Текст книги "Итальянский синдром"

Глава 3

... Ничего не зная об этих событиях на далеком солнечном острове и даже не вполне точно представляя себе, где вообще он может находиться, Станислав Крячко поднимался по каменным ступеням лестницы к роскошному вестибюлю известнейшей столичной гостиницы. Он уже мысленно представил себе сценарий предстоящей беседы – разумеется, с пристрастием! – с ее обслуживающим персоналом. Но едва Стас подошел к входной двери, как вынужден был убедиться, что пристрастную беседу временно придется отложить по одной, но самой простой причине: его не пустили внутрь.

Бородатый швейцар храбро заступил ему дорогу и, неприязненно взирая на потертые джинсы и кожаную ветровку не первой новизны, объявил, что лица без определенного места жительства в гостиницу не допускаются.

– Ты что, охренел, дубина?! – Станислав вскипел праведным негодованием. – Я – полковник милиции Крячко, оперуполномоченный главка. Ты понял?! – и он великолепным жестом сунул бородачу прямо в лицо свое служебное удостоверение.

Но, к его удивлению и досаде, грозный документ своего действия не возымел. Бородач саркастически ухмыльнулся и, еще раз измерив Стаса ехидным взглядом, категорично объявил:

– Не пущу! Такие корочки вон, за каждым углом продаются. Ишь ты, полковник выискался! Ты вначале к зеркалу подойди, а потом уже выдавай себя за полковника. У нас тут на днях притащился один обормот, так он вообще себя за президента Занзибара выдавал. Да!.. Надел черный парик, морду накрасил гуталином и попер в гостиницу. Тоже какой-то документ начал показывать... А тут – жара, его-то грим и поплыл. Эх, и дал же он деру!

– Слушай внимательно: это ты у меня сейчас деру дашь! Понял?! – свирепо рявкнул Крячко, начиная потихоньку сатанеть.

Но особого впечатления на швейцара это тоже не произвело.

– А будешь орать – вызову охрану, – пригрозил он. – Чтобы не портил имидж гостиницы. Так что, гражданин бомж, шел бы ты отсюда подобру-поздорову.

– Слушай! Еще секунда – и я тебя собственноручно скручу в бараний рог! – Стас жестко схватил швейцара за ворот его фирменного кафтана, но тут неожиданно кто-то неизвестный пришел ему на помощь.

– О! Гражданин начальник! – радостно загорланил прилично одетый тип, выходя из гостиницы. – Какими судьбами?! Это вы что же, гражданин полковник, задерживаете злостного нарушителя паспортного режима?

Ошалевший от такого поворота событий швейцар растерянно захлопал глазами и суетливо посторонился, уступая дорогу Крячко. Внимательно посмотрев на незнакомца, Стас неожиданно узнал в нем в свое время известного автоугонщика Степу Газа, за свои «подвиги» трижды отправлявшегося на нары. Последней отсидкой угонщик был обязан ему, поскольку именно Крячко смог доказать его причастность к угону пяти дорогих иномарок, за что Степа Газ сразу на несколько лет «выпал в осадок».

– А, Степа... Где ты сейчас, чем занимаешься? – сдержанно, но с оттенком некоторой доброжелательности, поинтересовался Станислав, что было вполне объяснимо – на фоне туповато-исполнительного швейцара даже такая личность, как Степа, казалась чуть ли не подарком судьбы.

– Все о'кей, начальник! – Степа широко заулыбался. – С угонами покончил, занялся перегонами. Ну перегоняю клиентам иномарки из Германии в Россию. Бизнес легальный, бабки приличные – живу! – Он изобразил рукой жест, означающий что-то наподобие: о лучшем – и не мечтаю, подмигнул Стасу и, насвистывая, запрыгал по ступенькам вниз.

Ошарашенный, разом вспотевший швейцар стоял как истукан, не зная, что сказать. Наконец он нашелся.

– Милости прошу! – торжественно провозгласил он, распахнув дверь перед Станиславом.

Не удостоив его даже взглядом, Крячко походкой Александра Македонского, только что покорившего Персию, прошел через вестибюль и оказался в огромном холле гостиницы. К нему тут же подошла миловидная девушка в униформе и поинтересовалась, не желает ли чего господин...

– …Крячко, – закончил Стас, вновь доставая удостоверение. – Оперуполномоченный главка, полковник милиции.

К удовольствию Стаса, на девушку его слова произвели впечатление гораздо большее, нежели на затупка-швейцара. Она с неподдельным уважением посмотрела на его удостоверение, ветровку и джинсы, явив собой живое воплощение картины неизвестного мастера: «Боже, кто к нам пришел!» Проводив его к стойке портье, она отошла в сторонку, время от времени даруя начавшему млеть Станиславу взгляды, преисполненные любопытства и даже некоторого восторга. Портье, длинный худой мужчина, каких обычно награждают прозвищем «хвощ», так же явил любезность и охотно рассказал об исчезнувшем итальянце все, что ему было известно.

– Сегодня уже четвертый день, как он ушел и не вернулся, – сообщил портье. – Его исчезновение было замечено вечером того же дня, поскольку, уходя утром, он предупредил, что обязательно будет после обеда. А вечером ему звонили откуда-то издалека. Ну, скорее всего, из Италии, раз он итальянец.

– А говорил звонивший на каком языке? – спросил Стас, доставая фото убитого.

– Что интересно, по-русски, но, правда, у него очень сильный акцент. Как я понял, на проводе был мужчина, судя по голосу, средних лет. Он спросил, у себя ли синьор Паоло Розелли. Я ответил, что тот до сих пор не вернулся, а куда ушел – нам неизвестно. Этот, что звонил, очень удивился и попросил передать синьору Розелли, чтобы тот, как только появится, связался с ним. Я спросил, как его представить. Он сказал, что синьор Розелли знает, с кем ему необходимо созвониться.

– Ясненько… А определителя номера у вашего телефона нет? Жаль… Может быть, кто-то к нему приходил?

– Не припомню... – пожал плечами портье.

– Хорошо. Посмотрите на снимок. Это не ваш постоялец?

– Господи! – портье был явно ошеломлен увиденным. – Какой ужас... Нет, нет, это не он. Я вообще этого человека вижу впервые.

– Понятно... – поскучнел Стас, собираясь спрятать фотографию.

Но тут к ним подошла девушка, которая внимательно прислушивалась к их разговору, и, тоже взглянув на фото, неожиданно сообщила:

– А я этого человека видела. Он был около нашей гостиницы.

– Да?! – обрадовался Крячко. – А когда и при каких обстоятельствах?

– Дней пять назад. Как раз закончилась моя смена, и я пошла домой. Он стоял на тротуаре у пандуса и о чем-то разговаривал с этим Розелли. Да, был еще и третий – такой рослый, широченный, шея – как у быка.

– А вы его запомнили? Мы могли бы с вами составить его фоторобот?

– Да, конечно, – девушка утвердительно кивнула.

– Кстати, вы сейчас выразились – «с этим Розелли». Он вам был чем-то неприятен?

– Если честно, то – да. Достал своими плоскими комплиментами. Видимо, он очень богат, и поэтому мнит, что и солнце всходит ради него, и Земля для него одного вертится, – девушка пренебрежительно поморщилась. – Да, кстати, сюда к нему, дня за три-четыре до его исчезновения, приходила некая особа.

– А ее вы не запомнили? Это очень важно, – многозначительно уведомил Крячко.

– Знаете... Она какая-то незапоминающаяся – слишком... пестрая, что ли? Лица нет вообще – сплошная «штукатурка», – девушка смущенно улыбнулась. – Я на память не жалуюсь, но ее, как ни силюсь, даже приблизительно не могу вспомнить. Помню лишь, что он назвал ее Дианой. И еще кто-то сказал, что она вроде бы журналистка.

– Ну ладно... Хоть что-то. А вы сейчас не могли бы найти еще одного человека – мне в присутствии понятых необходимо осмотреть номер этого синьора-господина. – Станислав постарался улыбнуться как можно дружелюбнее.

– Конечно, с удовольствием, – легкой синичкой девушка куда-то упорхнула и вскоре привела респектабельную даму средних лет.

– Вот – Анна Константиновна, горничная, обслуживавшая номер итальянца, – пояснила она.

Помещение, которое занимал Розелли, находилось на втором этаже и представляло собой номер-люкс. Обойдя все его комнаты, Крячко, как ни старался, не нашел ничего примечательного. Горничная сообщила, что в номере она появлялась все эти дни, постоянно наводила здесь порядок, но ни разу не заметила, что кроме нее сюда заходил кто-нибудь еще. Открыв дорожные сумки и несессеры, заполненные обычными вещами, Стас неожиданно обнаружил в одном из них нечто, похожее на толстый фломастер. «Интересно дым пошел! – вспомнил он присказку, слышанную когда-то от своего знакомого. – А с чего бы это какой-то фломастер Розелли так хорошо запрятал? Не в барсетку положил, не в ящик стола... Занятный случай!»

– Этот предмет я изымаю как возможный вещдок, – объявил он женщинам, с любопытством наблюдавшим за его поисками.

С согласия горничной, он захватил и найденный в одном из несессеров небольшой портрет в рамочке, на котором были двое – представительный приземистый мужчина около сорока с короткими темными волосами и молодая дама в декольтированном платье. Увидев его, горничная подтвердила, что на портрете – их постоялец, вероятно, снятый со своей синьорой. Когда Крячко, покончив с делами, выходил из вестибюля, девушка, которая взялась его проводить, уже на выходе робко, с непонятным смущением, спросила:

– Ну, а мне когда к вам приходить?

– Зачем? – Стас не сразу понял суть вопроса.

– Ну, чтобы составить этот... Фоторобот.

– А-а!.. – он хлопнул себя по лбу. – Завтра утром сможете? Ну и отлично – жду вас в нашей «конторе». Знаете это где? Вас как зовут? Я заранее закажу для вас пропуск.

– Жанна. Жанна Мокшанина. До свидания, товарищ полковник. Я обязательно буду.

Напевая что-то жизнерадостное, Станислав направился к Алевтине Даниленко, с которой созвонился еще до визита в гостиницу. Но этот визит оказался чрезвычайно кратким и лишенным даже намека на романтичность. Стаса на пороге квартиры встретил верзила в спортивном костюме, из-за спины которого выглядывали двое похожих на него крепышей лет восьми.

– Вам кого? – пророкотал тот вполне добродушно, но Крячко при виде верзилы все равно внутренне ощутил какую-то неустроенность. – А... Вы насчет опознания... Аля, выйди сюда на минуту, – громко позвал, судя по всему, муж Алевтины, и откуда-то из-за его необъятно широкой спины появилась молодая, очень даже эффектная особа лет тридцати с небольшим.

Она улыбнулась, и Стас почувствовал, как внутри него вдруг зазвенели какие-то тонкие нежные струны. Посмотрев на фото, женщина сразу же переменилась в лице и после долгой паузы утвердительно кивнула.

– Да, это тот человек, который купил у меня телефон, – тихо сказала она. – Ой, а за что же его убили? Господи, что же у нас творится-то?!

Поблагодарив обоих супругов, сам не понимая чем огорченный, Крячко отправился восвояси.

С Гуровым к управлению они подъехали одновременно. Выйдя из машины, Стас выжидающе воззрился на своего приятеля – не скисшим ли, не раздраженным ли вернулся тот? Себя он чувствовал, что называется, «с серединки – на половинку». Однако по лицу Льва он нечасто мог угадать, что творится у того на душе. Поэтому, отбросив дедуктивные потуги, Крячко поинтересовался напрямую:

– Что, улов небогатый?

– Почти как и у тебя, – чуть заметно улыбнулся Гуров.

– А ты откуда знаешь, как у меня? – в голосе Стаса звучал вызов.

– А на твоем «фасаде» все как на вывеске расписано. По работе ты что-то нашел, а вот в вопросах житейских тебя кто-то крепко огорошил. Или я не прав?

– Ты настолько прав, что даже тошно делается. Эта твоя Алевтина – такая изюминка! Это – сказка! И что же? Она, оказывается, замужем... Муженек у нее – амбал, каких поискать. Но ничего. Есть и запасной вариант. Завтра к нам в управление придет одна необычайно симпатичная администраторша из гостиницы. Будем с ней составлять фоторобот. – Крячко в нескольких словах рассказал об итогах своего визита в гостиницу, разумеется, благоразумно умолчав об инциденте со швейцаром. – Ну а у тебя что?

– А у нас – в квартире газ, – Лев устало рассмеялся.

Обсуждая текущие дела, приятели направились в свой кабинет. Увидев их, дежурный поспешил сообщить, что не далее, чем пять минут назад Льву Ивановичу звонил какой-то майор одного из райотделов, который хотел сообщить нечто очень спешное и важное.

– Чую, Стас, новости нас ждут очень и очень занимательные – уж поверь моей интуиции, – заметил Гуров, толкая дверь кабинета.

Он оказался абсолютно прав. Лишь услышав в трубке его голос, майор скороговоркой выпалил новости последнего часа:

– Лев Иванович, наши диггеры прочесали канализацию и нашли еще два трупа. Один был метрах в тридцати от коллектора, зацепился одеждой за торчащий из трубы арматурный прут. Другой – почти в километре, на дне большого смотрового колодца. Лежал, придавленный железной лестницей. Видимо, взбирался по ней к люку, а ее крепеж сгнил, и она оторвалась. У этого никаких повреждений пока не обнаружено, скорее всего, захлебнулся стоками. А вот у другого – точно такие же пулевые ранения, как и у вчерашнего. Трупы отправлены в морг, судмедэксперт Дроздов в известность уже поставлен. И вот еще что удалось найти. Где-то метрах в ста пятидесяти от коллектора в стене канализационной трубы обнаружен пролом, связывающий ее с пустотой в известняке – там выходит к поверхности целый пласт. Скорее всего, это старая горная выработка, которая осталась еще с тех времен, когда там добывали камень. Диггеры уверяют, что те места им незнакомы. Они пробрались внутрь выработки. Там – небольшая пещера. В ней обнаружили очень интересные находки. На полу в двух местах нашли кровь.

– Пробы на исследование взяли? – быстро спросил Гуров.

– Да, все как и положено. Даже произведена фотосъемка. Рядом с проломом, на дне самой трубы, была обнаружена пара резиновых сапог. По размеру – как раз соответствующих ноге убитого – он тоже оказался разут. Найдена пуговица, похожая на те, что пришиты к джинсовке вчерашнего. А еще на дне трубы нашли два электрофонаря и три кислородных аппарата типа шахтерских, но более портативных. Но самое интересное обнаружено в карманах утонувшего в колодце. Согласно найденному у него паспорту, это и есть тот самый итальянец Паоло Розелли, пропавший без вести.

– Молодцы! – одобрил Гуров. – Хорошо поработали. Видимо, этот Розелли и убил тех двоих.

– Скорее всего, вы правы, Лев Иванович, – вновь зачастил майор. – У итальянца найден пистолет «вальтер» с глушителем современного производства. Так что, это дело можно считать раскрытым. А что? Убийца установлен, орудие убийства – налицо. Финита ля комедия, как говорится. Вообще, конечно, здорово, что вы догадались насчет диггеров. А то висяк был бы обеспечен.

– Ну пистолет – это еще не точка в деле, – задумчиво заметил Лев. – Факт его использования еще надо аргументировать соответствующим образом.

– Вы имеете в виду пули, выпущенные из этого ствола? Две штуки наши ребята в той пещере нашли.

– Ну тогда по этому конкретному эпизоду доказательную базу можно считать достаточно полной. Однако... – Гуров сделал небольшую паузу. – Думаю, что это – всего лишь только начало. По-настоящему, все еще впереди.

– Что вы имеете в виду? – насторожился майор.

– То, что за этими убийствами кроется нечто очень и очень серьезное. Дроздов, я думаю, к вам туда уже выехал. Ну ладно, мы будем чуть позже.

Положив трубку, Лев изложил Станиславу суть услышанного, предложив зайти к генералу Орлову и сообщить тому последние новости. Когда приятели зашли в кабинет Петра, тот сидел за столом и что-то читал.

– А вы очень кстати, – отметил он, отрываясь от бумаг. – Тут мне передали чрезвычайно интересную информацию...

– Что, про сегодняшних покойников тебе уже сообщили? – разочарованно фыркнув, перебил его Стас.

– Про каких еще покойников?! – Орлов от неожиданности даже выронил бумаги. – Что там за покойники?

– Ну еще двое, которых выловили в той же канализации, – простецки сообщил Крячко.

– Так твою в поддых! – Петр хлопнул ладонями по столу. – Такое впечатление, что они там размножаться начали. Ну говорите, говорите, не тяните волынку!

Стараясь не утопать в деталях, Гуров рассказал об итогах их разъездов по городу и обо всем том, что ему по телефону сообщил опер райотдела. Орлов его выслушал молча, затем некоторое время размышлял, потирая пальцами виски.

– Да, парни... – Петр собрал рассыпанные бумаги. – За этими убийствами, теперь уж это точно, таится для нас нечто очень хреновое. И вот тому подтверждение. Мне передали найденную в Интернете статью, которая не так давно была опубликована в одной итальянской газете. Она выходит в Палермо. А это – ее перевод на русский язык. Значит, здесь рассказывается о тайной встрече представителя Коза Ностры с российским криминальным авторитетом и крупным международным террористом, предположительно, входящим в Аль-Каиду. Также в этой встрече участвовали два сицилийца, принадлежность которых осталась неизвестной. Они заявили себя как представители неаполитанской коморры, но та от них открестилась – дескать, не наши. И поэтому остается только гадать, откуда они вылезли – то ли из каких-нибудь Красных бригад, то ли из чьих-то спецслужб, типа ЦРУ… Представляете, какой получается коктейль?

– Гадюшник вышел хоть куда – всякой твари по паре, – хохотнул Крячко. – И о чем же они договаривались?

– Как стало известно, речь шла о продаже нашими криминальными торговцами оружием некоего супермощного образца военной техники. Возможно даже, так называемой «атомной бомбы в чемодане». Покупатель – международные террористы. Не исключено, что это именно те, кто несколько лет назад устроил теракты в Америке.

– А она, эта бомба, в природе существует? – Гуров недоверчиво прищурился. – Может быть, это очередная спекуляция? Последние лет пятнадцать «утки» насчет того, что у нас на каждой помойке валяется пара – тройка выброшенных за ненадобностью ядерных боеголовок, из газеты в газету летают целыми стаями.

– Возможно, это и спекуляция, – согласился Орлов. – Но здесь названо имя продавца этой самой «карманной атомной бомбы». Это уже известный нам Гена Бизон. Вас подобный факт на какие-то мысли наводит?

– Не то что наводит – прямо лбом наталкивает, – озабоченно нахмурился Гуров. – Мы сейчас со Стасом едем в морг, нужно посмотреть на сегодняшний «улов». Мне так думается, в канализацию все это «трио» попало после того, как совершило путешествие под землей – по штрекам древних каменоломен, по карстовым пустотам, по техническим туннелям. А вот куда именно и за чем они ходили – стоит подумать.

– Страшнее было бы думать – с чем. – Орлов покачал головой. – Что, если они и в самом деле ухитрились раздобыть ядерный боезаряд и спрятать его под городом?! Ведь если предположить, что этот Розелли совершил убийство для того, чтобы убрать нежелательных свидетелей, то... Значит, повод тому был более чем серьезный. Нет, я не берусь утверждать, что это мое окончательное мнение. Вполне вероятно – даже, скорее всего, – ничего такого там не было и нет. Но, даже на уровне, так сказать, отвлеченной фантазии, такая ситуация выглядит очень даже опасной.

– И что хреново, все, причастные к этому событию, на данный момент мертвы. – Крячко с досадой потер кончик носа. – Если они и в самом деле что-то спрятали в подземельях, то теперь об этом уже никто никогда не узнает.

– А может, был кто-то четвертый? – с надеждой в голосе предположил Орлов.

– Вряд ли, – Лев сунул руки в карманы и прошелся по кабинету. – У гостиницы администратор видела эту компанию, их было трое. Логично предположить, что именно в таком составе они пошли и в катакомбы. Вероятнее всего, убрав свидетелей, Розелли погиб чисто случайно. Но ситуация, надеюсь, не безнадежна. Вдруг у кого-то из найденных сегодня есть хоть какой-то план маршрута, по которому они шли под землей? Надо срочно ехать в морг и самым тщательным образом проверить их одежду.

– Если план и существует, то он, скорее всего, был нарисован на бумаге. А за несколько суток она, я уверен, пришла в полную негодность. Вот думаю: не поставить ли в известность ФСБ? С другой стороны – а вдруг мы крупно ошибаемся и обычную уголовщину возводим в ранг международного терроризма? Эх, был бы он и в самом деле – этот план!

Вслед за Гуровым по кабинету заходил и Петр.

– Ничего, лишь бы его случайно не порвали, не выкинули, не превратили в бумажную кашу. – Стас, стоя монументом, скрестил руки на груди. – А там пусть приложат мозги наши кудесники из криминалистической лаборатории. Ну так что, мы едем?

В морг они прибыли уже после заката. Выходя из машины, Крячко не смог удержаться, чтобы не схохмить:

– Слушай, а тебе не кажется, что в этих «веселых» местах мы стали слишком уж частыми гостями? Не сама ли судьба заранее приучает нас к моргу, чтобы, случись нам попасть сюда, чувствовали себя здесь как дома?

– Типун тебе на язык! – рассмеялся Гуров. – Вот знаешь, мне кажется, что если бы тебя в былые времена приговорили к четвертованию, то, взойдя на эшафот, ты бы первым делом радостно объявил, что наконец-то навсегда избавляешься от хронического насморка, и поинтересовался бы у палача – нет ли у того одноразового топора, поскольку боишься заноса инфекции...

Обмениваясь этими мрачноватыми шутками, приятели вошли в анатомический зал. Пока Дроздов, который прибыл в морг четвертью часа ранее, обследовал сегодняшние «сюрпризы из канализации» – ему тоже было не чуждо своеобразное чувство юмора – Гуров, Крячко и находившийся там опер райотдела осмотрели одежду, снятую с «клиентов». Санитар морга надел резиновые перчатки и, развернув на полу ком вещей, пропитанных грязью, долго отмывал их струей из шланга.

Наблюдая за его манипуляциями, Лев спросил у майора, где находятся пистолет и паспорт, найденные у итальянца. Тот взглядом указал на подоконник, на котором лежало несколько полиэтиленовых пакетов. Проверив карманы, санитар извлек из них ничем не примечательную всякую всячину – зажигалки, ключи, два портмоне, в одном из которых лежали доллары и евро, в другом – несколько сот российских рублей... Из заднего кармана серовато-зеленых брюк, закрытого на тугую застежку-молнию, которую открыть удалось с большим трудом, он извлек что-то прямоугольное, грязно-бурого цвета, расползающееся под пальцами и хотел уже отбросить в сторону, как его остановил возглас Гурова:

– Стоп! А вот этого делать не надо. Здесь вообще ничего нельзя выкидывать. Вдруг это именно то, что мы ищем?

Санитар совершенно невозмутимо пожал плечами и небрежно кинул находку в отдельный пакет.

– А что бы вы хотели у них найти, если не секрет? – спросил явно заинтригованный майор.

– Просто возникло предположение, что эти граждане, прежде чем попасть в канализационную трубу, совершили с непонятными целями довольно длительное подземное путешествие. Но не могли же они идти по своему маршруту наобум? Значит, у них мог быть какой-то план или карта. Шансы, конечно, невелики, но если нечто такое найти удастся, то мы сможем понять, ради чего они туда полезли, – пояснил Гуров.

– Хм... – майор почесал за ухом. – А ребята, кстати, говорили, что из той пещеры, которая примыкает к канализации, есть ход в соседнюю. Значит, эти трое действительно пришли туда откуда-то издалека. Может быть, стоит обследовать все имеющиеся там пустоты?

– Это стоило бы обсудить, – кивнул Гуров. – Пусть ваши диггеры завтра подъедут в управление. Не исключено, что очень скоро нам придется организовывать широкомасштабные поиски по всем этим подземным пустотам.

– Слушайте, а может, зря мы так себя взвинчиваем? – Стас с хрустом потянулся. – Может, они какие-нибудь сатанисты? Ну хотя бы этот итальянец. Приехал в Россию, решил устроить свой шабаш в наших катакомбах... Нанял проводников, помолился там по-своему, покувыркался, какое-нибудь жертвоприношение совершил. А потом на обратном пути – бац! – и замочил ненужных свидетелей. Огласка-то ему зачем?

– Между прочим, о чем-то подобном я уже слышал, – вскинув указательный палец, многозначительно заметил майор. – Лет пять назад рассказывали, что были тут одни ненормальные – лазили по подвалам, поклонялись дьяволу... Потом однажды обкурились сверх положенного, а костер, который они развели, перекинулся на всякий хлам, что валялся в подвале. Ну их и нашли уже обгорелыми.

– Да нет, никакие это не сатанисты, – отмахнулся Гуров. – Я тоже наслышан о такой шатии-братии, но имеющиеся факты говорят совсем о другом.

Закончив свою работу, к ним подошел Дроздов. Сняв и отбросив анатомические перчатки, он закурил и совершенно буднично сообщил о результатах осмотра трупов, словно речь шла о расписании движения поездов. По его словам, итальянец и впрямь умер от асфиксии после того, как его легкие залило сточными водами. Также у него была установлена черепно-мозговая травма, полученная при падении и тяжелое повреждение позвоночника. Второй, застреленный из пистолета, умер от прямого попадания в сердце. Дополнительный, «контрольный», выстрел уже никакой роли не играл.

– Да, видать, хорошо стрелял «синьор-помидор», – резюмировал Крячко. – Но вот ведь хитрая штука – судьба. Думал ли он, отправляясь в Россию, что найдет свой конец в нашей столичной канализации? Тьфу! Хуже и не придумаешь.

Выйдя из морга, с его формалиново-карболочной атмосферой, Лев с наслаждением вдохнул полной грудью.

– Какая же это все-таки замечательная вещь – чистый свежий воздух! Ну все, мужики. На сегодня хватит. А то мы за один день перевыполнили месячный план посещаемости этого заведения.

– По домам! – направляясь к машине, провозгласил Крячко.