Текст книги "Лучьян Смолоз. Том I. Солнечная система"

ГЛАВА ПЯТАЯ. МЕМФИС

Путники несколько дней добирались до Мемфиса.

Это был шумный город. На рынке толпился народ, люди рассматривали и покупали у торговцев и крестьян дешёвые продукты и вещи. Те разложили их на циновках. Лучьян и спутники долго бродили там, рассматривая всё это, а продавцы зазывали к себе. Елисей долго торговался с одним купцом за глазурованный сосуд и наконец купил его по незначительной цене на ранее припасённые деньги.

– Буду хранить в нём пресную воду, когда придётся расстаться с рекой, – сказал он.

Прогулявшись по пристани, где торговцы грузили на суда папирус и холст, путники направились в храм Птаха, но не смогли посетить его: в нём шёл ремонт. Много им рассказали об этом боге местные жители. Он сотворил мир, произнося по очереди имя каждой вещи, таким образом создавая её.

ГЛАВА ШЕСТАЯ. САККАРА И ГЕЛИОПОЛЬ

На другой день друзья прибыли на расположенное неподалёку от Мемфиса кладбище Саккара. Побродив между царскими пирамидами, Лучьян предстал перед пирамидой фараона Униса. Через невысокий проход ему удалось пробраться внутрь, и его поразило то, что изнутри стены были сплошь покрыты иероглифами, значения некоторых он уже понимал. Елисей и Эне стояли перед пирамидой Джосера. Она находилась внутри огромного комплекса. Эне показывал пальцем на окружавшие постройки с красивой резьбой на стенах, но Елисей поднял с земли осколки камня и стал жестами объяснять:

– Там, внутри этих зданий, ничего нет, они заполнены такими кусками.

Трое путников перебрались на торговом судне на другой берег Нила, в Гелиополь – город бога Солнца Ра. Там они посетили его храм. Возле обелиска с камнем «Бенбен» Елисей поведал, что этот камень, являвшийся даром Ра, давным-давно упал сюда с неба, охваченный огнём.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ГИЗА

Путники попросили одного купца подбросить их на его торговом судне до Средиземного моря, он согласился, и они стали работать вместе с гребцами, чтобы корабль шёл быстрее.

– Ну вот, друзья, скоро мы попрощаемся с Египтом, – сказал Елисей, пристально всматриваясь вдаль.

Когда вдали показались Великие пирамиды Гизы, восторгу друзей не было предела. Лучьян с удивлением смотрел на гигантские сооружения и думал: с каким же огромным трудом их построили! Увидев сфинкса, он пришёл в трепет: сначала тот показался ему гигантским львом, но затем путник разглядел лицо фараона.

– Кто же всё это создал? – спросил он у Елисея. – Невольники?

– Нет. Это строили свободные люди, за работу их кормили, одевали, давали жильё и освобождали от налогов.

– В этих пирамидах – гробницы фараонов, – сказал один из гребцов. – Но входить туда нельзя, иначе на тебя падёт проклятие умерших правителей.

Солнце медленно, плавно заходило за горизонт; мужчины, работая вёслами, помахали ему вслед. Облака окрашивались в пурпурный цвет…

На рассвете показались приграничные крепости, и троим путникам пришлось сойти на берег, так как судно направлялось в другую сторону – в Рим.

– Моя мечта исполнится! – ликовал Елисей, пожимая руки Лучьяну и Эне. – Спасибо вам, друзья мои, что остались со мной, не покинули меня! Мы непременно доберёмся до Руси! И я верю, что каждый найдёт там своё счастье!

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ИЕРУСАЛИМ

Много народов повстречалось странникам в пути – они шли на Русь по восточному побережью Средиземного моря.

– У тебя есть там какие-нибудь родственники? – спросил у Елисея Лучьян.

– Когда я много лет назад покинул Русь, то у меня остались в деревне под Новгородом родители – батюшка Андрей и матушка Варвара – и братья – старший Ярослав и младший Данила, – ответил Елисей. – Матери с отцом, наверное, уже нет в живых…

Лучьяна будто что-то кольнуло: а вдруг он никогда больше не сможет увидеть своих родителей? Они уже не молоды, и, хотя на Юпитере живут очень долго, Бог знает, сможет ли он когда-нибудь вернуться на родину…

– Когда придём на Русь, сразу же отправимся в мою деревню, – решил Елисей.

Лучьян поделился с ним своими переживаниями о родителях, и тот ответил:

– Поверь мне, ты увидишь их. Сначала доберёмся до Руси, а там что-нибудь придумаем.

Путники побывали в Иерусалиме, посетили Храм Гроба Господня. Лучьяна очень впечатлило увиденное там – иконы, фигура распятого Христа, мраморные плиты, драгоценные камни…

Друзья зашли в мечеть Куббат ас-Сахра, что означало «Купол над Скалой». Елисей поведал, что это священное место – отсюда, с Храмовой горы, пророк Мухаммед на крылатом коне вознёсся на небо.

– Что здесь написано? – спросил Лучьян, остановившись возле одной из дверей мечети.

– «Врата рая», – ответил Елисей. – Я тут уже был.

В дальнейшем пути трое друзей проходили мимо руин города Баальбека; там, казалось, остановилось время – покой, тишина, лишь полуразрушенные храмы возвышаются величественно и гордо…

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. МАТУШКА-РУСЬ

На всём пути до Руси путники жили подаянием; два или три раза пришлось воровать продукты. Лучьян отговаривал друзей делать это, но Елисей и Эне были непреклонны.

Мужчины добрались до Каспийского моря и двинулись дальше вдоль берега, мимо гор. Они шли дни и ночи, и вот горы закончились, потянулись степи. Друзья срывали с деревьев и кустов и ели яблоки, абрикосы, вишню, смородину.

– Ну вот, началась матушка-Русь, – говорил Елисей. – Как же давно я здесь не был…

Добравшись до великой реки Волги, путники сели на торговую ладью и поплыли на север. Елисей тут же разговорился с людьми на судне, узнал у них о событиях, происходивших теперь на Руси.

– Какой сейчас год? – спросил он.

– От сотворения мира – зело, добро, иже, иже, – ответил один парень, одетый, как и все мужчины на ладье, в рубаху и порты – неширокие, сужавшиеся книзу штаны.

Несколько раз путники замечали, что на берегу люди с факелами в руках исполняют танец вокруг выточенной из дерева фигуры какого-то божества.

– У нас новый князь – Владимир, – рассказал Елисею и его друзьям купец на судне, которого звали Ростиславом, – молод ещё, а всё ж слава о нём ходит дурная, ой, дурная… Много людей он загубил. Жёны не любят его, и любить-то не за что…

– У него много жён? – спросил Лучьян.

– Много, много, – закивал Ростислав. – Одна из них – полоцкая княжна Рогнеда, была прежде женой Ярополка, его брата, а потом случилась усобица и Владимир убил Ярополка и отца и братьев Рогнеды, а её насильно выдал за себя замуж. А теперь он велел поставить на высоком холме возле Киева деревянных идолов богов – Перуна с серебряной головой и золотыми усами, Дажьбога, Стрибога, Симаргла, Мокошь – и приносит им жертвы…

– Желает сплотить веру русскую, – объяснил один юноша. – На Руси ведь много общин, и у каждой – свои божества. Вот князь и хочет, чтобы у всех были одни и те же боги, чтобы все объединились в вере. Но я думаю, что даже в этих богов люди долго верить не будут.

– Почему? – спросил Лучьян.

– Так ведь их нет, – развёл руками парень. – И русская душа это чует. Скоро сбросят идолов, вот увидите.

Ночью, когда многие на ладье уже спали, Лучьян, Елисей и Ростислав смотрели на звёзды и тихо переговаривались. Елисей рассказывал про тяжёлые годы странствий. Ростислав поведал о событиях, произошедших на Руси в последние годы. Княгиня Ольга, скончавшаяся несколько лет назад, приняла в Царьграде православную веру. Она хотела, чтобы и сын её Святослав стал христианином, но тот отказался. Ростислав говорил о нём с уважением – князь был очень храбр на поле боя, дрался как лев, спал под открытым небом. После его гибели сыновья долго боролись за власть, и победу одержал Владимир.

Пока мужчины разговаривали, понемногу рассвело. Река стала шире, и путники рассмотрели холмистые берега, деревушки на них, пасшихся коров и коз. Ладью подгонял прохладный ветер.

Лучьяну очень понравилась эта страна: здесь и люди были открытые, добрые, душевные, и погода – хорошая, не жаркая, и природа – сказочно красивая… Просто душа радовалась!

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. В ДЕРЕВНЕ

Ростислав жил в деревушке возле города Мурома, носившей название Вышеславцево, с семьёй – женой Анастасией и шестерыми детьми – тремя мальчиками и тремя девочками.

Он приютил у себя Елисея, Лучьяна и Эне, и они стали помогать ему по хозяйству. Вместе с хозяином и старшим его сыном Никитой обрабатывали землю, пасли скот. Мужчины валили деревья и готовили к зиме дрова. Девочки присматривали за младшими братьями, помогали матери по дому, учились у неё прясть, ткать полотно, шить одежду.

Средний сын Ростислава Кирилл любил излагать былины о русских богатырях, которые когда-то слышал от сказителей, а младший – Фома – рисовать на земле и песке. Лучьян диву давался, глядя на его рисунки – так всё красиво выходило у мальчика, которому не было ещё и пяти лет. Но однажды тот изобразил мужской детородный орган.

– Что ты нарисовал? – спросил Лучьян.

– Это наш покровитель Род, – ответил Фома.

Лучьян ещё больше изумился. Он поинтересовался у Ростислава, действительно ли так изображают главное божество Руси, и мужчина подтвердил это. И за пахотой на поле рассказал ему о богах, которым поклонялись здесь.

Особенно почитали люди Рода и Перуна. Род представлялся им творцом всего мира. Он был связан со всеми стихиями, и от него происходило всё человечество. Перун насылал грозу и дождь, при засухе и неурожае в нём особенно нуждались, и ему приносили в жертву скот. Велеса – «скотия бога» – изображали с мордой быка, он охранял скотину. Ярила делал землю плодородной, для него тоже жертвовали животных, заклиная дать хороший урожай. Дажьбог олицетворял согревающее солнце. Сварог давал людям огонь.

– Это боги, которых знает весь народ, – говорил Ростислав, – а у нас в деревне есть и свои.

В его семье, как и в других семьях на Руси, все были очень суеверны. Иногда после трудного дня мужчины парились в бане, но старались долго не засиживаться – Ростислав верил, что банник может рассердиться за позднее пребывание там и наказать. Подрались Кирилл с Фомой, поставил старший брат младшему синяк под глазом, а позже упал с печи и ушибся – мать с отцом стали говорить, что это домовой наказал. Ушёл Никита в лес по грибы да по ягоды, заблудился, два дня петлял, еле выбрался – на то родители сказали, что леший проучил – не заходи просто так в лес, у хозяина его сначала спроси позволения.

Лучьяну очень нравилась рубаха, которую сшила ему старшая дочь хозяев Федора. Никита научил его играть на гуслях. Лучьяну нравилась теперешняя жизнь. Но тоска по родителям, по брату и друзьям всё омрачала.

В деревне было много красивых девушек, и Елисей однажды сказал, что неплохо бы Лучьяна женить. Тот понимал, что это, наверное, правильно – он уже не юный, ему почти тридцать лет… Ростислав обещал дать ему в жёны Федору, когда она ещё чуть-чуть подрастёт.

Лучьян был очень благодарен хозяину за это и за приют. Кроме домашнего хозяйства, он стал заниматься сбором мёда и диких ягод, ходить на охоту.

Однажды на деревню напали разбойники, но заранее предупреждённые об этом мужики вооружились рогатинами, дубинами, луками и сразились с ними. Много их убили, остальные убежали прочь. Шесть мужчин из деревни погибло. Лучьян, Елисей и Ростислав были сильно ранены в битве.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ. НАРОДНЫЕ ГУЛЯНИЯ

Горит костёр на поляночке, а вокруг него ходят девицы красные. Никита стоит неподалёку, возле берёзки, и играет на дудочке. Так хорошо играет, что даже лес не шумит – прислушивается к его мелодии. Соловьи не поют, синицы – тоже. И звери притихли.

У Никиты и девушек венки на головах, девчата ходят друг за другом и под дудочку напевают:

Не летай, соловей, у окошечка,

Ты не пой, соловей, громки песенки,

Не буди, соловей, мово батюшку.

А мой батюшка не спит, всё кругом чинится,

Обо мне, молодой, красной девице,

Что наедут во двор злые вороги,

Увезут они меня в чужу сторону…

Девицы затихают, молча ходят по кругу, затем поют ещё несколько песен, и все садятся к костру.

Со стороны болота доносится приглушённый вскрик. Девушки испуганно поворачивают головы.

– Кто это? – спрашивает одна из них, Беляна. – Птица, что ли, какая?

– Водяной это, – отзывается Никита. – Или утопленники. Скучно им, вот они и жалобятся. Бывало, иной раз иду мимо болота вечером, и чудится, что зовут меня Яшка и Тиша, утонувшие здесь…

Он толкует с девчатами о разной нечисти – кикиморах, чертях, ведьмах.

– Поговаривают, что бабка Наина у нас в деревне и есть ведьма, – шепчет Никита. – Ведь все, кто с ней ругался, вскоре помирали. Бают, что она и дождь заклинает, и грозу. И с чертями водится.

– У меня отец пьяный был и поругался с ней, так в ту же ночь разбойники его убили и в реку выбросили, – вспоминает девушка Любава.

– Откуда она берёт яства? – спрашивает их подруга Прекраса. – Ведь не держит огород, целыми днями из дома своего не выходит.

– Черти ей приносят, – усмехается Никита. – А может, она вообще не то ест, что мы.

Федора сидит в сторонке от всех и грустит. Накануне ночью она гадала в бане на суженого, и потом ей привиделось во сне его лицо, но то был не Лучьян…

***

Бродя вечером по лесу, Лучьян увидел вдалеке голубую полоску. «Река», – понял он и двинулся к ней, собираясь искупаться.

Но, когда почти подошёл к реке и лишь один куст отделял его от воды, послышался громкий смех. На берег с другой стороны выбежали несколько девушек, кружась и заливаясь смехом. Они скинули платья, оставшись совсем голыми, и зашли в реку. Вслед за ними появились несколько парней, тоже разделись догола и кинулись в воду. Девушки, смеясь, уплывали, а те догоняли их…

Лучьян, с интересом наблюдавший эту картину из-за куста, услышал вдалеке оклик Елисея, поспешил к своему другу и рассказал ему об увиденном.

– Празднуют самую короткую ночь в году, – с улыбкой объяснил тот. – Обычно это купание голышом заканчивается повальным грехом. А здесь, в лесу, тоже сейчас девушки с парнями ходили, папоротник искали.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. НА ПОИСКИ РОДНЫХ

Лучьяна в деревне любили. Он был доброжелательным и скромным, помогал людям – кому воды из родника принесёт, кому забор починит. И никогда ничего за это не просил и не брал.

…Вечерами все в деревне – от мала до велика – выходили из бревенчатых изб на улицу. Взрослые и старики сидели на лавках, дети бегали, резвились, а юноши и девушки гуляли – плясали, водили хороводы, играли на музыкальных инструментах. Когда на улице появлялся Лучьян с гуслями в руках, девчата не сводили с него глаз – с ним по игре никто здесь не мог сравниться. Он ходил вокруг танцевавших парней и девушек и наигрывал какую-то чудесную мелодию, глядя на разноцветные сарафаны и платки девушек, развевавшиеся по ветру.

Иногда деревенских навещали сказители; из поведанных ими преданий Лучьяну больше всего запомнились истории о князе Олеге – о его походе на Царьград и о смерти от укуса змеи.

Как-то раз Эне объяснил двум своим друзьям знаками, что хорошо бы было сложить из брёвен дом на отшибе за деревней и распахать там собственный огород. И жить втроём, никого не стесняя. Но Елисей сказал, что хочет сначала посетить Новгород, узнать что-нибудь о своих родителях и братьях и повидаться с ними, если они ещё живы. Лучьян пожелал отправиться с другом. Ростислав, узнав об этом, велел им побыстрее возвращаться, так как собирался в скором времени обвенчать Лучьяна и Федору. Эне оставили в деревне – он решил сложить дом сейчас же, а деревенские мужики готовы были ему помочь.

…Рано утром, сев на одну из торговых ладей, Лучьян и Елисей поплыли к Новгороду. На большом судне расположилось много народа. Пахло говядиной, мёдом; на продажу везли дорогие меха. Люди переговаривались, обсуждали и свои житейские дела, и княжение Владимира. Они были недовольны тем, что главных божеств их племён принизили и возвысили Перуна, которого почитали киевские дружинники. Ещё говорили о разбойниках, грабивших деревни, убивавших и бравших в плен мирных жителей.

Ночью, глядя на мерцавшие в небе звёзды, Лучьян чувствовал что-то недоброе, а когда задремал, то услышал во сне пронзительный крик Федоры и проснулся. Он разбудил Елисея, поведал про свой сон и сказал:

– Давай вернёмся в деревню. Чует моё сердце – беда там случилась.

– Тебе дурное всё снится, – ответил Елисей, – потому как о плохом думаешь, тревожишься зря. Нет там никакой беды. Побываем в Новгороде и вернёмся.

Утром, сойдя с ладьи, они добрались до города лесом.

…Лучьян с любопытством оглядывал город. Деревянные здания мрачно нависали над путниками. Некоторые терема были расписаны цветными красками. Прохожие – знатные люди и бедняки – смешались в один поток, быстро шагая, спеша куда-то. Торговцы несли товар на рынок; несколько юношей, сгибаясь под тяжестью, тащили на спинах бочки с вином и мёдом.

Знатные и богатые люди очень легко узнавались в толпе: они одевались в плащи без рукавов, покрытые мехом и драгоценностями, и шёлковые рубахи, обувались в кожаные сапоги, украшенные золотом и шёлком.

Бедняки и крестьяне носили рубахи с узким поясом и порты.

Вот прошли воины в кольчугах, ведя за узду усталых коней; пробежали парни и девушки с венками из цветов на голове, одетые в узорчатые наряды. Лучьян и Елисей не знали, что они здесь празднуют.

Путники подошли к кузнице, и Елисей остановился и сказал другу:

– Вот тут мы с братьями часто бывали. Дружили с сыном кузнеца Егоркой. Надо узнать о нём, если его самого здесь не окажется. А через него как-нибудь разыщем моих братьев, если они живы.

В кузнице было душно и темно. На маленьком деревянном столике лежало оружие – тяжёлый боевой топор, нож, копьё и меч. Кузнец, бородатый, насупленный, сидел рядом на табуретке с огромным молотом в руках и о чём-то думал.

…Это и был Егор. Когда они с Елисеем узнали друг друга, то радовались как дети, долго обнимались. Потом Елисей познакомил Егора с Лучьяном. Он стал интересоваться теперешней жизнью мастера и заодно осведомился о своих родственниках.

…Вскоре после того, как Елисей отбыл в дальние края, скончался его отец, а затем и мать. Старший брат Ярослав отправился на ратную службу в Киев, а младший – Данила – остался жить в доме родителей и вскоре умер от какой-то болезни.

Елисей оплакал родителей и Данилу и решил пойти в родную деревню, посетить могилы родных, а затем вернуться в Вышеславцево.

В его деревне, Житовке, путники пробыли один день. Елисей встретился со старыми друзьями детства, посетил могилы родителей и брата.

В Новгороде они с Лучьяном задерживаться не стали, только зашли попрощаться с Егором. Его близкий друг, конюх Роман, подарил им двух великолепных коней – пегого Лучьяну и белого Елисею, – чтобы они смогли побыстрее добраться до деревни. И гости, поблагодарив за всё друзей, не медля поскакали на конях в Вышеславцево.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. НА ПЕПЕЛИЩЕ

Поздним вечером путники подъезжали к деревне. За версту от неё, возле дремучего леса они остановили коней и повели за узду через чащу, и те вдруг встали на дыбы, не хотели идти дальше. Друзья еле-еле сдвинули их с места.

– Пахнет костром, – принюхался Елисей.

– Нет, это не костёр, – ответил Лучьян. – Чует моё сердце, что-то тут неладно…

Миновав чащу и выйдя к деревне, оба остолбенели… Бревенчатые избы почернели от огня и развалились; ветер гнал золу по улицам. Во дворах спалённого дотла Вышеславцева путники увидели тела убитых – от малых детей до стариков… Они были в запёкшейся крови – прошёл уже не один день, как погибли… Некоторые лежали с открытыми глазами, будто смотрели в небо, и это приводило Лучьяна и Елисея в ещё больший ужас…

Путников удивило то, что домик бабки Наины на краю деревни уцелел. Два друга зашли к ней во двор. Она, худая старуха с сердитым лицом, в чёрном платье, с клюкой в руке, сидела на своём крыльце.

– Что здесь случилось, бабка Наина? – спросил Елисей.

– Разбойники всё разорили, – ответила та осипшим голосом. – Три дня уж прошло. Будто вихрь, налетели на лошадях, посреди ночи, когда все спали. Тьма-тьмущая их было, во все дворы ворвались, из домов добро вынесли, скотину увели. И людей, кроме девушек молоденьких, зарезали, закололи, а девчат в полон взяли, с собою увезли. Тут же, как разграбили деревню, и уехали…

Лучьян вспомнил свои переживания в ту ночь и крик Федоры во сне… Она звала его на помощь… Надо было им с Елисеем тут же вернуться в деревню, может, они успели бы что-нибудь сделать…

– А тебя почему же не тронули? – сказал Елисей старухе. – Не ты ли, ведьма, колдовством своим вызвала их сюда, чтобы перебили они всех людей, с которыми ты враждовала?

– Чем гневаться, надо лучше пойти предать людей земле, – вздохнул Лучьян.

…Всю ночь и весь следующий день друзья рыли ямы за деревней лопатами, взятыми во дворе Ростислава, чтобы захоронить там погибших. Ростислав и Анастасия лежали в крови возле крыльца своего сгоревшего дома. Ростислава, наверное, долго мучили – у него был вырван клок волос, отрезано ухо, распухло всё лицо. Лучьян нашёл в избе его младших сыновей, сильно обгоревших. А дочерей и след простыл – видимо, их взяли в плен. И Никита неизвестно куда пропал. Он с другими мальчишками любил ходить по ночам в лес, они жгли костры, разговаривали. Может, так и спаслись… Здесь же, во дворе, Елисей нашёл Эне, тоже изуродованного…

Друзья плакали, опуская в ямы тела погибших. Многих здесь страшно мучили: у кого-то были выколоты глаза, у кого-то – проломлена голова…

Превозмогая усталость и голод, Лучьян и Елисей похоронили всех убитых, а затем уснули тут же, в траве, возле могил…