Том 1"

Жизнь требует естественного ей порядка вещей. Для более ясного понимания приведу аллегорию. Земля при одном положении дел утверждает жизнь, а при другом убивает её. В почве содержится много опасных болезнетворных грибков и плесени, вредных бактерий. Но, как ни странно, даже это сонмище вреда и болезней, вне присутствия Божьего пребывающего в самоуничтожающем противоречии, но при влиятельном присутствии Его выстраивается в определённый порядок, ибо все друг друга взаимно дополняет, все становится частью одного единого целого организма. При Божьем присутствии земля несёт в себе энергию жизни, которую она отдает растению. Такой порядок, при котором земля несет живительные соки и энергию растению, возможен лишь в одном случае – когда растение связано с землей только корнями. Если этого нет, то живое растение неизбежно заражается и гибнет. Или другой пример, человек стоит на земле. Ступни ног имеют массивные кости и толстую кожу. При ходьбе мы не замечаем и не чувствуем боли, не обращаем своего внимания на то, в каких условиях оная находится, ибо ей естественно быть в соприкосновении с грунтом. Человек, стоя на стопах, может смотреть красоту вокруг, может танцевать или смеяться. И так далее. Адские страдания перестают быть страданиями, если всё на своём Богом откровенном месте, что гарантирует возможность вершить такие величайшие подвиги, как преподобные Сергий Радонежский, Серафим Саровский и весь сонм подвижников и мучеников за веру. Они так смогли подняться к высотам Божьим, что их «стопа» стала адаптированной даже к тому, что для нас является сверх естественным. К примеру, стоять три года на камне в молении, питаясь лишь Духом Святым²⁶⁹.

Нужно об этом сказать более наглядно. Мир может пребывать в двух состояниях: рая или ада. Третьего не дано. Хотя нет четкой границы между Раем и адом, ибо даже пребывая в Раю есть возможность быть изверженным в ад. Счастье – это когда отсутствие противоречий и взаимное дополнение, тогда ад – разрушающие противоречия. В первом случае одно естественно дополняет другое, а во втором – одно противостоит другому. Почему жизнь возможна даже в аду? Потому что даже там есть возможность ко спасению, то есть имеются островки свободы самоопределения, в которых нет противоречий. Надо сказать только, что в условиях ада таких мест очень мало, в отличие от Царствия Небесного. Итак, человек – многогранное творение Бога, а потому достаточно сильнее активировать Божественные грани в природе его и без боязни дать возможность выразиться этим силам, дать Божественному началу в человеке свободу на самоопределение. Просто Само Божественное не разрушает порядок вещей, но так как нет греха, то привносит в него живое и способность к творчеству, к созиданию государственности по образу и подобию Царствия Небесного. Тогда роль безопасности меняется в корне – ей остается помогать этому самоопределению, защищать свободу самовыражения, чтобы всем идти в определённом желанном для всех русле – организовать подвиг единства с Богом. Именно в этом случае исполнение своего долга каждого гражданина становится государствоутверждающей радостью. В этой свободе будет выражен только Божественный принцип, ибо стимулированы Божественные грани. Вот что такое счастье – это свободное самоопределение в Боге при постоянном стимулирующем влиянии Его. Надо дать возможность выражаться только Божественным силам и не допускать влияния сил ада.

Зачем, нам убивать лошадь, если на ней можно ездить? Или убивать волка, если его можно приручить, и он будет верно служить? Также буйвол, при одном порядке вещей опасен для жизни, а при другом он хороший помощник и благодаря ему человек многое может сделать. Нож необходим не для грабежа, а для обработки продуктов питания. Вот каким должно быть мышление при Божьем порядке. Если человеком движет любовь, то нудность самого тяжёлого бытия и страшных испытаний становится не только нормой жизни, но и даже активирует экстаз, стимулирует жизненные процессы, укрепляется здоровье. Итак, при богооткровенном порядке вещей вся Вселенная отдает себя, жертвует собой ради жизни человека, служащего Богу и наоборот при нарушении этого порядка тут же разрушает его самого. Если человек является частью Тела в состоянии молитвы, то вся Вселенная начинает ему сослужить и сама приобщается к Божественному и является Телом через него. Все мироздание человека кормит, обогревает, бережёт от всякого злого ради этого состояния единения человека с Творцом в молитве. Так сложилось в течение многих миллионов лет эволюционного становления человечества. При естественном Божьем порядке вещей человек может быть счастлив даже в аду и в заточении и, наоборот, горевать даже в Раю.

Представьте себе насколько велика ограниченность свободы человека. Вместо того, чтобы постоянно лежать и ползать, ему его Богом позволено только стоять на двух ногах, причем на узеньких подошвах его ступней, а он даже и не замечает этого ограничения – оное для него естественно. Он танцует, поет песни, любит и счастлив. Скоро наступят такие времена, когда ограниченность свобод будет настолько относительно вопиющей, что современному человеку даже и не снилось, но тот будущий человек, как и мы ныне, даже и не поймёт того, что он ограничен. Будущие люди будут счастливы, даже не замечая своего стесненного положения. В счастье человек живет вечно, а горе – нет. Достаточно быть счастливым, чтобы ничего не замечать. Ведь счастье – чисто внутри духовное состояние людей, а ограничение свобод – это всегда внешнее, адаптированное к порядку вещей в государстве, при котором народ живет в мире и во всеобщем служении Богу. Если мы присмотримся к людям, достигшим высоких результатов в спорте, то увидим, что они счастливы именно в те минуты жизни, когда

«Душа бо человеческая, – говорит святой Тихон Задонский, – яко дух от Бога созданный, ни в чем ином удовольствия, покоя, мира утешения и отрады сыскать не может, как только в Бозе, от Которого по образу Его и подобию создана; а когда от Него отлучится, принуждена искать себе удовольствия в соединениях, и страстями различными, как рожцами, себя питать, но надлежащего упокоения и отрады не обретает, и так от гладу следует умрети. Духу духовная пища потребность есть». Иными словами, только Бог содержит в себе абсолютно все грани нашего счастья, радости и удовольствия, приобщение к которым в строгой субординации приоритетов по степени значения для вечного блаженства. Соблюдение этой строгой субординации приоритетов творится не усилием воли человека, а Божественным Промыслом. И так как «Духу духовная пища потребность есть», то момент сей хорошо различим на самом естестве человека, у которого ближе всего к небу, то есть к высшему блаженству, находится голова; чуть ниже – руки и сердце; ещё ниже – желудок, и потом уже все остальное. Все перечисленное – проводники радости в пределах своих природных возможностей быть проводниками её, а потому оные имеют место в бытии. Это есть выражение естественной субординации приоритетов, свойственных для человеческого счастья, исходящего от Источника оного к голове, к уму посредством перечисленных многообразных посредников. То есть экстаз человека в первую очередь – в торжестве духа над телом, которое трансформируется в многообразные проводники, проводящие эту радость в ум головного мозга. Скажем иначе, что только во время постоянной духовной трапезы человек осуществляет трапезу и в иных известных формах и лишь в этом случае разум торжествует над природой и получает радости посредством названных природных проводников – такова физиология, в которой превыше всего к небу находится голова. Если человек получает радость через все проводники в себе – он живет. Таким образом, самая значимая для живого организма и самая сильная радость бытия в первую очередь духовная, и настоящее, и самое наивысшее счастье человека – в торжестве разума над самим собой, над своей природой, причем в полном торжестве над самим собой, как мы видим. При этом стесненные условия жизни – это есть вспомоществующее торжеству духа.

Далее, продолжим изучение физиологии человека, как фотографического изображения Божественного счастья. Мы видим, что ниже головы, в природе человека находятся руки и сердце. Подобное рождает только своё подобие. То есть не может тепло родить холод, кошка родить щенка и так далее. Бог творит мир прекрасным от переизбытка любви Своей, счастья и красоты – Он просто этим всем делится. По этому же образу Божьему, торжествующий разум человека творит руками только торжество любви, красоту вокруг себя и комфорт, свойственный Раю духовного торжества. Если человек не имеет радости, то и делать ничего не может – все у него «валится из рук».

Чуть ниже после торжества духа пребывает счастье душевное. Сердце любит. Дух созидает мир, а сердце обретает силу через ум. «Дух человека должен находить себе пищу в Боге, жить Богом, – говорят святые отцы Церкви, – душа должна питаться духом; тело должно жить душою – таково первоначальное устремление бессмертной природы человека» – говорит святой Ириней Лионский. Душа человека сама выбирает себе путь либо к вечности, либо к погибели. Она вечна и временная одновременно. Если сердце людей привязана к духу, то душа обретает подобие духа и будет жить вечно. Если душа тяготеет к плотскому счастью, то погибнет вместе с телом. Сильное сердце всегда доброе. Оно толкает кровь в мозг, не только самую лучшую и насыщенную, но и самую чистую и обогащённую кислородом. Это заметили древние мудрецы Индии и исходя из этого построили целую религиозную доктрину. А древний мыслитель Греции Кратил говорил, что «легкие питают речь, а сердце питает разум». Вот почему сердце старается питать мозг самой качественной кровью – чтобы ясный разум лучше искал истину и принимал верные решения. Ведь от того, что не имея ошибок, человек пребывает в радости, а потому наделён добротой.

Ниже сердца, – желудок и плотские удовольствия. Так устроен человек, что нет ничего в нём без специфически выраженной радости богообщения, как бы все востребовано для счастья и нет ничего лишнего помимо стяжания счастья. То есть эти плотские радости также востребованы и являются частью полноты палитры Божественного экстаза бытия, но естественным образом занимают только самое последнее третьестепенное место в природе людей приобщения к счастью и настолько не значительны, что некоторые люди даже ничего об этом не знают. Так как счастью естественно быть вечным, то в самой жизни человека плотское удовольствие всегда временное и имеет относительно ещё более меньшую степень приобщения к вечности и в ещё более меньшей значимости. Просто радость плоти быстро проходит и требует многого напряжения и огромных усилий. В принципе источник радости всегда один и в человеке эту радость распознают все грани его природы, но они так или иначе лишь проводники Божественных энергий через посредники. Причем собираются энергии только в одном месте – центр, куда идут все сигналы – в головной мозг. Зато посредники опосредовано коих эта радость от Бога приходит множественно различны и из всех их в плоти человека радость вычленяется и остаются в нем. Организм является носителем всех инструментов для извлечения Божественной энергии из посредников для приобщения к радости, но только в строгой востребованной земным бытием субординации приоритетов – таково богообщение. Экстаз наступает через разные проводники во время богообщения (потребление продуктов питания во время трапез – одна из форм этого богообщения), но удержать в этом состоянии естественного для ума экстаза, жизненной радости посредством немощной плоти невозможно. Но даже данная форма богообщения через данные самые низменные проводники низших граней человеческой природы востребованы и являются неотъемлемой и необходимой частью живительной полноты жизни, также стремящейся к вечному благу. Но повторюсь лишь для вечности жизни земной это имеет значение, а для вечности души сие необходимо как отведённое время для должного покаяния в грехах своих, чтобы предстать перед Господом в достойном образе спасения.

То есть из наших суждений ясно, что система интересов человека выстраивается по вертикали: голова выше всего, ниже – руки и сердце, ещё ниже – желудок. Счастье – это когда эта вертикаль выражена в субординации приоритетов во всех чаяниях людей, в их кругозоре и мировосприятии и поступках, причем все они наполнены сутью. Во всем своем творчестве и везде человек должен стоять прямо, держать торжество духа над стеснённым площадью узких стоп телом и в той же степени ограниченными временными радостями его. Везде приоритеты в образе нашего бытия земного должны быть выверены в той же последовательности сверху вниз по вертикали: в первую очередь Богу – богово, а потом уже кесарю – кесарево. Отчего мы тогда мучаемся? Мы мучаемся от смешения в этом – от своего противоестества в образе жизни. Линия наших жизненных интересов оказывается не вертикальной, а горизонтальной, как у собаки – к небу одинаково близко находятся голова, сердце и желудок. В данном случае, наша природа не утверждает жизнь в радости, а адаптирована к погоне за ней. И вот носимся мы по этому лесу в поисках пищи, в суете сует мучаемся от борьбы за выживание с более сильными, чем мы, а потому ломаем свои судьбы и получаем удары. Понятно, что пребывать в вертикальном состоянии тяжело. Это самое тяжёлое для человека – хранить естественную предрасположенность счастья. Легче всего и логичнее занять лежачее горизонтальное положение, тем более много всякого такого, что нам даже навязывает трудности противостоянии, пытается нас сбить с ног, что выглядит с точки зрения логики добром. Но человек живет только в крайне трудном положении – держит голову ближе всего к небу – прообраз Голгофы Христовой заложен в самой гармонии жизни. Ведь стоять на ногах, как образ торжества над собой, хоть и самое тяжёлое, но так и остается условием нашего естественно сложенного в эволюции мириад веков экстаза жизни. В самой природе человека заложена формула и определение счастья человека – образ и подобие Голгофы Христовой, быть на вершине которой естественно для нас. Человек несет в себе образ вершины, на которой надо стоять (ходить по ней нельзя, ибо каждый шаг в любую сторону есть сваливание в пропасть небытия, ведь так устроена вершина) – это образ победы в борьбе и образ торжества духа над природой. Стоять на господствующей высоте – это естество жизни, ведь в этом случае даже пучина зла становится вспомоществующим. Так как живительный порядок вещей не нарушен, то мы привыкли и даже не замечаем этого ада вокруг, он даже становится естественным дополнением к нашей земной жизни.

Наука и философия, и почти все религиозные доктрины, политические идеологии на своих специфических понятийных языках исповедуют ересь. В чем именно? Понятно, что необходимо очень внимательно относиться к себе, смотреть за собой, следить, чтобы голова пребывала наверху, чтобы после головы ниже были только плечи и сердце. И ни в коем разе нельзя допустить, чтобы желудок был где-то в ином, неестественном месте. Представьте себе, что вы идёте в магазин за хлебом, и все ваше внимание сосредоточено на том, чтобы все делать правильно: ваша ступня точно вставала своей подошвой на землю – не коленом, не головой, не носом, не рукой, а именно подошвой стопы. Вот вы поставили и сделали все правильно, а теперь вновь смотрите за другой ступнёй. И так далее. И вот ваш поход за хлебом в магазин закончился психиатрической лечебницей. Кроме хождения пешком, необходимо следить за ртом, носом, головой и волосами, следить, чтобы на голове был не валенок, а шапка-ушанка. Причем так – всю жизнь. И как бы все правильно они говорят и пишут, и читают лекции. Но это ведь не жизнь, а настоящий ад и умопомешательство. Что говорят православные и настоящие верующие мусульмане? Они говорят, что не только правильно выверенным порядком вещей молится человек Богу. То есть, если голова будет ближе к небу, то все самопроизвольно займет своё естественное место: ниже головы будет шея и плечи, ещё ниже – сердце, далее – желудок и так далее. Надо держать голову там, где ей естественно, а все остальное приложится самопроизвольно. Говоря проще, значимее внимания на Бога, общения личности с Личностью ничего нет в этом нашем бытии. Если есть общение в молитве, то все остальное займет свое место автоматически. С помощью этих ученых на самом деле «отвратившись от Бога, дух вместо того, чтобы давать пищу душе, начинает жить за счет души, питаясь её сущностью, душа начинает жить жизнью тела, это – происхождение страстей наконец, тело вынужденное искать себе пищу во вне, в бездушной материи, находит в итоге смерть. Человеческий состав разрушается», – так пишет В.Н. Лосский в «Очерке мистического богословия Восточной Церкви». Счастье человека не только в поиске истины и не правильных поступках, а первую очередь в молитвенном единстве с Творцом, от чего сама по себе жизнь автоматически становится правильно выстроенной, без преступлений закона, на соблюдении коего подвизаются многие.

Если говорить ещё более общими понятиями о счастье, то даже невезение – это тоже форма болезни, только уже духовной. Это проявлено постоянными неудачами в жизни, расстройством психики или же плохим настроением. То, что есть отсутствие счастья, – это болезнь самая главная, порождающая все остальные недуги. Как это лечить? Представьте себе, что бросили в воду наполненный воздухом резиновый шарик. Огромные волны пытаются поглотить его, но он без усилия всплывает вновь. Теперь наполните его песком – он будет всегда на дне. Да, можно его поднять на поверхность, но наши силы иссякают, а потому он на поверхности воды он не держится – вновь тонет. Если вы чисты сердцем, то без всяких усилий вы будете видеть это Солнце. А если нет чистоты, то и Солнце вам показывать нет особого смысла, ибо оно для вас как фонарь на столбе – смотреть надо на мир через призму чистоты, а не грязи. Что очищает нашу душу – опять же труд в поте лица. Человек с чистым сердцем счастлив – это трудоголик всегда, ибо движение – самый этот поддерживающий нужную форму процесс труда, который обуславливает возможность ясно созерцать Бога в молитве и становится Его подобием в чистоте. Труд помогает молитве, усиливает её, а душе легче Его видеть. То есть, человек как бы в поте лица делает определенные движения руками и ногами, что позволяет ему держаться на плаву и тем самым видеть Солнце и вдыхать в себя воздух. Чистота духовная, же позволяет «держаться на плаву» без усилий («Марфа, Марфа, а Мария благую часть избрала» Евангелие)

Стесняющее все свободы человека созерцание Бога приносит многогранно явленную радость. Так как есть общение личности с Личностью, то стеснение вспомоществует, укрепляет эту связь и животворит. Если сказать, что дает облегчение в труде, то это будет некорректно, ибо не для этого все это. также можно сказать, что мы едим для того, чтобы сервировать стол. Да, труд легче, но физический труд – это инструмент, необходимый для бытия в данных условиях. Также как лодка для движения по воде. Всякое борение без победы бессмысленно и вот тут открывается Господь в Силах Своих, как поспешествующий на помощь в брани. Более того, само созерцание Бога – это уже какая-то степень необоримой и не уничижаемой экзальтации счастья в любых испытаниях и условиях бытия людей. Просто Бог Он такой, что ничем влияние Его не перешибить. А так как связь с Творцом для нас остается самым важным критерием бытия, то человек движется не ради достижения цели в будущем, а ради должного очищения духа, способствующего пребыванию в этой кондиции счастья уже сейчас в настоящей реальности. Как бы в уме нашем все переворачивается, но повторюсь ещё раз. Важна не только цель оказаться в конце концов рядом с Богом, но и самый этот процесс движения к Нему приносит человеку экстаз бытия в Его Теле уже при земной жизни – это есть естественное состояние бытия людей. Без этого нет жизни и только этим он счастлив и здоров душой и телом. К примеру, я несу воду не для того, чтобы оная была и ей пользовались, а для того, чтобы побыть в стеснении, вспомоществующем бытию в Боге. Только такое качество – есть жизнь, при которой я могу и даже готов, по слову афонского старца, нести эту воду вечно. Просто это становится частью физиологии также как дыхание, биение сердца и пищеварение. Трудно в это поверить, но именно под это состояние пребывания человека в общении с Богом подстраиваются все фибры человеческого организма, вся флора и фауна, вся Вселенная сослужат человеку в этом самом значимом акте пребывания людей в Боге. Все побуждения людей, все их изобретения направлены только лишь для удобства служении Творцу.

То же самое говорят современные ученые. Организмом человека является только голова, а вот эти руки, ноги, органы пищеварения и так далее – это лишь вспомоществующие части её, второстепенные части основного организма – головного мозга. То есть эти органы призваны только лишь стимулировать высокую продуктивную активность головного мозга. Вот представьте себе, что вы пашете землю, косите траву, перевариваете съеденную пищу, что-то носите, строите дом – и вот все это ради того, чтобы вспомоществовать сердцу наполнять мозг самой лучшей кровью, обогащённой кислородом и питательными веществами. Именно плодовитая активность ума есть критерий всех побуждений человечества. А если подумать ещё, то станет ясным и другое: что голова нужна не для того, чтобы ею считать и писать, а для того, чтобы быть в сообществе Бога, в абсолютном стимулируемой экзальтации радости, имея которую человек обретает всю остальную палитру возможностей и трезво мыслить, и считать, и писать, и, несмотря на весь этот сутолочный ад, уверено принимать нужное решение в самые сложные и опасные моменты. Более того, следует вновь повторить, что имеет не только возможность, но и обретает стимул и способность и мыслить, и творить все остальное. Только эта кондиция духа утверждает живое в любых условиях.

Только ясность ума и радость любящего сердца в трудный ответственный момент способствует человеку в деле выживания, побуждает совершить правильный поступок любви в сопряжении с определённой степенью разумности. Только это есть движитель эволюции формирования образа человека. Ведь на протяжении миллионов лет человек не умел ни читать, ни писать и жил. Этот момент хорошо нам показывает Николай Михайлович Карамзин в «Истории государства Российского», что счастье и стремление к нему – есть движитель цивилизации. Теперь представьте себе, что молодой человек колит дрова пожилой соседке на морозе. Ради чего он это делает? Вы думаете, что он хочет заработать? Нет совсем, ему нужен сам этот процесс, стимулирующий эту ясность ума, экстаз духа. Он может колоть их всю жизнь, не ради дров, не ради выгоды, а ради того, чтобы мозг его получал все необходимое, и оттого он весел. Счастье остается знаменателем для всех категорий ценностей людей и деньги одна из них. Вот как формировалось человечество.

Эволюция жизни

Более развернуто эта тема представлен в следующих фрагментах: Том 2. Часть 1. Вводные понятия. §1.0.Фундамент эволюции. пп.5,7,12,44. 1.0.2.Богопознание, п.80,81,82,84(а) ,85 (а,б), 86, 88(б), 90(б),91,92; том 3, § 1.2.Критерии познания, пп10,11,12; 1.4.Сила и слабость, пп.1,2.; §2.5.Некоторые технические стороны вопроса п.27,34,35,36,37,38; §2.7. Противоречия

Священное Писание нам рассказывает о том, что такое истинное счастье, что оное только в Боге, рождается только Богом и потому не может быть затмеваемым при любом состоянии человечества. Не зря само повествование Библии начинается во Царствии Небесном и Царствием Небесным всё заканчивается. Библия – это ещё и рассказ о том, что некоторые искали счастья в ином, не в Творце и что с ними потом стало за отступничество. Современную науку это касается тоже, ибо всякое учение всегда утверждает Истину, ибо вне её ничто не может быть зафиксированным, как факт, то есть если наука не ищет Истину, то оная не может быть востребована как жизненно важное учение, а потому даже бы не возникло в бытии. Вне Истины нет связующего причины и следствия – то есть если нет Истины, то и нет оттенка её в данной научной доктрине – частное специализированное всегда есть какая-то часть более общего. Так как частное в любом случае исповедует Истину, то вопрос стоит несколько иначе – как примирить научное и религиозное, как соединить Общее с Его далеким частным, как построить мост между причиной и следствием. Ученые свидетельствуют о реальном положении вещей, но даже их атеистическое мировосприятие не противоречит Закону Божьему. Почему? Потому что исследуемые ей события происходят в пределах сотворенного Богом и не выходят за грани Его. Учёные, как бы, исследуют человеческую кожу, но при этом отрицают само бытие человека, кожу которого исследуют. Но, как бы то ни было, полученный опыт и знания о коже все равно остаются в пределах общей природы людей. Сделаем пояснение сказанному. Какой исходной формой мог обладать человек в самом начале зарождения жизни во грехе после его отпадения от Бога? Ответ также должен быть заложен в самом человеке. Так как подобное всегда рождает своё подобие, то согласно этому закону мы принимаем образ того, на что смотрим, с кем общаемся. В Писании сказано, что Ева общалась со змием. Отсюда следует, что человек изначально должен был стать змеем – просто так работает этот озвученный закон. Это трудно представить, но само Писание как раз нам дает намек о начале зарождения жизни. Так как быть змеем – противоестественный образ для человека, ибо это есть скованность свобод, из-за чего счастье человека сильно уничижается в этом образе. Так как возникло противоречие между естеством человека и его современным образом (даже в наши дни), то тут же начинается борьба, в которой реальные порывы души человека противостоят всегда ограниченным физическим возможностям тела. Это противостояние естественного Богу с противоестественным Ему в единстве борьбы противоположностей становится движителем эволюции, в процессе которой в организме формируются оба признака единовременно и печать образа Божья, и печать звериной природы змея. Причем важна не сама борьба ради борьбы в противоборстве, то есть сама борьба ещё не есть полнота жизни. Важна победа в ней, естественное торжество Божественного над телесным, то есть важно постоянное духовное торжество над телом – в этом отличие живого от мертвого. Именно эта кондиция торжества обозначилась в реалии Вселенной как живое в привычном для нас виде, как образ изначального бытия во Царствии Небесном. Повторюсь, что речь идёт не о силе воли в борьбе, а о радости торжества в победе – это ещё одно имя жизни. И потом, важно заметить не уничтожение тела, как врага, а только обуздание его в Богом откровенном порядке. Тело должно занять естественное для себя место, где оное соучаствует в утверждении экстаза бытия. Потому последующее развитие эволюции могло идти только в торжестве духа над природой не в смысле бичевания одного другим, а в смысле сотрудничества одного с другим в пределах природных возможностей, что и выразилось на самом человеке: он носит в себе фотографическую печать победителя и торжества над животным началом – над змеем. По слову святых отцов Церкви Василия Великого и Григория Богослова: «Бог сотворил человека животным, получившим повеление стать Богом». Ведь «…совершенство первозданной природы выражалось прежде всего в этой способности приобщаться к Богу, все более и более прилепляться к полноте Божества, которая должна была пронизать и преобразить всю тварную природу». Ибо «… человек создан совершенным. Это не означает, что его первозданное состояние совпало с конечной целью». «Святой Иоанн Дамаскин видит глубочайшую тайну в том факте, что человек сотворен «обожающимся» тяготеющем соединению с Богом», причем не только в подобии Ему по природе, но и в самом эволюционном становлении человечества в образе Божьем, несмотря на воспаление первородным грехом. Как это выражено в физиологии? Ответ простой. В каждом из нас живёт змей длинной 4 метра, который в науке называют кишечником. Строение его в процессе эволюции выразилось в образ победы над природой, в образ обуздания природы, в образе победы над судьбой и смертью. То есть главное – не еда и пожирание всего на своём пути, а этот именно Божий порядок торжества духа над самим собой. Так человек из ползающего червя длинной 4 метра в процессе развития стал прямоходящим; у него нет приспособлений для облегчения борьбы за выживание, как у животных; у него нет шерсти; клыков и рогов. Ближе всего к небу находится голова, чуть ниже – сердце и руки, потом уже – желудок и потом – все то, что менее всего значимо для вечности духа, но имеет значимость в ином образе Бога – в образе Божьем в земных условиях. Странно, конечно же, получается: чем беззащитнее организм, тем он ближе с Богу, ибо более заметен на нем промысел Божий. Но тут надо иметь ясное представление о том, что общение с Богом обуславливает все необходимое для хорошей живучести в любых условиях, в условиях даже страшного ада и при сем, следует заметить, что общается только с тем, кто смог обуздать себя, победить в духовной брани, только к торжествующему над собой, а так как в такой кондиции жизни абсолютной беззащитности это противостояние наиболее острое, то поэтому наиболее сильно стимулирована внутренняя духовная борьба человека – тем явственнее заметен факт торжества в ней через Божественный промысел. Дело в том, что в таком виде, а именно без достоинств физической защиты (наблюдаемых нами в природе флоры и фауны) труднее жить, острее борение и выше победное торжество в борении – и все. Чем выше победное торжество в борении себя, тем мы сильнее подобие Богу, тем лучше и качественнее общение с Ним и потому явственнее вычерчивается промысел Божий. Иными словами сильная стесненность беззащитностью в плохих условиях жизни более всего активирует богообщение. Только и всего – активация всех течений эволюционного становления. Богу нужна от нас кондиция духовного торжества, нужно счастье победы над собой, а не приспособления в виде, к примеру, рогов и копыт, толстой кожи и так далее. Слабость физическая – это постоянное уничижение от сильных. Более того, тяжело жить в воздержании, быть прямоходящим на двух ногах, также сложнее передвигаться, чем ползать на брюхе и при этом иметь устойчивость на площади двух ступней, и тяготах противостояния холоду, и другим опасностям. Всё как бы предстает перед нами в ужасной трудности, но абсолютно легко, если, имея этот набор слабостей, сделать верный шаг, правильный поступок. С нашими слабостями, но с верными ходами, с несущими победу решениями можно забраться не только на самые высокие вершины мира, но и освоить космическое пространство. Но что есть верный ход для нашей реалии. Естественно человеку – только бытие в чертогах Царствия Небесного. После воспаления грехом, человечеству нельзя было пребывать в той же реалии. Чтобы не навредить природе первых людей, Господь переносит их более безопасное место на некоторое время для покаяния, для восстановления. Это не наказание за преступление, а тот же акт величайшей любви, как и сам акт творения. Больному нужен покой и карантин. Этой же цели служит научная революция, кою Бог дает только для тех же целей – быть нежным с ослабевшим человеком. Но в том и другом случае речь идет о том, что человек должен отвечать Богу взаимностью, то есть не стоять, а возрастать в подобии Творцу. Повторюсь, это также как человек заболевший, получает освобождение от работ, дабы выздороветь и вновь принять участие в общем деле служения. Он принимает лекарства и пользуется научными достижениями.