Текст книги "Плетение. Книга первая"

Глава 15

Спустя два дня, Ильта и Глау сидели в заведении Диггов, отдыхая после концерта. Затащить Ильту на этот концерт было идеей Глау, и, как ни странно, ей вполне понравилась и музыка, и исполнители.

– На мой взгляд, – говорил Глау – все эти желания Высших – чистой воды глупость. Иметь такую власть как та, которую дает Печать, и использовать ее таким образом… Не знаю как ты, а я бы использовал ее по другому.

Ильта приложилась к коктейлю на основе сока ариссы, и поинтересовалась:

– И как же?

Глау задумался.

– Смотри, мы знаем о том, что в твоих руках собирается вся сила мира. Неужели ее будет недостаточно для того, чтобы, к примеру, оживить умершего?

– Мы это уже проходили. Нельзя сделать мертвое живым. Максимум – магический конструкт, или нежить. Последнее, конечно, запрещено законом, но имея такую власть в своих руках – можно и плюнуть на условности.

– Ну, хорошо. Этот вариант закрыт. Но есть ведь и другой способ…

– Это какой? – заинтересовалась девушка.

– Можно было бы, к примеру, отправиться в прошлое и не дать человеку погибнуть.

– Интересная мысль – задумалась Ильта.

Глау закинул в рот орешек и потер щеку.

– Я бы так поступил.

– Потерял кого-то? – спросила Ильта.

– Каждый кого-то потерял. Я потерял своего друга. Единственного друга, который у меня когда-то был.

Некоторое время прошло в молчании, после чего она попросила.

– Расскажи мне про него.

Глау улыбнулся.

– Он был чудесным человеком. Старше меня вдвое. Мудрый наставник, хороший учитель и верный друг. Он помогал мне только тогда, когда видел, что самому мне уже не выбраться. Мой брат довольно часто влипал в неприятности, то с одними людьми, то с другими, а мне всегда приходилось его вытаскивать, и вот, как-то раз, он влип по крупному. Из-за долгов. Карточных долгов. Деньги у семьи водились всегда, но выдавались нам с ним довольно порционно, а те ребята ждать не хотели, и я отправился разбираться. Феллин, мой наставник, прознал об этом тогда, когда я уже ушел, и отправился следом за мной.

– И что было?

– Ну-у-у, я несколько переоценил свои силы. Считал, что если я в шестнадцать лет работаю на четвертом уровне силы, то мне море по колено, и я просто разметаю их всех. Глупость была несусветная, поскольку опыта в таких вещах у меня не было никакого. Меня спеленали «паутинкой», швырнули мне под ноги «заморозку», и не прошло и орта, как я был уже упакован по полной программе. Ребята поняли, что в отличие от моего брата я представляю довольно большой интерес, и за меня можно получить выкуп. А через половину прата – подоспел Феллин. Я в жизни никогда больше не видел, чтобы кто-то так применял магию. Во-первых, он замигал по округе не давая швырнуть в себя заклинаниями, да и просто уходя от пуль. Во-вторых, не знаю уж, что он там применил, но выглядело это наподобие фейерверка между ними всеми. А когда они принялись пританцовывать от того, что искры, попавшие на них, прожигали их одежду и продолжали жечь кожу – тут он прекратил мигать, и, небрежно так, стянул их вместе энергетическим арканом. Ребята взвыли, а он, для полного удовольствия, их парализовал и добавил «чесотки». После чего освободил меня, обругал по полной, оттащил домой, и два месяца натаскивал на то, как надо вести бой на простейших заклинаниях.

Ильта улыбалась.

– Не так давно, я как раз пообещала Дайрусу, что если его в чистом поле против меня на бой выставят – я его уделаю так, что все целители мира потом удивляться будут. И именно на простейших заклинаниях.

В один голос они сказали:

– Они же быстрее.

Такое единодушие их развеселило, и они долгое время от души смеялись.

– У тебя Феллин, у меня Сейс – вздохнула Ильта.

– Что?

– Сейс. Мы познакомились с ним несколько лет назад, когда он вытащил меня из проблем. Надо было вернуть клиенту его собственность. Я отправилась за этой проклятой статуэткой в другой регион, даже не подозревая о том, что там водятся две группировки, которых объединяло только одно. Их боссы – были коллекционерами редкостей. В общем, я поняла, что влипла, после того, как нас с Громом прижали сразу, как только мы ее заполучили. Все бы ничего, и, наверное, можно было бы этих ребят столкнуть лбами, вот только опыта у меня в подобных вещах не было ни на мизинец.

Она глотнула своего коктейля и продолжила:

– И тут появляется Сейс. Дядя, о котором я слышала раньше только одно – чересчур крутой. До такой степени крутой, что с ним лучше не связываться. К тому же всегда путешествует с девочкой, которая ему – то ли дочь, то ли внучка, то ли просто под его опекой. Но девочка эта бьет без промаха с двух рук по разным мишеням из пистолетов, притом в полной темноте и на малейший шорох. Эта парочка недоуменно смотрит на собравшихся по наши души бандитов, которые нас вовсю пулями поливают, после чего Сейс бросает короткое – «Не убивать», и идет к нам. Мы с Громом сидим в укрытии, голову боимся поднять, ведь снесут и не заметят, а он неторопливо так подходит, не обращая внимания на пули, и спрашивает, долго ли мы тут собираемся сидеть. Я молодая совсем была, наглая настолько, что самой иногда страшно было, возьми да ответь – «Пока у них пули не закончатся». Он важно так кивает, и спрашивает – «А потом?». Я в растерянности – «Прорвусь и уйду». Он задумался, посмотрел на меня, посмотрел на Грома, после чего пустил по округе такое плетение, от которого у всей этой компании стволы лужицей металла стекли, и спокойно так говорит – «Ну пошли…».

Глау улыбался, представляя себе всю эту ситуацию.

– Шелти, девочка его, ругалась так, что я красной как рак была, а все эти здоровенные бандюги рты пооткрывали ее слушая. Потом как увидела Грома – замолчала, сама покраснела, и до самого нашего расставания молчала. А Сейс вывел нас оттуда, объяснил бандюгам, что лучше бы им забыть про то, что они нас видели, пока они еще живы, и отвез нас в гостиницу. Грома тогда ранили, меня тоже, так он нас выходил и такому, потом, меня научил, что я по гроб жизни ему обязана за это буду. Да и потом, когда мы с ними пересекались, он всегда о нас заботился. Каждый раз чему-то новому учил. А Шелти с тех пор по Грому сохла. Она бурная девчонка, на одном месте для нее усидеть проблема, но Гром стал для нее чем-то вроде «такое большое и все мое». Впрочем, он и сам не был против.

Они помолчали, вспоминая свои былые похождения, а потом – Ильта тихо спросила:

– Ты серьезно насчет того, чтобы вернуться во времени и спасти их?

– Я не исключаю такой возможности. Но вряд ли кто-то из Высших на это пойдет.

– Жаль, что ты не Высший…

– В принципе, мне не так уж многое и изучить осталось, чтобы им стать… Кстати, а почему ты называешь заклинания – плетениями?

Она грустно улыбнулась.

– Это у меня тоже от Сейса. Он научил меня воспринимать все заклинания, как плетения потоков энергии. Энергетические узоры, если хочешь. Активные – развертываются для того, чтобы оказать эффект, пассивные – просто висят на объекте наделяя его определенными свойствами. Когда я это поняла – стало элементарно пробираться через магические ловушки и защитные купола. Когда ты воспринимаешь купол не как купол, а как, к примеру, частую ажурную магическую решетку, ты можешь свернуть энергию в трубу, и вставить между прутьями решетки, а потом расширить. Потом – можно спокойно пройти по этой трубе, и купол тебя не остановит. Или можно ухватить за кончик плетение, которое является чьей-то защитой, и размотать как клубок ниток. Это чуть ли не самое важное, чему он меня научил.

– Интересный подход. Я про такое даже не слышал. Это очень многое может позволить.

– Именно. Я на работе, по большей части, пользуюсь собственными плетениями. Или беру классическое заклинание, разбираюсь в его плетении и переделываю под свои нужды. К примеру, мое отпирающее плетение справляется с замками не только на механике, но и на магии.

– Любопытно. Для той идеи, которую я подкинул – это может быть полезным. Научишь?

– Из меня учитель не получится. Объяснить принцип – это максимум на что я способна.

– Хорошо. Хотя бы принцип объясни.

Ильта сформировала шарик энергии.

– Смотри… Если мы берем такой вот шарик, и делаем его полым внутри, а здесь вот так истончаем стенки, то нам остается только вывести от него канал к себе и сделать такой же шарик к примеру у себя в ухе. Плетение получается простое и незаметное, его не увидишь заклинанием обнаружения, и его можно пропихнуть вовнутрь купола защищающего от прослушки. А меж тем – ты будешь слышать все, что говорится около этого шарика. Притом, при желании, шарик можно потом изменить. К примеру – берешь поток энергии от огня, и накачиваешь его до максимума изнутри. А потом – швыряешь его туда, куда хочешь, и рвешь канал. Миниатюрный взрыв гарантирован. Сумеешь швырнуть в глаз – человек глаза лишится. Такой подход более пластичный, чем узкие рамки классических заклинаний, которые, к тому же, и более громоздкие. А заодно – можно спокойно экспериментировать.

– Покажи медленно, как ты это делаешь.

Она продемонстрировала.

– А можешь сделать переделку осветительного шарика?

Вывесив такой шарик, Ильта поинтересовалась:

– Что с ним сделать?

– Да что угодно.

Она пригляделась к плетению, и, аккуратно вмешавшись, тонким энергетическим жгутом изменила его цвет, слегка перестраивая плетение.

– Оригинально… Слушай, да этому же просто цены нет… Он сам это придумал?

– Нет. Сказал, что нашел какой-то безумно древний манускрипт, в котором это описывалось. Еще до Смутных Времен этим пользовались, а потом знание то ли утеряно было, то ли было слишком непопулярным… В общем – все дружно про это забыли и стали пользоваться готовыми плетениями, называя их заклинаниями. Поэтому новых заклинаний и не придумывают уже несколько столетий, а комбинирование разных заклинаний для совместного эффекта – жуткая морока. Я нашла, к примеру, способ как сделать заклинание шестого уровня силы пользуясь только четвертым. В общем, за такое нестандартное мышление меня в Гильдии и ценили…

Глау тихонько потянулся энергетическим щупом к шарику и осторожно расправил один из элементов плетения. Под таким воздействием шарик резко начал темнеть, и упал на стол кусочком льда.

– Ого… Надо быть осторожным…

– Еще как… Сейс мне рассказывал, что он сдуру поэкспериментировал с боевым заклинанием, и у него каким-то образом получилось сделать так, что взрыв, который должен был произойти в результате обычного использования, происходил не за орт, как положено, а растянулся по времени на восемь пратов.

– То есть взорвался только через восемь пратов?

– Нет. Взорвался он сразу. И взрывался каждую долю орта в течение восьми пратов. В помещение, куда он его закинул – смотреть страшно было. Но можно было бы сделать и отложенный взрыв.

Глау как-то странно посмотрел на нее.

– В чем дело?

– Если ты покажешь это своим преподавателям, они тебе сразу зачтут переаттестацию и сделают Высшим Магом. Но главное – не в этом. Главное в том, что ты подарила мне идею, как можно организовать это путешествие в прошлое. Если у меня все получится – мы сможем это устроить. Только экспериментировать долго придется…

Он поцеловал ее в щеку и вскочил с места.

– Я с тобой потом свяжусь.

С этими словами он покинул заведение.

Глава 16

– Я закончил с партнерами, и вернулся раньше. Как у вас дела?

– Почти все закончено, Артем Викторович.

– Леночка, давай без этого…

– Конечно, Артем Викторович.

Отчим махнул рукой, признавая за мной право, называть его так, как мне это будет удобнее.

– Осталось согласовать итоговый вариант, и, если все пройдет гладко, то после этого мы сможем вернуться назад.

– Хорошо. Кстати, Леночка, ты не хочешь подумать о том, чтобы еще поработать на меня? Я был бы рад, если бы ты осталась в моей команде. Да и Стасику явно нравится с тобой работать…

– Я подумаю.

И подумать было над чем. За то время, пока отчима не было рядом с нами, наши со Стасом отношения приняли просто пугающий размах. Да, я влюбилась. По уши. Мне было безумно трудно контролировать себя, находясь рядом с ним, и это сказывалось уже просто на всем подряд. Чтобы поработать нам приходилось разбегаться по разным комнатам, но и тогда думать о работе было очень сложно.

Когда же мы не работали, то вынуждены были торчать в максимально людных местах, чтобы…

Я и сама не понимала, вообще-то, для чего. Наверное, все дело было в том, что я боялась этих отношений. Боялась и хотела их. Боялась потому, что у отчима мог появиться дополнительный рычаг для воздействия на меня, боялась потому, что эти отношения были для меня неизведанной территорией, боялась… Боялась потому, что все могло получиться, а я не имела ни малейшего понятия, как мне с этим справиться.

Я не могла нормально есть, не говоря уж о том, чтобы нормально спать. Во сне я была с ним, и…

Впрочем, зачем пересказывать бред влюбленной дуры, каковой я себя считала. Достаточно и этого.

– Ладно. Я договорюсь об итоговом согласовании договора на завтра. Надеюсь, вы все успеете?

– Нам осталось оформить два абзаца.

– Это хорошо.

Отчим помолчал, слегка болтая коньяк в бокале.

– Леночка…

– Да, Артем Викторович?

– Я бы хотел с тобой поговорить.

– Слушаю вас.

– Присядь…

Пришлось подчиниться.

– Я уже не молод, и у меня нет других детей. Ты – единственный близкий мне человек, которому, разумеется, достанется все, но есть одно «но»… Ты не умеешь вести бизнес.

Я терпеливо ждала.

– Я просто не смогу отдать тебе все. Ты не справишься с тем, что будет, когда меня не станет. Совет директоров, будь он неладен, оставит все себе, а тебя кинут по полной. А я на свою компанию много времени потратил.

– Извините, Артем Викторович, а причем здесь я? Я не прошу о том, чтобы вы мне что-то оставляли. Я не прошу ни о чем, кроме как поскорее закончить работу, для которой вы меня наняли, и вернуться домой.

Он укоризненно посмотрел на меня.

– Девочка моя, я хочу позаботиться о твоем будущем…

– Как я уже давно вам говорю, я не девочка, и уж тем более – не ваша девочка. Кроме того – с чего вдруг вам заботиться обо мне? Проснулся комплекс вины за смерть моей матери?

– Я…

– Вы не должны были допустить даже возможности того, чтобы с ней это случилось. Вы должны были стать ей мужем, а мне – отцом. Вы должны были заботиться о нас тогда, а не пытаться сейчас сунуть мне кусочек пожирнее, чтобы заткнуть пасть вашему чувству вины. А сейчас – мне уже ничего от вас не надо. Мертвых – не вернуть, а это единственное, что могло бы меня устроить. И не надо мне тут закатывать глаза и пытаться изобразить сердечный приступ. Во-первых, я знаю, что с вашим здоровьем все в порядке, а во-вторых, для того, чтобы случился приступ – надо сердце иметь.

Я встала на ноги.

– Чего ради вы выстраивали эту свою компанию? На кой черт вам сдались все эти деньги? Зачем? Они никому не нужны! Они ничего не дадут ни вам, ни кому-то еще.

Он поднялся на ноги, и на его лице отразилась так хорошо знакомая мне жесткость.

– Знаете что, Елена Артемовна, если уж вы не можете уважать меня как своего отчима, то хотя бы относитесь ко мне уважительно из-за моего возраста и положения в обществе!

– Я – Денисовна, – тихо прошипела я – и не стоит забывать об этом. Моим отцом были не вы, и не вам меня тут жизни учить. Всему в ней я научилась сама, а вы и пальцем не пошевелили, чтобы что-то мне дать.

Взбешенный, он вышел из номера, напоследок шарахнув дверью так, что ее чуть не сорвало с петель, попутно оставив свой ноутбук на столе.

Немного успокоившись, и закрыв дверь на ключ, я подошла к бару. Щедрая порция коньяка должна была успокоить мои расшатанные нервы, и, налив ее, я подошла к окну.

Хотелось устроить какую-нибудь гадость.

Зная, что тратой денег его не проймешь, пусть я себе даже машину куплю, я стала перебирать в уме варианты, попутно сдабривая обдумывание глотками коньяка, когда мой взгляд упал на его ноутбук.

Договора, счета, куча ерунды, которую при необходимости можно быстро восстановить из разных источников…

А это что? Странный файл. Обычный документ, под гордым названием G&C.doc в папке с проектами. Закрыт паролем? Интересно…

Получасовое перебирание всех дат, имен родственников и даже классических «трех ошибок» и никакого результата. Что же это за проект такой? Перекину к себе на ноут. По возвращению домой, пойду с бутылкой к знакомому админу, он такие вещи быстро ломает.

А файлик-то большой, около десяти мегабайт… Для документа – так чересчур большой. Видимо серьезный проектик…

Перекинув его к себе на ноут, из мелочной мести стираю его к чертовой матери, и выключаю ноут.

Стук в дверь.

– Кто там?

– Лен, это я, Стас.

Открываю дверь, и, впустив его, прижимаюсь к нему всем телом.

– Довел?

Тихо киваю.

– Потерпи. Он договорился о встрече завтра. Закончим работу и домой.

– Стас…

– Да?

– Когда вернемся – переезжай ко мне. У меня, конечно, не хоромы, но все ж таки не в отдельном углу в чужом доме ютиться будешь.

Ласково проводит рукой по щеке, поднимает подбородок и целует.

– Ты уверена?

Очень серьезный взгляд его серых глаз.

– Да. Уверена.

– Хорошо.

Вот теперь я успокоилась. Настолько, что еще немного, и начну растекаться лужицей на полу от того, как он меня обнимает.

– Я тебя люблю.

– Я знаю. Я тоже.

Стук в дверь.

– Леночка, открой, пожалуйста, я, кажется, у тебя свой ноутбук оставил.

Ну почему я не Ильта? Она бы выстрелила пару раз через дверь, и одной проблемой бы в жизни точно стало меньше…

– Стас, в ванную. Он тебя не должен здесь видеть.

Быстрый кивок и он удаляется. Открываю дверь.

– Извини, просто я несколько… Не ожидал того, что ты на меня так набросишься.

Проходит и забирает свой ноут.

– А вообще-то, Леночка, я, пожалуй, все-таки все тебе оставлю. С таким бешеным темпераментом, ты весь Совет директоров порвешь на кусочки.

– Мне это не нужно.

– Нужно… Просто ты еще об этом не знаешь. Ничего, скоро я один проект завершу, и все будет твоим. А дальше – сама уже с этим возись. Ты справишься, дочка.

Скрывается за дверью. Очень вовремя скрывается, поскольку через пару секунд я бы ему горло перегрызла, за такое обращение.

Стас успевает вовремя выскочить из ванной, и схватить меня за руку, прежде чем я выбегаю за отчимом в коридор.

– Тише, милая… Тише… Не надо… Он того не стоит… Успокойся.

Пытаюсь вырваться, но эта груда мышц мягко сгребает меня в охапку, и прижимает к себе.

Начинаю вновь успокаиваться, хотя, приличия ради, еще пытаюсь вырываться..

– Успокойся… Посмотри на меня…

Его серые глаза действуют как доза транквилизатора, и силы остаются только на то, чтобы разреветься. Что я благополучно и делаю.

Ну вот, косметика потекла, и я ему его белоснежную рубашку испачкала. А он, меня, дуреху, по голове гладит и успокаивает.

– Не плачь…

Боже, представляю, как я сейчас выгляжу… Надо посмотреть в зеркало…

Мама дорогая… Красные глаза, опухший нос, размазанная косметика, плюс еще от его поглаживаний от прически черт знает что осталось… Мне срочно в ванну надо, а он держит…

– Я в порядке.

Смотрит на этот кошмар… Так заботливо и нежно смотрит, что забываю начисто о том, в каком я сейчас состоянии…

– Точно?

– Да. Все в порядке.

– А убивать его не будешь?

– Пока нет. Слишком… заметно будет. Он же уже о встрече договорился, да и договор заключить надо… Зря мы что ли с тобой столько времени на него угрохали?

Улыбается.

– Тоже верно… И если мы без него домой вернемся, то это тоже чересчур заметно будет.

– Стас…

– Не волнуйся. Вернемся, и я сразу уволюсь из его конторы.

Шмыгаю носом.

– Хорошо.

Он мягко меня отпускает.

– Иди, приведи себя в порядок…

Задерживаюсь ради поцелуя, и иду умываться.

Гормоны – зло. А я сейчас ими через край полна. Да, девочка, раньше ты не позволяла себе так срываться.

А Стас… он меня в таком виде видел, и остается со мной… Я сама бы рядом с собой не осталась, а он… Действительно любит.

Глава 17

Самолет начинает набирать скорость, а мне, в общем-то, нечем заняться. Переговоры прошли хорошо, договор утвердили и подписали, и еще два дня пришлось проторчать в отеле из-за нелетной погоды.

Стаса опять загрузили работой. Сидит сейчас и читает очередной договор, и, слава богу, что его не надо переводить на другой язык.

Отчим сидит вне моего поля зрения, и это хорошо, потому, что иначе я бы не знаю что устроила.

Ладно, подобьем итоги поездки. Новый ноутбук – раз. Неплохо расширившийся гардероб – два. Даже пришлось чемодан купить, чтобы впихнуть все, что я накупила. Еще одна маленькая месть отчиму, за его отношение. Деньги на счету – три, притом сумма неплохая, я такую на своей обычной работе года три бы зарабатывала. И самое главное – теперь у меня есть Стас.

Минусы тоже есть. Полное выпадение из обычного режима работы на целый месяц. Как втягиваться снова буду – понятия не имею. Может по возвращению наехать на шефа, чтобы зарплату поднял? Пригрозить ему тем, что уйду к чертовой матери, и поставить перед фактом того, что платить мне надо больше? Обдумаю на досуге. Окончательно рассорилась с отчимом, это скорее не минус, а плюс, но минусом является то, что он не считает, что мы поссорились, и, кажется, действительно начинает считать меня своей дочерью. Интересно, а сколько стоит нанять киллера?

И наконец – странное… Ты теперь не одна, девочка, и позвала человека жить у тебя, совершенно не имея представления о том, сможешь ли ты с ним ужиться в своей «двушке». К тому же, из-за тебя он бросит денежную работу. Нет, то, что он тебя любит, это хорошо, но начинает теперь возникать куча бытовых вопросов.

К черту. Как говорила Скарлетт О`Хара – я подумаю об этом завтра.

Попечатать, что ли… Давно я этим не занималась… Ладно, попробую. Пусть пойдет с того места с которого захочет, а пробелы потом, как-нибудь, заполню.

– Госпожа Крэйт, продемонстрированный вами метод чересчур инновационен. Комиссия так и не пришла к однозначному выводу по данному вопросу…

Ильта ожидала решения уже третьи сутки, и, откровенно говоря, была уже на взводе.

– Да что в этом такого сложного?

– Основная сложность не в том, что мы его не принимаем. С вашим подходом к заклинаниям… Извиняюсь, к плетениям… Вы являетесь уникумом. То, что вы продемонстрировали воздействие, которое может оказать шестой уровень силы, для которого вы в принципе не готовы, это нонсенс. Ваша методика…

– Основывается на большой практике. Не пытайтесь заставить меня рассказать теорию, я не ученый и теоретическую базу не подводила. Для меня намного важнее, что это работает, а не то, как именно оно работает.

– Я понимаю. Сейчас весь профессорский состав Университета решает, как же им перестраивать весь процесс обучения, чтобы вводить в курс «Метод Крэйт». Вы войдете в историю, и ваше имя, скорее всего, навсегда останется в учебниках для всех студентов.

– Хорошо. А теперь – перейдем к тому, чего я так жду. Вы зачтете мне переаттестацию?

Проректор помялся.

– Извините, госпожа Крэйт, но я не вправе это сделать. То есть – не совсем так… Половина занятий вам теперь точно не нужны, и мы вычеркнем их из вашего курса переаттестации, но поймите правильно, я не могу так сделать.

– Почему?

– Потому, что целью переаттестации является не только научить вас новой степени контроля и концентрации – с этим у вас все в порядке, и еще на пару уровней силы хватит, но и научить вас новым заклинаниям…

– Плетениям.

– Заклинаниям, которые вы потом сможете превратить в плетения. В конце концов, не имея таких знаний, вы не сможете продвинуться дальше во всем остальном. Так что – вот ваше пересмотренное расписание, и… Вы не соблаговолите подняться к директору Университета?

– Зачем?

– Он хотел лично побеседовать с вами.

– О чем?

– Я не знаю. Знаю только то, что к нему недавно заходил какой-то офицер из Восьмой Эскадрильи.

Ильта вздохнула и взяла расписание.

– Хорошо, иду…

Выйдя в коридор, она пробежалась глазами по расписанию, и вздохнула. По крайней мере, ее расписание уменьшилось на две трети, а это значило, что через три месяца она будет свободна как птица.

Директор Университета принял ее даже без долгого ожидания в коридоре, и, мило улыбаясь, предложил ей присесть.

– Здравствуйте, Ильта. Давненько мы с вами не встречались.

– С того момента, как вы визировали мой договор, который мешает мне жить уже очень давно.

– Так уж и мешает жить?

– Да. У меня уже присутствует некоторая потребность в свободе, а он связывает меня по рукам и ногам.

– Я думаю, что с этим маленьким недоразумением мы с вами разберемся. Однако, сейчас я позвал вас не для этого. Ко мне тут заходил наш бывший ученик, который возглавляет сейчас Эскадрилью, и, в присутствии пары преподавателей принес искренние извинения за то, что во время своего обучения причинил немало неприятностей и Университету, и лично вам. Он так же просил списать часть проблем, в которых вас обвинили из-за него. Мы согласились.

– И?

– Я все пытался понять, что вы ему сломали, ради такого признания, но так и не смог обнаружить повреждений.

– Между нами была договоренность. Я кое в чем ему помогаю, а он делает такое признание.

– Тогда понятно. Я думал, что вам приятно будет услышать об этом.

– Это так. Благодарю.

– Однако, у меня есть еще один вопрос к вам…

Ильта устало посмотрела на директора.

– Задавайте.

– Ввиду ваших нынешних заслуг перед образовательной системой, и обществом в целом, я хотел бы предложить вам несколько вариантов, и меня интересует, что именно из этого вы выберете.

Ильта насторожилась.

– Слушаю.

– Первое – я уполномочен предложить вам солидную денежную компенсацию за ваш «метод». Разумеется, все права остаются за вами, но вы не участвуете в выдвижении на мировые премии «за достижения».

– А можете озвучить все варианты?

– Хорошо. Второе – я могу расторгнуть ваш договор с Университетом, и вы обретете долгожданную свободу.

– Еще варианты есть?

– Да. Я уполномочен предложить вам должность магистра в Университете, с стабильным окладом, собственным домом, личным транспортом, расторжением старого договора, и заключением нового, куда более мягкого… Он будет подразумевать, что вы будете учить вашему «методу» и преподавателей и студентов, по меньшей мере двадцать пратов в неделю. Так же, как магистр, вы сможете подавать свой «метод» на получение мировых премий, ездить на конференции, за счет Университета, разумеется, и обладать правом на внеочередные научные публикации. Итак?

Ильта постаралась захлопнуть рот, чтобы не выглядеть чересчур глупо.

– Домом? Даже не квартирой?

– Да, дом в городской черте.

– А личный транспорт?

– Надеюсь, Каньонный Пес вас устроит?

– Оклад?

– Годовой оклад в районе двухсот тысяч далнов. Это уже за вычетом налогов.

Ильта откинулась на спинку кресла.

– Почему?

– Ваш вклад в науку и жизнь общества будет колоссален. Мы не можем предложить что-то меньшее.

Ильта мысленно поблагодарила Глау за его подсказку, и себя за то, что додумалась незадолго до демонстрации преподавательскому составу обратиться в патентное ведомство.

– Вы понимаете, что просите меня отказаться от всего моего образа жизни?

– Вполне. Но вы получаете в этом случае неплохую компенсацию.

Она серьезно задумалась.

– Все то, что вы предлагаете – очень соблазнительно. Но я предложу еще один вариант.

– Какой же?

– Я спокойно прохожу переаттестацию. Не менее спокойно продолжаю работать в своей Гильдии. Дожидаюсь окончания срока договора. И только после этого, если уж совсем меня припечет моя работа в Гильдии, я готова буду рассматривать другие варианты. Посмотрим, что к тому времени вы сможете мне предложить.

– Но почему…

– Двадцать пратов в неделю? С придурковатыми студентами, с частью из которых я сейчас учусь? С преподавателями, которые втрое, а то и вчетверо меня старше, и будут смотреть на меня как на выскочку? Дом в городской черте и Каньонный Пес? В особенности, когда ко мне будут приходить за правом на проведение исследований по моему методу все лаборатории Высших Магов? Да вы хоть можете представить через сколько, по времени, у меня будет и то и другое? Думаю, что еще до конца недели. Единственное, что меня действительно могло бы взволновать, так это расторжение договора, но осталось недолго, а эта работа мне нравится. Действительно нравится, понимаете? Так что – извините, но нет. Может быть, вы мечтаете о великой карьере ученого, но не я. Так что – спасибо, за то, что известили меня о принесении публичных извинений, но на этом – разрешите откланяться.

Ильта поднялась с кресла и направилась на выход.

Выйдя на улицу, она увидела рванувших к ней людей, и рефлекторно вытащила «Дикобраз». Люди застыли на местах, но, спустя несколько ортов, самые смелые стали осторожно приближаться.

– Извините, госпожа Крэйт, мы хотели бы взять у вас интервью…

Ильта медленно убрала оружие, и была немедленно окружена журналистами.

Проклятье, подумалось ей, Сейс был прав. Не стоило никому рассказывать о плетениях.