Текст книги "Принцип зеркальности"

Николай Романецкий
Принцип зеркальности

Если чародея, члена Колдовской Дружины, волшебника предвысшего ранга квалификации, рано поутру поднимает из постели специальный курьер от Кудесника с приказом срочно прибыть в министерство ратных дел, в кабинет принципала Бронислава Грома, это означает лишь одно – оного чародея ждет срочная командировка. Поэтому Антон вошел в кабинет принципала, будучи полностью готовым – с саквояжем и колдовским баулом в руках и решительностью в душе́.

Бронислава Грома он знал еще со времен сыска, связанного с неправильной работой БМ-заклятья и выведшего Антона на ключградского недоучку Горимира Каморника.

– Здравы будьте, сударь!

– Будьте и вы здравы, чародей! – Гром приглашающим жестом указал на стул.

Антон сел.

Как и в прошлый раз, принципал угнездился в кресле по другую сторону стола. И разговор начал со знакомых слов.

– Вот с какой целью я призвал вас, чародей… В прифронтовом районе происходят странные события. Складывается впечатление, что в Орске предпринято активное действие вражеских подстрекателей. Наши люди доносят, что в городе зреет недовольство политикой Великого князя Словенского. Некоторые горячие головы договорились до того, что правильнее будет сдать город ордынцам. Причем все эти процессы приобретают массовый характер. Сей факт позволил сделать вывод, что в Орске противник активно применил некое заклятие, действующее одновременно на большие группы людей. Полагаю, такая информация не вызовет у вас сомнений, чародей. Вам надо немедленно отправиться в Орск и на месте разобраться с происходящим.

Антон согласно кивнул. Впрочем, одно сомнение у него появилось, и он собрался его выложить.

Однако Бронислав Гром опередил чародея.

– Разумеется, – сказал он, – если в Орске открыто появится волшебник предвысшего ранга, это немедленно насторожит противника. Скорее всего, активные магические действия с его стороны прекратятся и не возобновятся до тех пор, пока вы не покинете город. Но в княжестве не так много волшебников столь высокой квалификации, чтобы мы могли держать вас там бесконечно долго. Поэтому решено отправить вас туда инкогнито, под чужим именем. С руководством Колдовской Дружины задание согласовано.

Антон снова кивнул, поскольку спецкурьер Кудесника не мог пожаловать к чародею без ведома самого славы Колдовской Дружины.

– Ваши новые документы готовы, – продолжал принципал. – Можете немедленно получить их в специальном отделе. Вам уже заказан билет на экспресс «Южный Урал». Отправление – завтра утром с Оренбургского вокзала. Все необходимые приказы отданы. В Орске вас встретят. Вопросы есть?

Вопросов не было. Зато было нарастающее ощущение, которые принято называть франкским выражением «дежа вю».

* * *

Минуло двое суток. Умчавшийся с берега седого Волхова экспресс заведенным путем прикатил к не менее седому Уралу.

В Орске Антона встретил местный представитель министерства ратных дел, и ощущение дежа вю только усилилось. В купе ввалился знакомый высоченный широкоплечий воевода, тот самый, обладатель широкоскулого лица, намекающего на ордынскую кровь, длинных усов и голубых глаз.

Он и глазом не моргнул, увидев Антона.

Встретились двое совершенно незнакомых государственных людей…

Однако Антону показалось, что воевода недоволен тем, что ему приходится вновь встречаться со старым знакомым.

Впрочем, старому знакомому было глубоко начихать на недовольство встречающего…

Они предъявили друг другу документы, после чего Антон подхватил саквояж и колдовской баул и покинул вагон.

Вышли на площадь, сели в экипаж, поехали.

Орск все так же не производил впечатления прифронтового города – на улицах толкалось полным-полно штатских, и по-прежнему встречались даже мамаши с детьми… Но в воздухе висело явное напряжение, от которого ощущение дежа вю сразу испарилось.

Хотя сопроводил воевода прибывшего столичного волшебника к новому старому знакомцу – представителю министерства государственной безопасности Всеславу Кошке.

– Здравы будьте, чародей! – сказал тот, и в голосе его прозвучало откровенное недовольство. Как будто Антон наступил ему на мозоль…

Тем не менее Кошка работал по-прежнему грамотно и делал неглупые выводы.

До прибытия столичного гостя он многое сумел. Кое-кого задержал и допросил. Кое за кем установил наблюдение. Но у него по-прежнему не было в подчинении волшебников достаточной квалификации, чтобы его неглупые выводы оказались правильными. Он считал, что в городе работают вражеские пропагандисты, снабженные магической защитой и именно по этой причине местные словенские мужи не способны их разоблачить.

Это было логичное объяснение. Но Кошка ошибался.

* * *

Антон понял, что местный представитель министерства госбезопасности ошибается, сразу, как только прошел по городским улицам с включенным Зрением.

Все таки волшебник предвысшего ранга – не чета орским членам Колдовской Дружины!..

Никаких вражеских пропагандистов в городе не имелось. Имелось магическое воздействие на жителей, предпринятое ордынскими волшебниками.

Материальными носителями заклинания оказались фонарные столбы на улицах Орска. Это была хитрая задумка – подавляющее большинство дееспособных жителей ежедневно проходило мимо фонарей, и им нечем было защититься от воздействия…

Понятно теперь было и недовольство местных принципалов по отношению к столичному гостю. Ведь они тоже подвергались воздействию заклинания. И только чувство долга сдерживало их…

Но о мерах, противодействующих врагу, все равно следовало советоваться с Кошкой.

* * *

Когда Антон рассказал об истинной причине происходящего с местными жителями, представитель министерства госбезопасности сразу перестал быть недовольным:

– А вы, чародей, можете отыскать того, кто использует такое заклинание?

– Конечно, – улыбнулся Антон. – Энергия заклинания постепенно рассеивается, оно теряет свою силу. И потому его приходится периодически обновлять. Во время обновления мы вполне можем поймать вражеского волшебника.

Кошка некоторое время размышлял, почесывая затылок.

– А как часто проводится обновление? Я это к чему… Боюсь, мои орлы не способны справиться с вражеским волшебником. Им может потребоваться ваша помощь. Вы надолго к нам прибыли?

Его опасения были понятны. И вполне справедливы, потому что местные «орлы» и в самом деле были малоквалицированными для магической схватки с врагом. Постановка подобного заклятия – выше их сил. Именно потому они и не смогли обнаружить его. А значит, ордынец явно сильнее, им его не взять…

С помощью же чародея предвысшего ранга они, разумеется, справятся!

Но у Антона появилось совсем другое предложение.

– А след ли нам вообще брать ордынца, принципал? Возьмем одного – пришлют другого. Мне кажется, надо поступить иначе. Я способен, использовав принцип зеркальности, обратить действие заклинания. Вместо ненависти к властям оно будет действовать в противоположном направлении, обращая ненависть на врага. Ордынский волшебник, наложивший заклинание на фонари, такую деформацию, произведенную мною, открыть не способен. Таким образом, он будет по-прежнему выполнять свое задание, даже не догадываясь, что льет воду на нашу мельницу.

Кошка некоторое время раздумывал. Наверное, прикидывал меру своей ответственности за предлагаемое решение проблемы. Однако мера его ответственности была мала по сравнению с мерой чародея, сделавшего предложение…

– Хорошо, я согласен.

– Вот и прекрасно. Думаю, на работу со всеми заколдованными фонарями мне потребуется двое суток. Так что послезавтра наши проблемы будут решены.

* * *

На работу и в самом деле потребовалось двое суток.

Потом Антон снова явился в кабинет Кошки и доложил о завершении работы.

– Отменно, чародей! Весьма отменно! Теперь нам след составить отчет. Полагаю, мы должны подготовить его вместе. Чтобы наши доклады вышестоящим принципалам совпадали.

Он все-таки опасался своей меры ответственности.

– Но вот что пришло мне в голову. – Кошка мечтательно поднял глаза к потолку. – Вот если бы ненависть можно было превращать в любовь.

И тут Антона словно Перунова стрела поразила.

О Сварожичи! А ведь этот мелкий принципал узрел самую суть!..

О Сварожичи! Попавший в сети собственной самоуверенности, он, Антон, совершенно забыл, что принцип зеркальности имеет, кроме первого порядка, еще и второй…

И если применить к открытому ордынцами заклинанию принцип зеркальности второго порядка, то получится… получится…

Надо было срочно обдумать последствия собственной недальновидности.

– Вот что я думаю, принципал… Давайте-ка обождем денек! Посмотрим, что у нас получилось. Как работает обращенное заклинание… Чтобы не сесть в лужу с преждевременным рапортом об успехах…

Разумеется, предложение пришлось Кошке по душе. Мера ответственности есть мера ответственности!

* * *

Сутки даром не прошли. На следующий день Антон пришел к принципалу, уже зная, как исправить совершенную ошибку.

Кошка тоже времени даром не терял.

– Что ж, чародей… Мои люди пылают ненавистью к врагу. И в городе обстановка совершенно изменилась. Все готовы вести войну до победного конца, невзирая на трудности военного времени. – Он встал из-за стола и пожал Антону десницу. – Так что можно заняться отчетом.

– Совершенно с вами согласен, – сказал Антон. И применил заклинание на ограниченную амнезию.

Конечно, он совершал преступление. Но еще большим преступлением стало бы убийство. Хотя именно убийство Кошки стопроцентно решало возникшую проблему. Ведь заклинание на амнезию можно снять. Это способен сделать любой волшебник высшего ранга. К примеру, Кудесник…

Так что надежнее всего было бы Кошку именно убить. Но почему этот мелкий принципал должен пострадать из-за ошибки чародея, не продумавшего последствия своей работы?

Впрочем, главное в том, что убийство непременно вызовет начало сыска по этому преступлению. И вероятность, что чародея выведут на чистую воду, намного увеличится. Так что обойдемся амнезией…

Через несколько секунд представитель министерства госбезопасности ничего не помнил о первоначальном предложении чародея.

– Что я должен написать в отчете? – спросил он, потому что столичный гость не посвятил его в содержание мер по противодействию работе вражеского волшебника.

– Напишите, что враг применил заклинание, порождающее в наших людях чувство раздражения и что это беспричинное раздражение по законам психологии перерастает в недовольство. А когда конкретного повода для этого чувства нет, оно чаще всего превращается в недовольство властью. Я просто ограничу действие наложенного ордынцами заклинания двумя вершками. На таком расстоянии заклинание подействует разве что на комаров да мух. Мое вмешательство противник обнаружить не способен. И, таким образом, будет уверен, что по-прежнему вносит смуту в умы наших граждан. Пусть и впредь расходует магические силы понапрасну.

Кошка кивнул и улыбнулся. Предлагаемые меры противодействия ему определенно понравились.

* * *

Еще через двое суток Антон сел в вагон экспресса «Южный Урал» и укатил в Новогород.

Это время ему понадобилось для того, чтобы и в самом деле ограничить действие вражеского заклинания.

Ибо оставлять заколдованные фонари в прежнем состоянии означало все-таки рисковать, что кто-нибудь разберется в случившемся.

Волшебники высоких квалификаций прекрасно владеют принципом зеркальности. Как первого, так и второго порядка.

Принцип зеркальности первого порядка, примененный к заклинанию на ненависть к своим властям, превращается в заклинание на ненависть к противнику.

Принцип же зеркальности второго порядка, примененный к заклинанию на ненависть к своим властям, превращается в заклинание на любовь к своим же властям. На любовь слепую и всепрощающую. Очень похожую на патриотизм…

Подобная любовь, чем бы она ни вызывалась, всегда толкает предмет любви на слишком большие вольности. Вольности же в политике всегда заканчиваются одним и тем же – социальным потрясением. Так было всегда…

Только потрясения нам сейчас и не хватало.

Поэтому Антон никогда и никому не скажет правды о том, что происходило в славном городе Орске.

Иначе вышестоящие принципалы непременно начнут искать заклинание на принудительно внушаемый патриотизм. И непременно его откроют – в конце концов, в княжестве есть и волшебник высшего ранга. Кудесник Остромир, глава Колдовской Дружины, самый сильный из нас… И он лоб расшибет, а справится. Значит, ему не след давать повода заняться поисками такого заклинания.

Патриотизм вырастает из уважения к государству и питается именно оным уважением. Слепая же любовь, вбитая в человеческую душу магической дубиной, – в исторических масштабах, слишком слабый оплот стабильности государства. Рано или поздно наступит похмелье, и тогда…

Ненавидеть же врага местные жители станут и безо всякой магической дубины.

Вот только теперь появилась еще одна проблема. Когда придет время нынешнему Кудеснику уйти из жизни, весьма вероятно, что место его займет именно Антон. И не пожелает ли он сам воспользоваться этим заклинанием?

Идеальным бы решением было напустить ограниченную амнезию на себя. Но на это не способен даже Кудесник.

И потому с полученным знанием придется жить. В конце концов у всякого государственного мужа есть свой скелет в шкафу…

В общем, будет время – будет и пища… А пока мы голову над возникшей проблемой ломать не станем. Подумаем лучше о благодарности руководства за выполненное задание!

И Антон удовлетворенно потер руки.