Электронная библиотека » Николай Туканов » » онлайн чтение - страница 4


  • Текст добавлен: 11 ноября 2017, 11:21


Автор книги: Николай Туканов


Жанр: Боевое фэнтези, Фэнтези


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Пурхелия, увидев, что гоблин от усердия высунул язык и пишет с затуманенными глазами, словно обкурился травки, понизила голос и незаметно подошла к книгочею. Увидев вместо своей лекции голого гобла под наследницами знатнейших эльфийских семей, обосновавшихся в Эркалоне, магичка умолкла на полуслове. Кархи почувствовал чужой взгляд и поднял глаза. Потом быстро захлопнул тетрадь и смущенно улыбнулся.

– Я потомственный художник, портретист, теперь вот алхимию учу, чтобы краски новые придумать.

– Ваши картинки и так расхватают, – заметила пришедшая в себя Пурхелия. – Советую вам бросить занятия алхимией и всерьез заняться э…, живописью.

– Чистое искусство сейчас никого не интересует, – скромно заметил гоблин. – Приходится реализм бытия разбавлять беспощадной натурой. Магичка, сраженная бытием изо рта гобла, опять замолчала. Потом буркнула:

– Натуры у вас – хоть отбавляй! – и пошла назад к стойке лектора.

– Теперь нас точно никто не заподозрит, – шепнул Кархи лыбящемуся приятелю. Остальные студенты мало что поняли из разговора и недоуменно перешептывались.

– Вернемся к лекции, – повысила голос Пурхелия. – Как я сказала, магические потоки, будучи замкнуты в контурах ритуальных фигур, позволяют… Магичка, в тысячный раз повторяя бестолковый набор сведений, внимательно изученный ученым советом, и признанный безопасным для чтения студентам немагических специальностей, нет-нет, да посматривала в сторону гобла и тролля. Парочка усердно занималась умственным трудом. Тролль листал книжку, хмурился, ухмылялся, удивленно поднимал брови и задумчиво чмокал. Кархи методично раздевал глазами наследницу торговой империи "Тысяча и одна трава из эльфийских лесов" и не спеша водил пером по тетради.

Остальные студенты слушали ее с оловянным взглядом, девушки тихо шептались. Беднейшая часть слушателей сосредоточенно записывала бред пьяного мага, как называла эти лекции для алхимиков сама Пурхелия, и вздыхала, заранее представляя сдачу экзамена. К чести магички, действительно учившихся студентов она никогда не заваливала, во всяком случае, на пересдаче. Остальным лоботрясам предстояла неприятное и унизительное испытание, когда член ученого совета и заместитель заведующего кафедрой теоретической стихиальной боевой магии, госпожа Пурхелия, прозванная студентами Щукой, вовсю изощрялась в хитроумных вопросах и ехидных до боли в печенках комментариях ответов на них перед почтенными магами и при огромном стечении студентов других факультетов. Даже прекрасно зная, что Академия ни за что не исключит приносящего золотые горы осла или ослицу за вопиющее невежество и глупость, богатые и знатные оболтусы ждали ее экзамена как крестьяне – мытаря. Учитывая, что помимо главного экзамена, вскоре предстоял промежуточный зачет, тоже публичный, популярность Пурхелии находилась на уровне ниже выкуренного косяка.

Урр-Бах широко зевнул, потом неожиданно встретился взглядом с заканчивающей лекцию магичкой и поспешил захлопнуть рот. Лекторша сильно напоминала ему Бешеную Молнию, воспоминания о которой были не самыми приятными, и тролль совсем не горел желанием разозлить еще одну бабу с магическими способностями и длительным недостатком мужского внимания. Гоблин тоже зевнул, лениво захлопнул тетрадь и зачесал подмышкой. Учеба ему понравилась. Если удастся сварганить древнеэльфийское зелье, то одна из картинок в его тетрадке точно станет реальностью, причем очень и очень страстной.

Тролль сложил книжку и газету в сумку, достал из нее последний номер "Один эльф сказал" и еще раз пробежал глазами подробную биографию убитого Хейлора. Покойный опровергатель устоев в живописи четверть века назад на несколько лет выпал из поля зрения публики, породив кучу слухов о своем отсутствии. Большинство биографов сходилось на мнении, что великий художник странствовал по Каэре, совершенствуя технику десяти пальцев и впитывая впечатления, которые потом выплескивал на свои шедевры.

Сам Урр-Бах подозревал, что Хейлор скорее всего никак не мог выйти из жестокого запоя, в периоды безденежья периодически гоняясь за белками и прочими лесными зверушками, а после вытирая руки о холсты, которые потом стали сокровищами современной живописи. Урр-Баху весьма кстати попалась эта статья. Мысль о небольшой, картин на десять, серии шедевров начинающего Хейлора под названием "Башни Эркалона" не давала троллю покоя. Технику одного пальца Урр-Бах вполне освоил и горел желанием осчастливить обеспеченных эркалонцев найденными полотнами знаменитого мастера. Неплохо было бы найти опытного посредника, сведущего в живописи, знакомого с художниками и, главное, богатыми клиентами. За солидный процент можно было надеяться пристроить шедевры и заработать немного золота, весом хотя бы с крохотного Кархи, который сейчас интересовался у одного из студентов, когда начнутся лабораторные занятия по алхимии. Заодно он разузнал, как зовут прелестниц, которым посчастливилось попасть в его тетрадь.

– Учиться варить зелья будем послезавтра, причем весь день, – сообщил гоблин напарнику. – Завтра какая-то муть по философии, архитектуре и три…, да, целых три гонометрии. Ты знаешь, что это такое? Похоже на тройную перегонку, неужели еще одна лабораторная?

– И знать не желаю! Я завтра начинаю расследование, – многозначительно сказал Урр-Бах. – Хватит с меня астральных квадратов, ритуальных проекций и прочей ученой дури. – Мы здесь не для этого.

– Маскировка тоже необходима! – горячо возразил гоблин. – Ты, давай, начинай действовать, а я пока прикрою наши тылы.

– Не учуди только, магичку чуть удар не хватил, когда увидела твои "записи".

– Ничего страшного, тетка будет тайком радоваться, что нарисовали не ее, – гоблин сострил рожу группе студентов, смотрящих на него. – Эй, парни, не хотите хлопнуть по кружке "Третьего глаза" за знакомство?

Студенты неуверенно переглянулись. Одеты они были небогато, если не сказать очень скромно. Способные дети ремесленников, которые, сдав сложные экзамены, смогли поступить на алхимический факультет. Большую часть свободного времени они подрабатывали на факультете, обеспечивая чистоту и порядок в многочисленных лабораториях, хранилищах ингредиентов. Вскоре им предстояло стать младшими ассистентами уважаемых алхимиков, значительно облегчив себе материальное положение. Стоимость обучения напрямую зависела от успеваемости, и способный студент из простонародья мог практически не платить за обучение, зарабатывая себе на пропитание в стенах Академии. Правда, в договоре обучения внизу было прописано, что в случае острой необходимости государство могло призвать алхимиков на службу или обязать изготовление зелий из предоставленных материалов, но за последние сто лет такое случалось всего несколько раз во время недолгих конфликтов с соседями. Противостояния были так скоротечны, что лечебные зелья не успевали дойти до армейских лекарей и всплывали на рынках всех близлежащих стран, не говоря о эркалонских. Через год цены на продукцию алхимиков вновь ползли вверх, компенсируя понесенные убытки.

Кархи подошел к мнущимся студентам и заговорщицки проговорил:

– Мы угощаем. Где у вас самая приличная пивнушка?

– "Старая реторта" через две улицы от Академии, – ответил вихрастый полуэльф. – Что такого увидела у тебя в тетради Щука? До конца лекции в себя не пришла.

– Гоблинскую письменность, – небрежно ответил Кархи. – Не будем о пустяках, ведите нас в "Реторту", тебя, кстати, как зовут?

– Ингельм, – представился полуэльф. – Это Фирс, Строр, Пиршид и Кросс.

– Меня зовите Урр-Бахом, – тролль внимательно посмотрел на временных сокурсников. – Кархи, бросай пялиться на девчонок, дыры протрешь на их костях.

– Я просто смотрю, – гоблин показал зажатый золотой компании и растянул губы в широкой улыбке. – Мой вулкан в горле погасит только кувшин хорошего пива. Чего стоим?


Урр-Бах не возражал против выпивки, которая позволяла ему завести знакомства и при случае получить необходимые сведения о преподавателях. С первокурсников много не возьмешь, но учатся они все равно дольше, и уже должны познакомиться с главными сплетнями о преподавателях. Вряд ли преступник был алхимиком, однако знакомство со студентами из магических факультетов тролль решил оставить на потом, переложив эту обязанность на Кархи. Ему не привыкать молоть языком. Урр-Бах только сейчас понял, что расследование может затянуться, как минимум, на несколько месяцев. Сертоний умолчал о масштабах поиска артефакта. Напарникам предстояло узнать о членах Ученого Совета, возглавлявших факультеты, их ближайших доверенных помощниках и влезть в непростую кухню взаимоотношений между ними.

Когда компания подошла к неказистой пивной с приколоченной ржавой ретортой над щелястой дверью, тролль, нагнувшись, прошел в помещение. Длинный узкий зал с давно требующей замены обстановкой и публика, наполовину состоящая из студентов, а другая – из эркалонцев со скромным достатком довершала картину недорогой забегаловки.

– Пиво здесь варят свое и оно весьма неплохое, – сообщил Ингельм. – Еда приличная, если не брать соленую или вяленую рыбу.

– Заказывай! – Урр-Бах отодвинул скамью и сел за стол. Остальные расселись по сторонам от тролля и завели обычную малосодержательную болтовню.

На чужой счет полуэльф заказал столько, что вечно голодные студенты расправились с едой и выпивкой только к полуночи. Тролль больше помалкивал, говорил за них двоих Кархи. Обычные байки про преподов и забавных случаях на экзаменах Урр-Баха интересовали мало. Пиво и впрямь было неплохим, заказывать напитки покрепче тролль Кархи не разрешил. Простившись с напарниками на первом этаже общежития, новые знакомые, заметно покачиваясь, побрели к лестнице. Они жили двумя этажами выше.


Глава 2


Утром тролль привычно растолкал приятеля, еще раз велел ему не высовываться, и пошел на место преступления.

Кархи тоже недолго валялся в постели и поэтому вскоре уже подходил к зданию факультета Воздушной стихии, где, по словам Ирриселя, примостилась кафедра вербальной магии. Почему именно у воздушников, гоблин сообразил сразу, вспомнив старую загадку о том, что язык – бич воздуха. Сейчас Кархи хотел познакомиться с тем из этих бичей, что накропал "Эльфийский за неделю по методу полиглота и ассистента магистра вербальной магии Эркалонской Академии Магии Большого Косяка", и при возможности дать ему в ухо за доставленный конфуз по дороге в Сераз. Потом можно будет обмыть знакомство и попросить бесплатно улучшить произношение эльфийского.

Гоблин поднялся на второй этаж, нашел широкую дверь с роскошной двуязычной табличкой "Кафедра вербальной магии" на общем и эльфийском. Кархи поскреб буквы, убедился, что их позолота держится на совесть, и пинком открыл дверь.

– Ну, что, гобл криворукий, пришла к тебе смерть за твою халтуру! – весело поприветствовал Кархи всех, и осекся. На него вытаращились пятеро эльфов весьма преклонного возраста. Смерть давно стучалась к ним, но, похоже, никак не решалась лишить Эркалон последних знатоков древних магических практик.

– Долголетия всем и неутомимости в постели, – несколько смущенно поприветствовал по-эльфийски ученых мужей гоблин. – Где у вас прячется Большой Косяк? Зашел сказать ему, что его самоучитель никуда не годится.

– Юноша, поищи косяки в другом месте, – сурово ответствовал белобородый дед и встал из-за стола справа.

– Так вы и косячками балуетесь? – неприятно поразился Кархи. – Теперь понятно, из-за чего ваша книжка полна ошибок, а чтобы было все шито-крыто, прикрылись каким-то полиглотом и ассистентом. Что с простого гоблина взять? Как это у вас ученых называется, когда куча народу под одной умной статьей подписывается? Вспомнил, братская могила. Вы, вообще, имеете хоть каплю совести?! Из-за вашей халтуры я не смог жениться на приличной девушке и не посадил с ней священный дуб в Квирсале! Мое сердце разбито и требует дать в зубы этому ассистенту.

– О чем вы толкуете? – не выдержал второй эльф, с бородой пожиже и покороче. Кархи вытащил из котомки самоучитель и показал его остолбеневшим эльфам. – Хватит отпираться от своей халтуры! Вот, "Эльфийский за неделю по методу полиглота и ассистента магистра вербальной магии Эркалонской Академии Магии Большого Косяка". Ладно, Рхыз с вами, так и быть, прощу вас за вашу подлянку, если вы дадите мне исправленную копию книжки. Или вы вообще не собираетесь исправлять свои косяки? – Кархи подозрительно посмотрел на полиглотов. Эльфы впятером обступили гоблина.

– Юноша, разрешите полистать эту книгу, – обратился к Кархи самый длиннобородый эльф.

– Держи, папаша, только не делай вид, что видишь ее впервые.

Ученые мужи принялись листать труд неизвестного коллеги, и вскоре Кархи впервые в жизни увидел, как у эльфов встают дыбом волосы. Первым выдал себя самый молодой и горячий из них, на вид ровесник двоюродной бабки гоблина. Эльф принялся наизусть цитировать целые страницы самоучителя на эльфийском, а затем попытался бросить книжку в Кархи.

– Так это твоя работа? – гоблин ловко отвернулся от снаряда, схватил стул и от души огрел им драчуна. Тут еще двое эльфов ввязались в потасовку, не забывая сыпать знакомыми фразами. Кархи ловко уклонялся от рук ученых, опрокидывая мебель и тоже громко демонстрируя хорошее знание самоучителя.

Шум в кабинете стоял преизрядный, поэтому неудивительно, что скоро Кархи связали студенты под мудрым руководством высокого черноусого стихийника, прибежавшего из соседнего помещения, где он читал лекцию о боевых заклинаниях из области воздушной стихии. Гоблин сопротивлялся, вопил о наглой халтуре, требовал вернуть деньги и спрашивал имя настоящего автора "Разговорного эльфийского языка за три месяца", от которого за лигу несло добротной гоблинской работой. Не услышав ответа, Кархи обвинил ученых в воровстве и потребовал суда над шайкой эльфов.

Маг стихийник ничего не понял из этого бреда, а потому подошел к разбушевавшемуся Кархи поближе и с силой втянул воздух. На удивление, гоблин был трезв. Не желая тратить свое время на разбирательство с этим делом, профессор велел двум самым бестолковым студентам доставить гоблина к ректору и, осведомившись у коллег вербальщиков, все ли с ними в порядке, пошел дочитывать лекцию.


Каково же было удивление Сертония, когда почтенный заведующий кафедрой вербальной магии Руссилион пожаловался на бесчинство гоблина. Ректор велел ввести Кархи, выслушал версии обеих сторон, полистал самоучитель и решил, что сыщик прекрасно маскируется. Чтобы отвести от него подозрения, Сертоний сурово произнес:

– Рассмотрев данное дело, властью, данной мне Советом Академии, приказываю поместить студента Кархи в читальную камеру на неделю, дабы он осознал свое неподобающее поведение. А вам, многоуважаемый Руссилион, советую внести все необходимые правки в данный самоучитель и передать бесплатно по экземпляру во все издательства Эркалона, чтобы в дальнейшем все желающие изучить этот прекрасный язык могли не опасаться за правильность перевода. Я обязательно упомяну о вашей достойном всякой похвалы труде при встрече с королевой. Она непременно одобрит популяризацию языка ее далекой родины.

Сертоний проследил, как вербальщик с недовольным видом забрал самоучитель и побрел на выход. "Хоть толк будет от старых дубов, – подумал ректор, – не все же время перепечатывать высохшие фолианты в бесконечных статьях о теоретических возможностях вербальной магии. Да и королева будет довольна, что я занялся обучением ее языку среди простонародья". Магистр перевел взгляд на гоблина. Насупленный Кархи исподлобья смотрел на клиента. Сертоний холодно улыбнулся и приказал одному из присутствующих в комнате дежурных магов отвести провинившегося в камеру.


Вопреки ожиданиям гоблина, камерой называлась просторная и светлая комната этажом ниже кабинета ректора. Сопровождающий маг добродушно усмехнулся в густые усы и велел не грустить.

– Когда-то и я здесь отдыхал, – с ностальгией произнес маг. – Хотя с преподами не дрался, так, пошалили с друзьями в кабаке. Если надумаешь почитать, попозже принесут учебники по твоему курсу. На столе хватает бумаги, чтобы сделать нужные выписки, а с амулетом "Усердного писца" можешь попробовать написать и свой учебник, если с головой не в порядке. Кархи оживился и тут же взял со стола небольшой перстень с мелким сапфиром.

– Как его заставить работать? – гоблин начал с любопытством вертеть амулет.

– Сожми в ладони и подержи немного, большинство бытовых амулетов активируются подобным образом. Только не забудь, что за пятикратную скорость при письме придется расплачиваться болью в кисти и онемением пальцев. Почаще делай перерывы, а лучше, вообще им не пользуйся. У нас, магов, это считается дурным тоном, строчить как безумный переписчик на рынке. Магические труды пишутся после долгих размышлений, опытов, и скорость здесь неуместна. Кархи закивал.

– Кормить будут хорошо, все остальное найдешь в соседней комнате. И не пробуй сбежать – верный путь к отчислению.

– Мне тут нравится, – Кархи посмотрел в окно, плюнул на удачу вниз и сел за стол.

– Плеваться тоже не советую, слюну могут вернуть, да еще с каким-нибудь заклятием, – посоветовал маг. Гоблин вспомнил, где находится, и решил, что с этой привычкой лучше пока расстаться.

Когда дверь за магом закрылась, и снаружи опустился обычный засов, Кархи активировал амулет "Усердного писца" и с радостным изумлением убедился, что его рука с пером послушно выводит на листе все его мысли. Побаловавшись с пару минут за ходом своих мыслей, Кархи в очередной раз окунул перо в чернильницу и довольно разборчиво написал заголовок: "Удивительные приключения отважной девственницы в Эркалоне в поисках великой любви". Гоблин решил провести непредвиденный отдых с пользой и посрамить Бешеную Молнию с ее бездарными книжками про любовь.

Кратко описав прелести своей героини по имени Тинвириэль (жалкие два листа), Кархи милосердно быстро убил ее отца на дуэли, и недрогнувшей рукой отправил в могилу безутешную вдову мать и неожиданно заболевших чахоткой всех сестер. Потом чуток дал пострадать девушке из-за бедности, бессердечности жадных родственников, всеобщей грубости и неоцененной красоты, и поспешил познакомить ее с первым претендентом на ее чистое и наивное сердце. Баронет оказался слюнтяем и не понял, какое сокровище к нему попало, хотя все-таки довел дело до романтической ночи.

И тут у разошедшегося гоблина возникла проблема, он не знал, как именно закончил вечер баронет: галантно снял штаны и учтиво повалил Тинвириэль на кровать или наоборот, учтиво снял штаны и галантно повалил на кровать. С аристократками Кархи никогда так интимно не общался, и поэтому был в затруднении. Подумав, гоблин решил, что при желании учтивым может быть даже его кузен Тупая Башка, а он точно снимает штаны не один раз на дню. Поэтому, решил гоблин, галантность нужна аристократам скорее всего в постели.

После разработки подобной логической методы творческий процесс пошел у Кархи куда активней. Смятое перо в зеленокожей руке быстро бегало по листам дешевой бумаги, сноровисто и галантно роняя героиню любовного романа в объятия и постели знатных аристократов, великих магов и военачальников. Картины всех этих событий так ярко возникали в голове гоблина, что он скоро сдался и дописал еще три листа с восхвалением ее дивного тела и души. Для читающих по слогам на обложке была по памяти нарисована рыженькая студентка Академии в подобающей роману одежде (очень красивое фамильное ожерелье из розового жемчуга, изящные сандалии и бронзовый браслет с защитным заклинанием от нищих безродных насильников).

Кархи и не заметил, как сам увлекся куртуазными приключениями неописуемой красоты эльфийки. Красавица освободилась от власти своего создателя и начала вытворять такое, что Кархи не раз бросало в жар. Пару раз эркалонской девственнице удалось смутить даже гоблина до бледно-зеленого окраса, который чрезвычайно редко посещал Кархи за всю его короткую, но богатую на неловкие ситуации жизнь. Онемевшая от непривычной работы кисть положила конец самоистязанию будущего классика художественной литературы.

Деактивировав амулет (новое словечко как первый плод усердной учебы), гоблин отложил перо, с наслаждением потянулся и встал, чтобы размять затекшие мышцы. Рука после действия амулета сильно одеревенела и требовала отдыха. Кархи положил кусок кирпича на стопку исписанных страниц, чтобы завистливый сквозняк не выбросил его шедевр в окно, и пошел перекусить, благо, еду занесли весьма аппетитно пахнущую. К своему удивлению, гоблина совершенно не тянуло сделать пару глотков вина из небольшой, размером с бокал, бутылочки. Творчество требовало ясного ума, и гоблин с удовольствием подчинился, задействовав другую руку. Почерк сильно изменился, но остался вполне читабельным.

Тинвириэль вновь проснулась в роскошной кровати с балдахином и снежно-белыми атласными простынями, и приготовилась закатить очередной грандиозный скандал в порыве оскорбленной невинности. Кархи твердо верил, что без балдахина и атласных простыней с аристократами спят только уличные девки, которых пользуют в комнатах для прислуги, поэтому внимательно следил за всеми постельными принадлежностями воздыхателей героини и их чистотой.

◆◆◆


Пока Кархи собирался посетить автора самоучителя, Урр-Бах уже стоял возле музея, отдельно стоящего в стороне квадратного двухэтажного здания с высокими узкими окнами и приоткрытой дверью. Тролль, не колеблясь, открыл дверь со строго запрещающей это делать табличкой, и очутился в огромном зале с колоннами по периметру. Многочисленные маленькие столики, выстроенные в ровненькие ряды, составляли основную часть обстановки.

Урр-Бах подошел к ближайшему столику, на котором посверкивал рукоятью странный костяной ножик. "Кинжал для жертвоприношений разумных животных сиркийского шамана. Эпоха пращи и дубинок, двадцать семь веков до нашего времени. Осторожно, экспонат содержит остаточную магию неясного действия!". Тролль покачал головой, дивясь оружию из невообразимо далекой старины, и пошел дальше, гадая, кого мудрый шаман считал животными. При наличии щедрой выпивки ими легко становились представители всех рас, чему сам Урр-Бах не раз был свидетелем, работая вышибалой в кабаках.

На следующем столе красовался непонятный медальон с дымчатым кристаллом. "Стандартный охренительный талисман купцов периода распада Дамальской империи. Сделан двенадцать веков назад". Урр-Бах еще раз прочитал, уважительно посмотрел на слово "стандартный", и на всякий случай отошел подальше от столь мощной магии. Не успел он подойти к очередному экспонату, как его окликнули.

– Здесь запрещено находиться до особого распоряжения! Для кого висит табличка на двери? – низенький полный гном, возмущенно размахивая короткими руками, катился к троллю.

– Я только хотел посмотреть на украденную штуковину, – признался Урр-Бах, играя неоднократно и успешно испробованную роль недалекого громилы.

– Как можно увидеть то, что украдено? – удивился гномик. – Ты, вообще, кто такой?

– Студент, алхемию учу у вас, – признался тролль, наивно хлопая глазами. Он уже понял, что перед ним стоит друг Сертония, хранитель музея. Никто другой из гномов не вел бы себя как хозяин и в то же время глядел умными глазами.

– А-а, так тот самый тролль, – протянул гном. – Алхемию учишь, говоришь? И чем она отличается от обычной алхимии? Урр-Бах пожал плечами:

– Нам еще не рассказывали. А где тут штуку старинную сперли? Надо было на ночь капканы у двери ставить, чтобы никакая магия не помогла ворам.

– Еще один советчик, – не зло проворчал гном. – Здесь такие охранные заклинания стоят, что капкан выглядит детским ножичком рядом с ними. Ладно, идем, покажу, где эта штуковина лежала, и потом ты пойдешь дальше учить свою алхемию. Тролль довольно кивнул. Друг Сертония провел его в левый конец зала, где синяя шелковая ткань покрывала такой же столик.

– Вот здесь лежала та самая штуковина, которую украли, – объявил гном. – Чтобы ее засунули вору в задницу.

– В газете писали, что она большая, – возразил Урр-Бах, внимательно осматривая место кражи. Ничего особого он не заметил. Просто на одном из многих десятков столов исчез амулет. Не будь он таким древним, его бы и хватились не сразу. – Жаль, капкан не поставили, – тупо повторил тролль, решив, что делать здесь нечего.

– Может, когда-нибудь и поставим, – гном махнул в сторону выхода. – У меня полно дел и тебе пора идти на учебу.

– Меня самогон обещали научить гнать без сивухи, – радостно сообщил тролль, продвигаясь к выходу.

– Рад за тебя, сынок, я бы и сам от этого не отказался. Ну, все, иди. Тут Урр-Бах вспомнил про непонятный амулет и повернул к столику.

– От чего защищает этот охренительный талисман?

Гном близоруко прищурился и выдал на своем наречии нечто далекое от науки. Вытащив из кармана миниатюрную чернильницу с железным пером, он начал исправлять.

– Студенты, забери их демоны! – проворчал хранитель. – Придется теперь осмотреть все экспонаты. Ты, давай, беги уже, видишь, работы подвалило. Гном запер за Урр-Бахом дверь, которую уже несколько недель никто из учащихся и преподавателей не осмеливался открывать, видя предупреждение. Бестолковый тролль мог просто быть безграмотным, факультет алхимии теперь вполне мог принять и такого. Гном решил обрадовать при встрече друга Сертония новой сентенцией: как только алхимики стали получать золото не из тигля, а от богатых ослов, их наука начала превращаться в самогоноварение.


Сыщик медленно обошел здание по периметру, выискивая места, удобные для проникновения внутрь. Кроме окон других дверей не было. Тролль решил, что если понадобится попасть в музей, то лучше делать это через дверь, чтобы не схлопотать особо мощное заклинание. Дверь же используется каждый день, и ставить на нее что-то серьезное неудобно, иначе придется подолгу возиться у входа. Защитных заклинаний он особо не боялся, надеясь на защитный амулет.

Посетив музей, Урр-Бах окончательно убедился, что искать артефакт обычным способом бесполезно. Надежда быстро его найти не оправдалась. Нужно было заставить вора выдать себя. Приняв решение, тролль пошел на семинар по практической элементарной магии, которому почему-то отводился целый день раз в полмесяца.


Аудитория, в которую вошел Урр-Бах, размерами ничем не отличалась от обычного лектория, разве что вместо рядов сидений вокруг стула преподавателя в центре комнаты кругом стояли обычные табуреты. Преподаватели из других факультетов называли их насестами для бездарей, намекая на отсутствие магических способностей алхимиков. Практические занятия большей части студентов-алхимиков обычно прогуливались, благо, оценки были чистой фиктивностью и факультетом не учитывались.

Маги-стихийники, отбывающие часы у алхимиков, тоже не утруждались, если конечно среди бездарных не оказывалось симпатичной студентки. Мохнатый здоровенный тролль при всем желании не тянул даже на девушку, не то что красавицу, поэтому удостоился кислого взгляда молодого мага и занял табурет справа от усердно пыхтящего паренька с закрытыми глазами.

– С ним все в порядке, может к лекарю пора нести? – обратился Урр-Бах к преподу. Парень тут же открыл глаза и недовольно сказал:

– Не надо, я ману добываю.

– Чего добываешь? – тролль посмотрел вокруг табурета, но ничего не заметил.

– Магическую энергию накапливает, – вмешался маг. – Советую и тебе заняться этим.

Урр-Бах покорно закрыл глаза и тут же запыхтел загнанным лосем. Через пять минут у него закружилась голова и тролль решил, что теперь маны у него хватит на ближайшие двадцать лет. Тролль открыл глаза и уставился на мага. Тот в свою очередь с интересом смотрел на сыщика.

– Что-нибудь чувствуешь?

– Кожу лица покалывает, – неуверенно ответил Урр-Бах.

– Отлично, а теперь представь, что ты окружен ярким светом. Тролль опять закрыл глаза и вспомнил, как восходящее солнце било в глаза, когда он подростком гнал коров на пастбище.

– Угу, – буркнул Урр-Бах, чувствуя себя дураком.

– Теперь направь свет в тело, и пусть он течет от солнечного сплетения под грудиной в правую руку, и выходит из указательного пальца в виде шарика.

Урр-Бах, не открывая глаз, решил, что это последнее, что он делает здесь с закрытыми глазами, и если, когда он откроет их, на лице мага будет улыбочка, то энергия выйдет не через палец, а через целый кулак, и зайдет прямо в челюсть мага. Тролль натужился, гоня представленный свет к пальцу. Это оказалось непросто, пришлось как следует сосредоточиться. Изумленный вздох заставил его прервать занятие и открыть глаза. Теперь челюсть отвалилась у Урр-Баха – над его указательным пальцем висела крупная желто-оранжевая искра, излучая вокруг слабый свет.

– Поздравляю, у тебя есть слабенький магический дар! – искренне заявил маг, довольный как кот, заметивший бесхозную крынку молока. Сегодня он станет героем дня среди коллег и, пожалуй, единственным, сумевшим за всю историю Академии выявить дар у тролля, да еще и провести быструю инициацию.

– Это не опасно? – тролль с тревогой наблюдал за огоньком.

– Совершенно нет, можешь вызывать его, когда будешь искать ключи ночью.

Урр-Бах представил, как Кархи подбирает отмычку при свете его огонька к замку двери в доме подозреваемого, и повеселел. Не нужно таскать потайные фонари, следить, чтобы они не разбились, не кончилось масло, и не отсырел трут.

– А колдануть что-нибудь этакое? – тролль неопределенно махнул рукой, и искра погасла.

– Слишком слабый дар, – покачал головой маг, – чтобы светлячок не гас, нужно не забывать представлять, как энергия выходит из пальца в шарик. Две дюжины студентов молча глядели на чудо. Впрочем, все они были с таким же даром и не завидовали.

– Надо промочить горло, – прямо заявил Урр-Бах. Он благодарно поклонился преподавателю и пошел искать Кархи, чтобы похвастаться. Однако гоблин как сквозь землю провалился. Наконец, когда сыщик уже забеспокоился, его окликнул знакомый эльф, второкурсник Иррисель.


– Эй, верзила, твоего друга заперли в камере чтения за драку с преподавателями.

Пока тролль соображал, что за камера такая, где наказывают чтением книг, эльф рассказал все, о чем успел узнать из слухов. По ним, Кархи заявился на кафедру вербальной магии и начал требовать косячок, и какого-нибудь гоблина для раскумаривания. Не получив ни того, ни другого, напарник принялся ругаться по-эльфийски и крушить мебель.

– Все-таки, наверное, косячок выкурил перед этим или винца глотнул – заметил Иррисель. – Сейчас твой товарищ сидит в камере в башне ректора. Ничего страшного, через недельку его выпустят.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации