Текст книги "Столыпинский галстук"

Глава восьмая

Майор Копылов перебирал поступившие за ночь донесения с мест ― ответы на свой запрос по студентам. Взяв в руки очередную бумагу, он скользнул взглядом по содержанию. Внезапно он замер и подобрался, затем еще раз внимательно перечитал текст, после чего принялся лихорадочно просматривать оставшиеся донесения. Два часа спустя он отложил в сторону последний лист и с хрустом в суставах потянулся. Наконец-то! Затем позвонил полковнику Зотову.

– Что у тебя, майор? ― буркнул тот в трубку в ответ на приветствие.

– Товарищ полковник. Только что по результатам частичной обработки ответов на наши запросы на места выявлено тридцать два члена антисоветской организации, именующих себя молодогвардейцами.

– Что??? Немедленно со всеми материалами ко мне!

Полчаса спустя полковник уже докладывал об успехе в кабинете маршала Берии.

– …Таким образом, на настоящий момент ответы на наши запросы на места получены примерно от половины местных отделений. К концу суток будут полные данные, но уже можно предположить, что численный состав группы составляет 50―60 человек. Наличие фальшивых паспортов такого высокого уровня свидетельствует о том, что за спиной этих молодогвардейцев стоит какая-то серьезная спецслужба, о целях которой пока ничего не известно. Как вы приказывали, пока никаких оперативных мероприятий по фигурантам не проводилось. Жду дальнейших указаний.

– Хорошо, полковник. Ведь умеете, если вас раззадорить. Майора Копылова повысить в звании. Подумаем и по поводу награды. Ближайшие задачи: определить весь состав группы, местонахождение каждого участника, организовать скрытое наблюдение, средства связи, кто командует, ну, и так далее. Знаете, что нужно делать. Да смотрите, не спугните. Сколько вам на это потребуется времени?

– Полагаю, за трое суток управимся.

– Действуйте. Как все выполните ― жду с новым докладом. Тогда получите дальнейшие инструкции.

– Слушаюсь, товарищ маршал!

* * *

После свидания со Светой и крепкого чая Зордану не спалось, и он решил ознакомиться с последними данными наноботов видеонаблюдения. Для этого ему нужно было лишь отдать соответствующую мысленную команду. После просмотра материала о докладе майора Копылова полковнику Зотову и его последовавшей встрече с Берией Зордан понял, что спать ему этой ночью не придется совсем. ― «Значит, что-то я раньше упустил. Они подобрались совсем близко. Осталось трое суток, после чего станет совсем грустно. А задание пока не выполнено».

Зордан срочно вызвал на связь друзей и сообщил последние новости, а также дал указания по заброске новой листовки. По-видимому, последней. Напряженная работа продолжалась до момента, когда подошло время идти в процедурную на массаж.

… Светлана невольно залюбовалась сложением Анатолия, лежащего на массажном столике лицом вниз. Столь совершенного мужского тела ей еще видеть не доводилось. Крупные мышцы рельефно выделялись под кожей, отчего на ум Светлане пришло сравнение с античной статуей.

– Занимаетесь спортом? ― спросила она, приступая к процедуре.

– Есть такое дело, ― отозвался Анатолий.

– Каким?

– Самбо и другие силовые виды,― максимально близко к истине ответил Анатолий.

Светлана поймала себя на мысли, что ей очень приятно прикасаться к этому телу, и покраснела. Хорошо хоть, что он этого не мог видеть.

Когда закончила, велела ему полежать несколько минут, пока она не вернется. Ей нужно было увидеть главного врача, чтобы доложить о дежурстве.

И действительно, спустя буквально три-четыре минуты она вновь возникла на пороге процедурной, плотно прикрыв за собой дверь.

– Анатолий! ― И столько тревоги прозвучало в ее голосе, что Зордан мгновенно поднялся.

– Что случилось?

– Тобой интересовался товарищ из органов. Я случайно у главврача услышала. В чем ты замешан? Почему органы интересуются тобой? ― В глазах Светланы было смятение.

– Из-за листовок, Светоч. Но не волнуйся, все будет хорошо.

– Так ты к этому…

– Да, причастен. Но об этом в другой раз. Сейчас иди ― не нужно, чтобы нас видели вместе. Будут спрашивать ― отвечай, что я пытался ухаживать за тобой, но, получив отпор, больше не приставал. Нас могли видеть вместе, когда мы общались по ночам. Все, иди. Скоро мы встретимся.

– Но что ты собрался…

– Все разъяснения потом. Сейчас нет времени. Иди, иди…

Едва Светлана вышла, Зордан, сконцентрировавшись, перенесся в свой арендуемый домик. Здесь было безопасно. О месте его проживания была осведомлена из институтского окружения только Карма Квинтий.

* * *

«Товарищи! Скорее всего, мы обращаемся к вам в последний раз. Наши доблестные органы идут по следу и вряд ли позволят нам еще раз осуществить заброску листовок. В этом последнем обращении мы попытаемся сделать прогноз того будущего, которое ожидает нашу страну, если проблема преемника товарища Сталина не будет тем или иным образом успешно решена.

В этом случае при наступлении скорбного события начнется, как мы писали, борьба за власть в партийно-хозяйственной верхушке страны. Наш анализ показывает, что в первую очередь при этом пострадает тов. Берия, которого боятся все без исключения деятели нашей правящей элиты. В результате заговора с участием военных он будет арестован, обвинен в чем-нибудь смешном вроде шпионажа в пользу парочки иностранных разведок и по-быстрому расстрелян. Начнется компания по дискредитации роли товарища Сталина в нашей истории. Это будет делаться для того, чтобы замаскировать собственные неблаговидные грехи некоторых товарищей. Следующим одним из первых шагов новой власти станет установление запрета силовым структурам вести контроль за деятельностью партийных органов. Развязав себе, таким образом, руки, властная элита постарается построить коммунизм в отдельно взятой стране, но только исключительно для себя, путем создания системы льгот по доступу к лучшим продуктам и бытовым промышленным товарам ― радиоприемникам, холодильникам, телевизорам, автомобилям. И ей это вполне удастся. В итоге разрыв между самыми богатыми и самыми бедными в нашей стране, который сейчас минимален, возрастет в десятки и даже сотни раз. Построенная командно-распределительная система позволит нашей партийно-хозяйственной элите чувствовать себя вполне комфортно. Настолько комфортно, что она потеряет стимулы строить коммунизм для остальных членов нашего общества. В результате в стране наступит застой, который приведет к тому, что мы проиграем в экономическом соревновании капитализму. Итогом этого станет нарастание националистических тенденций в республиках, входящих в СССР, что в конечном итоге приведет к его развалу через тридцать ― сорок лет. Вот такой невеселый сценарий нам видится, дорогие товарищи, если пустить дело на самотек.

Мы уверены, что наш мудрый вождь товарищ Сталин не хуже нас понимает опасность развития событий по описанному сценарию. Мы также уверены, что в ближайшее время им будут предприняты необходимые шаги по недопущению такого развития событий. И мы с вами всеми силами постараемся помочь ему в этом.

МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ»

Маршал Берия аккуратно положил листовку на стол и задумался. ― «Пишут так уверенно, будто посвящены в детали заговора против меня. И все же: кто начал против нас такую игру? Это явно не экзальтированные сосунки. Тут что-то серьезнее. Сначала эти непонятные нестыковки с экспертизой бумаги, потом поддельные паспорта, которые невозможно отличить от настоящих. Тут явно прослеживается деятельность мощной спецслужбы. Но какой? И какова цель? Если хотят нам навредить, то как? Куда нас пытаются подтолкнуть? Они ведь действительно поднимают актуальные вопросы. Вон, какой прогноз выдали. И ведь слова не выкинешь. Так все и будет, если что-нибудь с Хозяином… Если все же решусь, нужно задействовать свои дивизии и сразу прибрать к ногтю всю эту шушеру. Иначе точно шлепнут. А может, они работают не против нас, а за? Но тогда вообще все непонятно: какая спецслужба может играть «за», если мы сплошь окружены врагами? Нет, пора разобраться с этими молодогвардейцами».

Берия снял трубку и связался с полковником Зотовым.

– Какие новости по молодогвардейцам, полковник?

– Полностью установили состав группы. Пятьдесят пять человек. Пятнадцать человек сейчас находятся в городах, где выбрасывались листовки. Все в больницах с подтвержденными диагнозами, что весьма странно. Как можно совмещать пребывание в больнице с выбросом листовок ― совершенно непонятно, как и то, как они умудрились так вовремя и дружно заболеть. Остальные ― на сельхозработах. За всеми установлено негласное наблюдение. Одному удалось скрыться каким-то невероятным образом. Разбираюсь сейчас. Определить командира и систему связи пока не удалось. Работаем над этим. Пока все.

– Вот что, полковник. Возьми-ка ты троих из этих пятнадцати болящих, пока и они не испарились. Да смотри, аккуратно. Брось на это лучших «волкодавов». Пора задать им несколько вопросов. За остальными продолжать наблюдение.

– Слушаюсь, товарищ маршал.

Пожив трубку, маршал Берия еще несколько секунд посидел, в задумчивости крутя в руках листовку. Он понимал, что, нарушая прямой приказ Сталина не трогать молодогвардейцев, сильно рискует. Однако нестерпимое желание узнать, что за силы стоят за ними, перевесило. Впрочем, он не собирался применять к ним особо крутых мер воздействия и хотел лишь выяснить характер этих сил, чтобы предоставить Хозяину всю полноту информации и прояснить этот вопрос для себя. В случае чего он планировал списать все на неуклюжие действия подчиненных. Но червячок беспокойства все же шевельнулся внутри. Вздохнув, он потянулся к телефону прямой связи со Сталиным.

…Вождь встретил его хмуро. Увидев лежащую перед ним на столе листовку, Берия понял, что одна или несколько из них снова упали на территорию Кремля.

– Докладывай, ― коротко бросил Сталин.

– Мы определили состав группы. Пятьдесят пять студентов-первокурсников обеих полов в пятнадцати городах страны, где были зафиксированы сбросы листовок. Взяли их под наблюдение и сейчас устанавливаем систему связи и организационную структуру. Работа группы явно курируется мощной спецслужбой, принадлежность которой тоже пока устанавливается.

– Откуда такой вывод?

– Все члены группы имеют поддельные паспорта очень высокого качества изготовления. Но самое главное ― никого из них по месту якобы прежней прописки никогда не существовало. Они взялись ниоткуда. Есть и еще кое-какие странности.

– Вот даже как? Очень интересно. Какие у тебя мысли на этот счет?

– Честно говоря, товарищ Сталин, я в затруднении. У меня сложилось мнение, что стоящая за молодогвардейцами сила действует в наших интересах. Но обескураживает отсутствие в нашем внешнеполитическом окружении дружески настроенных к нам сил. Откуда такая сила могла взяться? Теряюсь в догадках. Нужно взять хотя бы несколько человек и задать им соответствующие вопросы.

– Ни в коем случае. Ты высказал правильную догадку, что сила, стоящая за молодогвардейцами, действует в наших интересах. Об этом говорит содержание всех листовок. Прогноз на будущее, который они дают в сегодняшней листовке, и мы бы лучше не составили. Все очень правильно и очень актуально. И нам тоже интересно, что это за сила. Но пока мы полностью не проясним для себя ситуацию, трогать молодогвардейцев запрещаю. Можно наломать дров. Когда определитесь с командованием группы, доложи мне. Я сам хочу встретиться с их командиром и посмотреть, что за всем этим кроется. Уж больно любопытные вещи они пишут.

Берия внутренне похолодел. Больше всего на свете ему хотелось сейчас оказаться в своем кабинете, чтобы дать отбой команде по захвату трех молодогвардейцев. Но, зная, как работают его службы, он понимал, что уже, скорее всего, поздно.

Сталин что-то почувствовал, потому что взглянул на маршала подозрительно. Но ничего не спросил. Вместо этого перешел к обсуждению текста последней листовки.

– Как видишь, Лаврентий, наше мнение совпадает с мнением молодогвардейцев. Они тоже считают, что после моего… ухода некоторые товарищи постараются в первую очередь расправиться с тобой. И я почему-то уверен, что у них получится. Не надейся на подчиненные тебе дивизии внутренних войск. Если твои «друзья» состыкуются с военными, эти дивизии тебе не помогут. Вмиг раскатают в пыль. Поэтому объективно появление преемника играет тебе на руку. В этом случае ты гарантированно останешься вторым лицом в государстве и сохранишь свое нынешнее положение. Ты это понимаешь?

– Так точно, товарищ Сталин.

– А нам почему-то кажется, что не до конца. Если ты попытаешься сыграть в свою игру и сменить роль второго лица на роль первого, ты обречен. Ты должен это четко понять и усвоить. Этого не допущу я, пока жив. И этого не допустят остальные, когда меня не станет. Ты хорош и практически незаменим на своем месте. Но вести страну дальше должен другой человек. Такого человека мы нашли. Это человек без излишних амбиций, технократ, грамотный экономист и финансист.

Берия внутренне подобрался, понимая, что разговор достиг своей кульминации.

– Наша задача ― привести его к власти и помочь утвердиться, поддержав на первых порах своим авторитетом и заручившись гарантиями, что рассматривать под микроскопом наши возможные ошибки в прошлом никто не будет. Ты понимаешь, о чем я?

– Понимаю, товарищ Сталин.

– Хорошо, что понимаешь. Если мы этого не сделаем, нам и на том свете покоя не будет.

Поэтому нам хотелось бы знать, готов ли ты помогать нам в этом.

– Кто этот кандидат? ― спросил Берия.

Сталин прикурил потухшую трубку и лишь потом ответил.

– Я скажу тебе об этом, когда ты четко определишься, Лаврентий, со мной ты в этом вопросе или нет. Даю тебе время подумать до завтра. Все, иди.

Когда Берия вышел, Сталин еще некоторое время задумчиво смотрел ему вслед.

Глава девятая

Группа Зордана не смогла своевременно засечь короткий разговор маршала Берии с полковником Зотовым, когда последний получил указание о захвате трех членов группы. Последствия этого были весьма плачевными…

Николай Вестимый, он же Серго Дронг, почувствовал острое желание посетить известное заведение вскоре после очередного укола, прописанного ему по показаниям. Он поднялся со скрипучей сетчатой кровати и проследовал из палаты в конец длинного коридора, где находились туалеты. Когда он шагнул через порог, мелькнула мысль, что здесь почему-то очень темно: из всех лампочек горела только одна, очень тусклая. Но додумать мысль не успел. С двух сторон его схватили за руки и начали заламывать их, пригибая его к полу. Одновременно разом распахнулись дверцы туалетных кабинок, и к нему ринулось еще несколько человек. Но тут включились рефлексы, доселе дремавшие в подсознании. Мгновенный кувырок через голову, и вот он опять на ногах, но в гораздо более благоприятном для проведения контрприемов положении. Секунда ― и двое державших его руки противников уже корчились от боли на полу. Следом отправились еще двое из набегавших, получив мощные удары в голову ногой и локтем. Напавшие на него бойцы были хорошо подготовлены, но до мастерства одного из лучших рукопашников группы им было далеко. Он почти расправился с первой волной нападавших, не церемонясь и не сдерживая ударов, но в оставшуюся открытой дверь вбегали все новые бойцы резерва, доселе прятавшиеся в одном из подсобных помещений. Они тут же вступали в схватку. И один удар Николай все же пропустил. Очень сильный удар. На мгновение поплыло в глазах, и этого оказалось достаточно, чтобы пропустить еще один удар, после которого сознание померкло полностью.

Пришел он в себя уже в кабине автозака от потока холодной воды, которую ему вылили на голову.

– Имя? Фамилия? На кого работаешь, сволочь? ― посыпались на Николая вопросы, едва он приоткрыл мутные глаза. Все тело болело. Видимо, его неслабо попинали обозленные жестким отпором бойцы группы захвата.

«Пытаются «колоть», пока я «тепленький». Обычная практика всех спецслужб», ― оценил он обстановку. ― Видя, что задержанный молчит, задававший вопросы капитан сильно ударил его по лицу. ― «Какие варианты?» ― подумал Николай, болезненно поморщившись от удара. ― «Телепортироваться нельзя. Это значит выдать себя с головой и полностью провалить миссию. Остается один вариант». И когда последовал очередной удар, он остановил сердце и отправил матрицу сознания в длительное путешествие к Мечте.

…Едва войдя в кабинет, Берия связался с полковником Зотовым.

– Ну, что у вас? Ты уже отдал приказ о захвате троих фигурантов? ― Берия с нетерпением ждал ответа, всем своим нутром чуя беду. Слишком много времени ушло на поездку в Кремль и обратно и разговор со Сталиным. И интуиция не подвела.

– Плохо все, товарищ маршал. ― Голос полковника был каким-то надтреснутым. ― Приказ отдал сразу, и захват произведен. Все трое оказали ожесточенное сопротивление. Десять человек из числа лучших волкодавов серьезно пострадали.

– Они отстреливались, что ли?

– Нет. Но оказалось, что все трое владеют какой-то неизвестной, но очень эффективной разновидностью рукопашного боя. Точнее, владели.

– Что ты хочешь этим сказать, полковник? ― каким-то придушенным голосом спросил Берия.

– Как принято, мы по горячим следам сразу после захвата попытались поспрашивать их кое о чем. Но, получив по разочку в ухо, все трое сразу откинули копыта. Остановка сердца.

– Что??? Полковник, ты понимаешь, чем это для тебя может обернуться? ― покрывшись пятнами, прошипел Берия.

– Понимаю, товарищ маршал. Но мы действительно ничего такого…

– Ни хрена ты не понимаешь! ― Несмотря на хорошую звукоизоляцию, рев маршала услышали даже в приемной. Но появившийся на пороге испуганный адъютант тут же пробкой вылетел обратно. ― Но поймешь. Это я тебе обещаю.

– Товарищ маршал, они просто покончили с собой. Я уверен в этом. И еще: нам, похоже, удалось выйти на их командование. Мне только что доложили.

Берия несколько секунд молчал, осмысливая услышанное.

– Пиши подробный рапорт ― и ко мне.

– Есть!

* * *

Карма Квинтий, она же Галина Шамаева, смерила презрительным взглядом стоящего напротив нее прыщеватого хлыща с золотой фиксой во рту.

– Это ты-то настоящий самец? Настоящих самцов отличает настоящее мужское достоинство. Не тебе с твоим огрызком карандаша претендовать на такой чин. Иди со своей шоблой туда, откуда пришел, иначе и огрызка лишишься.

Приблатненный предводитель местной молодежи от подобного оскорбления пошел пятнами на лице. По рядам его приятелей и находившихся тут же однокурсников Галины прошелестели смешки.

– Да ты… Шалава… Да ты у меня сейчас верещать будешь, как драная коза. Я тебе сейчас юбку задеру и при всех выпорю по голой жопе, чтоб знала свое место, паскуда, ― разразился он наконец тирадой и принялся картинно расстегивать широкий ремень на брюках.

– Не доходит до тебя? Ну, пеняй на себя.

– Сейчас, грымза, сейчас… ― Справившись, наконец, с ремнем, хлыщ попытался схватить Галину за руку, чтобы осуществить свою угрозу. Но дальше случилось нечто невероятное. Никто не понял, как это произошло, но тушка хлыща вдруг оторвалась от земли, описала в воздухе пирует и смачно шлепнулась лицом вниз на влажный после недавнего дождя суглинок. При этом ремень «самца» каким-то непостижимым образом оказался в руке Галины. Затем лишенные ремня брюки незадачливого предводителя были мигом приспущены с помощью каблучка Галиного сапожка, и тут же хлесткий удар с оттяжкой по оголившимся ягодицам заставил хлыща исторгнуть из себя нечто, напоминающее поросячий визг.

– Чего визжишь? Всё ― как ты хотел: ремнем по голой жопе.

Студенты засмеялись, а приятели блатного хлыща дернулись было к Галине, но вдруг из их задних рядов раздался негромкий, но властный голос:

– Отставить. Пошли отсюда.

Галина с любопытством взглянула на владельца голоса. Был он постарше остальных, и до этого держался в стороне, никак себя не проявляя.

Видимо, его уважали, потому что ватажка местных безропотно подчинилась. Последним уходил «хлыщ», брызжущий слюной и угрозами.

– Ты нажила себе смертельного врага, Галя, ― сказала Зоя Никанорова, с которой они были в одной группе. ― Такие типы не прощают прилюдного унижения. Может устроить какую-нибудь пакость.

– Ерунда, ― махнула рукой Галина. ― Кишка у него тонка. Пошли отсюда, ребята…

Капитан МГБ, Герой Советского Союза Александр Дмитриев, в недавнем прошлом ― командир разведроты Первого Белорусского фронта, за плечами которого были десятки успешных вылазок в тыл врага и множество доставленных вражеских языков, тоже не считал угрозы Фиксы, как все называли «хлыща», ерундой. К такому выводу он пришел, вслушиваясь в поток ругани и угроз, которые непрерывно лились изо рта Фиксы на обратном пути. Градус неистовства выпоротого «блатного» подогревался ехидными комментариями приятелей, которые не преминули воспользоваться поводом. Капитан решил присмотреть за ним. И когда на следующее утро Фикса выскользнул со своего подворья с мешковиной в руках, в которую было завернуто что-то длинное и увесистое, опытный разведчик незаметно последовал за ним. Фикса направился в сторону картофельного поля, где, как было известно капитану, должны были работать сегодня студенты. Он добрался до перелеска на краю поля и принялся развязывать мешковину. Вскоре на свет появилась трехлинейная винтовка, и Фикса начал подыскивать удобное место для стрельбы. Капитан ожидал чего-то подобного: в послевоенной стране оружия хватало, как и дури в голове у Фикса.

Тем временем на поле появились студенты и занялись сборкой овощей. С расстояния двести метров различить рыжую копну волос Галины и характерную фигурку было несложно, и капитан увидел, как Фикса, приставив приклад к плечу, начал выцеливать девушку. В несколько бесшумных шагов оказавшись рядом с беспредельщиком, капитан сильным ударом отбил дуло винтовки в сторону. Палец Фиксы уже был на курке, поэтому раздался выстрел. Пуля при этом должна была уйти куда-то вверх и в сторону, однако, бросив взгляд в сторону поля, капитан не увидел приметной рыжей головки, и, заподозрив худшее, буквально озверел. Этот приблатненный урод был в его представлении ничем не лучше фашистов, убивающих женщин и детей, и он повел себя с ним также. Фикса уже почти не подавал признаков жизни, когда раздавшийся неподалеку девичий голос вернул капитана к реальности.

– Что здесь происходит?

Взглянув в направлении источника голоса, Александр увидел Галину, живую и невредимую.

– Жива! Слава Богу! ― отвернувшись от Фиксы, выдохнул капитан. ― Этот урод хотел подстрелить тебя. Я помешал, но выстрелить он успел. Подумал, он зацепил тебя. Тебя не было видно. ― Капитан отметил про себя, что приближения Галины он не услышал. Это говорило о многом. Подняв винтовку, он передернул затвор и вынул обойму, в которой не хватало одного патрона. ― Вот же гнида. Не смог справиться с девчонкой в открытую, так решил таким вот образом.

– Выходит, ты спас мне жизнь? ― тихо спросила Галя.

Капитан махнул рукой:

– Вряд ли этот организм смог бы попасть в тебя с двухсот метров. В лагерях этому не учат. А он только недавно оттуда.

– Что думаешь с ним делать?

– Сдам, куда положено. Отправится обратно в зону. Подозреваю, очень надолго.

– Как тебя зовут? Кто ты вообще?

– Извини, не представился. Гвардии капитан Александр Дмитриев. Приехал в отпуск сутки назад. Я родом отсюда. А тебя, кажется, зовут Галя?

– Да.

Карма ― Галина моментально нашла в базе с помощью ИПИ данные на Александра Дмитриева, уроженца Шаховского района Московской области. ― «Ого. Герой Советского Союза, прославленный разведчик, куча орденов и медалей. 1924 года рождения. В 1949 году ―оперативный сотрудник МГБ. Так вот кого сюда прислали присматривать за мной». Она окинула капитана внимательным взглядом. Рост около метр восемьдесят. Волосы темно-русые, коротко подстрижены. Умный взгляд серо-голубых глаз из-под темных бровей. Широкий лоб. Спортивного телосложения.

– Кажется, я видела тебя вчера во время стычки с этим, ― кивнула Галя на лежащего Фиксу.

– Да, я был там. Увел этих придурков от греха подальше. По тому, как ты управилась с этим, понял, что вполне можешь навалять им всем. Где так научилась?

– Были учителя, ― уклончиво ответила Галя. ― Как ты его доставишь в поселок? По-моему, сам он не дойдет.

– Дойдет, куда он денется. Сейчас я им займусь. Галя, а может, встретимся сегодня вечером в клубе?

Галя еще раз окинула своего спасителя внимательным взглядом.

– Ну, что ж, приходи. Расскажешь, чем все закончилось с этим, ― кивнула она на лежащее тело. Я пойду, пожалуй. Надо ребят успокоить. Перепугались после выстрела.

… Вечером они встретились в клубе. Играл патефон, и немногочисленные пары кружились в центре зала под томные звуки «В парке Чаир распускаются розы…». Обращало на себя внимание подавляющее гендерное неравенство состава присутствующих: большинство кружащихся пар состояло из девчат.

Александр был в парадной форме. Из наград на мундире присутствовала только звезда Героя. О том, что это была не единственная награда Родины, свидетельствовала богатая коллекция орденских планок, в которых и стар и млад в этот период разбирался очень хорошо. Дополняли оформление мундира нашивки за ранения. Равнодушных при виде такого «иконостаса» не было, и Галя то и дело ловила обращенные на них восхищенно-завистливые взгляды. Оттенки восхищения преобладали у мужчин, зависти ― у женского контингента. Она вдруг поймала себя на мысли, что ей это приятно.

– Чем закончилась история с этим горе-стрелком, Саша? ― спросила она, когда они закружились в медленном танце. ― Ты сумел его довести?

– Куда бы он делся. Взбодрил водичкой и еще кое-чем, ―заскакал, как миленький. За незаконное хранение оружия и покушение на убийство ему светит срок на всю катушку. Полдня проторчал в милиции, пока они все оформляли. Сделал все так, чтобы тебя не дергали.

– Еще раз спасибо тебе. Слушай, а чего это все так пялятся на нас?

– Я в форме на публике раньше не появлялся. Ну, а девушки лихорадочно сравнивают себя с тобой в попытке ответить на вопрос, почему не они сейчас кружат в танце на твоем месте, ― усмехнулся Александр.

– Понятно, ― засмеялась Галя. ― Но у меня возник естественный вопрос: а почему это такой симпатичный капитан, да к тому же Герой, до сих пор ходит-бродит один? Ведь после войны уже четыре года прошло. Или ты женат? ― И Галя поймала себя на том, что ответ Александра для нее важен.

Галя почувствовала, как вдруг ее партнер после этого вполне невинного вопроса напрягся. Она немного отстранилась и с некоторым недоумением взглянула на него.

– Нет, я не женат, и никогда не был ― медленно и с расстановкой произнес он. ― И не четыре года, а три. В японской мне тоже поучаствовать пришлось.

– Ну, три года ― тоже достаточно, чтобы сдаться на милость какой-нибудь победительницы.

Несколько секунд капитан молчал, машинально выполняя танцевальные движения.

– Одно из ранений оказалось очень тяжелым. Я могу быть с женщинами, но не могу иметь от них детей, ― глуховатым голосом произнес, наконец, он. ― При таком раскладе предлагать руку и сердце кому-то считаю неправильным, ― после небольшой паузы закончил он.

Галина вновь отстранилась чтобы взглянуть на него, и из ее глаз полился такой поток жалости, нежности и какой-то непонятной уверенности, что капитан ни на секунду не пожалел о вынужденном признании.

– Понятно. Когда ты попал на фронт? ― резко сменила она тему, за что Александр был ей благодарен.

– В сорок первом. Пошел добровольцем в семнадцать лет.

– А где служил?

– В полковой разведке большей частью.

– Выжить в разведке пять лет ― это дорогого стоит. За линию фронта ходил?

– Конечно. Много раз.

– Да, просто удивительно, что ты выжил.

– Сам порой удивляюсь.

– За что Героя получил?

– Генерала притащили из поиска. В сорок четвертом, на Днепре.

– Кем закончил войну?

– Капитаном и закончил. Командиром разведроты.

– И что, за послевоенные годы ни разу в звании не повысили?

Капитан как-то посмурнел. Ответил он не сразу.

– В мирной службе нужны не те качества, которые требовались на фронте. Можно сказать, не вполне вписался, ― с кривой улыбкой пояснил он.

Они танцевали еще не раз. При этом капитан решительно пресекал поползновения других кавалеров потанцевать с Галей. Он много рассказывал ей о различных эпизодах фронтовой жизни, и Гале действительно было интересно слушать эти истории. По дороге к общежитию, куда Александр вызвался проводить Галю, разговор коснулся «скользких» тем.

– Ты сама-то откуда будешь? ― поинтересовался капитан.

Галя давно ждала этого вопроса. Она прекрасно знала, что капитан МГБ Александр Дмитриев отлично осведомлен о том, что у нее поддельный паспорт и вымышленная биография. Но до сих пор ни одной фальшивой нотки в разговоре между ними не прозвучало, и ей хотелось, чтобы так было и впредь. Поэтому она решила сама перейти в атаку, не вдаваясь в детали выдуманной жизненной истории.

– О, у меня интересная биография. Как-нибудь расскажу. Это тема не на один час разговора. Ты мне вот что скажи: что же ты теперь в армии делаешь? «Языков» сейчас таскать не требуется. Молодежь учишь, что ли?

Капитан оценивающе взглянул на Галю, словно принимая какое-то решение.

– Сейчас я работаю в МГБ. И сюда приехал, чтобы следить за тобой.

Капитан был готов к любому варианту развитию событий, кроме того, что произошло дальше. Галя взглянула на него совершенно спокойно и тоже оценивающе, словно выбирая линию поведения.

– А я знаю, Саша. Как и то, что это связано с делом молодогвардейцев. Знаю, что госбезопасность вышла на наш след, и все мы сейчас находимся под негласным наблюдением. Но пока нас приказано не брать. Ваше руководство пытается выяснить, кто за всей этой историей с листовками стоит. Но, поверь, от того, что я это знаю, моя благодарность тебе за то, что спас жизнь, меньше не стала.

От неожиданности капитан даже остановился. Галя последовала его примеру, и дальнейший разговор они продолжили, глядя друг другу в глаза.

– И ты говоришь это мне так спокойно? Почему вы не попытались скрыться?

– Потому что наша задача еще до конца не выполнена.

– И в чем она заключается?

– Скажу. Но прежде ответь мне: как ты относишься к содержанию наших листовок? Только честно.

Капитан на секунду задумался.

– Я сам напросился на это задание. Хотелось самому увидеть людей, которые взяли на себя смелость затронуть такие темы. Они… созвучны моим собственным мыслям.

– Спасибо за откровенность. Я тоже буду откровенна. Но прежде дай мне слово, что то, что ты сейчас узнаешь, не будет немедленно доведено до сведения твоего начальства, если услышанное не будет представлять прямой угрозы для безопасности страны.