Книга: Соборяне - Николай Лесков

Флэшмоб 2024: 36/50.

В своём творчестве Лесков, сам выходец из духовного сословия, нередко касался жизни русского духовенства. «Соборяне» — это, наверное, самый яркий образец этой стороны его творчества. Помнится, архимандрит Симеон Томачинский говорил, что образ Савелия Туберозова — это лучшее изображение священника в русской литературе.

Главный герой, протоиерей Савелий Туберозов — это искренне верующий человек, который горит душой о своём священническом служении, прекрасно понимает его важность и относится к нему максимально серьёзно и ответственно. Туберозов — это очередной пример «человека на своём месте», каких я нередко встречаю среди книжных персонажей. Его отличает внимательная и, можно сказать, нежная забота о подчинённых ему людях — нищих дьячках и буйном Ахилле, который так и норовит попасть в неприятности. Как настоящего патриота в хорошем смысле этого слова, Туберозова беспокоит духовное вырождение элиты русского общества, которая живёт только сиюминутными интересами и которой становится безразлична судьба страны и народа, он печалится о потере бережного отношения к браку и семье, о моде на атеизм среди просвещённых людей. Он уверен, что «без идеала, без веры, без почтения к деяниям предков великих» Россия погибнет. И хотя старгородская «интеллигенция» игнорирует богослужения и посмеивается над ним, а консисторское начальство требует тупого, формального и беспрекословного выполнения предписаний — простой народ Туберозова любит, и любит настолько, что написали епархиальному начальству прошение в попытке заступиться за своего священника.

Но всё-таки, в поступках Туберозова я вижу гордость и упрямство (которые он сам считает рвением за дело Божие) — как, возможно, и в поступках протопопа Аввакума, который традиционно считается одним из прототипов Туберозова. Из гордости и упрямства он отказывается подчиниться своему начальству — и следствием именно его упрямства становится смерть его жены, надорвавшей здоровье в их «ссылке». Из-за гордости и упрямства он упускает шанс получить прощение, который представился благодаря просьбе, написанной его прихожанами. Поэтому можно сказать, что отчасти Туберозов… сам кузнец своих несчастий. В некотором роде, его история — это история человека, пережёванного системой, несмотря на все былые заслуги и почести. А вот просьба не вступаться за него, переданная жителям Старгорода через Ахиллу, вполне может быть отсылкой к аналогичной просьбе Игнатия Богоносца, отправляющегося на мученическую смерть в Рим.

Смерть Туберозова — это какой-то разрыв реальности для Старгорода, это утрата чего-то неотъемлемого и принципиально важного для города, что художественно подчёркивают и «страшная и торжественная» сцена обнесения умершего протоиерея вокруг гроба, и молитвенный вопль Ахиллы к небу.

Наталья Николаевна, жена отца Савелия — верная спутница своего мужа и, казалось бы, всего лишь скромная жена провинциального священника, благочестивая и смиренная… однако же она дралась с местной почтмейстершей, защищая девочку-служанку, которую та била. Признаться, было довольно приятно читать историю о крепкой семье, в которой супруги искренне любят друг друга и поддерживают друг друга во всех трудностях жизни. Кажется, что историй любви с надрывом и несчастьем в нашей литературе хватает — можно их и уравновесить чем-то.

Дьякона Ахиллу называли и «дубиной, протяженно сложенной», и «целым возом дров», и непомерным, и уязвленным, но самой меткой мне кажется характеристика, данная Туберозовым — «дитя великовозрастное». В сорок и пятьдесят лет Ахилла — это ребёнок с огромным (как у телёнка) добрым сердцем, неуёмный и шебутной, не знающий меры и края. Эту доброту, между прочим, подчёркивает любовь дьякона к собакам, дрессировкой которых Ахилла увлекается.

При этом, Ахилла легко поддаётся чужому влиянию: и если на протяжении большей части книги это было благотворное влияние умного, рассудительного и степенного Туберозова, то в отсутствие его рядом с собой Ахилла легко подпал уже под вредное влияние «литератов»-атеистов: наслушавшись их псевдонаучного бреда о самозарождении блох в опилках, не слишком умный дьякон готов был даже согласиться, что Бога нет. И лишь внимательный, последовательный и неотступный в своём упорстве Туберозов вновь направляет его на истинный путь через покаяние. Отца Савелия Ахилла не только уважает, но и искренне любит: это подтверждает, например, то, что дьякон шёпотом произносит имя запрещённого протоиерея, когда возглашает ектении на своей столичной службе.

Как и очень многие русские православные, Ахилла с максимальным уважением относится к обряду, «потому что это наша жизненность, наше существо». В одной сцене, например, он очень забавно спорит с отцом Захарией (вторым священником старгородского собора) о том, какому святому в какой ситуации положено служить молебен. И что тоже забавно — оправдываясь перед Туберозовым за драку с «комиссаром» Данилкой, Ахилла ссылается на предание о пощёчине, которую Николай Чудотворец дал Арию на Никейском соборе — тем самым заявляя, что дрался он не из-за буйного своего характера, а ради защиты веры.

И всё-таки, честно говоря, раскрытия образа Ахиллы мне в книге не хватило. Образ самого Туберозова раскрывается намного лучше благодаря его дневнику, вернее, памятным записям.

Странно, но мне почти нечего сказать о карлике Николае Афанасьевиче. Лесков уделяет этому персонажу очень много внимания, чувствуется, что для него он очень важен — я даже готов предположить, что он списал его с какого-то реального слуги. Но сказать про него мне почти нечего: верность своим господам и друзьям, аккуратность и умелость в рукоделии, упорство, острое чувство справедливости — вот, пожалуй, и все его черты. Символично, что хотя большие люди большого мира не смогли добиться успеха, именно этот маленький человечек в конце концов разрешает проблему Савелия.

Не могу сказать, что «Соборяне» — это очень увлекательная книга. Сюжет здесь становится сколько-нибудь выраженным только во второй половине книги: до этого всё повествование, по сути — это неспешное перетекание из одной маленькой истории в другую, причём связывает эти истории только участие в них центральных персонажей книги — Туберозова и Ахиллы. Это неспешное повествование разбавляется многочисленными описаниями второ- и третьестепенных персонажей и мест… так что да, текст получается довольно тягомотным. И читается он примерно так же — неспешно, спокойно; проглотить эту книгу в один присест вряд ли получится.

На мой взгляд, явный недостаток «Соборян» — это чрезмерное обилие персонажей, многие из которых не играют существенной роли в сюжете и служат лишь для декорации. Захария Бенефактов, помещица Плодомасова, её слуга-карлик Николай Афанасьевич, уездный предводитель дворянства Туганов, исправник Порохонцев, начальник инвалидной команды капитан Повердовня, учитель Варнава Препотенский, его мать, старик Пизонский, беспутный мещанин «комиссар Данилка», Бизюкина, муж Бизюкиной, приехавшие из Петербурга Борноволоков и Термосесов… Да, все они как-то дополняют развитие образов Туберозова и Ахиллы, но с обратной стороны они отягощают повествование.

Ещё один важный недостаток романа — это предельно плохая проработка отрицательных персонажей. Термосесов… это просто вредный гад, похожий… ну, не то чтобы на картонных отрицательных персонажей из плохих романов по «Звёздным Войнам», но что-то близкое. Он делает зло просто из беспредельного эгоизма и желания получше устроиться в жизни — для него это достаточная причина, чтобы совершать подлости, чтобы, словно пиявка, присасываться к тем людям, которых он может использовать, и разрушать жизни тех, кого он считает просто расходным материалом. Препотенский… просто провинциальный оппозиционный дурачок, конечно же считающий себя светочем разума и одним из «лучших людей России», которым брезгует даже его ближайшее окружение — кроме матери. Той самой матери, от огня лампадки которой Препотенский закуривает папиросы, чтобы лишний раз поиздеваться над верой доброй и безобидной старухи, которая искренне любит своего заблудившегося сына. Бизюкина… тоже обделённая умом и мудростью фрондёрка из провинции с наклонностями к добрачным и внебрачным связям. Кажется, живи Бизюкина сейчас, когда нет цензуры и есть интернет — она была бы твиттер-активисткой по «защите» разных «меньшинств». Понятно, что Лесков пытался максимально неприятно изобразить тип «нигилистов», и поэтому в этих персонажах так много отрицательных черт — наглость, лживость, трусость, отсутствие основательных представлений о том, что хорошо и что плохо. Но в результате эти персонажи получились похожими скорее на карикатуры, чем на живых людей.

Я скажу честно, что мне в «Соборянах» не хватило глубины. Лесков постоянно отвлекается и подробно описывает второ- и третьестепенные по отношению к главной сюжетной линии события (вроде собрания старгородских купальщиков или вечеринки у почтмейстерши), второстепенных персонажей, а ключевые события с основными героями зачастую проскальзывают слишком коротко, едва ли не в нескольких словах, что оставляет впечатление недосказанности. Вообще, складывается впечатление, что Лесков ставил перед собой две задачи — изобразить «праведника из народа» Туберозова и показать панораму жизни в уездном городе, — и второму он уделяет больше времени.

Последнее на что ориентированы "Соборяне" - это на развивающийся сюжет или динамическое действие. В самой основе повествования романа лежит степенность, постепенная углубление и, если можно так выразиться своеобразное вращивание в правду жизни. Истина бытия тут не открывается силой, а просвечивается с помощью смирения и терпеливости. Условно говоря, всю фабулу романа можно разложить на две составляющие, которые очень тесно переплетаются между собой. Первой являются действующие лица, причем это относится не только к трем главным персонажам, но и к второстепенным героям, которые являются абсолютно самодостаточными вселенными, совершенно полноправно вторгающимися в орбиту протагонистов, отчего последняя вынужденно меняет траекторию (так, например, рассказ карлика о своей жизни оставляет печать на судьбах всех действующих лиц и при этом впоследствии был вынесен в отдельное литературное произведение).

В центр повествования помещена своеобразная "Святая троица" - почтенный отец Туберозов, непослушный и неразумный сын - дьякон Ахилла, и абстрактный святой дух - священник Бенефектов. Пожалуй, будет затруднительно найти не только в русской, но и мировой литературе персонажей столь же уникальных, самодовлеющих и настолько же глубокого прописанных и раскрытых. Главным, на первый взгляд, является отец Туберозов. Ему посвящена не только значительная часть истории, но также Лесковым даже были включены в книгу его дневниковые записи, полнее раскрывающие тайный мысли и чаяния святого отца.

На примере Савелия Туберозова автор изобразил ту самую святость, смирение, покорность, мудрость и верность своей вере, которые еще были возможны в его время. Прелесть прозы Лескова состоит в том, что он не идеализирует, ни возвеличивает Туберозова как парящего над землей ангела, чуждого своим страстям, наоборот автор пытается представить его перед читателем как человека из плоти и крови, обуреваемого страстями, сомнениями, страхом и даже не лишенного скрытого честолюбия, о котором он сам не знает. С развитием действия, мы начинаем все глубже проникаться не столько характером или образом мыслей Савелия, сколько самой его душой или взглядом на мир. Лесков гениально выводит главное - что скрыто под спудом наносной благочинности, обычаев, порядков и обывательских будней - сознание некоей высшей истины и святого жития в ней. Следует отдать автору должное - он с искуснейшей аккуратность подходит и позволяет своему перу буквально только очертить ее контуры, обозначить присутствие, ведь попытайся Лесков захватить ее в какие-то силки строго обозначенной формулы или даже ситуации, она немедленно испарится, оставив по себе только пустой след.

Однако, если отец Туберозов является столпом веры, человеком по-настоящему стремящимся к чистоте, стареющим мудрецом, медленно и верно постигающим неизведанное, то второй главный персонаж - Ахилла, есть некоторым образом его противоположность, однако противоположность Гегелевская, то есть диалектическая, та самая, без которой невозможно предстояние и переход в высший синтез и иную правду. Употребляя термины Психоанализа, можно сказать, что если Туберозов является строгим Сверх-Я, познавшим всю пользу законов, ограничений и самопознания, то Ахилла есть бегрешное, невинное Оно, свободно изливающееся в игре своих незамутненных познанием, чистых природных сил. Ахилла от рождение есть некое уникальное явление - его страсти имеют только благую, бескорыстную, истово праведную направленность, но, как водится по законам жанра, постоянно нарушают этим устоявшиеся законы или обычаи и, как следствие, приводят к самым нелепым и комичным ситуациям. Естественно, множество сцен романа построено на столкновении строго мыслящего Туберозова и бесшабашного Ахилки. Однако ближе к концу романа две эти силы начинают сливаться и магическим образом перетекать одна в другую. Самые волшебные страницы в книге ожидают читателей в конце, когда юмористические сценки отходят на второй план и Ахилла с Туберозов становятся перед самой громадной и единственной истиной нашей жизни - смертью. Один для другого тут уже является не просто утешением или отрадой, но самой настоящей необходимостью - ведь как Ахилка не в силах вынести бремя бытия без строгости закона всеведущего отца Савелия, так и Туберозов не может совладать с железными рамками бытия не опираясь на вечно свободных дух своего младшего товарища. Что касается третьего персонажа, то он является собой некое гармоническое растворение Сверх-Я и Оно в том самом Я, которое сопровождает нас всю жизнь и которое мы даже не замечаем. Поэтому и Бенефактову отведу совсем не много места, ввиду его априорной святости и благопристойности.

Второй составляющей фабулы является бытие далекого уездного города "Старгорода" взятое во всей своей оригинальности. Бытие это составляется из жизни побочных персонажей, описанных с невероятной живостью и фантазией. Тут мы встретим и чисто гоголевских подлецов-чиновников, и великосветских дам, блещущих своим пустым великолепием и отцов церкви, потерявшихся в своей обрядности как в лесу и по-настоящему праведных дворян и (почти) сумасшедших ученых-преподавателей и так далее и т.п.

Каждый из героев достоин отдельной истории или рассказа. Лесков гениально выписывает не только их характеры, буквально по нескольким чертам или фразам рисуя перед читателем целую судьбу героя от младых ногтей до гробовой доски, но и уникальную ауру, атмосферу жизни с небольшими "отклонениями", жизни, которая кренится совсем чуть-чуть, чтобы куда-то двигаться (в отличие, например, от столичной жизни, напоминающей бег карусели по кругу). В целом же, эта атмосфера неплохо была запечатлена в сериале Твин Пикс. Линч, сам того не ведая, воссоздал антураж Соборян, даже скопировав некоторые атрибуты - такие как дневник главного героя, включение в повествование карликов и связанные с ними нетипичные истории, таинственность и, можно сказать, мистическую подоплеку, смешанную с иронией. В общем-то, можно сделать вывод, что хроника жизни маленьких городов не сильно отличается в любых концах света или столетиях.

Резюмируя, следует сказать, что Соборяне является одной из самых проникновенных, душевных и просто красивых историй в русской литературе. Тут нет ни захватывающего действия, ни поучительных для читателя формул или нравственных поучений. Стилистика повествования многих поставит в тупик своей неспешность и скурпулезным вниманием к деталям. Но проникнувшись этой тихой любовью к канувшим в лету, но осененным святостью жителей, уездным городкам, неспешностью и размеренностью их "самостийного" существования, читатель получит искреннее удовольствие, оценив, с одной стороны - тончайший юмор Лескова в бытописании, с другой - величие его как художника в изображении титанических, вселенских характеров. На таких людях стояла и стоит сама земля. Вот только встретить их все чаще можно только на страницах книг.