Текст книги "Тихий остров (сборник)"

Глава 8

Опера попрощались со своим собеседником и отправились на улицу Крабовую. Их путь пролегал мимо строящейся церкви, откуда доносилось звонкое цоканье молотков каменщиков и категоричное вжиканье ножовки, вгрызающейся в доску. Когда они уже почти миновали новостройку, из проема главного входа, пока еще пустого, вышел пожилой седобородый мужчина в будничном духовном одеянии с наперсным крестом.

Священник увидел незнакомцев, приветственно склонил голову и осенил их крестным знамением. Не ответить на приветствие было бы явным моветоном. Поэтому опера раскланялись, а потом пожелали батюшке доброго дня и успехов в зодческих трудах.

– Вы, молодые люди, надо понимать, прибыли к нам из столицы? – спросил тот, с интересом глядя на них.

– Да, мы из Москвы, – подтвердил Лев Иванович, с не меньшим интересом глядя на священника, который, скорее всего, был ненамного старше их. – А вы ведь будете отец Николай?

– Вот! Сразу видно профессионалов от сыска. – Спускаясь к операм по ступенькам, батюшка понимающе покачал головой. – Значит, есть надежда на то, что зло, поселившееся на сей земле, будет изобличено и обезврежено. В миру меня зовут Николаем Ивановичем. Я прежде был инженером-гидроэнергетиком. Строил электростанции на реках. А потом потерял старшего сына-студента, подававшего большие надежды. Его душа была помрачена демоном, именуемым наркоманией, о чем, к сожалению, я даже не догадывался, будучи постоянно в разъездах. Когда узнал о его смерти от передозировки, то понял, что совсем не на то потратил многие годы своей жизни. Поэтому решил поменять свои ориентиры. Постиг богословие, был рукоположен и сам попросился в самый отдаленный приход. Теперь служу Господу вот здесь, занимаюсь возведением храма.

– Власти-то вам хотя бы помогают? – проникшись сочувствием, поинтересовался Станислав.

– Содействуют в меру своих возможностей. – Священник обернулся и окинул взглядом строение, возведенное еще только наполовину. – Миряне, конечно, вносят гораздо больший вклад в это святое дело.

В ходе разговора отец Николай рассказал все, что ему было известно о людях, которые стали жертвами как реальных, так и кем-то подстроенных несчастных случаев. По его мнению, части жертв гарантированно удалось бы избежать. Для этого пострадавшие должны были бы употреблять значительно меньше горячительного, нежели те дозы, которые ими были приняты. Но священник считал, что без чьего-то злого умысла дело здесь никак не обошлось.

– Не стоит забывать, что в годы войны здесь располагались секретные японские исследовательские лаборатории, занимавшиеся какими-то военными разработками, – заявил отец Николай и взглянул на верхушки сопок, высящиеся над поселком. – Нет никакой гарантии, что какие-то образцы секретной техники не остались в подземельях. Люди говорят, что их тут полным-полно. Некое оружие вполне могло оказаться в руках людей нравственно неразвитых, душа которых совершенно глуха к чужой боли.

Приятели переглянулись. Они и сами уже всерьез подумывали о том, что многое из того, что происходило на Шумбумаи, можно было объяснить только воздействием на людей и предметы некими устройствами, которые когда-то были разработаны японскими и немецкими инженерами. Один только случай с физруком, который при спуске по пожарной лестнице ощутил совершенно непонятное онемение рук, говорил о многом.

С другой стороны, а есть ли реальные доказательства наличия неких фантастических устройств военного назначения? Предполагать-то можно все, что душе угодно. Однако, не установив сам факт их существования, выходить с подобной версией на самый верх было бы совершенно нелепо. Тут недолго стать и всеобщим посмешищем.

– О подземных лабораториях здешние жители нам уже рассказывали. – Гуров коротко махнул рукой. – Но для того чтобы уверенно говорить о наличии некоего секретного оружия, для начала стоило бы найти хоть что-то, подтверждающее его существование. Хотя бы какой-то подземный объект лабораторного назначения. Но этого никто из людей, проживающих на острове, не видел и близко. А искать методом случайного тыка тут можно долго и безуспешно. Площадь острова составляет не менее полусотни квадратных километров. Миллионы квадратных метров, каждый из которых надо обшарить. Жизни не хватит!

– Знаете, был один человек, который видел нечто похожее на лаз, ведущий в недра острова, – проговорил отец Николай, охватив рукой бороду. – Дело в том, что на Шумбумаи в целом ряде мест есть каменные россыпи. Некоторые местные жители находят там хризолиты весьма неплохого качества. Для кого-то это давно уже стало основной статьей дохода. Есть и те, кто занимается этим от случая к случаю. Понятное дело, подобные старательские разработки являются своего рода браконьерством, но людям надо как-то выживать. Так вот, один из таких спонтанных искателей камней и обнаружил загадочную нору, которую скрывал куст боярышника. Он сам рассказывал мне об этом.

– Простите, а почему вы говорите об этом человеке в прошедшем времени? – спросил Станислав.

– А потому, что всего через несколько дней после нашего разговора он утонул при загадочных обстоятельствах. Это местный рыбак Виктор Ржанов. Разве вам о нем не рассказывали? – Священник вопросительно взглянул на оперов.

– Да, мы кое-что уже слышали об этом человеке, – ответил Лев Иванович и добавил: – Нам рассказывали о том, как он погиб. А вот о том, что этот человек незадолго до гибели обнаружил какой-то туннель, мы слышим впервые. Кстати, а Ржанов не говорил, где именно обнаружил этот загадочный лаз?

Отец Николай сокрушенно развел руками и сказал:

– Только в общих чертах. Вроде бы где-то в районе сопки Рогатой. Есть тут такая, километрах в двух от Тихого. Вот эта сопка, что находится прямо перед нами, называется Голой. Сами видите, что на ней даже трава растет неохотно. Если подняться на нее и взглянуть в северо-восточном направлении, то можно увидеть сопку, на вершине которой высятся две скалы, издалека напоминающие бычьи рога. Где-то на ее правом склоне, почти у самого основания, он и обнаружил лаз. А основные входы в туннели тут знает каждый. Первый из них находится с тыльной стороны этой же самой сопки Голой. Туда ведет вполне благоустроенная дорога. В скальной породе виден зев туннеля, заваленный каменными глыбами. Второй – в склоне сопки Рогатой. Но она за серным полем, этим клочком настоящего ада. Эти места лучше обойти десятой дорогой. Там можно погибнуть в один миг.

Священник заявил, что благословляет достойных противоборцев злу на общественно значимый подвиг, и откланялся. Он поспешил к двум строителям, которые в этот момент подвезли на стареньком грузовом мотороллере «Муравей» несколько мешков цемента.

Приятели продолжили путь к офису «Улики», обсуждая итоги разговора с отцом Николаем.

– Думаю, к Рогатой сходить смысл есть. Но, наверное, сперва надо полностью прочесать весь Тихий, – шагая по улице, уходящей на подъем, задумчиво обронил Гуров. – Для нас сейчас самое важное – сбор информации. Тут вот еще что нам надо бы сделать. Когда мы были на крыше школы, я прикинул потенциальный сектор ведения огня по ее фасаду. На мой взгляд, нужно негласно затребовать список жильцов, населяющих вторые этажи трех двухэтажных домов, которые стоят на самой верхотуре. Школа оттуда – как на ладони.

– Блин! Опередил ты меня! – Стас хлопнул себя рукой по боку. – Именно это сейчас я и собирался предложить. Я тоже, когда мы были на крыше, прикидывал, откуда могла прилететь пуля. А еще я немного пофантазировал. Вдруг у этого злыдня помимо снайперской винтовки с глушителем есть и некий прибор, позволяющий парализовать людей на расстоянии? В таком случае он мог угнездиться только в крайнем левом доме. Почему? Школа к тем трем домам, о которых ты говорил, повернута своим левым углом. Но только из крайнего двухэтажного здания можно было одновременно и вести огонь из винтовки, и воздействовать каким-то образом на физрука, взбирающегося по лестнице.

– Да, похоже, ты прав. – Лев Иванович уважительно толкнул Стаса в плечо. – Молодец! Варит котелок!..

– А все почему? – риторически вопросил Станислав. – Да потому…

– Что ты реально полигамен, – ироничным тоном продолжил за него Гуров. – Это универсальное объяснение я слышал уже не раз по самым разным поводам. Почему наш Стас в разгар эпидемии гриппа не заболел? Да потому, что у него много женщин. Почему нашему Стасу в лотерею выпал выигрыш аж в сто рублей? Да потому, что его любят женщины. Почему Стасу пришла в голову дельная мысль? Да только благодаря все им же – нежным и трепетным, с коими у Стаса стабильно тесные отношения.

– Вот! Наконец-то ты понял, в чем кроется успешность всех наших дел и начинаний! – Крячко гордо вскинул указательный палец.

– Кстати, любвеобильный ты наш, а Анна Васильевна – очередной объект твоих притязаний? Ты уже и к ней начинаешь подкопы рыть? – Лев Иванович строго взглянул на своего приятеля.

Станислав с оттенком саркастичной досады ответил:

– Нет, Лева! С Анечкой этот фокус не пройдет. Поселок Тихий – это не Москва. Тут все шалости на виду. Она начальница, ей себя ронять никак нельзя. Тут существует только один вариант углубления наших с ней отношений – шлеппен зи битте нах ЗАГС. Но меня, сам понимаешь, он прельщает не шибко. Кстати, Лева! А что это ты вдруг с такой язвительной интонацией заговорил о некоторых сторонах моей жизни? Что, опять меж лопаток зазудело – ангельские крылышки прорезаться начали? Ну-ну!.. Эх, представляю себе, что было бы, если бы судьба вдруг забросила сюда наших недавних попутчиков и ты снова нос к носу столкнулся бы с девушкой Таей. Поглядел бы я на тебя, праведника и аскета!

– Типун тебе на язык! – сердито проговорил Гуров. – Так и хочется ответить тебе фразой из старого анекдота: «Дурак ты, боцман, и шутки у тебя дурацкие!»

Пикируясь, они шли по улице Крабовой, постепенно поднимались на склон пологой сопки вслед за домами, убегающими в гору. Крячко увидел кирпичный двухэтажный дом. На нем висела табличка, уведомляющая всех и каждого о том, что частное сыскное агентство «Улика» находится именно здесь.

– А вот и он! – удовлетворенно отметил Стас. – Хорошо, между прочим, устроился – подальше от моря. Даже если и случится какое-нибудь цунами средней мощности, то в гору убегать не придется.

Эдуард Рыдалов оказался дома. Он сидел на веранде за столом, без особого энтузиазма перелистывал какие-то записи, делал пометки в блокноте. Появление оперов частный детектив воспринял без особого удивления. Он довольно сдержанно приветствовал гостей и предложил им сесть на скрипучие стулья.

Потом Эдуард оглянулся и громко крикнул:

– Лера, чаю на три персоны!

На уведомление оперов, что им с чаями рассиживаться некогда, он невозмутимо ответил:

– Без чаю что за разговор?! Кстати, может, желаете и чего посущественнее? Есть хорошая рыба, найдется сервелат.

Это предложение гостями было отклонено тут же, что называется, на корню. Вскоре появилась молодая эффектная особа в фасонистом японском кимоно. Она принесла на подносе фарфоровый чайник, чашки и все прочее, что необходимо для чаепития.

Эдуард на правах заботливого хозяина наполнил чашки и объявил:

– Ну вот, теперь можно и поговорить! Слушаю вас, господа!

Лев Иванович для вежливости отхлебнул из чашки и убедился в том, что чай и в самом деле был заварен великолепно. Потом сыщик поинтересовался, не знает ли хозяин дома кого-то из местных жителей, увлекающихся коллекционированием оружия. Реакция Эдуарда оказалась неожиданной.

Не моргнув глазом, он ответил вопросом на вопрос:

– Значит, вы все-таки нашли пулю, которой был выбит кирпич, упавший на голову капитана Немо? Она наверняка от винтовки «Арисака» калибра семь и семь?

Услышав подобную экспресс-догадку, приятели разом переглянулись.

«Силен, ничего не скажешь!» – мысленно отметил Гуров.

– Эдуард, я готов подтвердить вашу догадку, но просил бы вас… – осторожно подбирая слова, заговорил Лев Иванович, однако частный детектив снова проявил отменную реакцию и перебил его:

– Безусловно! Я нем как мороженый минтай! Господа, таких коллекционеров в Тихом гарантированно нет. Можете поверить мне на слово. Знаете, в отличие от чудаков, которые распускают слухи о неупокоенных душах самураев, пришельцах и неких гномах, я давно уже убежден в том, что все эти несчастные случаи – дело рук хорошо затаившегося отморозка. Не исключено, что он владеет суггестией – способностью внушения на расстоянии. Неужели вам не доводилось сталкиваться с подобными вещами?

В ответ Стас только многозначительно хмыкнул.

Рыдалов понимающе кивнул и продолжил:

– Я пытался зафиксировать этого типа, снять на авторегистратор. Купил себе это приспособление в Южно-Сахалинске и по ночам тайком устанавливал на освещенных перекрестках. Сами понимаете, дело не такое уж и простое. Во-первых, надо незаметно дотащить все оборудование до нужной точки и хорошенько спрятать, чтобы никто не заметил.

– Могут стащить? – осведомился Гуров.

– Нет, Лев Иванович, это у нас не в моде. Просто, если узнают, завтра же надо мной весь поселок будет потешаться. Каждому же не объяснишь, что я пытаюсь выловить таящегося негодяя! Ну так вот, сколько ни ставил, чего-то дельного ни разу в объектив не попалось. Может, я при установке допускал ошибку, и он обходил сектор наблюдения стороной. То ли этот зверь западню чувствует на расстоянии. Да хрен его знает, как он смог раскусить эту мою задумку.

– Ну а сейчас не ставите? – спросил Лев Иванович, отставляя опустевшую чайную чашку.

– Пока нет. – Подливая гостю горячего чая, Эдуард как-то непонятно улыбнулся. – Видите ли, у нас с ним сложилось некое заочное негласное соглашение. Получилось это так. Полгода назад по основной работе дел у меня было не слишком много, заказов в «Улику» не поступало. Поэтому я решил использовать все свое свободное время именно для того, чтобы выйти-таки на след этого Фантомаса. Стал я рыскать по всей округе. Он, как видно, это заметил и серьезно занервничал. Утром как-то встаю, а на калитке – черный крест, чуть наискосок, а внизу маленький знак вопроса. Моя Лера тут же всполошилась. Мол, ой, это кто-то из твоих клиентов «черную метку» нам прислал.

– Неужели и в вашем поселке возможны какие-то шекспировские страсти, наподобие роковых измен, кровной мести, таинственных злодеев и анонимных благодетелей?.. – спросил Крячко, подставляя Эдуарду свою чашку.

Рыдалов налил ему чая, безнадежно махнул рукой и сказал:

– Станислав Васильевич, а какая разница между Москвой и Тихим? Люди-то везде одинаковые. В любом месте ими движет одно и то же: желание покушать, интерес к противоположному полу, стремление заработать, страх перед болезнями и смертью. Разве не так? Человек движим своими инстинктами, желаниями, настроениями. Очень часто из-за этого возникают конфликты. Всегда нужен кто-то, умеющий раскрыть чужие секреты, переводить стычки в конструктивное русло, но сохраняющий тайну и не раскрывающий ее даже заказчику.

– Постойте! Это вы что же, обнаруживаете, допустим, чью-то супружескую измену, не всегда доводите до заказчика информацию о случившемся? – Глаза Гурова несколько расширились.

Эдуард повел плечами, как бы говоря: «А на хрена это нужно?»

– Согласитесь, жить в окружении людей, всем довольных, куда приятнее и безопаснее, нежели среди злыдней, вечно грызущихся между собой. Если я вижу, что муж или жена, за коими мне поручено проследить, люди не потерянные для семьи, то просто фиксирую сам факт грехопадения. После этого я встречаю их и говорю: «Кончай ерундой страдать! Если еще раз замечу что-то подобное, то весь Тихий будет увешан этими фотографиями!» Все сразу становится на свои места. Обе стороны остаются довольны. Но если я вижу, что человек уже потерянный, то говорю без обиняков обоим: «Разводитесь и не смешите народ». Вот моя Лера и подумала, что это кто-то из клиентов. А я сразу понял: это он! Лерке говорить не стал – зачем нервировать женщину?

– Как же вы ему ответили? – полюбопытствовал Стас.

– Поверх его креста нарисовал здоровенную дулю! Моя Лерка это художество увидела, аж за голову схватилась. Все соседи сбежались посмотреть. Ну а я дня через три калитку покрасил, и опять настала тишина.

– Стало быть, охоту за ним вы прекратили? – спросил Лев Иванович и незаметно взглянул на часы.

Время уже приближалось к шести, и пора было идти на ужин в столовую.

– Почему же? – Эдуард отрицательно качнул головой. – Видеонаблюдение себя пока никак не оправдало. Я временно его не устанавливаю, но ситуацию все равно отслеживаю. Он это явно чувствует. После случая с майором Литваковым никаких ЧП в поселке не отмечалось. Это уже неплохо. А тут еще прибыли вы. Ого! Для него это событие более чем неприятное и даже пугающее. Наши местные кумушки всего за несколько часов рекламу вам сделали оглушительную. Уже все знают: приехали спецы, которым и Шерлок Холмс в подметки не годится. Они кого надо запросто поймают. Какой отсюда вывод?

– Он поспешит нанести удар первым, не так ли? – спросил Гуров и усмехнулся.

– Именно! – Рыдалов постучал по столу указательным пальцем. – Вам сегодня лучше спать по очереди. Поверьте на слово, он обязательно к вам придет.

Московские гости поблагодарили частного детектива за чай и интересную информацию, а потом направились восвояси.

Спускаясь по Крабовой в сторону улицы Атласова, они постоянно ловили любопытствующие взгляды, обращенные в их сторону. Эдуард был прав. Местные жители смотрели на московских оперов как на неких фокусников или чародеев, которые в любой миг могли прилюдно вытащить прямо из своего рукава и подозреваемого, и кучу улик, изобличающих его.

– Да, Лева, соображаешь, куда мы попали? – вполголоса пробормотал Стас.

Он просто не мог не заметить трех пригожих молодаек. Красавицы одарили сыщиков восхищенными взглядами и зашагали дальше. Они о чем-то шушукались и поглядывали на столичных гостей.

– Ты глянь, как они на нас смотрят! Нам тут облажаться теперь никак нельзя. Блин! Вот бабские языки! Как же это некстати!

– Наоборот! – задумчиво обронил Лев Иванович, глядя на сереющее небо. – Это дает нам шанс. Ведь Фантомас, как назвал его Эдуард, и в самом деле начнет суетиться и обязательно допустит какую-то ошибку. Вот тут-то нам и надо будет оказаться на высоте. Так что, ужинать пойдем? Или не стоит?

Крячко в ответ язвительно хохотнул и картинно развел руками.

– Здравствуйте вам! – укоризненно сказал он, по-восточному поцокав языком. – А ты что же, решил сесть на диету? Ни хрена себе, вот так пошутил – идти на ужин или нет! Какие тут могут быть сомнения? Конечно, идти! Тут на халяву такой классный стол, а он из себя балерину строит, которая борется с лишними килограммами.

Гуров ничего на это не ответил, лишь снисходительно усмехнулся. Насчет еды спорить с этим чревоугодником было бесполезно. Тем более весьма вкусной, да еще и бесплатной.

Шагая по поселковой площади, они увидели участкового, выходящего из здания администрации. Гуров помахал ему рукой, и товарищи свернули в его сторону. Тот тоже заметил москвичей и пошел им навстречу. Они пересеклись на середине площади.

Лев Иванович указал на склон сопки. Там из густой зелени выглядывали крыши трех двухэтажных домов.

– Анатолий, с делами пропавших без вести можно пока что повременить, а вот список жильцов верхних этажей вон тех трех домов составить нужно до завтра, – заявил Гуров.

Участковый озадаченно потер подбородок, утвердительно кивнул и ответил:

– Есть составить список! Работа, я так понимаю, секретная и афишировать ее не стоит?

– Именно! Никто из людей, проживающих там, не должен даже догадываться о том, что они нас заинтересовали, – приглушив голос, подтвердил Гуров.

– Понял. А почему только верхние этажи? – Андронкин двинул плечами, как бы желая сказать, что эта работа для него не в тягость, вовсе не из разряда каторжных. – Я ведь могу переписать и первые. Мало ли что?..

– Если не затруднит, то ради бога! – охотно согласился Станислав.

Приятели продолжили свой путь к столовой и обсуждение планов на предстоящий день. Они решили пообщаться с родственниками людей, пропавших без вести и погибших в результате несчастного случая. Не мешало поговорить и с близкими тех, кто умер от сердечного приступа, как и с врачами местной больницы.

Опера подошли к столовой и поднялись на крыльцо. В этот момент дверь распахнулась настежь, и из обеденного зала, звонко хохоча, вышли несколько девушек, чем-то очень знакомых Гурову и Крячко. Лев Иванович мельком взглянул на них и вдруг увидел в этой компании Таю. Она тоже словно на что-то наткнулась, разом остановилась и с удивлением посмотрела на настоящих полковников.

– Ой, здравствуйте! – Девушка расцвела радостной улыбкой и удивленно качнула головой. – Какая встреча!

Ее подружки тоже узнали своих недавних попутчиков и загалдели на разные голоса:

– Здравствуйте! Здравствуйте!..

Как оказалось, студенты еще вчера прибыли на Шикотан и узнали, что на местном предприятии людей в достатке, а вот на Шумбумаи рабочих рук не хватает. Они провели ночь в Малокурильске, потом сели на плашкоут, принадлежащий «Палтусу», и несколько часов назад прибыли сюда.

– Как у вас дела? Успешно ли продвигается расследование? – спросила Тая, продолжая сиять радостной улыбкой.

– Мы только начали работать. – Лев Иванович развел руками. – Здешние загадки будут посложнее студенческого прикола.

Девушки вспомнили свою недавнюю шутку и дружно рассмеялись.

– Мы здесь в общежитии обосновались, заходите в гости! – отправляясь дальше, пригласили они.

– Обязательно! Как только, так сразу! – пообещал Крячко.

Стас открыл дверь столовой, втянул носом воздух, издал какое-то бодрое междометие и решительно шагнул в зал. Из-за столов поднимались парни из той же студенческой команды. Они задушевно, почти приятельски приветствовали сыщиков. Костя тоже поздоровался с ними, но в его взгляде сквозил едва заметный отчужденный холодок.

Лев Иванович и Стас получили подносы с тарелками, уселись за стол и приступили к ужину. Крячко с аппетитом уминал суп-харчо.

Вдруг он как-то непонятно взглянул на Гурова, вопросительно прищурился и осведомился:

– А ты чего это сидишь как на поминках, надулся как мышь на крупу? Понимаю!.. Тая своим очаровательным снайперским взглядом в очередной раз ранила твое бронированное сердце.

– Хватит болтать глупости! – заявил Гуров. – Как говорится, голодной куме – одно на уме. Надо сказать, это ты накаркал, балабол хренов! И невинный взгляд изображать тут нечего. Теперь о моих так называемых сердечных ранах. Ничего подобного нет и никогда не будет. Не хрен тут всякую чушь городить!

Стас картинно кивнул и согнулся над своей тарелкой.

Прямо из столовой приятели направились в свое нынешнее пристанище. Они шли по улице, где местная ребятня с гиканьем и посвистом носилась по всему ее простору, играя то ли в войнушку, то ли в каких-нибудь казаков-разбойников. Несмотря на вечер, который в московском регионе для такого времени года мог бы показаться прохладным, местное население явно кутаться не собиралось. В том числе и дети. Даже карапузы двух-трех лет, которых прогуливали перед сном мамы и бабушки, были одеты достаточно легко.

У калитки гостевого домика оперов встретила Валентина Семеновна. Оглядевшись по сторонам, комендантша негромко сообщила, что, когда гости с Анной Васильевной ушли в столовую, она по мелочам заканчивала прибираться в доме. В какой-то момент Валентина Семеновна вдруг заметила, как за окном что-то промелькнуло. Вначале ей подумалось, что там просто пролетела какая-то ворона. Но потом вдруг появились сомнения – а птица ли это была? Поэтому женщина не поленилась прийти сюда, чтобы поделиться своими подозрениями. Уж не злоумышленник ли какой-нибудь надумал порыскать рядом с домом, чтобы сотворить что-то недоброе?

Приятели выслушали комендантшу, проследовали во двор, в сгущающихся сумерках прошли вдоль стен, внимательно осматривая территорию, прилегающую к ним. К общей досаде оперов, на грубоватой каменистой вулканической почве, даже смягченной недавним дождем, никаких отпечатков обуви найти не удалось. Впрочем, напротив окна спального помещения Лев Иванович заметил примятую траву, хотя они со Стасом там не проходили. Да и Валентина Семеновна едва ли могла зачем-либо соваться в эту гущу ветвей.

– Получается, что наш Фантомас приходил сюда проводить рекогносцировку, – вполголоса, чтобы его не могла расслышать комендантша, деловито отметил Гуров. – Это хорошо! Значит, он и в самом деле задергался, занервничал, решил разузнать, что тут к чему. Пусть! Чем больше этот субъект станет активничать, тем легче будет его расшифровать и взять за жабры. Нет, Валентина Семеновна, вам, видимо, показалось! Скорее всего, это и в самом деле была ворона, – сообщил он уже во весь голос.

Но островитянка все же придерживалась совершенно иного мнения.

– Ой, что-то мне не по себе! – с тревогой проговорила она. – Как бы не вышло лиха. Что же за сатана тут у нас завелся, а? Откуда его, проклятущего, занесло-то?!

– Валентина Семеновна, а, на ваш взгляд, этот проклятущий сатана – кто-то из местных жителей или какой-нибудь там пришелец? – с беззаботной улыбкой поинтересовался Крячко.

Женщина неопределенно подвигала руками, тягостно вздохнула.

– Люди тут по-разному говорят, – наконец-то ответила она. – Ну а мне так думается, что это точно кто-то из наших местных на народ обозлился и начал творить всякие черные дела. Никаких неупокоенных душ я тут не вижу, японцев на острове и в помине нет. Это кто-то из тутошних! Ой, остерегайтесь! Я хоть и не какая-нибудь ясновидящая, но на неприятности у меня нюх сильный. Уж поверьте мне на слово!

Приятели заперли входную дверь. Потом каждый из них занялся своим делом. Стас плотно задвинул шторы на окнах, включил телевизор и прошелся по немногочисленным каналам. На самом первом, трансляция которого и была включена по умолчанию, шла программа областного телевидения.

Бойкая ведущая скороговоркой повествовала о том, как разработчики нефтяных и газовых месторождений заботятся об экологии. На центральных телеканалах демонстрировались различные новостные и развлекательные программы, шел и старый фильм, не единожды виденный, – «Собака на сене».

Стас несколько раз пощелкал пультом туда-сюда и сделал выбор в пользу классики. Он сел в кресло и углубился в непростые перипетии взаимоотношений рабы своей чести графини Дианы и ее секретаря – говоря по-народному, писарчука – Теодоро.

Гуров тем временем углубился в изучение материалов по несчастным случаям. Первым оказалось дело о гибели Ржанова Виктора Степановича, пятьдесят восьмого года рождения, электрика по специальности, проживавшего вместе с женой по адресу: поселок Тихий, улица Верхняя, дом шесть, квартира два. Двое их взрослых сыновей уже несколько лет работали на материке, в Комсомольске-на-Амуре.

Как рассказали немногочисленные свидетели, в день своей гибели Ржанов выглядел трезвым, пребывал в нормальном, хорошем настроении. Воспользовавшись установившейся спокойной погодой, он отправился на рыбалку. Промышлял Ржанов, как правило, обычными донными снастями. С учетом возможной слякоти, он набросил на плечи плащ-дождевик, на его ногах были высокие резиновые сапоги.

Самого момента гибели рыбака не видел никто, но его надувная лодка, скорее всего, по совершенно непонятным причинам перевернулась, едва он отплыл от берега. При этом осталось загадкой, почему Ржанов покорно пошел ко дну, даже не попытался выбраться на берег. Когда его тело достали из воды, плащ оказался расстегнутым. Значит, рыбак мог сбросить его без особых проблем, кстати, точно так же, как и сапоги, которые были на два размера больше положенного.

Но рыбак утонул, и виновником случившегося, по мнению участкового, составившего протокол, был он сам, поскольку не озаботился тем, чтобы надеть спасательный жилет. Поэтому данное происшествие было квалифицировано как несчастный случай и уголовное дело не возбуждалось.

Как явствовало из пояснительной записки, по мнению участкового, Ржанов в момент отплытия от берега, скорее всего, под водой увидел что-то необычное. Он резко свесился с лодки, чтобы получше рассмотреть объект, привлекший его внимание. Вследствие этого резкого движения надувное плавательное средство потеряло устойчивость и перевернулось, из-за чего рыбак оказался в воде. Поскольку это произошло для него крайне неожиданно, он нечаянно хлебнул воды, залившей ему дыхательные пути. Ржанов потерял сознание и пошел ко дну.

«Этому участковому надо бы детективы писать», – подумал Лев Иванович, дочитав этот пассаж до конца, и саркастично усмехнулся.

Взяв вторую папку, он прочел на ее лицевой стороне: «Дело №… Расследование гибели жителя поселка Тихий Шорохова Романа Захаровича».

Этого человека жители поселка, опрошенные участковым, называли трезвенником, упоминали, что он отлично ориентируется на местности. Причиной его гибели тоже была названа чистая случайность, ставшая следствием неосторожности и самонадеянности погибшего.

Бумаги были исписаны несколько угловатым почерком Андронкина или отпечатаны на пишущей машинке, просекающей бумагу. В них участковый указывал, что смерть Шорохова Р. З., шестьдесят четвертого года рождения, холостяка, мастера по рыбопереработке, наступила вследствие нарушения запрета администрации поселка, наложенного на прохождение по серному полю.

Некоторые жители острова видели гражданина Шорохова Р. З. незадолго до того, как он ушел в сопки с неустановленными целями, но, вероятнее всего, для незаконного промысла хризолитов у сопки Рогатой. Исходя из реальных обстоятельств, погибший решил сократить дорогу и отправился напрямую через серное поле, заведомо зная, что рискует жизнью. Во время пешего перемещения он случайно оказался над фумаролой. Ее поверхностная корка под тяжестью его тела проломилась. Он погрузился в агрессивную среду, где почти мгновенно погиб от высокой температуры и воздействия концентрированных кислот.

В итоге предпринятых поисков место гибели Шорохова Р. З. было установлено. Однако тело погибшего, скорее всего, ушедшее на большую глубину, обнаружено не было. В возбуждении уголовного дела здесь также было отказано в связи с очевидностью обстоятельств происшедшего. Не имелось никаких признаков того, что гибель Шорохова Р. З. может быть следствием чьего-то злого умысла или преступной халатности.

Третий случай гибели людей, зафиксированный документально, касался падения из окна жительницы Тихого Белевич Раисы Прокофьевны, семьдесят восьмого года рождения, домохозяйки. В смерти этой женщины тоже винить было некого. Ее гибель наступила вследствие личной неосторожности.