Текст книги "Джарийе"

Глава 11

Открыв глаза, я испугалась. Я лежала вниз головой на кушетке. Все тело ныло, боль была едва сдерживаемой.

Прикосновение холодной руки с чем-то влажным принесло небольшое облегчение.

– Лежи тихо, – голос был мне знаком, но я не понимала, где я и с кем.

– Как я сюда… – не успела я спросить.

– Я принес тебя. Амин поплатится за содеянное, не переживай.

Сирхан нежно втирал мазь в спину, хотя его тон был ледяным.

– Не нужно его наказывать, Господин, – начала я умолять, боясь гнева Амина.

– Если бы женщина, которой я дорожил, носила под сердцем моего наследника, я бы…

– Господин Сирхан, я сама разберусь.

Мой ответ прозвучал грубо, но я не хотела, чтобы он заметил, как меня ранят его слова.

Превозмогая боль, я поднялась с кровати и укуталась в простынь, которой была бережно укрыта, чтобы скрыть обнаженную плоть. Затем вышла из комнаты, гордо держа голову до самого выхода.

Если бы он внезапно вышел вслед, то увидел бы слезы на щеках. А чего я ожидала? Я всего лишь джарийе.

Завернув за угол, я почувствовала сначала резкую боль в затылке, затем головокружение и следом провалилась в забытье, не успев ни за что ухватиться. Падая вниз, я бы могла поклясться, что видела улыбающуюся ухмылку Амина.

В следующий раз я уже очнулась на кровати в комнате Инны. Вытирая пот со лба, она опустила глаза, стараясь не смотреть на меня.

– Что произошло? – спросила я и схватилась за свой живот. Я уже догадывалась, что что-то не так. Боль была тянущей и резкой.

– Ты сильно ударилась головой и упала на живот. Мне очень жаль, но я не Аллах, и я не смогла сохранить твой плод.

Инна отвернулась и заплакала. Я понимала, что подруга очень переживает. А что я? Возможно, это моя судьба, потому что к своему ребенку я относилась как к средству избежать наказания от Амина. Я пока не воспринимала его всерьез. Утрату я ощущала, но ее отголосок скорее напоминал, что я и есть всего лишь рабыня. Жалкая джарийе.

– Не стоит переживать. Сколько у меня времени на восстановление?

– Около дней пяти, – ответила подруга.

– Значит, неделя, – задумалась я.

По крайней мере, я смогу неделю переждать.

Но меня ждали новости интереснее.

Глава 12

Мухаммед посетил меня в этот же вечер. Увидев его серьезное лицо, мне стало не по себе.

– Я не слишком щедр, но думаю, что если освобожу тебя от статуса джарийе Амина, это смягчит ту боль, что ты испытала, потеряв чадо.

Я не поверила своим ушам. Мне дарят свободу? Едва не подавшись порыву броситься на шею Мухаммеду, я была остановлена на полпути:

– …Поэтому я даю тебе статус джарийе Сирхана.

Вот это мне не понравилось. Я бы сказала от слова совсем.

– Я не вещь, – попыталась я мягко возразить.

– Ты в моей стране, в моем доме, твоя жизнь принадлежит мне, и я в праве решить за тебя.

Я это прекрасно уже поняла за два месяца. Одна из джарийе пыталась бежать, так с ней жестоко расправились: обнаженную выбросили под палящее солнце, пока ее кожа не покрылась язвами и ожогами. Другая девушка попыталась обмануть Ису, так по приказу Мухаммеда ей отрезали язык, чтобы она не смогла больше «извергать ложь и строить козни».

Этот период меня многому научил. Но лучше всего он научил выживанию. Благо, что я могла свободно наблюдать за всем со стороны, благодаря Амину, которому на меня почти было наплевать. Я была лишь слугой, обслуживающей его развратные вакханалии, на которых собирались все его друзья, и во время которых он показывал всю свою жестокость, истязая новых девушек. Этого статуса мне вполне было бы достаточно, но выживать каждый раз становилось труднее. Теперь я стала для Амина словно «красной тряпкой» для быка, на которую он, несомненно, сорвёт свою ненависть ещё раз или два. Не знаю, сколько во мне осталось сил терпеть это, и я, наконец, отправлюсь на тот свет.

Мухаммед надменно приподнял бровь, наблюдая за моей реакцией.

С одной стороны, я уже знала, что не помню ослушаться, но, с другой…

– Меня обещали Амину, – горько произнесла я.

– Амин тебе больше не хозяин. Ему придется смириться с моим решением, – закончил Мухаммед и вышел, оставив меня в недоумении.

Что он хотел этим сказать?

События шли стремительно. Через час меня забрала Иса и повела в гарем Сирхана. Девушки с любопытством разглядывали меня, шептались и хихикали. Я сделала вид, что не замечаю этого, пока путь не преградила мне красивая рыжеволосая девушка. Ее одежда демонстрировала пышную грудь, тончайшую талию и широкие бедра. В своем свободном одеянии она выглядела более чем соблазнительно. При виде ее ненавистного взгляда мне стало не по себе. Я уже видела ее ранее, но подходить к ней было все равно что подойти к вулкану. Она всегда вела себя надменно с другими девушками, отчего был понятен ее статус. Гёдзе Сирхана, то есть его фаворитка. Майсун.

Майсун осмотрела меня с головы до ног и затараторила на арабском. Я, конечно, многое уже понимала на этом языке, но говорить на нем пока не могла. Из всей ее жаркой речи я уловила слова: «некрасивая, слуга, знать место, убогая». Девушки, ставшие свидетелями этой оценки, притихли и теперь с более дружелюбной улыбкой посматривали на меня. В глазах некоторых я даже уловила жалость, а у кого-то искреннюю теплоту.

Как только Майсун удалилась, ко мне подошла скромная симпатичная девушка с пышными формами. К моему удивлению, она заговорила на русском языке.

– Майсун та ещё заноза в заднице. Ты пока первая, кто удостоился ее оценки. Обычно она всех девушек игнорирует.

Я с любопытством рассматривала девушку, пытаясь найти в чем подвох. Но через мгновение поняла, что хотя бы для нее я здесь не враг. И так приятно было осознавать, что на родном языке я могу поговорить с ещё одной живой душой.

– Меня зовут Надим. А по-русски Надя. А ты?…

– Анна, – представилась я.

– Это же русское имя. Как тебя нарек твой господин? – любопытно, но дружелюбно спросила Надим.

Имя, что придумал мне Амин, означало «грязная», Высха. Пока я не узнала его значение, не сопротивлялась. Да и Амин редко обращался ко мне. Высхой он меня называл при друзьях, которых мне приходилось обслуживать во время их прихода. Я подносила фрукты, еду, напитки, массировала (по указу Амина) плечи или омывала ноги. Вся моя работа сводилась к обслуживанию. Когда мы оставались наедине, Амин мог потушить о мою спину окурок, ударить меня плетью от скуки и ждать, когда я приду в сознание, а затем снова приложиться ко мне. Иногда казалось, что он под каким-то психотропным веществом. К утру мне приходилось скрывать ото всех свои раны наспех, поливая на спину раствор, что когда-то дала Инна. Обычно на следующий день к Амину приводили девушек, над которыми он издевался ничуть не лучше, а порой, даже хуже, чем со мной.

– Высха, – вернулась я к Надим из воспоминаний.

Надим поморщилась.

– У твоего господина мозжечок с горошину. Кто мог такой красивой девушке дать такое имя?

Я немного расслабилась.

– У меня один с тобой Господин теперь, – лукаво напомнила я, от чего Надим сначала побледнела, затем порозовела и стыдливо опустила глаза, что заставило меня улыбнуться сильней.

– Я забылась, – извиняющимся тоном сказала она.

– Называй меня Аня, если хочешь, – улыбнулась ей дружелюбно.

Надим вновь вернулась к добродушному тону.

– А меня Надя.

Столько вопросов роилось в голове, но мне не пришлось их озвучить сейчас.

Ункяр-калфа (главная управляющая гарема) подошла ко мне и на английском языке объяснила, что господин будет ждать меня вечером. А до этого времени мне необходимо принять ванну и идти в свою комнату, что мне выделили.

Надим испуганно попятились от меня и ретировалась вглубь гарема, пропав из виду.

Провожал меня евнух Акмаль. Он шел быстрым шаркающим шагом, за которым я пыталась поспевать. На одну ногу он сильно хромал, что бросалось в глаза.

Мы прошли сад гарема и Акмаль вывел меня через скрытую порослями висячих растений, названий которых я не знала, дверь. Я шла молча. «Неужели моя комната расположена так далеко? Меня поселят отдельно? Возможно, меня ведут не туда? – куча мыслей сменяли друг друга.

Акмаль остановился около небольшого домика и указал на террасу с красивой резной скамейкой.

– Ждать, – сказал он мне таким тоном, что я бы не посмела возразить.

Я присела на скамейке и сделала вид, что рассматриваю место, куда меня привели. Хотя красивый вид и привлекал внимание, меня интересовало, чего я жду.

– Я вижу тебе сменили господина.

Голос Сардара заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.

– Да, Господин, – ответила я согласно этикету.

– Это совершенно не входило в мои планы. Но надеюсь, что это и к лучшему. Почти два месяца не мог поговорить с тобой, но сейчас появилась возможность. Я прекрасно знаю, что ты знаешь английский. Я наблюдал за тобой. Акмаль – хороший слуга.

Моя попытка сделать вид, что он ошибся, провалилась.

– Что вы хотели? – просто спросила я.

– Интересно, зачем Мухаммед передал тебя Сирхану?

Казалось, что Сардар общается сам с собой, перейдя на арабский. Моя компания ему не нужна.

– Хорошо, что пока он не знает о смерти брата. Хотя если узнает, его точно увезут в реанимацию, а там и дело за малым– господин избавится от конкуренции, и я стану его близким наместником. Пока он будет растрачивать все, накопленное Мухаммедом и Алибом, я стану…

Сардар посмотрел на меня.

– Что? – я прикинулась, что не понимаю, хотя каждое слово отзывалось внутри.– Я до сих пор не понимаю ваш язык.

Сардар заметно выдохнул.

– Что ты узнала от Амина, пока была его рабыней?

– Ему нравится острая курица в медовом соусе, азу, кускус и катаны из мяса…

Сардар внезапно ударил меня по щеке.

– Не смей мне дерзить, Высха!

Я схватилась за щеку и посмотрела на него с отвращением.

– Если бы не покровительство Мухаммеда и Сирхана, я бы давно прирезал тебя.

Я гордо вскинула подбородок, хотя внутренне вся сжалась, готовясь к новому удару.

– Акмаль, что ты смог выяснить? – Сардар обратился в никуда, хотя я все это время чувствовала прожигающий мне спину взгляд.

– Она ничего не знает.

В словах Акмаля было полно ненависти. Хотя не понимала, чем заслужила ее.

– Она сблизилась с Сирханом? – Сардар не сводил с меня глаз, наблюдая, как я хмурюсь, делая вид, что не понимаю, о чём идёт речь.

– Он довольно тепло к ней относится.

– То есть ее можно использовать, – задумчиво потянул мой мучитель и потер начисто выбритый подбородок.

Через мгновение он вытащил из кармана кольцо в виде двух обвитых змей и положил передо мной. Это было кольцо Инны. Насколько я помню, она рассказывала о подарке своего возлюбленного, благодаря которому она вырвалась из лап тирана– отца и приехала в незнакомый город. И так сложилось, что в первую же ночь пребывания в Персии ее похитили. Но она бережно хранила этот подарок в надежде, что он однажды придет за ней.

Внутри меня все сжалось. Ком подступил к горлу.

– Вижу, что тебе знакомо, чье это, – ехидно протянул Сардар и, покрутив кольцо на свету, вдруг положил его передо мной.– Твоя подруга любезно согласилась дать его поносить, пока мы не найдем с тобой общий язык.

– Ублюдок, – выругалась я на русском.

– Кажется, это произойдет достаточно безболезненно… для вас обеих.

– Что ты хочешь?

– Всего лишь маленькую услугу.

– Какую?

– Ты будешь мне докладывать все, что происходит у Сирхана: кто пришел, о чем говорили, с кем он провел ночь, сколько раз он отлучался и зачем. Но особенно обрати внимание на разговоры об Алибе.

Я сделала последнюю попытку сопротивляться.

– Я не понимаю арабский, не разговариваю на нем и не думаю, что…

– Твоя подруга не очень обрадуется, если узнает о том, кто виноват будет в ее несчастном случае.

Акмаль ядовито хмыкнул.

– Господин, сегодня же найму для нее учителя.

– Доложи Мигер Калфе о том, что одна из ее подчинённых не получила должного образования и ее необходимо срочно обучить.

Ненависть во мне вскипала подобно бушующему океану. Сардар заметил мой взгляд, полный ненависти, и взял кольцо Инны. Покрутил им передо мной пару секунд и убрал в карман своей тобы.

– Мы поняли друг друга, надеюсь?

– Да, – кротко ответила я, стараясь смирить свою бурю.

– Я провожу тебя до твоей комнаты, – довольно произнес он, вставая.

Мне пришлось встать вслед за ним.

Когда мы вышли на женскую половину, Акмаль сменил его, а сам довольно пошел в главный зал.

Глава 14

Моя комната видимо до этого момента считалась чем-то вроде кладовой. Кровать (односпальное место, больше похожее на быстрое сооружение из поддонов, застеленное наспех) стояла очень близко к выходу, не было ни шкафов, ни уборной. Если это было шуткой, то очень жестокой.

– Самое место для тебя, Высха. Рабыня не должна наслаждаться. Она должна работать.

Неизвестно откуда появилась Майсун. Ее ехидный смешок стал последней каплей сегодня.

Развернувшись, ударила ее по щеке и схватила за волосы. От неожиданности та упала на колени и закричала, что есть силы.

Сбежались все, кто был в гареме: и евнухи, и девушки, и калфа. Я понимала, что обидеть фаворитку Сирхана безнаказанно не могла. Так пусть лучше меня вновь высекут или убьют, но терпеть такое отношение я больше не хотела.

– Отпусти ее, – спокойно сказала Мигер калфа (главная дама гарема).

Как только я выпустила ее волосы из рук, Майсун вскочила на ноги и запричитала.

– Она ударила меня, Мигер калфа! Она посмела обидеть фаворитку господина. Если я покажусь ему с опухшей щекой, как вы думаете, отреагирует он?

Мигер калфа подошла ко мне и замахнулась.

– Я сам разберусь, – грозно раздался голос Сирхана.

Не ожидала, что он сам пришел на женскую половину! Ведь, по сути, мужчинам сюда нельзя. Хотя может в его личном гареме это не обсуждается?

Мигер смиренно опустила руку и поклонилась ему.

Сирхан подошёл к Майсун и стал рассматривать ее щеку.

– Думаю, ты заслужила это наказание, Майсун. Я осведомлен, что ты распорядилась насчёт моей личной джарийе.

Майсун хотела было что-то возразить, но Сирхан, выделив интонацией «личной», остановил ее поток.

– Мигер калфа, приготовьте большую комнату для моей Джахизы. Сегодня вечером я буду ждать ее. Так что, надеюсь, вы меня не заставите сомневаться в вашей компетентности.

Все это время я стояла, едва дыша. Я понимала каждое слово, но после нежных слов Сирхана по телу пробежала дрожь, и я чуть ли не выдала себя с головой.

– Сегодня я буду ждать тебя, – обратился он ко мне на английском, заставив мое сердце бешено забиться.

Сирхан ушел, оставив Майсун в недоумении. Девушки, что стали свидетелями сцены, довольно улыбнулись, только калфа и Акмаль, что стоял неподалёку, не проявляли никаких эмоций.

– Джахиза, – обратилась ко мне калфа, – твоя комната будет на втором этаже рядом с комнатой Майсун. Через пятнадцать минут я проведу тебя. До тех пор побудь в саду.

Все словно растворились.

Я вышла в сад. Вечерний воздух холодил кожу. Невольно поежившись, обхватила себя руками. Внезапно чьи-то руки притянули меня спиной к себе и обхватили в кокон объятий. Решив, что это Сирхан, слегка расслабилась, но, понимая, что это неправильно, развернулась к… Амину.

– Что ты здесь забыл? – вскрикнула я и попыталась вырваться из его рук, но силы явно были неравными.

– Я скучал, – приторно-сладко сказал он.

– Бред! Отпусти меня! Я больше тебе не принадлежу.

– Ты моя, Высха, запомни это. Сирхан ни за что не сравнится со мной.

– Я ни твоя, ни Сирхана, ни Мухаммеда! Я свободный человек!

– В своей стране, возможно, – слишком спокойно отвечал тот, что выводило меня из себя ещё сильнее.

– Если уж выбирать меня двумя, то я предпочту его! Не тебя!

Я практически кричала, но Амин лишь сильнее притянул меня к себе, и через мгновение его руки сошлись на моей шее, сдавливая ее.

– Ты делаешь ставки не на того. Ты ещё приползешь ко мне, Высха. Ты моя.

С каждым словом я задыхалась сильнее, едва понимая значение его слов.

– Амин! – послышался голос Исы.

– Не смей мне мешать, отцовская шлюха!

Я попыталась выкрутить свою руку, но сил практически не было. Зато я смогла вцепиться ногтями в его. Поблагодарив ангела-хранителя, уже готовилась отправиться к проотцам, но резкий толчок в бок меня привел в чувство на мгновение. Проваливаясь в бездну, словно титры в кино, видела, как Иса ударила Амина чем-то, как тот замахнулся на нее, и вот падает тело рядом со мной.

Я протянула руку и пыталась нащупать, кто лежит рядом, но пустота надвигалась, словно туча, и я лишь нащупала липкую горячую жидкость под собой. В этот момент я увидела силуэт Инны, стоящей за спиной Амина. Наконец, сознание покинуло меня.

Глава 15

Очнулась я в просторной комнате. Приподнявшись с кровати невероятных размеров, пожалела, что не умерла. Голова болела невыносимо, свет ярко слепил.

– Лежи спокойно, – скомандовала Инна.

– Сардар… Амин… тебя же похитили, – едва выдавила я, пытаясь не провалиться в бездну.

– Мне жаль, родная– прошептала она, – но ничего личного. Каждый выживает, как может.

– Ты жива, и это главное.

– Поспи, Анют, – казалось, голос подруги дрогнул, – вряд ли мы снова встретимся.

Я хотела было возразить, но почувствовала, что снова проваливаясь в бездну.

«Прощай, мой друг» – были мои последние услышанные слова.

Придя в себя снова, открывать глаза не стала.

– Инна, – позвала я.

«Неужели, это мой охрипший почти беззвучный голос?»

К моему лбу прикоснулись чем-то холодным и влажным. Я слышала лишь обрывки фраз: «сотрясение… пытались отравить… инъекция в капельницу… требуется время…», но голос не Инны, а мужской с ноткой хрипотцы.

– Инна, – снова попыталась я, но во рту словно прирос язык к нёбу.

– Ее здесь нет, – женский голос разговаривал со мной на родном языке.

– Ты…

– Я Надим, родная, – откликнулся голос снова.

– Больно, – протянула я, чувствуя, как боль пронзает мои виски и пульсирует в затылок. Создавалось впечатление, словно в нем огромная дыра.

– Сейчас, – отозвалась Надим.

Через мгновение я снова провалилась в пустоту.

Сколько я пролежала в таком состоянии не знаю. Голоса каждый раз были разные: то Мигер калфа, то Надим, то мужской незнакомый, то голос Сирхана. Хотя мне, возможно, это казалось. Все забытье я пыталась выбраться из какого-то болота, и когда мне, наконец, это удалось, открыла глаза.

– Аня? – позвал меня кто-то.

Я открыла глаза. Свет раздражал, но, спустя, минуту, которая длилась вечность, разомкнула и рассмотрела, кто сидит возле кровати.

– Надим, – прохрипела наконец я чужим голосом.

Надим вскочила от радости и выбежала из комнаты.

Пить хотелось ужасно. Повернув голову, увидела стакан с водой. Едва собравшись с силами, протянула руку, но та не слушалась, и я столкнула посуду на пол. Тот разлетелся вдребезги. В этот момент слезы хлынули из глаз.

В комнату вошёл Мухаммед. Серый цвет его лица не предвещал ничего хорошего.

– Перевести в башню, пока не выяснятся подробности смерти Исы.

То ли мне показалось, то ли воображение сыграло со мной злую шутку, но Мухаммед закрыл на мгновение глаза, в которых было невыносимое горе. И, спустя секунду, надменность сменила его.

Вошли солдаты.

– Поднимайтесь, – приказал капитан стражи.

Я видела его редко, но своим видом он пугал всех в этом дворце.

С третьей попытки я смогла встать. Голова ужасно кружилась. Перед глазами плыло. Но показывать свою слабость я не имела право.

Задрав голову, прошагала к выходу. Конвой из стражи сопроводил меня до Башни Ужаса, так называемой из-за пыток, проводимых в военные действия.

Камера была чистой, но темной. Мне зажгли лампу в углу и бросили на постель, хотя та практически не отличалась от кладовой, в которую меня хотела поселить Майсун.

Стоило закрыться двери, я практически упала на кровать и заснула.

Не знаю, сколько времени я проспала, и какое время суток было, но меня грубо растолкали за плечо.

Гнев в глазах Сирхана полыхал ярче пламени.

– Вставай, – скомандовал он.

Боль пульсировала в каждой клеточке, но я не могла ослушаться. Но слабость стала отступать.

Поднявшись с кровати, подошла к нему и гордо заглянула в глаза. На мгновение я увидела в них сомнение, жалость, боль, но он справился с собой и повел меня через коридор в комнату, в которой стояли лишь два стула и, как ни странно, повсюду висели зеркала, в которых я увидела исхудавшую девушку с синяками на шее, которые уже стали желтеть. Много, видимо, прошло уже времени.

Грубо усадив меня на один из стульев, сам расположился напротив. Придвинув меня со стулом к себе, заглянул в глаза и схватил за подбородок. На долю секунды решила, что он хочет поцеловать.

– Рассказывай все, что помнишь последним.

Я рассказала все о том, что помнила перед бессознательным состоянием.

– Ваши версии с Амином не сходятся, – подытожил он.

– Я не лгу, Господин, – твердо заявила я.

– Амин– сын Мухаммада и мой брат. Он поклялся Аллахом и своей семьей, что ты убила Ису. К тому же, в твоей руке нашли кинжал, которым была убита моя мать.

Сирхан ударил себя в колено кулаком.

– А как Амин объяснил мое обморочное состояние? – неуверенно спросила я его, понимая, что сыну Мухаммеда поверят больше, чем простой рабыне.

– Я не обязан утверждать очевидное. Ты сама упала и ударилась головой. Возможно, чтобы подстроить все, чтобы снять подозрения с себя.

В его голосе звучала неуверенность.

– Хорошо, раз это сделала я, то два вопроса: что мне было делить с Исой, и почему помимо удара головой, на моей шее синяки? Ах, да, и почему меня пытались убить, пока я была без сознания?

Сирхан закрыл глаза.

– Иса была всем для отца и нас с братом. Ни одна женщина не достойна рядом стоять с ней. Я не знаю, что тебе сделала Иса, но кинжал указывает на тебя. Сейчас возникает больше вопросов, чем получено ответов.

Я дико устала. В голове пульсировала боль, но я старалась сосредоточиться на том, что было.

– За нами следили, – вспомнила я.

– Кто?

– Инна.

– Ложь. Ее отправили лечить посла из Персии. Ее руки действительно прекрасно исцеляют.

Я хотела было рассказать ему о Сардаре, но лишь пожала плечами. Он все равно поверит Сардару. Я ведь жалкая джарийе. Поэтому мне придется лишь смириться.

– Смерть Исы прямо или косвенно на моей совести. Я согласна понести наказание.

Сирхан резко встал и небрежно поднял меня со стула, практически волоком таща в камеру. Захлопнув дверь, придавил меня вплотную к двери и заглянул в глаза. Столько боли и желания я никогда не встречала ни в одном взгляде. Словно он вел борьбу сам с собой. Не знаю почему я сделала то, что последовало дальше, но я безумно хотела успокоить его боль и утолить желание.

Прижавшись к нему плотнее всем телом, положила одну ладонь на щеку, а вторую – на его грудь, затем прижалась к его губам. Пламя страсти опалило меня. Такого дикого желания я не испытывала. Грудь была готова разорваться от переполняющих меня эмоций.

Он ответил с горячностью, вкладывая в поцелуй всего себя, распаляясь все сильнее.

– Ты понимаешь, что тебя повесят или отрубят голову? – с горечью сказал Сирхан, прервав поцелуй.

– Понимаю, – ответила я ему в пытающие губы.

– И тебе все равно?

– А что я должна была сделать? Ты все равно мне не веришь. Лучше уходи.

Страсть прошла мгновенно. Я осознавала, что моя судьба прервется на днях, если даже не сегодня, но в жалости не нуждалась.

– Я не могу тебе помочь, прости, Джахиза.

– Меня зовут Анна. С этим именем я и хочу умереть.