Текст книги "Дон умер"

Глава 3

Они добрались за час. Ехали через пригород по загородному шоссе, вдоль которого располагались фермы. Съехав с шоссе, они проследовали по целой серии проселочных дорог. Время от времени Тони и корсиканец смотрели назад. Их никто не преследовал.

Наконец Френк повернул на грязную тропинку. На ней не было видно автомобильных следов. Казалось, что уже годы здесь никого не было. Фургон остановился. Это был заросший двор заброшенной фермы, рядом с полуразрушенным сараем.

Тони и корсиканец вышли первыми, осматриваясь по сторонам. Казалось, что никого не было здесь годами. Тони вытащил свой кольт и вошел с корсиканцем в открытую дверь сарая.

Внутри было достаточно света, проходящего через большие щели в стенах. Сарай был пуст. Тони поднялся по лестнице на чердак и осмотрел его.

– Здесь никого, – сказал он, спускаясь вниз. Они вышли и просигналили, что все в порядке.

Френк загнал фургон в сарай. Тони и корсиканец стояли рядом и наблюдали, как араб открывал заднюю дверь фургона. Френк обошел фургон, взял саквояж и парусиновую сумку и поставил их на землю.

Араб вытащил задвижку багажной секции. Открылось большое секционное хранилище. Оно было наполнено пластиковыми мешками, наполненными белым порошком.

Френк посмотрел на Тони Фарго и улыбнулся. Тони заткнул свой кольт за пояс, но руку с него не снял, а глазами следил за корсиканцем.

Френк взял один из мешков, открыл его и сунул туда палец. Он поднес палец к кончику языка и лизнул. Все будто верно. Закрыв мешок, он положил его к остальным, а затем достал другой мешок со дна фургона. Этот мешок тоже был проверен. Удовлетворенный, он открыл парусиновую сумку и достал из нее весы. Он положил гирю на одну из чашек весов, вынул записную книжку и ручку.

Корсиканец сказал:

– Пора считать деньги.

Френк достал из кармана маленький ключ и отдал его арабу, который наклонился к большому кожаному саквояжу и отомкнул его. Вначале, открыв его, он только смог рассмотреть плотно уложенные пачки валюты Соединенных Штатов. Затем он стал внимательно пересчитывать их. Предполагалось, что в саквояже находится 400 тысяч долларов, собранных доном Паоло Регалбуто и другими членами его семьи.

Предполагалось, что в пластиковых мешках находится 30 килограмм чистого героина.

Для араба и корсиканца это была огромная прибыль. Но еще выгоднее было это дело для мафиозо – членов семьи Регалбуто. Сирийско-ливийские контрабандисты скупали турецкий опиум по две тысячи долларов за триста фунтов опиумного порошка.

Из него выпаривали тридцать фунтов морфина, который они продали в Бейруте. Араб и корсиканец уплатили контрабандистам двадцать две тысячи долларов за партию. Стоимость переработки и транспортные расходы довели стоимость товара до 35 тысяч долларов. Одна поездка давала им прибыль более 300 тысяч долларов. Пока араб считал деньги, Френк положил первый мешок на весы. Вес точно совпадал. Он сделал запись в записной книжке, а потом взял из фургона второй мешок и взвесил его.

Резкий голос раздался позади них:

– Стоять! Расставьте руки пошире! Всякий, кто сделает что-нибудь лишнее, будет мертв раньше, чем поймет, как он был глуп!

Тони Фарго выбросил свои руки далеко от тела и повернул голову, чтобы посмотреть назад, через плечо.

Человек, стоящий на пороге, держал в руках ручной пулемет, а остальные трое, стоящие позади него, имели в руках револьверы. Они были разными по росту и внешнему виду, но все были в натянутых на голову чулках, скрывающих их лица.

Корсиканец поднял руки, не глядя позади себя. Френк, повернулся от весов и посмотрел на четырех вооруженных людей, прежде чем встать на ноги и выполнить приказ. Араб стоял, наклонившись над саквояжем, но широко расставив руки в стороны.

– Очень мило для начала, – сказал человек с пулеметом. – Ты, с плащом, брось его.

Корсиканец, казалось, не понял. Френк повторил ему приказ по-итальянски. Корсиканец сбросил плащ со своей руки. Он упал на мягкую землю, накрыв находящийся под ним люгер.

– Теперь поднимите руки над головой. Выше. Как только можете.

А над ними был брат Тони Фарго, который был на чердаке и навел на свою цель тяжелый автомат.

– Я говорил вам! – сказал человек, стоящий слева от главаря. – Мы будем иметь и порошок и деньги.

Винс Фарго нажал на спуск. Прогремели выстрелы, отдачей ему сильно ударило в плечо. Он выпустил вторую очередь в человека с пулеметом. Пули прошили его и он свалился на землю.

Автомат пророкотал снова, и оставшиеся трое упали, сраженные пулями.

Тони Фарго прыгнул в сторону и выхватил из-под куртки свой кольт. Он дважды выстрелил в шевелящихся еще гангстеров. Только секундой позже около него оказался корсиканец. Он мгновенно припал плечом к земле, схватил свой люгер и выстрелил в четвертого гангстера. Пуля попала ему в глаз и прошла через его мозг.

Один из бандитов с перебитой ногой пытался дотянуться до револьвера, который выпал из его руки. Тони и корсиканец выстрелили одновременно. Оба они попали в голову бандита.

Внезапно наступила тишина. Остался только сильный запах пороха.

Все было закончено.

Араб опустился на колени, отвернувшись от саквояжа, полного денег. Его вырвало всем, что он ел в течении двух последних дней.

Винс Фарго начал спускаться с чердака, держа в руках свой автомат. Он был на пять лет старше брата, но выглядел он старше своих лет. У него были седые волосы, большой вес и трое детей.

Корсиканец поднялся на ноги и посмотрел на Винса, а потом на Тони, все еще держа свой люгер наготове.

Тони улыбнулся ему уголком рта и засунул свой кольт за пояс, держа руку на спусковом крючке.

– Не будь глупцом, – сказал он корсиканцу по-итальянски. – Деньги ваши.

Корсиканец опустил свой люгер, но не до конца.

Винс Фарго спустился на землю и посмотрел на четыре трупа, лежащих в крови на полу.

– Негодяи! – он посмотрел на Френка. – Скажи своему отцу, что он имеет предателя в своей организации.

Френк кивнул.

– Это можно сказать с уверенностью. – Он сорвал чулки с лиц трупов. – Кто-нибудь знает их?

Тони и Винс покачали головой.

– Должно быть туристы, – сказал Тони.

Френк достал бумажник из куртки одного из убитых и посмотрел на водительские права.

– Нью-Йорк!

– Как я и говорил, туристы!

Френк собрал документы у всех убитых и записал их имена в записную книжку.

– Может помочь в отыскании предателя.

Тони взглянул на него с уважением.

– У меня есть машина, – сказал Винс.

Он вышел из сарая и направился к своей машине.

Араб вытер рот рукавом и начал пересчитывать деньги снова, а Френк стал взвешивать порошок.

В это время Винс подъехал к сараю на новом зеленом «мустанге». Араб сложил деньги в саквояж, а Френк – мешки в фургон.

– Машина ваша, – сказал Френк. – Подарок от дона Пасло.

Без слов благодарности два человека понесли саквояж к машине.

Когда шум мотора стих вдали, Френк закрыл секретное устройство и захлопнул заднюю дверь фургона.

– О'кей, – сказал Винс. – Поехали.

Френк взглянул на трупы.

– А что с ними?

– Не беспокойся об этом, – ответил ему Винс. – Это сделают позже.

Тони кивнул. После того, как стемнеет, они приедут сюда на цементовозе строительной компании братьев Фарго. И уже к утру четыре трупа станут частью фундамента нового Бристольского мотеля.

Френк сел за пуль, Тони рядом с ним, а Винс с автоматом сел сзади.

Часом позже они въехали в гараж Билла Бриана. Два боевика семьи Регалбуто ждали за тяжелой железной дверью. Внутри гаража зажегся свет и еще три боевика вышли из затемненных углов гаража.

Френк выбирался из фургона, когда заметил своего дядю, Вито Регалбуто, выступившего ему навстречу. На лице Френка было выражение триумфа, но вдруг увидел он слезы на глазах дяди.

– Френк, твой отец… – слова застряли в горле Вито.

– Говори! – но Френк уже догадался.

– Дон умер!

Глава 4

Дон Анджело Ди-Корра стоял у могилы своего мертвого друга и, не стыдясь своих слез, слушал последнюю проповедь священника.

Он предупреждал Паоло, что тот чересчур полный, доктора тоже его предупреждали. Но дон Паоло Регалбуто мало обращал внимания на эти предупреждения. Он продолжал употреблять в пищу мясо с разными соусами, пил ежедневно две или три бутылки тяжелого красного вина, курил одну за другой большие сигареты, встречался с молоденькими девушками. И вот он умер, поднимаясь по лестнице в своем доме, в возрасте 64 года.

Анджело Ди-Корра подумал, что он немного моложе, 59 лет, но он намного лучше выглядит, чем Паоло. Он следит за своим здоровьем. В 40 лет он отказался от паст и соусов. Это было нетрудно. Он установил над собой самоконтроль. Пил только немного скотча, разбавленного водой, обычно перед обедом. Не курил. Его жена больше не интересовалась половой жизнью, и Ди-Корра периодически встречался с молодыми девушками, чтобы удовлетворить свою мужскую потребность. Он совершал ежедневные утренние прогулки перед завтраком и вторично перед сном.

Он всегда был привлекательным человеком и годы только подчеркивали ело крепкое здоровье. Его волосы поседели, но были еще густыми. Его иногда принимали за киноактера.

Похороны дона Паоло Регалбуто были самыми пышными в истории города. Венки из цветов везли на одиннадцати похоронных фургонах. Лимузины и машины, везшие участников похорон, растянулись на дюжину кварталов.

Здесь были члены и родственники членов трех семей, которые тайно управляли городом. Здесь также присутствовали делегаты от всех семей мафий страны, приехавшие отдать последние почести покойному. Было здесь много и простых горожан, присоединившихся к процессии просто из любопытства. Здесь было много полицейских и репортеров. Федеральные агенты открыто доставали фотографии и уточняли имена присутствующих на похоронах. Репортеры газет и телевидения удерживались на почтительном расстоянии сердитыми боевиками.

Дон Паоло Регалбуто был похоронен рядом с могилой его дочери, которая родилась мертвой, и двух старших сыновей, которые погибли в войне за овладение городом. Анджело Ди-Корра стоял в узком кругу родственников: вдовы Паоло, мужа сестры и сына. Он был уверен, что его горе глубже, чем у них.

Анджело и Паоло приехали в город еще молодыми людьми с третьим – сицилийцем, который изменил свое имя на американский манер: Джимми Бруно. Они втроем контролировали город. Каждый из них терял своих людей в войнах с ирландскими бандами: Паоло потерял своих двух старших сыновей, Анджело – трех племянников и кузена, Джимми Бруно, который так никогда и не женился – дядю, который оплатил его поездку в Америку. Но, в конце концов, большая численность сицилийцев, суровая дисциплина мафии привела их к победе. Десять лет назад они отпраздновали свою победу, подчинив себе все. Регалбуто стал главой мафии города. Ди-Корра и Бруно – донами своих ветвей мафии, но под контролем Паоло.

Со смертью Регалбуто Анджело Ди-Корра и Джимми Бруно были наиболее значительными фигурами в мафии города. Но Бруно сидел в федеральной тюрьме и ему оставалось сидеть там еще шесть месяцев. Это давало Ди-Корра преимущество, по крайней мере, на шесть месяцев.

Ди-Корра обернулся и посмотрел на Френка Регалбуто, стоящего рядом с матерью. Ему было приятно видеть, что тот плачет. Хороший любящий сын. Ди-Корра желал бы, чтобы его сын тоже плакал о нем, когда он умрет. Но, к несчастью, у него были только дочери.

Но хотя Френк и был хорошим сыном, он не был достаточно силен. В конце концов, он никогда не показывал своей силы.

Анджело Ди-Корра был мафиозо с определенными традициями. Он ждал своего часа с огромным терпением. И если он проявит твердость, то приобретет неограниченную власть.

Но Джимми Бруно был его другом с детства. Поэтому Ди-Корра предпочитал подождать и посмотреть, что произойдет. Но он понимал, что в организации есть люди, которые не намерены были ждать. Молодой турок, рвущийся к власти. Ди-Корра должен быть настороже, готовый дать отпор неразумному молодому человеку.

Священник закончил последние слова латыни. Ди-Корра посмотрел на стоящего на той стороне могилы Луиса Орландо, высокого человека по прозвищу Счетовод. Он был помощником Бруно, его главным советником. Счетовод отлично выполнял свою работу, но Ди-Корра никогда не любил его и не доверял. Он был чересчур холодным и сухим.

Позади Счетовода стояла его жена, Мари, одетая в черное. Она нравилась Ди-Корра еще меньше, чем ее муж, и это было одной из причин его неприязни к Орландо. Она была подходящей женой для капо-мафиозо. Тридцатипятилетняя женщина, сильная, с жестоким красивым лицом и светлыми волосами. Она начинала, как проститутка. Сейчас она владела самым дорогим публичным домом в городе. Он функционировал в пригороде под вывеской мотеля. Тот факт, что Орландо тоже жил там, сильно отражался на его характере. И слухи об их собственной практике с девушками раздражала Ди-Корра.

Позади них находились Винсент и Тони Фарго. Лично Ди-Корра считал их наиболее ощутимой силой. Кроме строительной фирмы, которую они возглавляли, они имели банду, часто используемую покойным Паоло. Братья Фарго были умны и гордились своим добрым здоровьем и силой. И их люди, несмотря на небольшую численность, были хорошо организованы и вооружены. И старший из братьев, Винсент, был способен попытаться захватить власть.

Священник, наконец, закончил.

Жена Ди-Корра, которая была на шесть лет моложе его, но выглядела старше, заплакала. Анджело положил ей руку на ее плечо. А второй рукой он поддерживал вдову Регалбуто. С другой стороны ее поддерживал Френки. Они смотрели как роскошный гроб с телом Паоло Регалбуто был опущен в могилу.

Луис Орландо покинул кладбище в новом белом «мерседесе». За рулем сидела его жена. Счетовод сидел рядом, наблюдая, как разъезжаются остальные участники похорон. Его лицо было задумчивым.

– Мы имеем шесть месяцев, чтобы что-то сделать, – сказала Мери. – Если ты не сумеешь взять все в свои руки до того, как выйдет Бруно, то ты можешь забыть обо всем.

– Я хорошо понимаю это, – сухо ответил Луис. – Вопрос в том, что делать. Что и как. И когда. Против человека, подобного Ди-Корра, первое ошибочное действие будет и последним. Между прочим, вначале будет собрание в Вегасе через два дня. Чтобы решить, что будет с семейством Регалбуто.

– Что решит собрание и что произойдет в действительности – далеко не одно и то же.

Такие собрания главарей мафии были обычным делом, призванные предупредить войну, которая так часто возникает, когда умирает дон мафии. С его смертью образуется вакуум, который и пытается заполнить собрание. Но когда решение собрания начинало претворяться в жизнь, оно, рано или поздно, встречало противоборство.

Ситуация была такова: дон умер – да здравствует дон! Но кто будет доном часто решало не собрание, а жестокая борьба между претендентами. Обычно борьба разгоралась между ближайшими помощниками дона и его родственниками.

В тайне Счетовод давно вынашивал планы возвышения, выжидая подходящего момента. Он знал, что этот момент пришел, так же как знала и его жена. Если он захватит власть до выхода из тюрьмы Бруно, то он сможет контролировать весь город. Но для этого он должен подчинить Ди-Корра, или уничтожить его до того, как появится Бруно. Время было наиболее подходящим. Пока отдельные ветви семьи Регалбуто остались без руководства, надо было решительно действовать.

Как бы читая его мысли, Мери сказала:

– Если ты хочешь что-нибудь сделать, перестань мечтать, сейчас самое время. И перестань думать, давай действуй.

– Перестань болтать, – неопределенно сказал Счетовод.

Он был согласен с ней, пришло время играть, игнорировать риск и действовать. Он продолжал внимательно обдумывать свои действия. Он должен действовать так, чтобы Ди-Корра не узнал ничего до тех пор, пока не будет слишком поздно.

Глава 5

Анджело Ди-Корра ясно представлял себе надежды Орландо, когда покидал кладбище. Он думал о нем, возвращаясь домой.

Его жена сидела рядом с ним. Глядя в окно рядом устроился его телохранитель, Джо Люсси.

За рулем машины сидел один из зятьев Ди-Корра, Джонни Тряска, молодой человек, создавший себе репутацию человека, Хорошо владеющего оружием, которое было у него под курткой. Рядом с ним на переднем сидении находился Ральф Легри, один из наиболее доверенных людей Ди-Корра. Впервые за двенадцать лет Ди-Корра ехал с такой большой охраной.

Он был готов к любым действиям со стороны Счетовода, уверенный в своих способностях справиться с Орландо. Если он ошибается и Счетовод не замышляет захвата власти, Ди-Корра приготовился ждать выхода из тюрьмы своего старого друга Бруно, чтобы разделить с ним власть.

Но если Счетовод попытается захватить власть, то Ди-Корра разгромит его и захватит контроль над всем городом.

И если это случится, Ди-Корра не откажется от той власти, которую он приобретет. Бруно по выходу из тюрьмы придется удовольствоваться второй ролью, расплачиваясь за то, что оставил своим заместителем такого ненадежного человека.

Думая о братьях Фарго, Ди-Корра считал, что найдет решение, удовлетворяющее обе стороны. Это удовлетворит жажду власти у братьев Фарго и даст ему, в то же время, возможность контролировать их.

О молодом Френке он думал мало, и это было его ошибкой.

Дом, в котором должно было проходить собрание, решающее судьбу семьи Регалбуто, находился менее чем в полумиле от города с его отелями и казино. Ничто в доме не говорило, что он находится в Лас-Вегасе. Он стоял на новом пригородном шоссе с современными ранчо, которые встречаются в пригороде любого города США. Дом принадлежал одному из владельцев казино. Хотя он выступал как хозяин, но он не принимал участие в собрании. Он сам прислуживал за обедом, приготовленным для важных господ. И когда обед закончился домашним яблочным пирогом и кофе, он извинился и уехал в казино, чтобы наблюдать за ночной игрой.

Было уже темно, когда гости вышли из дома и пошли в гараж, который их хозяин превратил в бильярдную. Стол был убран, а из дома были принесены стулья для каждого участника собрания. Гараж был звуконепроницаем, а скрытые агенты мафии проверили каждый дюйм гаража, чтобы убедиться в отсутствии микрофонов. Двери гаража были закрыты на ключ. Работали кондиционеры. Стулья были расставлены полуокружностями, один против другого. С одной стороны сидели: Френк Регалбуто и его дядя, Вито Регалбуто. Напротив них сидели члены собрания, Могущественные доны своих территорий: два представителя из Нью-Йорка и восемь от разных районов страны. Один из нью-йоркских донов, Франческо Гайанта, был председателем. В доме они беседовали только о личных делах. Сейчас они собрались для деловой беседы.

Вито Регалбуто, который был заместителем покойного, заговорил первым. Он предложил сделать своего племянника главой отцовской семьи.

– Прежде всего здесь довод, который никто не может оспаривать. Вопрос крови, Френк Регалбуто – единственный оставшийся в живых сын дона Паоло. Второе: вопрос средств. Френк унаследует отцовские деньги и ценности. Вполне закономерно, что он должен унаследовать и отцовскую должность. Права Френка не могут быть оспорены.

– А он хочет этого? – спросил дон Гайанта.

Френк посмотрел на председателя.

– Черт побери, да, хочу! – Это принадлежит мне. Я участвую в делах семьи с 17 лет. Отец готовил меня к руководству семьей.

– Будь благоразумен, Френк, – неопределенно сказал Счетовод. – Ты был активен, да, но ты никогда не был руководителем. Мы знаем, что ты никогда серьезно не занимался руководством.

– Я сделаю это сейчас.

– Но у тебя нет еще опыта, – сказал дон Гайанта. – Право управлять такими важными делами предполагает и наличие способностей делать это. Возможно, ты и имеешь эти способности, но это не доказано, ибо ты их не проявил. Возможно, со временем, ты их проявишь, но мы должны решать сейчас.

Анджело Ди-Корра ничего не говорил. Он ждал.

– Это правда, – сказал Вито Регалбуто, – что мой племянник не имеет опыта, но у меня он есть. Я был советником у дона Паоло, буду советником и у Френки, мы оба этого хотим.

Снова Ди-Корра промолчал, так как видел, что Счетовод сделает это за него.

– Вито, – сказал Счетовод, – мы все доверяли вам. Вы были ценным советником дона Паоло, но вы не руководитель. А семья Регалбуто нуждается сейчас в руководителе, сильном и опытном. Есть только одно благоразумное решение: разделить семью на две. Одну возглавит Ди-Корра, а другую дон Бруно. Это единственный способ избежать неприятностей.

– Это один из путей к бедствию, – возразил Вито. Он посмотрел на Винсента Фарго. – Как насчет тебя, Винс? Ты и твой брат собираются подчиниться дону Ди-Корра или дону Бруно?

Винсент покачал головой.

– Никому из них. Но и тебе с Френки тоже. Без обиды, Вито, но вот что я хочу сказать о себе и Тони. С этого момента мы начинаем действовать независимо. Дон Регалбуто почти дал нам согласие на это перед смертью.

– В это трудно поверить, – сказал Счетовод. – У тебя хорошая организация, но маленькая.

– Чепуха! Мы готовы к этому! И мы становимся все больше и больше. Мы имеем деньги, связи, организацию. Наша строительная организация – солидная фирма. И наши операции возрастают. Мы с Тони не видим оснований оставаться на заднем плане у кого-либо.

В глазах Френка была боль, когда старший Фарго говорил это. Он процедил сквозь зубы:

– Я считал, что могу рассчитывать на тебя и на Тони.

Винс пожал плечами:

– Сожалею, парень.

– Тони и я были как братья.

– Это личное, а я говорю о деле.

Винс наклонился в сторону старшего Фарго, лицо его было красное от гнева.

– А кто ввел нас в дело, ты, негодяй! Отец Френки. Вы с Тони были ничем, когда он подобрал вас.

Винс кивнул:

– Этого ты мне не должен был говорить. Мы были должниками дона Паоло, но Френки мы ничего не должны.

Ди-Корра решил, что пора начинать. Он повернулся к Френки.

– Видишь, как получается, Френки? Можешь считать, сто большая часть семьи твоего отца думает так же. Они ничего не должны тебе. Ты не потратил годы на строительство большой организации. И ты не имел таких дел, которые бы заставили бы почувствовать, что они имеют дело с парнем, который имеет опыт, как твой отец. И ты не будешь иметь веса среди них, если ты даже попытаешься достичь этого силой. Френки, твой отец сказал бы тебе то же, что и я: не пытайся достичь чего-нибудь до того, как будешь уверен, что сможешь удержать. Для твоей собственной пользы, поверь мне, что ты не в состоянии, чтобы сейчас взять на себя руководство.

Френк попытался ответить, но его дядя удержал его.

– И ты теперь возьмешь это? – произнес он, глядя на Ди-Корра.

Анджело помолчал секунду, а потом посмотрел на Винса.

– Как это прозвучит для тебя? Наши действия будут независимыми, но ты и твои парни будут входить в семью Бруно и мою. А когда мы поверим тебе, никаких вопросов и споров. Взамен этого, мы обеспечим тебе проценты от всего строительства, осуществляемого в городе.

Винс задумался. Было видно, что Ди-Корра не говорил с ним предварительно. И наконец он кивнул.

– Я согласен.

Но Счетовод был недоволен.

– Я не согласен.

Ди-Корра посмотрел на него.

– Это касается Джимми Бруно и ты сейчас выступаешь за него, пока он сидит в тюрьме?

– Да, я выступаю за Джимми. И я хочу для него большей доли.

– Ты не можешь получить ее без борьбы. Ты имеешь власть, чтобы подчинить себе Винса и Тони Фарго? Нет. Я имею. Но я не хочу войны. Ведь мы можем договориться по-дружески, каждый из нас может при этом что-нибудь получить.

Председатель собрания дон Франческо Гайанта заговорил:

– Звучит как ответ на все вопросы.

Для этого мы здесь и собрались, чтобы уладить дело без неприятностей.

Остальные члены собрания кивнули в знак согласия. Вито Регалбуто молча следил за ними, понимая, что дело сделано. Но Френки сердился на Ди-Корра. В душе он понимал, что тот прав, что он не готов осуществлять руководство семьей отца, но было бы ошибкой сдаться без борьбы.

– Так вот, что вы предлагаете? Дать им то, что они хотят! Предположим, что каждый из организации моего отца решит идти своим собственным путем. Мы разрешим им это?

Ди-Корра покачал головой.

– Больше никто не хочет самостоятельности. Никто для этого не имеет таких условий, как Винс и Тони. – Он повернулся к Счетоводу. – Орландо должен ответить: половина Бруно, половина мне.

– Кто-нибудь имеет другие намерения?

– Все будут согласны, если поговорить с ними правильно. – Ди-Корра улыбнулся. – Видишь, как это просто.

– Конечно, – с горечью сказал Френк. – Для тебя. Ты получишь все, что хотел: половину организации моего отца.

– Я хочу большего, – сказал ему Ди-Корра. – Я хочу тоже тебя.

Френк посмотрел на него, неуверенный, что понял его правильно.

Ди-Корра наклонился к нему.

– Френки, я присутствовал, когда ты родился, прямо в больнице, вместе с твоим отцом. – Он положил руку на колени Френка. – У меня нет сына, а мне уже немало лет. Я сказал, что ты еще не готов стать доном, но ты будешь готов к этому. И если ты научишься у меня, наберешься опыта, то ты унаследуешь от меня организацию.

Он посмотрел на членов собрания.

– Вы слышали, что я сказал, и вы свидетели.

Он снова посмотрел на Френка и ждал. Это дало время Френку придти в себя от удивления. Он заговорил медленно и тепло.

– Если будет так, то я могу согласиться. Я это знаю лучше, чем кто-нибудь в городе.

Глаза Ди-Корра оценивающе смотрели на него.

– Готов поддержать своими деньгами?

Ответ Френка был быстр:

– Если получу прибыль.

– С определенным процентом мне.

– Конечно.

Ди-Корра улыбнулся, а потом встал, подошел к Френку, взял его голову в свои руки и поцеловал.

Никто больше не двигался. Все казались счастливыми, за исключением Счетовода, который смотрел настороженно.

– Анджело, если ты берешь Френки, то я беру Вито, я нуждаюсь в нем.

Вито Регалбуто возразил:

– Подождите минутку. Я хочу быть с Френки.

Ди-Корра посмотрел на него и покачал головой.

– Нет, Орландо прав. Пока Джимми Бруно в тюрьме, он будет нуждаться в опытном человеке.

Счетовод решил, что заполучил лучшего человека. И торопился закрепить свой успех.

– Мы должны разделить прибыль от продажи героина так, как согласовали, что Вито перейдет к Бруно.

Анджело снова сел. Он мягко посмотрел на Счетовода.

– Хорошо, – спокойно сказал он, – мы разделим все честно.

Они работали долго. Спорили, взвешивали и уравнивали отдельные части организации Регалбуто, чтобы ни одна семья не имела преимуществ.

Было три часа утра, когда они закончили все. Все уже собрались прощаться, обнадеженные, что все закончено.

Тут Френки вскочил на ноги. Спокойная сила его голоса привлекла всеобщее внимание. Он посмотрел на Анджело.

– Дон Анджело, четыре человека пытались перехватить последнюю партию героина, закупленную моим отцом. Они ждали в месте, где мы производили обмен с импортерами. Место было известно немногим. И это значит, что информатором был кто-то близкий к моему отцу.

Френк достал листок бумаги из кармана.

– Здесь имена четырех бандитов и имя человека, которому они подчинялись.

Ди-Корра взял листок из его рук, и молча прочел пять имен, написанных на нем.

Председатель молча заерзал на своем стуле.

– Что заставляет рассматривать вас это дело здесь?

Ди-Корра посмотрел на него. Его лицо было мрачным.

– Потому что эти люди подчинялись дону другого города, – он помолчал. – Вашего города. – Он повернул голову на второго представителя Нью-Йорка. Дона Мариано Восалло.

Известны ли вам эти имена? – спросил он, протягивая листок бумаги.

Лицо Восалло стало бледным. Ди-Корра изучал его, понимая, что шок, который он испытывает, что он не ожидал таких откровенных слов Френки.

Восалло держал себя в руках, когда смотрел на листок бумаги. Он прочел четыре имени, написанных над его собственным. Он смотрел дольше, чем это требовалось. Когда он поднял глаза, в них была боль.

– Я не знаю ничего о том, что они делали на вашей территории. Клянусь в этом кровью своей матери.

– Эти люди принадлежат к вашей семье? – спросил Ди-Корра.

Восалло мрачно кивнул.

– Они из части Джузеппе Спада.

– Были, – сказал Френк, – они мертвые.

Восалло не смотрел на него. Его глаза встретились с глазами Ди-Корра. Оба дона были расстроены.

– Спада был моей правой рукой в течении десяти лет, – сказал Восалло.

Ди-Корра мягко сказал:

– Важно узнать имя человека, который информировал его. Я не хочу иметь у себя предателя, или у Бруно.

Восалло посмотрел на другие лица, на некоторых из них было недоумение.

Он вздохнул и снова посмотрел на Ди-Корра.

– Я позвоню по телефону. Спада будет здесь завтра после полудня.

Анджело Ди-Корра встал.

– Спасибо, – сказал он, а затем повернулся и вышел.

Френк Регалбуто вышел за ним.