Текст книги "Призраки пандемии"

Илья поперхнулся словами. Зачем он это делает лучше и не рассказывать. Сам еще не понял. Но планы, как можно использовать Тимофея, совесть Ильи не облегчали. Опять всех своей меркой меряет? А какой еще мерять? Другой у него нет. Илья наступил на горло своим сомнениям.

– Извини, Гена. Сам понимаешь, ситуация такая, что тени своей сторониться будешь.

– Понимаю, как не понять. Повезло вам, что я на дворе был, заметил. И из города тоже ловко ушли. Ты сам не из этих? Со способностями?

– Нет. По этой части у нас батюшка.

– Да? И чем вас Бог наградил? – заинтересовался Геннадий.

– Благословляю немного. Совсем чуть-чуть. Даже импланта не ставили, только под надзор. Да и получается плоховато и результат не особо.

– Так и слава Богу! А то и вам башку бы продырявили.

– Бог отвел.

Но Илью интересовал другой вопрос, который он не преминул задать:

– Постой, Гена, ты про другие случаи знаешь? Такие как у тебя с сыном?

– Знаю два, а сколько их на самом деле… У приятеля моего кума так забрали. Но тот уж взрослый был мужик, никаких бумажек подписывать не давали. Семье только сказал, что не вернется больше, выходи, мол, жена за другого, нечего одной сидеть. И в детском доме девчушку увезли, точно так же, с отрядом, автоматами и столичными гостями. Там тем более никто не спрашивал. Какие у сироток заступники? Корки сунули, бумажки какие-то дали и пока.

Илья задумался. Ни про что подобное он не слышал. Он знал, что многие спецы сами идут на госслужбу, но про такое не слышал. Теперь он думал, насколько добровольная эта госслужба. И мысли эти ему не нравились.

– Пойду Тимофея проведаю. – сказал Илья.

– Давай лучше я? Я с детьми постоянно в контакте, да и сын был у меня… – вызвался Гена.

– Да иди, он меня на несколько часов больше знает, чем тебя. – позволил Илья, Сергий промолчал.

Геннадий вышел из кухни.

– Ну, что думаешь, служитель культа? Как тебе история, впечатляет?

– Да уж конечно, молодцы твои коллеги!

– Они мне не коллеги. Это или ГэБисты или еще кто. – Илье стало обидно.

– Не серчай. В себя никак не приду. А Гена в одном прав. Никак нам нельзя допустить, чтобы мальчик к ним в руки попал. Если уж они такие вещи вытворяют, то непонятно, что они с его способностями сделают.

– Согласен. Только, что делать все равно неясно. По лесам прятаться? В горы залезть? Один черт найдут. Не через год, значит через два!

– Значит будем прятаться.

– Будем. Пока что будем. Но выход из этого искать надо.

Вернулся Гена вместе с Тимофеем, слезы у него уже высохли.

– А вы знали, что парень-то не немой? – удивленно сказал Геннадий.

Сергий с Ильей уставились на него.

– Шучу. Понял, не до шуток вам сейчас. Давайте, умывайтесь, чего вам там еще надо делайте, а я пока спальные места вам приготовлю. Утром будем решать чего дальше делать.

Глава 9

Гена постелил им в пристройке. Там была кровать, диван и еще он поставил раскладушку. Не сговариваясь Сергий и Илья отдали кровать мальчишке. Каждый предложил другому диван, но Илья убедил Сергия лечь на него самому. Никаких обсуждений устраивать они не стали. Все слишком устали и быстро уснули. Но Илья не забыл положить рядом собой пистолет.

Илью разбудил звук всхлипываний. Как бывает после глубокого сна, он не сразу понял причину своего пробуждения, а когда понял, сел на своей раскладушке, издав скрип. Всхлипывания притихли. Илья прислушался и понял, что это Тимофей. Громадин слез с раскладушки и подошел к мальчику.

– Эй, дружище, ты чего? – как можно более ласково спросил Илья.

Мальчик не отвечал, но понял, что скрыть свой плач ему не удалось и сдерживаться перестал. Илья совершенно не умел обращаться с детьми, он с надеждой посмотрел на священника, но тот крепко спал. Он неуклюже погладил Тимофея по голове.

– Ты это, не переживай так сильно. Мы придумаем как тебя обезопасить. Мы тебя не бросим.

Мальчик поднял лицо от подушки, пристально посмотрел в лицо Ильи, как будто хотел прочесть в нем истину. Сел на кровати, завернулся в одеяло, продолжая смотреть на Громадина. Выражение его лица словно говорило, что он сейчас решает что-то для себя про Илью.

– Знаете, Илья, мне надо вам кое-что рассказать. Если мы действительно будем вместе, то мне нельзя от вас это скрывать. – голос Тимофея подрагивал после слез, но звучал уверенно и твердо. А главное – никакого просторечного говора. Илья ободряюще кивнул. – Я жил не в общине… Вернее, не все время в общине. Я пришел туда десять месяцев назад, в сентябре. Настоятель очень мне помог, он научил меня как говорить с незнакомыми людьми, придумал план если меня найдут. Я сбежал от этих… от тех… Ну, в общем, от тех, кто забрал сына Гены. У них целый центр с такими. Есть и взрослые, и дети. Даже совсем маленькие были, которые говорить не умеют. – Тимофей вздохнул, успокаивая дыхание.

Илья не перебивал, боясь спугнуть откровенность мальчика.

– Я жил там с десяти лет. Я помню родителей… – губы мальчика задрожали, но он плотно сжал челюсти, помолчал и продолжил. – Я жил там долго, несколько лет. Я точно не знаю, сначала мне в голову не приходило следить, а потом уже не смог посчитать. Все дни там одинаковые, с другими разговаривать нельзя особо, никакой связи нет. Сложно за временем следить. Надо мной не издевались, но про других сказать не могу. Были там такие комнаты, в подвале глубоко. Туда пройти нельзя было, но меня на упражнения водили. Вот там кричали, я слышал, но не знаю почему. А меня не били, не мучили. Еще был один ученый, он был хороший. Я не знаю как его зовут, именами пользоваться нельзя, у всех номера. Но свое я помнил, я же уже большой был. Вот он обо мне заботился, как мог. Он тоже из наших, у него имплант был. Я, правда, не знаю, что он умел. Но он мной занимался, больше чем другими. Иногда, когда можно было, когда точно никто не услышит, рассказывал всякое. Я так понял, что они там держат спецов с сильными способностями, самыми сильными. Учат ими пользоваться, готовят для работы. Если кто не слушается, то с ними долго работают… потом все слушаются. Он говорил, что оттуда можно выйти, только надо постараться хорошо учиться и потом работать хорошо, делать все, что скажут. Рассказывал про мальчика, который исцелять умел. Но не как в поликлиниках сидят, а по-настоящему. Вот его обучили и он вышел работать. Я тоже сначала хотел. Но у меня не получалось, я не понимал, что я умею. Все делал, как они говорили, все упражнения выполнял. А они только записывали, пометки какие-то делали. Мне даже имплант не ставили. Я один раз спросил ученого этого, а он сказал, что мне не надо, потом он мне сказал, что они вообще боятся мне его ставить. Говорил, что мои способности уникальны и они не знают как на них скажется имплант. А один раз, он на упражнениях дверь закрыл и стулом подпер. И сказал мне, что до конца не понимает как это работает, но мне главное верить. Сказал, что если я по-настоящему поверю, то оно так и будет. Сказал, что только сегодня у меня есть возможность оттуда сбежать, сказал, что он все организовал. Сказал, что мне надо только бежать наверх, а там я все увижу, охрана будет спать, он им подсыпал чего-то, а с теми которые сейчас прибегут он разберется. А мне главное бежать и не думать ни о чем, кроме побега. Когда в дверь стали ломится, он мне улыбнулся и подмигнул. Беги, говорит, малыш, а сам стул от двери убрал, а когда охранник вломился этим стулом ему по голове дал. Я так испугался, а он кричит на меня, чтобы я бежал. Я и побежал. Я плохо представлял как устроено все внутри, но добежал до большого поста охраны, а они спят все. Я спокойно вышел. Никто меня не ловил. Я потом уже понял, что был точно уверен – меня никто не поймает, ведь тот добрый ученый мне обещал. – Тимофей продолжал рассказ, а Илья сидел в неудобной позе и слушал, боясь сломать то маленькое доверие, которое проявил мальчик. – Я в другие разы тоже пробовал поверить, но у меня не получалось. Не всегда. Вот хотел я поверить, что сейчас еды найду, а не находил. Хотя думал, что по-честному верю. Но все равно не умер, не замерз и вот до общины добрался. Я когда об этом думаю, мне кажется, что просто поверить недостаточно. Надо быть на сто процентов уверенным, что так и будет. Вот если бы мне сейчас тот ученый так сказал – я бы не поверил, а тогда он мне казался единственным хорошим человеком. Как бы он меня мог обманывать? Значит так оно и есть. И настоятель так решил. Он мне тренироваться не разрешал, говорил так меня быстро найдут. У них тоже кого-то из общины забирали один раз. Он решил, что есть или прибор какой или еще что, который спецов ищет.

Илья о таком приборе не слышал, но на прошлой работе не отказался бы. Но он прекрасно понимал, что если он не знает о существовании каких-то технологий, то это не значит, что их нет. Есть низкий уровень доступа Громадина, а приборы запросто могут быть. Эти мысли Илье не понравились. Тимофей обратил внимание на хмурое лицо Громадина.

– Нет, не переживайте Илья! Я не пользуюсь способностями, стараюсь не пользоваться. Только я точно не знаю. Тот человек говорил, что они могут проявляться у меня неожиданно. Вот если целителю надо усилия приложить, то у меня может случайно получиться.

– Ты это батюшке скажи! Он тоже постоянно случайно всех благословляет, замучился на него протоколы составлять. – отозвался Илья.

– У меня по другому. Нас там держали тех, у кого очень сильные способности. Их надо хорошо контролировать и направлять, а то вообще ничего не выйдет. А с маленькими способностями постоянно так получается, что сами срабатывают. Вот и у меня так, это мне ученый рассказывал. Только он говорил, что должен быть способ их научиться контролировать.

Илья встал. Ноги уже затекли окончательно и он не мог оставаться в этой позе, поставил рядом с кроватью стул.

– То есть, спрятаться поглубже и там сидеть – не вариант. Ты думаешь, что у них есть средства тебя обнаружить. – Илья стал перечислять все новые факты, ставшие ему известными, чтобы упорядочить у себя в голове. – То, что они от тебя не отстанут и так понятно, только раньше я думал, что из всех средств у них стандартные, мне известные. Понятненько. – Илья потер лоб кончиками пальцев. Хлопнул себя по ногам и бодро сказал – Ладно! Где наша не пропадала? Я, знаешь ли, редкий везунчик. Мне на прошлой работе все даже завидовали, как мне везло. И сейчас прорвемся. Не переживай. К этим, – это слово он выделил голосом, – мы тебя не вернем. Так, сейчас спать, завтра все решим вместе. Сначала выспаться хорошенько.

Илья встал, вернул стул на место и отправился на свою раскладушку. Лежа под легким одеялом, он думал об этих людях, которые забирают и взрослых и детей. Не до конца понятно, зачем это все делать, да еще в тайне. Общество знает, что способности могут быть опасны, все знают зачем нужны импланты. Одно он мог сказать точно – ему совершенно не нравилось, что делается это все в тайне. Когда государство что-то скрывает от своих граждан – либо их обворовывают, либо еще что пострашней. Что пострашней Илья не придумал, но государственные тайны в отношении людей сами по себе его пугали. Это не супер палка-убивалка и не разведданные, это граждане. Когда-то Илья шел служить этим гражданам, жизнь, однако, распорядилась иначе, но Илья не забывал этого. Решив непременно разобраться в этой мутной истории Илья уснул.

Глава 10

Владимир не спал. Сон никак не приходил несмотря на поздний час. Им с майором Алексеем выделили неплохой номер в местной гостинице. Неплохой, конечно по местным меркам. Но в любом случае лучше, чем ничего.

Ночью Владимир мог не работать. Майор не соврал, лишний раз он его напрягать не хотел. Разбазаривать его возможности никто не станет, он, как-никак, лучший из спецов, которые есть у службы. Но и его возможности ограничены, в первую очередь собственным здоровьем. Известно, что чем сильнее способности, тем большее воздействие они несут организму в целом. Это как износить любимые и дорогие джинсы, которые будешь таскать целыми днями без смены, там где одни прослужат несколько лет, другие улетят за год. Тут уж от джинсов зависит.

Владимир отогнал глупые мысли и снова постарался уснуть. Сон не шел. Зато пришли новые раздумья. Владимир терзался внутренними переживаниями. Ему и не хотелось искать мальчишку, и хотелось доказать, в очередной раз, свою незаменимость. Если он будет постоянно демонстрировать свою значимость для службы, то и проживет подольше, докажет свою ценность и его не станут дергать по мелочам, поберегут. Оставшиеся не вытравленными человеческие чувства, кричали в нем, что мальчишку искать не надо. И дело даже не в том, что ему было просто жаль обрекать Тимофея на судьбу сходную со своей. Нет. Он боялся его способностей. Насколько было известно службе, а известно ей было многое, таких как Тимофей больше не было нигде. Во всем мире. Что придет в голову высокому начальству? В какую авантюру они втравят всех? В том, что это будет авантюра он не сомневался. Как и в том, что ничем хорошим она не закончится. Слишком хорошо он знал пристрастия верхушки общества. Уже получив, все, что только можно желать, власть, деньги, здоровье и безопасность, они захотят чего-то большего, великого. Стать новым Наполеоном, или тайным мировым правительством, или владычицей морской. Захотят вписать себя в историю или создать ее самим. Что из этого хуже Владимир даже боялся представить.

Закрыв глаза и вытянувшись на кровати, Владимир неосознанно потянулся к своим способностям. Привычно окунувшись в фиолетовый туман, он поплыл через сгустки, мимолетно глядя на искры чужих способностей. Все шелуха, ничего интересного. Полетав немного, все-таки он наслаждался использованием своей способности, несмотря на то, что она потихоньку высасывала из него жизненные силы, как курильщик наслаждается сигаретой, Владимир уже собирался вернуться в обычный мир, как вдруг на грани видимого он заметил необычную искру. Ту самую. Ту, которую он искал так долго. Ту, которая подарит ему несколько недель наградного отдыха, а может быть и месяц.

Запоминая расположение искры, Владимир рывком вышел в обычный мир и сел на кровати. Долго он не думал. Решение пришло само. Самое простое. Делай, что должно, и будь что будет.

– Алексей, проснись.

Майор моментально открыл глаза, как будто и не спал вовсе. Не говоря ни слова он смотрел на спеца.

– Дай карту.

– Ах ты мой умница! Вот, я же говорил, курочка по зернышку… – приговаривая майор раскладывал перед Владимиром карту.

Спец прикрыв глаза сверял понятные только ему приметы астрального мира и мира настоящего. Сверхточностью этот метод не отличался, но она и не требовалась. Дальше в дело вступят простые бойцы спецотряда. Владимир карандашом очертил область на карте, открыл глаза. Майор жадно смотрел на карту, казалось спец его не интересует вовсе. Такой расклад Владимира устраивал.

– Леша, сейчас отправимся?

– Д-да, – протянул майор, нехотя возвращаясь из своих триумфальных мыслей о поимке мальчишки. – Тут совсем недалеко. Попалась, пташка! – майор сально улыбнулся.

– Мне ехать?

– Конечно, голуба! Крупная рыба в сеть плывет, всех возьмем с собой. Как знать кто пригодится? Собирайся, дорогой, пятнадцатиминутная готовность. – майор нажал кнопку на брелоке. Это означало, что сейчас каждый член отряда просыпается от пронзительного звукового сигнала из такого же брелока, только без кнопки. У Владимира такого не было, ему было не надо. Он с майором почти не расставался. А во время рабочих заданий не расставался совсем, даже спали они всегда рядом. Через минуту в дверном проеме появился командир отряда, уже в одежде, но без экипировки. – Готовность десять минут, пять минут на инструктаж. Выполнять.

Владимира всегда поражали эти люди. Точные, как роботы, верные, как служебные собаки. Ими они, собственно, и были. Скажут: «Ату его!», бросятся не раздумывая, скажут рвать – будут рвать, скажут догнать и сторожить – выполнят. С другой стороны, а чем он отличается? Сказали взять след – он взял. Только эти немногословные ребята здесь по собственной воле. Видимо, этого Владимир понять не мог.

За этими нерадостными мыслями спец не заметил как уже был собран и готов к выезду. Майор тоже не заставил себя долго ждать. Однако, что-то майор дал маху. Десять минут этим псам на сборы – многовато, они, поди уж, готовы, а пять минут инструктажа – еще большее расточительство. Но когда майор взял в руки телефон, сомнения Владимира отпали. Алексей звонил генералу. Значит хочет задействовать и местные силы. «Нервничает» – подумал спец.

Майор действительно нервничал, даже оставил свой привычный едкий тон и раздражающие присказки. Четко отдав распоряжения генералу он отправился к своим бойцам. Владимир остался в номере, время еще есть. Пока провернется маховик неторопливых провинциальных служб. Он еще успеет посидеть в тишине. Владимир снова недооценил ни майора, ни генерала. Первый очень правильно рассчитал время, второй, видимо, совсем не давал своим подчиненным спуску на время их визита. Через пятнадцать минут все было сделано. Группы сформированы и готовы. У местных было простейшее задание – взять в оцепление очерченную территорию. Конечно и всех людей, доступных генералу, не хватило бы на полноценное оцепление, но осложнить бегство их хватит. Если будет это бегство. Они же не с сиренами поедут, на каждом углу крича о своем приближении. Да и чем ближе они доберутся, тем точнее их сможет сориентировать Владимир.

– Зачин дело красит! – самодовольно произнес майор. – По коням, господа. Связь всем держать, будем ориентироваться на местности. Там три поселения попадают в область, ближе к месту станет ясно. Он сказал поехали и махнул рукой! – действительно махнув рукой, майор, а вслед за ним и Владимир, погрузился в машину. Началось. Снова.

Глава 11

После разговора с Тимофеем Громадин уснул на удивление легко. Будто не было всех этих переживаний и ужасных откровений. Ничего не было, кроме сосущего под ложечкой чувства. То ли ожидания приключений, то ли предчувствия больших проблем. Но спал Илья очень хорошо. До тех пор пока, переворачиваясь с бока на бок, он не рухнул со своей раскладушки. Потирая локоть, Илья поднялся и по такому поводу отправился в туалет. Гена был молодец, туалет себе организовал в доме, чтобы и зимой было не холодно, чем многие деревенские жители пренебрегали, возможно от бедности, возможно от лени. Проходя обратно мимо комнаты где спал хозяин, Илья обо что-то споткнулся и чертыхнулся.

– Илья, ты? – послышался тихий голос Геннадия.

– Я, Гена. – ругаясь про себя, ответил Громадин. – В туалет ходил. Извини, что разбудил.

– Да это ничего, я чутко сплю. Ты иди ложись, а я уж покурить тогда встану.

– Так вместе пошли, – предложил Илья.

Не одеваясь, благо на улице была теплая июльская ночь, они вышли на крыльцо. Курить дома Гена не разрешал. На улице было хорошо, дневная жара ушла без остатка, вечерняя духота растворилась, уступая место ночной свежести. Даже комары куда-то делись. Идилия. Илья стоял и молча курил, Геннадий тоже молчал. Так они и покурили не произнеся ни слова. Илья подошел к ведру, стоящему у угла дома и заменяющему собой урну, затушил сигарету о землю, бросил ее в ведро и выпрямился. Взгляд его зацепился за проезжающий автомобиль. Черный фургон с тонированными стеклами салона.

– Приплыли… – сказал Илья отступая в тень. Резко повернулся к Геннадию. – Сдал, таки, сука? – злобно прошипел он.

– Окстись. Видишь мимо едут. Не сдал и не буду, вот те крест!

Фургон действительно проехал мимо в сторону центра деревни, где была небольшая площадь для разворота автобуса и магазин.

– Ты с чего решил, что за вами?

– Местная тачка? – Гена в ответ покачал головой. – Вот поэтому и решил. Фургончик новый, хороший. Такой дерьмо возить в деревне не покупают. И на автобус ночной не похоже, да и нету тут таких. – объяснил Громадин. – Иди буди моих, только тихо и без света.

– Не учи, сами ученые. – буркнул Гена и скрылся в доме.

Илья остался проследить за фургоном и лихорадочно соображал. Судя по тому, как взялись за парнишку, спецотряд не в одиночестве приехал. Вероятно уже пикеты и патрули расставили из ментов. Эх, как он ловко пел ночью про свою удачу Тимофею, вот сейчас она бы ему не помешала. Фургон скрылся из вида и Илья отправился в дом. Воевать, конечно, бесполезно, там ребята серьезные приехали, а вот побрыкаться, побегать – это они еще смогут! Немного воодушевленный своими мыслями, Илья вошел в комнату.

Все уже были на ногах и деловито собирались. Тимофей был бледен, но спокоен. Это хорошо, только паникующего мальчишки им не хватало. Отец Сергий уже заканчивал укладывать подаренный рюкзак. Получалось, что только Илья был еще не готов.

– Они проехали к магазину, около нашего дома не остановились. – сказал Илья, одеваясь и собирая вещи. – Значит точно не знают где мы. Хоть не до метра определяют. – бодро закончил он.

– Как они так быстро нас нашли? Ты ведь говорил, что время у нас есть. – хмуро спросил Сергий.

– Эх, святый отче, ты ж проспал все! Малец говорит, что у есть у них способы. На какой основе эти способы мы, к сожалению, не знаем. Это очень жаль. Могли бы лучше прятаться. Но в данную минуту это наименьшая наша проблема. – ответил Громадин.

Он изо всех сил искал выход из ситуации, но ее исходы, видевшиеся ему, были отнюдь не радужными. Если бы представлять как организована погоня, кто, где и сколько задействовано, можно было бы попробовать убедить Тимофея в успешном прорыве, как это сделал тот безымянный ученый. А ведь у настоятеля общины, в которой укрывался мальчик, получилось довольно абстрактное убеждение. Беги, мол, дорогой, все у тебя получится! Нет, это выход на крайний случай. На это полагаться нельзя. Неизвестно сколько было ловцов тогда, как все было организовано. Может мальчишке просто повезло. Может не было никаких патрулей и оцеплений. Сейчас определенно не так. Все организовано по высшему разряду. Неудачи прошлого заставляют преследователей действовать наверняка.

Илья тронул Тимофея за локоть, привлекая его внимание.

– Помнишь, я тебе говорил, что я везунчик? Прорвемся, не переживай! – подмигнул ему Илья.

Тимофей слабо улыбнулся. Не поверил. Значит это не стало истиной. Жаль. Удача им бы не помешала.

Все были готовы, все было готово. Все кроме плана действий. Сергий и Тимофей смотрели на Илью в ожидании его решения. Решения не было.

– Гена, ты говорил у тебя буханка на ходу, которую не жалко? – с уверенным видом спросил Илья.

– Есть. Только по дороге… не знаю. Я бы первым делом дороги перекрыл, а по лесу и на буханке далеко не уедете. Места у нас не особо разъезженные.

– Это все понятно. Так на ходу? И заправленная?

– Бензин-то есть, сейчас заправим.

– Займись, пожалуйста. Только без шума, а то еще быстрее нас сцапают.

Геннадий кивнул и ушел. Илья еще не решил, что делать с этой буханкой, но его уверенность передавалась остальным.

– С Геной что делать будем? – сурово спросил Сергий.

– Батюшка! – Илья поперхнулся. – Ты чего какой кровожадный?

– Да нет! Его же скрутят после нашего бегства. Быстро узнают где мы ночевали и чья машина.

– Дела… – протянул Илья. – Об этом я и не подумал…

– Может мы его с собой возьмем? – тоненько спросил Тимофей.

Мужчины переглянулись.

– Для начала надо его спросить. Может он и не захочет. – Илья мучительно хотел переложить ответственность за еще одного человека. Сергий кивнул. – Пошли.

Все трое прошли на крытый двор, где и стояла теперь уже их буханка. Пройти на двор можно было не выходя на улицу. Илья порадовался предусмотрительности Гены, хоть и прекрасно понимал, что эта предусмотрительность вызвана совсем иными причинами, а не попыткой скрываться от преследователей.

Гена заканчивал переливать бензин из канистры в бак автомобиля. При их появлении он улыбнулся и отставил канистру.

– Вот. Сколько было все залил. Там много, хватит на первое время. Что решили? По дорогам прорываться?

– Не такой уж и плохой вариант. Не думаю, что они предполагают у нас наличие автомобиля. Может сработать фактор внезапности. – ответил Илья.

Гена кивнул и с прищуром посмотрел на Громадина.

– А сколько, говоришь, машин проехало? – спросил Геннадий.

– Я не говорил. Сам видел, один фургон. Остальные, вероятно по дорогам расставлены. – сухо сказал Илья. Вопрос и тон Гены ему не нравились. Так говорят люди, решившие для себя все или смертники на плахе, если у них достаточно мужества.

– Так сделаем. – сказал Гена. – Ночь сейчас, тихо. Значит те, которые дорогу перекрыли, вас рано услышат. Приготовиться успеют.

– Ты чего затеял? – зло спросил Илья, чувствуя неладное.

– Помогать вам, вот чего! – отрезал Геннадий. – Мне тут остаться – все равно к ним дорога. С вами ехать? Так а как вы уйдете тогда? Вот я и подумал, что надо хоть этих на фургоне задержать…

– Ха! – Илья расслабленно выдохнул. – Забудь. Там профи, они тебе даже близко подойти не дадут. Тем более, они сейчас уже вовсю по деревне рассредоточились, слава богу мы на окраине оказались. Собирайся, с нами поедешь. С этими много не навоюешь.

– А мне к ним подходить близко и не надо. И воевать я с ними не собираюсь. А вот машину испортить – это можно.

– Говорю же тебе, близко ты к этому фургону не подойдешь. Это не наши менты местные, профи. Они не будут тебя спрашивать, чего ты рядом с ними забыл.

– Ты охотился когда-нибудь? То-то и оно. Главное подобраться поближе, а там судьба выведет. И что тебе за беда если не выйдет у меня? Выйдет – хорошо, не выйдет – то и поминай как звали. Решил я все уже. Не дам мальчишку. За сына своего отомщу. Один черт, не жизнь у меня, а недоразумение какое-то. – Геннадий достал из под машины две бутылки с какой-то жидкостью и торчащей из горлышка туго свитой тряпкой.

– Не надо, пожалуйста, дядя Гена! – со слезами в голосе сказал Тимофей. Сергий ошарашенно молчал.

Геннадий опустился рядом с мальчиком на колено. Отечески погладил того по голове.

– Не переживай за меня, сынок. Так оно всем лучше будет. И мне в радость в деле хорошем помочь. Верь в хорошее, сынок. А мы тебе поможем. – Геннадий поцеловал мальчишку в лоб и поднялся. – Благослови, батюшка, да и пойду потихоньку.

Сергий благословил. Илья почувствовал астральное возмущение, слабенькое. Но все-таки. Благословил его Сергий не просто на словах. Очень вовремя его способности сработали, очень удачно. Гена кивнул, не говоря больше ни слова, пожал руку Илье, поцеловал кольцо на пальце Сергия и потрепал Тимофея по голове, надел старый потрепанный пиджак, висевший в гараже на гвозде и как был в трусах и пиджаке, засовывая бутылки во внутренние карманы направился на выход.

– А как же охота, а? – Илья догадался о планах Гены. Тот только рукой махнул не оборачиваясь.

Сергий и Илья внимательно посмотрели друг другу в глаза. К такому они не были готовы. Увеселительной прогулки они, конечно, не ждали, но вот сейчас, совершенно обыденно, человек уходил умирать. Незнакомый человек, который итак сделал для них много, собирался сделать еще больше.

– Садитесь. Оба назад. В кабине один буду. – распорядился Илья.

***

Идея притвориться местным алкашом пришла Геннадию в голову спонтанно. Сначала он действительно собирался таиться и чуть ли не ползком пробираться к фургону. Но неожиданно его осенила догадка об алкаше. Он двигался неровным, неверным шагом по направлению к площади с магазином. Никто на пути ему не встречался, было еще слишком поздно, или еще слишком рано. Может бойцы спецотряда, расползающиеся по деревне, и видели его, только какой смысл связываться с таким? Только шум поднимешь. Какие подозрения вызывает человек в трусах и пиджаке ночью бредущий то ли с праздника жизни, то ли на него. Ничего такой человек кроме отвращения или смеха не вызывает, это у разных людей по-разному.

Гена шел, максимально вживаясь в образ. Он уже видел впереди припаркованный фургон, пока еще слишком далеко для броска, да и надо как-то запалить фитиль, а это в темноте будет ой как заметно. Что с этим делать Гена не знал. Вероятно его убьют раньше, чем он успеет поджечь и швырнуть. Он продолжал идти.

Еще немного и можно попробовать. Гарантий нет, но делать уже нечего.

– Стоять. – голос был спокойный, металлический. Самое ужасное, что Гена совсем не видел человека, которому голос принадлежал.

– Эй, братан! Открывай лавку, я вас заприметил когда поссать пошел. Сразу решил – надо за добавкой идти! В долг запишешь? – Гена очень удачно имитировал голос изрядно перебравшего человека.

– Проходите, гражданин. В обратную сторону. – обладатель голоса напряжения не сбавил, но и стрелять не стал, уже хорошо.

– Да я вижу, что не открылись. Ты мне одну дай и все! – Гена шаг сбавил, но совсем не остановился, трудно было сказать, это он идет или его так мотает по дороге, но он верно, сантиметр за сантиметром приближался. – Я гляжу автолавка проехала, а у меня кончилось, надо идти…

– Гражданин, это не автолавка. Вернитесь назад. – щелкнул затвор.

Геннадий похолодел. Все, дальше ходу нет. Вряд ли боец хотел напугать его щелчком оружия, в таком состоянии человеку хоть из зенитки стреляй – не страшно. Варианта два, его либо застрелят, либо раскусили. И все равно застрелят. Получается вариант один. Очень хорошо, что выбранный образ позволял подтупливать с реакциями и ответами. Гена встал, растерянно опустил руки.

– Не продашь?

– Гражданин, это не автолавка. Вернитесь назад. – Гена увидел движение около борта фургона, ему показалось, что тень опустила оружие. Была не была!

– И курева не продашь?

– Гражданин…

– А! У меня есть… – Геннадий очень медленно, путаясь в карманах пиджака, чтобы не нервировать бойца, достал мятую пачку и спички.

Гена весь скрючился, стараясь сделать вид, что никак не может подкурить, а на самом деле, стараясь сделать так, чтобы пола пиджака немного отошла и он бы смог поджечь фитиль. Шатаясь, он все-таки поджег его, затянулся покрепче и одним движением швырнул бутылку в фургон.

– Сук… – начал говорить Гена, но выстрел оборвал его.

Геннадий уже не узнал, что бутылка его упала очень удачно, облив горящим бензином переднее колесо и капот. Бензин быстро затек в подкапотное пространство, лишая фургон возможности поехать сегодня куда-либо, и вообще когда-либо поехать.

***

Выстрел прозвучал оглушающе в ночи. Глушителями бойцы не озаботились, не предполагали необходимости. Сергий перекрестился и зашептал молитву, Тимофей захныкал. Илья подумал, что какой-то он слишком чувствительный для пережитого им, но быстро сообразил, что мальчишка легко привязывается к людям, отнесшимся к нему по доброму.

Оставался вопрос, что делать с перекрытой дорогой. В том, что она перекрыта Громадин не сомневался. Чудо, что им удалось улизнуть, на другое чудо, что дорога свободна, надеяться не приходилось. Илья вдавил газ в пол, выжимая из древнего мотора все оставшиеся лошадиные силы. Нет, он не даст подвигу Гены пропасть! Они должны сбежать, иначе и быть не может. Эх, передать бы эту уверенность мальчишке! Тогда дело было бы в шляпе, но что-то не срослось.