Текст книги "Так мало времени"

– Я уверена, что мисс Брутон будет рада вас видеть.– Холодная профессиональная улыбка на ее лице прятала неприязнь, кипевшую в ней.– Что передать ей, кто ее навестит?

– Фелипе де Альвиро Риальта.– Если он и заметил, как она изумленно вздрогнула, то не подал виду.– Приношу извинения за несвоевременный визит. До свидания, сеньора.

И, чуть заметно поклонившись – скорее, просто наклонив голову,– он исчез.

Она направилась обратно к лестнице, решив начать распаковывать вещи (что и собиралась делать до его появления), и пока занималась этим, сумела изгнать его из своих мыслей. Хотя временами чувствовала, как в памяти шевелится прежняя неприязнь.

Закончив, она заглянула в комнату Несты и, хотя двигалась бесшумно, все-таки разбудила ее. Неста открыла глаза и сонно осмотрелась. Моргана хотела было осторожно выйти – вдруг Несте захочется снова поспать или просто полежать в мирной тишине,– но тут глаза ее подопечной широко открылись и сонный туман в них рассеялся.

– Не уходите, Моргана.

Девушка с улыбкой пошла к ней, шурша накрахмаленным платьем:

– Как вы теперь себя чувствуете?

– Намного лучше.. Какие-нибудь события… пока я спала?

– События?

– Ну… У вас с Терезой пока еще не было конфликтов при общении?

– Нет, но появлялся самый главный человек острова.

– Приходил Фелипе!

Губы Несты изогнулись в чуть заметной улыбке, хотя ей было немного жаль, что она пропустила эту первую встречу. Глаза Морганы сердито поблескивали, без слов говоря о далеко не самом благоприятном впечатлении о маркизе.

– И что вы о нем думаете? – спросила Неста, забавляясь про себя тем, как лицо молодой медсестры стало замкнутым.

– О маркизе? – голос Морганы звучал сдержанно.– По-моему, он очень приятный человек,– добавила она с той неискренней вежливостью, что подчеркивала настоящее отношение.

У Несты заискрились глаза:

– Я хотела бы услышать честный ответ, а не тактичный.

– Ну, хорошо! – Моргана старалась сдержаться только потому, что считала его другом своей работодательницы, но одновременно приготовилась отпустить на волю свои чувства – с жаром и удовлетворением.– Он мне чрезвычайно не понравился. По-моему, он надменный, заносчивый и не признает ничьих желаний, кроме своих собственных. Я уверена, что он – настоящий деспот, хоть вы и не хотите этого признавать, и что все на острове подчиняются его желаниям.

Тут Неста расхохоталась:

– Ну-ну, Моргана. Не настолько он плох. Моргана попробовала равнодушно пожать плечами.

– Вы велели мне говорить честно,– напомнила она.

– У вас, похоже, был очень интересный разговор.

Искорки в ее глазах стали еще заметнее.

– Он был не слишком долгим, но…– Она скорчила гримаску, показывая, что, ей он показался слишком долгим.

Неста шутливо покачала головой.

– Мне жаль, что вы его невзлюбили. Я готова признать, что он временами бывает слишком властным,– согласилась она,– но когда вы узнаете его получше, то увидите, что он очень обаятельный человек.

Моргана воздержалась от ответа, уверенная, что даже при ближайшем знакомстве не изменит своего мнения. Она не собиралась даже стараться изменить свое отношение, хотя не была настолько тщеславна, чтобы считать, что это его обеспокоит. Он был слишком отстранен и уверен в своем положении.

– Вы не хотите познакомиться с ним поближе? – предположила Неста, правильно истолковав выражение лица девушки.

– Не думаю,– честно призналась Моргана.– Не вижу причины, почему бы у него возникло желание познакомиться со мной, так что проблема решена. Он довольно отстраненный и холодный, и, судя по тому, что вы мне рассказывали, я решила, что португальские аристократы блюдут классовые различия.

– Может быть, но Фелипе интересуют все, кто живет на острове.

– Этого можно было ожидать,– с раздражением сказала Моргана.– Властитель-феодал желает знать все, что происходит в границах его владений.

Неста со смехом покачала головой:

– Ну, по крайней мере, вы не сможете не признать, что он привлекателен – и совсем не толстый. В ее голосе опять послышалась ирония.

– О, надо думать, он достаточно привлекателен,– с неохотой уступила Моргана. Пусть он богат и как угодно обаятелен, но он ей ничуть не нравится, и она не видит, с какой стати она должна менять свое мнение. Да и вообще, существует Филипп, хотя отныне и не принадлежит ей.

Неста заметила, как по лицу собеседницы пробежала тень, и сразу же посерьезнела.

– В чем дело? – негромко спросила она. Моргана бросила на нее изумленный взгляд, потом ее выразительное личико замкнулось, и на нем появилась вежливая, бездушная улыбка, как та, которую она подарила Фелипе.

– Ничего.– Голос ее звучал искусственно-весело.– Просто кто-то наступил на мою могилу.

– Если бы речь шла о другой девушке, я бы сказала, что причиной этой неожиданной тени был мужчина.

Неста поняла, что не ошиблась: уголок рта Морганы невольно дернулся. Всего секунду назад в своей неприязни к Фелипе она была полна жизни, а сейчас ее словно кто-то заморозил.

– Если бы это помогло вам забыть, стоило бы рассказать мне,– проговорила она все так же негромко и серьезно, следя, чтобы в голосе ее не прозвучало сочувствие. Она знала, что при малейшем намеке на сострадание Моргана уйдет в себя.– Я уже так много о вас знаю.

Моргана колебалась. Потом вспомнила, какое облегчение она испытала, зная, что кто-то понимает, что значил для нее несчастный случай, и при этом не досаждает косыми взглядами и откровенной жалостью.

Неста убеждающе улыбнулась.

– Ну? – расспросила она.– Вы собираетесь мне рассказать?

– Рассказывать почти нечего.– Мгновение она еще сомневалась, потом вдруг приняла решение.– Я была помолвлена, а потом меня бросили.– Она хотела, чтобы ее слова прозвучали равнодушно, но чуткий слух ее собеседницы не поймало я на эту уловку.– Вот и все,– добавила она, отважно попытавшись непринужденно рассмеяться.– Говорят, это случается со многими девушками.

– Тот мужчина был глупцом,– прямо сказала Неста.

Моргана выдавила бледную улыбку:

– Спасибо, что лечите мою гордость.

– Значит, вам все еще больно?

– Иногда даже слишком.– Она вздохнула и покачала головой.– Я еще ребенком его обожала, а когда выросла, то мне удалось влюбиться еще сильнее, вместо того чтобы забыть его.

– Какой он был?

Что за человек мог завоевать любовь Морганы Кэрол и быть настолько бессердечным и глупым, чтобы отшвырнуть в сторону такой дар?

Моргана улыбнулась, не замечая, что в ее глазах появилась тоска:

– Высокий, светловолосый, с синими глазами, которые, казалось, всегда улыбаются. Его звали Филипп Лейланд.

Неста вздрогнула, но изумление, на мгновение появившееся на ее лице, сменилось жесткой неприязнью. Сначала Моргана этого не заметила. В недолгие секунды воспоминаний взгляд ее стал мечтательным и невидящим.

– Казалось, он всегда улыбается,– мягко проговорила она, потом печаль сменилась виноватой улыбкой.– Не позволяйте мне пускаться в славословия.

– Пустая, бессмысленная улыбка,– парировала Неста.– Так значит, вы были помолвлены с Филиппом Лейландом.

Тут Моргана посмотрела на Несту, все еще не поняв до конца, что означает выражение лица ее собеседницы – она осознала только, что по какому-то поразительному стечению обстоятельств та знает Филиппа.

– Вы с ним знакомы? – спросила она.

– Я с ним знакома,– подтвердила Неста. Ее губы плотно сжались, а на лице было написано такое суровое осуждение, что Моргана уже не могла его не заметить.– Самонадеянный щенок, от которого вы вовремя избавились,– закончила она. Моргана замотала головой.

– Он не самонадеянный, миссис Брутон.– Она чуть улыбнулась.– Я знаю его много лет.

– Значит, он сильно изменился с тех пор, как вы его знали, милочка.– Она мгновение помолчала, неуверенно хмурясь. Она знала, насколько необходимо сказать то, что она сейчас скажет, как бы ей ни хотелось этого избежать. Возможно, прямое сообщение – это самый лучший способ.– Филипп Лейланд,– неспешно произнесла она,– на мой взгляд, является самым самонадеянным человеком, каких я только знаю, и уж наверняка – самым самонадеянным человеком здесь, на Хуамасе.

– На Хуамасе? – Моргана недоверчиво повторила эти слова, и ее расширившиеся глаза впились в лицо Несты, неосознанно моля ее, чтобы это оказалось неправдой.– Филипп здесь… на Хуамасе?– Оцепенение, овладевшее на секунду ее мыслями, рассеялось, и волна протестующей недоверчивости пробежала по напрягшимся нервам.– Не может быть,– беспомощно добавила она.

– Боюсь, что может.– Неста пожала плечами.– Я решила, что лучше будет вас предупредить. Вы наверняка с ним встретитесь – остров слишком мал.

Моргана неуверенно кусала губы, а взгляд ее был одновременно недоумевающим и несчастным. Она приехала на Хуамасу, где ей ничто не должно было напоминать о нем,– и он оказался здесь, чтобы лишить ее с таким трудом завоеванного спокойствия. Какая жестокая шутка судьбы!

– Что он здесь делает?

– Его привез Фелипе в связи с какими-то строительными работами.

Опять Фелипе! С горькой нелогичностью она винила его за ожидавшие ее новые страдания, и это стало еще одним обвинением против него.

И тут произошло нечто странное. Внезапно она увидела перед собой насмешливые темные глаза Фелипе де Альвиро Риальта, словно принижающие ее любовь, отстраненно ироничные, и это подействовало на нее мобилизующе. Она взглянула на его мысленный образ с вызовом и неприязнью, пока он не поблек и пред ней снова не предстали черты мужчины, которого она любила, которого всегда будет любить.

Потом она вспомнила, «всегда» для нее продлится совсем недолго.

3

Моргана с удовольствием оглядела свою комнату. Она впервые осознанно обратила внимание на то, что ее окружает. Вчерашний день оказался утомительным, и к этому еще прибавилось радостно-горькое известие о том, что Филипп – тут, на острове.

Стены комнаты были покрыты бледно-зеленой штукатуркой, на полу из темного натертого дерева рядом с кроватью лежал пушистый зеленый ковер. Еще один, более темного зеленого цвета, устилал комнату во всю ее длину, а туалетный столик и гардероб были из того же темного дерева, что и пол. В углу стоял маленький секретер со стулом, а у высоких окон, выходивших на крошечный балкончик, стояло большое удобное кресло.

Потом она вспомнила о Филиппе, и радость, которую доставила ей красочная и такая «неанглийская» комнатка, куда-то разом исчезла.

Как сказала мисс Брутон, они неизбежно должны будут встретиться. Моргана была рада, что оказалась предупреждена. Так ей легче будет скрыть, как много он по-прежнему для нее значит. Она даже попробовала представить себе эту первую встречу.

Удивится ли он, увидев ее? Возможно. Но дальнейшее она не может себе представить. Мысли настойчиво возвращались к чему-то другому, о чем ей совсем не хотелось бы думать. На острове ли та, другая девушка – девушка, из-за которой Филипп написал роковое письмо? Может быть, какая-нибудь прекрасная темноглазая португалка. Он написал то письмо в Англии, но вполне мог познакомиться с девушкой где-нибудь в другом месте, не на Хуамасе. А теперь, возможно, она здесь, с ним.

Потом, как и накануне, она почему-то подумала о Фелипе де Альвиро Риальта и, виновато сморщив носик, удивилась, с чего это она вдруг о нем вспомнила. Просто удивительно, как неприязнь заставляет все время вспоминать – не меньше, чем любовь. Она без всякого повода вдруг начинала думать о нем; может, он вспоминался ей специально для того, чтобы досадить своей надменностью и холодной самоуверенностью.

И тут, словно повинуясь ее мыслям, нарочно, назло им, у дома остановилась знакомая черная машина.

Неста полулежала в удобном плетеном кресле в саду, обложенная подушками, наслаждаясь утренним солнцем, и Моргана увидела, как она с приветливой улыбкой повернулась к приехавшему. Против воли она восхитилась бессознательной уверенностью его высокой стройной фигуры и гордой посадкой головы. На маркизе опять был безупречно белый костюм, подчеркнувший темные волосы и смуглую кожу.

Моргана отодвинулась от окна, опасаясь, как бы кто-нибудь из них не глянул вверх. Она надеялась, что ей не придется присоединяться к ним, и пыталась уверить себя в том, что в этом нет никакой необходимости. В конце концов, она находится здесь в качестве медсестры, а не гостьи, так что в ее обязанности не входит помогать Несте с приемом посетителей.

Вскоре в дверь тихо постучали, и, когда она отозвалась, вошла Тереза. Ее возбуждение было настолько заметно, а причина его столь очевидна, что Моргана снова почувствовала, как в ней поднимается раздражение. Право же, можно подумать, что явилась особа королевской крови, сердито подумала она, слушая Терезу.

Оказывается, судьба решила иначе. И не позволила Моргане избежать новой встречи с человеком, который так ей не нравился: Неста приглашала ее спуститься.

Она уже собралась было неохотно пройти вслед за Терезой к двери, когда в голову ей пришла мысль, заставившая ее остановиться. Моргана решительно сверкнула глазами:

– Передайте мисс Брутон, что я спускаюсь.

Когда за служанкой закрылась дверь, Моргана быстро подошла к гардеробу и достала свежее форменное платье. Бледно-зеленое полотняное тоже было хорошо и очень шло ей, но она поспешно переоделась в форму. Значит, Фелипе не нравится форма, прошептал тихий злорадный голосок у нее в голове, хотя она старалась делать вид, что не слышит его.

Когда Моргана наконец спустилась вниз, почти следом за Терезой, она казалась холодной и сурово-отстраненной в своем крахмальном белом платье и жесткой косынке.

При ее появлении маркиз встал, и она безошибочно различила искорку сардонической насмешки в его темных глазах, пока Неста официально знакомила их друг с другом. Она также знала, что его взгляд критически скользнул по ее форменному платью, и была вдвойне рада, что надела его.

– Фелипе предложил мне подборку книг из своей библиотеки,– сказала Неста.– Если вы не против, вы могли бы вернуться, с ним, и взять их для меня.

– Конечно, я не против,– вежливо ответила Моргана, хотя этого ей хотелось меньше всего.

– Возможно, там что-нибудь заинтересует и вас, мисс Кэрол,– предложил Фелипе, и в голосе его снова послышались приятные неанглийские интонации.– Если вы вернетесь со мной в «Паласио» за книгами для сеньоры, то сможете сделать выбор.

– Благодарю вас, сеньор,– ответила Моргана не менее вежливо, не имея никакого намерения воспользоваться его предложением. Поскольку у нее нет выбора, она возьмет книги для мисс Брутон, но ни за что не примет ничего сама. К тому же перспектива находиться в его обществе отнюдь не радовала ее, так что она постарается вырваться как можно быстрее.

Она повернулась к мисс Брутон и, надеясь, что удастся быстро улизнуть, спросила:

– Попросить Терезу принести шоколад? Прежде чем ответить, Неста взглянула на маркиза:

– Вы выпьете с нами шоколада, Фелипе?

Он улыбнулся, любезно принимая ее предложение, и сказал что-то по-португальски как раз тогда, когда Моргана начала надеяться, что он спешит. Было бы лучше как можно скорее покончить с неприятной поездкой и вернуться с книгами.

Она быстро отвернулась, и тут заметила на столике крошечный колокольчик. Теперь у нее нет предлога оставить их и уйти искать Терезу, и она неохотно взяла колокольчик, надеясь, что Тереза его не услышит, и в то же время зная, что это безнадежно. Тереза наверняка где-нибудь поблизости на случай, если она понадобится, возбужденная перспективой прислуживать такому высокому посетителю.

– Вы совсем не знаете португальского, мисс Кэрол? – осведомился Фелипе с бесстрастной вежливостью, когда она вернула маленький серебряный колокольчик на стол.

– Совершенно не знаю, сеньор. Это признание доставило ей некоторое удовольствие.

– Жаль. Вам бы он пригодился. Надо принять меры, чтобы исправить такое положение дел.

Тут Моргана крепко прикусила язычок, чтобы не обронить какую-нибудь резкость. Ее снова возмутила его уверенность в том, что все подчинятся распоряжениям хозяина Хуамасы.

– Благодарю вас, сеньор,– ответила она вежливо,– но я считаю, что нет смысла утруждать себя. Я недолго пробуду на острове.

– Все еще не передумали? Ах, ну да, прошло еще очень мало времени. Вы пробыли здесь всего день.

Опять ей показалось, что он счел вопрос о ее пребывании на Хуамасе решенным. Она снова с трудом удержалась от того, чтобы не сказать, что хотя он на Хуамасе и господин, но не имеет власти над ее жизнью или поступками, и она не подчинится его воле.

– Я боюсь, что у меня нет выбора: я должна буду вернуться в Англию,– ответила она вместо этого, чувствуя, что слова ее звучат очень сдержанно по сравнению с тем, что ей хотелось бы высказать.

Мисс Брутон быстро взглянула на нее, гадая, не вспомнила ли девушка в этот момент о том, как бежит ее время, но по Моргане нельзя было сказать, что ее мысли заняты такими мрачными и удручающими вещами. Когда она отдавала распоряжения Терезе, казалось, что лицо ее совершенно спокойно и ничто его не тревожит.

Тереза сделала книксен с тем же выражением гордого возбуждения. Снова догадавшись, чем оно вызвано, Моргана покрепче взяла себя в руки, поворачиваясь к остальным. Странно, что ее так выводит из равновесия эта неприязнь к маркизу.

– Вам нравится вилла? – услышала она вопрос, заданный ровным непривычным тоном.

– Она очаровательна.

Отвечая, она снова чуть ли не с осуждением подумала о том, как он привлекателен, одновременно уверив себя в том, что эта-то привлекательность ей и не нравится. Он был слишком темным, почти грозным – по сравнению со светлым Филиппом.

– Возможно, вы найдете «Паласио» привлекательным,– он с улыбкой посмотрел на Несту.– Вы не могли бы отпустить вашу внимательную медсестру ненадолго?

– Совсем не обязательно спешить,– отозвалась мисс Брутон с веселой искоркой в глазах, словно точно знала, о чем сейчас думает головка под крахмальной белой косынкой.

Моргана ограничилась ответной улыбкой и с радостью увидела Терезу, выходящую из дома с подносом. Она не сомневалась, что не смогла бы никого поблагодарить за это нежеланное приглашение – даже Несту.

Пока Тереза подавала им шоколад, Фелипе говорил с ней по-португальски, а та, расплывшись в гордой улыбке, отвечала ему, а потом с улыбкой вышла. Моргана снова ощутила укол раздражения, и не заметила, как начала хмуриться, пока не услышала смеющийся голос Несты.

Когда наконец наступило время попрощаться с Нестой и пройти вместе с аристократическим гостем туда, где их ждал лоснящийся чудо-автомобиль, Моргана обнаружила, что ей совершенно не хочется ехать. Тем не менее, она не колеблясь, уселась на переднее сиденье.

Пока маркиз включал зажигание, она повернулась, чтобы послать Несте улыбку, а потом, когда уже не было предлога отворачиваться, стала рассматривать все вокруг. Невольное чувство вины подсказывало ей, что следовало бы по крайней мере предпринять попытку завязать разговор. Однако она постаралась успокоить себя мыслью, что, возможно, он тоже не совсем расположен к беседе, и продолжала молчать, пока он не сказал, не отрывая взгляда от дороги:

– Я вам не нравлюсь, мисс Кэрол. Интересно, это потому что я не англичанин?

Это было сказано так небрежно, почти без интереса, что на мгновение Моргана даже ушам своим не поверила. Когда, наконец, до нее дошло, что он на самом деле сделал это невероятное замечание,– его, конечно, нельзя было расценить как начало разговора на нейтральную тему,– ей так и захотелось сказать, что ее ничуть не интересует его национальность, он просто ей не нравится.

Моргана бросила на него быстрый взгляд, но он смотрел прямо перед собой, и его лицо оставалось непроницаемым. Казалось, что его вообще не волнует ее ответ. Тем не менее, она сочла благоразумным произнести хоть что-то.

– По-моему, вам показалось, сеньор.

– Возможно.

Если ее голос был сдержанным и тщательно маскировал все эмоции, то он снова говорил отстраненно и равнодушно. В конце концов, что ему за дело, если такая неприметная личность, как Моргана Фэй Кэрол, вдруг невзлюбила маркиза де Альвиро Риальта?

Они какое-то время ехали в молчании, и Моргана с удивлением пыталась понять, почему он вдруг произнес это. Право же, он занимает слишком высокое положение, чтобы его волновала антипатия какого-то ничтожества вроде медсестры Кэрол. Но, с другой стороны, его это, по-видимому, нисколько не озаботило. Он просто отметил это с почти оскорбительной небрежностью, а потом вернулся на свою неприступную вершину.

– Поскольку ваше пребывание на Хуамасе ограничено, следует устроить так, чтобы вы получше познакомились с островом,– объявил он, прерывая мысли, которые все равно крутились вокруг него. Можно подумать, она какая-то заезжая туристка, которой надо как можно плотнее заполнить каждую минуту, возмущенно подумала Моргана.

– Когда представится время, я отвезу вас в центр острова.

– Благодарю вас, сеньор,– ответила она ровным голосом, не имея намерения воспользоваться его предложением, но, очевидно, ее недовольство было недостаточно хорошо скрыто.

– Но вам оно не вполне по вкусу? – подсказал он.– Интересно, почему? Моргана закусила губу:

– Вам показалось, сеньор.

– Опять мне кажется,– флегматично проговорил он.– Я обнаружил, что у меня живое воображение, мисс Кэрол. Мне кажется, что я вам не нравлюсь. И еще – что вам не хотелось бы ехать со мной.

На этот раз Моргана не смогла удержаться, чтобы не кинуть на него возмущенный взгляд.

– Возможно, мне не нравится, когда за меня так бесцеремонно принимают решения,– парировала она.

– Но почему? Когда имеешь дело с женщинами, приходится все устраивать самому.

Моргане понадобилась целая минута, чтобы овладеть мыслями, которые опять захлестнул гнев. Никогда она не думала, что мужчина может быть таким невыносимым, оставаясь при этом отстраненным и сдержанным!

– Может, португальские девушки другие,– начала она, твердо намереваясь не давать волю своему непослушному язычку, с которого так и рвались совершенно другие слова.– Мы, англичанки, предпочитаем сохранять независимость.

– Ах, да: знаменитая английская независимость.– В темных глазах появилась легкая насмешка – и в любезном невозмутимом голосе тоже.– Интересно, мисс Кэрол, были ли вы когда-нибудь влюблены?

Мгновенное воспоминание о Филиппе ножом ударило ей в сердце, но ответила она с хорошо разыгранным равнодушием:

– Когда-то я думала, что влюблена. Но это прошло.

– Интересно, была ли это любовь? – Его спокойные темные глаза на мгновение остановились на ней.– Вы, англичане, слишком небрежно относитесь к чувствам. По-моему, вы даже не знаете, что такое любовь.

– Множество людей в Англии вступают в брак, сеньор,– возразила она не без резкости.– Не хотите ли вы сказать, что они делают это без любви?

Он пожал плечами и чуть шевельнул аристократически красивой рукой, лежавшей на руле,– жест пренебрежения.

– Это не та любовь, какую знают португальцы.

– Ее в Англии хватает.

– Ее может не хватить, если вы задержитесь на Хуамасе,– сказал он, наблюдая за ее непроницаемым, как маска, лицом, словно хотел добраться до самой сути того, что за ним скрыто.

– Но я здесь не задержусь, так что мне можно ничего не опасаться,– ответила Моргана, надеясь закончить этот разговор.

— Ну конечно же. Я забыл, что времени так мало.

Сквозь деревья постепенно стал виден «Паласио». Две высокие башни с одной стороны явно напоминали Восток, да и остальная часть здания, насколько его можно было разглядеть, имела фантастический вид мавританского дворца.

Неудивительно, что он так хладнокровно невозмутим, словно он не простой смертный. Так легко воспринять это огромное и сказочно красивое здание его обиталищем. Он здесь родился, и к нему перешел древний титул, громадное состояние и, наверное, целая армия слуг, готовых выполнить каждое его желание,– он управляет целыми деревнями. Практически всем островом Хуамаса. А с этой мыслью снова вернулось раздражение. Несправедливо, чтобы у одного человека была такая власть. В конце концов, он всего лишь обычный смертный, как и все остальные.

Она не знала, что маркиз внимательно наблюдал за нею. Когда он заговорил, в голосе его опять звучала легкая насмешка:

– Вам не нравится «Паласио», сеньора?

– Прекрасен, но немного пугает.

– Вы привыкнете.

Легко взяв ее под локоть, он повернулся и повел ее в здание, где пол был целиком сделан из крошечных блестящих темно-синих плиток, казавшихся такими хрупкими, что она едва осмелилась пройти по ним.

Моргана подумала, что вряд ли смогла бы когда-нибудь привыкнуть к такому удивительному месту, и без особого любопытства попробовала понять, почему он сказал это. Сомнительно, чтобы ей пришлось много раз навещать «Паласио», если вообще она когда-нибудь приедет сюда еще. По крайней мере, постарается этого избежать. Она намерена держаться как можно дальше от Фелипе де Альвира Риальта.

Он усадил ее в кресло с причудливой резьбой и пошел к шкафчику, стоявшему у стены.

– Сначала мы выпьем чего-нибудь прохладного, а потом я отведу вас выбирать книги в моей библиотеке.– Он наполнил хрустальную рюмку сверкающей янтарной жидкостью и передал Моргане со словами: – Легкое вино, которое пьянит чуть больше, чем знаменитый английский лимонад.– Его собственная рюмка содержала жидкость другого оттенка. Он продолжил, и в его приятный непривычно звучащий голос вернулась чуть насмешливая интонация:– Вы можете пить без опасения Оно совершенно безобидное.

Моргана не ответила, осторожно пригубив вино. Оно было приятно прохладным, но у нее не было уверенности, что оно на самом деле столь же безобидно, как лимонад.

Он уселся напротив нее, и она снова заметила, что он необычайно привлекателен. Интересно, знает ли он сам об этом, подумала она. Скорее всего да. Он слишком от мира сего, чтобы это было не так. Другое дело, будет ли им самим когда-либо двигать чувство. Кажется, он слишком отстранен, чтобы испытывать сильные эмоции.

– У вас дар безмятежною молчания, мисс Кэрол.

– У меня дурная привычка мечтать,– отозвалась Моргана со слабой улыбкой, надеясь, что он не спросит, о чем эти мечты. Конечно, почти неизбежно, он это сделает. Казалось, он считает своим естественным правом задавать личные вопросы. Наверное, это свойство хозяина Хуамасы, подумала она. И не сразу сообразила, что возникшая неприязнь несколько смягчается, уступая место ироничной покорности.

– Интересно, о чем мечтают юные англичанки?

– О разном,– любезно ответила Моргана, полная решимости на этот раз не дать ему вывести себя из равновесия.

– О романтической любви? Или это нечто, о чем англичанки не разрешают себе мечтать?

Моргана обнаружила, что решение не поддаться раздражению гораздо легче принять, чем сдержать.

– По-моему, англичанки не менее романтичны, чем все остальные,– сказала она чуть обиженно.– Я и сама, бывало, мечтала о сказочном принце, который примчится на белом скакуне.– Конечно, такое признание сделало ее открытой для ироничного замечания, и она добавила, поспешно пожав плечами, надеясь, что все получается достаточно небрежно:– Конечно, это было много лет тому назад.

– А потом вы выросли? – подсказал он.

– Выросла, сеньор.– Она бросила на него вызывающий взгляд.– Но это не значит, что романтике нет места, даже в Англии. Пусть и без белого скакуна.

Невольно по лицу ее пробежала тень. Для нее романтической любви уже не будет. Неумолимо и безжалостно ее время подходит к концу.

– Но для вас романтики уже нет? – осведомился он.– Вы больше в нее не верите? Может быть, с того времени, когда вы думали, что влюблены?

На мгновение Моргана снова почувствовала, как ее подталкивает бесенок раздражения, и хотела было спросить его, какое ему до всего дело,– но сразу поняла, что лучшей защитой будет маска полного безразличия.

– Я достаточно в нее верила, чтобы заключить помолвку,– призналась она, пожимая плечами.

– А потом?

– Мы с Филиппом решили, что не подходим друг другу. Мы расторгли помолвку по взаимному согласию.

Она разрешила себе солгать и в то же время с поднимающимся в душе возмущением удивилась, что заставило ее так откровенно говорить с человеком, который, в конце концов, для нее совершенно посторонний. Еще сильнее удивило ее то, что она может так притворяться и что боль прошла.

– Филипп,– задумчиво заметил он.– Может быть, именно поэтому я так вам не нравлюсь. Мое имя – такое же, как у человека, которого, как вам казалось, вы любили?

– Ваши имена на самом деле не похожи.– На этот раз она даже не стала пытаться отрицать, что он ей не нравится.– Нет абсолютно никакого сходства. Филипп очень светлый.

– И очень англичанин?

В его голосе снова послышалась едкая насмешка.

– Пусть так – и очень англичанин. Он смотрел, как она ставит рюмку на столик, и заметил почти небрежно:

– И все же, несмотря на разорванную помолвку, по-моему, вы не любили. У вас вид неразбуженный.– Заметив, что по ее щекам неудержимо разливается румянец, он чуть заметно улыбнулся.– Вы краснеете? Интересно почему?

– Я не привыкла обсуждать такие темы. Улыбка Фелипе стала насмешливее.

– Вы, английские девушки, гордитесь тем, что независимы, но во многом вы более старомодны, чем наши португальские девушки, за которыми так строго присматривают.

Моргана бросила на него быстрый взгляд, потом снова отвела глаза.

– Может быть, мы не придаем такого значения любви.

– Это совершенно очевидно.– Она почувствовала на себе эти проницательные темные глаза, и ей с великим трудом удалось казаться невозмутимо спокойной.– Интересно, что же значит для вас любовь?

– Интересно, а что любовь значит для вас?– не выдержав, парировала Моргана.

– Что значит любовь для любого португальца? – Голос его звучал совершенно серьезно, но она, даже не глядя на него, знала, какое выражение, увидела бы на его лице.– Любовь…– Она удержалась от соблазна взглянуть на него, и он продолжал наигранно-серьезным тоном:– Она приходит быстро, при первой же встрече. Может, сразу этого и не понимаешь, но ощущаешь какое-то беспокойство и возвращаешься в мыслях к этой встрече – и к следующим. Притяжение становится все сильнее, пока не превратится в бушующее внутри пламя.– Насмешливый поддразнивающий взгляд обратился к ней, и она не смогла от него уклониться.– Вы не верите в такое чувство?

– Я удивлена, что вы в него верите,– быстро отозвалась Моргана.

– В вас самих чувство еще настолько крепко спит, что вы ничего не знаете о чувствах окружающих,– сказал он ей, доставая из кармана золотой портсигар.– Закурите? – В ту же секунду он поправился:– Я забыл. Вы не курите, когда вы в форменном платье.– Его взгляд снова скользнул по ней, и она с изумлением обнаружила, что глаза у него не черные, а очень темного зеленого цвета.– Интересно, я когда-нибудь встречу вас, когда на вас не будет формы?