Текст книги "Капля королевской крови"

– Ну, как у нас с поисками этого герцога хренова? Утро еще не началось, а из английского посольства: «Скашшите пошьялуста, вы ушше найти Дэниэль Урриморски?» Да и наше начальство отчего-то начало бить копытом – первый зам самого звонил пять минут назад: «Вы сознаете, какая на вас легла ответственность?!!» Она, японский городовой, легла, а мы должны бегать, выпрыгивая из штанов…

Понимающе переглянувшись – клюют Петруху, ох, клюют! – опера доложили о результатах своих изысканий. Стас – об итогах поездки, Гуров вкратце рассказал о том, что удалось выудить в Интернете, а также об услышанном от Амбара.

– …Интересный получается компот… – задумчиво резюмировал Орлов. – Два разных человека – полковник ФСБ и настоятель православного монастыря – говорят об одном и том же. Они видят в случившемся очень хитрую и коварную проделку со стороны западных спецслужб, которые напрямую подчиняются мировой закулисе – транснациональным масонским структурам. И что же мы на данный момент имеем? Довольно скудную информацию о самом факте похищения англичанина некими уроженцами предположительно кавказского региона. Цель похищения и место нахождения иностранца нам пока совершенно неизвестны. Хреново! Кстати! Я вчера запросил информацию об этих двоих скотландярдовцах, и мне пообещали, что сегодня они к нам заедут.

– Они все еще в Москве? – удивленно спросил Станислав.

Петр усмехнулся.

– Мне так думается, они тут официально – ну, для своего начальства, понятное дело – как бы продолжают активные поиски пропавшего герцога. А в реальности отсиживаются в России, боясь возвращаться домой. Ну, а что? Сам факт их возвращения будет означать признание того обстоятельства, что порученную им операцию они провалили. А за такие проколы и у них по головке не гладят. Вот мужики и решили подождать у моря погоды – а вдруг русским удастся найти герцога, и тогда они со спокойной совестью могут объявить, что их усилиями похищенный был освобожден?! Глядишь, еще и по награде отхватят…

– Логично! – рассмеялся Гуров. – Кому поручишь аглицких пинкертонов?

– Давай-ка, поработай с ними ты, ибо лучше из всех нас, тут присутствующих, владеешь английским. А вот Стасу… Задание особое. Причем, мне так кажется, для него очень приятное, – хитро улыбаясь, Орлов вскинул указательный палец. – Надо разыграть из себя крутого провинциального гастролера, который прибыл в Москву «на промысел». Изыщи вариант, как познакомиться и войти в доверие к промышляющей в Шереметьеве упомянутой Левой Зойке-Зайке и взять у нее максимум информации о ставропольской четверке. Ну, там, имена, место жительства, личные контакты… В общем – все, что только можно.

Крячко, выслушав наставления генерала, насупил брови, совсем как тот четверть часа назад. Вызывающе воззрившись на своего начальника-приятеля, он с сарказмом поинтересовался:

– Петро, ты опять хочешь задействовать меня, как штатную путану? Ну, ты же понимаешь, о чем идет речь! Мне предлагается войти в доверие к проститутке и, переспав с ней, выудить из нее нужную нам информацию. Так, да? Интересные у тебя подходы… Значит, когда мы расследовали дело об убийстве на свадьбе миллиардера Золотилова, ты меня тогда чуть не съел за то, в чем я и не был виноват. Ну, я про тот случай с Джулией, когда ты отстранил меня от дела, по сути, за то, что она сама меня фактически принудила к интиму. Кстати, как и нашего шофера Юру. Да, да, да! Ты об этом не знал? Ха-ха!.. Значит, тогда я был чуть ли не враг народа, развратник и негодяй. А теперь речь идет про то же самое, но только совсем с другим знаком: теперь я обязан вступить в платный интим с женщиной, чтобы развязать ей язык. Кстати, может, ты мне поручишь еще и свой язык задействовать в плане интима? Ну, чтобы она посговорчивее была?..

Очевидно, последние слова Петра довольно сильно разозлили. Он брезгливо поморщился и отмахнулся.

– Да, иди ты… Уж такой-то дури мог бы и не говорить. Тьфу, тудышкина мать! – сердито помотал он головой. – Вроде и не дурак, а иной раз – как ляпнет чего! Хоть стой, хоть падай… Не хочешь – хрен с тобой. Поручу капитану Сазонову – молодой, красивый, умный парень. На него она и без денег клюнет. Будет он тут еще строить из себя святую невинность! Ведь если по совести, то я уверен, что во время вчерашней поездки ты как минимум одну женщину точно уболтал и затащил в постель. Ну, признавайся, признавайся. Было? О! По глазам твоим блудливым вижу, что было! Значит, как мотаться направо-налево – это высоконравственно и благородно. А то же самое, но в интересах дела государственной важности – фу, какая бяка! И он меня еще упрекает в двойных стандартах. На свои бы поглядел!..

Сконфузившись, Стас фыркнул и уже совсем другим тоном примирительно обронил:

– Да, ладно, чего уж там? Согласен… Работаем-то на общее благо, только каждый чем может. Лева – головой. А я – своим «двойным стандартом»… – он картинно развел руками.

Слушая его, Гуров и Орлов громко рассмеялись.

Закончив разговор, приятели вышли из кабинета Петра в его приемную. Остановившись перед секретаршей, Стас с хитрецой поинтересовался:

– Верочка, а вот, на твой взгляд, как прошел мой вчерашний день? Вот, в двух словах, что бы ты могла об этом сказать?

Та, прервав свой бесконечный разговор с одной из подружек (невероятно как ухитряясь при этом выполнять свою основную работу), изучающе окинула Крячко взглядом и спокойно сообщила:

– Очень продуктивно, Станислав Васильевич. Вечером у вас было романтическое свидание с красивой незнакомкой.

Ошарашенный ее проницательностью, Крячко изумленно посмотрел на секретаршу.

– Верочка, умничка ты наша, но… Откуда такие сногсшибательные догадки? – растерянно вопросил он.

Молодая женщина улыбнувшись и, доверительно понизив голос, спросила:

– Я могу сказать все как есть? Гм… Станислав Васильевич, когда у вас долго никого нет, вы смотрите на меня, как голодный на бутерброд. А сейчас у вас взгляд, простите, сытого котика, который тайком от хозяйки побывал в ее кладовке и скушал там всю сметану. Вот, примерно так. Надеюсь, ничего лишнего я не сказала?

– Нет, нет, нет! – Крячко замахал руками. – Верочка, тебе цены нет – ты уже настоящий опер!

– Как говорится, с кем поведешься… – рассмеялась секретарша, снова принимаясь за бумаги и разговор с подружкой.

…Час спустя на столе Гурова опять зазвонил телефон внутренней связи. Голос Орлова буднично известил:

– Заходи, Лева, наши гости уже прибыли…

Войдя в кабинет Петра, Гуров увидел двоих неброско, но со вкусом одетых мужчин лет сорока. Один из них был явно англичанином – длинным, сухощавым, с типично англосаксонским лицом. Другой имел явно индусскую примесь крови – он выглядел грузным, смугловатым, с довольно толстым носом и непроницаемо черными радужками глаз. При появлении Льва гости, выражая уважение, приподнялись из своих кресел. В ответ он сдержанно раскланялся и поприветствовал их по-английски:

– Гуд монин (доброе утро). Май нейм – Лев Гуров.

Гости, улыбнувшись, поочередно сообщили, что их зовут Саймон Бугс и Джефф Сингхан.

– Вот, Лева, можешь задать все необходимые интересующие нас с тобой вопросы. Господа коллеги русским владеют, но не очень.

Как видно, все же поняв сказанное им, Бугс сокрушенно подтвердил:

– Йесс, нэ отшень…

Перейдя на английский, Гуров спросил англичан, могут ли те сообщить суть своего задания в отношении Тома Хантли, известно ли им, кто он на самом деле. Переглянувшись, скотландярдовцы рассказали, что их начальник отдела особых расследований, которое занимается делами, связанными с высокопоставленными особами, дал им конкретное поручение: не спускать с Тома Хантли глаз. Этого молодого человека они должны были негласно сопровождать, куда бы он ни поехал, куда бы ни пошел, и оберегать от любой опасности.

– …Сэру Оррэйли не чужд юмор, и он дал указание, сказав буквально следующее: если даже вы стали свидетелями того, как мистер Хантли снимает женщину легкого поведения, ваша обязанность ненавязчиво и даже незаметно для него подбросить ему резиновое изделие, дабы он не подцепил венерическую болезнь, – доверительно поведал Сингхан.

Выслушав перевод сказанного Джеффом, Орлов усмехнулся.

– Пусть скажут спасибо, что им не приказали еще и ненавязчиво надеть Тому Хантли это самое изделие на… Гм-гм. Понятно куда! Вот, Лева! Вы со Стасом постоянно воспринимаете меня как деспота. А ведь я ни разу не додумался поручить вам что-то похожее!..

Гости, которым Лев перевел сказанное генералом, по достоинству оценив «рашен юмор», негромко и дружно рассмеялись. Они признались, что были в курсе дела, кто именно объект их опеки, хотя этого им сказать почему-то не захотели. Как узнали? Ну, так, они тоже ведь не выпускники воскресной школы, а люди, имеющие немалый и жизненный, и профессиональный опыт.

– Ёшкин кот! – выслушав перевод Гурова, Петр развел руками. – Ну а как же тогда, при всем своем опыте, они проворо… В общем, как они умудрились отстать от Хантли и не уберегли его от похищения?

Дипломатично скорректировав его вопрос, Лев спросил об обстоятельствах, помешавших уважаемым джентльменам успешно выполнить возложенную на них ответственную миссию. Те, несколько поскучнев, заверили его, что со своей миссией они справились бы исключительно профессионально, если бы им не помешало одно непредвиденное событие.

В тот самый момент, когда Том Ханли уже вышел на трап, а сыщики, отстав от него всего на два человека, еще только собирались покинуть борт самолета, у мужчины, который шел впереди Бугса, внезапно начался странный припадок, наподобие эпилепсии. Он повис на шее Саймона, громко хрипя и выкрикивая нечто маловразумительное.

– А уточнить можно, что он кричал, хотя бы приблизительно? – Гуров выжидающе уставился на собеседника.

– М-м-м… Что-то про ядовитых пауков… – наморщив лоб, сообщил Сингхан. – Да, он кричал: «Пауки, пауки! Ядовитые пауки! Меня ужалили! Я умираю!..»

Вопросительно взглянув на Саймона, Лев поинтересовался:

– Ну и как вы на это отреагировали?

– Ну-у… Как и всякий цивилизованный человек, я помог стюардессам уложить его в кресло, и мы с Джеффом его удерживали, пока девушки вызывали «Скорую помощь». Многие из пассажиров были очень напуганы происшедшим. Да, я понимаю, что это было отступлением от инструкций начальства. Но мы же полицейские, и, кроме всего прочего, в нашу задачу еще входило и оказание помощи людям, по каким-либо причинам попавшим в трудное положение… – последние слова Бугс произнес скомканно и конфузливо.

Орлов, выслушав Льва, лишь усмехнулся и покачал головой.

– Английский детский садик, да и только… – обронил он. – Развели их, как последних лохов.

Гуров этих слов англичанам переводить не стал, но те, судя по всему, поняли его и без перевода. На вопрос Льва, что же было дальше, их гости сообщили, что когда они вышли на трап, Тома Ханли среди прочих пассажиров у аэродромного автобуса почему-то не оказалось.

– …Мы спрашивали своих попутчиков, не видели ли они молодого человека в белой майке с изображением Кремля и надписью на английском языке «Я люблю Москву!». Но никто ничего конкретного сказать так и не смог… – огорченно сообщил Сингхан.

– А того человека, с которым приключился припадок, вы хорошо запомнили? – спросил Гуров, в общем и целом уже поняв, что и как могло произойти в аэропорту.

Англичане растерянно переглянулись. Бугс конфузливо сообщил, что все произошло столь неожиданно, и сам он был так взволнован, что особого внимания на «жертву психического расстройства» как-то не обратил. Единственное, что запомнилось – мужчине было под пятьдесят, роста он среднего, лицо невыразительное.

– Сэр, этого человека я запомнил хорошо! – немного подумав, уведомил Джефф. – Вы хотите составить его фоторобот? Готов оказать в этом свое содействие прямо сейчас.

Выразив признательность за этот дружественный шаг, Лев попросил англичан рассказать об итогах поисков их подопечного. Понимающе кивнув, Саймон поведал о том, как они попытались найти Тома Хантли через представителей уголовного мира и сами едва не стали заложниками одной из столичных криминальных группировок.

Тем же днем, когда их, по словам Бугса, постигло описанное выше фиаско, они решили не обращаться к российским коллегам, опасаясь громкой огласки, на свой страх и риск занявшись самостоятельными поисками. Проходя таможню и паспортный контроль, они уже там попытались выяснить, не видел ли кто из служащих аэропорта молодого британца в белой футболке, прибывшего одним с ними рейсом. К их досаде, все только с недоумением пожимали плечами. Тогда их осенила догадка, что Том Хантли каким-то образом мог пройти через зону для VIP-персон.

Они поспешили туда, и там удача им как будто улыбнулась. Один из сотрудников припомнил, что и в самом деле молодой иностранец в белой футболке с рисунком Кремля проходил через их сектор. Его провел с собой первый советник посольства одной из африканских стран как своего личного помощника. В принципе, подобное было заметным нарушением, однако тамошние службисты решили не буквоедствовать и пойти навстречу представителю дружественной России страны.

За пределами пограничной зоны следы Тома Хантли безнадежно терялись. Кое-как раздобыв номер посольства Багдзаны, скотландярдовцы позвонили туда и попросили связать их с первым советником. Ответ, услышанный сыщиками, их огорошил – первый секретарь сейчас в отпуске и уже неделю как греется под родным африканским солнцем…

Расстроенные сыщики топтались у входа в здание аэровокзала, когда к ним неожиданно подрулил какой-то шустрый малый, который что-то спросил по-русски. Поняв, что пред ним иностранцы, он повторил свой вопрос по-английски – не желают ли господа приезжие «поразвлечься с девочками». Сообразив, что этот тип явно из криминальных структур, сыщики рассказали ему, что в аэропорту бесследно пропал их знакомый, и они хотели бы встретиться с людьми, которые могут располагать интересующей их информацией.

Окрыленный врученными ему тремя сотнями баксов, шустряк куда-то исчез, после чего к аэропорту вскоре подкатила дорогущая черная модель «БМВ». Из машины вышел гражданин с южными чертами лица, который пригласил англичан совершить с ним поездку по городу. Сознавая, что они сильно рискуют, тем не менее скотландярдовцы решили ехать – а что еще оставалось делать?

Их доставили в номер одной из гостиниц, куда вскоре пришел хмурый тип с квадратным лицом, чем-то очень похожий на человека, приезжавшего за ними в Шереметьево. Представившись через сопровождавшего его переводчика как Сандро Авторитетный, «квадратный» выяснил, чего именно хотят эти двое англичан. Некоторое время поразмышляв, он поинтересовался суммой, которую его собеседники готовы заплатить за разыскиваемого ими человека в том случае, если он будет найден и возвращен.

Сыщики, тоже подумав, сказали, что тысяч пять баксов гарантировать могли бы вполне, исходя из своих реальных возможностей. Презрительно поморщившись, Сандро Авторитетный (судя по его реакции, рассчитывал он на сумму намного большую) жестко уведомил:

– Десять! И то из сочувствия к оскудевшим…

Потребовав сразу тысячу долларов в виде предоплаты, «квадратный» уведомил, что англичане с этого момента будут жить на специально снятой для них квартире. Там им придется находиться весь тот период, пока будут идти поиски их соотечественника. Переводчик тщательно записал приметы Тома Хантли, и они с Сандро Авторитетным отбыли, а Саймона и Джеффа на том же «БМВ» отвезли куда-то на окраину Москвы, где их поселили в неплохо обставленной квартире-«двушке». Двое здоровенных лбов предупредили англичан, что бежать из-под их надзора гостям не удастся. Еда – в холодильнике, если понадобятся женщины – плата отдельная.

Но сыщикам было уже не до женщин. Они вдруг поняли, что теперь и сами, по сути, оказались в роли похищенных. Три нескончаемо долгих дня гости-пленники напряженно ждали, что же им уготовила судьба, готовясь к наихудшему. Однако их ожидания, к счастью, не оправдались.

На исходе третьего дня к ним пришел переводчик с одним из верзил и уведомил, что найти их земляка, увы, не удалось. Босс решил проявить великодушие и не брать дополнительной платы за доставленные ему хлопоты. Однако проживание в квартире придется оплатить. И недешево – пятьсот баксов в сутки с обоих. Итого – полтора «куска». Понимая, что это еще не самый худший вариант, англичане поспешно согласились с выдвинутыми им требованиями. Поскольку столько наличности у них на руках не было, они сняли необходимую сумму в ближайшем банкомате, принимающем пластиковые карты международного формата.

Отдав полторы тысячи баксов переводчику, отчего-то вдруг ставшему задумчивым, гости столицы поспешили удалиться, пока тому не пришло в голову взвинтить сумму до заоблачных высот. Первой мыслью скотландярдовцев было – бежать в аэропорт и немедленно, ближайшим рейсом, мчаться домой, в старую добрую Англию, где нет этих ужасных, непредсказуемых русских мафиозо (которые отчего-то на самих русских похожи не были). Но, поразмыслив и сделав правильные выводы, решили с этим делом погодить. Они в тот же день сообщили начальству о своем «проколе» с подопечным, не утаив и попыток найти его при помощи московских уголовников.

Теперь сыщики обитали в самой дешевой гостинице, какую только им удалось найти (денег-то осталось мизер!). Они целыми днями смотрели новостные программы по телевизору и без конца обсуждали варианты того, как им установить местонахождение Тома Хантли, в реальности понимая, что дальше разговоров не продвинутся и на йоту.

Закончив свое безрадостное повествование, Бугс и Сингхан в свою очередь поинтересовались тем, что удалось выяснить их русским коллегам. Известие о том, что уже есть подозреваемые в похищении, их привело в восторг. Они даже не ожидали, что в России есть настоящие профи сыска, до сего момента будучи твердо уверенными в том, что самые лучшие сыщики могут быть только в Великобритании и только в Скотланд-Ярде.

По распоряжению Орлова из информотдела принесли фотороботы подозреваемых. С уважением отметив оперативность и профессионализм русских, скотландярдовцы были вынуждены уведомить, что похожих людей им встречать не доводилось. Впрочем, Сингхан предположил, что одного из этих двоих он однажды уже видел. Но – где? В Россию он приехал впервые. Однако лицо на фотороботе будило какие-то смутные воспоминания не очень давней поры. Еще раз внимательно изучив портрет неизвестного, Джефф хлопнул себя по лбу.

– Я видел этого человека! Во всяком случае, очень на него похожего, – уверенно заявил он. – Причем у нас, в Лондоне. Это было два года назад. Человека, приехавшего из России по турпутевке, задержала служба наркоконтроля как перевозчика героина. Однако вскоре его отпустили. Знакомый по секрету сообщил, что этот человек работает на МИ-шесть, и шпионская контора увела его от ответственности. На сто процентов гарантировать, что это именно тот человек, я не могу, однако сходство очень сильное.

Глава 5

…Нами пока еще не разрушен один из самых прочных бастионов русского самосознания – русский язык. Несмотря на усилия, предпринимавшиеся в течение десятилетий, он продолжает сохранять свои позиции, в том числе и за пределами России. Еще тысячелетия назад было подмечено: язык – это душа народа, стержень его идеологической устремленности в будущее. Отсюда следует сделать очень простой вывод: отняв у какого-либо народа его родной язык, мы уничтожаем его самобытность, его характер, самосознание и жизнестойкость.

Прежде всего, необходимо везде и всюду всячески подчеркивать значимость международного сотрудничества, основанного на знании английского языка. Его изучение в России нужно внедрять начиная с детского сада, так же, как и основ англосаксонской культуры и этики. В этих целях нужно шире использовать предоставление грантов (в том числе и негласное) ответственным чиновникам российского министерства образования.

Блестящая операция по внедрению в российское образование стандартов ЕГЭ, проведенная на средства, выделенные Джорджем Соросом, наглядно показывает, сколь значимый эффект, выражающийся в значительном снижении среднего уровня интеллекта русской молодежи, ранее славившейся своей эрудицией и начитанностью, может быть достигнут правильным использованием нашего самого главного оружия – денег.

Еще один успешный шаг был совершен нашими агентами влияния, добившимися внедрения в России Болонской системы высшего образования. Данная фрагментарно-примитивизационная система, формирующая бессистемные псевдознания и сводящая высшее образование к углубленному профессионально-техническому обучению, успешно подрывает базу под российской фундаментальной и прикладной наукой.

Но и ныне достигнутого мало, крайне мало! Образно говоря, мы еще не сломали хребет русскому языку. Он пока еще жив и даже пытается отвоевать утраченные позиции. Поэтому нам необходимо усилить финансирование своей агентуры, различных программ и проектов, направленных на снижение его значимости, его доступности, его распространенности. Ежегодно в обыденном русском лексиконе должно закрепляться не менее пяти десятков наиболее часто употребляемых терминов англоязычного происхождения. В этих целях следует учредить как гласные, так и негласные формы премирования дикторов русского радио и ТВ, всех прочих работников российских СМИ, а также писателей и иных представителей сферы культуры за распространение в русской разговорной речи англицизмов.

Ежегодно на планете исчезает несколько языков и наречий. Наша сверхзадача – добиться того, чтобы русский язык в ближайшие годы пополнил список мертвых языков.

Немаловажное значение в этом плане имеет и физическое сокращение численности его носителей. Российская демография в девяностые годы, по сути, соответствовала пожеланию британского премьера Маргарет Тэтчер, которая объявила о том, что в России достаточно полутора десятков миллионов человек населения. Однако позже демографическая ситуация в России начала принимать для интересов СЦМ весьма неблагоприятный характер – при снижении смертности возросла рождаемость. Это не может не вызывать тревоги.

Главным источником демографических ресурсов в России всегда была деревня. Ельцинские реформы 90-х стали для нее настоящей катастрофой. К счастью для нас, и после 90-х русская деревня продолжает вырождаться. По нашим прогнозам, к 2020 году сельское население в России составит не более пяти процентов. Это будет означать полный крах русской демографии. И мы должны этому всемерно способствовать. В частности, наши агенты влияния в современных российских властных структурах кардинально сокращают сельскую медицину и образование. И этот процесс следует всемерно расширять и углублять.

Памятуя о том, что наиболее радикальным средством депопуляции народонаселения является внедрение т. н. нетрадиционных сексуальных отношений, мы должны всемерно расширять гей– и лесбипропаганду. И не только это. Любые формы интима, отличающегося от того, что ведет к деторождению, включая самые извращенные, наподобие садомазохизма, зоо– и некрофилии, следует информационно поддерживать и пропагандировать.

В этом плане Россия пока, к сожалению, являет собой неприступную твердыню. Хотя определенная часть ее населения и придерживается гомоориентации, ее массовое неприятие вынуждает ЛГБТ-сообщество существовать латентно, не имея возможности проводить пропагандистские акции. Поэтому в России в целях ее депопуляции наиболее реальным следует считать вариант с использованием медикаментозных и биосредств.

Благодаря развалу российской фармацевтики и биопромышленности мы имеем уникальную возможность снабжать русских мед– и биопрепаратами двойного назначения из числа тех, что, помимо основного, заявленного действия, будут иметь и скрытое, подавляющее репродуктивные органы. Кроме того, подобное действие имеет большая группа продуктов питания, изготовленных на базе ГМО. Уже сегодня в России бесплодна каждая седьмая супружеская пара. Наша задача – к 2020 году добиться бесплодия каждой второй.

Опасаться разоблачения того, что демографическая катастрофа русских стала следствием нашей деятельности, не стоит. Когда она случится, русские не будут знать, на кого обрушить свою ярость. Да и обезлюдевшая страна угрозы никому представлять уже не будет.

(Из меморандума совещания Рыцарей-Властителей высшего круга посвящения тайного ордена «Пламя Истины»)

* * *

Покончив с разговорами, гости вместе с Гуровым отправились к специалистам по фотомонтажу. Там им предстояло составить фоторобот «припадочного» из самолета. Лев был твердо уверен в том, что тот спектакль был разыгран с одной лишь целью – задержать сыщиков в самолете, чтобы кто-то за это время успел умыкнуть Тома Хантли с летного поля.

«Надо будет уточнить, в какую именно клинику доставили того «припадочного», – отправляясь в свой кабинет, мысленно отметил Гуров. Кроме того, он решил порыскать в Интернете – вдруг найдется что-то стоящее по упомянутому Джеффом случаю с задержанием в Лондоне наркодилера, работающего на МИ-6?

Взяв у информационщиков телефон ближайшей к аэропорту Шереметьево станции «Скорой помощи», Лев набрал номер и, услышав женский голос, скороговоркой сообщивший ему о том, что «Скорая» на связи, представился и попросил позвать к телефону кого-нибудь из руководства, чтобы навести кое-какие справки. Его собеседница, с кем-то быстро переговорив, сообщила, что старшая фельдшер на месте и готова ответить на вопросы представителя угрозыска.

Почти сразу же в трубке послышался другой женский голос – более сухой, с властными нотками. Гурову тут же представилась строгого вида тетка в белом халате, с плотно сжатыми губами и придирчивым, изучающим взглядом. Старшая фельдшер, лишь услышав о том, что сотрудника главка угро интересует выезд их бригады «Скорой помощи» в аэропорт более чем недельной давности, сразу же уведомила, что вот так, с кондачка, найти едва ли что сможет.

– …Вы знаете, – особо отметила она, – у нас ежедневно у каждой бригады не один десяток вызовов. Так что давайте-ка созвонимся через полчаса – постараюсь что-нибудь найти.

Поблагодарив свою собеседницу, Гуров положил трубку. Он включил ноутбук и набрал в окне поисковой системы: «МИ-6, скандал с агентом из России, перевозка героина». Перед ним тут же появился перечень названий статей, большая часть которых касалась тех или иных сторон интересующей его темы, но была, что называется, не по существу. И лишь один заголовок привлек его внимание. Материал назывался «Шпионы своих сукиных сынов не сдают!».

Открыв статью – русскоязычный перевод с английского, Лев понял – это именно то, что нужно. Как явствовало из выходных данных материала, эта статья была опубликована около двух лет назад в одном из крупнейших британских изданий. Уже с первого абзаца автор статьи, некий Джон Эллинг, весьма жестко прошелся по разведслужбе МИ-6, упрекнув ее в том, что в своей работе она слишком уж часто демонстрирует образцы, мягко говоря, безалаберности по части подбора агентуры, что нередко граничило с полной беспринципностью и безграничным цинизмом.

Углубившись в чтение, Гуров едва не забыл о том, что ему нужно перезвонить в шереметьевскую «Скорую». Старшая фельдшер, взяв трубку, уже куда более приветливым тоном сообщила, что она нашла недельной давности запись о вызове бригады «Скорой» на летное поле аэропорта Шереметьево.

– …Вы, знаете, – с ноткой некоторой даже растерянности повествовала она, – это был очень странный случай. На моей памяти такое случается впервые. В журнале я нашла запись о том, что уже по пути к клинике больной объявил, будто чувствует себя хорошо, и потребовал выпустить его из кареты «Скорой». Но это – дежурная запись. Я разыскала членов бригады, и они рассказали мне кое-что куда более занимательное. Этот больной и в самолете, и в машине «Скорой» постоянно корчился и бился в конвульсиях. А когда машина была на полпути к клинике, в его кармане зазвонил телефон. И он – представляете?! – не переставая корчиться и дергаться, достал из кармана телефон и совершенно спокойным голосом начал с кем-то говорить. Потом сунул телефон в карман, сел, встряхнулся и объявил, что уже выздоровел и хочет, чтобы его высадили. Девчата завозражали – вот довезем, оформим в клинике как положено, а там уж – куда хотите. Так он на это – знаете что сказал? Ой, даже говорить неловко! Объявляет: у меня болит живот, срочно хочу в туалет. Вы же не хотите, чтобы я прямо в машине снял штаны и опорожнился? Ну, тем деваться некуда, остановились, выпустили. Он тут же подошел к какой-то большой иномарке, которая, как оказалось, следовала от аэропорта за «Скорой», сел в нее и тут же уехал.

Поблагодарив докторшу за рассказ, Лев попросил телефоны членов бригады, поскольку его очень заинтересовали некоторые детали, связанные с «припадочным». Например, марка и госномер машины, на которой тот уехал, о чем, хотя бы в нескольких словах, он говорил по телефону. Выяснив, когда удобнее всего было бы подъехать к ним на станцию, он решил сегодня же встретиться с фельдшером, санитарами и водителем. Вовремя вспомнив, что Стас отправился в Шереметьево, Гуров решил позвонить ему и поручить встречу с работниками «Скорой». Достав телефон, он набрал номер Стаса, после чего продолжил свои интернет-изыскания. Как далее повествовал Джон Эллинг, примеры того, как британская разведслужба не чуралась контактов с террористами, махровыми мафиозо, серийными уголовниками, главарями изуверских сект, кровавыми диктаторами, торговцами наркотиками, киднепперами и даже мерзавцами, использующими похищенных людей для трансплантологии, исчисляются многими сотнями.

В качестве доказательства он привел ставший ему известным случай с неким Альфи Мирзяровым, активным членом «кавказского сопротивления», а по сути – убийцей и террористом, который, помимо всего прочего, поставлял на Британские острова афганский героин. Имея чье-то тайное покровительство, этот «борец за освобождение Кавказа» в течение нескольких лет травил наркотиками тысячи граждан Великобритании. Но однажды он все же попал в поле зрения служб наркоконтроля.

Альфи Мирзярова задержали в порту Ливерпуля, куда он на круизном туристическом лайнере доставил очередную крупную партию героина. Группа захвата защелкнула на его запястьях наручники в тот момент, когда он получал свой багаж. То, что почему-то не смогли усмотреть таможенники, специалисты по борьбе с наркотрафиком выявили в момент. Как оказалось, доставленная гражданином России «уникальная коллекция древних восточных статуэток», якобы для организации выставки, была не более чем маскировкой. Внутри «бесценных реликвий прошлых эпох», изготовленных из специального, особо прочного гипсового состава, находился чуть желтоватый порошок со специфическим запахом и вкусом.