Текст книги "Крым. 47 сюжетов о прошлом и будущем"

Кульчук и античные города в Крыму

Редкий путешественник специально сворачивал с дороги, чтобы осмотреть «развалины турецкого укрепления» – так это место обозначили на самых первых картах-верстовках, составленных еще в конце XVIII века, после присоединения Крыма к Российской империи. Глухими и необжитыми когда-то считались эти края – нынешний Черноморский район полуострова. Ближайшее селение, Кыпчак (сейчас оно называется Громово), возникло в нескольких километрах от развалин, так что старому укреплению не пришлось испытать, как многим другим, энтузиазм местных жителей, озабоченных добычей почти готового стройматериала…

Развалины на холме у самого края глинистого обрыва, который подтачивает и потихоньку отвоевывает море, очень долго оставались привычной и, если можно так сказать, понятной местной достопримечательностью. Вроде бы понятно, что укрепление или наблюдательный пост возвели на самой высокой точке грунтового побережья – ведь холм возвышается на 11 метров. Мысль о том, что «автор» насыпи не природа, а человек, и под слоями земли скрывается интереснейший древний объект, впервые высказал археолог Лаврентий Моисеев в 1929 году. Он тогда совершил небольшую экскурсию в Ак-Мечеть (нынешнее Черноморское), прошел пешком по побережью Тарханкута и задержался у Кульчука, успев заложить пробный раскоп. Показавшиеся из-под земли каменные блоки подтвердили догадку: здесь жили древнегреческие поселенцы.

Основательные раскопки в северо-западном Крыму начались в 1959 году. Почти полвека посвятила полевому исследованию этого региона известный российский археолог Ольга Дашевская. Любимым ее памятником, полностью раскопанным за это время, стал соседний с Кульчуком Беляус. Отдельные работы были и на Кульчуке. Систематическое изучение Кульчука началось в 1989 году под руководством ученика Дашевской Анатолия Голенцова.

Башня и стены отлично видны и с моря, и с суши – да и сами обитатели этих мест заметят и проплывающий корабль, и конного, и пешего… Это далекое прошлое Тарханкута. Около двух с половиной тысяч лет назад здесь действительно выпадало больше дождей, позволявших выращивать хорошие урожаи. Вино обитатели этих мест пили не только привозное, но и собственное, о чем свидетельствуют найденные учеными давильни для винограда. А размер их подтверждает, что делали его не только для себя, но и на продажу. И леса были – пыльцу дуба, бука, граба в большом количестве находили… под водой, во время исследования донных илов озер северо-западного Крыма. По этим отложениям, как по древесным кольцам, тоже можно определить время.

Руководитель Донузлавской экспедиции античного отдела Института археологии НАН Украины Сергей Ланцов говорит, что изменился Тарханкут из-за естественных причин планетарного характера. А гипотезы о «неразумно хозяйствовавших древних греках» научного подтверждения не нашли. Одна из таких легенд обвиняет во всем… домашних коз, которые съели подлесок, уничтожили леса и вызвали экологическую катастрофу.

Сердцем древнегреческого государства был Херсонес, его «глазами и руками» – крупные поселения Калос-Ли-мен (нынешнее Черноморское) и Керкинитида (Евпатория), вокруг которых возникали и небольшие укрепленные усадьбы, и поселения. Именно они не только кормили все государство, но и были источником зерна для экспорта. Их эллинские названия мы вряд ли когда-нибудь узнаем, исследователи называли их обычно по имени находящихся рядом сел, так и входили в археологию северо-западного Крыма Беляус, Панское, Тарпанчи, Маслины, Ойрат, Джангуль и многие другие памятники, их сейчас известно уже более ста.

Хотите – верьте, хотите – нет, но за полвека изучения древнегреческих поселений Западного Крыма, в том числе и крупных, как Кульчук, у ученых не только не сложилась единая и принятая всеми картина, но каждый новый археологический сезон добавляет поводов для споров. Ну, например, есть версия, что называть их крепостями не стоит: существовали просто большие усадьбы или несколько усадьб, объединенных общими стенами. А высокую башню предлагается считать обычным жилым домом.

«Мое мнение иное. Хотя море съело часть Кульчукского городища и сейчас от него осталось чуть больше гектара, по первоначальным размерам оно может быть сопоставимо с такими крупными поселениями, как Калос-Лимен и Караджинское (нынешняя Оленевка), – считает Сергей Ланцов. – Здесь могли жить в разное время до двух тысяч человек. Судя по всему, Кульчук был центром административно-военно-хозяйственного округа, территория которого начиналась от современной Оленевки и заканчивалась у озера Донузлав. Подобное поселение должно было быть укрепленным».

Кульчук не первый год удивляет археологов найденными здесь монетами – их немного, но они очень странные, по большей части не херсонесские, а из мест весьма отдаленных, например с острова Лесбос. И это не объяснить оживленной торговлей, ведь предложить местные жители, кроме вина, могли только зерно. А весь выращенный хлеб предписывалось свозить в Херсонес – именно оттуда его экспортировали. В присяге, которую приносил каждый житель государства, так и говорилось: «Ни эллину, ни варвару… и хлеб вывозной с равнины не буду продавать и вывозить в другое место с равнины, но только в Херсонес». Нарушить присягу означало совершить преступление.

Но видимо, во все времена находились люди, для которых толщина собственного кошелька была важнее законов и интересов государства, и они промышляли контрабандой. Вывозить хлеб из Калос-Лимена было неудобно и рискованно из-за бдительных херсонесских чиновников, находившихся там. А вот из более отдаленных поселений, таких как Кульчук, могли выходить в море суда с зерном и перегружать его на корабли контрабандистов. Тогда понятно, почему те рассчитывались не местной монетой, а деньгами, редкими в этих краях.

Жизнь обитателей Кульчука не проходила в сплошных стычках и кровопролитии, хотя, конечно, безмятежной назвать ее тоже было трудно. Поселения скифов располагались не так уж далеко, и эти воинственные соседи наверняка устраивали набеги. Кульчук несколько раз переходил из рук в руки, горел и разрушался, был период, когда люди вообще покинули это место. До нашего времени лучше всего сохранились башня и стены ограды, в отдельных местах до 3–4 метров в высоту. Древние греки строили действительно на века и тысячелетия: громадные тесаные каменные блоки укладывали в противотаранные пояса до 3 метров толщиной, которые достойно бы противостояли любым атакам. Труд даже по сегодняшним строительным меркам – грандиозный. На одной из стен сохранился рельеф пирующего Геракла – находка крайне редкая потому, что до этого считалось, что изображения богов-покровителей устанавливались только в святилищах. Оказывается, небожителям поручали и непосредственное шефство над конкретными строениями.

Этим летом археологи сделали удивительное открытие в Кульчукской башне, построенной в III веке до н. э. и просуществовавшей до начала I века. «Начали расчищать вход в башню, нужно было очень внимательно следить за этой работой, потому что для изучения памятника важно, если сооружение перестраивалось, как менялся интерьер, надстраивались этажи и сооружались новые лестницы… – перечисляет Сергей Ланцов. – Одно время в башне было четыре-пять этажей, она достигала метров пятнадцати в высоту. Из-за того, что рос культурный слой, башня все

больше уходила в землю, в I веке до н. э. ее первый этаж уже использовали как подвальный, были сделаны ступени, чтобы туда спускаться. Под нижней ступенькой и обнаружилось замурованное в древности пространство».

За камнями оказалась преграждавшая путь вертикальная плита. Пожалуй, в тот момент почти все были уверены, что за ней окажется склеп. Правда, еще никогда в этих местах не встречалось погребение прямо в постройке. Но в Херсонесе особо заслуженных граждан хоронили в погребальных сооружениях у городской стены. А вот открытие такого склепа прямо на сельском городище объяснить можно только тем, что покойный являлся ойкистом – вождем и основателем именно этого поселения. Однако за плитой оказалась не погребальная камера, а каменный коридор шириной около метра. По нему археологам удалось продвинуться примерно на шесть с лишним метров. А в конце оказался колодец. Воду из него пробовали многие члены экспедиции – когда часть мыса, на котором стоял Кульчук, еще не уничтожило море, наверняка она была пресной, а теперь чувствовался солоноватый привкус. Колодец, рассказал Сергей Ланцов, оказался около 10 метров глубиной. Сам колодец был выкопан в глине, но низ его выдолбили в скале. Докапываться до самого низа археологи не решились – вдруг хлынет морская вода, тогда грандиозное научное открытие станет каменной ловушкой… Члены экспедиции, первыми увидевшие колодец, поразились следам на уступах глиняных стен, ведь их оставили люди, в древности спускавшиеся вниз. Подземный ход оказался еще одним доказательством в пользу того, что Кульчук был именно крепостью, готовой к осаде. Гарнизон мог закрыться в башне и удерживать ее до подхода флота из Херсонеса. Самое необходимое для жизни – вода уж точно! – у них бы было. А гарнизон в Кульчуке точно имелся. Еще 33 года назад при раскопках находящегося рядом могильника ученые нашли надгробную плиту (ее использовали вторично) с упоминанием Порфения, сына Сириска, – отпрыска знатного херсонесского рода, который

проходил воинскую службу. На плите изображены скифский лук и большой меч, явно предназначавшиеся для всадника. Скорее всего, служил юноша в конном отряде, охранявшем границы от скифов. Может, и погиб он в одной из стычек с варварами. Над значением находок этого года еще предстоит думать, оценивать, как вписываются они в ту картину существования греческих поселений, которую уже составили ученые. Но в том, что Кульчук преподнесет еще не один сюрприз, никто не сомневается¹⁰.

Загадочные знаки Белой скалы

Крутой подъем на Белую скалу – и вот он, огромный грот, который по пещерному классификатору называется Ак-Кая-1. В нем до сих пор хранятся тайны – необычный камень, загадочные знаки и легенды.

Конечно, Ак-Кая – известный и часто посещаемый объект туризма. Подъезжая к Белогорску, издалека можно видеть отвес Белой скалы, которая является символом Белогорска, давшим нынешнее имя городу (прежнее название – Карасу-Базар). С полным правом Белую скалу можно назвать уникальным памятником и природы, и археологии, и истории.

Обычно внимание любителей крымских красот больше привлекает вершина более чем стометровой Белой скалы. Вид оттуда действительно впечатляет! Но вот пещеры, а их на горе несколько, как-то остаются «за кадром». Верхняя, Алтын-Тешик, труднодоступна, и без специального снаряжения и альпинистских навыков в ней делать нечего. А нижняя пещера доступна, но, правда, надо преодолеть крутой косогор на пути к ней.

Основные породы, из которых сложен белогорский массив, – известняк и мергель. За многие тысячелетия солнце, вода и ветер сделали свое дело, образовав причудливые формы. Вот так же миллион лет вода камень точила, растворяя известь. И потихоньку образовались гроты, пещерки, пустоты.

Существует много легенд, связанных с пещерами Ак-Каи. В книге В. Килессы «Дивный край старины глубокой» патриарх крымского краеведения Владимир Григорьевич пишет:

«Особый интерес представляют пещеры Ак-Каи – нижняя и верхняя. В 1947 году Белогорский отряд таврско-скифской археологической экспедиции под руководством П.Н. Шульца исследовал нижнюю пещеру. На стенах ее были обнаружены знаки, принадлежавшие сарматам, жившим здесь в первые века нашей эры. Предполагают, что некогда пещера эта представляла собой святилище – древний храм».

Итак, пещера перед нами. Как и объяснял Владимир Килесса, поворачиваемся лицом к выходу и глядим вверх. Правее, правее! Вот они, три знака, чем-то напоминающие паучков. Еще троица, дальше… Луч фонарика выхватывает очередное изображение. Оно затаилось за кустом боярышника, точнее, целого дерева. Если влезть на него, можно детальнее рассмотреть загадочные знаки. Холодок пробежал по спине. Столько же лет им?..

Традиционно эти знаки связывают с сарматами. Письменные источники свидетельствуют о проникновении сарматов в Крым с III–II веков до н. э. Это кочевой народ, в основном ираноязычный, пришедший в степи Причерноморья из Поволжья и Приуралья. О росте сарматского влияния свидетельствуют тамгообразные знаки на различных бытовых вещах, каменных плитах, надгробиях. Эти «загадочные» знаки постепенно поддаются расшифровке: в большинстве случаев они представляют собой родовое или личное клеймо – тамгу, род печати или герба.

…Известный российский историк Сергей Рябчиков, тот самый, который прочитал знаменитый Фестский диск[6]6
  Фестский диск – уникальный памятник письма, предположительно минойской культуры эпохи средней или поздней бронзы, найденный в городе Фест на острове Крит.


[Закрыть], тоже изучал знаки Ак-Каи. И прочитал их так: первый – Гой (тосир), второй и третий – Тар (а) Еой (тосир) – ра рар (а), итого получилось «(Бог) Таргитай, (бог) Гойтосир – солнце, солнечный». А что же это за боги? И чьи, самое интересное? Похоже на скифских.

Наши сведения о религии причерноморских скифов очень скудны и основываются главным образом на известном кратком сообщении Геродота: «Из божеств чтут скифы только следующих: Гистию выше всех прочих божеств, потом Зевса и Землю (причем Землю представляют себе супругой Зевса), далее – Аполлона, Афродиту, Уранию, Геракла и Арея. Эти божества почитаются у всех скифов, а так называемые царственные скифы приносят жертвы еще и Посейдону. По-скифски Гистия называется Табити, Зевс – Папаем, последнее, по моему мнению, совершенно правильно; Земля называется Али, Аполлон – Гойтосиром, Афродита Урания – Артимпасою, Посейдон – Фагимасадою».

Геродот интерпретирует скифский пантеон на свой лад, отождествляя скифских богов с греческими. Эти отождествления могут иметь лишь приближенное значение, поскольку полного типологического тождества между греческой и скифской религиями не могло быть. А вот о сарматских богах известно еще меньше. Однако ряд исследователей считают, что эти кочевые народы были родственными, и зачастую говорят о скифско-сарматской системе верований. Скифы и сарматы принадлежат к ираноязычной ветви индоевропейских народов. Иранские племена долгое время сохраняли культурное единство и, вероятно, единство верований.

Таргитай – в скифской мифологии первочеловек, прародитель скифов, сын Папая и дочери реки Борисфен. Он – отец Липоксая, Арпоксая и Колаксая, положивших начало разделению скифского общества на роды. Гойтосир же – солнечный всадник, великий лучник, победитель волшебных чудовищ. Он был богом ветров, гроз и бурь. Скифы и, вероятно, сарматы верили, что Гойтосир охраняет их стада от болезней и падежа.

Таким образом, можно говорить о нижней пещере Ак-Каи как о древнем святилище, на что, кстати, указывает и В.Г. Килесса. Подтверждением этого может стать и так называемый Чертов камень, что лежит громадой в пещере. «Как он там оказался, никто объяснить не может, – рассказывает В.Г. Килесса. – Не отвалился от стены: нет следов отрыва, да и затянуть такую каменюку туда по косогору трудновато».

Конечно, народная молва связывает этот феномен с нечистой силой. Вполне возможно, что камень играл какую-то роль в пещерном святилище: либо как алтарь, либо как объект поклонения. А еще этот камень – своеобразный памятник настенной письменности. Современной.

Конечно, кто из нас не видел в любых пещерах, более или менее доступных, следов человеческого разума в виде формул любви, имен и годов их нанесения? Вот и эта аккайская пещера – не исключение. Стены ее украшены такими «шедеврами», что тоже граничат с историей – 1937 года нанесения и старше, стоит только внимательнее оглядеться. А уж Чертов камень и камешки поменьше рядом – просто испещрены надписями. Наверняка они скрыли еще сарматские знаки, неизбежно тут когда-то находившиеся. Хорошо, что оставшиеся на стене недоступны современным «вованам» и «лесям».

В путеводителях В. Килессы говорится и о других гротах в Белой скале. С верхней пещерой Алтын-Тешик, что значит в переводе Золотая нора, тоже связано несколько преданий. «Пещера труднодоступна: вход в нее в виде круглого отверстия расположен в пятидесяти двух метрах от подошвы и в сорока девяти метрах от края обрыва. Согласно одной из легенд, Алтын-Тешик был логовом змея-оборотня, который приносил сюда похищенных им в округе красавиц. Другая легенда сообщает, что пещера тянется до самой Феодосии. А если верить третьей, то здесь будто бы разбойники спрятали сундук с золотом», – пишет Владимир Григорьевич.

А еще бытовала легенда, что когда-то вокруг было море, а скала была крутым берегом, к которому приставали корабли, и на этой стене где-то даже сохранились железные кольца для причаливания кораблей. Увы, во время многочисленных походов на Белую скалу ничего подобного не нашел. Может, охотники за металлом их выкрутили?..¹¹

Город Мертвых древнего Герроса

Это место между селами Белогорского района Вишенным и Васильевкой в хорошую погоду неплохо видно даже из присивашских степей. Причем, присмотревшись, легко различить небольшие высотки. Но вблизи это не что иное, как курганы. Высота их различна, есть даже десятиметровые. Тут их более семидесяти. И они здесь со скифских времен. Период с IV века до н. э. по III век эры нашей, когда речь идет о жизни народов Восточной Европы, историки обычно называют скифской эпохой.

Но тут нас подстерегает непростой вопрос: а кто такие скифы? Четкого ответа на него нет до сих пор. Одни ученые считают, что это племена, пришедшие с Урала и Сибири, другие полагают, что скифы – потомки жителей Поволжья. Установлено по археологическим находкам, что ареал их обитания обширен: от берегов Балтики до северных границ Китая и от Прикамья до египетских пустынь. Вот вам и народ-гегемон той древней поры.

Однако главным средоточием скифской жизни было Северное Причерноморье. К началу VII века до н. э. скифам удалось вытеснить киммерийцев с территории нынешней степной Украины, а позже их конная армия смогла покорить Мидию, Сирию, Палестину и господствовать во всей Передней Азии.

Пассионарный[7]7
  Пассионарный (лат. passio (passionis) – страсть) – выражающий специфическое для каждого этноса и внутренне присущее ему (и отдельным его представителям) стремление к обновлению и развитию, осуществляемое независимо от внешних обстоятельств.


[Закрыть], как модно сейчас говорить, народ был, оказывается, совсем неоднородным. Огромную территорию – от полесских болот до Черного моря – населяли народы, объединенные общим названием. Хотя в Полесье жили праславяне, а в степной зоне – ираноязычные племена, поскольку скифы образовали сильное государство, они и дали ему свое имя. Историки выделяют в таком государстве скифов-кочевников, земледельцев-пахарей, а также господствующие «царские» племена.

Особая роль в товарообмене скифов отводилась драгоценным камням и благородным металлам, особенно золоту. «Отец истории» Геродот писал в одной из своих книг: «Серебро и медь ими вообще не употреблялись – только золото». Хотя древний историк был не совсем объективен. Как показали раскопки царских захоронений скифов, серебро и медь они имели, но преобладало все-таки золото.

Многое пошло именно от скифов – союзы, особенно при ведении войн, обожествляемая власть скифских царей, к тому же наследуемая. И вот тут-то мы вплотную подходим к курганам. Можем даже забраться на один из них. Вот с него сколько видно – до седой древности!

Тот же Геродот, живший в Y веке до н. э., подробно и красочно описывает обряд погребения скифского царя. «Когда у них умирает царь, – пишет он, – то в местности Геррос роют большую четырехугольную могилу. Покойника бальзамируют, извлекают внутренности, заполняя пустоты ароматическими травами и обмазывая труп воском. Затем на траурной колеснице покойника возят по всем подвластным племенам».

Скифы верили в загробный мир, поэтому вместе с царем обязательно хоронили одну из его жен, повара, прислугу, виночерпия, а также слугу, первым узнавшего о смерти своего повелителя. Могилу засыпали, а над ней возводили высокий курган. Конечно, похороны рядового скифа были куда скромнее.

Нас интересует именно эта местность – Геррос. Многие археологи гипотетически размещали этот «город мертвых» близ днепровских порогов. Действительно, именно там нашли очень богатые захоронения, раскопав внушительные курганы – Солоху, Толстую Могилу, Чертомлык. И дело тут в том, что скифы, особенно их «царские» племена, долго жили в Приднепровье. Но под давлением новых претендентов на причерноморские степи – сарматов – в последние годы до нашей эры они постепенно откочевали в Крым. Тогда это была вольная земля, лишь на ее скалистых окраинных мысах возвышались греческие колонии – Херсонес, Пантикапей, Керкинитида, Феодосия. В горах проживали гордые горцы-тавры, а степной ветер трепал гривы диких тарпанов. Воля! От моря до моря на хорошем скакуне можно промчаться от восхода до заката солнца. Что еще надо вольному степняку – хороший конь, дичь для охоты, жаркий костер да пламенеющий рассвет! И могилы предков. Поэтому и возник в Таврике еще один Геррос. Но это только одно из предположений.

Известный скифолог и удачливый археолог Борис Мозолевский имел несколько иной взгляд как на курганы, так и на скифскую историю. Исследователь сделал вывод: у скифов существовало три царских некрополя. Как тут было не вспомнить книгу Геродота и сведения о том, что Скифия делилась на три самостоятельных царства, объединенных под номинальной властью верховного правителя. Эти кладбища Мозолевский связал с конкретными скифскими племенами, названными древнегреческим историком. Не будет преувеличением сказать, что насыпные курганные группы являются специфической чертой южно-украинского ландшафта. Да и не только южного! По исследованиям археологов, северный предел скифских курганов на Украине проходит по южной границе украинского Полесья. Хотя известны большие курганы и в самом Полесье, правда, не скифские. Еще есть более ранние насыпи – от неолита, да и позже скифов в степи жили сарматы, половцы, печенеги… В общем, до 80 процентов территории Украины в большей или меньшей степени покрыто искусственными насыпями курганов-могильников, не считая остатков оборонительных валов, поселений, укрепленных городищ…

Пора законодательно запретить расхищение и уничтожение курганов, потому что каждый из них столь же ценен, как и лист древней хроники. Думается, что в XXI веке на первый план должна выйти духовная ценность курганов. Ведь они не просто «места хранения» утвари времен и народов, а прежде всего важные элементы наследия наших предков, красивейшая часть родного ландшафта, место погребения давно ушедших. Курганы имеют этическую, эстетическую, экологическую, культурную, образовательно-патриотическую ценность. Вот такие курганы… Привычные и незаметные в повседневности, они лежат в бывших скифских землях, увитые полынью и воспоминаниями. Увы, не событиями наших дней, а сказками былого. «Да, скифы мы! Да, азиаты мы!» А это значит, что там, в Герросе, – наши предки…¹²