Текст книги "Дилер реальности"

0023

Мы решаем отправиться в пятый дистрикт – бывший Гейланг, район, даже в пуританские времена известный своими борделями, питейными заведениями и, конечно, ночным рынком. Именно в шумных закоулках этого района я провел самые яркие годы своего уличного детства. Теперь я прогуливался здесь рядом с Марком, разглядывая знакомые места. Вот тут всегда сидел нищий, воняющий всеми помойками на свете. А на самом деле – уличный наблюдатель Харона. Здесь мы подрались с детской бандой из чужого района. Драка стенка на стенку закончилась несколькими швами на пузе Сумо (его пырнули разбитой бутылкой) и нашей полной победой. А вон в том доме на втором этаже всю нашу ватагу кормила лапшой глухая бабка, которую мы за глаза называли «старой шваброй», а про себя любили за терпение и доброту.

С тех пор район сильно изменился – внешне, но не по сути. Прежде шопинг и разврат соседствовали друг с другом, однако несколько лет назад торговые ряды переместили под землю, и на их месте выросла шеренга баров. В местных заведениях вам предложат эротический массаж в четыре руки, секс-шоу на любой, даже самый извращенный вкус, секс с женщинами, мужчинами, транссексуалами и роботизированными куклами.

К своему удивлению, здесь я увидел расцвет нелегальной торговли секс-воспоминаниями. Оказалось, можно было воспользоваться этой услугой в одном из здешних салонов, а можно закупиться для домашнего просмотра. Одетая в мини-юбку и миниатюрный топ тайка, стоящая у дверей салона, призывно поводит искусственными ресницами, распахивая рекламный планшет. На меня уставились обнаженные красавицы… и красавцы, интимные места которых прикрыты звездочками и сердечками, а надписи обещают – «Абсолютное доминирование», «Приключение в гареме» и даже какую-то «Цветную карусель».

– Заходи, красавчик. Неотличимо от настоящего дела, только без риска и лишних трат! – заученно воркует она.

Я вспомнил свой опыт с технологией Memnotech, которую мне открыла Линн. Вот уж точно, неотличимо!

– А это законно?

«А ты не коп?» – будто спрашивает тайка, быстро оценив взглядом мою обувь. После чего расплывается в улыбке: видимо, в туфлях моего класса может ходить либо коп, насквозь продажный, либо… дорогой корпоративный шпион, желающий потратить лишние деньги.

– Может, ищешь чего-то особенного? Тогда…

Она поднимает бровь, приглашая войти в дверь, где меня ждут особые предложения. Но Марк прерывает наш милый разговор, явно раздраженный отсрочкой свидания в баре.

– Не заморачивайся этой хренью, пошли! Ты тут еще ничего не видел.

Мало же он про меня знает. Шагая по улице, мы постоянно натыкаемся на престарелых туристов, выбирающихся из отелей в поисках юной плоти, на сутенеров с рекламными мониторами на груди, на вертлявых зазывал из go-go-баров, мутных типов, пытающихся что-то впарить каждому встречному, и, конечно, на проституток обоего пола: юных и зрелых, симпатичных и отвратительных, худых и толстых, отстраненных и прилипчивых. За всем этим беспристрастно наблюдают полицейские квадрокоптеры, длинной гирляндой зависшие в паре метров над бурлящей толпой. Обычный пятничный вечер в пятом дистрикте.

Марк выбирает бар под названием «Красная пагода». В отличие от других заведений, здесь немноголюдно. По его словам, он здесь ни разу не был. Несмотря на это, официантка обращается к нам по имени и спрашивает: вам как обычно? Оказывается, теперь у здешних баров существует единая клиентская база – полагаю, как и у борделей. Спустя минуту нам приносят по коктейлю. За соседним столиком огромный европеец лет шестидесяти тискает миниатюрную китаянку, чуть поодаль напивается компания японцев. В баре царит багровый полумрак – лицо Марка кажется вылепленным из терракоты.

– Ну, как тебе работается у нас? – интересуется он скучающим тоном, но на самом деле я угадываю его волнение: Марку хочется поскорее разгадать мою игру.

Начинаю увлеченно рассказывать, насколько поражен мощью и размахом корпорации, какие экстравагантные личности мне в ней встречаются. Всю чепуху, которую нес бы рядовой новичок. Марк слушает рассеянно, чаще глядя на мои руки и губы, чем в глаза. Я решаю, что пора запустить пробный шар.

– Но существует немало моментов, которые, должен тебе честно сказать, выбивают меня из колеи.

– Это понятно.

Марк даже не переспрашивает, что я имею в виду.

– Знаешь, все эти странные штуки, которые тебе встретятся в «Транс-Реалити», – отличная школа, – утверждает он. – Здесь ты научишься ничему не удивляться. Поверь – пригодится, чем бы ты в будущем ни занимался.

– В будущем? Мне кажется, я тут надолго. У меня большие планы на эту компанию, может, даже до «Д.Р.» дорасту?

Бросив последнюю фразу, спихиваю на пол свой бумажник и наклоняюсь за ним. При этом краем глаза наблюдаю за лицом Марка в зеркальной колонне бара. Увиденное меня разочаровывает. Марк все так же рассеянно глазеет в свой бокал и не подает ни малейшего вида, что аббревиатура «ДР» ему о чем-то говорит. Он явно скучает – попробую сменить тему.

Мы перемываем косточки тем, с кем я успел познакомиться на работе, но ничего нового услышать от него так и не удается. Когда я интересуюсь, предстоит ли мне знакомство с Саулом, Марк наконец-то немного оживляется.

– Похоже, ты думаешь, мистер Гаади только и ждет возможности пообщаться с каждым стажером, – ухмыляется он. – Даже главам департаментов приходится ждать чуть ли не месяцами, пока он их примет. Рамбану повезло чуть больше – он общается с Саулом каждую неделю.

– Кстати, где Паоло? Давно его не видно.

– В командировке, – неопределенно отвечает Марк. – А ты часто путешествуешь?

– Немного по американскому континенту, в юности.

– Почему же ты вернулся в Сингапур?

– Прошлое обладает огромным притяжением. Наверное, я просто ему поддался.

Пытаясь ускользнуть от попытки Марка перейти на личные темы, вспоминаю о разговоре с Паоло Рамбаном. Пересказываю ту часть, которая касалась продвижения новой религии. Он слушает терпеливо, но к концу моего рассказа, осушив свой бокал, показывает два пальца бармену – «повторить». Он явно решил, что пора брать инициативу на себя.

– Не стоит понимать слова Паоло слишком буквально, Золтан. В наше время религией можно назвать что угодно. Капитализм, маоизм, гуманизм, феминизм или вегетарианство – выбирай свой культ и поклоняйся ему сколько влезет. Даже коммунизм опять в моде. Тебе действительно все это интересно?

– То же самое можно сказать и о технологиях, – продолжаю я вести свою игру. – Они тоже могут служить религиями.

– Я же и говорю. Вспомни хотя бы социальные сети. Пока люди не поняли, что от них больше вреда, чем пользы, все буквально молились на них. И это было всего лишь десять лет назад.

– И все же из слов Рамбана можно сделать вывод, что корпорация готовит что-то такое же грандиозное.

– Может быть. – Он уклоняется от прямого ответа. – В любом случае общество этого давно ждет. Оглянись вокруг!

Марк кивает на наполняющийся посетителями бар. Я обвожу взглядом разношерстную толпу: от молодящихся туристов за шестьдесят до обвешанных девицами богатых юнцов. Кто-то напивается, кто-то выпускает из ноздрей разноцветный дым, кто-то танцует или предается откровенным ласкам в полумраке. Объединяет всех, и мужчин, и женщин, одно – шальные глаза и порывистые движения, выдающие желание выжать из момента все. Марк усмехается, будто сам он находится выше окружающей нас суеты, и продолжает:

– Это же один большой общий сон! У большинства людей в наше время есть все, что нужно для беззаботной жизни, почему же они так пытаются вырваться из нее? Уйти в наркотическое опьянение, оглушить себя громкой музыкой, занять руки телом, телами, множеством тел? Но души их ищут спасения! Именно поэтому сейчас так популярны религии. Одни наши автоцеркви обслуживают десятки миллионов ежедневно. Люди пытаются погрузить себя в состояние подсознательного, в мир примитивных желаний. Они будто что-то там потеряли и не могут найти! Весь мир пытается погрузиться в забытье, Золтан. Просто раньше это делалось с помощью наркотиков, транквилизаторов, антидепрессантов и безудержного секса, а теперь на помощь пришли еще и технологии. Ты же видел, как быстро нелегальный Memnotech распространяется на черном рынке? Не вижу в этом ничего плохого – без подобной дури многие из этих людей стали бы опасными для общества. А само общество давно бы съело себя изнутри. Да, наркотики и другие излишества выбивают людей из колеи. Но они же и разрушают старые структуры, освобождая место для чего-то большего. Высшего сознания, если угодно – нового порядка. Идеального, вечного! Именно на это направлены все наши проекты, Золтан, а не на создание всего лишь еще одной религии. И когда мы их воплотим… Мир никогда не будет прежним.

Марк торжествующе смотрит на меня, возбужденный своей речью.

– Ничего себе, – роняю я. Права была Дженна, у Марка и правда стояло на корпорацию. – Что же это за проекты?

– Не так быстро, малыш, – смеется он. – Если успешно пройдешь стажировку, тебе дадут соответствующий уровень доступа. Тогда и удовлетворишь свое любопытство. А пока – давай выпьем еще!

Я строю невинный вид, а про себя ругаюсь последними словами. Марк явно глубже, чем я полагал. К тому же то ли он не доверяет мне, то ли свято чтит корпоративное соглашение о конфиденциальности. А может, и сам толком ничего не знает! В любом случае ничего конкретного я не узнал, и мне придется доигрывать свою роль без какой-либо награды. Теперь уже я показываю два пальца бармену – лучше набраться, чтобы, если что, можно было сослаться на плохое самочувствие.

Мы покидаем бар около полуночи, уже изрядно пьяными. Расцвеченный неоном дистрикт приближался к фазе максимального безумия. Людей на улицах стало в разы больше. Теперь нам приходилось протискиваться сквозь плотную потную толпу, которая горланит и хохочет, источая алкогольные пары. Одних прохожих буквально за руки втаскивали в бордели, других выкидывали оттуда. Лазерные лучи, прорезая облака разноцветного дыма, слепят глаза, а оглушительная музыка, доносящаяся из каждого бара, заставляет вибрировать внутренности.

– Пора валить отсюда! – кричит мне в ухо Марк и смотрит с намеком. Упс, пора применять свою алкозащиту.

– Кажется, меня мутит, дружище. Пошли куда потише!

Мы сворачиваем в переулок, где людей поменьше. Между двумя go-go-барами втиснута капсула универсальной церкви, на табло которой сменяют друг друга символы различных религий. Вот оно, спасение!

– Отличный способ замолить грехи, – усмехаюсь я. – А правда, что этой сетью владеет «Транс-Реалити»?

– Это была лучшая покупка за последнее время! – отвечает Марк. – Ты не представляешь себе, сколько людей во всем мире пользуются этими штуками. Если твое вероисповедание не доминирующее, нужно было ехать в другой район, а иногда и на другой конец города. А теперь эти капсулы расставлены повсюду – как мини-маркеты возле дома.

Он и впрямь гордится своей чудо-корпорацией, и я решаю этим воспользоваться.

– Но ты же говорил, что корпорация не связана с религией…

– Во-первых, я этого не говорил. А во-вторых, сеть автоцерквей – отличный маркетинговый канал. Кстати, хочешь посмотреть наш новый ролик? Его буквально вчера запустили.

– Конечно, хочу!

Не давая Марку спохватиться и вспомнить о его цели свидания, я скрываюсь в капсуле, пропахшей алкоголем, табаком и марихуаной. В этот раз я выбираю бесплатный режим, чтобы не отключать рекламу. И первый же ролик, который возникает на мониторе, открывается логотипом «Транс-Реалити».

– Тебе говорят: у тебя есть шанс оказаться в раю…

Нет сомнения – это тот же голос, который звучал в ролике на вечеринке у Марка.

– Живи праведной жизнью, усердно молись, жертвуй на строительство храмов. И тогда, может быть, ты будешь вознагражден после смерти.

На экране появляется лицо католического пастора, рядом с ним возникает лицо раввина, муллы, ламы, индуистского священника.

– Но никто не даст тебе гарантий. Никто не видел тот рай, который обещают.

Камера пролетает над готическим собором, мечетью, синагогой, индуистским и буддистским храмами.

– Рай – это не просто призрачная надежда. Рай – это реальность. И эта реальность доступна каждому.

Экран заполняется свечением, пульсирующим в такт словам.

– Не важно, во что ты веришь и какую религию исповедуешь. Ты достоин рая уже при жизни. Никто не будет отвергнут, никто не останется разочарован. Скоро все изменится!

Сквозь сияние проступает логотип корпорации, и на этом ролик заканчивается. Следом за ним на экране демонстрируется реклама международного страхового общества, но это меня не интересует.

Я задерживаюсь в кабинке, ожидая, пока Марку надоест меня ждать и он уйдет вымещать досаду на каком-нибудь платном мальчике. Не слушая «священника» (теперь-то я знал, что это всего лишь клерк из колл-центра «Транс-Реалити») и односложно отвечая на его вопросы, я размышляю. Все, что Марк плел мне сегодня о том, что слово «религия» в контексте корпорации следует воспринимать аллегорически, – просто треп, не более того. Если уже вовсю крутят тизер нового проекта, вряд ли его запуска на рынок придется ждать слишком долго. Нужно поторопиться, ведь если Харон узнает обо всем не от меня, а из рекламы или новостей, ничего хорошего мне это не сулит. Остался только вопрос, что же такое это таинственное «Д.Р.» и у кого мне это разузнать?

Ломая голову над этими вопросами, я начинаю клевать носом. То ли бубнеж «священника» меня убаюкивает, то ли много выпил. А может, выбранный мною ладан вступил в реакцию с шестью… девятью?.. коктейлями…

0024

Я прихожу в себя от укола под ребро. Открыв глаза, нащупываю какой-то предмет – им оказывается остроносая шишка, которая и колола меня в бок. Вместо кабинки универсальной молельни меня окружает тропический лес. Густая зелень нависает над головой. Резко сажусь и осматриваюсь. Я действительно нахожусь в лесу и не помню, как сюда попал. Судя по багровеющим в просветах деревьев лучам зари, сейчас раннее утро. Немного ясности в ситуацию привносит пластиковый пакет с логотипом «Транс-Реалити», привязанный к моей ноге. Открыв его, нахожу там нож, бутылку воды, репеллент от москитов, пару шоколадных батончиков и сложенный вчетверо листок с печатным текстом.

Доброе утро, Золтан! Как ты, возможно, уже понял, наш департамент заинтересован не только в обеспечении безопасности корпорации, но и в безопасности каждого из сотрудников. В целях формирования твоих навыков выживания я предлагаю тебе пройти тест «Утро в джунглях». В настоящее время ты находишься на одном из десятков островов, окружающих наш прекрасный город. Твоя задача – добраться до офиса не позднее окончания рабочего дня. Чтобы упростить для тебя прохождение задания, неподалеку я оставил для тебя три подсказки с кодовыми названиями «Фреки», «Гунгнир» и «Валькирия». Обнаружив все три подсказки, ты сумеешь попасть в офис к обеду. Надеюсь, ты не обиделся, что наши специалисты забрали тебя из твоей квартиры – это сделано исключительно ради совершенствования навыков, которые наверняка пригодятся тебе в будущем.

С дружеским приветом,

Игги Бьольверк,

Глава Департамента безопасности.

Ниже виднелась угловатая подпись, похожая на сплетенные между собой руны.

Они что, совсем охренели?! Я еще раз перечитал текст. Из моей квартиры? Я и дома успел побывать? Или текст составили до того, как решили усыпить меня в молельне?

В любом случае ни похищение из молельни автоцеркви, ни из моей собственной постели не укладывалось в мое представление о стажировке в корпорации. Но об этом я решил поразмышлять позже. Я обшарил карманы: телефона не было. Прекрасно! Вокруг ни души – возможно, островок вообще необитаем, или он из тех, где живет несколько десятков беглецов от городской суеты. В любом случае ждать помощи пока что неоткуда.

Сделав глоток воды из бутылки, я присел на поваленный ствол дерева в попытке собраться с мыслями. К счастью, после знакомства с Игги я подтянул свои познания в скандинавской мифологии, так что знал, что Фреки – кровожадный волк Одина, самого почитаемого божества нордических стран. Одноглазый воин – символ мудрости, смерти, магии… и поэзии.

Слово «Гунгнир» также имело непосредственное отношение к скандинавскому богу – так называлось его копье, не знающее промаха. Как ни глупо выглядела вся эта скандинавская философия на фоне джунглей, я ощущал разгорающееся любопытство. Итак, чтобы решить задачку, мне предстояло найти волка, копье и валькирию. Не обязательно в таком порядке – скорее, прежде чем встретиться с волком, было бы неплохо уже обзавестись копьем.

Для начала осматриваю просвет в густой растительности – ищу на стволах деревьев какие-то зарубки, руны, стрелки, да хоть что-нибудь. Единственное, что мне удается выяснить, – в какой стороне находится север, но это ничего не дает. Замечаю некое подобие тропинки, взбирающейся на холм. Иду по ней, прихватив пакет. Время от времени останавливаюсь, чтобы прислушаться – вдруг неподалеку расположился какой-нибудь поселок. Но ничего, кроме птичьих криков, мне расслышать не удается. Начинает припекать солнце, становится душно – полуденная жара приближается. Как ни пытаюсь экономить воду, бутылка уже наполовину пуста. По ощущениям, я блуждаю среди зарослей уже больше часа. По идее я уже должен был привыкнуть к сюрпризам, которые мне преподносит «Транс-Реалити», но эта игра на выживание нравится мне все меньше. Или она мне все-таки очень нравится? Раздумывая над этим, я замираю. В тени, перегородив дорогу, серым силуэтом застыл волк.

Присматриваюсь: это все-таки пес, но по размерам он не уступает своему лесному родичу. Определить породу невозможно: неизвестно, сколько поколений дворняг вступали в контакты, прежде чем на свет появился такой здоровяк. Косматая пепельная шерсть, хищные глаза, острые уши, ощеренные клыки. Пока он, разглядывая меня, неподвижно стоит посреди просвета в джунглях, я быстро взвешиваю, какой из путей выбрать – обороняться с помощью ножа или взобраться на дерево, от которого меня отделяет пара метров. Когда пес начинает беззвучно приближаться, я выбираю третий вариант.

– Фреки? – спрашиваю я его.

Пес останавливается и смотрит на меня. Достав из пакета шоколадный батончик и освободив его от обертки, бросаю на землю перед псом. Принюхавшись к угощению, тот заглатывает его и поднимает морду кверху, требуя еще. Второй батончик тоже отправляется в его пасть.

– Больше нет, Фреки.

Фреки, если его зовут именно так, недовольно рычит, но ему приходится поверить мне на слово. Потеряв ко мне интерес, он покидает тропинку, устремившись в заросли. Я решаю последовать за ним – другого плана у меня все равно нет. Похоже, пса это нисколько не смущает. Напротив, время от времени он оглядывается, чтобы убедиться, не отстал ли я, перебираясь через поваленные древесные стволы. Тем не менее я стараюсь соблюдать дистанцию в десяток метров – на тот случай, если Фреки, забыв о возникшей между нами дружбе, решит атаковать. Мы бредем по лесу довольно долго, и я уже начинаю думать, что пес просто бесцельно блуждает, а вместе с ним и я. Вдруг он останавливается у большого дерева. Я замечаю, что из толстого ствола, на высоте примерно полутора метров, параллельно земле торчит длинное копье.

– Спасибо, Фреки! – произношу я, и в то же мгновение пес исчезает в кустах.

Приблизившись к дереву, пытаюсь выдернуть копье, но оно намертво вонзилось в ствол, как меч короля Артура – в камень. Поднимаю глаза и замечаю, что еще в двух метрах над тем местом, куда воткнуто копье, на коре вырезан какой-то знак. Используя копье как опору для ног, я забираюсь на него и, обхватив ствол, добираюсь до рисунка.

Фигурка, вырезанная на поверхности коры, изображает человека в развевающемся плаще с широкими рукавами и причудливой шляпе. В руке он держит копье, устремленное еще выше. Проследив, куда оно указывает, я замечаю небольшой пластиковый пакет, подвешенный к одной из толстых ветвей. Спустя несколько мгновений пакет оказывается у меня в руках, и я достаю из него свой мобильный телефон.

Набрать Линн – лишь половина дела. Но как объяснить ей, где я нахожусь? Я уже убедился, что геолокация в моем телефоне не работает: то ли связь не позволяет, то ли эти гады и в нем покопались.

– Один из десятков островов, – снова и снова повторяю я, как идиот, сидя на земле под огромным деревом. – Это все, что я знаю.

– Маловато информации, – в очередной раз отвечает она.

– Ты можешь засечь по номеру, где я нахожусь? Обратись к нашему общему знакомому.

– Это не так быстро делается, Зет! Может потребоваться несколько часов. Ты ведь не хочешь сидеть в джунглях до конца дня? Так что думай.

– Постой-ка! У меня есть еще одна неиспользованная подсказка.

– Какая?

– Валькирия.

– Что «валькирия»?

– Просто валькирия. Я не знаю, что конкретно имелось в виду.

– Погоди минуту. – Я слышу звук клавиатуры. Линн ищет что-то в интернете.

– Так… Опера Вагнера… Это не то… Кажется, нашла! Валькирия – «выбирающая убитых». Девы-воительницы прилетают на крылатом коне за воинами на поле битвы, – скороговоркой читает она. – И решают, кому из воинов выжить, а кому – погибнуть.

– Да, я знаю. Но я пока еще живой, – пытаюсь пошутить.

– Воины… Солдаты… – бормочет Линн.

– Какие еще солдаты? Здесь только чертовы заросли!

– Потерпи.

Линн отключается и перезванивает через несколько минут:

– Ты на острове Сентоза.

– С чего ты взяла?

– Форт Силосо. Сначала использовался для защиты от пиратов, затем – как опорный пункт времен Второй мировой. Когда Сингапур капитулировал, был сдан и форт. Его превратили в лагерь для военнопленных. По данным архивов, от жестокого обращения японцев там погиб каждый третий пленный солдат…

Я помню этот остров – бывал здесь в былые времена. Только тогда он был людным. По острову курсировал транспорт, туристам предлагались цивилизованные прогулки по джунглям по специальным подвесным мостикам. С тех пор все изменилось: джунгли разрослись, а остров развлечений пришел в запустение.

Пробираюсь еще несколько десятков метров по чаще. Приглядываюсь: так и есть, обветшавшие туристические мостики.

– Линн, ты еще на связи?

– Да, я здесь.

– Похоже, ты права. И как мне отсюда выбраться?

– Если я все правильно рассчитала, тебе нужно двигаться на запад. Там ты найдешь заброшенный мемориал. Я прилечу на своем железном коне через пару часов, – шутливо отмечает она.

Я допиваю последние капли из бутылки и в этот момент замечаю Фреки. Высунув морду из зарослей, он с интересом наблюдает за мной. Разглядывает меня несколько минут, а затем вновь исчезает – на этот раз окончательно.

Продвигаясь на запад, как велела Линн, я действительно упираюсь в заброшенный форт Силосо: об этом свидетельствует едва различимая надпись на ветхой табличке. В память о погибших, а заодно для привлечения туристов, здесь был обустроен мемориал: бункеры, склады, тоннели открыли для посещения, а по всей территории расположили манекены британских солдат, давно выцветшие на солнце.

Поле брани Сингапура давно лежит в финансовой плоскости, и государство полностью потеряло интерес к войне на всех исторических этапах: воинская повинность больше не распространяется на всех мужчин, не говоря уже о вручении повесток всем мальчикам при рождении. Про события почти столетней давности и говорить не приходится: очевидно, мемориал давно уже не посещала ни одна живая душа. Только блеклые манекены солдат.

Я опускаюсь на землю, облокотившись спиной на раритетную пушку, и, утомленный зноем, начинаю клевать носом, размышляя, чему меня должно было научить это испытание. Меня приводит в чувство рычание мотоцикла моей Валькирии.

– Как же я рад тебя видеть, – признаюсь я.

– Не сомневаюсь, – отвечает Линн.

– Подожди-ка. Дай мне свой телефон на минуту. И ручку – есть?

Открыв навигатор, изучаю нашу позицию. Может, я что-то упустил. Записываю на руке координаты из телефона Линн. Точно нужно будет вернуться сюда еще раз, на свежую голову, и все проверить. Черт, до конца рабочего дня всего пару часов – нужно поспешить, а то задание будет провалено! Впрочем, мне тоже есть что высказать Бьольверку. Мне не нравится, когда меня похищают из постели. Мне не нравится, когда меня без моего ведома накачивают наркотиками! Мне не нравится, когда меня оставляют одного в чертовых джунглях!

– Золтан! – слышу я голос Линн. – Ты бредишь.

Я открываю глаза в собственной постели, полностью раздетый. Линн стоит рядом, в своей косухе, очевидно, готовая уходить.

– Кошмар приснился? – улыбается она. – Ну и набрался же ты вчера в Гейланге. Нам с таксистом пришлось тащить тебя до постели. Кстати, при случае скажи спасибо своему приятелю Марку – это он мне позвонил.

Не успел я собраться с мыслями, как Линн ушла, подмигнув мне на прощание. Какое-то время я продолжаю лежать на спине. Я мог поклясться, что еще секунду назад сидел сзади нее на мотоцикле, мы мчались по мосту с острова Сентоса к офису, я смотрел на заброшенную канатную дорогу… Даже ощущение седла мотоцикла под ляжками еще не прошло, я мог пересчитать каждую заклепку на куртке Линн…

Потянувшись за телефоном, я замер. На моей руке были записаны координаты. Тут же набираю Линн.

– Ты еще недалеко уехала? Вернись, пожалуйста. Мне нужно сгонять с тобой в одно место…