Текст книги "Ночной охотник"

Никита Серков
Ночной охотник

Посвящается моему деду Дятлову Е.Н., моей маме, моему учителю Кузяковой О.А., жанру и всем тем, кто считает, что этот мир прекрасен…

Часть первая

Глава 1

В половине второго ночи в дежурной части отделения полиции раздался телефонный звонок.

– NN отделение полиции. Дежурная часть слушает. Что у вас?

В трубке был слышен шорох и тяжелое, возбужденное дыхание.

– Что у вас случилось? – повторила чуть громче дежурная и добавила: – Я вас слушаю!

Через паузу дыхание прекратилось, и раздался отчетливый хриплый и какой-то ненастоящий голос:

– Пистолет Макарова. Двое. В фиолетовой машине у озера. Мертвы. Это я сделал. Поиграем?

Человек на той стороне повесил трубку.

Виктор Демьянович Миронов, следователь из Управления уголовного розыска по городу и области, вышел из служебного автомобиля и направился к месту скопления людей. Это был человек с вечно угрюмым выражением лица. Он редко улыбался, но стоило ему это сделать, как все сразу понимали, что в молодости целая очередь из женщин желала, чтобы именно он надел им кольцо на безымянный палец. Однако время его не щадило, лицо пронизывали морщины, а виски и щетина на щеках и подбородке были с крапинками седины. На нем был бежевый плащ, а в руках он держал блокнот, в который заносил особенно ценные детали и размышления о том или ином деле. Этим утром улыбаться было нечему. Сегодня оно началось со звонка в четыре утра. И вот теперь часовая стрелка медленно приближалась к отметке в шесть утра, а Миронов уже был «на месте», возле небольшого озера неподалеку от города. Рассвет уже наступил, но заполонившие небо серые облака не давали солнечным лучам опуститься на землю и согреть ее после темной и беспощадно холодной полулетней-полуосенней ночи.

Как только Виктор Демьянович, или МВД, как его называли в шутку коллеги, руководствуясь забавным совпадением первых букв имени-фамилии-отчества и места службы, вышел из машины, началась работа: он оглядел дорогу на предмет следов ботинок и протектора шин, осмотрел кругом местность, пляж, озеро и пошел в сторону фиолетового автомобиля. Не успел он сделать и пары шагов, как к нему подбежал молодой паренек лет двадцати двух. На нем была черная кожаная куртка, волосы предельно аккуратно уложены, вообще весь он был бодр и подтянут, а улыбка источала предвкушение чего-то невероятного. Экзальтированный юноша.

– Виктор Демьянович, добрый день! Меня зовут Александр, и я ваш новый помощник!

МВД смерил его строгим взглядом и произнес:

– А, точно. Меня предупреждали. Ты же сын нашего начальника, так?

– Да, – Александр замялся, хотя улыбка не сходила с его лица, – но я не хотел бы, чтобы это как-то отражалось на моей работе, – тщательно подбирая слова, произнес он.

– Это от тебя зависит, – пробубнил на выдохе и несколько в сторону Виктор Демьянович.

– Так точно. В общем, я готов к работе абсолютно.

– Ладно. Хорошо. Будешь делать, как я скажу. Понял?

Александр утвердительно кивнул.

– Сегодня твое первое дело, – продолжил следователь. – Иди опроси патрульных и, если есть, свидетелей. Давай. Шуруй.

Александру, видимо, очень хотелось показать себя с наилучшей стороны. Он начал свою работу в уголовном розыске с невероятным рвением, так что даже не пошел, а именно побежал выполнять поручение начальника, а вот Виктор Демьянович уже приблизился к месту убийства, возле которого работали криминалисты и судмедэксперт Арсений, приятный худой и высокий парень в прямоугольных очках, с добрыми серо-голубыми глазами и очень мягкой улыбкой. Профессия явно входила в диссонанс с его внешностью. Благодаря светлым волосам и глазам он выглядел моложе своих лет. Казалось, что он только окончил школу или, во всяком случае, университет, но на самом деле он работал бок о бок с Мироновым уже пять лет. И хотя срок этот был недолгим, их взаимоотношения прошли проверку на прочность, однако Арсений все никак не мог перейти на «ты», а Виктор Демьянович обращался к Арсению только по имени или чаще фамилии.

– Романов, привет! Рассказывай!

– Добрый день! Ну-ууу… – протянул Арсений, пытаясь собраться с мыслями, – убийство, два трупа, мужчина и женщина, причина смерти – по два огнестрельных ранения на каждого – в голову и туловище, смерть наступила примерно два – четыре часа назад. Свидетельница говорит, что женщина еще была жива, когда она их обнаружила. Что еще могу сказать? Больше пока ничего особенного, кроме огнестрельных ранений, никаких видимых повреждений нет. Судя по позе, они не успели оказать сопротивления, поскольку спали. Не ко мне вопрос, скорее к криминалистам, но человек, который стрелял, делал это со стороны водителя. Убийство хладнокровное и, вероятнее всего, спланированное. Остальное после экспертизы и вскрытия.

– Хорошо. Спасибо. Свяжемся.

Арсений, прихватив сумку, направился к служебной машине, а Виктор Демьянович углубился в свой блокнот, куда тезисно записывал то, что услышал от Арсения. Не успел он закончить, как услышал приближающиеся шаги.

– Витя, здорово!

Голос был очень знакомый, поэтому Миронов сразу же оторвался от записи.

– Не могу поверить! – расплылся в своей фирменной, но редкой улыбке Виктор Демьянович. – Лисицын! Ты как вообще здесь?!

Перед ним стоял Вячеслав Лисицын, эксперт-криминалист. Это был сокурсник Миронова, который несколько лет назад уехал в столицу, а теперь оказался здесь.

– Да вот вернулся! Теперь вместе работать будем.

– Как так?

– Да вот так! – усмехнувшись, произнес он. – Давай посидим как-нибудь вечером и все обсудим, а сейчас…

– Обязательно. – Улыбка сошла с губ Виктора Демьяновича, и он снова погрузился в работу и мысли. – Что мы имеем?

– Итак, огнестрел. Полагаю, это был ПМ. Гильз и оружия мы пока не нашли. Видимо, преступник забрал их с собой или же собрал и выбросил. Убитые… При них найдены паспорта, по документам мы и установили личности. У обоих есть супруги, но какое жертвы имеют отношение друг к другу – неизвестно. Возникает вопрос: что они делали здесь ночью? Отпечатков никаких, кроме самих потерпевших. Преступник работал в перчатках или ничего здесь не трогал.

Все на своих местах, бумажники, телефоны. Ничего не украдено. Следов ни на траве, ни на песке тоже никаких – это все-таки не грязь. У нас есть фотография протектора от автомобиля, который стоял вон там, – он указал на край дороги, которая проходит мимо пляжа, а затем теряется за лесным массивом, – но я сомневаюсь, что следы принадлежат автомобилю преступника. Говорят, здесь днем бывает много людей, и это может быть след от шин любой машины в городе. Остальное позже.

– Что от себя можешь добавить?

– Думаю, мы имеем дело с тщательно продуманным убийством. Преступник не торопился и не нервничал. Он сделал это обдуманно и хладнокровно. Возможно, месть супруга, например, за измену, но противоречит продуманности. Не удивлюсь, если мы еще о нем услышим.

– Ничего хорошего. – Этим Миронов закончил разговор и снова начал записывать.

Лисицын усмехнулся, посмотрев на блокнот и оценив педантичность, с которой его нынешний коллега записывает данные.

– А у нас все без изменений. Архив!.. Ладно. Увидимся.

Миронов поднял глаза, строгим взглядом проводил своего коллегу. «А ты тоже не изменился – те же усмешки и подколы!» – подумал МВД и снова взялся за запись.

Не успел он закончить, как к нему подбежал его новый помощник. Окружающие как будто сговорились не давать следователю ни единой возможности оформить важные мысли на бумаге.

– Виктор Демьянович… – Он остановился, поскольку Миронов поднял вверх указательный палец, призывая к тишине.

– Продолжай, – наконец, закончив запись, сказал он.

– Я допросил патрульных. Они говорят, что, когда приехали, здесь была свидетельница. Она утверждает, что женщина была жива и успела ей кое-что сказать. Дословно: «Она прошептала „без лица… без лица“ и кончилась».

– «Без лица», – прошептал Миронов и снова обратился к блокноту. – А патрульные? – продолжил он.

– Патрульные приехали на вызов и ничего не трогали – сразу вызвали «скорую» и опергруппу. Женщина эта сидела в кустах, сказала, что страшно испугалась, вызвала полицию и, спрятавшись, ждала их приезда. Но самое интересное, что патрульные ехали не на ее вызов.

– А на чей?

– В отделение полиции позвонил человек, который сказал, что это он совершил убийства, и в точности описал место преступления.

– Любопытно, – как-то излишне многозначительно произнес Виктор Демьянович. – Молодцом, Александр. А теперь пойдем поговорим со свидетелем поподробнее.

Женщина рассказала, что ее давно мучит бессонница и она часто ходит гулять в столь поздний час – у нее дом неподалеку. Сегодня ночью, проходя мимо озера, она наткнулась на машину, у которой было разбито стекло, и это показалось ей подозрительным, она подошла поближе. Увиденное повергло ее в шок. Что произошло дальше – известно.

– Вы не заметили чего-нибудь еще? Говорите все, что приходит на ум, любые мелочи, – продолжал Миронов.

– Сейчас… – собираясь с мыслями, сказала женщина – она все еще отходила от пережитого страха, который явно выбил ее из состояния комфорта, оттого в речи свидетельницы все отчетливее был слышен резкий южнорусский говор. – Ничего особенного… У нас всегда очень тихо и спокойно, потому я и не боюсь гулять одна по вечерам и ночью… Хотя в этот раз было кое-что странное. Минут за десять до того, как я обнаружила машину, я шла по этой же дороге – она указала в сторону города, туда, где был густой лес, – мне навстречу ехала машина. Она двигалась очень медленно и остановилась метрах в пятидесяти от меня. Машина была темная, а фары светили ярко, я не могла ничего разглядеть. Это меня встревожило, хоть я и не склонна к пугливости. Мы с машиной простояли так секунд двадцать – тридцать, а потом она резко тронулась и уехала…

– Любопытно! Что это была за марка? Цвет? Номера? – как-то резко и азартно произнес Виктор Демьянович.

– Черная или темная. Стекла задние были тонированные… И фары, кажется, прямоугольные. Старая какая-то. Не новая точно. Но в марках я не разбираюсь. Номер тоже, к сожалению, не заметила – в голову даже не пришло.

Виктор Демьянович дал свидетельнице свой номер телефона и записал ее данные.

От патрульных информации было еще меньше. Они приехали на вызов, тут эта женщина и два трупа. Больше ничего. Из важного узнали только номер отделения и имя-фамилию дежурной, которая приняла вызов. Ее ожидала обстоятельная беседа.

Когда все необходимые мероприятия были проведены, Миронов и Александр направились к служебному автомобилю.

– Виктор Демьянович! – воскликнул новый помощник, пронзенный какой-то внезапной мыслью. – А вы знаете теорию о том, что преступники часто возвращаются на место преступления? Может, стоит устроить слежку?

– Знаешь, Александр, – сказал Миронов, тяжело вздохнув, – не хотелось бы остужать этот порыв юности, он даже начинает мне нравиться, но давай ты будешь больше думать и потом говорить. Устроим мы слежку – будем напрягать патрули и оперов! Это раз! Выследим кого-нибудь, что мы ему предъявим? Ходить вдоль озера – не преступление! Это два! Лишняя трата ресурсов и времени – три. Когда понадобится, тогда и слежка тебе будет, и погоня, и пострелять. А сейчас наблюдай, – закончил он, давно перестав смотреть на собеседника и взглядом изучая округу.

– Хорошо, – насупившись, несколько в сторону ответил Саша. – Могу я с вами поехать?

Миронов кивнул.

Когда они оба собирались сесть в машину, раздался крик:

– Господин следователь!..

Виктор Демьянович выругался, быстрым движением затолкал Александра в автомобиль, запрыгнул в него сам и дал газу.

Кричащий в три прыжка опередил машину и преградил ей дорогу. Автомобиль резко затормозил. Миронов несколько секунд с яростью открывал окно вращающейся ручкой, потом бросил это дело, открыл дверь и заорал:

– Пресса, жить надоело?!

– Откуда узнали, что я из прессы? – ехидно произнес парень, улыбка которого источала уверенность в себе и чувство полного владения ситуацией. Идеальная укладка на голове подчеркивала образ самодовольного хлыща, а свободная клетчатая рубашка и сумка на плече придавали его фигуре немного небрежности и легкости. По всему виду этого молодого парня было понятно, что он себя любит, да еще как любит, и, видимо, не он один. – Можно задать пару вопросов? – продолжил он, обнажая половину своих белоснежных зубов.

– Никаких вопросов, – отрезал Миронов и несколько мягче добавил: – Пока.

И было непонятно, то ли «пока» – это значит «сейчас нет, но потом возможно», то ли он просто-напросто прощается. МВД сел в автомобиль и, объехав живое препятствие, начал набирать скорость.

– Ненавижу таких, как он, самовлюбленные, напыщенные идиоты! – ворчал всю дорогу Виктор Демьянович, а Александр с добродушной и понимающей улыбкой внимательно его слушал.

Уголовный розыск располагался в широком здании сталинских времен с высокими потолками и массивной облицовкой фасада, которое своей основательностью выделялось на фоне соседних архитектурных стилей. Подъехав к главному входу, Виктор Демьянович бросил взгляд на свои старенькие часы, подарок коллег на сорок лет. Часовая стрелка показывала девять утра. Немного подумав, МВД назначил сбор оперативной группы на четыре. На вопрос Александра, зачем так долго ждать, он пристально посмотрел на своего нового помощника, после чего ответил: «Надо подумать».

Утро выдалось по-осеннему серым и унылым. Солнце даже не собиралось постепенно подниматься в зенит, чтобы порадовать жителей города и всей средней полосы остатками летнего тепла этим сентябрьским днем. Напротив, туман проникал во все уголки города, а тучи заполонили небо, заслонив собой остатки солнечного света и летней радости. Синоптики не обещали улучшений. Лето закончилось, начиналась осень.

Судебно-медицинский эксперт Арсений Романов смотрел на небо. Он любил такую погоду, потому что при ней легче думается, а подумать было о чем. Случившееся этой ночью сильно задело Арсения. Не то чтобы он испугался или удивился. Он видел многое: трупы стариков с пятью ножевыми ранениями, нанесенными кем-то из алчных родственников, десяток трупов после бандитских разборок – и такое бывало, отрезанные конечности, тела избитых и изнасилованных женщин, детей, – но то, что он увидел сегодня, оставило особый отпечаток.

Кто-то в детстве собирает монеты и занимается нумизматикой, кто-то склеивает модели автомобилей, танков или самолетов, а Арсений с детства увлекался историями различных преступников и убийц. Он собирал о них вырезки из статей, читал книги, обожал триллеры и фильмы ужасов. В этом плане он был настоящим психом. И выбор-то, собственно, у него был какой: либо становиться маньяком, либо помогать ловить этих маньяков. Пройдя курс психологии преступника, основываясь на прочитанных книгах и зная об этом побольше многих, он мог точно сказать, что это не простое убийство, и Миронову придется иметь дело с настоящим социопатом, который еще даст о себе знать. От этой мысли сердце билось чаще: теперь и на улице Арсения праздник – наконец-то настоящий маньяк и есть все шансы его выследить!

С улыбкой ребенка, которому подарили то, о чем он мечтал, Арсений отвел взгляд от неба, заметил, что стоит на улице абсолютно один возле деревянной крашеной-перекрашеной двери входа в здание, где его ждала работа и куда в скором времени должны были привезти два трупа. Пора браться за дело!

Виктор Демьянович провел безвылазно в кабинете два часа и закончил разбираться с другими делами, которых у него накопилось около пятнадцати. «Все какая-то шелуха! Надо бы перекинуть парочку на кого-нибудь другого, а то зашьюсь», – подумал он и тяжко выдохнул. Просидев минуту в задумчивости, Миронов встал, проверил наличие воды в чайнике и включил его. Пока вода нагревалась, он кинул пару ложек растворимого кофе в чашку и достал из сумки свой блокнот. Когда кофе был готов, Виктор Демьянович взял напиток и встал у окна, из которого открывался вид на внутренний двор. Пятый этаж позволял смотреть поверх домов, и Миронов обогнул взглядом с полдесятка дворов, прежде чем уставиться вдаль. Простояв так еще немного, он вспомнил про кофе, сделал аккуратный глоток, чтобы не обжечь язык и нёбо, в полной мере насладился вкусом отвратительной бурды и открыл свой блокнот. Вопреки обычаю, на этот раз информации оказалось негусто, но одно предложение, записанное последним, было обведено и три раза подчеркнуто.

«Кто, когда, откуда и зачем звонил дежурной?»

А чуть ниже большими буквами добавлено: «ДОПРОСИТЬ!» До сбора оставалось еще четыре часа, поэтому он решил не откладывать это дело. Взяв свое пальто с вешалки и блокнот со стола, Миронов сделал последний глоток поостывшего кофе и покинул кабинет.

* * *

Когда МВД вышел на улицу, он сообразил, что на место той дежурной заступила уже другая смена и допрос срывается, но он знал, что польза от поездки в любом случае будет, так как уже не первый год все звонки в дежурные части записываются и их можно прослушать. Хлюпая подошвами ботинок по склизкой грязи, Виктор Демьянович преодолел расстояние от машины до входной двери отделения полиции, куда этой ночью поступил пугающий звонок. Договариваться с новыми дежурными долго не пришлось, так что он прослушал тот короткий телефонный разговор, записал его дословно в свой блокнот и прокрутил запись еще несколько раз, слушая с закрытыми глазами. Это была особенность Миронова, который был хорошим следователем. Он старался в мельчайших деталях представить события прошлого вечера и разговора. Сложность состояла в том, что необходимо было не фантазировать, а представлять то, что было, основываясь исключительно на фактах и известных деталях. Для Миронова слова «поверю, только когда увижу собственными глазами» не были пустым звуком.

Напоследок МВД взял адрес и номер телефона дежурной и попросил отправить запись разговора в уголовный розыск как можно скорее. Взглянув на часы, он заметил, что еще есть время дойти до полученного адреса, чтобы подтвердить или опровергнуть свои мысли и догадки беседой с непосредственным участником событий.

После одного звонка и недолгого ожидания дверь открыла приятная полноватая женщина со сдержанным и строгим взглядом, но приятной мягкой улыбкой.

– Капитан Миронов. Следователь уголовного розыска. Ольга Степановна, можно с вами поговорить?

– Да, конечно, – спокойно ответила женщина, – проходите на кухню.

В квартире было царство уютного беспорядка, который не смущает, а скорее располагает к приятной и душевной беседе.

– Вы уж извините за хаос: у меня сын учится в университете, вот устраивает тут творческий бедлам, сколько ни убирай.

– Да что вы – у вас вполне уютно! – поспешил заверить собеседницу Миронов. Он продолжал незаметно изучать обстановку.

– Чаю не желаете? – предложила Ольга Степановна и начала наливать заварку в две кружки, даже не дождавшись ответа. Миронов не стал противиться. – Я так понимаю, вы насчет того звонка сегодня ночью, – продолжила она.

– А откуда вы?.. – начал было Виктор Демьянович, но женщина его перебила:

– Догадалась. Вчерашний звонок был не из рядовых, и я догадывалась: что-то должно произойти. А буквально за пять минут до вашего прихода позвонили коллеги. – Ольга Степановна поставила две чашки горячего чая на стол, одну из них пододвинула поближе к следователю, а сама расположилась напротив. – Значит, все-таки были убийства…

– Да. Это правда. – МВД присел на краешек старого стула и робко облокотился на кухонный стол, по-дачному накрытый клеенкой. – Ну что ж… Расскажите мне, что вспомнится.

Немного подумав, она начала говорить:

– Я заполняла журнал вызовов. И тут раздался звонок. Я подняла трубку, назвала номер отделения и так далее по инструкции… Я бы даже сказала, что все как обычно. В трубке были слышны какие-то помехи или шорох. Я вначале подумала, что либо шутники, либо сбой на линии, но я не имею права просто так бросать трубку, поэтому переспросила: что случилось? И тут я поняла, что меня слушают, а шорох и помехи – это громкое хриплое дыхание. Молчание длилось еще секунду, а потом он сказал… секунду… сейчас… он сказал: «Пистолет Макарова. Двое. Фиолетовая машина у озера. Мертвы. Это сделал я». Вроде так. А, точно! И еще он добавил: «Поиграем?» Знаете, я много шутников слышала, но у меня сердце в жар бросило, я не на шутку испугалась, потому что поверила этому голосу на все сто процентов.

– Какой он был? – с горящим от нетерпения взглядом спросил Миронов.

– Страшный. Какой-то нечеловеческий, – с дрожью в голосе сказала Ольга Степановна.

– Нечеловеческий? Поясните…

– Как бы это лучше описать… Понимаете, во-первых, этот голос на меня очень сильно подействовал, проще говоря, напугал, хотя я не из робкого десятка. И еще он казался каким-то… ненастоящим! Механическим… Вот! Словно тот, кто говорил, пытался его изменить…

– Что было дальше? – продолжал сыпать вопросами Виктор Демьянович.

– Потом он бросил трубку. Сказал лишь про озеро, но тут на весь город только одно озеро, и все о нем знают, так что я догадалась сразу же. Правда, это область и к нашему району не имеет никакого отношения, но звонок поступил, поэтому я рискнула отправить наших ребят на предполагаемое место. Думаю, это не совсем по инструкции, но я уверена, что приняла верное решение.

– Ольга Степановна, я здесь, чтобы расспросить вас о ситуации, а не осуждать или поддерживать ваши действия, но если спрашивать меня, то я скажу так. Это… – начал он и добавил после небольшой паузы: – Правильно.

Виктор Демьянович протянул ей прямоугольный кусок белого картона, на котором от руки были написаны контакты следователя. Миронов не считал нужным морочить себе голову визитками. Написанного от руки на куске бумаги телефона было, по его мнению, достаточно.

– Вот мой номер. Если что-то вспомните, то сразу же звоните.

Пройдя в коридор, он понял, что при входе не снял пальто и сидел в нем на кухне все это время. Более того, чай был налит, но следователь к нему так и не притронулся. Попрощавшись, он шагнул за порог.

Накапливалось многовато вопросов. Кто звонил? Убийца или свидетель? Если свидетель, то зачем признаваться в убийстве и прятаться? Если убийца, то каков его мотив? Он затеял игру? Ради чего? Бахвальство, тщеславие? И почему он звонил именно в это отделение полиции, ведь преступление совершено в области?

Виктор Демьянович немного опоздал на сбор оперативной группы. Когда он вошел в кабинет, там уже сидели все: эксперт-криминалист и бывший одноклассник Вячеслав Лисицын, новый помощник Саша Туманов, сын начальника отдела, и два оперативника – Александр и Сергей.

– Извините за опоздание. Беседовал с дежурной, которая приняла вызов. У нас кое-что имеется. Запись звонка. На ней звонивший описывает место преступления и утверждает, что это сделал он. Вот такая история… Что у вас?

Слово взял Лисицын:

– Думаю, что пока ничего нового. Все то же, что я тебе и говорил. Скорее всего, ПМ, в общей сложности четыре выстрела – в голову и туловище каждой из жертв, гильзы не найдены, оружие тоже. Потерпевшие спали. Нам известны их имена. Кем они друг другу являются, неясно. Возможно, любовники. Но это установит медицинская экспертиза. У обоих имеются супруги. Вот так. Родным сообщили.

Повисла небольшая пауза, которую прервал Виктор Демьянович:

– Негусто пока. Ладно. Тогда так. Александр, ты занимаешься информацией по потерпевшим. Ах да! Позвольте вам представить, это Александр Туманов, мой новый помощник.

– Туманов? – переспросил Сергей и многозначительно посмотрел на второго оперативника-тезку.

– Да, – сухо ответил тот.

– Так что у нас теперь два Александра. Но ничего, разберемся, – продолжил Миронов. – Итак, Туманов, я жду от тебя полное досье на потерпевших и их родных. Слава, ты займешься всеми экспертизами, естественно. Саша, на тебе анализ звонка – его скоро нам пришлют, а если нет, то поторопи их там. Откуда звонил? Что на записи? С какого номера и т. д.? Серега, ты еще раз допрашиваешь свидетельницу. Обрати на нее особое внимание, она мне не нравится. Все! А я в морг и поговорю с Арсением.

На последних словах в дверь протиснулась голова начальника отделения Туманова Егора Макаровича.

– Ребят, загляните ко мне, как закончите, на минутку, – сказал он и скрылся из глаз.

Поскольку сбор был окончен, то все они, как один, встали со своих стульев и направились в кабинет к Егору Макаровичу.

Последним шел Александр Туманов, он окликнул Миронова:

– Виктор Демьянович, дико извиняюсь, могу я подойти к Егору Макаровичу чуть позже? Мне бы выйти?

По лицу Александра было видно, что ему нехорошо. Говоря это, он показал рукой на живот.

– Твое дело. Но давай быстрее, – сказал МВД и, притянув к себе своего нового помощника, добавил: – Неженки мне тут не нужны. Работа тяжелая. Иди.

Туманов-младший кивнул и быстро скрылся за углом, а Виктор Демьянович проводил его строгим взглядом.

Егор Макарович, седой улыбчивый и невысокий человек, сидел во главе длинного стола для совещаний.

– Ребята, позвал вас, чтобы вы все, а не один Виктор Демьянович, понимали, что дело серьезное. У нас двойное убийство и огнестрельное оружие, которое гуляет по городу. Сегодня уже звонили из… Сами понимаете. Если в ближайшее время мы не предоставим какие-то результаты, то нам пришлют сюда в командировку «довесок». И будем мы все лаять по свистку. Оно нам надо? Нет. Поэтому очень вас прошу приложить все возможные усилия. Хорошо?

– Так точно, Егор Макарович! – ответил за всех Миронов. – Можем идти?

– Да. И еще, ребят, глупо звучит, если где-то очки мои увидите, то принесите! Весь день не могу найти!

Это был очень веселый, чудаковатый и рассеянный человек. Он постоянно что-то терял, любил пошутить и крепко выразиться, но когда дело касалось чего-то важного, то серьезнее человека было не сыскать во всем уголовном розыске, даже Миронов ему в подметки не годился.

– Витя, останься! – задержал он на пороге Виктора Демьяновича. – Скажи мне, как там мой? – Под «моим» он, естественно, подразумевал сына. – Осваивается? Где он, кстати?

– Нездоровится ему немного. Но вы не волнуйтесь, поднатаскаем его – все хорошо будет.

– А ты не церемонься с ним! – с улыбкой сказал начальник. – Ты уж извини, что на тебя его повесил. Я вообще не хотел, чтобы он этим всем занимался, но сердцу не прикажешь, как говорится. Пойми, я доверяю тебе, знаю, что у тебя есть чему поучиться.

– Будем работать, – сказал Виктор Демьянович. Он всегда так говорил, когда начиналась чувствительная беседа и он не знал, как ему себя повести. Все подобного рода разговоры казались ему неловкими, поэтому у него были свои заготовленные фразы на все случаи жизни, такие как «будем работать», «любопытно» и его любимая «это хорошо».

– Я на тебя надеюсь, – улыбнулся Егор Макарович. – Ступай.

Миронов вышел за дверь и выдохнул. В коридоре его поймал Александр.

– А вы почему так быстро? Опоздал на свое первое совещание… Дико неловко. Еще и к отцу к тому же.

– Ничего… Макарыч переживет. А где ты был?

Саша замялся.

– Да там, ерунда, я готов продолжать работу. Никаких жалоб.

У Миронова во взгляде на мгновение мелькнуло подозрение, что парень переоценивает себя и свои возможности работы в уголовном розыске, но оно улетучилось так же быстро, как и появилось.

– Ну, смотри, как бы эта ерунда тебе не навредила.

– Да… а что было на совещании?

– Звонили оттуда. – Миронов показал пальцем наверх.

– Что? Прям оттуда? – многозначительно спросил Саша, гротескно повторив движение Миронова.

– Из главка! Ждут от нас скорейших результатов, иначе командируют «помощничков».

– А это разве плохо? Просто вы так говорите, как будто плохо.

– Да, вообще-то, не очень.

– Почему? Помощь лишней не бывает…

– Ты читал басню Крылова про птицу, ракообразное и рыбу?

– Кажется, я вас понял.

– Появление человека оттуда покажет нашу полную некомпетентность… Ладно, иди занимайся делами.

– Подождите! – остановил его Александр. – Может, мне извиниться перед… – он замялся, – Егором Макаровичем?

– Тебе видней. Твой же отец. Думаю, лишним не будет, – отчеканил МВД.

В шесть вечера Арсений стоял в полном обмундировании патологоанатома над распластанным на холодном металлическом столе телом молодой женщины. Проведя полную фиксацию всех признаков и характеристик: рост, вес, возраст, – он перешел к изучению отдельных частей тела и их особенностей. Наконец, записав все факты и свои соображения, Арсений приступил к аутопсии – начал вскрытие. К десяти вечера он успел закончить только с телом женщины. Значит, второй потерпевший откладывался на следующий день, впереди было еще составление протокола, эпикриза и так далее. Работа сложная, трудоемкая и, казалось бы, не из приятных, но Арсений любил свое дело и верно ему служил, хотя уставал порою дико.

Когда в десять вечера он присел возле зашитого тела на старый неудобный металлический стул, то почувствовал, что устал, но это была усталость с приятным чувством хорошо выполненной работы.

Пока Арсений переодевался, мыл руки и лицо с антибактериальным мылом, он думал, как бы ему незаметно и, насколько это возможно, просто поинтересоваться завтра у Виктора Демьяновича об этом деле, потому что оно намертво засело в пытливой голове Арсения.

Он еще час или два составлял все необходимые бумаги, после чего накинул легкий пиджак, взял свой рюкзак и вышел во тьму ночного города.

Было уже почти двенадцать. На улице ксеноновые фонари пронзали тьму, сменяя обычные с их не менее ядовитым желто-оранжевым светом. Мысль о том, что где-то по городу рыщет жестокий убийца, будоражила воображение молодого судмедэксперта. Его не пугала темнота дворов или смех веселившихся у ночных кабаков компаний, ему не страшно было встретить в темном переулке ораву уличной шпаны, отнимающей у одиноких прохожих телефоны и кошельки, – сегодня сердце Арсения заходилось в бешеном ритме предвкушения невероятного расследования, и быстрее оно биться уже не могло. Центр города был пуст, иногда из-за угла выходила молчаливая темная, закутанная в пальто фигура или какая-нибудь женщина, ритмично цокая каблучками по тротуару, спешила с поздней смены домой. Арсению становилось холодно в одном легком пиджачке – сегодня он оделся явно не по погоде. Хотя, возможно, мурашки по телу Арсения бежали не от холода. Темные силуэты домов со странными, причудливыми архитектурными деталями, обнаженные статуи с их излишней физиологичностью и факт двойного убийства прошлой ночью вырисовывали даже в воображении опытного судмедэксперта образ порочного города, города на краю.

Добравшись до дома, Арсений нырнул в темный подъезд. Порядком уставший, он с превеликим трудом поднимался на третий этаж, к своей квартире, доставая ключи, как вдруг тишину разорвала истошная мелодия мобильного телефона, которая лишь усиливалась в гулких бетонных стенах. Арсений достал телефон и совсем не удивился, увидев на экране имя коллеги.