Текст книги "Альфред Нобель. Нобелевская премия. Маленькие рассказы о большом успехе"

42. Обеды для друзей

Будучи интровертом, человеком, постоянно погруженным в свои мысли, Нобель тем не менее не жил в некой самоизоляции. В Париже он регулярно утраивал роскошные званые обеды, приглашая множество знакомых и друзей.

Эти обеды пользовались отличались необычайным хлебосольством и деликатностью хозяина. Каждого гостя Альфред встречал лично, каждому уделял необходимое внимание, чтобы пришедший на обед человек не чувствовал себя неловко.

Нобель всегда держал умелую кухарку, а для больших обедов заказывал блюда в ресторане. Стол ломился от яств, но сам Нобель ел мало и совершенно не обращал внимание на деликатесы. При этом старался незаметно подсовывать лакомые кусочки молодым и явно ещё несостоятельным гостям. Он, вообще, питал слабость к студенчеству и начинающим специалистам, хотя сам в молодые годы не нуждался и не бедствовал.

Он был замечательным собеседником. Когда кто-то из гостей начинал что-то рассказывать, Нобель обращался в слух. Его интересовало положительно всё. И это уважительное отношение Альфреда к чужому мнению и опыту отмечали все, кому посчастливилось встречаться с великим изобретателем.

Нобель не мог вытерпеть лишь глупости и напыщенности. Именно во время званного обеда прозвучал знаменитый афоризм: «Все французы пребывают в счастливой уверенности, что умственные способности – исключительно французское достояние». Нобель обладал замечательным чувством юмора.

43. Сара Бернар

Ещё одной страстью Альфреда Нобеля был театр. Проживая в Париже – а он очень любил этот дивный город – Нобель не пропускал ни одной премьеры в «Комеди Франсез». Однажды он увидел на сцене великую Сару Бернар. И… влюбился.

После спектакля Нобель отправился за кулисы с огромным букетом цветов. Был принят Сарой и пригласил её на ужин в ресторан. На следующий день Бернар отправилась в трёхмесячные гастроли по Америке. А Альфред в полном смятении сел за письмо матушке, признаваясь ей, что влюблён и намерен сделать Саре Бернар предложение.

Ответное письмо матушки Андриетты было словно ушат холодной воды. «Сынок, я знаю твою пассию не понаслышке,» – написала Андриетта Нобель. – «Она поразила меня своей игрой в нашем театре еще в прошлом году… Если тебе нужна богема – ты ее получишь… Я знаю, во Франции к человеку, загубившему свою жизнь из-за женщины, относятся с сочувствием и сожалением, а сам герой гордится этим. На твоей родине, сын мой, его сочли бы болваном. Бери пример со шведов…»

И Нобель, привыкший слушаться матери, решил – Сара не для него. И из их романа ничего путного не получится. Когда Бернар вернулась из турне в Европу, Нобель не заехал к ней поздороваться и поговорить. Он исчез.

А спустя много лет Альфред снова попал в «Комеди Франсез», где царственная Сара Бернар играла Клеопатру. И снова защемило сердце. Нобель купил огромный букет роз, но… отправиться за кулисы не решился, отправив цветы с посыльным.

Тем и закончился этот, по сути, не начавшийся роман.

44. Смерть отца

В 1872 году Иммануэль Нобель скончался. Он прожил 71 год и оставил после себя троих сыновей. Семейное предприятие Нобелей разрослось до размеров настоящей коммерческой империи. Предприятия были разбросаны по всему миру, и их число постоянно увеличивалось.

Последние два года старик Нобель тяжко болел. Он медленно угасал, теряя остатки воли к жизни. Андриетта проводила в комнате мужа дни и ночи напролёт, а когда ей нужно было отлучиться, её место занимала сиделка.

Альфред навещал отца, приезжая в Стокгольм из Гамбурга, где в то время постоянно жил Нобель-младший. Но это были грустные свидания. Отец почти не говорил, а под конец перестал узнавать близких. В минуты просветления он звал младшего сына Эмиля. И это терзало сердце Альфреда, который по-прежнему считал себя виновником гибели брата.

В один из таких приездов матушка Андриетта сказала Альфреду:

– Сынок, ты не должен мучить себя. Ты не виноват. Наше счастье, что ты уцелел, иначе бы отец просто не выжил…

Они просидели друг напротив друга половину ночи. Альфред рассказывал матушке о своём житье-бытье, а Андриетта смотрела на него с жалостью, понимая, что у её сына есть всё, кроме… личного счастья.

А потом наступили тягостные дни прощания. Иммануэль Нобель умер. Ему устроили пышные похороны. Из России приехали старшие братья. В имении Нобелей собрались знаменитые люди, знавшие отца Альфреда.

После похорон Альфред решил, что больше жить в Гамбурге не может. Жизнь пролетала мимо, как шальная птица…

45. Париж

В 1873 году Альфред реализовал давнюю мечту – поселиться в Париже, городе, который он считал лучшим на планете. Продав гамбурский особняк и покончив с текущими делами своей немецкой компании (Нобель не нанимал на полный рабочий день юристов, бухгалтеров, управляющих, целиком полагаясь на собственные силы), он отправился в столицу Франции подыскивать дом.

В конце концов он купил огромный роскошный особняк на авеню Малаков и тут же заказал перестройку большой комнаты под лабораторию. Оформил в европейском стиле большую залу, в которой он впоследствии и будет давать знаменитые обеды. А под спальню и кабинет отвёл две относительно небольшие комнаты, обставив их очень простой и функциональной мебелью – почти такой же, какой пользовались зажиточные шведские крестьяне.

Из Гамбурга в Париж он перевёз лишь часть лабораторного оборудования и библиотеку, которая уже разрослась до внушительного собрания раритетных книг.

Перестройка дома шла почти год. Внезапно Нобель все работы остановил. Новые интерьеры остались незаконченными. Альфред прогнал рабочих, заплатил подрядчику, чтобы тот его больше не беспокоил. И заперся в новой лаборатории, погрузившись в свои эксперименты с нитроглицерином и пироксилином.

Причиной столь внезапных перемен в его настроении стал жестокий приступ одиночества. Альфред вдруг понял, что эти хоромы ему, в общем-то, не нужны. Дом был пустым и чужим. Лишь где-то внизу возилась нанятая им кухарка.

46. Объявление в газете

В самом начале 1876 года, предчувствуя наступление депрессии, Нобель свернул все дела и укатил в Австрию, в Бад Ишль. В один из свободных вечеров, когда одиночество стало особенно невыносимо, он набросал объявление, запечатал его в конверт и отправил почтой в венскую газету. Это объявление гласило: «Господин средних лет, богатый и образованный, ищет компаньонку, которая владеет английским и французским языками и могла бы исполнять роль секретаря». Отправил и… забыл. И спустя пару недель вернулся в Париж, чтобы снова взяться за свою бесконечную работу.

Но вскоре на авеню Малаков пришло письмо из Вены. На объявление откликнулась 33-летняя графиня Берта Кински, дочь скончавшегося несколько лет назад фельдмаршала. Воспитанная в богатом семействе Берта после кончины отца оказалась у разбитого корыта. Её положение было столь катастрофичным, что за два года до описываемых событий она была вынуждена наняться на работу воспитательницей сына мадам фон Суттнер. Эта история получила неожиданное продолжение – Берта Кински влюбилась в своего воспитанника, несмотря на двукратную разницу в возрасте. Их встречи были тайными, но материнское сердце не обманешь. И вскоре матушка Артура решила избавиться от опасной воспитательницы. И уволила Берту, вручив ей то самое газетное объявление Альфреда Нобеля.

Спустя некоторое время Берта получила ответное послание из Парижа и… чек, которым Нобель выслал ей деньги на оплату переезда.

47. Берта

Его сердце было свободным. В свои 43 года при огромном капитале (причём, не унаследованным, а заработанным собственным умом) он был весьма выгодным женихом. Стоит ли удивляться, что, едва увидев Берту, Кински Альфред тут же влюбился?

Жизнь Нобеля переменилась. Кински стала его секретаршей и экономкой. Ей Альфред доверил все домашние дела. Отныне он уже не запирался на сутки в своей лаборатории, а выводил Берту в свет, представляя её своей подругой и умалчивая о том, что она всего лишь женщина, нанятая им на работу. Они посещали любимый Нобелем «Комеди Франсез», гуляли по Парижу, заглядывали в кафе и рестораны. Нобель делал Берте изящные дамские подарки, рискуя навлечь на себя гнев свободолюбивой, гордой женщины. Но глаза Альфреда светились такой нежностью и счастьем, что Кински принимала его подношения, тем более что это были роскошные украшения и драгоценности.

Она прекрасно видела, к чему клонит Нобель. И искренне жалела его, не осмеливаясь открыться… Берта по-прежнему любила своего бывшего воспитанника. И думала только о нём. Признавая достоинства Нобеля, она всё же не строила планов на его счёт.

Их положение было довольно двусмысленным. За спиной Альфреда уже шушукались «доброжелатели». А он всё тянул и тянул с признанием, которого Берта Кински ждала с тревогой и… печалью. Она уже знала, что ему ответит.

48. Баронесса фон Суттнер

Не прошло и месяца, как Альфред решился на признание. Однажды вечером, когда он и Берта вернулись из театра, Нобель пригласил её в библиотеку, усадил в кресло и сказал:

– Милая Берта, я должен вам открыться. Я люблю вас и хочу, чтобы вы стали моей женой…

Берта заплакала. И Нобель, побледнел. Он всё понял.

– Я не могу, Альфред, – рыдала Берта. – Вы понимаете – не могу. Я люблю другого человека.

Надо отдать должное Нобелю, этот отказ он воспринял с достоинством. Извинился за своё признание и тут же постарался перевести разговор в другое русло. Мол, дела сердечные – это хорошо, но есть же просто дела.

Он предложил Берте ознакомиться с планом обустройства дома Нобеля – Альфред снова нанял рабочих, которые должны были довести начатое до конца. На эскизах Берта увидела «будуар молодой женщины» и «комнату для уединённых размышлений», интерьеры которых были заказаны Нобелем у модных парижских художников.

Нобель сообщил, что должен на несколько недель отлучиться в Германию. И попросил Берту присмотреть за ходом работ в доме. Она промолчала, что Альфред принял за согласие. Но когда он вернулся, Берты уже не было. Она вернулась в Австрию. А через некоторое время стало известно, что она тайно обвенчалась с Артуром фон Суттнером.

Расстроенный Нобель отправился в Вену – не вслед за Бертой, а в свой маленький домик в Бад Ишль. Здесь он намеревался залечить сердечную рану, нанесённую ему против своей воли Бертой.

49. Только дружба

Старая истина – все душевные неприятности лечит работа. И Альфред с головой окунулся в работу, стараясь забыть Берту. В эти дни в своей венской лаборатории он изобрёл две замечательные вещи – каучуковые шины для велосипеда и способ изготовления искусственного шёлка.

А потом из Вены окольными путями, через Париж, пришло письмо от Берты – с объяснениями и извинениями. И Нобель, погоревав над посланием возлюбленной, ответил. Пожелал ей счастья и… согласился на её предложение остаться друзьями. Самое удивительное, что они и в самом деле стали настоящими друзьями. И не просто друзьями – единомышленниками.

Став баронессой фон Суттнер, Берта не прекратила контактов с Нобелем. Их переписка длилась до конца жизни Альфреда. Жалела ли Берта, что отказала в своё время Альфреду и не стала мадам Нобель? Возможно. Но в их письмах эта тема не поднималась. Говорили о чём угодно, только не о тех волнительных временах, когда Берта вольно или невольно нанесла Альфреду тяжкую сердечную травму. Их объединила другая тема – борьбы за мир.

Чем старше становился Нобель, тем чаще задумывался о несовершенстве мироустройства. Его искренне огорчала стремление человечества к кровопролитным войнам и самоуничтожению. Эти мысли и стали основной темой переписки Альфреда и Берты.

Спустя почти десятилетие после кончины Альфреда баронесса Берта фон Суттнер, известнейший к тому времени борец за мир, получила… Нобелевскую премию мира за пацифистский роман «Долой оружие!», став первой женщиной-лауреатом премии имени своего друга.

50. Жорж Ференбах

Ёще в молодости, пережив трагическую гибель младшего брата Эмиля Нобеля, Альфред взял ха правило работать в лаборатории в одиночку, либо с доверенным ассистентом, который знал, чем рискует. В 1873 году, сразу после переезда из Гамбурга в Париж, Альфред подыскал ассистента – молодого учёного-химика Жоржа Ференбаха, проработавшего рядом с Нобелем 18 лет.

Это был несколько странный союз. Нобель доверял Ференбаху, как самому себе. Платил щедро и регулярно, заботясь о своём помощнике, как о близком друге. И в то же время несомненно подавлял своим авторитетом, мешая развитию самостоятельной карьеры Ференбаха.

Но тут уж ничего не поделаешь. В 1891 году, когда Нобель был вынужден бежать из Франции в Италию, Ференбах следовать за ним отказался и остался в Париже. Возможно, Жорж верил правительственным чиновникам, обвинившим Нобеля в «государственной измене» (хотя Нобель не был гражданином Франции). Возможно, дело было в накопившейся усталости – за долгие годы совместной работы Ференбаху приходилось выполнять обязанности не только лаборанта, но и секретаря Нобеля, управляющего его делами и даже… няньки. Альфред нагружал Жоржа множеством самых разнообразных поручений. Ассистент ходил на почту, покупал к завтраку круассаны и молоко, в путешествиях таскал за Нобелем чемоданы и выполнял множество других, несвойственных научному помощнику дел.

Как бы там ни было, но Жорж Ференбах во многих случаях был единственным свидетелем событий, происходивших вокруг Альфреда Нобеля.

51. Австрия

Прожив в курортном местечке под Веной более месяца, Нобель заскучал. Он не переносил однообразия будней и потому часто путешествовал, переезжал с места на место. Но в данном случае о каком-либо дальнем путешествии он не помышлял. Просто отправился в соседний городок Баден-бай-Вин, где жизнь шла повеселей.

Слабостью Альфреда были цветочные магазины. Скупой на проявление чувств, этот суровый постоянно погружённый в свои мысли человек иногда заходил в парижский или венский цветочный магазин (венские магазины ему нравились больше) и подолгу стоял среди букетов свежих роз, вдыхая аромат только что срезанных цветов. Хозяева магазинов, в которых он был завсегдатаем, знали, что в этим минуты к Нобелю лучше с расспросами не подходить. Он сам очнётся от своих размышлений и скупит всю коллекцию цветов, попросив отправить её к нему домой.

Нобель любил цветы и немного стеснялся этого, как ему казалось, чудачества. Особенно его поражали куртуазные экзотические орхидеи. Однажды он отправился по делам в Вену. И зашёл в магазин орхидей, чтобы в очередной раз полюбоваться их неземной красотой. И заметил за прилавком молоденькую девушку. Завёл осторожный разговор и выяснил, что девушке 20 лет (Нобелю в том 1876 году исполнилось 43 года). И что зовут её Софи Гесс. И что ей очень скучно в этом венском цветочном магазине.

Вечером того же дня девушка уволилась и отправилась с Альфредом в Баден-бай-Вин, где Нобель снял для неё маленький уютный домик.

52. Милая Софи

Так началась связь Альфреда и Софи, продлившаяся 15 лет. Женщина малообразованная, корыстолюбивая, Софи очаровала Нобеля своей непосредственностью, хрупкостью (она была миниатюрна и стройна), беззащитностью. И непонятно, что больше было в отношении Нобеля к своей пассии – любовного пыла или отцовской заботы. Но во всяком случае Софи Гесс ни в чём не нуждалась и жила на всём готовом. Нобель не просто содержал эту молодую женщину. Он её баловал.

На Рождество 1976 года Нобель решил вернуться в Париж. И Софи тут же согласилась отправиться вместе с ним. Жить в одном доме они не могли – Альфред любил эту маленькую леди, но не заблуждался на счёт её деловых качеств. В отличие от Берты Софи не могла быть ни секретаршей, ни экономкой. К тому же она сразу не поладила с Жоржем Ференбахом. И Нобель купил Софи дом – рядом со своим особняком на авеню Малаков. Теперь он мог посещать Софи, как только возникало желание поболтать с ней о всякой ерунде.

Поначалу его это даже забавляло – с Софи можно было поговорить именно о ерунде. Она была совершенно невежественна. Никогда ничего не читала, была суеверна и писала, как бог на душу положит. Её письма Нобелю изобилуют грамматическими ошибками.

Альфред нанял Софи учителя, но женщина с возмущением отказалась учиться. Зачем? Разве Альфред хочет, чтобы она… работала?

53. «Мадам Нобель»

Между тем, Софи Гесс использовала своё двусмысленное положение на сто процентов. Она умело манипулировала Нобелем, выпрашивая драгоценности, модные платья и золотые безделушки. И он покорно выписывал чеки, оплачивал её безумные покупки, никогда ни в чём не отказывал. Он смирился и с её невежеством. В конце концов, ему нужна была женщина, а не собеседник.

С возрастом Софи Гесс располнела, утратила очарование молодости. Она превратилась в обычную парижскую содержанку. Одевалась ярко и безвкусно. И на каждом углу, к огорчению Альфреда, заявляла, что она «мадам Нобель».

О женитьбе на Софи Нобель и не помышлял. И на прозрачные намёки Софи отвечал решительным «нет» – хотя, это было единственное, в чём он ей отказывал. Альфред прекрасно понимал, что в качестве жены Софи устроит ему настоящий ад. Пусть уж живёт так, рядом. он же всё равно любит свою «Софишхен»…

Любил ли он её на самом деле? Кто знает. Ференбах рассказывал, что Альфред был с ней всегда нежен и заботлив. Выполнял её многочисленные капризы. Купил дом на Ишле, куда они вместе выезжали летом. Ежемесячно в течение 15 лет Нобель выплачивал Софи солидное содержание – вполне достаточное, чтобы она ощущала себя защищённой и жила пусть не в роскоши, но ни в чём не нуждаясь.

Сам Ференбах Софи совершенно не переносил. Он считал эту связь бессмысленной и даже глупой. Но конечно же помалкивал. Он же был всего лишь помощником Нобеля. И не считал себя в праве лезть к нему с такими советами.

54. Горе от ума?

То ли от «великого ума», то ли со скуки, но Софи Гесс стала изменять Альфреду. И с кем? Её любовником стал отставной драгунский капитан.

Слухи о связи Софи с этим человеком дошли до Альфреда в конце 1890 года. И Нобель, зная, что это правда, что Софи действительно ему изменяет… махнул рукой. Бог с ней, пусть себе…

Для Нобеля это были непростые времена. Его динамитная империя трещала по швам. К тому же он был уже в возрасте (Нобелю исполнилось 57 лет) и чувствовал себя ужасно усталым. Он решил просто не обращать внимания на измену Софи, считая её причудой.

Но в 1891 году она уехала из Парижа со своим капитаном, заявив Нобелю, что беременна. Когда спустя какое-то время Софи вернулась, то обнаружила в доме, который считала своим, других хозяев. Альфред просто продал этот дом, считая для себя невозможным содержать женщину, которая сделала выбор не в его пользу.

Софи бросилась к Нобелю. Мол, как же так? А наша былая любовь? А пятнадцать лет «счастья»? У меня же, наконец, растёт дочь! И Нобель снова сдался, выписав Софи чек на большую сумму.

Прошло некоторое время. Нобель переехал в Италию – в Сан-Ремо. И вдруг новый «привет» от бывшей содержанки. На этот раз к Нобелю явился её сожитель, тот самый отставной венгерский драгун, не особо, к слову, торопившийся жениться на Софи. Он… попросил денег – от имени Софи, разумеется. И Нобель не решился выставить этого нахала вон.

55. Расчётливая Софи

Это ещё не конец истории. Дальше было гораздо… забавней.

Любовь к Софи, хотя, правильней назвать это чувство привязанностью, давно умерла. И её визиты были для Нобеля в тягость. Чтобы окончательно избавить себя от необходимости всякий раз выдерживать слезливые просьбы Софи, Нобель выделил ей содержание. Не очень большое, как в былые годы. Однако, этих денег хватило, чтобы Софи от него отстала.

Прошло ещё несколько лет. Альфред Нобель закончил свой земной путь. громыхнул скандал с наследством. Племянники Альфреда были возмущены решением дяди пустить свой грандиозный капитал на какую-то премию… И тут Софи снова дала о себе знать.

Во-первых, она потребовала увеличить ей содержание, хотя, согласно завещанию Нобеля получала ежегодно полмиллиона шведских крон на воспитание дочери. Во-вторых, предъявила претензии на часть наследства – ни много, ни мало как гражданская супруга Альфреда.

В её руках были 219 любовных писем Нобеля, которые она грозилась в случае несговорчивости душеприказчиков Альфреда – юриста Рудольфа Лилеквиста и бывшего секретаря Нобеля Рагнара Солмана – опубликовать. Во избежание скандала Солман и Лилеквист согласились увеличить содержание, а потом выкупили письма Альфреда, по некоторым сведениям, за 2 миллиона долларов. Столько же он оставил всем племянникам, которые были вынуждены эти деньги разделить поровну.

Свои дни Софи Гесс закончила в достатке и комфорте. И до последних дней считала себя женой Нобеля. Хотя, никто до сих пор в точности не знает – а была ли между ними, вообще, интимная связь. Вот так.