Текст книги "Преступность и борьба с ней в Японии"

Значительные усилия специалистов по уголовной политике, криминологии, уголовному праву и процессу сосредоточены на подобных «новых», или «современных», формах преступности. Для сравнительной оценки подходов японских ученых к этим формам обратимся к работам профессора Х. Итакуры[74]74
  Итакура Х. Гэндайкэй хандзай то кэйхо – но ронтэн (Современные формы преступности и дискуссионные моменты уголовного права). Токио, 1990. С. 7.


[Закрыть]. Он определяет «новые формы» как «явления антисоциального характера, тесно и неразрывно связанные с современной социально-экономической структурой общества», как «преступность, присущую современной форме общества», как «новый тип антисоциальных явлений, порождаемых современной структурой общества». Возникает проблема социальной и юридической оценки «новых форм», поскольку «квалифицировать их как преступления было бы трудно, если опираться на традиционный образ мышления». При квалификации «новых форм» возникают трудности, благодаря чему преступник имеет вид законопослушного гражданина. «С помощью традиционной теории уголовного права, предпосылкой которой служат «старые» формы преступности (убийства, ограбления и т. д.), невозможно в достаточной степени противостоять современным формам преступности, повседневно возникающим из обычных поступков граждан и из обычной предпринимательской деятельности и неотделимым от таких особенностей современного общества, как более сложный и разнообразный характер жизни в эпоху массового производства и массового потребления, противоречия интересов разного рода, диверсификация и изменчивость ценностных ориентаций информационного общества, трансформация жизненных стереотипов под воздействием различных технологических новаций, начиная с компьютеризации. К тому же встречаются случаи, когда было бы неверным применять в неизменном виде принципы и сложившиеся понятия традиционной теории уголовного права, которая сформировалась на основе осмысления традиционных форм преступности и традиционных взглядов на преступника (преступник – лицо, оказавшееся вне общества; субъекты, несущие опасность преступного поведения, – психически ущербны и т. п.)».

Преступность несовершеннолетних. Несмотря на сокращение доли молодого населения, связанное со старением общества[75]75
  При увеличении числа лиц пожилого возраста растет и доля преступников этого возраста: доля лиц старшего возраста, привлеченных к уголовной ответственности, в Японии значительно превышает соответствующие показатели по другим странам.


[Закрыть], удельный вес преступности несовершеннолетних в Японии – самый высокий среди развитых стран, и тенденции к его сокращению не наблюдается.

Анализ преступности в Японии и в остальных развитых государствах породил миф о «японском феномене», который не может поколебать даже начавшийся рост преступности. Но если динамика (стабильная и прогнозируемая) опасений не вызывает, то качественные изменения говорят о проявлении многочисленных крайне негативных тенденций. Наиболее отчетливо они прослеживаются в преступности несовершеннолетних – она растет значительно быстрее, чем преступность в целом, а ее структурные изменения носят неблагоприятный характер.

В 80–90-е годы в ряде высокоразвитых стран произошло сокращение удельного веса преступности несовершеннолетних (в Англии за истекшее десятилетие – на 1/3). В Японии же удельный вес преступности несовершеннолетних самый высокий из названных стран – рост начался еще с 60-х годов и продолжался до 1983 г. Затем наблюдалось ее снижение (в 1990 г. совершено преступлений на 30,4 % меньше, чем в «кризисном» 1983 г.) и вновь рост до 1999 г.

Удельный вес («ratio to population») несовершеннолетних делинквентов также в течение всего послевоенного времени постоянно увеличивался: в 1946 г. зарегистрировано 334 тыс. взрослых преступников (8,4 на 1 тыс. человек взрослого населения) и 112 тыс. несовершеннолетних (6,7 на 1 тыс. человек населения в возрасте 10–19 лет). В 1983 г.: взрослых – 8,5; несовершеннолетних – 17,1 соответственно (О. Белявская). В 1990 г. число несовершеннолетних преступников составило на 30,4 % меньше, чем в 1983 г. К середине 90-х годов произошло снижение общего показателя: в 1994–1995 гг. – в системе учета Министерства юстиции – 9,2 (делинквенты 10–19 лет), полиции – 12,5 (преступники 14–19 лет). В то же время доля несовершеннолетних преступников в общем числе правонарушителей по УК в течение всего периода 80–90-х годов и выглядит угрожающе: в 1980 г. – 49,3 %, в 1985 г. – 51,2 %, в 1990 г. – 56,1 %, в 1994–1995 гг. – 42,6 % (2,1 % к 1993 г. и 10 % – к «пиковому» 1983 г.) и 47,2 % (только преступники 14–19 лет). Таким образом, как и раньше, по этому показателю несовершеннолетние делинквенты составляют около половины количества всех преступников, а в 1989 г. впервые в Японии несовершеннолетними была совершена бо́льшая половина преступлений.[76]76
  Преступления в наше время (Crimes of Our Times) // Japan Times. August 13. 1989. P. 18.


[Закрыть]

Таблица 8

Число несовершеннолетних, совершивших преступления в 1975–1994 гг.[77]77
  Таблица составлена по данным: Нихон то: кэй нэнкан 1997. № 46. С. 765 (на яп. яз.).


[Закрыть]

Число малолетних, совершивших деяния по УК Японии в 1975–1994 гг.

Важно отметить, что если исключить «профнеосторожность, связанную с ДТП», то коэффициент преступности у взрослых проявлял тенденцию к снижению; у несовершеннолетних же он до 1975 г. колебался в одних и тех же пределах; затем вышел за границы колебания и неуклонно возрастал: в 1983 г. – 18,4 (О. Белявская), несколько снизившись к 1995 г., – 12,5, однако всегда оставался на крайне тревожном уровне – в 7 раз выше того же показателя у взрослых.

В 1999 г. число «несовершеннолетних уголовных делинквентов», арестованных полицией, составило 142 тыс. человек. В процентном отношении от общего числа населения это составило 15,6 % правонарушителей, что на 1,3 % ниже показателя предыдущего года. В процентном отношении от числа уголовных преступлений это составило 44,9 %, что на 0,2 % меньше от предыдущего года.[78]78
  Это первое снижение числа преступников, начиная с учетного 1995 г.


[Закрыть] Однако наблюдался рост по таким категориям преступлений, как «воровство» (на 5,1 %) и тяжкие преступления (на 5,7 %).

В 2001 г. продолжился рост преступлений, совершенных подростками (на 2,8 % по сравнению с 2000 г.). Однако это объясняется в том числе и недавним снижением возраста уголовной ответственности за ряд деяний с 14 до 16 лет.

Таблица 9

Сравнительные данные о преступности подростков и молодежи[79]79
  Таблица составлена по данным: White Paper on Police 1995. P. 53.


[Закрыть]

Неблагоприятная динамика преступлений, совершаемых несовершеннолетними, их доля в структуре преступности Японии, значительно превышающая западноевропейские показатели, вызывают особенную обеспокоенность общественности. Как сообщает авторитетная газета со ссылкой на Главное полицейское управление, в 1996 г. число несовершеннолетних, подвергнутых «защите и наставлению» (проще говоря, задержанию), выросло по сравнению с предыдущим годом на 5,8 %: «Это был первый случай роста за восемь лет»[80]80
  Nikkei Weekly, 14.07.97 (на англ. яз.).


[Закрыть]. Резко возросло число несовершеннолетних, задержанных в связи с нарушением законодательства об обороте наркотиков. Хотя общее количество совершаемых несовершеннолетними деяний, предусмотренных уголовным законодательством, снижается, количество наиболее тяжких – растет. Япония была потрясена известием о трагических событиях в Кобэ, где полиция задержала 14-летнего подростка, который задушил и обезглавил 11-летнего мальчика, проживавшего по соседству.

Жестокое убийство, совершенное школьником в Кобэ, вызвало в 1997–1998 гг. острую полемику (участником которой являлся и автор – на международном семинаре на юридическом факультете университета Кэйо, г. Токио, 1997 г.), в ходе которой предлагалось немало практических шагов по обеспечению законопослушности подрастающего поколения. К примеру, рекомендовалось внести изменения в Закон о несовершеннолетних, с тем чтобы ужесточить обращение с совершившими тяжкие преступления, ввести более строгие меры против доступа детей к видеопродукции со сценами насилия, сделать в школе бо́льший упор на нравственное воспитание и т. д. В связи с трагедией в Кобэ тогдашний премьер-министр Хасимото подтвердил необходимость реформы системы образования. Ведется подготовка законопроекта о защите несовершеннолетних от сексуальной эксплуатации (его инициаторы ссылаются на опасность распространения на Японию негативных явлений, типичных для ЮВА)[81]81
  Дзию симпо. 07. 10. 1997.


[Закрыть], и законопроекта о мерах против насильственных действий в отношении женщин[82]82
  Дзию симпо. 07. 10. 1997.


[Закрыть].

Борьба с преступностью несовершеннолетних в Японии регламентируется рядом нормативных актов, прежде всего Законом о несовершеннолетних (1948 г.) и Законом о благосостоянии детей (1947 г.), провозглашающими приоритет воспитательно-исправительных мер неуголовного характера, принцип исключительной юрисдикции семейного суда, помещение несовершеннолетних под надзор службы пробации, всеохватывающей системы статистического учета несовершеннолетних, склонных к делинквентному поведению, привлечение к работе «полуштатных» сотрудников, создание специальных общенациональных общественных организаций.

Сравнительный анализ преступности несовершеннолетних в России и Японии четко указывает на основной фактор формирования делинквентного поведения молодежи в этих странах – интенсивная «вестернизация», создающая в молодежной среде новую модель поведения, новую субкультуру, противоречащую принятой модели социального поведения. Однако в России эта ломка социальных установок происходит более болезненно – рост числа несовершеннолетних, совершивших особо тяжкие насильственные преступления, угрожающий: в 1998 г. умышленные убийства совершили в России – 1300 несовершеннолетних, в Японии – 80.[83]83
  Для сравнения: по данным МВД, в России в 1996 г. несовершеннолетними и при их участии совершено 202,9 тысяч преступлений, из них тяжких – 161,1 тыс. (т. е. больше японских показателей (17 тыс.) почти в 100 раз).


[Закрыть] Особую тревогу вызывает участие несовершеннолетних в наркобизнесе: в Японии в середине 90-х годов ежегодно задерживаются 5–7 тыс. несовершеннолетних, в России динамика более неблагоприятна, на порядок превосходя японские показатели. Можно констатировать общую тенденцию усиления корыстной направленности преступности несовершеннолетних и повышение ее профессионализма – совершенные ими преступления становятся тяжелее и изощреннее. Однако, на мой взгляд, существует принципиальное различие в молодежной преступности России и Японии. Рассмотрим структуру подростковой преступности Японии: среди несовершеннолетних преступников преобладает группа 14–16 лет – 65 %; на долю же старшей группы (18–19 лет) приходится минимальное количество преступлений – 5–7 % (см. рис 9).

Рисунок 9

Возрастная структура подростковой преступности в 1994–1995 гг. (в %)[84]84
  Рисунок составлен по данным: White Paper on Police 1995 (excerpt). Р. 53.


[Закрыть]

Если в Японии наибольшую криминальную активность проявляет группа 14–18-летних (т. е. несовершеннолетних делинквентов), то в России особую тревогу вызывает криминальная динамика группы лиц 18–29 лет. Например, ее удельный вес в совершении умышленных убийств вырос с 32 % в 1993 г. до 37 % – в 1998 г. Иными словами, подтверждается вывод, что в Японии несовершеннолетние делинквенты к 19–21 годам все-таки подвергаются социализации и становятся законопослушной группой, приемлющей общие социальные нормы. В России (в обществе, где сами нормы законопослушания не воспринимаются массовым общественным сознанием) подобной социализации не происходит.

Таким образом, в силу своеобразия послевоенного развития японского общества (аналогичного пореформенной России) молодежь оказывается более подверженной влиянию новых процессов и явлений – в первую очередь «вестернизации»: ломка групповой психологии и замена ее индивидуалистическим стереотипом[85]85
  Гамильтон В., Блюменфильд П. Мотивация японских и американских детей в школе (Hamilton V. L. Blumenfeld P. C. Japanese and America children’s reasons for the things they do at school) // American education Research Journal. 26. P. 44–72 (на англ. яз.).


[Закрыть]. В то же время традиционная групповая, «общинная» психология (подчинение стандартам поведения – школьной и семейной дисциплине, ориентация на формальные авторитеты – почтение к родителям и педагогам, восприятие духа солидарности) еще достаточно сильна для того, чтобы удержать преступность на относительно низком уровне. Этот традиционный японский «тормоз преступности» еще играет значительную роль в механизме удержания преступности на низком уровне (Сасаки Есидайдзо) – результат высокой приспособляемости традиционной системы социализации делинквентной молодежи.

Крайнее беспокойство вызывает такая специфическая категория преступлений, как нанесение телесных повреждений, побои учеников учителями, тренерами и репетиторами. Действующее законодательство запрещает телесные наказания учащихся, но соответствующие судебные прецеденты крайне редки. С другой стороны, насилие в семье также возрастающая проблема в Японии. Большая часть подростков (особенно 16–17 лет) совершают насильственные действия против их матерей. Хотя существует ряд серьезных систематических исследований, объясняющих действия такого рода, факты говорят о значительных скрытых ранее проблемах в японской семье и воспитании детей.[86]86
  Хайатт Ф. Смерть девочки вызывает споры о дисциплине в школах Японии (Hiatt F. Girl`s death sparks debate on discipline in Japan`s schools) // Washington post. 1990. P. 22.


[Закрыть] Так, Кумагаи Фумиэ подчеркивает, что «такие акты насилия имеют место в первую очередь среди молодежи из семей с высоким социально-экономическим положением, которые посещают частные или престижные публичные школы»[87]87
  Кумагаи Фумиэ. Финальное насилие в Японии (Kumagai Fumie. Final Violence in Japan). P. 178–183.


[Закрыть].

Высокий уровень преступности несовершеннолетних отчасти можно объяснить двумя «традиционными» факторами: структурой самой преступности, в которой преобладают мелкие кражи, а самыми распространенными (75,5 %) среди преступлений несовершеннолетних выступают хищения имущества (см. табл. 8–9), и особенностью японского образа жизни, при котором позволить себе нарушать закон могут в основном несовершеннолетние. Для взрослых любое неправомерное, а тем более преступное поведение попросту невыгодно во всех отношениях, так как практически навсегда опускает их на самые низкие ступени жизненного благополучия. Однако японские исследователи (Сасаки Есидайдзо, Аида Юидзи) подчеркивают, что в том, что молодое поколение живет «животной жизнью», довольствуясь удовлетворением физиологических потребностей,[88]88
  Аида Юидзи. Структура сознания японца (Нихондзин-но исики ко: дзо). Токио, 1971. С. 123. (на яп. яз.).


[Закрыть] очевидна опасность всплеска преступности в недалеком будущем.

Проблема рецидива. Общий процент рецидива невысок и составляет 12 %, снизившись за весь послевоенный период почти в 3 раза. Однако наблюдается тенденция к его незначительному росту в середине 90-х годов. По отдельным преступлениям он варьируется: например, мошенничество – 33 %, насильственные преступления – 15 %. В 90-е годы около 60 % всех осужденных к лишению свободы попали в тюрьму не в первый раз.[89]89
  White Paper on Crime 1988. P. 113.


[Закрыть] Опасность рецидива заключается в том, что на долю 5 % преступников приходится 25 % всех преступлений, т. е. эти 5 % – крайне социально опасная группа, не поддающаяся воздействию средств уголовной политики Японии, цель которой – ресоциализация преступников, а лучший показатель эффективности – как раз и есть снижение доли рецидивистов.

Международный аспект преступности в Японии. Проводимая японскими правоохранительными органами борьба направлена и против преступлений иностранцев на территории Японии, и против «зарубежных» преступлений японцев, и против преступных посягательств на интересы японских физических и юридических лиц в иностранных государствах. На этом участке у японских правоохранительных органов возникает необходимость в перекрытии каналов международных преступных связей: объектами антикриминальной активности становятся интернациональные преступные сообщества; появляется потребность в розыске бежавших за границу преступников. Вся эта работа не может быть успешной без налаженного международного сотрудничества. Оправданность такого рода деятельности японских правоохранительных органов подтверждается хотя бы тем, что в 1995 г. было зафиксировано 312 случаев совершения гражданами Японии преступлений в зарубежных странах (общее количество участников этих преступлений – 365 человек), граждане Японии потерпели ущерб от преступных посягательств в зарубежных странах в 6148 случаях (общее число потерпевших – 6766). При этом 6527 иностранцев, временно находившихся в Японии, совершили «преступления, предусмотренные уголовным кодексом» (не считая неумышленного причинения смерти или телесных повреждений при управлении автотранспортом)[90]90
  Хандзай хакусю нюмон, 97 (Введение в Белую книгу преступности, 1997). Токио, 1997 (на яп. яз.).


[Закрыть].

За последние годы обнаружилась тенденция к росту случаев бегства за границу лиц, совершивших преступления в Японии. В 1995 г. Японию покинули 349 таких лиц, что на 13,3 % больше, чем в предыдущем году. Предполагаемые страны укрытия (в скобках – количество лиц, предположительно укрывшихся в них) таковы: Тайвань (36), Филиппины (30), КНР (23), Гонконг (20), США (19) и т. д. В 1986–1995 гг. Японии были выданы иностранными государствами 6 преступников и Японией – 14. За это же десятилетие Главное полицейское управление Японии обращалось за содействием в расследовании 84 уголовных дел к соответствующим органам 17 иностранных государств. Аналогичные обращения по 173 делам были получены из 24 стран. Примерно в половине случаев такого сотрудничества партнером были США.[91]91
  Еремин В. Н. Как Япония справляется с преступностью. С. 64.


[Закрыть] Международный аспект уголовной политики японского государства касается таких событий, как изнасилование американскими военнослужащими японской девочки в префектуре Окинава в 1995 г.; захват и освобождение заложников в резиденции японского посла в Перу; обнаружение крупной партии наркотиков в грузе, который в апреле 1997 г. был выгружен в порту Хососима префектуры Миядзаки с северокорейского торгового судна «Тисон-2»[92]92
  Санкэй симбун/ 17.05.1997 (на яп. яз.).


[Закрыть]; расстрел египетскими террористами японских туристов в ноябре 1997 г.

Следует упомянуть и о многократно выражавшихся японскими предпринимателями в России опасениях стать жертвами российской преступности, об обнаружении японскими правоохранительными органами фактов контрабанды оружия при заходах российских судов в порты Японии или приеме японскими предпринимателями контрабандно доставляемого на российских судах улова рыбы. Ежегодно объем незаконных поставок в Японию морских биоресурсов Дальнего Востока России составляет, по данным Федеральной службы РФ по валютному и экспортному контролю, порядка 350 млн долларов в год. Эта сфера деятельности больше попадает под влияние как российской, так и японской организованной преступности, устанавливающих «деловые» контакты. Например, организованная преступность имеет мощный ресурс для подкупа и российских, и японских чиновников, в том числе и инспекторов. В 2000 г. в качестве эксперимента Госкомрыболовства России неожиданно заменил наблюдателей, и это тут же дало эффект: японские браконьеры заплатили 2,5 млн долларов штрафа, девять судов лишились права на промысел в российской зоне. Кроме того, организован спутниковый контроль над работой судов в двухсотмильной экономической зоне Российской Федерации. Однако, несмотря на все меры, согласно японским статистическим данным, один криминальный оборот импорта краба из России в Японию только за январь-февраль (в период полного запрета на вылов) 2001 г. составил свыше 7,5 тыс. тонн на сумму около 60 млн долларов США. Разграбление морских богатств продолжается в Японском, Беренговом и Охотском морях. Типичны стали такие случаи контрабанды, как, например, в 1999 г. задержание рыболовного судна «Рязановка» в районе на подходе к заливу Находка, на борту которого был обнаружен свежий краб (2,5 тонны), готовый к отправке в Японию (причем отсутствовало даже разрешение на лов).[93]93
  Организованная преступность Дальнего Востока: Приморье, Хабаровский край, Якутия // http://www.compromat.ru/main/mafia/opdv4.htm


[Закрыть]

Кроме браконьерства возникла проблема и международного «рыбного мошенничества». Например, осенью 2000 г. ДВ РУБОП выявлена международная организованная преступная группа, состоящая из граждан России, Казахстана и Молдавии, занимающаяся мошенничеством в отношении японских фирм, закупающих море-продукты. В начале июня 2000 г. в одну из токийских фирм обратились двое россиян. Представившись коммерсантами, они предложили купить у них большую партию мяса краба по очень выгодной для покупателя цене с условием частичной предоплаты. Стороны договорились, что российская сторона отгружает в адрес покупателя около 25 тонн мяса краба, и после предоставления покупателю всех необходимых в таком случае отгрузочных и таможенных документов последний перечисляет в Россию более 400 тыс. долларов США. В итоге все предоставленные японской фирме документы оказались фальшивыми, теплоход, который якобы должен был доставить груз в Японию, находился в это время в районе Камчатки, а мошенники получили время для того, чтобы «обналичить» полученные доллары и спокойно исчезнуть из поля зрения своих партнеров.[94]94
  До Японии крабы не доплыли // http://ng.ru/style/2000—11–22/16_crabstick.html


[Закрыть]

К концу 90-х годов возросла актуальность взаимопомощи правоохранительных органов Японии и России в борьбе с терроризмом, например, при расследовании преступной деятельности на российской территории пресловутой секты «Аум Синрикё». Опасение японской стороны вызывает ослабление контроля внешней и внутренней миграцией в России, снижение действенности традиционных «советских» административно-правовых режимов, что является фактором, способствующим совершению преступлений террористического характера. Так, в 2001 г. общественный резонанс в Японии вызвало завершение Управлением ФСБ по Приморскому краю расследования уголовного дела в отношении группы россиян из числа приверженцев секты «Аум Синрикё», которые готовились совершить в Японии серию террористических актов.[95]95
  Баранник И. Н. Сотрудничество правоохранительных органов стран АТР в борьбе с транснациональной преступностью – объективная закономерность.


[Закрыть]

Значимость международного аспекта уголовной политики Японии состоит также в том, что успехи страны в контроле над преступностью являются одним из мощных факторов роста ее авторитета в глазах зарубежных партнеров. Распространение японского опыта борьбы с преступностью становится эффективным средством усиления японского влияния в мире, сотрудничество японских и иностранных правоохранительных органов превращается в компонент всей системы участия Японии в механизме глобального взаимодействия. Примерами могут служить: издание в Японии на западных языках литературы о борьбе с преступностью в Японии, систематические доклады на эту тему на международных форумах, организация подготовки в Японии кадров правоохранительных органов для зарубежных стран.

Увеличивается процент преступлений, совершенных иностранцами, большинство из которых совершаются прибывшими на основании международных безвизовых соглашений и нелегально оставшихся на территории Японии иностранных рабочих (Пакистан, Иран) и иностранок, занимающихся проституцией (Филиппины, Малайзия, Корея).[96]96
  Деятельность полиции по работе с преступностью иностранцев (Police to Establish Task Force to Deal with Foreigners` Crimes) / Japan Times. September 5, 1988. P. 2 (на англ. яз.).


[Закрыть] За последнее десятилетие количество иностранцев, побывавших в Японии, возросло в 1,5–2 раза, а число преступников – в 5–6 раз. Наибольшую часть составляют граждане КНР (4479 преступлений в 1994 г.), Корея и КНДР (1793), Филиппин (713), США – 280. Граждане России совершили 147 преступлений (рост за 5 лет с 1989 г. в 14 раз).

На прошедшем в апреле 2001 г. в Токио съезде высших полицейских чинов шеф японской полиции «объявил войну преступникам-иностранцам», заявив о необходимости ужесточения на территории Японии, мер по борьбе с иностранной организованной преступностью, которая становится серьезной угрозой общественной безопасности. По словам Сэцуо Танака, в 2000 г. японской полицией было расследовано 30 971 дело, в которых в качестве обвиняемых фигурировали иностранцы (Kyodo News).

Например, возрастает уровень нарушений со стороны иностранок, посещающих страну по краткосрочной или туристической визе. Въехав в страну, они незаконно работают в барах, ночных клубах с одновременным занятием проституцией или «оказанием сексуальных услуг». Это явление отмечается как в больших, так и в малых городах. В 1998 г. было задержано по подозрению в проституции или посредничестве 1522 иностранки, прибывшие в Японию. Многие из них прибыли из Юго-Западной Азии, но больше из Кореи. Однако основной упор полиция делает на аресты брокеров-японцев (сутенеров), которые сотрудничают с иностранными брокерами развлечений, либо с членами «борёкудан».

В последние годы большой общественный резонанс приобрела тенденция вывоза российских женщин за рубеж на рынок работорговли. Однако в Японии даже возможность масштабного насильственного вовлечения в проституцию «невинных» иностранок против их воли представляется более чем сомнительной. Напротив, криминальная деятельность таких добровольных «мигрантов» из России имеет крайне неблагоприятную для Японии динамику. Эта проблема возникла и в сопредельных с Японией странах: так, из 200 тыс. нелегальных мигрантов в Республике Корея около 2,5 тыс. россиянок, приехавших по «артистической», туристической или транзитной визе, находятся в этой стране нелегально, занимаясь проституцией. В Таиланде их свыше 5 тыс. человек, в Китае – от 5 до 10 тыс.

Характерной чертой «азиатизации» Японии 80–90-х годов является колоссальный приток в страну иностранцев по учебным и рабочим визам, прежде всего из стран АТР (Кореи, Таиланда и Филиппин, а в последнее время из КНР). Именно за их счет так увеличилось количество проживающих в Японии иностранцев: почти на 50 % с 1985 по 1992 г. Количество студентов-иностранцев, обучающихся в Японии, за этот же период возросло в три раза. Правительство активно поощряет приезд в Японию ученых, студентов и стажеров прежде всего из азиатских стран, отдавая им предпочтение перед жителями Европы и США при получении грантов или поступлении в государственные университеты. Япония активно привлекает молодых специалистов из этих стран, демонстрируя добрую волю и фактически формируя своеобразную «пятую колонну» в будущей элите Азии.

Однако значительная часть граждан этих стран приезжает в Японию не за знаниями, а на заработки. Даже в годы экономического спада было много иностранцев, прибывших в Японию с целью устроиться на работу нелегально. Эта дешевая рабочая сила, согласная практически на любую работу, составляет немалую конкуренцию местной. Наниматели (особенно из криминальных и полукриминальных структур) в погоне за прибылью нередко сами нарушают законодательство или снисходительно относятся к его нарушениям теми, кого они берут на работу. Несмотря на известную снисходительность властей к иммигрантам из Азии, к ним периодически применяются довольно жесткие меры, как правило, сводящиеся к депортации. Ежегодно публикуемая статистика депортации иностранцев из Японии на протяжении уже многих лет показывает одни и те же тенденции. Во-первых, абсолютное большинство депортируемых – граждане азиатских стран (без особой спецификации, очевидно, по дипломатическим причинам). Во-вторых, столь же явное большинство депортируется за нарушение законов о труде и несоблюдение визового режима (например, наем на постоянную работу без так называемой «рабочей визы» или пребывание в стране с просроченной визой).[97]97
  Молодяков В. Три интернационализации Японии // Знакомьтесь – Япония. 1999. № 24. С. 78–79.


[Закрыть] Для защиты внутреннего рынка рабочей силы и самих иностранных рабочих, на эксплуатации которых наживаются брокеры и работодатели, выплачивающие иностранцам мизерную зарплату, в последние годы полиция ужесточила контроль за соблюдением Закона обеспечения безопасного трудоустройства, Закона о перемещении рабочей силы, Закона о стандартах работы, а также актов контроля иммиграции, акта о признании беженцев.

Одним из каналов незаконной миграции становится и Россия. Причина заключается в том, что со снижением административного контроля в постсоветский период путь через Россию оказался безопаснее и дешевле. По данным миграционной службы Хабаровского края, с 2001 г. портовые города края Ванино и Советская Гавань пытаются использовать в качестве нового канала нелегальной переправки людей из стран Ближнего Востока в Японию. Пограничники к началу прошлого года перекрыли нелегальный транзит в Приморье. Тогда поток нелегальной миграции хлынул через порты соседнего Хабаровского края. Иранцы начали указывать в пригласительных документах, что намерены посетить такие туристические «жемчужины», как Советская Гавань и Ванино. Несколько попыток иранских граждан пробраться на суда, следующие в Японию, миграционной службе и пограничникам удалось пресечь. Но, несмотря на столь жесткий контроль в портах, полностью перекрыть пути для «нелегалов» из стран Ближнего Востока и Средней Азии пока не удается.

Имеют значение, конечно, и социокультурные различия. Характерны инциденты с российскими моряками. Так, в очередной раз в 2001 г. в городе Отару (Хокайдо) два пьяных русских моряка устроили в местной купальне дебош, квалифицированный как «злостное хулиганство» и нанесение значительного имущественного ущерба. В результате администрация бань в Отару запретила являться в них всем людям «не японской внешности».

Немалую озабоченность в Японии вызывает проблема преступности иностранных военнослужащих. С 1972 г. 27 тыс. американских солдат, проходящих службу на Окинаве, совершили 4700 преступлений, в том числе 12 убийств и 110 изнасилований.[98]98
  Натаров В. Японцы по-прежнему негодуют // Литературная газета. 1996. № 11.


[Закрыть] После очередной криминальной драмы в 1995 г. (группового изнасилования тремя американскими солдатами 12-летней японской школьницы) по всей Японии прокатилась волна митингов протеста. Последний характерный инцидент произошел в июле 2001 г.: сержант военной базы ВВС США в Японии изнасиловал 24-летнюю жительницу острова Окинава. Полиция уже собрала необходимые доказательства. Однако преступник пока на свободе. Чтобы задержать его, нужно получить разрешение МИД Японии, а также командования ВВС США.