Текст книги "Я убью тебя, любимая"

Снежана вышла в белом пушистом халате. Небрежно завязанный поясок почти не стягивал полы. Максим хорошо видел, даже физически ощущал, как колышется под халатиком влажная грудь девушки, иногда полы распахивались, и обнажались колено, часть бедра. Все остальное мгновенно дорисовывала фантазия, посылавшая мощные импульсы соответствующим точкам организма. Еле сдерживая дикое желание, Максим подал девушке бокал с коктейлем, присел рядом, пытаясь завести нейтральный разговор о перелете на самолете и погоде в это время года на побережье.

Снежана чувствовала напряжение своего любовника и поглядывала на него блестящими глазками, в которых метались чертики. Наконец ее рука легла ему на бедро и чуть сжала. И тут же руки мужчины с легким дрожанием прошлись по полам халатика, нашли ее бедра… И окружающий мир мгновенно исчез. Осталось только влажное женское тело, остались только жар объятий, только ее пухлые губы, ее грудь, ноги и страсть. И Максим окунулся во все это с хриплым стоном….

Прохладный воздух сплит-системы приятно холодил разгоряченную спину.

– Если ты мне когда-нибудь изменишь… – промурлыкала девушка и замолчала.

– Ой, ты чего это решила, что я тебе изменю? – тихо засмеялся Максим.

– Так ты же по натуре бабник.

– Обычный мужик, – ровным голосом ответил Маслов, сдерживая волнение. Тема ему не нравилась.

– Слишком хорошо для обычного мужика. Ты не бойся, я тебя травить не буду и усыплять не буду, чтобы ты потом проснулся связанный и увидел меня с ножом в руках.

– Триллер какой-то, – сделал вид, что засмеялся, Маслов.

– Ага, оттяпаю тебе твое богатство, и все. Чтобы на сторону не бегал. Хотя нет, – неожиданно сказала Снежана. – Это же будет во вред мне! Нет, милый, я тебя не трону, я свою соперницу трону. Не потерплю я других баб в твоей постели. Так и знай! Слушай, – вдруг другим тоном заговорила она. – Отец в который уже раз спрашивает меня, когда ты приедешь. Все те предложения, которые он делал, остаются в силе. Ему просто интересно, ты против, что ли? Он не так часто бывает в Москве и во времени всегда ограничен. Полетели сегодня?

– Как, вот прямо так, сегодня? – проворчал Максим.

– А чего? Посмотришь, какой у нас самолетик. Там есть кресла, которые трансформируются в кровать. Хочешь попробовать на них?

– Снежана, я чуть попозже прилечу к вам на Алтай. Так и передай отцу. Мне надо кое-что утрясти здесь, решить несколько вопросов…

– С бабами, – закончила его мысль Снежана.

– Нет, финансовых вопросов, – терпеливо проговорил Максим. – Понимаешь, я не хотел выставляться в глазах твоего отца необязательным человеком. Когда у меня будет уверенность, что я смогу вложить солидную сумму в его бизнес, тогда и наступит время для серьезного разговора.

– И мы будем вместе навсегда?

– Конечно, моя девочка, – улыбнулся он и, перевернувшись на спину, привлек девушку к себе.

Крячко с большим интересом разглядывал пассажиров «Боинга», летевших вместе с ним до Паттайи. Как отличаются люди, думал он, которые летят на модные курорты, жариться на солнце и сутками впитывать экзотику, от людей, которые летят степенно отдыхать в Европу. Да, наверное, степенностью и отличаются. А эти уже мысленно на слонах, мысленно кормят обезьян, фотографируются на фоне диковинных дворцов и храмов и, вытирая ладонями подбородки, вгрызаются в сочную мякоть экзотических фруктов, которых не купишь в Москве. И не потому, что они такой уж дефицит или их запрещено ввозить. Просто большую часть никто не станет покупать в Москве. Их пробуют здесь, и вкус у них «на любителя». Но попробовать берутся все, потому что экзотика.

Крячко сделал соответствующее выражение лица. Его роль сегодня – роль человека, впервые летевшего в Таиланд, вообще впервые отправившегося в экзотическую страну. Только эта роль оправдает его откровенное любопытство ко всему, что связано с отдыхом в Таиланде. Абсолютно ко всему. Можно, конечно, начать разыгрывать роль человека, впервые вылетевшего куда-то за пределы России. Но во-первых, это уже перебор, потому что те, кто хочет слетать за границу, имеют такую возможность, а те, кто не имеет возможности, не летают и в этом самолете оказаться не могут. Не стоит переигрывать, да и проколоться легко, не уследив за языком. Он ведь не новичок за границей, и скрыть этот факт очень сложно. А потому и не следует скрывать. Нет, он впервые в Таиланде, в Юго-Восточной Азии, и он весь взволнован!

– Скажите, а там сейчас правда так жарко? – мучил вопросами Крячко свою немолодую соседку.

– Влажность высокая, поэтому вам сначала покажется немного некомфортно, как в сауну выйдете из самолета.

– Вы уже бывали в Таиланде?

Женщина улыбнулась снисходительно и немного кокетливо. В свои почти пятьдесят, как определил Крячко, она явно радовалась вниманию мужчин. А может, рассчитывала на что-то большее. Экзотика, южное море, солнце, пальмы, романтика. Пора менять объект, подумал сыщик, еще не хватало начать крутить здесь романы.

– Нет, знаете ли, в первый раз, – ответил он. – И жена тоже впервые.

– А вы с женой летите? – немного остыла собеседница.

– Она уже два дня, как там меня ждет. Я просто припоздал на работе.

– А-а, – неопределенно протянула соседка и откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза.

Довольно хмыкнув, Крячко закрутил головой по сторонам. Так, кто тут еще общительный? У кого язык за зубами держаться не может? На соседнем сиденье, где дремал пожилой мужчина с седой щетиной, вдруг обнаружилась девочка лет пяти в футболке и шортиках, со светлыми вихрами и неуемной энергией. Откуда она взялась, Крячко понять не успел. Очевидно, где-то рядом летели ее родители.

– Деда, не спи! – теребила девочка за щеки мужчину, забравшись ему на колени. – Деда, мне скучно!

– Это кто же у нас такая егоза? – расплылся в улыбке Крячко, глядя на девочку.

– Маша, – не глядя на незнакомого мужчину, пробурчала девочка и притихла на руках деда.

– Нет покоя, – понимающе сказал Станислав, когда деду все же пришлось открыть глаза и обратить внимание на внучку.

– Да какой от них покой, – засмеялся мужчина и кивнул назад. – Там еще одна такая же егоза. Я уж не столько из-за отдыха поехал, сколько детям дать отдохнуть, а то эти пострелята ведь любой отдых в кошмар могут превратить. Пусть уж взрослые по достопримечательностям ездят, а я с этими проказницами у бассейна детского, в тенечке.

Девочка уселась на коленях деда, оказавшегося не таким уж и старым. Она таращилась то в иллюминатор, где периодически мелькали яркими россыпями огни городов, над которыми пролетал самолет, то украдкой смотрела на собеседника своего деда. И тут Крячко узнал много интересного об отдыхе в Таиланде. Что в этой стране не надо верить тому, что видишь. Не надо торопиться с выводами, пока не поймешь тайцев, пока не проникнешься их мировоззрением.

– Вы знаете, что тайцы с непониманием, с ужасом и даже некоторой скорбью смотрят на то, как мы загораем?

– Так боятся солнца? – попробовал предположить Крячко.

– Не солнца. Для них белый цвет кожи – это подарок богов. Это почти сверхъестественное явление, а мы с ним так обращаемся, пытаемся лежать под солнцем и делать белую кожу смуглой. Им этого не понять. У них просто культ белой кожи. Но не путайте это с культом европейцев.

– А-а, я уж думал, что они нас так боготворят.

– Ничего подобного. К нам тайцы относятся с некоторой даже прохладцей. Если можно сделать вид, что таец вас не понимает, он обязательно сделает такой вид. И не потому, что нас не уважают, нет, просто так можно меньше работать, меньше суетиться. А если говорить об уважении, то они сами к себе относятся с большим уважением. Для них каждый таец по сравнению с европейцем – роднее некуда. Учтите это, например, на улицах, если вздумаете брать машину напрокат или угораздит вас попасть под машину аборигена. Любой полицейский встанет на сторону тайца, даже если его вина будет очевидной. Вы всегда будете виноваты в происшествии.

– Да, это похоже на то, что мы летим в чужой монастырь с непонятным для нас уставом, – покачал головой Крячко.

– Привыкнете, – пообещал мужчина, поглаживая внучку по голове. – Главное, общайтесь больше с гидами, с представителем турфирмы. Эти больше на нашей стороне, все-таки они на нас деньги зарабатывают. И не удивляйтесь, и не делайте поспешных выводов на улицах. Да, у них великолепные дороги и сплошь дорогущие машины. Просто страна миллионеров! Вы увидите еще, что чаще всего такие дорогие машины, как «Тойоты», «Лексусы», по большей части пикапы, стоят возле лачуг. Да, да! Именно лачуг в прямом смысле слова. Или лачуги на столбах, для защиты от змей, или лачуги на воде. И это не от бедности, это мировоззрение такое. Они не делают культа из жилища. У них большим уважением пользуется не тот, у кого дом дороже, а тот, кто сохранил дом своего отца, деда, своих предков. Если удастся заглянуть внутрь, то вы поймете, что дома пусты.

– В смысле? – опешил Крячко.

– В прямом. Пустые комнаты, голые стены. Видите ли, по их каким-то верованиям, нельзя готовить в доме еду. Да и к еде они относятся очень легко. Питание у них вполне обычное – рис, рисовый хлеб, овощи и фрукты. Вам еще гиды расскажут, что тайцы – одна из самых здоровых наций, и нет заболеваний костей, радикулитов всяких. У них очень здоровый кишечно-желудочный тракт. Они живут и радуются жизни и совсем не мучаются от недостатка благ цивилизации. Иной взгляд на мир, на жизнь, на сущность. Очень спокойная и здоровая нация. А мы для них… ну как бы вам это сказать, минимальное неудобство, потому что государство должно же как-то зарабатывать деньги. Они нас терпят, но беззлобно, по-доброму, снисходительно.

– М-да, – засмеялся Крячко, – я как-то все это немного иначе себе представлял. Я же раньше только в Европу ездил отдыхать.

– Да, это вам совсем не Европа, – усмехнулся мужчина и потрепал внучку за толстые щечки. – Правильно я говорю, Машка, не Европа?

– Не Евлопа! – радостно подтвердила девочка.

Глава 4

Да, теперь придется покупать полуфабрикаты, толкая перед собой тележку, думал Рукатов. До закрытия супермаркета оставалось всего полчаса, и стоило поторопиться. Можно эти две с небольшим недели питаться в кафе, но Николай Иванович не очень любил это. Иногда можно, в виде праздничного мероприятия или для делового общения. Но постоянно питаться в кафе так же неуютно и тягостно, как дома ходить постоянно в костюме и галстуке. Для Рукатова прием пищи был чем-то интимным, глубоко личным, и очень хотелось, возвращаясь в родные стены усталым, поесть в спокойной домашней обстановке. И чтобы работал свой телевизор, над головой горел знакомый абажур, и пахло вокруг домом, а не санитарной обработкой полов общепита.

Медленно обходя холодильные витрины, Рукатов выбирал мясные и рыбные продукты. Он ловил на себе заинтересованные взгляды женщин. Наверное, сразу бросалось в глаза, что солидный мужчина без жены покупает продукты. Наверняка в этих головках мелькали мысли о том, что этот мужчина или не женат, или до такой степени заботливый, что продукты покупает сам, не утруждая свою половину. В обоих случаях он достоин женской симпатии.

Рукатов остановился возле витрины с колбасами и задумался. Его взгляд был вдруг направлен куда-то дальше стеклянных крышек холодильных витрин. Совсем рядом раздался мелодичный женский голос:

– Ох, мужчина, поверьте медику, не стоит раздумывать над выбором. Лучше хороший кусок мяса, чем батон этого непонятного продукта.

– Что? – Рукатов вздрогнул и повернулся на голос.

Рядом стояла миловидная невысокая женщина лет пятидесяти с неумело нанесенным макияжем. Он почему-то сразу заметил несвежий воротник ее светлой и не очень дешевой блузки. Раздражение накатило сразу и так неожиданно, что Рукатов сам испугался.

– Что вам нужно? – неприязненно спросил он, не глядя женщине в глаза.

– А вы привыкли, что всем всегда что-то от вас нужно? – с болезненной издевкой в голосе сказала она и медленно покатила свою тележку мимо, показывая всем своим видом, что она считает этого хама пустым местом и уже вычеркнула его из своей памяти. У Рукатова возникло желание догнать женщину и извиниться за свою несдержанность, но он даже не двинулся с места. Что-то мистическое было в ее внешности, в ее образе, даже в этом несвежем воротнике блузки. Холодная дрожь струйкой пробежала по спине, заставив его передернуть плечами. Он развернул свою тележку и быстрым шагом двинулся к кассам.

Пустынные залы супермаркета, немолодая кассирша с синей косынкой на шее – все это осталось позади. Разъехались в стороны стеклянные двери, и ночная прохлада охватила Рукатова, остужая разыгравшиеся нервы. Он торопливым шагом пересек стоянку, нажал кнопку брелока и, когда пискнула сигнализация, открыл заднюю дверь, чтобы положить на сиденье покупки.

– Не оборачивайтесь, Николай Иванович! – Голос прозвучал не столько строго и угрожающе, сколько зловеще, вдобавок отчетливо лязгнул затвор пистолета.

На стоянке было не очень светло, потому что фонари, освещавшие эту часть территории, находились высоко. И именно сейчас освещение показалось Рукатову каким-то мертвенно-бледным. Может, просто неприятно, что второй раз за последние несколько минут к нему вот так подходят со спины и заговаривают.

– Стойте и не шевелитесь, если вам жизнь дорога. Легче вас убить, чем исправлять результаты вашей глупости.

– Что вам надо? – хрипло произнес Рукатов чужим голосом.

– Молодец, соображаете. Раз человек к вам по имени-отчеству обратился, значит, это не грабитель. Теперь соберите ваши нервы в кулак, чтобы не устраивать тут истерик, и слушайте. По возможности слушайте внимательно! Вы должны сделать одно дело. Это касается вашей работы, ваших должностных обязанностей. Завтра вам принесут инвестиционный проект. Уверен, что к вам часто поступают подобного рода документы, в разной степени красочно оформленные. И этот ничем не будет отличаться от других. Единственное отличие, что вы должны заметить, – это небольшой листок красной бумаги с клеящимся краем. Он еще для пущей важности будет канцелярской скрепкой прикреплен к обложке папки. И написано там будет одно слово – «Надежда». Это как напоминание, что на вас надеются.

– Не я решаю, – резко бросил Рукатов и судорожно вздохнул, посмотрев в бледное ночное небо без звезд, в одних лишь отсветах городских огней.

– А мы это знаем, не надо нервничать, – пояснил голос. – И дурака валять не надо. Мы знаем всю процедуру. Ваше дело – составить благоприятный отчет по этому проекту. Остальное не ваша забота, остальную работу сделают деньги.

– Черт бы вас подрал, – сплюнул на асфальт Рукатов. – Какая это область? Я вам даже сейчас могу сказать, каков будет результат вашего прожекта. Вы думаете, что все так просто?

– Да, все просто, – рассмеялся человек за спиной. – И не переживайте так, никто вам слова худого не скажет и косо в вашу сторону не посмотрит. Проект и в самом деле хорош, просто протащить надо его, а не другой хороший проект. Ваша доля в стоимости этой акции тоже предусмотрена, не волнуйтесь. Получите, и не так уж и мало.

– Дороже бы не обошлось ваших копеек, – проворчал Рукатов. – Не с той стороны заходите, господа. В дверь надо, и по-хорошему, а не в окно, и с обрезом.

– В окно с обрезом надежнее, Николай Иванович. – Голос за спиной стал опять ледяным. – За столом вас убеждать пришлось бы, а здесь достаточно намекнуть на большие бытовые неприятности в случае вашего нам отказа.

– Это угроза? – зло спросил Рукатов.

– Еще какая. Угроза смерти кому-то из ваших близких. Дошло, нет?

– Вы… – выдавил из себя Рукатов и не смог закончить, у него перехватило горло.

– Все! И не вздумай обращаться в полицию, – вдруг цинично перешел на «ты» неизвестный. – Не тешь себя глупыми надеждами, что в полиции работают честные и неподкупные люди. Мы живы и успешно работаем, потому что на нас работают все эшелоны власти. Ты винтик, твоя задача простая. С другими по-другому. Дошло? Стоишь и считаешь до пятидесяти. Обернешься, совершишь другую какую глупость – и дырку тебе в башке сделаем. С другим потом легче будет разговаривать. Отсчет пошел!

Гуров посмотрел на часы. Ну все, Рукатов уже встал, но еще не на работе. Самое время набрать его. Отойдя в сторону от входа в здание УВД по городу Сочи, он набрал номер мобильного телефона Рукатова.

– Николай Иванович? Доброе утро, полковник Гуров беспокоит.

– Что? – Голос Рукатова прозвучал со странными интонациями. – Зачем вы звоните?

– Тихо, тихо, – засмеялся Лев. – Как вы торопитесь. Я по поводу вашей дочери звоню.

– Что с ней? – взорвался в голове Гурова истерический возглас Рукатова.

– Пока не знаю, – поморщившись, ответил с ледяным спокойствием Лев. – И держите себя в руках, Николай Иванович. Вы же не мальчик, вы человек с положением, у вас характер железный. Что вы кидаетесь на человека, который занимается розыском вашей семьи?

– Да, простите, я понимаю, что мой вопрос прозвучал нелепо. Так что вы хотели услышать?

– Припомните, пожалуйста, Николай Иванович, есть ли у вашей дочери Ирины знакомые, друзья в Сочи?

– В Сочи? Почему в Сочи?

– Я прошу вас ответить на мой вопрос, – с нажимом сказал Гуров. – Вспомните, может, слышали от Ирины или от жены или каким-то другим образом узнали.

– Я сейчас не могу сказать, перезвоню вам… Нет! Я прошу вас мне перезвонить попозже… Я не могу сам, занят очень.

– Николай Иванович! – насторожился Гуров. – Что с вами происходит? У вас какие-то сведения о семье? Вы напуганы? Расстроены?

– Нет, нет, все нормально! – очень поспешно ответил Рукатов.

– Ладно, пусть так. Я позвоню вам в течение дня. А вы вспомните, пожалуйста. Поможет любая информация. Хоть имя, хоть фамилия, прозвище, какое-то место в Сочи. Главное, понять, есть у нее знакомые или друзья в этом городе или нет. Хорошо?

– Да, конечно! – снова с большой поспешностью отозвался Рукатов.

Гуров убрал телефон и некоторое время стоял в задумчивости. Что-то там с Рукатовым происходит. Может, конечно, и ничего сверхъестественного, может, это просто обычная реакция на последние события. Но он мужик-то вроде бы сильный. Хотя любовь к ближним может пошатнуть даже бронзовый монумент. Да, во время такого разговора лучше бы собеседнику в глаза смотреть.

В кабинет начальника УВД Гурова проводили сразу, как только он предъявил в дежурной части свое удостоверение. Что понравилось сыщику, так это то, что перед ним никто не стал заискивать, никто не пытался угодить. Гуров любил деловую обстановку и чисто профессиональный подход к решению проблемы. Сказывалось еще и то, что начальник УВД по городу Сочи заодно еще и в статусе заместителя начальника ГУВД по Краснодарскому краю. Таково требование и таков особый статус Сочи, как нового культурно-спортивно-развлекательного центра страны. Количество приезжих выглядело в сводках внушительно. И во всей этой массе народа надо было вовремя выуживать хищных криминальных рыбок. И это еще при условии, что хватало и своих, местных, преступников.

Через тридцать минут Гуров уже сидел в кабинете заместителя начальника уголовного розыска, майора Вашутина, крепкого мужчины с короткими, остриженными ежиком волосами с проседью на висках и тяжелым взглядом. Впрочем, когда майор улыбался, с него сразу слетала эта маска угрюмой властности и неприступности.

– Ну, понятно, – кивнул Вашутин. – Все как обычно. Молодого, толкового, спортивного, который все и всех знает и в игольное ушко без мыла залезет.

– Вы немножко напутали, – усмехнулся Гуров, – в поговорке, где про «без мыла», фигурирует совсем не игольное ушко. Но в остальном вы правы. Именно такого помощника мне и хотелось бы на время пребывания в вашем городе.

– Только где ж его взять такого? – улыбнулся майор. – Молодой еще не всех и не все знает, а который уже знает, то совсем не молодой и далеко не спортивный.

– А золотой середины нет? – удивился Гуров. – Там еще определение «толковый» промелькнуло. Короче, Олег Николаевич, не жмитесь! Я приехал ненадолго, а толковый помощник спасет ваше управление от того, чтобы я периодически не привлекал более массовые силы для своей операции. Чувствуете арифметическую разницу?

– Чувствую, – снова улыбнулся Вашутин, задумчиво листая свой ежедневник. Наконец, судя по лицу, он принял какое-то решение и взялся за мобильный телефон. – Приказы, конечно, надо выполнять. Поэтому я вам дам одного парня. Опыта у него не так много, заматереть не успел, но он вырос в этом городе, знает его как свои пять пальцев. И еще он в своем роде у нас артист. Можете ему смело приказать сыграть в оперативных целях любую роль – от продавца шаурмы на набережной до танцовщицы гоу-гоу в ночном клубе.

Набрав номер, Вашутин велел срочно найти и направить к нему какого-то Павла. Гуров ждал, набрасывая себе в блокноте план работы. Найти в 400-тысячном городе на площади 3,5 тысячи квадратных километров человека только по фотографии и паспортным данным – дело сложное. Тем более в городе курортном, в котором более 400 объектов сферы туризма. И Рукатов не может помочь хоть каким-то намеком или подсказкой, и от знакомых помощи никакой и никакой информации. А выход все же надо найти. Раз Ирина отсюда заходила на свои странички в социальных сетях, значит, есть шанс найти ее здесь. Это облегчило бы поиски ее матери, это приоткрыло бы завесу тайны в этом деле. Черт, может, и мать тоже здесь, а не в Таиланде!

– Разрешите, – раздался задорный молодой голос, заставивший Гурова тут же поднять голову от своих записей.

На пороге кабинета стоял невысокий парень лет двадцати шести или двадцати восьми. Выглядел он вполне «курортно» в отличие от своего начальника, одетого в строгие брюки и классическую рубашку с твердым воротником. На юноше были летние льняные брюки, цветная рубашка навыпуск и легкие бежевые ботиночки «в дырочку». Светлые волосы топорщились на темени тоже весьма легкомысленно.

– Представься, – хмуро проговорил Вашутин и кивнул на сидевшего у окна сыщика: – Полковник Гуров из Главного управления уголовного розыска МВД России.

– Ух ты, – без всякого трепета перед чинами и должностями тихо воскликнул парень и изобразил щелканье каблуками. – Оперуполномоченный отделения уголовного розыска городского УВД старший лейтенант полиции Воскресенский.

Боднув головой воздух, отчего его шевелюра даже не шелохнулась, оперативник повернулся к Вашутину и стал выжидающе смотреть на него. Майор покачал головой, но промолчал по поводу мальчишества своего подчиненного. Гуров с интересом разглядывал Воскресенского. Не атлет, но и хилым не назовешь. Глаза блестят бесшабашностью, но в них видны мысль и сообразительность. Гуров вполне уловил секунду, в течение которой молодой оперативник прикидывал, можно или нет ему проявлять свое мальчишество, или обстановка в кабинете накаленная. И ведь за секунду он «просчитал» гостя. Определил, что сидит не проверяющий, не начальствующее лицо, которое приехало спрашивать, карать или миловать.

– Так, Павел, – глядя с неудовольствием на легкомысленную рубашечку оперативника, сказал майор, – с этой минуты ты поступаешь в распоряжение товарища полковника.

– Упс! – мгновенно отреагировал Воскресенский. – А как мои дела корректируются с возросшим неимоверно объемом обязанностей?

– Решим с твоими делами. Сегодня на планерке вечером и решим. Еще вопросы есть?

– Вопросов нет, – повеселев, ответил оперативник, – есть предложение.

– Какое? – с явным подозрением спросил Вашутин.

– Товарищ полковник, вы сегодня уже обедали? – неожиданно обратился к Гурову Воскресенский, глядя на него веселыми серыми глазами.

– Хорошее предложение, – поднимаясь и пряча блокнот в сумку-планшет, согласился Гуров. – Принимается. Ну мы пошли, Олег Николаевич. Обещаю вашего опера к началу планерки вернуть.

Когда они вышли из кабинета в коридор, молодой оперативник принялся рассказывать о достоинствах кафе, которые располагались в районе УВД. Гуров, объявив, что он всеяден, предложил исходить из соображений экономии времени. Воскресенский вздохнул и остановился:

– Тогда вот сюда, в нашу родную столовку. Не скажу, что она отличается изысканностью кухни, дизайном интерьеров и стройностью фигур персонала, но времени экономит уйму. Прошу! Наш девиз гласит: «А ты готовить-то умеешь? Я вкусно режу колбасу».

Вопреки опасениям Гурова, столовая УВД оказалась чистой, опрятной, и там очень вкусно пахло фаршем с луком. Щи со сметаной и макароны по-флотски были приготовлены замечательно. Воскресенский накинулся на еду со здоровым энтузиазмом, успевая вести светскую беседу на тему «наш город в принципе неплохой, просто людей очень много».

– Так, товарищ старший лейтенант, – перебил его Гуров, неторопливо и со вкусом зачерпывая ложкой. – Я предлагаю сразу определиться с некоторыми основополагающими моментами нашей совместной работы. Называть меня все время «товарищ полковник» не стоит. Меня зовут Лев Иванович.

– Очень приятно, – старательно вытирая губы салфеткой, улыбнулся оперативник. – Меня же все, кто мною помыкает, зовут Пашей или Пашкой. А помыкают мною все, даже собственная девушка, на которой я собираюсь жениться. Вы явно тоже собираетесь мною помыкать. С этим определились. А за вторым блюдом можете мне изложить дело, по которому вы к нам прибыли и в чем я могу оказать вам непосильную помощь.

– Нужно срочно найти в вашем городе девушку, на которую есть паспортные данные, есть ее фотографии во всех ракурсах и есть сведения, что она позавчера из вашего города выходила в социальные сети. Вот такая непростая задача.

– А на фига она вам, Лев Иванович? – тыкая вилкой в макароны, спросил Павел. – Я это не из праздного любопытства спрашиваю, а исключительно исходя из того, что обстоятельства дела обычно определяют и места пребывания объекта. Беглый вор обязательно спрячется на «малине», криминальный богач спрячется в дорогих условиях, не особенно доступных простым смертным оперативникам, как то – яхты, загородные виллы, дорогие курорты.

– Молодец! А Вашутин говорил, что опыта у тебя маловато. А ты вон как мыслишь!

– Ну так по сравнению с опытом Вашутина, а тем более с вашим, я младенец, яичко только что снесенное. Так кто же наша подопечная?

– У одного федерального чиновника довольно высокого ранга жена и приемная дочь отправились отдыхать в Таиланд. Причем чиновник сам привез их в аэропорт и сопроводил до поста регистрации. Но через несколько дней жена перестала выходить на связь. Представитель турфирмы в Таиланде сообщил, что женщины пропали бесследно, их номер пуст. А буквально на следующий день дочь чиновника обнаружилась в Сочи. Отсюда она выходила в Интернет на свою страничку в социальных сетях.

– Круто! – Павел перестал есть и посмотрел на Гурова. – Как в детективе. Я думал, что в жизни таких закрученных сюжетов не бывает. Спрашивать о версиях не буду, наверняка там и без меня есть кому головы поломать. А наша задача, стало быть, найти ее здесь и спросить, где мама?

– Примерно, хотя перечень вопросов к девушке будет гораздо шире.

– Это понятно, – задумчиво согласился оперативник и взял со стола стакан с соком. – Друзья, знакомые, родственники в Сочи?

– Не установлены.

– Места отдыха и проживания в Сочи во время предыдущих приездов?

– Не установлены.

– Самолет, поезд, проводники, кассиры, таксисты на вокзалах?

– Она не пользовалась самолетом и железнодорожным транспортом.

– М-да, – покачал головой оперативник, – вам не Пашка Воскресенский нужен, а волшебник с голубым вертолетом. Извиняюсь, не вам, а теперь уже нам с вами. Давайте думать с другой стороны. А думать лучше в кабинете за столом, тут слишком вкусно пахнет.

Кабинет, который занимал Воскресенский с еще одним оперативником, был относительно просторным. Два стола у окна, встроенный шкаф у входа и небольшой диванчик с журнальным столиком. Очевидное место для чаепития, когда приходится задерживаться на работе допоздна. Гуров с удовольствием устроился на диване и вытянул ноги. Павел прошелся по кабинету, потирая руки и задумчиво глядя в пол. Наконец он остановился возле карты города на стене. Гуров уже знал, что Сочи имеет негласный статус самого длинного города в стране. Сейчас, глядя на карту, он подумал, что очертания города напоминают подводную лодку. Узкая, прижатая к побережью часть в районе Шепси и более широкая у Адлера. Ну и «отросток», как надстройка с перископом, – участок, протянувшийся к Красной Поляне.

– Значит, на всем протяжении вдоль побережья нам ее нужно найти, – задумчиво констатировал Воскресенский.

– Да. Ты родился и вырос в этом городе, Паша, тебе и карты в руки. Давай соображать, в каких популярных местах молодежных тусовок мы ее сможем засечь. Мы можем, конечно, по всем клубам и базам отдыха раздать ее фотографии, по всем горнолыжным курортам, по всем пляжам. Но на это уйдет много времени. В итоге мы так и сделаем, но в первую очередь надо бить по местам, в которых ее появление наиболее вероятно. Это надо сделать буквально сегодня.

– Знаете, Лев Иванович, – ответил Павел, не отрывая взгляда от карты, – я не знаю, как в Москве, но у нас частные охранники не станут так уж серьезно относиться к заданию из полиции. Ну, может, те, кто недавно сам служил в органах. А остальным важнее угодить своему руководству, своему хозяину. Для них задача номер один – недопущение краж, массовых беспорядков, совершение других преступлений. Ладно бы мы раздали им фотографии убийцы, маньяка-насильника, известного афериста или карманника, тогда бы они еще прониклись чувством ответственности за безопасность прежде всего своего заведения. А так… Заявить, что она важный свидетель или без вести пропавшая?

– Ну, это все я и без тебя прекрасно знаю, – терпеливо ответил Гуров. – Ты думаешь, что я в столице сижу безвылазно и о том, что делается за пределами МКАДа, представления не имею? У нас полжизни в командировках как раз за пределы Москвы проходит. Так что давай кумекать, где наш объект может появиться с вероятностью, близкой к ста процентам.

– Давайте сначала о ночных клубах, – предложил Павел. – Что девушка посещала в Москве?

– Она не особенная любительница ночных заведений. Она учится в Лондоне и когда приезжает к родителям, то встречается кое с кем из приятелей, но… как правило, это кафе или какие-то места проведения выставок, презентаций, а то и просто выезд на природу, на пикник.

– Так, специфику пристрастий выяснили. Второй вопрос, Лев Иванович, как она относится к спорту? Например, яхты, серфинг, горные лыжи, каток.

– Вот тут уже теплее. Она часто выезжала с друзьями в подобные места, где всем этим можно заняться. Сколько таких мест в Сочи?

– Понял, вопрос снимается. При том потоке приезжих, что проходит через такие места, слон затеряется, не то что девушка, – с безнадежностью в голосе вздохнул Павел. – Неужели друзья никаких намеков не дали, никаких наколок? Ведь одна мизерная информация может помочь, одна мелочь.