Текст книги "Истинная для Василиска"

Ника Ёрш
Истинная для Василиска

Дорогие мои читатели, я хочу подарить вам немного тепла в сегодняшние непростые времена. Надеюсь, эта маленькая история сумеет поднять настроение и вызвать улыбку.

С наступающим!

Ника Ёрш

– Не стоит покидать номер. Это опасно, Анна, – напомнил Макс, внимательно посмотрев на меня.

Затем, повернувшись к зеркалу, вставил в глаза защитные линзы. Всем васили́скам приходилось носить их во время выхода в люди, дабы не превратить случайных прохожих в камень.

Несколько раз моргнув, чтобы дать глазам привыкнуть, Макс снова обратился ко мне:

– Вечером вместе поедем в ресторан. Поужинаем. Я забронировал столик на шесть. Тогда и расскажу все тонкости предстоящего дела.

Я кивнула, завороженно глядя на начальника. Да и как иначе? Даже спустя полтора года совместной работы не могла на него наглядеться. Максимилиан Трэйссиаш впечатлял: высокий, широкоплечий, сильный и харизматичный – просто мечта всех женщин. Уверенность сквозила в каждом его слове, в каждом движении. Лучший сыщик Ардиста, таинственный василиск с отличным доходом. Периодически на него вели охоту. Не только преступники, но и дамы, желающие заполучить заядлого холостяка в мужья. Но Макс обожал свободу и красиво уходил от всех.

Он категорически не хотел связывать себя не только узами брака, но даже серьезными отношениями. Да что там, несерьезные его тоже тяготили! Уж в этом я убедилась. Ведь уже год с лишним снимала комнату в его доме, жила бок о бок и наблюдала за жизнью начальника.

Я видела, как он мастерски ведет переговоры с потенциальными клиентами; как планирует раскрытие дел и виртуозно осуществляет задуманное; как филигранно, балансируя между очарованием и грубостью, отваживает назойливых дамочек, ищущих его внимания. Последнее всегда особенно впечатляло!

Макс в упор «не замечал» откровенного флирта и намеков на продолжение знакомства в более интимной обстановке. С девушками он вел себя как бесчувственный трудоголик, женатый на собственной работе. За этим было очень весело наблюдать. Сначала. А потом случилось ужасное: прошло совсем немного времени, и я сама неосознанно поддалась холодному бесстрастному обаянию начальника. Умом поняла еще тогда: нужно просто уйти, но сердце не позволило сдаться сразу. Я оптимистка, верящая в чудеса, а потому решила бороться за счастье.

Чего я с тех пор только не делала! Сперва запоем изучала все, что могло бы пригодиться в нашей сфере деятельности: чтобы Макс отметил мой ум, сообразительность и подготовку. Потом попыталась добраться до сердца через желудок и, к своему удивлению, увлеклась кулинарным искусством. Научилась готовить самые разные блюда, невероятные как по вкусу, так и по внешнему виду. Но Макс не таял. Тогда, видимо, от отчаяния, я скупила массу книг о покорении холостяка. Начитавшись «гуру», продумала стратегию и… рухнула в пучину первых ярких чувств. Уже несколько месяцев подряд я наряжалась, красилась и всячески намекала, что готова к чему-то более существенному, чем совместная прогулка перед сном. Да только этот хладнокровный гад (причем в прямом смысле – василиск же) благодарил за вкуснейший завтрак (потрясающий обед… незабываемый ужин), убирал посуду в магомойку и удалялся, пожелав сладких снов или удачного дня.

Чтоб ему завести пять кошек и вечно работать им на корм!

Вынырнув из печальных раздумий, я досадливо поджала губы и, передернув плечами, обняла себя. В номере оказалось довольно прохладно. Казалось, даже на улице теплее, но выходить до вечера Макс запретил. Видимо, ему снова угрожали из-за нового расследования. Мной начальник никогда не рисковал, обеспечивая безопасность по высшему разряду. Хоть за это спасибо.

Присев в кресло, я задумчиво разгладила юбку теплого пыльно-розового платья из мягкой тонкой шерсти с воротником-шалью. Домашним его можно было назвать лишь номинально, но в том и был умысел. Я старалась выглядеть идеально всегда. Чтобы Макс видел, какой прелести лишается, и опомнился поскорее.

Пока грустила, моего лба неожиданно коснулась горячая ладонь.

– Температуры вроде нет, но вид у тебя уставший, – сообщил начальник с недовольством. Подтянув брюки, он присел прямо передо мной и заботливо уточнил: – Что не так? Перелет вымотал?

«Ты меня вымотал, бесчувственный гад!» – хотелось прорычать в ответ. Но я лишь пожала плечами:

– Наверное.

Теперь уже Макс вздохнул с досадой:

– Думал, здесь будет теплее, чем в столице, но вышло наоборот. Аномалия какая-то в этом году. Может, не стоило тащить тебя за собой? Но ты столько раз говорила, что хотела побывать в Оарзисе…

«Хотела, конечно. Но летом, когда здесь жара!» – подумала я.

Отвернувшись к двери, с капелькой брюзжания уточнила у начальника:

– Горячий шоколад мне заказать можно? Или это тоже опасно?

– Скоро принесут, – ответил Макс, поднимаясь. – Вместе с обедом. Я распорядился, как только мы въехали.

Я не выдержала, снова посмотрела на начальника. Глядя на меня, он мягко улыбнулся, чем тут же вызвал ответную реакцию: защемило сердце от тоски. В такие моменты казалось, будто мои надежды на отношения с идеальным василиском не напрасны, и воображение рисовало радужные картины будущего. Но это был самообман. Я пробыла рядом с начальником достаточно, чтобы убедиться в тщетности подобных желаний.

Пришло время принять поражение и отступить.

Я была очень благодарна Максу как специалисту, ведь он принял меня на должность сразу после Высшей академии магии: без опыта и стажа. Остальные работодатели, включая несколько отделений полисмагии, отказали хрупкой голубоглазой блондинке с дипломом выпускницы боевого факультета. Не верили в мои способности и обещали однажды перезвонить. Лишь Макс выслушал и дал работу.

Полтора года в его обществе стали самыми волшебными и интересными в моей жизни! Мало того, что он платил отличную зарплату и частенько выдавал неплохие премиальные, еще и позволил войти в свой ближний круг. Насколько поняла из обмолвок Макса, для меня сделали большое исключение. Ближний круг давал право жить в доме начальника (он сдал мне комнату по копеечной цене), есть за его счет (но с условием готовить на нас двоих) и смотреть в глаза этого василиска, даже когда он ходил без защитных магических линз. Для провинциальной девушки, только что окончившей столичную Высшую академию магии, этого было более чем достаточно… но лишь первое время.

Чем больше я узнавала Макса, тем сильнее хотела его поощрения и внимания. Быть рядом, заботиться о нем, чувствовать на себе его взгляд, слышать похвалу, получать комплименты, таять от случайных прикосновений – потребность во всем этом росла в геометрической прогрессии с каждым месяцем. И стало совсем плохо с тех пор, как на меня окончательно снизошло откровение: я влюбилась.

Сильно.

Неизлечимо!

И все, о чем теперь могла мечтать, свелось к одному: стать истинной и единственной любовью василиска. Не навязаться и превратиться в обузу, а открыть ему глаза на возможное счастье. И иногда мне казалось, что Макс действительно проявлял ответный интерес. Я ловила на себе его задумчивые взгляды, чувствовала заботу и наслаждалась вниманием. А позже, когда начинала взвешивать все его поступки разумно, грустила. Ведь осознавала, что принимала банальную вежливость за знаки внимания.

Поистине предан Макс был только работе. Ее он любил и пестовал. Она была его страстью и единственной достойной спутницей. А во мне он видел лишь помощницу, к которой привык. Пришло время смириться с этим.

Так, приняв судьбу несчастной влюбленной, в среду я решилась разорвать этот порочный круг и подала заявление на уход. Принесла его Максу в кабинет вместе с кофе, круассаном и свежей газетой. На десерт, так сказать.

Потом долго прислушивалась к звукам в кабинете и успела искусать все губы от нервов, пока Макс не вышел. Замерев на пороге, он долго смотрел на меня, словно пытался понять что-то важное. Потом сообщил со злой усмешкой:

– Честно говоря, я ждал другого подарка на Новый год, Анна. Что там люди дарят друг другу? Теплый шарф с оленями, например. Или носки. Но не увольнение. Объяснишься?

Я покачала головой, чувствуя, что, если скажу хоть слово, разрыдаюсь. Только не при Максе!

– Хорошо, – он опустил взгляд на заявление, которое держал в руках. Помолчав какое-то время, заговорил снова: – Я его подпишу, но будет одна просьба. Отработай положенную неделю. Полетели со мной в Оарзис? Завтра.

– Куда? – опешила я, припомнив примерное расстояние до прекрасного курортного магополиса далеко на юге. – Для чего нам туда?

– Мне нужна помощь в одном очень важном деле, – ответил Макс. – Можно сказать, деле всей моей жизни. Думал отложить все, но не получится. Командировка займет всего пару дней, и ты получишь премию. Единственный нюанс: придется и Новый год провести со мной. Согласна?

Разве могла я отказать Максу?

И вот спустя два дня мы в Оарзисе, в шикарной старинной гостинице. И сегодняшнюю новогоднюю ночь проведем вдвоем в огромном номере для новобрачных! Как только я услышала об этом, внутри тут же воспрянула надежда. Вдруг Макс задумал романтическое приключение и признание? Но, как всегда, воображение снова сыграло злую шутку. Пока мы поднимались по лестнице, Макс с сожалением заметил:

– Прости, Анна, но в такое время остался только один номер. Зато с тремя комнатами. Так что не волнуйся, у тебя будет личное пространство.

– Да у меня его и так через край, – буркнула я, удрученно вздохнув и слушая, как вдребезги разбиваются последние романтические иллюзии.

– Прости? – Макс нахмурился.

От ответа спасла нужная нам дверь. Просторный и очень красивый номер восторга не вызвал, скорее, добавил уныния и тоски. Макс предложил мне занять комнату с огромной кроватью в форме сердца, где даже подушки оказались расшиты сердечками. Давил на самое больное, зар-раза! Сам же занял комнату попроще, с обычной кроватью.

Первым делом я прошла в ванную, чтобы помыться с дороги и спрятаться от всевидящего взора начальника. Не хотелось вымещать на нем злость за свои безответные чувства. Он ведь не виноват в том, что я его полюбила. Хотя, безусловно, мог бы родиться не таким красивым и менее разборчивым в связях!

Даже решив уйти, я вела себя так, словно ничего не изменилось. И из душа выпорхнула причесанной волосок к волоску, в мягких домашних туфлях и теплом элегантном платье. Пыльно-розовый очень мне подходил, а шалевый воротник добавлял изящества. Пока были дома, мне часто казалось, будто Максу нравится именно этот наряд. Он словно смотрел на меня по-особенному. Пусть это лишь мои иллюзии, но я упорно за них цеплялась.

Как было отпустить его? Такого привычного мне? Уже родного, знающего меня и мои привычки? Как?! Еще пару минут назад казалось, будто вода помогла смыть негатив и добавила спокойствия, но Макс вновь распалил безжалостный огонь. Я смотрела на начальника и горела от безответного чувства.

А он стоял, завязывал галстук у зеркала в гостиной и думал о чем-то своем.

Я не вынесла: подошла и развернула Макса к себе.

– Сейчас в моде другие узлы, – сказала с легкой улыбкой.

Распустила галстук и завязала все заново. Затем опустила воротник рубашки и поправила полы пиджака. Отступив, осмотрела начальника с головы до ног и вынесла вердикт:

– Совершенен. Как всегда. Вот только одет слишком легко для местного климата. Рекомендую заменить пиджак на пуловер. В нем будешь не менее обворожителен.

Макс почему-то не спешил отвечать. Стоя напротив, он хмурился, словно пытался вспомнить, что хотел сказать. А потом выдал то, о чем совсем недавно говорил:

– Я сейчас уеду, и тебе придется остаться одной до вечера. Только никуда не выходи.

– Даже по гостинице не гулять? – уточнила я.

Он покачал головой, скользя взглядом по моему платью.

– Можно узнать, почему? – попыталась я выяснить нюансы о «деле всей его жизни».

– Опасно, – тихо ответил он, глядя на воротник моего платья. Затем, посмотрев на губы, отвернулся к зеркалу и сообщил недовольно: – Здесь… всякое может произойти. Поэтому дождись меня, и я все расскажу. Хорошо? Как раз отоспишься, и настроение вернется.

Отосплюсь?! А что, по его мнению, я делала во время пятичасового перелета?!

Пока я зло пыхтела, разглядывая его мужественный профиль и еще более злобно мысленно одергивая свое невольное восхищение этим явно темнившим василиском, Макс любовно погладил галстук, усмехнулся, сделал мне привычный комплимент по поводу «золотых рук» и умчался в свою комнату – взять еще что-то из вещей.

А я осталась у зеркала наедине со своим отражением. И ужаснулась! Хмурое, распаренное до розового цвета лицо без грамма косметики сделало меня совсем юной и недовольной. Прическа успела отчего-то растрепаться. Бледные руки комкали несчастный воротник…

В итоге из зеркала на меня смотрела стройная, невысокая всклокоченная блондинка с большими голубыми глазами, искусанными пухлыми губами и небольшим вздернутым носом. Вид был, мягко говоря, растерянным. С макияжем я выглядела старше, ярче и уверенней. Сейчас зеркало словно напоминало, что девице не больше двадцати одного года, а платье только добавило этому образу невинности и беззащитности.

Зачем Максу такая?

По обмолвкам общих знакомых, коллег и информаторов, я выяснила, что до нашей встречи он заводил короткие интрижки с роковыми красотками. Причем ровесницами. А после моего появления все слухи о его личной жизни исчезли. Похоже, стал лучше ее прятать и остальных попросил не обсуждать лишнее. Больше того, Макс стал использовать меня не только как помощницу, но и как ширму. Когда шефа спрашивали, есть ли у него кто-нибудь, он всегда приобнимал меня за плечи и говорил: «У меня Анна. Зачем мне кто-то еще?» Для него это было шуткой, позволяющей закрыть рот напористым сплетникам, а для меня становилось очередным поводом плакать в подушку.

Вскоре доставили обед. Макс принял его, но сам есть не планировал. Попросив накрыть для меня на ближайшем столике, он проводил официанта и, все же сменив пиджак на пуловер, достал из шкафа пальто.

– Уже уходишь? – поняла я.

– Чем быстрее все сделаю, тем быстрее вернусь, – кивнул он. И тут же снова принялся меня наставлять: – Будь осторожна и внимательна. Не открывай никому. В номере есть все необходимое до вечера. К слову, когда приеду, тебя ждет сюрприз. Если дело выгорит, этот день ты запомнишь надолго.

– А если не выгорит? – из вредности уточнила я.

Макс посмотрел на меня, покачал головой и напомнил:

– Так не бывает. Увидимся часов в шесть, – он потянулся к ручке двери.

– Макс! – остановила его я. – Серьезно, как быть, если что-то пойдет не так? Может, поедем вместе?

– Никак, – он поправил теплое полупальто, улыбнулся и заверил: – Я продумал все до мелочей и должен сделать кое-что сам. Не волнуйся, ты не останешься безучастной. Без тебя моя задумка не сможет реализоваться. Но из номера ни ногой. Даже обслуживанию номеров не открывай.

– Настолько серьезное расследование? – я разволновалась еще сильнее.

– Дело всей жизни не может быть простым, – подмигнул Макс.

– Здесь наши магофоны не работают, – напомнила я. – Не хочу быть занудой, но как с тобой связаться в случае необходимости?

Подумав, Макс вынул из портмоне миниатюрную зеленую карточку:

– Вот визитка моего друга, – сказал он. – У Мизи́ра здесь свой магазин. Я загляну туда к пяти. Если тебя будет что-то беспокоить, позвони администратору гостиницы и попроси связаться с ним. Передай для меня сообщение.

Я мельком глянула на визитку, но из-за массы волнений, свалившихся за последнее время, название плохо отложилось в памяти. То ли «Рамнузис», то ли «Римазис»…

– Не будь такой трусихой, Анна, – Макс заулыбался и щелкнул меня по носу. – Тебе не идет.

Трусихой? Вот как? Я тут же вспомнила еще кое-о чем…

– Подожди! – попросила Макса, мило улыбнувшись. – У меня есть для тебя одна вещь.

Я быстро достала из чемодана приготовленный подарок. Хотела шуточно всучить его Максу в новогоднюю ночь, но раз он решил бросить меня здесь до вечера да еще принялся высмеивать обоснованные страхи, сюрприз просто обязан был перекочевать на его шею прямо сейчас!

– Это тебе, – я с самым серьезным видом протянула красный шарф с оленями. – Здесь холодно, а потому я хочу о тебе позаботиться, дорогой начальник. Не буду ждать сегодняшней ночи, бери и надень сейчас.

– Это что? – удивился он.

– Шарф, – ответила я. – Как ты мечтал, Макс. Люди дарят такие друг другу. С наступающим. С почти Новым годом.

Честно говоря, была готова к отказу. Но начальник широко улыбнулся и лихо повязал подарок на шею.

– Как я выгляжу? – спросил он, расставив руки.

Ну что сказать? Черное классическое пальто, такие же брюки, ботинки, галстук, кипенно белая рубашка, темно-бежевый пуловер и шарф с оленями…

– Превосходно, – рассмеялась я. Не удержалась и, протянув руку, расправила складки ткани на его груди, мимолетно погладив. – Все враги будут повержены, а деловые партнеры не смогут устоять. Носи и будь счастлив.

– Я тебе тоже припас кое-что, – прищурился Макс. – Чтобы носить и сражать всех. И для счастья, разумеется. Но я более терпелив и отдам подарок ночью у елки.

– У какой еще елки? – растерялась я.

– У нашей, конечно, – он неопределенно провел рукой, указав куда-то вправо от меня: – Поставят где-то здесь. Я распорядился установить и нарядить ее к полуночи.