Текст книги "Потерянный берег. Рухнувшие надежды. Архипелаг. Бремя выбора (сборник)"

– Иван Иваныч, выбор всегда есть, – сказал я, доставая карту, – жизнь продолжается, и мне кажется, грех это, в уныние впадать, если мы уцелели.

– Может, и прав ты, Сергей, – вздохнув и задумавшись, ответил Иваныч.

– Сейчас мы тут, – указал я веткой на крайний остров «архипелага», – вот здесь начинается материк, а здесь живем мы.

– И много вас там?

– Одна семья, можно сказать. Я, Светлана и двое детей, пацаны 11 и 13 лет. Ну еще собака и куры, мы их на днях нашли.

– Может, пообедаем? А то на голодный желудок решения принимать не хочется.

– Угощаете?

– Да угощаю, и «наблюдателя» своего зови, а то он там извертелся уже.

К ухе хорошо пошли наши лепешки. Иваныч поставил на огонь чайник, а мы с Андреем пошли перегнать бот к СРу под заправку.

После чаепития Иваныч помог нам заправиться «под пробку», соединив шланги и ручную помпу. Также мы спустили на воду один из трех уцелевших шлюпов, поставив в него три двухсотлитровые бочки и закачав в них солярку. Вообще, я очень сильно хотел, чтобы Иваныч решил переехать к нам на остров, еще один мужик, к тому же явно с мозгами и руками, это большой плюс к нашим шансам выжить в новом мире.

– Пойдем, Сергей, под навес, еще по чайку и жару переждем, – сказал Иваныч, когда мы закончили закреплять бочки в шлюпе.

– Пойдемте, – согласился я.

Подкинув в костер дров, Иваныч поставил на огонь небольшую кастрюльку с водой, потом повозился в кармане робы, достав пачку сигарет, закурил и сказал:

– Хорошо, Сергей, я перееду к вам, но это все бросать нельзя, – указал он на корабль.

– Согласен, там слишком много всего нужного.

– Вот именно, поэтому предлагаю сделать так – отправляйтесь к себе, а завтра с утра возвращайся, и шлюп прихвати на буксир обратно, и начнем все снимать и перевозить. А я тут покамест прикину, что да как.

– Договорились.

Вернувшись домой, мы рассказали о «робинзоне» Иваныче. Светлана очень обрадовалась еще одному выжившему и решила обустроить угол в нашем «бунгало» для размещения нашего нового жильца.

Бочки с соляркой мы разгрузили, скатив по доскам на берег и разместив их рядом с развалинами дома бабы Зои, сделали небольшой навес.

После волны. День 44-й

К острову Иваныча мы отправились рано утром, еще только рассветало, добрались примерно за полтора часа. Иваныч встретил нас, помахав с борта СРа. Пришвартовались практически под бортом СРа и поднялись по веревочной лестнице.

– Ну что, Сергей, малец пусть будет на подхвате, а мы начнем с кают.

– Хорошо, начнем.

Из кают мы выгребали практически все, даже снимали некоторую мебель – легкие, сделанные из материала, похожего на пенопласт и покрытого пластиком, ящики. Все максимально компактно связывали в тюки и скидывали с носа на берег, где Андрей подтаскивал все ближе к берегу и собирал в кучи. Ближе к обеду спустили на воду еще последний шлюп, и потом из двух сделали плот-катамаран, скрепив шлюпы толстыми жердями. Так поместилось больше. В третий поставили еще три бочки, которых на корабле нашлось около десятка, и залили в них топливо. Также под завязку загрузили и наш «мандаринчик», как его ласково называет Светлана, затем, пообедав и переждав жару, взяли на буксир плот и шлюп и отправились домой.

На переезд ушло ровно 28 дней. Но все равно на судне осталось еще много нужного. Вся дорога от пирса и до дома была завалена барахлом с СРа. Решили теперь ходить на остров Иваныча раз в три дня с ночевкой. Теперь приходилось много работать инструментом, осталось только то, что надо разбирать и раскручивать. Ходили на остров вдвоем с Иванычем, весь день разбирали, ночевали, наутро загружались и шли обратно. Во время всей этой эпопеи бот заправлял прямо с СРа, потому как бочки были уже все наполнены и стояли под навесом у пирса в количестве 18 штук – чуть больше 3,5 тонны, плюс несколько бочек с солидолом, моторным маслом. Нашелся даже спирт в двух двадцатилитровых канистрах, который, со слов Иваныча, был не технический и вполне употребляемый.

Вообще я был немного потрясен, Иваныч сказал, что есть такая пословица на флоте – «на корабле есть все», и действительно, столько всего, что может обеспечить жизнедеятельность на такой малой площади, я встретил впервые в жизни. Тут были и мастерская с кое-какими станками, и полноценная кухня с пекарней, баня… да много чего, но все работает от электричества, вырабатываемого силовой установкой корабля. Иваныч практически в ультимативной форме настоял на том, чтобы снять электрогенераторы и разобрать два вспомогательных двигателя, к которым было несколько ящиков ЗИПа. В общем, еще куча времени ушло на разборку железа в моторном отделении и его перетаскивание, даже отработку сливали. Дошли до того, что искали любые емкости, чтобы вычерпать солярку, пока не пришло в голову простое решение, выкопать яму, проложить ее толстой пленкой, найденной на СРе в огромном количестве, и сливать туда солярку. Ям выкопали две, одну на четыре, вторую на шесть кубов. И началась новая эпопея – перевозка топлива. Все бочки слили в ямы, потом перевезли их на остров Иваныча, и все по новой, заливка, транспортировка и слив в ямы. Заполнили все ямы и укрыли их щитами из плетня, сверху еще пленка и брезент, края присыпали для герметичности грунтом. Наполнив заново бочки, вернули их на прежнее место. Солярки на СРе осталось еще порядка 15 тонн, решили, что пусть будет нашей заправочной станцией, а то, что перевезли к себе, пусть будет НЗ.

Настоящим подарком для Светланы стала швейная машинка, найденная в одном из кубриков вместе с коробкой ниток, пуговиц и прочей мелочи. Теперь мы часто заставали ее склонившуюся над столом и что-то строчащую на машинке.

А недавно небо порадовало нас сначала облаками, медленно приплывшими со стороны материка, а потом пошел дождь… плотный, с крупными каплями. Шел он не долго, минут тридцать, и прекратился так же внезапно, как и начался, но земля промокла ощутимо. На следующее утро после дождя даже лес выглядел «как новый», листва и трава стали зеленее, с поверхностей смыло пыль, и все выглядело свежим и обновленным.

Неделя ушла на постройку здоровенного сарая, нужно было сортировать все и убирать под крышу, благо кругом лес и нет проблем с материалом. В трудах время летело незаметно, и если бы не Дениска, которому я поручил вести свой дневник, то мы, наверное, потеряли бы счет дням. Самое главное, мы обеспечили себя электричеством. Сняв капот с «Террано» и сделав над машиной навес, мы с Иванычем долго возились с движком и его модернизацией, заодно махнули коллекторы с ботом и переставили турбину. Теперь бот стал немного резвее. После затопления на движке «Террано» генератор был убит напрочь, но Иваныч приспособил генератор от «вспомогача» СРа, бак сняли и примостили на крышу, потом долго приспосабливали генератор с корабля, возились с инвертором и аккумуляторами. В общем, возни было много, но зато когда запитали циркулярный станок, я помянул добрым словом прошлый мир и настойчивость Иваныча. Теперь заготавливать пиломатериал не составляло больших проблем. Также стало возможно подключить небольшой сварочник, электродов правда немного, но кое-что особо нужное теперь можно было и сварить.

Наш «мандарин» тоже претерпел небольшую модернизацию – обустроили внутри, разделив кучу места в трюме на небольшой кубрик, грузовой отсек и моторный, в котором дополнительно установили две бочки под топливо. Также Иваныч настоял на установке мачты и паруса и пообещал научить нас «ловить ветер», что было возможно только за «архипелагом» в открытом море.

Внутри нашей группы островов ветра почти не было за все «новое» время, но зато было течение, между «архипелагом» и материком, потом оно проходило между нашим и Васиным островами. Еще пару дней потратили на посадку картошки, которой в СРе обнаружилось около трех мешков, правда половина уже начала подгнивать, немного выбрали на еду, а ту, что уже активно прорастала, мы посадили. Вообще, с обнаружением СРа наша продовольственная безопасность значительно укрепилась консервами, макаронами, мукой, растительным маслом, чаем, сахаром и крупами.

После волны. День 80-й

За завтраком Иваныч обмолвился, что, мол, не хочет нас стеснять, а что хочет построить себе отдельное бунгало, на что дети отреагировали моментально, в смысле, что никто никого не стесняет, а совместное чтение журналов на ночь так вообще уже традиция. Но Иваныч настоял на своем и сказал, что перебирается жить на наш НП, ну то есть будет там спать и уединяться подремать в обеденное время. Позавтракав, мы всей мужской компанией отправились на развалины воинской части, обустраивать жилище Иванычу. Сделали большой навес и сколотили топчан, я показал место тайника, где «живет» моя МРка, Иваныч «примерился» к ней и сказал, что у него было аналогичное ружье – «Бекас». К вечеру, когда все уже были расселены по углам, мы решили составить распорядок дня нашего «колхоза», без изысков, все просто – составили расписание подъема, завтрака, обеда и ужина. Все остальное время – общественно-полезный труд на благо новой, так сказать, цивилизации.

Переждав обеденную жару, мы с Иванычем все-таки реализовали проект по освещению поселка, точнее того, что от него осталось. Правда, лампочки с СРа были на 127 вольт, ну да мы их по две последовательно соединяли. Осветили пирс, дорогу и территорию вокруг «бунгало». Потом решили перенести на «Мандарин» кое-какой инструмент, чтобы завтра пойти к СРу, продолжать разбирать нужные железяки. Я находился в рубке бота – проверял настройки радиостанции, а Иваныч полез в катамаран из шлюпок, убедиться все ли нормально с ним… Оттуда он и заметил их…

Старый спасательный бот, тоже оранжевого, но гораздо темнее цвета, обшарпанный, медленно приближался к пирсу, тарахтя «уставшим» дизелем.

– К нам гости, два кабельтовых примерно, – крикнул мне с катамарана Иваныч. – Сергей, ты пока не высовывайся, подстрахуешь, если что, я сам их встречу.

– Понял, – ответил я и выволок из ящика обрез и патронташ, затем вызвал по рации Свету и сообщил о гостях. Она знает, что делать, это как у Филатова: «мне тебя учить не надо, сковородка под рукой». Затем взял бинокль и аккуратно сквозь иллюминатор стал рассматривать гостей.

На носу «обшарпанного» стояли двое, значит, как минимум есть еще третий – кто у штурвала. Оба в обрезанных по колено штанах и рубахах без рукавов, бородатые. У одного за спиной явно оружие, разглядеть сложно, что именно. Держатся уверенно и спокойно и вроде бы не враждебно. Когда от «обшарпанного» до Иваныча оставалось порядка десяти метров, один из гостей, тот, что повыше и, как мне показалось, моложе, прокричал:

– Добрый день! Поговорим?

– Добрый, – кивнул Иваныч, – можно и поговорить.

Один из бородачей нагнулся и поднял с палубы трос.

– Принимай швартовый, – крикнул он, размахиваясь.

– Не стоит, – ответил Иваныч, сделав останавливающий жест, – так поговорим.

– Ну, можно и так, – спокойно сказал бородач, выпуская из рук трос.

Я тихонько перебрался из рубки через кубрик к носовому люку, рядом с которым на палубе лежали моток каната и пара ящиков, так что я смог незаметно чуть-чуть высунуть голову, смотреть и слушать.

На «обшарпанном» заглушили двигатель, и он остановился в двух метрах от Иваныча, плавно покачиваясь, тот, что был помоложе, присел на носу, спокойно свесив ноги, а тот, что постарше и со стволом за спиной, остался стоять, причем глаза его так и бегали, осматривая наш бот, пирс, постройки и хозяйство. Скрипнул небольшой люк, и со стороны кормы вылез еще один из гостей, вероятно, их «рулевой», и встал рядом с «вооруженным», что-то ему бубня и кивая в сторону нашего бота.

– Как спаслись? – начал разговор «молодой»

– С Божией помощью, – спокойно ответил Иваныч.

– И много вас тут спасенных? Не похоже, что вот это все, – он повел рукой в сторону дороги, – один осилил.

– Есть еще люди, – так же спокойно и с небольшим холодком ответил Иваныч.

Мне они как-то тоже, при ближайшем рассмотрении, не особо нравились, не внушали, как говорится, доверия, и я погладил спусковые крючки, держа палец на скобе.

– Да ладно, отец, не напрягайся, мы ж такие же. Рыбаки мы, наш траулер на остров вынесло порядка десяти миль, – он махнул куда-то себе за спину, вроде как указал, в какой стороне.

– Понятно, – кивнул Иваныч.

– Нас в экипаже было тридцать человек, почти все уцелели во время волны. Короче, первое время думали, что да как, начали обустраиваться. Но потом всякие междоусобицы да разборки начались, несколько уплыли в поселок на материке, как его… мм…

– Лесной, – подсказал «вооруженный».

– Точно, Лесной, там какой-то нерусский всем командует. В общем, осталось нас 12 человек на острове, разбираем траулер и меняем в Лесном на еду и прочее. Еще солярка у нас есть, много, еще полста тонн. Ну и еще ходим вот по округе собираем, что есть по берегам.

– И что там в Лесном?

– О! Интересно? За информацию при теперешних временах тоже надо платить, без обид, отец, сейчас так, – пожав плечами и немного ехидно улыбнувшись, ответил «молодой» и переглянулся с «вооруженным», – ну да ладно, как жест доброй воли… Поселок там целехонький, народ живет, местные, да те, кто выжил, туда прибились, говорят, есть еще вглубь материка пара более-менее цивилизованных мест.

– Понятно, ну раз времена кругом платные, на вот лови… за информацию, – Иваныч выудил из кармана початую пачку сигарет, одну сигарету сунул себе за ухо, а пачку кинул «молодому».

– Ох! От души, отец! Вот спасибо-то! – ответил «молодой», поймав пачку.

«Молодой» встал, раздал друзьям по сигарете, и они, прикурив от одной зажигалки, довольно заулыбались, переглядываясь, а «вооруженный» достал бинокль и стал рассматривать наше поселение.

– Мы вот с друзьями ходим по вновь образованным архипелагам и берегам, ищем место, где обосноваться, – продолжил «молодой», – тут у вас, я смотрю, ничего… а что, отец, может мы остатками экипажа к вам сюда переберемся?

– Это плохая идея, земли сейчас много, людей мало… Ищите свободные места, – также спокойно ответил Иваныч.

– Ты не прав, отец, сейчас помогать надо друг другу.

– Ты уже определись, сынок… то помогать, а то информация платная, – в голосе Иваныча был явный стеб, – думаю, для первого знакомства достаточно, до свидания… сынки.

– Ну ты не борзел бы, а? – вмешался в разговор «вооруженный», выходя вперед и выпячивая плечо, на котором висело оружие прикладом вверх.

– Мужики, ну по-русски же сказали, до свидания, – это уже я, привстав на трапе из люка и взведя курки, направил стволы обреза в сторону гостей.

На пару секунд они впали в ступор. Желания продолжать «разговор» у них явно поубавилось.

– Ладно, понятно, спокойно, – выставив левую руку вперед, сказал «молодой», – нет так нет… Мишаня, заводи, идем домой.

– Вот это правильно, и, сынки… вы больше не совались бы сюда.

– Хорошо, без базара, – все так же держа вытянутой левую руку, ответил «молодой».

Когда «обшарпанный» задним ходом, а затем развернувшись, отошел от острова метров на триста, Иваныч сел на борт одной из шлюпок катамарана и закурил, достав сигарету из-за уха. Я спустился к нему и сел рядом.

– У молодого под рубахой пистолет был или ракетница… не разглядел, я думал, выстрелит, – сказал Иваныч, смотря в воду.

– Не успел бы, я мог их всех «сдуть» в воду картечью с двух стволов-то, почти в упор.

– Вот поэтому он и не выстрелил, соображал.

– Ну, думаю, надо вносить кое-какие коррективы в нашу колхозную жизнь.

Иваныч только кивнул, затянувшись.

После волны. День 81-й

Сегодняшняя ночь прошла с дежурствами на развалинах, под ненавязчиво моросящий мелкий дождик, который закончился под утро, и все вокруг начало парить, как только взошло солнце. Разбивали вахту на троих, оружие с вечера проверили и держали наготове. За завтраком я заметил, что Иваныч как-то нахмурился.

– Иваныч, о чем думаешь? – спросил я его.

– Да есть кое-какие мысли, вот и гоняю их в голове.

– Ясно, поделишься?

– Во-первых, подходы к пирсу надо обезопасить, да и сделать там, у пирса что-то укрепленное, чтобы обороняться. Ох, – вздохнул Иваныч, подкуривая третью сигарету за 10 минут, – не понравились мне эти… «сынки», наверняка вернутся они, и гораздо большей компанией.

– Мне они тоже не понравились, – согласился я и мельком взглянул на Светлану, которая тоже как-то надулась. Почувствовав мой взгляд, она посмотрела на меня, «как Ленин на буржуазию».

– Что вы их вообще отпустили, раз стало ясно, что у них на уме нехорошее? – выпалила она, перебирая в пластмассовой баночке какие-то пуговицы.

Я посмотрел на детей, они, отвлекшись от завтрака, внимательно «грели уши».

– Так, пацаны, взяли бинокль, рацию и на развалины… бдить. Света, собери им еды, они сегодня бессменные наблюдатели.

Проводив мальчишек взглядом, я спросил у Светы:

– То есть, по твоему мнению, мы должны были их вот так просто взять и пристрелить?

– А что? – невозмутимо спросила Светлана, на что Иваныч аж дымом поперхнулся.

– Нет, мужики, ну выдаете! Мы кое-как выжили, только-только начали обживаться, появилась возможность жить, растить детей… и теперь будущее этих детей под угрозой!

– Возможно, ты права, – согласился я.

– Она права на все сто, – констатировал Иваныч, туша бычок в консервной банке, – ну пока они вернутся к себе, пока посовещаются, пока подготовятся и поплывут к нам… думаю, один-два дня у нас есть, если, конечно, у них нет какого-нибудь скоростного катера… Ладно, пошли к пирсу, обдумаем кое-что.

Мы спустились к пирсу, Иваныч влез на палубу бота и стал осматриваться.

– Предлагаю сделать несколько ловушек из тросов с поплавками, слегка притопить и зафиксировать на дне. Будет возможность менять фарватер на подходе к пирсу. Днем они наверняка не сунутся, а вот ночью это для них будет «сюрпризом».

– Ну да, на винт намотается, будет неприятно.

– Это им неприятно, а нам в самый раз… с этой стороны, где шла волна, везде валежник, и швартоваться либо на пирсе, либо с обратной стороны острова, а с той стороны можем тоже всякой сигнализации выдумать.

У Иваныча вообще подход к работе был такой обстоятельный – идея, планирование, реализация. В общем, до обеда мы засели сначала за эскизы и обсуждение планов «физической защиты острова» – как это назвал Иваныч, а после обеда, собрав необходимые материалы и перетаскав их к пирсу, принялись за работу.

Первую ловушку поставили в пятистах метрах от пирса, используя в качестве поплавков куски мебели с СРа. А управились со всеми только к вечеру, причем на одну из ловушек прицепили капроновую нить, соединив через придуманную Иванычем систему колец с ракетницей, которую закрепили на дереве рядом с пирсом.

– Вот, зацепят, и ракетница нас оповестит, – удовлетворенно сказал Иваныч.

– И гостей тоже.

– А это уже не важно, важно, что мы о них уже будем знать, а там посмотрим.

– Согласен.

– Завтра с противоположной стороны сопки тоже сигнализацию растянем, нам главное, чтобы нас врасплох не застали.

– Точно, пойдем, кстати, проверим оружие и распределим, кто, что и где в случае нападения.

– Пошли, да и проголодался я что-то, – кивнул Иваныч, подхватывая сумку с инструментом.

Я подхватил тачку, в которой были снятые с бота аккумуляторы и прочие ценности, и мы направились домой.

Поужинав, распределили оружие – при Свете остался Васин ИЖак, Иванычу МРку, я с СКСом, а обрез оставили «на подхвате» в доме.

– Если верить пленным, – ухмыльнувшись, сказал Иваныч, – то их двенадцать человек. Надо бы еще что-то посерьезней нам, конечно.

– Ну можно пару самострелов на растяжку поставить, трубок напилить, навеску пороха побольше, заряд дроби побольше… там много ума не надо.

– Вот и делай, не пару только, сразу снаряжай и ставь на подходах к дому и у пирса. А на боевой взвод будем ставить в случае опасности.

– Хорошо, – ответил я и пошел выволакивать свой охотничий ящик с причиндалами для снаряжения патронов.

В общем, сделал шесть штук, навеску пороха догнал до 3,5 грамма, а дробь сыпал прям в трубку, пыж из газеты забил, думаю, достаточно. Один решили испытать, привязав проволокой к дереву. Бабахнуло неслабо, а дерево в 10 метрах покрыло хорошей и плотной осыпью.

– Пойдет, – удовлетворенно кивнул Иваныч, разглядывая «адские машинки», – не убьет, так покалечит.

Прошли с Иванычем и поставили самострелы на позиции, приготовили и отмерили куски лески, напротив стволов на всякий случай положили булыжники, как дополнительный предохранитель. Теперь оставалось только в случае опасности растянуть леску, взвести пружину, которая толкала гвоздь внутри обрезка трубки от какой-то антенны, расположенной напротив капсюля. В качестве пружин использовались тонкие стальные пластины от какой-то неведомой мне корабельной хреновины – Иваныч приволок из ЗИПа. На ночь все-таки решили ставить самострелы на боевой взвод, а с утра снимать. Затем рядом с домом уложили бревна, изобразив несколько невысоких брустверов. Когда стемнело, пришли мальчишки с развалин, которых я сразу проинструктировал по безопасности и временно запретил ходить по определенным местам, объяснив почему. Бима на ночь тоже решили привязывать, он привык вольно бегать по окрестностям, не дай бог, растяжку сорвет.

После волны. День 82-й

Рано утром отправились за сопку, прихватив с собой еще три изготовленных самострела. Отошли примерно на километр и дугой по склону сделали несколько сигнальных отрезков и установили на возможных тропах самострелы, сразу поставив их на боевой взвод. В местах установки сделали специальные метки, чтобы потом самим не попасться. Вернувшись домой, сели завтракать. Утренняя вахта была Светина, и она успела напечь пирожков с зеленым луком и яйцом. Я успел съесть только один пирожок, как раздался приглушенный хлопок, и со стороны пирса вверх взмыла ракета.

– Ну вот и дождались, – констатировал Иваныч, потянувшись за дробовиком.

– Дети, в подвал, Света, в доме… Пошли, Иваныч, рацию не забудь, – протараторил я скороговоркой, на ходу цепляя на себя свой пояс и хватая карабин.

План обороны у нас уже был оговорен, и Иваныч, выскочив со двора, пристроился за бруствером у ворот, Света укрылась прямо в доме, ну а я побежал мимо родника, к месту погребального костра, там почти у кромки воды я сложил пару бревен, подготовив позицию, с которой хорошо просматривалась дорога и пирс. Бежал пригнувшись и, достигнув своей позиции, рухнул за бревна. Достал бинокль, высунулся аккуратно, посмотреть в сторону пирса и увидел следующую картину – уже знакомый «обшарпанный», теряя ход, волочил за собой на буксире две шлюпки, в которых я разглядел по четыре человека. В обоих шлюпках оружие было только у одного, остальные держали в руках кто нож, кто небольшую дубинку или кусок цепи. На «обшарпанном» уже старые знакомые, плюс еще один мужик с небольшим топориком в руках, «молодой» действительно держал в руках какой-то пистолет, а «вооруженый» таковым и остался, я разглядел оружие – какая-то «помпа», не слишком длинная.

– Ну что там? – послышался вызов рации.

– Сработала твоя придумка с тросами, Иваныч, ход потеряли, суетятся сейчас у кормы.

– Ладно, пусть посуетятся, понервничают. Может, ты их того… пока они суетятся.

– Нет, Иваныч, к карабину у меня патронов не так много, да и не снайпер я, метров сто пятьдесят до них, они до пирса примерно полста метров не дошли. Вот на дороге я их хорошо достану, но сначала пусть мимо самострелов прогуляются. Огнестрельных стволов я всего три насчитал, остальные с холодным.

– Ну, как знаешь, ждем, значит.

– Ждем, – согласился я.

Тем временем «сынки» разобрались с причиной остановки, но снять запутавшийся пятимиллиметровый тросик с винта было, мягко говоря, проблемой, которую «гости» решили, достав две пары весел. Как-только они достигли пирса, «молодой» начал махать руками и давать указания.

«Ага, значит, он у них за босса», – подумал я.

Выполняя команды старшего, двое побежали вдоль дороги, немного углубившись в лес, трое во главе с «вооруженным» пошли направо, то есть прямо на меня. Остальные семеро внаглую зашагали вверх по дороге.

Дослав патрон, я аккуратно положил ствол поверх бруствера и совместил мушку и целик на голове «вооруженного», они меня не видят, идут в полный рост и о чем-то болтают. Не могу… Что-то не дает мне выстрелить в человека, пусть и плохого… Сполз за бруствер, лег на спину, удерживая на груди карабин и пытаясь выровнять дыхание… Уже слышны их голоса и дикое ржание, такое ощущение, что они как будто знают, что никто их не будет останавливать, а недавнее «недоразумение» только подстегнуло их азарт и любопытство… Правильно, «не стреляли сразу, значит, и сейчас стрелять не будут», так они думают, наверное.

Бум! – раздался громкий хлопок со стороны дороги, и сразу же чьи-то отчаянные крики понеслись по всему поселку.

«Ну вот и на самострел нарвались», – подумал я.

Бум-бум, – подряд два раза разнеслось снова.

– Иваныч, что там у тебя? – сделал я вызов.

– На дороге двое корчатся, и в подлеске справа сработало, хрен его знает, что там, мне не видно. Ты почему не стреляешь?

– Не могу, Иваныч…

– Ты что, совсем охренел? Они идут нас на фарш пускать, а он не могу… Бля! Там дети и Светлана в доме, что с ними будет?

Не знаю, что на меня подействовало больше, матюги Иваныча или мысль о том, что эти «сынки» доберутся до Светланы и детей, но я высунулся снова из-за бруствера и столкнулся взглядом с «вооруженным»… расстояние между нами было не более 15 метров…

Бах! – «вооруженный» выстрелил в меня «от бедра» не прицеливаясь. Я припал к земле и, высунув ствол из-за бруствера, выстрелил несколько раз… куда-то в сторону противника, поднялся на колено и увидел, что двое отползают за ближайший валун, а «вооруженный» бежит к дому. Мудрствовать не стал, прицелился ему в спину и выстрелил… один раз… у него как-то подкосились ноги, он пробежал еще пару шагов и рухнул. Я встал в полный рост и застрелил двух отползающих, на последнем затвор откатился назад, достав из подсумка на поясе снаряженную обойму, загнал еще десяток патронов в магазин, быстро не получилось – руки тряслись.

– Иваныч, троих снял.

– Давно бы так, а «мои» что-то залегли. Двоих самострелом точно посекло.

– Сейчас я их побеспокою, иду к дороге.

Я услышал, как Иваныч выстрелил три раза, и после этого двое из нападавших стали где ползком, а где перебежками отступать к пирсу.

– Сергей, уходят! – зашипело в рации.

«Далеко не уйдут», – подумал я, присел на коленки у поваленного дерева и положил карабин на ствол дерева. Почему-то стрелять хотелось именно на поражение, так чтоб сразу наповал. Разбираться потом с «подранками» что-то не хочется. Выцелить первого мешали завалы и руины у дороги, а вот второй укрылся неудачно, точнее он удачно укрылся от Иваныча, но не от меня. Выстрелил ему в голову, подорвался и перебежал почти по кромке воды, чтобы не дать возможности другому сориентироваться, зашел с тыла, и выстрелил еще раз… почти в упор.

– Иваныч, что там с теми, которые в лес забежали?

– Не знаю.

– Сейчас подойду к тебе.

Я вернулся той же дорогой, дошел до дергающегося в предсмертных конвульсиях «вооруженного», подобрал оружие – какой-то импортный дробовик, проверил карманы… негусто: 4 патрона 12-го калибра, складной нож и одноразовая зажигалка. Проходя мимо родника, попил и затем вылил себе на голову пару кружек воды.

Иваныч держал оборону с комфортом, присев на перевернутое ведро и положив дробовик поверх бревна, он водил стволом, всматриваясь вниз по дороге. Он заметил меня и махнул рукой, подзывая.

– Ну, что у тебя тут?

– Да вот, лежат, не шевелятся. Думаю, может, сходить проверить?

– Не, Иваныч, сиди пока, наблюдай, я в лес зайду, проверю.

– Хорошо, кричи, если что.

Я показал ему на рацию, в стиле «Семен Семеныч».

– Ну вот в нее и кричи, – поправился Иваныч.

Углубившись в лес, я пригнулся и аккуратно начал пробираться к месту, где ставил самострелы. Мини-просеку от пролетевшего большого заряда дроби в широких ветках папоротника я увидел сразу, и рядом в пропитавшейся кровью одежде по левому боку лежал и часто и прерывисто дышал, периодически сплевывая красную пену изо рта, молодой парень, 25 лет, не больше. Он увидел меня и вытянул руку, вроде как закрылся от солнца.

«Мда… не жилец», – подумал я, присел на колено, оглядываясь и прислушиваясь. Где-то в стороне хрустнула ветка, 15 метров, не дальше. Сняв с плеча трофейный дробовик, развернулся в сторону хруста. Точно, что-то мелькнуло в кустах.

Ба-бах… Ба-бах… выстрелил я в том направлении и сразу услышал неистовый вопль. Поднялся и медленно зашагал в направлении крика, оглянулся на парня… он был уже мертв. Второго я задел совсем чуть-чуть, но в левую лопатку и в шею, он лежал скорчившись, зажав одной рукой шею, из которой с пульсацией сквозь пальцы интенсивно текла кровь, а второй рукой с ножом он размахивал впереди себя, скуля и бормоча что-то невнятное себе под нос.

– Вот на что вы надеялись? Придурки… – спросил я его, подойдя на пару метров.

– Ссссууккааа…. – прошипел он в ответ.

Дослав в трубчатый магазин дробовика четыре патрона, я молча выстрелил ему в сердце… в упор.

Вот так закончилась наша первая битва… без криков «Ура» и прочего… Мы, как звери, защищали и охраняли территорию своей стаи, то есть просто убив конкурентов. История и потомки рассудят, плохо это или хорошо… сейчас главное у кого ружье.

Светлана и дети оставались в доме, пока мы с Иванычем занимались «уборкой». Перетаскали все трупы в одну из шлюпок, на которой прибыли нападавшие. Двое были еще живы, и мы с Иванычем «тянули спички» на то, кто их будет успокаивать. Короткая досталась мне… проклиная случившееся и этих всех «сынков», сделал дело ножом, сдерживая тошноту при хрусте плоти под лезвием, «успокоил» обоих в сердце… Потом пробили дно в шлюпке ломиком, отбуксировали ботом к месту, где более сильное течение, и отпустили. Я лишь украдкой прошептал: «Прости, Господи». Потом прошли и сняли все самострелы, от греха, но далеко убирать не стали, отложил их на перезарядку, на потом. Сложили все трофеи из шлюпок и «обшарпанного» у пирса. Вообще, было такое ощущение, что этот «десант» был неким актом отчаянья, то есть особо ценного мы не обнаружили ничего. Была еда, а именно: несколько вариантов круп в мешках, початый ящик тушенки, рыбные и овощные консервы, сахар, мука и соль. Кое-какое тряпье и бытовые принадлежности, как будто они взяли «билет в один конец». В «обшарпанном» стояло три бочки с соляркой, две пустые, одна полная. Трофейное оружие тоже экзотика – пятисотый «Моссберг», четырехзарядный помповик. У Мишки такой был, который он купил больше для понтов и, естественно, для самообороны, хотя в прошлом мире самооборона равно статья, 105-я вроде. У «молодого» действительно был пистолет… пистолет Марголина. В юношестве довелось из такого пострелять в досаафовском тире… отдал пистолет Иванычу, все ж его трофей, и аж 26 патронов калибра 5,6. И третьим «оружием» оказалась воздушка МР512 со жменькой пуль-воланчиков – оставили детям, путь тренируются.