Текст книги "Убийство с аншлагом"

– Скажите, Жанет, а после случившегося вы видели этого Злобина? – спросил Лев, продолжая что-то записывать в своем блокноте.

– Потом я вообще плохо что помню. Был такой ажиотаж и суматоха… Кто был, кого не было…

– Понятно. Скажите, а вы не знаете случайно, где проживает ваш декоратор?

– Понятия не имею, – скривила губки Жанет.

– Ну а хотя бы какого он возраста, вы знаете? – поинтересовался Стас.

– Да где-то лет тридцать пять, не больше, – ответила хозяйка и посмотрела на часы на своей руке.

– Ну что же, не будем вас больше задерживать. Все, что хотели, мы узнали. Спасибо за помощь. – Лев поднялся с кресла, убирая блокнот в карман.

Откуда-то появилась служанка, и хозяйка распорядилась:

– Мария, проводи господ полицейских.

Уже в дверях Лев остановился и, повернувшись к Жанет, сказал:

– И последний вопрос.

– Да, я слушаю. – Жанет остановилась на полпути к лестнице.

– Как вы думаете, мог ли Полянский быть киллером?

– Не смешите меня, полковник. Хотя вы знаете, я не удивлюсь, если это окажется так. Я вам уже говорила, что он был себе на уме.

Гуров задумчиво кивнул в ответ и вышел из дома, пропуская вперед Стаса.

* * *

Уже в машине по дороге в столицу Крячко прервал молчание:

– Ну, что скажешь, Лев?

– А ты?

– Ты же у нас аналитический отдел, тебе и первое слово.

Стас достал пачку сигарет и закурил, демонстративно выпуская дым в салон машины. Они ехали на его иномарке, и Стас чувствовал себя здесь хозяином.

– Да тут и дураку все ясно. Полянский ни в чем не виноват, а убила его шальная пуля, выпущенная в соседнем тире… Ну а если серьезно, то вопросов стало еще больше. Разговор с этой Жанет ничего не прояснил. Все как-то двойственно получается. Полянский и мог быть киллером – и не мог; и вел двойную жизнь – и был на виду.

– А этот Злобин? По-моему, его надо проверить. Как думаешь?

– Думаю, эта актриса что-то недоговаривает. – Лев смотрел на проносившийся за окном машины ландшафт.

– Мне тоже так показалось. Явно что-то знает, но молчит.

– Насчет Злобина ты прав. Мы его обязательно проверим, но сначала надо посетить квартиру Полянского – это важнее. Кстати, зачем тебе понадобился возраст этого Злобина? – Гуров повернулся к Стасу и помахал перед лицом ладонью, отгоняя дым.

– Забыл про нашего «хакера»? Сейчас «зарядим» ему данные на этого декоратора, и он «нароет» нам его адрес.

– Да это мы и в театре можем узнать, – пожал плечами Лев.

– Совершенно верно, товарищ полковник, только когда это будет? Да и парня нельзя без работы оставлять, а то заскучает, – ответил Стас, доставая телефон.

Следующие пять минут он объяснял Илье, что тому надо сделать. Положив трубку, посмотрел на Гурова:

– Обещал выяснить в ближайшие полчаса.

Лев оставил ответ Стаса без комментария. Сейчас он пытался выстроить логическую цепь всего произошедшего. «Если предположить, что Полянский был киллером, то у него должны были остаться какие-нибудь телефоны или координаты тех, через кого он получал свои заказы. Кроме того, у него должна иметься немалая сумма денег, судя по тому, сколько убийств он совершил. Может, кто-то прознал про его «богатства» и решил ими завладеть? И это никак не относится к ликвидации Полянского самими заказчиками. Тогда почему надо было стрелять в него прямо в театре? Обычно такие дела делаются на квартире или в крайнем случае на улице. Нет, здесь что-то не так. А если предположить, что Полянского подставили, подкинув ему винтовку? Тогда тоже появляется куча вопросов. Почему именно Полянский – если вокруг столько кандидатур? Взять хотя бы бывших «афганцев». Любому из них подкинь винтовку, и ни у кого уже не будет сомнений, что это и есть киллер. А тут ведущий актер театра… Опять не сходится. Единственное, что во всей этой истории сходится, – это то, что искать надо в самом театре. Не мог человек со стороны, не знающий здания и расположения гримерок, занести винтовку и подкинуть Полянскому. Да и тот, кто стрелял в него, тоже не мог появиться в последний момент и подняться на галерку. Значит, он появлялся и раньше, чтобы выбрать себе место, а значит, его могли видеть в театре. Надо будет еще раз поговорить с гардеробщицей. Возможно, она сможет что-нибудь вспомнить».

– Ну, что, так и будешь молчать или все-таки поделишься своими гениальными мыслями? – прервал размышления Гурова Стас.

Как раз в это время у него зазвонил телефон.

– Да, Илья! Слушаю! – громко произнес, почти закричал Крячко, приложив трубку к уху. – Так! Так! Ага, понятно! Все! Будь на связи!

Лев посмотрел на друга.

– Звонил Илья. Сообщил адрес Злобина. – Стас покрутил головой. – Кстати, мы сейчас находимся в том районе. Может, заедем?

Лев посмотрел на часы:

– А давай! Чем черт не шутит… Может, как раз и окажется, что это Злобин стрелял в Полянского.

На очередном светофоре Стас свернул направо и въехал в один из московских дворов.

– Та-ак. Седьмой, вон восьмой. А нам нужен девятый. – Стас нагнул голову над рулем, читая номера домов.

Покружив минут пять по двору, сыщики поняли, что без посторонней помощи им не обойтись. Дома стояли вразнобой, и на многих отсутствовали таблички с номерами. Наконец остановившись возле очередного подъезда, где на лавочке сидели несколько женщин предпенсионного возраста, Стас опустил стекло и любезно спросил:

– Дорогие женщины, а не подскажете, где находится дом номер девять?

– Так вот же он. – Одна из женщин показала рукой на дом, возле которого остановились сыщики. – А вам кого надо? Может быть, подскажем. – Женщине явно не хватало общения, и она решила таким образом восполнить этот пробел.

– Нам нужен Константин Злобин. Знаете такого? – выходя из машины, спросил Стас.

– Знаем. Он на пятом этаже живет, в семьдесят первой квартире. А вы ему друзья или по делу? – не унималась женщина, при этом внимательно разглядывая сыщиков.

– По делу, – бросил Стас, и они с Гуровым вошли в подъезд, который оказался без кодового замка.

В России, будь то в провинции или в Москве, существует совершенно особая порода старушек, которые сидят возле подъездов домов сутки напролет. Их зады словно приклеены к лавочкам. И никакая погода их не берет: они сидят и в трескучие морозы, и в осеннюю слякоть, и в летнюю жару. Иной раз складывается впечатление, что начнись землетрясение или потоп, они даже не двинутся с места. Сидят они по двое, по трое, насколько позволяет длина лавочки, и целый день рассказывают друг другу последние новости. Ясное дело – язык ведь без костей. Они знают все и обо всем, начиная от политики и кончая полетами в космос. Но самым излюбленным делом для них, конечно же, являются пересуды о соседях: кто с кем живет, как живет… Зрение у них не очень, все в очках читают, зато видят все, что творится в доме и возле него. А слух какой отменный! Слышат даже то, что за дверями соседней квартиры происходит. А интерес к любым, самым мельчайшим подробностям чужой жизни такой, что ни одному супершпиону не снилось. Старушки эти могут являть собой поистине бесценный кладезь нужной информации для любого сыщика…

Поднявшись на нужный этаж, Крячко позвонил в дверь. Прошло пять минут, но никто не открывал. Стас позвонил еще раз.

– Похоже, никого нет. – Лев посмотрел на соседнюю дверь, раздумывая, спросить у соседей о Злобине или нет.

Стас снова потянулся к звонку, и в этот момент за дверью послышался какой-то шорох, потом что-то упало – и вот в замке уже заскрежетал ключ. Через секунду дверь открылась, и на пороге появился мужчина с взъерошенной шевелюрой. Его волосы напоминали стог сена, который только что «перелопатили» заботливые крестьяне. На нем были спортивные штаны образца семидесятых годов, эдакие треники с пузырями на коленях. Картину завершала майка-«алкоголичка», застиранная до такой степени, что не имела определенного цвета. Много неприятных моментов в работе сыщиков. Приходить ночью или утром и будить хороших и плохих людей – не самое тяжелое, но самое нелюбимое дело. Заспанный, иногда с похмелья, как вот сейчас этот Злобин, неодетый человек, не готовый к твоему визиту, смотрит на тебя недовольно и испуганно, злобно. Как обычно, никакого ордера у тебя нет, ведь на каждый подобный визит ордеров не напасешься. Ты лезешь в квартиру, начинаешь объяснять – мол, ордера нет, но я зашел только задать кое-какие вопросы. Вот и теперь: несмотря на свой неопрятный вид, мужчина не чувствовал себя неловко, а, наоборот, выглядел озлобленным.

– Че надо? Вам кого? – сонным голосом спросил он, и на сыщиков повеяло трехдневным перегаром.

– Нам бы Злобина Константина, – усмехнувшись, ответил Стас, отстранившись от мужчины, так как тот продолжал обдавать его переработанным этиловым спиртом.

– Ну, я Злобин. Че надо? Вы кто такие вообще? Из жэка?

– Нет, мы из другой организации. Нам бы поговорить с вами, – вступил в разговор Лев, вытащив свое удостоверение.

– А, дорогая милиция… А по какому поводу, разрешите узнать? У нас все законно. Не шумим, соседей не тревожим, а что выпиваем – так мы у себя дома, имеем право, – почти с вызовом сказал мужчина.

– А вот ваши соседи говорят обратное. Они жалуются, что вы мешаете им спать, и не только; так что пройдемте в квартиру и напишем объяснительную, – быстро сообразил Стас и пододвинул мужчину плечом внутрь жилища.

– Да по какому праву?! – начал было возмущаться мужчина, но Лев уже закрыл за собой дверь.

– Не ори! Будешь возмущаться, вообще в отделение заберем, – тихо, но с угрозой сказал он.

На мужчину это подействовало. Он покорно пошел на кухню. Сыщики последовали за ним.

Кухня Злобина представляла собой ужасную картину. На столе стояла целая батарея бутылок из-под спиртных напитков. На свободном пространстве столешницы валялись куски хлеба, обертки от сосисок, пустые пачки от сигарет и несколько неопознанных по виду предметов. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что здесь происходило последние дня три, а то и больше. Разместившись на стуле, мужчина с сожалением посмотрел на стоящие на столе пустые бутылки.

– Так что там соседи говорят? Что мы шумно себя ведем? – Он икнул.

– У нас к вам ряд вопросов по другому делу, – перевел разговор Лев. – По поводу убийства в театре. – Он огляделся в поисках, куда бы ему присесть, но понял, что это пустая затея. Вокруг был такой бардак, что пропадало всякое желание даже находиться здесь, не то чтобы сесть.

– А-а, вы про это, – протянул мужчина, тяжело вздохнув. – Ну а я при чем?

– Вы точно Злобин? – Гуров сделал шаг к мужчине.

– Ну, не Злобин, и что с того?

– Да что же ты тогда нам мозги пудришь?! – Стас сделал угрожающий жест рукой.

– Так. Давай по порядку. Ты кто? – Лев прошел к окну и открыл форточку.

– Я Игорек, – ответил мужчина и снова икнул.

– Сколько тебе лет, Игорек? – с издевкой спросил Стас, доставая сигареты.

– Почти сорок.

– И ты все в Игорьках ходишь?

– А что? Мы люди простые.

– Так, простые люди… Либо ты сейчас рассказываешь все как есть, либо отправляешься с нами в управление, а там, поверь нам на слово, мы уж найдем, за что тебя привлечь: за непотребное поведение в общественном месте или за укрывательство опасного преступника, – серьезно сказал Лев, встав вплотную перед мужчиной, назвавшимся Игорьком.

– Так что рассказывать? Не пойму. – Мужчина пожал плечами.

– Первый вопрос: где Константин Злобин?

– Сбежал.

– Куда сбежал? – Гуров бросил взгляд на Стаса.

– А я почем знаю. Сидел, сидел – и вдруг как вскочит! Сказал, что на него по-любому выйдут менты… – Мужчина запнулся на полуслове. – Извините.

– Ничего, продолжай. – Гуров пропустил оскорбление мимо ушей.

– А продолжать, собственно, нечего. Убежал, и все.

– А как же он тебя здесь оставил? – Стас недоверчиво посмотрел на рассказчика.

– Так я еще неделю назад попросился у него пожить. Меня жена из дома выгнала, вот я и пришел к Костику. А куда мне было еще идти?

– Понятно. Что будем делать, Лева? – Стас сложил руки на груди.

– Для начала посмотрим, как живет этот Злобин. Пошли, понятым будешь. – Лев махнул мужчине рукой и вышел из кухни.

Осмотр квартиры сбежавшего Злобина ничего не дал. Стандартная обстановка: шкаф, кровать, телевизор. Ничего такого, что могло бы привлечь внимание сыщиков. Наконец, закончив осмотр, Гуров и Стас вышли в коридор.

– Как поступим с этим? – Стас кивнул на стоящего позади Гурова мужчину.

– С собою забирать точно не будем. Нам еще много куда надо сегодня попасть, а возить его нет никакого желания. Ты точно не знаешь, куда мог поехать твой друг? – развернувшись, спросил Лев у Игорька.

– А шут его знает. Родственников я его не знаю, дачи у него нет. Может, к бывшей жене решил податься, – предположил Игорек.

– Адрес знаешь?

– Откуда? Я ее и видел всего два раза, – развел руками мужчина.

– Ладно, поехали. – Гуров посмотрел на часы. – И так уже время потеряли. По дороге все узнаем.

Уже спускаясь по лестнице, сыщики встретили женщину, которую видели возле подъезда.

– Ну, что, нашли квартиру Злобина?

– Квартиру-то нашли, а вот его самого нет, – ответил Лев. – Вы его случайно не видели?

– Видела нонче. Выскочил из подъезда как ошпаренный. На ходу куртку надел, и прочь.

– Простите, а нонче – это когда, вчера или сегодня?

– Сегодня, сынок, сегодня. Поутру.

– Спасибо. – Гуров слегка склонил голову. – У меня к вам просьба… извините, не знаю вашего имени-отчества…

– Мария Ивановна я. – Женщина с интересом смотрела на сыщика.

– Так вот, Мария Ивановна. Не могли бы вы сообщить нам вот по этому номеру, когда в следующий раз увидите Костю? – Лев протянул женщине визитную карточку, на которой было напечатано два телефона – служебный и домашний.

– Да позвоню – что же не позвонить. А что, наш Костя что-то натворил? – разглядывая визитку, спросила Мария Ивановна.

– Нет. Просто очень надо его увидеть.

– А-а, понимаю, – протянула женщина, явно не поверив Гурову.

– Пойдем мы, Мария Ивановна. Дела, знаете ли, не терпят, – на прощание сказал Гуров и продолжил спускаться по лестнице.

* * *

– Время почти обед, а у нас с тобой, Стас, никаких результатов. – Лев тихо чертыхнулся.

– А Злобин? Мне кажется, это зацепка. Сбежал ни с того ни с сего… Опять же его видели, как он перед самой премьерой поднимался на галерку…

– Пока все только догадки. Ни одного существенного доказательства, и даже те предположения, что Злобин причастен к убийству Полянского, пока без доказательств. Ну, поднимался, и что с того? Он работник театра и может ходить, где ему вздумается.

– А его неожиданный побег из дома? – не унимался Стас.

– У человека может быть куча причин сбежать из дома, так что это еще не показатель.

– Хорошо, убедил. Что дальше? Вернее, куда дальше? – Стас остановил машину на перекрестке.

– К Полянскому на квартиру. Забыл, что ли? – покосился на друга Гуров.

– Не забыл. Но я сейчас думаю о другом. – Крячко огляделся. – Дела, конечно же, делами, а пообедать нам не мешало бы. Вот как раз и кафе. По-моему, приличное, – добавил Стас и показал на красочную вывеску справа от дороги.

Гуров тяжело вздохнул, но противиться не стал. Осмотр квартиры Полянского мог затянуться надолго, а на голодный желудок работать не очень-то хотелось.

Поставив машину на стоянку, сыщики отправились в трапезную.

Кафе действительно оказалось довольно приличным, да и цены здесь были соразмерны кошелькам сыщиков. Разместившись за столиком в углу, друзья сделали заказ.

Когда молодая симпатичная официантка принесла обед и стала расставлять его на столе перед сыщиками, Стас не сводил с нее взгляд. Когда девушка ушла, Гуров, усмехнувшись, сказал:

– Староваты вы для нее, товарищ полковник.

– В народе говорят: «Старый конь борозды не испортит», – парировал Крячко.

– Ну-ну… Ешь давай, старый конь. Сейчас о другом надо думать.

– Так ты не делишься своими мыслями, а своих у меня пока нет. – Стас пододвинул к себе тарелку с борщом.

– Я все думаю: кому могла быть выгодна смерть Полянского? – Лев взял в руки перечницу.

– Скорее всего, тем, кто давал ему заказы на убийство, – ответил Стас так, как будто этот факт уже был доказан.

– Ты все-таки склоняешься к тому, что Полянский мог быть киллером?

– Пока все говорит не в его пользу, и у нас нет оснований думать обратное. Поправь меня, если я неправ.

– Оснований, конечно, никаких нет, но что-то мне подсказывает, что нас просто хотят пустить по ложному следу. И еще… – Гуров на секунду задумался. – Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что убийство Полянского и винтовка в его гримерке никак между собою не связаны.

– С чего такие предположения?

– Вот смотри. Во-первых, стреляли в Полянского из переделанного газового пистолета, а это уже говорит о том, что работал непрофессионал. Во-вторых, зачем Полянскому держать у себя в гримерке винтовку? Ведь в его отсутствие ее могли обнаружить. И, наконец, в-третьих: ну не верю я, что главный артист театра мог быть киллером. Ладно бы, какой-нибудь рабочий того же театра – согласен. А вот с артистом что-то не сходится…

– С твоими «верю», «не верю» мы далеко не уедем. Давай для начала опираться на факты. У нас есть смерть Полянского. И у нас есть винтовка, найденная в его гримерке. Все!

– А что ты злишься? Ты ведь сам сказал, что у тебя пока нет никаких предположений. Значит, ты был готов выслушать мои, а сам начал почему-то злиться. – Гуров пожал плечами.

– Я хотел услышать профессиональные доводы, а не бабкины предположения…

Оставшийся обед сыщики доедали в полном молчании.

* * *

Квартира Полянского представляла собою полную противоположность квартире Злобина, где сыщикам «посчастливилось» побывать пару часов назад. Здесь все было на своих местах. Вещи были аккуратно сложены. На кухне тоже был полный порядок, как будто Полянский перед смертью готовился к тому, что к нему придут чужие люди и будут ходить по его квартире. Понятыми сыщики пригласили соседей, которыми оказались пожилые люди, муж с женой. Они стояли в дверях и смотрели, как сыщики методично проверяют шкафы и тумбочки убитого артиста.

– Посмотри, что я нашел, – Стас показал Гурову отпечатанный листок.

– Что это?

– Повестка в суд. У Полянского должен был состояться развод.

Лев подошел и внимательно изучил документ.

– Странно. При опросе свидетелей мне никто не сказал, что Полянский был женат.

– Он уже давно не жил со Светланой, – раздался женский голос.

Гуров повернулся к дверям. Соседка продолжила:

– Они пожили совсем недолго. С полгода, наверное. Потом Светлана ушла.

– А вы не знаете причину, по которой она ушла? – Гуров подошел ближе к женщине.

– Знаете, мы с ней так-то не общались. Просто как соседи. Но я все-таки спросила ее об этом. – Женщина замялась.

– И что же послужило причиной? – Лев посмотрел на стоящего рядом с ней мужчину.

– Она объяснила это тем, что Сережа все свое время проводит на работе и что в его жизни для нее совсем не остается места.

– Понятно. – Гуров был явно разочарован ответом, надеясь услышать что-то новое и стоящее. – Скажите, а вы случайно не знаете, где сейчас проживает… – Гуров запнулся, но женщина ему помогла:

– Светлана?

– Да, Светлана.

– У меня есть только ее телефон, но он находится дома. – Женщина кивнула в сторону коридора.

– Принесите, пожалуйста, – попросил соседку Гуров и снова вернулся к обыску.

Что-то шепнув своему мужу, женщина вышла из комнаты.

– Послушай, Лев, у меня такое ощущение, что мы тут ничего не найдем. – Стас закрыл шкаф.

– Должны найти. Должно быть что-то такое, что либо докажет вину Полянского, либо, наоборот, оправдает.

– Например? Что это должно быть? Признание во всех своих грехах? – Крячко еле заметно усмехнулся.

– Трудно сказать. Может, и так. Возможно, это будет дневник или что-то в этом роде. – Гуров снова посмотрел на мужчину, который делал вид, будто его здесь ничего не касается, хотя на самом деле ловил каждое слово сыщиков.

Как раз в это время пришла женщина и протянула сыщику листок, на котором был написан телефон.

– Вот.

– Спасибо. – Лев убрал листок в карман. – Пройдемте в следующую комнату. – Он показал рукой, куда надо было идти.

Следующей комнатой оказалась спальня. Тут тоже, как и во всей квартире, царил полный порядок. Гуров остановился посредине комнаты и осмотрелся. Это было его давней привычкой. Таким образом он ставил себя на место хозяина, пытаясь понять, куда бы он сам мог спрятать то, что не предназначалось для посторонних глаз. Спальня была средних размеров, возле окна стояла широкая кровать. В углу примостился платяной шкаф, в котором, по всей вероятности, хранили постельное белье, так как шкаф был небольшой. На стенах висело несколько картин, причем они были совершенно разными как по стилю, так и по размеру. Они никак не вписывались в общую обстановку спальни. На них Лев и обратил внимание в первую очередь. Что-то в этих картинах не нравилось сыщику. Приподняв одну из них, он увидел – за ней ничего нет, только оклеенная обоями стена. Подойдя ко второй, Гуров почувствовал, что у него сбился пульс и сердце застучало быстрее. «Неужели я нашел то, что искал?» – подумал сыщик и отодвинул картину. К его разочарованию, за ней тоже ничего не было. Но Лев знал, что подобные ощущения не приходят к нему просто так. Он быстро подошел к третьей картине и уверенным движением снял ее со стены. Увидев за ней небольшую нишу, повернулся к понятым.

– Подойдите, пожалуйста, ближе.

Стас, который тоже стоял в дверях, первым подошел к Гурову и заглянул через плечо.

– Нормально живут артисты в наше время! – В голосе Крячко звучало одновременно и удивление, и восхищение.

Ниша состояла из двух полок, на одной из которых ровными пачками лежали деньги, как наши, так и американские. Судя по количеству пачек, сумма была более чем приличной. После пересчета там оказалось триста тысяч американскими долларами и сто тысяч нашими рублями. Упаковав все в полиэтиленовый пакет, Гуров дал понятым расписаться в протоколе.

Уже по дороге в театр Стас не удержался:

– Ну что, Лев, ты по-прежнему будешь утверждать, что Полянский не был киллером?

Гуров молчал.

– По-моему, все очевидно. У актера, пусть даже и ведущего, не могло быть столько денег. Или я не прав? Подобные суммы могут достаться только криминальным путем. – Стас снова посмотрел на друга, но тот продолжал молчать.

На самом деле Гуров думал так же. Он не понимал, откуда у Полянского могла взяться такая сумма, и в целом соглашался со Стасом. Но теперь возникали вопросы: а не могли ли убить Полянского из-за этих денег? И если это так, то почему деньги оказались на месте? Найти их не составляло никакого труда. Опять тысяча «почему» и ни одного ответа. Лев отвернулся к окну, за которым пролетали весенние пейзажи столицы.

* * *

Первым, кого они встретили в театре, была Эльза Эммануиловна. Она, как и в первый приход Гурова, сидела на своем рабочем месте, за стойкой гардероба. Увидев сыщиков, женщина встала и, когда они проходили мимо, кивнула головой.

– Здравствуйте, Эльза Эммануиловна, – поздоровался Гуров на ходу. – Режиссер на месте?

– На месте.

– Вот и отлично. – Гуров уверенной походкой направился на второй этаж, где находился кабинет режиссера.

Постучав для приличия, он открыл дверь. В кабинете, кроме самого Григоровича, сидели еще два человека – молодая девушка и паренек лет двадцати. Судя по всему, они что-то обсуждали. Увидев Гурова, Григорович попросил молодых людей зайти попозже. Когда за ними закрылась дверь, он обратился к сыщикам:

– Прошу садиться, господа. – Режиссер показал на два кресла, стоящих возле его стола.

Разместившись в удобном кожаном кресле, Гуров начал:

– Скажите, а сколько у вас получал убитый Полянский?

Лев уже в который раз обращался к режиссеру не по имени. Не то чтобы он боялся «споткнуться» на полуслове – нет, просто не хотел ломать язык.

Григорович заерзал в своем кресле. Видимо, он не был готов к такому вопросу.

– А какое отношение это имеет к убийству Полянского? – ушел от прямого ответа режиссер.

– В данном случае отношение к убийству имеет все. Любые детали из жизни убитого, в том числе и его заработная плата, – быстро пояснил Гуров.

– Понимаете, тут такое дело… – промямлил режиссер. – Официально Полянский получал десять тысяч.

– Нас интересует, сколько он получал неофициально, – перебил его Лев. – Не делайте из этого такой уж большой секрет. Всем давно известно, что существует серая и белая зарплата. К тому же мы не из налоговой, так что давайте не будем ходить вокруг да около.

Григорович еще немного помолчал и только потом ответил:

– Все зависело от спектаклей, но в среднем он получал порядка тысячи долларов в месяц.

Гуров быстро сложил в уме найденные деньги и время, которое Полянский проработал в театре. Опять не сходилось. Если даже предположить, что половину своей зарплаты он оставлял за картиной, то все равно найденных денег было гораздо больше.

– А вы не знаете, подрабатывал ли Полянский где-нибудь еще? Скажем, на корпоративных вечеринках…

– Что вы! – Григорович развел руками. И одновременно пожал плечами: – Да и кем?

«Да, действительно, кем?» – подумал про себя Лев, а вслух сказал:

– Мы еще здесь побудем какое-то время. Нам надо будет кое с кем встретиться и поговорить. – Гуров встал из-за стола. Стас последовал его примеру.

– Конечно, конечно, о чем разговор, – засуетился Григорович.

Выйдя из кабинета, Гуров сразу направился к Эльзе Эммануиловне. Стас следовал за другом, с интересом разглядывая интерьер театра.

– Ну что, встретились с нашим режиссером? – задала женщина вопрос, едва сыщики появились в холле.

– Встретились. Но нам бы хотелось еще и с вами поговорить. – Гуров был сама любезность.

– С удовольствием, – обрадовалась женщина, видимо скучавшая на своем рабочем месте.

– Во-первых, нас интересует Константин Злобин. Эльза Эммануиловна, что вы можете сказать об этом человеке? Какой он? Злой, добрый?

– Пьющий, – перебила сыщика женщина.

– Это мы уже поняли. – Гуров покосился на Стаса, незаметно подмигнув ему. – А что за человек он? – повторил свой вопрос Лев.

Эльза Эммануиловна прищурила глаза и с минуту смотрела на сыщиков, переводя взгляд с одного на другого.

– Не хотите ли вы сказать, что подозреваете Костика в убийстве Полянского? – наконец заговорила она.

– Нет, ну что вы! – Гуров развел руками, понимая, что «лобовая атака» здесь не пройдет. – Нас вообще интересуют все, кто был в тот вечер в театре. Просто решили начать с него. Мы сейчас были у него дома, но там его почему-то не оказалось. Кстати, Эльза Эммануиловна, вы не знаете, где он может быть?

– Где он может быть, я не знаю. А как о человеке могу сказать только одно. Если бы он не пил, все было бы в порядке. И в жизни, и на работе. А так…

– Да-а, водка – это зло, – заключил Лев, растягивая слова. – Ладно, Эльза Эммануиловна, мы пойдем, пообщаемся с артистами, а потом, может, снова к вам заглянем.

– Хорошо, – улыбнулась женщина, провожая сыщиков.

Гуров и Крячко прошли в зал, где, как всегда, шла репетиция. Лев всмотрелся в лица людей, работавших на сцене.

– Так. Если я не ошибаюсь, здесь присутствуют те, с кем мне еще не доводилось общаться.

– Надеюсь, это будут молодые и красивые артистки?

– На сей раз ты угадал. Пошли.

Сыщики оказались на сцене, когда там была закончена очередная сцена и артистам разрешили немного отдохнуть.

– Мне нужна Анна Светличная, – сказал Лев стоящему с краю сцены молодому человеку.

– Вот же она! – артист показал рукой на девушку, стоящую рядом с ним.

На его голос девушка повернулась и посмотрела на сыщиков своими голубыми глазами.

– Господа из полиции по твою честь, – сказал артист.

Видимо, уже весь театр знал Льва в лицо.

– Анна? – на всякий случай спросил Гуров.

– Да. А что?

– Мы бы хотели с вами поговорить.

– Пожалуйста. Только недолго. У нас небольшой перерыв. А если хотите, можете подождать окончания репетиции, и тогда мы сможем поговорить подольше, – предложила девушка.

– Да нет. У нас к вам всего несколько вопросов. – Гуров взял девушку за локоть и отвел в сторону.

– Вы по поводу Полянского?

– И не только. – Лев оглянулся на стоящих неподалеку артистов, которые пытались услышать, о чем пойдет разговор. – Скажите, Анна, вы хорошо знали Полянского?

– Хорошо, – ответила девушка, и в ее глазах проскользнула тень сожаления. – Серж ухаживал за мной, – добавила она.

– Вот как? – не сдержался Лев.

– А что в этом такого? – немного смутилась Анна.

– Нет-нет. Извините меня, ради бога. – Гуров приложил руку к груди. – Дело в том, что до вас об этом нам никто не говорил.

– А это потому, что многие и не знали, – призналась девушка. – Серж был женат, хотя и давно уже не жил со своей женой, но все же. Нам не хотелось афишировать свои отношения.

– С этим понятно. А что вы можете сказать о Константине Злобине?

От Гурова не ускользнуло, как Анна переменилась в лице. Теперь в ее глазах сквозило явное недовольство.

– А что о нем можно сказать? Алкоголик, вот и все. – Девушка отвела глаза в сторону.

Лев понял, что за этим что-то стоит, и решил дожать артистку:

– Скажите, Анна, а вам не приходилось видеть ссоры между Полянским и Злобиным?

– Ссоры? Да они чуть ли не каждый день цеплялись друг к другу! А накануне смерти Сергея вообще сцепились так, что их пришлось оттаскивать друг от друга.

– Вот как? – удивился Лев. – А что же служило поводом?

– Злобин почему-то решил, что влюблен в меня безумно и что я непременно должна стать его женой, – пояснила артистка.

– То есть вы хотите сказать, что скандалы происходили на почве ревности? – уточнил Гуров.

– Именно так, – подтвердила актриса.

– Хорошо. Спасибо. Вы очень нам помогли, – поблагодарил девушку Гуров, давая понять, что больше не задерживает ее.

Как только Анна отошла от сыщиков, он взял Стаса за локоть и потянул в зал, подальше от посторонних ушей.

– Пойдем-ка еще раз пообщаемся с Эльзой Эммануиловной. Похоже, что-то стало вырисовываться.

– А я ведь тебе сразу говорил, что Злобин имеет отношение к убийству Полянского. – Стас погрозил напарнику пальцем.

– Говорил, говорил, – согласился с ним Лев, сделав серьезное лицо.

Эльза Эммануиловна подтвердила слова Анны, добавив при этом, что в последней ссоре Злобин грозился убить Полянского. Но так как сам он был изрядно пьян, то его слова никто не воспринял всерьез.

– Да было-то все по пьяной лавочке! Ну кричал Костик, что убьет Полянского, если тот еще раз подойдет к Анне. И что с того? Мало ли что может наговорить пьяный человек, – рассуждала гардеробщица.

– Скажите, Эльза Эммануиловна, а в день премьеры вы видели Злобина?

– Да ходил здесь. – Женщина обвела холл рукой.

– Понятно. Спасибо и на этом. Телефончик мой у вас есть, поэтому если что-нибудь еще вспомните – звоните.

Разговаривая с Эльзой Эммануиловной, Лев обратил внимание на расписание гастролей за прошлый месяц, которое лежало на стойке гардеробщицы. Гурова осенила неожиданная мысль. Когда разговор был закончен, он спросил: