Текст книги "Дети воды. Tama a te moana"

Дети воды
Tama a te moana
Ника Уэбстер

© Ника Уэбстер, 2023

ISBN 978-5-0060-2962-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Кто я? Где мое сердце?

Айзек носит на шее ожерелье из ракушек и цветных бусин, а под рёбрами у него плещется солёная морская вода. Айзек заблудился в лабиринте узких улиц и в городском шуме ему слышится шум прибоя. Он щурится на полуденное солнце. От жары под ногами плавится асфальт. Воздух дрожит на горизонте и в этом знойном мареве видятся ему пальмы далёких островов. Айзек облизывает солёные губы. Он действительно заблудился. Его место не здесь. И он покупает билет в один конец. За бортом самолёта синеет бескрайний ласковый океан.

Острова встречают его солёным ветром в лицо, гомоном птиц и ослепительно ярким солнцем. Айзек, не раздеваясь, заходит в воду по колено, по грудь и ложится на спину. Он запрокидывает голову в бездонно-синее небо и вспоминает:

Ему пять лет и он впервые видит океан. Айзек смотрит на бескрайнюю водную гладь широко распахнутыми глазами. Океан лениво ворочается у его ног и волны щекотно лижут босые ступни. Океан простирается перед ним насколько хватает взгляда, до самого горизонта и за горизонтом не кончается, сливаясь с небом. Айзек очарован. Он заходит в воду по колено, по пояс, протягивает ладошку и гладит волну, та котёнком ластится ему под руку. Айзек смеется, делает ещё шаг и ложится на воду. Океан принимает его в свои объятья и качая на больших синих ладонях нашептывает шорохом прибоя, криком чаек, посвистом ветра:

Мы с тобой одной крови, ты и я. Айзек отзывается, беззвучно, сердцем. Растворяясь в прохладной солёной воде, позволяя ей течь по жилам, он становится частью океана. Океан принимает его как родное дитя.

В десять лет Айзек после уроков бежит к океану. Для сухопутного человеческого ребенка, он, пожалуй, слишком хорошо ныряет и плавает. Но Айзек знает, что океан не причинит ему вреда. Он не боится заплывать далеко, чувствуя, как волны держат его. Айзека за глаза зовут дельфином, а он смеётся и смахивает песчинки с острого бронзово-загорелого плеча, чешуйками поблескивающими на солнце.

Айзеку пятнадцать и он влюблён. Влюблён в таинственные глубины, где таится целый мир – прекрасный и почти неизведанный. Он влюблен в необъятную синь, мерцающую на солнце, даже когда она отливает штормовым свинцом. Влюблен в шум волны и свежий ветер, тот, что надувает паруса и поёт о дальних странах. Айзек влюблён в ласковую прохладу морской воды, ставшей его второй колыбелью. Он родился в большом шумном городе и лишь когда ему исполнилось пять, родители переехали сюда, в маленькое бунгало на самом берегу. И с пяти лет Айзек засыпает под шум прибоя, как под колыбельную. Здесь, на берегу, ему так вольно и легко дышится. Айзеку пятнадцать и он влюблён в океан.

Айзеку двадцать и он точно знает, кем он хочет стать. Он уезжает учиться в город и забирает с собой частичку океана – самодельное ожерелье из ракушек и цветных бусин. Он знает, что будет скучать. Но он обещает вернуться.

Но городская жизнь втягивает его в свой водоворот. Айзеку больше не снятся по ночам дельфины и бесконечная синяя гладь океана. Шум городских улиц заменяет ему шум прибоя. Ветер здесь пахнет пылью дорог и раскалённым асфальтом, ветер не поет, а устало шепчет и Айзек не слышит его. Он усердно учится и чтобы было чем платить за учёбу, подрабатывает бариста в Старбаксе. Всё как у всех. Он уже не помнит об океане, но порой чувствует, что ему чего-то не хватает и эта пустота тянет где-то по рёбрам слева. Он бездумно теребит странное ожерелье из бусин и ракушек, которое и сам не помнит, почему не снимает и уходит гулять, бродить по улицам. У него нет определённого маршрута, он ищет… что-то или кого-то. Он встречается с ней взглядом случайно в толпе и вздрагивает, когда из синих-синих глаз незнакомки на него плещет океан. И сразу запахло солью, зашумел в ушах прибой. Айзек внезапно понимает, кого он искал. Он нашёл. Себя.

А в глазах каждый день океан бескрайний…

Океан дышит. Мерно и глухо. Чуть заметно колышется ярко-синяя гладь, накатывает волной на берег и нехотя отступает обратно. Айолана бредёт вдоль полосы прибоя и на песке за ней остается цепочка следов, быстро наполняющихся водой. Она разворачивается и заходит в воду по колено, разжимает кулак и большая ярко-розовая ракушка с едва слышным всплеском скрывается в волнах. Айолане она больше не нужна. Ведь она вернулась. И хочется верить, что навсегда. Здесь ничего не изменилось: этническая деревушка на острове Макатеа по-прежнему живет рыболовством, добычей жемчуга да туризмом. Аойлана вернулась, чтобы работать гидом, чему училась в институте последние пять лет. А до того… Аойлана прикрывает глаза, вспоминая:

До тринадцати лет она росла вольно как дикий цветок. Дни беззаботного детства, полные солнца и смеха летели один за другим и казалось, что лето никогда не закончится. Она ныряла на спор с мальчишками со скалы и приручала волны на самодельной доске для сёрфа. Отец научил её древнему искусству ходить под парусом и вместе с ним Айолана ныряла за жемчугом. Мать низала из него украшения и продавала туристам. Возможно у Айоланы не было многого, что имели её городские сверстники. Но у неё было больше: любовь родителей и свобода. Свобода быть собой. А ещё океан. Айолана, несмотря на своё имя, больше принадлежала морю, нежели небу. Как и все островитяне, плавать она умела едва ли не с рождения. И сердце её с рождения принадлежало океану, ведь от матери ей достался необычный дар – Айолана умела говорить с дельфинами. И, если честно, дельфины ей нравились больше, чем люди. Они не дразнили её за нетипичную для островитянки внешность – слишком тонкие черты, доставшиеся от отца-европейца и его же синие глаза. Айолана прятала их, опуская длинные ресницы и старалась лишний раз не поднимать взгляда.

Однако, когда ей исполнилось тринадцать, родители потенциальных женихов внезапно забыли, как за глаза звали её уродиной. Вот тогда её беззаботное детство резко закончилось и вчерашние товарищи по играм уже смотрели на неё иначе. И относились иначе. Это раздражало. Раздражало, как их родители фактически приценивались к ней. И страшнее всего было от мысли, что её родители последуют традициям. Айолана жалела, что не может обернувшись дельфином уплыть в закат, подальше оттуда. Она бы сбежала, но на мили и мили вокруг океан… Она всё-таки попыталась сбежать, но не рассчитала.. Многого. И океан в тот день явно был не ее стороне. К утру волны прибили её лодку обратно к берегу. Родители долго ругались, плакали, осматривали её на предмет повреждений и снова ругались. Потом, выяснив, отчего именно она сбежала, переглянулись и рассмеялись. Они хотели сообщить ей позже, но пожалуй сообщат сейчас, раз уж так вышло. И Айолана узнает, что ей не надо никуда бежать, а родители не собираются следовать традициям. Этой осенью девочку отправляют учиться. В Америку. Женская частная школа имени святой Марии, одна из лучших. Родители рассказывали что-то о том, какое великолепное образование ей там дадут и что это возможность увидеть мир за пределами острова. Айолана почти не слушала, узнав, что там, куда она отправляется нет океана… И выбора у неё тоже нет. Этим вечером Айолана плавала с дельфинами дольше обычного, а утром, молча собрала вещи, попрощалась с родителями и села в вертолет, который доставит её до аэропорта на Таити. В кармашке на груди, у самого сердца, она увозила с собой частичку океана – большую розовую ракушку.

Айолана открывает глаза и улыбается, но не спешит выходить на берег, заходит ещё глубже и зовёт. Дельфины окружают её, щёлкают, щебечут, свистят, всем своим видом выражая радость встречи. Айолана рада не меньше. Смеётся, гладя улыбающиеся дельфиньи морды, обнимает их и ныряет, держась за плавники. Она вернулась.

Мы дети воды, я и ты.

Айзек отходит от берега на приличное расстояние, заглушает мотор и устраивается на палубе – ждать. Вскоре неподалеку от его лодки в волнах мелькает острый плавник, другой, третий, бликует на солнце серебристо-серый бок. Дельфины кружат около лодки, но не приближаются и из воды то и дело выныривает чья-нибудь тупорылая морда, настороженно кося на незнакомца влажным темным глазом. Айзек не спешит выходить на контакт, давая им присмотреться и понять, что чужак безопасен. Дельфинам нужно время привыкнуть к нему и Айзек не спешит. Он наблюдает, как скользят под водой темные продолговатые тени, считает их и записывает в дневник численность стаи и породу. Остро отточенный карандаш пляшет по бумаге, отрывочно фиксируя поведенческие реакции дельфинов и другие факты, замеченные Айзеком. Он щурится на солнце и задумчиво прикусывает кончик карандаша. А когда опускает глаза в волнах появляется еще один силуэт. Человеческий. Женский. Айзек удивленно моргает: Это невозможно! Девушка посреди океана… Откуда? Как?! Он зажмуривается и отчаянно мотает головой, прогоняя мысль о мифических русалках. Незнакомка выныривает у самого борта, улыбается солнечно-солнечно, приветствуя его с мягким акцентом:

– Алоха11
  гавайское приветствие (пожелание добра и мира)


[Закрыть]

Айзек облизывает пересохшие губы, стараясь не высматривать под водой серебристый русалочий хвост:

– А-Алоха

И завороженно смотрит, как девушка тонкими смуглыми пальчиками убирает с лица смоляную прядь, снова улыбается:

– Вы позволите подняться на борт?

Айзек кивает и подает ей руку. Торопливо отводит взгляд при виде стройных загорелых ножек. Незнакомка с благодарностью принимает его помощь и устроившись на сиденье напротив, рассматривает его с совершенно детским любопытством, склонив головку к плечу.

– Айолана. – называется она. – Я живу здесь. – указующий жест в сторону берега.

Девушка кивает на дельфинов, окруживших лодку:

– А это мои друзья. Они рассказали мне о тебе.

– Ты понимаешь их язык? – восхищается Айзек.

Девушка.. Айолана смешно морщит носик, сдувая с лица непослушную прядь, откидывает назад волнистую смоляную гриву и кивает:

– Этот дар достался мне от мамы.

И помолчав, неожиданно серьезно спрашивает:

– А зачем ты здесь?

И Айзек, не успев подумать, отвечает:

– Потому что океан – мой дом.

Айолана снова кивает, удовлетворенно:

– Ты такой же, как и я. Tama a te moana.22
  Дитя океана


[Закрыть]

Айзек смотрит удивленно-вопросительно и Айолана ответом на его взгляд смеется серебристо, звонко. Запрокидывает головку – подрагивает на смуглой шейке ожерелье из ракушек, вздрагивают пружинки темных волос, рассыпаясь по хрупким плечам. Айзек не может не улыбнуться в ответ. Отсмеявшись, она вдруг подается вперед и трогает светлую прядь у его виска, задумчиво пропускает сквозь пальцы:

– Красиво. Как золото. Или солнце. И глаза у тебя солнечные. Ты не похож на наших мужчин…

Опять качает головой и смеется.

– Ты американец? – скорее утверждает, чем спрашивает она.

– Я вырос на берегу Тихого океана. Калифорния. – отвечает Айзек.

– А ты не похожа на местных женщин… – замечает он.

Айолана ничуть не обижается и объясняет чуточку снисходительно:

– У меня отец-европеец. Поэтому я не похожа на других.

В голосе ее едва заметно проскальзывает грусть и тогда Айзек говорит девушке :

– У тебя в глазах океан. Ты такая же как и я. Ocean’s child.33
  Дитя океана


[Закрыть]

Он подается к ней, прижимаясь лбом ко лбу, накрывая ее ладошку своей и переплетая пальцы. Выдыхает:

– Спасибо, что вернула меня. Однажды я заблудился и забыл об океане. Я увидел тебя случайно в толпе и запомнил твои глаза. Глаза, в которых плещется океан.

И Айолана не отстраняется. Айолана отвечает ему:

– Океану нужно солнце. Поэтому ты вернулся.