Текст книги "100 великих тайн из жизни растений"

Салют, омела!

Солнечным и морозным зимним днем лыжники, чтобы сократить путь, решили проехать через большой плодовый сад. Как красив он в такой день! На фоне голубого неба каждая сбросившая листья веточка кажется нарисованной каллиграфом. Создается впечатление, что сад приготовился к параду и замер в ожидании команды…

Но что это? Что за ярко-зеленые шары, висящие на ветвях вон той яблони? И вон на той они тоже есть. Ну прямо праздничный салют какой-то! Удивлению лыжников не было предела. Один быстро сбросил лыжи, залез на яблоню и хотел снять диковинный шар. Да не тут-то было. Шар плотно прирос своей толстенькой ножкой к дереву и сниматься не захотел. И тут до граждан дошло, что перед ними не новогодние игрушки, а живые растения, которые морозной зимой щеголяют зелеными листочками.

А встретились лыжники с интереснейшим растением-полупаразитом – омелой белой. В отличие от настоящих паразитов, омела не только сосет соки у своего растения-хозяина, но и сама добросовестно работает – создает в процессе фотосинтеза органические вещества, рассказывает О. Коровкин. Для этого у нее есть пигмент хлорофилл. Поэтому и листья у нее зеленые и еще удивительно морозостойкие: снаружи они покрыты очень плотной кожицей. Поселяется омела на разных деревьях, ученые насчитали не менее сорока их видов, но предпочитает иметь дело с яблонями, грушами, тополями и ивами. Часто ее можно увидеть и на березе. Омела поселяется обычно на периферии кроны дерева, там, где света побольше. Совсем неплохо живется ей в кроне дерева. И питаться можно за счет хозяина, и от злопыхателей далеко. Попробуй достать ее на такой высоте!

Как же омела забирается на дерево? Ей помогают ее пернатые друзья. Как правило, в этой роли выступают дрозды, свиристели и снегири. Любят они полакомиться белыми ягодами омелы. В них содержится клейкая слизь. Наелась птичка плодов, а клюв весь в слизи. Еще и семена к нему прилипли. Что делать? Почистить клювик о ближайшую ветку. Да только не одно дело при этом делается, а сразу два: и клюв чистится, и семена омелы к ветке приклеиваются. И не только приклеиваются, а еще и вдавливаются в кору. Еще один надежный способ распространения семян есть у омелы – семена могут пристать к ветке вместе с птичьим пометом. Так вместе с птицами омела «взлетает» на верхушки деревьев.

Приклеившееся к какой-нибудь ветке семя весной быстро прорастает. Главный корень проростка проникает в кору и образует в ней целую систему присосок-гаусториев. Гаустории окружают плотным кольцом древесину и начинают высасывать воду с растворенными в ней минеральными веществами. Из коры же они поглощают более вкусные продукты – сахара. Пользуясь «чужими хлебами», омела сначала интенсивно разрастается внутри тканей ветки, а со временем, лет через пять, образует и свою внешнюю шаровидную часть. У этой части растения хорошо выражены ломкие узловатые стебли и кожистые супротивно расположенные листья. Каждый лист у омелы живет не менее двух лет, а срок жизни одного ее «зеленого шара» обычно не превышает сорока лет. За такой срок диаметр его может быть больше метра. Не надо думать, что жизнь омелы ограничивается образованием одного «зеленого шара». Разрастаясь внутри ветки, он может образовывать на ее поверхности несколько таких «украшений». Особенно ярко эта способность растения проявляется, когда с ним начинают бороться: на месте срезанной омелы сразу же вырастает несколько новых. Как головы у сказочных драконов!

Деревья, поражённые омелой

Если на дереве поселяется несколько омел – пиши пропало: долго ему их не прокормить – засохнет. Трудно поверить, но находили деревья, на которых умудрялись поселиться сразу несколько десятков омел. И летом, и зимой эти деревья выглядели абсолютно одинаково – были полностью зелеными.

В некоторых местах Западной Европы наблюдается весьма активное расселение омелы. Например, на некоторых соснах насчитали до 100 и более экземпляров. Со временем эту загадку удалось разгадать. Оказалось, что в этих местах проходят маршруты перелетных птиц. Уставшие от длительного перелета пернатые с удовольствием восстанавливают силы, поедая ягоды омелы. Естественно, что и здесь же они оставляют ее семена. Наблюдались любопытные случаи, когда семена одной омелы, попадая на другую омелу, успешно на ней прорастали! В результате получалась интересная картина: одна омела поглощала питательные вещества дерева, и тут же их из нее высасывала другая, живущая на ней.

Скрытая красота карельской березы

О ее узорчатой древесине, которая напоминает мрамор, наслышаны многие, а вот увидеть дерево довелось не каждому. Знаменитая береза выглядит более чем скромно. Встретив ее впервые в лесу, парке или среди зеленых насаждений города, мало кто ею залюбуется, ведь красивая береза в привычном представлении – это непременно высокая, стройная красавица. А тут…

Корявая, с растрескавшейся корой, ствол в буграх и опухолях, да и ростом не вышла в сравнении со сверстницами. Но представим мысленно ее древесину: изысканный узор на фоне нежной гаммы желтых тонов, волнистость, блеск и, зная о богатстве, которое скрывается за невзрачной внешностью, мы уже иначе судим о красоте дерева.

Мраморовидный рисунок древесины карельской березы, придающий ей оригинальную узорчатость, с давних пор привлекал внимание человека. Разнообразные поделки из этой древесины всегда высоко ценились.

Многие годы посвятили ученые разных стран изучению загадочной карельской березы. Описали биологические особенности ее развития, провели детальный анатомический анализ узорчатой древесины, накопили опыт по ее искусственному разведению. Однако до сих пор остается тайной для нас происхождение этой березы, причины и механизм образования своеобразного рисунка в ее древесине. Некоторые исследователи утверждают, что узоры появляются из-за заболеваний, вызванных инфекцией или нарушением минерального обмена. Но опыты с прививкой доказывают: узорчатость при прививке не распространяется по всему стволу.

Есть мнение о том, что карельская береза – это самостоятельный вид. Но тогда как объяснить, что узорчатость древесины наследует при скрещивании не все потомство, а лишь часть его?!

Рисунок древесины карельской березы напоминает мрамор

Большинство исследователей сегодня склонны рассматривать карельскую березу как генетическую форму березы повислой. Если в генотипе березы повислой оказываются гены, ответственные за узорчатость древесины, то, вероятно, следует ожидать проявления этого признака и в потомстве.

Встречается карельская береза в лесах северо-запада нашей страны. Именно встречается, потому что никогда не образует чистых насаждений, а растет среди других лиственных пород в сочетании с обычными березами, повислой и пушистой. Предпочитает каменистые почвы. На возвышенных местах поселяется охотнее, чем на равнинах. Причем только на южных склонах. За пределами России карельская береза встречается в Польше, Германии, Чехии, Скандинавских странах.

В лесах Карелии когда-то карельской березы было действительно много. Здесь вели ее массовую заготовку. В годы Великой Отечественной войны немало этой березы финны и немцы вырубили и вывезли с территории оккупированной Карелии. Карельская береза оказалась у нас под угрозой исчезновения.

В послевоенные годы правительство республики издало постановление о запрещении ее промысловой рубки. Карельская береза была объявлена заповедной древесной породой и взята государством под охрану. Как же сохранить оставшиеся несколько тысяч уникальных деревьев? Прежде всего все они взяты на учет, на стволах сделаны специальные отметки, а места, где растут березы, нанесены на карты. Однако увеличить в природе запасы этого растения можно, активно его размножая. Поэтому начаты работы по интенсивному искусственному разведению карельской березы. Семена, собранные с самых лучших деревьев, высевают на специальных плантациях, чтобы получить новое поколение, унаследовавшее ценные качества родителей.

Вероятность появления в потомстве большого числа берез с узорчатой древесиной возрастает, если и отцовские, и материнские растения обладают комплексом признаков карельской березы. Поэтому на территории семенных заказников карельской березы удаляют все прочие древесные породы и прежде всего – обычные березы. Так создают благоприятные условия для переопыления карельских берез, чтобы получить семена с высокими наследственными свойствами.

А можно ли сделать так, чтобы узорчатость была полностью передана потомству? Ученые предлагают для этого вегетативное размножение. Как показала практика, из всех его способов для березы наиболее эффективна прививка. Прижившийся черенок (привой) карельской березы на любой молодой березке (подвое) дает начало новому стволу с ценной узорчатой древесиной. Ниже зоны срастания в стволе формируется обычная прямослойная древесина, выше ее – свилеватая, с красивым рисунком. Пробовали проводить и обратные прививки: на стволик карельской березы прививали черенок обычной – вырастала простая береза.

Ученые предложили видоизменить прививку, используя дополнительное водное питание для привоя. По новому способу прививается не крохотный черенок, а крупная ветка. Этот способ прививки дает высокий экономический эффект – быстрее вырастает большое дерево.

Но у такого пути размножения карельской березы есть существенный недостаток: привитые растения требуют особо тщательной охраны, потому что их сочная и сладкая кора становится зимой излюбленным лакомством зайцев.

И все же одарить молодую березу чудесными свойствами – это еще далеко не все. Нужно ее вырастить, то есть создать условия для нормального развития. Карельская береза необычайно требовательна к свету. Установлено, например: чем интенсивнее освещение растения, тем ярче проявляется признак узорчатости. Причины этого феномена окончательно еще не выяснены.

Запаздывая в темпах роста, карельская береза не может соперничать со своими быстро тянущимися ввысь безузорчатыми сверстницами и вскоре оказывается под их кронами. Если не принимать мер, деревце погибнет. Но если обеспечить ей доступ солнечного света хотя бы с одной стороны, то она вынесет туда свою крону. Стволы карельской березы изгибаются порой немыслимо круто. И это совершенно не влияет на их хорошее состояние в течение многих лет. Способна ли на такое обычная береза? Пожалуй, нет. Причину высокой пластичности можно понять, вспомнив о разнообразных формах карельской березы. Она бывает деревом высокоствольным или короткоствольным, даже компактным кустом. Иногда несколько деревьев карельской березы одного возраста растут из единого гнезда. Бывает, в одном гнезде среди сестер-близнецов встречаются березы с узорчатой и обычной прямослойной древесиной. Особый интерес представляют некоторые старые карельские березы, деревья-прародительницы. Все еще сильные, мощные, покрытые лишайниками, они так низко выгибаются у земли, что напоминают ползучие стволы.

Однако какие бы необычные формы ни принимала карельская береза, древесина ее сохраняет характерный рисунок. Правда, распределен он по стволу по-разному. У высокоствольных деревьев, например, рисунок формируется лишь на отдельных участках ствола, где образуются своеобразные утолщения, опухоли. А березы, у которых плотный рисунок развивается по всему стволу, редко достигают значительной высоты. Форма с коротким стволом отличается густым мелким рисунком, поэтому древесина ее считается особо декоративной и, следовательно, более ценной. О степени насыщенности рисунка в древесине карельской березы можно судить уже по виду ствола: появляются шаровидные утолщения, мелкая бугорчатость, ребристость – значит, следует ожидать плотный, богатый рисунок древесины, рассказывает ботаник Л. Барильская.

Карельская береза встречается сейчас редко, недаром ее называют жемчужиной северных лесов. И совсем несложно полностью перевести ее на красивые вещицы, эффектные рукоятки для ножей и прочие безделушки, которые могут оказаться единственной памятью о некогда существовавшей загадочной красавице-березе. Но такого ли будущего мы ей желаем?

Ивушка зеленая

Не много найдется на Земле деревьев, которые имели бы такое обилие родственников, как ива. Сотни видов, разновидностей, гибридов насчитывает этот род! Зеленое ивовое племя разбросало своих родичей повсюду. Вот карликовая березка – кажется, полярница из полярниц. Но ива дальше к северу продвинулась. В Арктике, чтобы уберечься от морозов и снеговала, ива стала буквально ниже травы.

И в жарких пустынях возле неизвестно как пробившегося родника тоже увидишь иву. Некоторые путешественники принимали ее за мираж. Недаром среди некоторых племен Южной Африки это редкое дерево стало эмблемой радости. Еще бы, верный признак: рядом вода.

На севере – крохотуля, на берегу рек в России – великан до 40 метров в высоту. Вот какое разнообразие ведомо этому роду!

У каждого вида ивы есть свое официальное латинское название, а у нас она бытует под разными, знакомыми каждому с детства именами, вошедшими в сказки, песни, стихи, рассказывает Ю. Крутогоров. Вспомним ракиту – десятиметровое дерево с заостренными листьями, голыми сверху и как бы покрытыми серым войлоком снизу. Еще листья не распустились, а ветви ракиты украсились желтыми сережками. Она нарядилась в лесу самой первой.

А вот верба красная, краснотал. Листочки тонкие, блестящие. В начале июня кружится возле нее рой мелких семян, снабженных пушинками.

Возле какой речки не встретишь белотал? Слегка опушенные молодые побеги, кора на стволе легко отслаивается, обнажая розоватую ткань. От ракиты он тем отличается, что цветет чуть позже, после распускания листьев.

Посмотри внимательнее: где-то тут неподалеку обязательно должна быть ива серебристая – ветла. Да вот она, великанша среди ивовой родни: рост метров тридцать, ствол не всегда руками обхватишь. На молодых ветвях в весеннюю пору легкое серебристое свечение. Шелковистые листья с заостренными верхушками, листья-мечи, тоже отливают сталью. Ветла к реке жмется, даже в пойме очень разборчива. В местах затопляемых чувствует себя свободно, а в прибрежных уголках, куда не доходит половодье и где прижились дуб с вязом, ветла не растет. Там ей сухо.

Ива серебристая – великан среди родичей

Белотал, краснотал приняли в свою приречную семью и иву русскую – чернотал. Цветет и плодоносит она позже других видов ив. Кора потемнее, листья позеленее.

Все виды ив не назовешь. У каждой свои отличия, особенности, но у всех без исключения есть одно фамильное свойство: ивы приемлют морозы, жару, разреженный воздух горных вершин, вот только сушь не по характеру. Безводье – бич для этих деревьев. Среди древесных пород ива самый большой водохлеб, недаром в таблице влаголюбия среди гигрофитов («гигро» – влажный, «фитон» – растение) ива занимает первое место. С какой поразительной чуткостью ива обнаруживает подземную влагу!

Рожденная, напоенная водой досыта, ива сама потратит все свои жизненные силы на то, чтобы не дать исчезнуть с лица земли ручью или пруду. Такая добрая, волшебная сила у ивы – дерева – целителя рек!

Семена дерева тоже приучены к воде. Это настоящие семена-водолазы. Они могут сохраняться на дне речки или озера долгими месяцами, не теряя всхожести. Илистая грязь, вычерпанная со дна пруда, вскоре одевается в зеленое покрывало: проклюнулись дождавшиеся своего часа, утонувшие семена ив. Поначалу кажется: вроде это трава. Нет, это подводные пленники потянулись к свету и пошли в рост. У ивы и тут есть одна прекрасная особенность – ее семена, словно в убыстренной съемке, начинают прорастать через какой-нибудь час. Вот как торопятся. А через десять – пятнадцать часов (меньше чем через сутки) у будущего деревца отрастает корешок. Главное – укорениться.

Выросло дерево. Мужские и женские цветки собраны в сережки, у одних ив они висят, у других – прямостоящие. Сережки напоминают тонкие стерженьки, на них спиралькой притулились крошечные цветочки с пестиками. Пестик похож на миниатюрную бутылочку с оттянутым горлышком – в самый раз для Дюймовочки. А цветочные чешуйки, переплетенные белыми волосками, – мохнатая шубка для тычинок и пестиков.

Всякий раз, когда я смотрю на расцветающую вербу, на память приходят слова Андерсена. Как точно и весело увидел сказочник это дерево: «Весна уже в полном разгаре, только ивы все еще не снимают со своих цветочков пуховых рукавичек; такие они осторожные, просто скучно».

Осенью, если стоит теплая погода, цветочные почки неожиданно, вопреки календарю, распухают, прикрывающие их колпачки-чехлики отделяются. Кажется, ива готова еще раз зацвести. Да пора листопада наступает, ветер мало-помалу выщипывает крону.

Пройдет зима, минует весна, и созревший ивовый плод треснет по двум швам, створки его растворятся, и миру откроется бесчисленное количество хохлатых семян – целая фабрика будущих ивовых рощ, тальников, вербняков.

Семена готовы в полет. Они ждут, когда ветер разнесет их по прибрежным лугам, поймам, приречным долинам. Семена ив легки, летучи, воздушны, как пух одуванчиков, а по дальности полета они могут сравниться разве что с березовыми крылатыми семенами. Летит ивовое семечко. Где упадет – станет деревом.

В старину дни цветения и плодоношения ивы служили своеобразными датами сельского календаря. Знали: когда с ивы летит пух – сей овес. Приметили: если по осени ива покрывается инеем, жди протяжной весны. А когда верба распускается – плотвичка трется в первый раз, рыбак, готовь удочки. У каждой породы деревьев есть свои исследователи. Есть они и у ивы. Но вокруг нее начиная с XVIII века развернулись настоящие научные баталии. Видов ив множество, значит, надо привести их в какую-то одну систему, расположить их по порядку, а у естествоиспытателей-систематиков нет единства. Великий ботаник Линней установил двадцать девять видов ив. Поначалу с ним согласились, но ненадолго. Через несколько лет ученый Скополи сердито отозвался о шведском ученом: «Большинство названий Линнея произвольны, неясны, непоучительны». Авторы «Британской флоры» уже предлагают сорок пять видов. Ботаник Вильденов недоволен, ему кажется, что род ивы просто обокрали, – он предлагает ученому миру 116 видов. Биолог Кох описывает 182 вида. Дальше всех идет ботаник Гандоже, у него свой «ивовый счет» – 1600 видов.

А ивы, словно играя в жмурки, утаивают от ученых свои ботанические тайны, пугают их непостоянством своих форм.

Но в природе нет ничего случайного, ботаники это знают и с прежней настойчивостью ищут пути к систематизации ив, чтобы каждый ее вид обрел в таблице свое место. Вся беда в том, что многие натуралисты прошлых веков слишком легко подходили к оценке ивы. У одного листочка больше зазубринок, чем у листочка другого дерева, – вот тебе и новый вид. Кора потемнее да морщинистее – еще один!

Споры эти не закончены до сих пор. Во многих странах существуют свои школы ивоведов – английская, шведская, японская. Имелась она и в нашей стране. А. К. Скворцов, работавший в Москве, в Главном ботаническом саду Академии наук СССР, считал, что каждому виду ивы свойствен собственный путь исторического развития, а отдельные свойства и признаки еще не определяют самостоятельность вида. Систематика ивового рода – дело сложное, кропотливое.

Чтобы лучше узнать эту породу, Скворцов исколесил буквально всю нашу страну, изучил почти все крупнейшие «ивовые гербарии» мира, пересмотрел десятки университетских ботанических коллекций. Итоги своих длительных поездок и наблюдений Скворцов изложил в книге «Ивы СССР», где дал точные научные описания всех 170 видов, имеющихся в нашей стране.

Читая про чернотал, узнаем, что в нашей стране он больше всего любит расти возле лесных болот, рядом с осокой и вейником в пониженных местах, в поймах рек, он как бы укрывается от человеческого взора, предпочитая укромные уголки. А вот в Западной Европе чернотал ищет влажные места не в низинах, а в горах – в Альпах, например, взбирается на высоту до двух тысяч метров, в Италии – до трех километров.

Но спустимся с гор, внимательнее приглядимся к нашим приречным ивнякам. Посмотрим на них, как говорится, хозяйским глазом.

И во многих местах нам откроется печальная картина.

В Подмосковье протекала небольшая речушка Рыбинка – голубая ленточка в зеленых зарослях тальника. В ней рыба водилась, ребята купались. Но вот извилистую речку захотели спрямить – тальник вырубили на корзины, по руслу прошлись экскаватором. Вскоре Рыбинку затянуло песком. Не речка, одно название осталось.

Еще пример. Лет двадцать назад в Чувашии было две с половиной тысячи рек и речушек. Но вот стали обдирать иву – кора понадобилась. Кончилось это тем, что полностью или частично с карты республики исчезло около шестисот речек, бывших Серебрянок, Летовок, Незнаек, Ивянок. Где-то позабыли посадить защитную зеленую полосу, в другом месте распахали пойму – и дожди смыли почву, русла заилились. В науке это называется водной эрозией. Губительны ее последствия. Только лесу дано одолеть такую напасть, а ивняки-то свели под корень.

Одним из первых на защиту малых рек встали в Чувашии ребята из школьных лесничеств. Под руководством опытных, знающих лесоводов ребята объявили войну водной эрозии, призвав на помощь спасительное ивовое племя: вербу, чернотал, белотал, краснотал, ветлу.

Общая длина малых рек в Чувашии составляет примерно девять тысяч километров. Чтобы сохранить реку, придать новые живительные силы, надо окаймить ее ивовой полосой шириной десять метров.

Подсчитали: для этого понадобится 90 миллионов черенков. Цифра ошеломляющая. Где же их столько брать? Везде: на пришкольных участках, в колхозах, в лесничествах – стали выращивать специальные ивовые плантации из ветвей. Заготовляют их загодя, бережно. Черенки обрубают зимой, до начала сокодвижения, лозу хранят в траншеях, пучки сверху прикрывают соломой, а ближе к лету – на речку, в поймы!

Вдоль малых чувашских рек высажено 4 миллиона черенков, добрую половину высадили ребята из школьных лесничеств. 40 километров ивовых полос по берегам!

И там, где к реке пришла верба с ветлой, берега перестали обрушиваться, русла не засыпаются песком. Речки полноводнее стали. Что ж тут удивительного? Корни ивы проникают вглубь на два-три метра, в самый водоносный слой, откупоривают его, и родники, вырвавшиеся на простор, возвращают реку к жизни. Ива зреет, напоенная рекой, укореняется в глубину и ширину больше чем на полметра в год, значит, быть берегу устойчивым, реке полноводной, чистой.