Текст книги "Политбюро. Лица и судьбы. Энциклопедия биографий"

ЗИНОВЬЕВ Григорий Евсеевич (Радомысльский Овсей-Герш Аронович) (08.09.1883–25.08.1936)

Член Политбюро ЦК РСДРП(б) – РКП(б) – ВКП(б) 10(23).10.1917 г., с 16.03.1921 г. по 23.07.1926 г. Кандидат в члены Политбюро ЦК РКП(б) с 25.03.1919 г. по 16.03.1921 г. Член Оргбюро ЦК РКП(б) с 25.09.1923 г. по 02.06.1924 г. Член ЦК партии в 1912–1927 гг. (в ноябре 1917 г. выходил из состава ЦК). Кандидат в члены ЦК партии в 1907–1912 гг. Член партии в 1901–1927, 1928–1932, 1933–1934 гг.

Родился в г. Елизаветграде Херсонской губернии в семье владельца молочной фермы. Еврей. Использовал также фамилию матери Апфельбаум. Самостоятельный путь начал конторщиком в торговых фирмах. В 1901 г. подвергся первым преследованиям со стороны властей за участие в организации стачек рабочих и служащих на юге России. Эмигрировал в Берлин, затем переехал в Париж, потом в Берн. В 1903 г. в Швейцарии познакомился с В.И. Лениным, стал одним из его любимцев. Партийная кличка «Григорий». После раскола на II съезде РСДРП примкнул к большевикам, возвратился в Россию, вел революционную работу на Украине. В конце 1904 г. заболел, уехал за границу. Поступил на химический факультет Бернского университета. Оставил его в связи с начавшейся революцией 1905–1907 гг. в России. Избирался членом Петербургского комитета РСДРП. Вновь заболел и отправился за границу на лечение. Продолжил учебу в Бернском университете на юридическом факультете. В марте 1906 г. вернулся в Петербург, занимался агитационной деятельностью за Московской заставой. На Лондонском съезде РСДРП (1907) был избран членом ЦК, вошел в состав Большевистского центра. После окончания работы съезда возвратился в Россию, перешел на подпольное положение, был одним из редакторов нелегальных большевистских газет «Вперед» и «Социал-демократ». В 1908 г. арестован, выпущен под надзор полиции. Снова уехал за границу. Вместе с В.И. Лениным переехал в Галицию, затем в Швейцарию. Выступал его дублером в Циммервальде и Кинтале, выполнял особо деликатные поручения вождя. 03.04.1917 г. вместе с ним, своей супругой и другими политэмигрантами с согласия немецкого правительства возвратился в Петроград в пломбированном вагоне через Германию во время ее войны с Россией. Выступил против ленинских «Апрельских тезисов». В июльские дни по решению ЦК около месяца скрывался с В.И. Лениным от преследования Временного правительства в шалаше у станции Разлив. На закрытом заседании ЦК партии 10(23).10.1917 г. выступил совместно с Л.Б. Каменевым против ленинской резолюции о вооруженном восстании и огласил свое с ним мнение в меньшевистской газете «Новая жизнь» (18–31.10.1917 г., № 156), что вызвало гнев В.И. Ленина: «Каменев и Зиновьев выдали Родзянке и Керенскому решение ЦК своей партии о вооруженном восстании…» (Ленин В.И. Соч. Т. 26. С. 194). В.И. Ленин поставил перед ЦК вопрос об исключении их из партии, а позднее, в «Завещании», предупреждал, что «октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева, конечно, не являлся случайностью». При обсуждении на Политбюро вопроса, надо ли предавать огласке ленинское «Завещание» («Письмо к съезду»), сказал: «Н.К. (Надежда Константиновна Крупская. – Н. З.) тоже держалась того мнения, что следует передать только в ЦК. О публикации я не спрашивал, ибо думал (и думаю), что это исключено. Можно этот вопрос задать. В условиях передачи разницы не было. Только эта запись (о Госплане) передана мне позже – несколько дней тому назад» (Архив Троцкого. Коммунистическая оппозиция в СССР. М., 1990. Т. 1. С. 56). С декабря 1917 г. по март 1926 г. был председателем Петроградского (Ленинградского) Совета. Одновременно в январе – марте 1918 г. Председатель ВЦСПС, в 1918–1919 гг. председатель Комитета революционной обороны Петрограда, председатель СНК Петроградской трудовой коммуны, член Реввоенсовета 7-й армии. В марте 1918 г. возражал против решения В.И. Ленина о переезде Советского правительства из Петрограда в Москву. С 29.04.1918 г. по 24.02.1919 г. председатель Исполкома Союза коммун Северной области, куда входили Архангельская, Вологодская, Новгородская, Олонецкая, Петроградская и Псковская губернии с общей численностью населения около 9 млн человек. Фактически был лидером Северного областного комитета РКП(б). При нем сменилось девять секретарей Петроградского комитета партии, одиннадцать председателей губернской ЧК, только в одном 1919 г. на посту руководителя городской милиции побывали восемь человек. В 1919–1926 гг. председатель исполкома Коминтерна. Под его руководством готовилась назначенная на октябрь 1923 г. революция в Германии. Однако вооруженное восстание в Гамбурге окончилось неудачей. Были потоплены в крови организованные им революции в Болгарии и Эстонии. Возглавлял «новую оппозицию», а затем троцкистско-зиновьевский блок. Соперник Л.Д. Троцкого. Был талантливым оратором (по оценке А.В. Луначарского, третьим в партии после Л.Д. Троцкого и В.И. Ленина), обладал сильным голосом красивого, звонкого тембра, говорил с большим подъемом. По другим оценкам, в ораторском искусстве значительно уступал другим большевистским вождям, в частности Н.И. Бухарину. Голос был высокий, почти женский, визгливый. Имел тучноватую, рыхлую фигуру. Обличье бабье. Страдал от астмы. Широко раскрывал рот, хватая воздух. Лицо было одутловатое, с набрякшими под глазами мешками. Подолгу отдыхал и лечился за границей. Предпочитал Германию. Носил пышную шевелюру. Внешне флегматичный, на трибуне преображался. Казалось, был создан для митинговых площадей. Организаторские способности были довольно заурядные, военных вообще не имел. К числу особо ярких личностей не относился. Страдал природной трусостью. Жестокость, проявленную по отношению к врагам революции в Гражданскую войну, объясняли паническим страхом за свою жизнь. Плодовитый литератор. 04.12.1924 г. «Правда» сообщила о начале издания ленинградским отделением Госиздата сочинений Г.Е. Зиновьева в 22 томах, которое осталось незавершенным: вышло 16 томов. Автор первой биографии В.И. Ленина «В. Ульянов (Ленин)» в двух томах. Определенную историческую ценность представляют его неизданные «Воспоминания» (РЦХИДНИ. Ф. 324. Оп. 1. Д. 452). Тратил огромные средства «на нужды мировой революции», не забывая и себя. Летом 1923 г. устроил ряд совещаний в пещерах под Кисловодском («пещерные» совещания) находившихся на отдыхе членов ЦК РКП(б) с обсуждением вопроса о руководстве партией. По его мнению, в руках Генерального секретаря ЦК И.В. Сталина сконцентрировалось много власти, поэтому нужно реорганизовать Секретариат ЦК, создав «политический Секретариат» из трех человек – И.В. Сталина, Л.Д. Троцкого и Л.Б. Каменева (Г.Е. Зиновьева или Н.И. Бухарина). Предложение было поддержано всеми, кроме К.Е. Ворошилова, и передано И.В. Сталину через Г.К. Орджоникидзе. И.В. Сталин заявил, что создание «политического Секретариата» на деле есть упразднение Политбюро, в результате чего партией фактически будет руководить «тройка». С ним согласилась большая часть членов ЦК. Ослабить роль И.В. Сталина не удалось. Относился к нему снисходительно, даже высокомерно. Подтрунивал над суховатым стилем его статей. В 1924 г. подготовил вопрос об исключении Л.Д. Троцкого из состава Политбюро ЦК РКП(б), но не был поддержан И.В. Сталиным. Открывал ХIII съезд РКП(б) (1924), первый съезд без В.И. Ленина, на котором выступил с политическим докладом ЦК. В 1925 г. поднял знамя левой оппозиции. Выступил от нее с содокладом на ХIV съезде ВКП(б). Его целиком поддерживала Ленинградская партийная организация. По воспоминаниям современников, в Ленинграде существовал культ личности Г.Е. Зиновьева среди партийного, советского, хозяйственного и комсомольского актива. На Объединенном Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) в июле 1926 г. исключен из состава Политбюро ЦК. Под Новый, 1927 год вместе с Л.Б. Каменевым с шампанским и коньяком неожиданно заявились на квартиру к И.В. Сталину. Говорили на «ты», вспоминали ссылки и тюрьмы. И.В. Сталин тепло их принял, они ушли от него окрыленными, полагая, что «мировая» достигнута. 14.11.1927 г. на Объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) исключен из партии. На ХV съезде ВКП(б) в «Заявлении 23-х», а также после съезда вместе с Л.Б. Каменевым, Г.Е. Евдокимовым и другими исключенными из партии объявил о прекращении оппозиционной деятельности и о полном подчинении решениям ЦК ВКП(б) и Коминтерна. Летом 1928 г. восстановлен в партии. 09.10.1932 г. президиумом ЦКК ВКП(б) исключен из партии вместе с Л.Б. Каменевым за то, что они, зная о существовании группы М.Н. Рютина и получая от нее документы («обращение» и «платформу»), не довели об этом до сведения партии. 11.10.1932 г. Г.Е. Зиновьев в числе других лиц, причастных к составлению и распространению этих документов, по постановлению коллегии ОГПУ был отправлен в ссылку в Кустанай сроком на три года (Л.Б. Каменев на такой же срок в Минусинск). 08.05.1933 г. Г.Е. Зиновьев обратился с письмами в ЦК ВКП(б) и лично к И.В. Сталину. В письме к И.В. Сталину признавал, что наказан правильно, но желает загладить вину перед партией и заслужить доверие ЦК, для чего просит дать ему любую работу. Письмо в ЦК ВКП(б), содержащее критику своей личной деятельности и оппозиции в целом, было опубликовано 20.05.1933 г. в «Правде». Накануне С.М. Кирову, В.В. Куйбышеву, А.И. Микояну, Г.К. Орджоникидзе, Г.И. Петровскому, В.Я. Чубарю, А.А. Андрееву и членам Президиума ЦКК было разослано письмо следующего содержания: «По поручению т. Сталина рассылаются два письма т. Зиновьева. Тт. Сталин, Ворошилов, Молотов, Калинин и Каганович предлагают отменить в отношении Зиновьева ссылку и разрешить ему приезд в Москву для определения вопроса о его работе» (Известия ЦК КПСС. 1989. № 7. С. 67). 14.12.1933 г. решением ЦКК ВКП(б) Г.Е. Зиновьев был восстановлен в партии и введен в состав редколлегии журнала «Большевик». На ХVII съезде ВКП(б) (январь – февраль 1934 г.) восхвалял И.В. Сталина, назвал его доклад «шедевром», долго и заискивающе говорил о триумфе Генерального секретаря: «Мы видим теперь, как лучшие люди передового колхозного крестьянства стремятся в Москву, в Кремль, стремятся повидать товарища Сталина, пощупать его глазами, а может быть, и руками, стремятся получить из его уст прямые указания, которые они хотят понести в массы» (ХVII съезд Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Стенографический отчет. М., 1934. С. 497). Раньше в своем кругу называл его «кровавым осетином». Г.Е. Зиновьев первым поставил четыре имени рядом: Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина. 16.12.1934 г. арестован. Во время производства у него на квартире обыска написал И.В. Сталину письмо: «Сейчас (16 декабря в 7 ½ веч.) тов. Молчанов с группой чекистов явились ко мне на квартиру и производят у меня обыск. Я говорю Вам, товарищ Сталин, честно, с того времени, как распоряжением ЦК я вернулся из Кустаная, я не сделал ни одного шага, не сказал ни одного слова, не написал ни одной строчки, не имел ни одной мысли, которые я должен был бы скрывать от партии, от ЦК, от Вас лично. Я думал только об одном: как заслужить доверие ЦК и Ваше лично, как добиться того, чтобы Вы включили меня в работу. Ничего, кроме старых архивов (все, что скопилось за 30 с лишним лет, в том числе и годов оппозиции), у меня нет и быть не может. Ни в чем, ни в чем, ни в чем я не виноват перед партией, перед ЦК и перед Вами лично. Клянусь Вам всем, что только может быть свято для большевика, клянусь Вам памятью Ленина. Я не могу себе представить, что могло бы вызвать подозрение против меня. Умоляю Вас поверить этому честному слову. Потрясен до глубины души» (там же. С. 70). 20.12.1934 г. исключен из партии. 16.01.1935 г. по делу «Московского центра» осужден к 10 годам тюремного заключения. Признал вместе с Л.Б. Каменевым свою моральную ответственность за убийство С.М. Кирова. Весной 1935 г., находясь в Верхнеуральском политизоляторе, писал дневник, надеясь, что его передадут И.В. Сталину: «В моей душе горит одно желание: доказать Вам, что я больше не враг. Нет того требования, которого я не исполнил бы, чтобы доказать это… Я дохожу до того, что подолгу пристально гляжу на Ваш и других членов Политбюро портреты в газетах с мыслью: родные, загляните же в мою душу, неужели же Вы не видите, что я не враг Ваш больше, что я Ваш душой и телом…» В апреле 1934 г. его книги были изъяты из библиотек. 24.08.1936 г. по делу об «антисоветском объединенном троцкистско-зиновьевском центре» приговорен к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян. В последнем слове на суде признал себя убийцей, террористом, бандитом. За несколько часов до приведения приговора в исполнение обратился в Президиум ЦИК СССР с заявлением, написанным ломавшимся тюремным карандашом, о помиловании: «О совершенных мною преступлениях против партии и Советской власти я сказал до конца пролетарскому суду. Президиуму ЦИК они известны. Прошу мне поверить, что врагом я больше не являюсь и остаток своих сил горячо желаю отдать социалистической родине. Настоящим я прошу Президиум ЦИК о помиловании меня. 24 августа 1936 г. 4 часа 30 мин. утра» (АФСБ РФ. Арх. № Р-33833. Т. 41. Л. 68). Просьба была отклонена. Когда за ним пришли в камеру, забился в истерике, целовал сапоги охранникам, пришлось выносить его на руках. Был членом ВЦИК и ЦИК СССР. Постановлением Президиума ЦК КПСС от 13.04.1956 г. «Об изучении материалов открытых судебных процессов по делу Бухарина, Рыкова, Зиновьева, Тухачевского и других» была создана комиссия, доложившая 10.12.1956 г., что оснований для пересмотра дел в отношении указанных лиц не имеется, «поскольку они на протяжении многих лет возглавляли антисоветскую борьбу, направленную против строительства социализма в СССР». Реабилитирован пленумом Верховного суда СССР в июне 1988 г.

И

ИВАШКО Владимир Антонович (28.10.1932–13.11.1994)

Член Политбюро ЦК КПСС с 09.12.1989 г. по 23.08.1991 г. Заместитель Генерального секретаря ЦК КПСС с 11.07.1990 г. по 23.08.1991 г. Член ЦК КПСС с апреля 1989 г. Кандидат в члены ЦК КПСС в 1986–1989 гг. Член КПСС с 1960 г.

Родился в г. Полтаве в семье рабочего. Украинец. В 1956 г. окончил Харьковский горный институт. Трудовую деятельность начал в 1957 г. ассистентом кафедры горного института. В 1962–1973 гг. преподавал экономику и организацию производства в высших учебных заведениях Харькова, избирался парторгом кафедры, секретарем парткома института. Кандидат экономических наук, доцент. С 1973 г. на партийной работе: заведующий отделом науки и учебных заведений, секретарь Харьковского обкома партии, секретарь ЦК Компартии Украины. В 1980 г., с вводом советских войск в Афганистан, был туда направлен, работал там в качестве партийного советника. В 1987–1988 гг. первый секретарь Днепропетровского обкома Компартии Украины. С 1988 г. второй секретарь ЦК Компартии Украины. В сентябре 1989 г. – июне 1990 г. первый секретарь ЦК Компартии Украины. Сменил на этом посту ушедшего на пенсию В.В. Щербицкого. Одновременно с ним рассматривались кандидатуры О.Д. Бакланова, А.Н. Гиренко; заведующего Идеологическим отделом ЦК КПСС А.С. Капто, ранее работавшего секретарем ЦК Компартии Украины по вопросам идеологии; секретаря ЦК Компартии Украины В. Качуры, которого В.В. Щербицкий готовил себе в преемники. Последний украинский руководитель, навязанный Киеву Москвой. Став первым секретарем ЦК Компартии республики, перешел на украинский язык. Вслед за ним это сделали все партийные работники. Выглядел «маленьким Горбачевым», который выдвигал его, понимая, что он намного удобнее, чем В.В. Щербицкий. В Киеве его воспринимали как выскочку, предложенные им «горбачевские» инициативы вызывали аллергию. Депутат Верховного Совета СССР 11-го созыва. Народный депутат СССР от КПСС в 1989–1991 гг. Делегат ХХVI, ХХVII, ХХVIII съездов КПСС и ХIХ Всесоюзной конференции КПСС. Награжден орденом Трудового Красного Знамени, орденом Дружбы народов, медалями. Докладывая 22.03.1990 г. на заседании Политбюро ЦК КПСС об итогах прошедших на Украине выборов в Верховный Совет республики, оптимистично отметил, что антикоммунистическая группа среди депутатов составляла примерно 25 процентов: «Я думаю, что в ближайшее время на Украине будет целая куча партий или так называемых партий… Мы не собираемся бороться против создания партий. Мы убедились в том, что это ни к чему, кроме укрепления их авторитета, сейчас не ведет. Мы за то, чтобы их у нас было как можно больше» (АПРФ. Рабочая запись заседания Политбюро ЦК КПСС 22.03.1990 г.). У докладчика не вызывали тревоги распространявшиеся слухи, что республика из каждой тысячи килограммов зерна 860 килограммов продает Москве, что у себя оставляет только пять процентов промышленной продукции. «Мы готовы к тому, – заверял он, – что будут подниматься вопросы немедленного выхода из СССР» (там же). С июня 1990 г. Председатель Верховного Совета Украинской ССР. Оппозиция в парламенте обвинила его в том, что в угоду узкопартийным интересам уехал в Москву на ХХVIII съезд коммунистов, вместо того чтобы сидеть в Киеве и заниматься работой Верховного Совета УССР. Оппозицию поддержали депутаты-коммунисты. Был выдвинут ультиматум: немедленно покинуть съезд и вернуться на сессию. 09.07.1991 г. передал в Киев, что в этой ситуации не может больше исполнять обязанности Председателя Верховного Совета Украинской ССР. На ХХVIII съезде КПСС (июль 1990 г.) конфиденциально предупредил М.С. Горбачева, что в резолюции съезда ему хотят поставить «неуд». Генсек ринулся спасать ситуацию, пригрозив, что, если делегаты пойдут на то, чтобы каждому члену Политбюро дать персональную оценку, партия расколется. На этом съезде партии В.А. Ивашко выдвигался на пост Генерального секретаря ЦК КПСС, но снял свою кандидатуру. Возглавлял Редакционную комиссию съезда. 11.07.1990 г. избран заместителем Генерального секретаря ЦК КПСС. «За» проголосовали 3109 делегатов, «против» 1309. Выиграл победу у Е.К. Лигачева, тоже претендовавшего на эту должность («за» 776, «против» 3642). При обсуждении его кандидатуры на пост заместителя Генерального секретаря ЦК КПСС назвал себя убежденным сторонником перестройки: «Более того, считаю, что она опоздала минимум лет на 20. Ее надо было начать в 1965 году, тогда были для этого все необходимые предпосылки, и сейчас мы жили бы совсем иначе. И сколько у меня будет сил, независимо, совершенно независимо от того, где я буду работать, буду трудиться в интересах перестройки нашего общества» (ХХVIII съезд Коммунистической партии Советского Союза. Стенографический отчет. Т. 2. М., 1990. С. 347). Узнав о его московском назначении, наиболее непримиримые киевские оппоненты организовали «похороны». Гроб с его «телом», портрет в черном обрамлении, большое количество венков и цветов от «организаций» и «частных лиц» пронесли через Крещатик, а в центре города провели траурный митинг, посвященный «усопшему». Через девять дней справили «поминки». По многим оценкам, мало соответствовал должности заместителя Генерального секретаря, особенно в условиях, требовавших сильной воли, способности брать на себя ответственность за все. Был добрым, отзывчивым человеком. Но 17 лет преподавательской работы наложили на него специфические особенности. Забываясь, читал длинные нравоучения, держал вступительные речи, что было странно для ведущего заседания Секретариата ЦК. В силу болезни и провинциального синдрома подлинным партийным лидером не стал. Метался, поддаваясь влиянию более волевых коллег по руководству. После его отъезда в Москву обстановка на Украине, считавшейся одним из наиболее надежных звеньев СССР, коренным образом изменилась. Поддерживавший его блок депутатов в парламенте раскололся, коммунисты деморализовались. Новый председатель Верховного Совета УССР Л.М. Кравчук пошел на тесное партнерство с движением «Рух» и возникшими из него националистическими партиями. В.А. Ивашко был очень расстроен тем, что для него и других членов Политбюро не предусмотрели стул в президиуме торжественного собрания, посвященного 73-й годовщине Октябрьской революции. Саркастически комментируя этот факт на заседании Секретариата ЦК, сказал, что ему все же стул принесли – дополнительно. 16.07.1991 г. на закрытом заседании объявил, что секретари 32 обкомов и крайкомов направили в ЦК КПСС требования об освобождении М.С. Горбачева от должности Генерального секретаря. За это решение высказались также 420 райкомов и горкомов партии, 600 первичных парторганизаций. Однако М.С. Горбачев сказал, что еще не подошло время для его ухода в отставку. Августовский кризис 1991 г. застал В.А. Ивашко в санатории «Барвиха» в тридцати километрах от Москвы. Проявил растерянность. В столицу приехал 21.08.1991 г., в здании ЦК появился в 10 часов утра. Собравшиеся секретари ЦК КПСС предложили потребовать встречи со своим Генеральным секретарем. Заявил в обращении к Г.И. Янаеву, что Политбюро и Секретариат ЦК не могут вынести свое суждение о событиях до тех пор, пока не встретятся с Генеральным секретарем ЦК КПСС М.С. Горбачевым. В Форос собирались лететь В.А. Крючков, О.Д. Бакланов, Д.Т. Язов. Секретари ЦК решили, что с ними лететь нельзя: вдруг М.С. Горбачев заподозрит, что руководство ЦК заодно с ГКЧП. Самостоятельно летел в Форос А.И. Лукьянов, который согласился взять с собой «незамаранного» заместителя Генерального секретаря. Но в аэропорту на пятерых дали один самолет. В.А. Ивашко сел подальше от других, а когда самолет приземлился в Крыму, вместе с А.И. Лукьяновым отделился от всех и отдельно прибыл к М.С. Горбачеву. По словам генерала КГБ В.В. Генералова, В.А. Ивашко всем своим видом подчеркивал, что он с этой компанией не связан. Он говорил: «Я здесь ни при чем. Со мной никто не советовался. Я вообще был в больнице и ничего не знал». Долго ждал приема, пока оставшийся в Москве А.С. Дзасохов не позвонил Генеральному секретарю и не объяснил, что его заместитель по партии вынужден был воспользоваться одним самолетом с членами ГКЧП и что никакого отношения к заговорщикам он не имеет. М.С. Горбачев сменил гнев на милость и принял своего заместителя. Осенью 1991 г. вслед за М.С. Горбачевым воспрепятствовал проведению Пленума ЦК КПСС, на чем настаивала большая группа членов ЦК. С 1992 г. был на пенсии. Выступал в качестве официального представителя КПСС на процессе по «делу КПСС» в Конституционном суде России. Сыграл активную роль в организации защиты, особенно в подготовительный период. За два дня до начала процесса, 24.05.1992 г., вместе с В.А. Купцовым и Г.А. Зюгановым провел совещание народных депутатов, в декабре 1991 г. обратившихся в Конституционный суд по поводу законности указов Президента РСФСР о роспуске КПСС и КП РСФСР, юридических представителей, экспертов и свидетелей. Совещание, в котором участвовало человек 40–50, проходило в комнате ЖКО с облупленными стенами и не подметенным полом у метро «Сокол» по Ленинградскому проспекту. По мнению участника судебного разбирательства юриста Ф.М. Рудинского, на самом процессе не смог проявить достаточной активности из-за болезни. Когда стало ясно, что Конституционный суд защищает интересы пришедшей к власти новой политической элиты и вряд ли сторонники КПСС победят на этом процессе, а потому надо ли им ходить туда, вместе с В.А. Купцовым опубликовал заявление: «В случае, если мы в суд не явимся и не пришлем своих представителей, вопрос все равно будет рассмотрен. Альтернативы, как нам было указано, суд не допускает. В этой связи мы заявляем, что будем в судебном заседании участвовать и отстаивать конституционные права КПСС и Компартии РСФСР. Мы понимаем, что наш голос – это еще не голос всей партии. Но в сложившихся условиях выступление в Конституционном суде мы рассматриваем как выполнение своего долга перед коммунистами. Кроме того, для нас это еще дело личной чести. Никакие другие мотивы нами не движут» (Советская Россия. 12.06.1992). Похоронен в г. Харькове.

ИГНАТОВ Николай Григорьевич (16.05.1901–14.11.1966)

Член Президиума ЦК КПСС с 29.06.1957 г. по 17.10.1961 г. Кандидат в члены Президиума ЦК КПСС с 16.10.1952 г. по 05.03.1953 г. Секретарь ЦК КПСС с 16.10.1952 г. по 05.03.1953 г. и с 17.12.1957 г. по 04.05.1960 г. Член ЦК КПСС в 1952–1966 гг. Кандидат в члены ЦК ВКП(б) в 1939–1941 гг. Член КПСС с 1924 г.

Родился в станице Тишанской Хоперского округа Области войска Донского (ныне Нехаевский район Волгоградской области) в семье рабочего-плотника. Русский. Окончил церковно-приходскую школу. Трудовую жизнь начал с 14 лет плотником. С 1917 г. красногвардеец, с 1918 г. боец 36-й стрелковой дивизии 1-й Конной армии. С 1921 г. на оперативной работе в органах ВЧК – ОГПУ на Дону. С 1923 г. на оперативной чекистской работе в 11-й кавалерийской дивизии по борьбе с басмачами в Средней Азии. С 1930 г. секретарь партийной организации полномочного представительства ОГПУ в Средней Азии. В 1932–1934 гг. слушатель курсов марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б), дававших среднее образование. После их окончания с 1934 г. парторг ЦК ВКП(б) на фабрике «Гознак» в г. Ленинграде. С 1936 г. первый секретарь Ленинского райкома ВКП(б) г. Ленинграда. С 1937 г. второй секретарь Куйбышевского обкома ВКП(б). На январско-февральском (1938) Пленуме ЦК ВКП(б) очернял своего первого секретаря П.П. Постышева, выведенного на этом Пленуме из состава кандидатов в члены Политбюро и вскоре арестованного. Заявил, что П.П. Постышев до августа 1937 г., до вмешательства ЦК, приславшего в Куйбышев секретаря ЦК А.А. Андреева, никакой борьбы с врагами не вел. Привел ряд примеров «антипартийной деятельности» П.П. Постышева, «негодного стиля» его работы. В феврале 1938 г. стал первым секретарем Куйбышевского обкома ВКП(б). Был смелым, инициативным и решительным руководителем. В 1940 г. снят с должности, в феврале 1941 г. на ХVIII конференции ВКП(б) выведен из состава кандидатов в члены ЦК. Причиной стало его распоряжение выдавать треть урожая участникам уборки, чтобы заинтересовать работников сельского хозяйства в спасении зерновых, пострадавших от обложных дождей, обрушившихся на область. Для расследования этого «ЧП» приезжал А.И. Микоян. Отказался от предложенной должности заместителя председателя облисполкома, упросил оставить на партийной работе, надеясь при благоприятном стечении обстоятельств снова подняться вверх. С 1941 г. заведующий отделом, секретарь, второй секретарь, с 1943 по 1949 г. первый секретарь Орловского обкома ВКП(б). В годы Великой Отечественной войны руководил партизанским движением на территории Орловской области. С 1949 г. первый секретарь Краснодарского крайкома ВКП(б). С октября 1952 г. по март 1953 г. секретарь ЦК КПСС, одновременно с декабря 1952 г. по март 1953 г. министр заготовок СССР. После смерти И.В. Сталина лишился всех своих постов и был удален из Москвы. С марта 1953 г. второй секретарь Ленинградского обкома и первый секретарь горкома КПСС, затем инспектор ЦК КПСС. С 1953 г. первый секретарь Воронежского, с 1955 г. первый секретарь Горьковского обкома КПСС. 06.05.1957 г. выступил в «Правде» со статьей «Организованно провести перестройку управления промышленности», в которой поддержал идею Н.С. Хрущева о децентрализации экономики, создании совнархозов и другие новации. Выступил инициатором строительства жилья силами самих работников заводов (официально «метод народной стройки», неофициально «горький метод»). В начале июня 1957 г. ЦК КПСС организовал в Горьком всесоюзное совещание по распространению этой инициативы. Сыграл активную роль в защите Н.С. Хрущева во время четырехдневного кризиса в Президиуме ЦК КПСС в июне 1957 г. Возглавил так называемую двадцатку – группу членов ЦК КПСС, в которую входили руководители ряда крупнейших партийных организаций страны, некоторые известные государственные и военные деятели. Они прошли в Кремль, где шло заседание Президиума ЦК, на котором решалась судьба Н.С. Хрущева, и потребовали созыва Пленума ЦК КПСС. Создал прецедент: члены ЦК отменили решение Президиума ЦК, освободившего Н.С. Хрущева от обязанностей Первого секретаря ЦК КПСС. За личную преданность Н.С. Хрущеву был возведен им в ранг члена Президиума ЦК КПСС, минуя кандидатскую ступень. В декабре 1957 г. – мае 1960 г. секретарь ЦК КПСС, курировал вопросы сельского хозяйства. Одновременно в апреле – ноябре 1959 г. Председатель Президиума Верховного Совета РСФСР. Играя на заслугах перед Н.С. Хрущевым, стремился прибрать власть к своим рукам, выдвинуться во вторые секретари ЦК КПСС, чему препятствовал А.И. Кириченко, затем Ф.Р. Козлов. По словам А.И. Микояна, был «неисправимым интриганом с непомерными амбициями», рвался к власти, «хотел Хрущева свести к положению английской королевы». Был плохим оратором. В работе использовал грубые приемы, приказной стиль, окрики, деление людей на «наших» и «не наших». Отличался крайним подобострастием перед начальством. В 1958 г., возглавляя делегацию КПСС на съезде правящей Монгольской народно-революционной партии, бойкотировал советского посла в Монголии В.М. Молотова, не подал ему руки ни при встрече, ни при отъезде. С мая 1960 г. по декабрь 1962 г. заместитель Председателя Совета Министров СССР, одновременно в феврале 1961 г. – декабре 1962 г. председатель Государственного комитета заготовок Совета Министров СССР. На ХХII съезде КПСС (октябрь 1961 г.) выступил с резкой критикой «антипартийной группы» В.М. Молотова, Г.М. Маленкова, Л.М. Кагановича и др.: «У змеи, как говорят у нас в народе, вырвано ядовитое жало. Часть из них сейчас пресмыкается, другая часть шипит, но никто уже укусить не сможет» (ХХII съезд Коммунистической партии Советского Союза. Стенографический отчет. Т. 2. М., 1962. С. 104). Высказался за исключение их из партии. Рассказал, что фракционеры дали указание не пропускать членов ЦК в Кремль и многие из них буквально нелегально пробирались к месту заседания Президиума ЦК. В декабре 1962 г. – ноябре 1966 г. Председатель Президиума Верховного Совета РСФСР, одновременно с декабря 1963 г. заместитель Председателя Президиума Верховного Совета СССР. Сыграл одну из ключевых ролей в подготовке смещения Н.С. Хрущева в октябре 1964 г. Ездил по стране, вел доверительные разговоры с членами ЦК КПСС. Был выдан своим бывшим начальником охраны Галюковым, который дозвонился до сына Н.С. Хрущева Сергея Никитовича и рассказал о том, что его бывший шеф вербует противников Никиты Сергеевича. «Никита, – рассказывал Н.Г. Игнатов в 1965 г. второму секретарю ЦК Компартии Грузии П.А. Родионову, – сам виноват. Он же получил сигнал о затеваемых против него кознях! Незадолго до своего отъезда в Пицунду, на одном из заседаний, когда остались лишь члены Президиума ЦК, он знаешь, что сказал? ‘‘Что-то вы, друзья, против меня затеваете. Смотрите, в случае чего разбросаю как щенят’’». По словам Игнатова, многих из присутствующих это повергло в полушоковое состояние. «Придя в себя, “друзья” чуть ли не хором стали клясться, что ни у кого из них и в помыслах ничего подобного не было и быть не могло. Тем не менее Хрущев, обращаясь к Микояну, проговорил: ‘‘Давай-ка, Анастас Иванович, займись этим делом, постарайся выяснить, что это за мышиная возня’’. Микоян, – продолжал Игнатов, – не проявил особой прыти в раскручивании этой истории… Конечно же, Хрущева сильно подвела его самоуверенность. Мужик он, безусловно, дюже башковитый, а тут промашку дал. Иначе Брежнев и его компания потерпели бы крах» (Родионов П.А. Знамя. 1989. № 8. С. 186). Вопреки ожиданиям, нового назначения не получил. Затаил жуткую обиду на неблагодарного Л.И. Брежнева: «Дураки мы, привели эту хитренькую лису патрикеевну к власти. Ты посмотри, как он расставляет кадры! Делает ставку на серых, на удобных, а тех, кто поумнее и посильнее, держит на расстоянии. Вот и жди от него чего-либо путного» (там же). Под «сильными» и «умными» имел в виду прежде всего себя. Столько сделал для подготовки «дворцового переворота», а в результате черная неблагодарность. По воспоминаниям племянницы Л.И. Брежнева Л.Я. Брежневой, Н.Г. Игнатов увлекался обильными возлияниями на загородной даче в Барвихе. Л.Я. Брежнева, по ее словам, с отцом приехала туда поздно: «Сидящие за столом уже прошлись “по первой”. Некоторые гости, побывав в сауне, сидели в расслабленных позах, прикрыв стыд простыней или обвязавшись полотенцем. Рядом с Игнатовым сидели две девицы, обе замечательной красоты. Одна блондинка, другая брюнетка. Брюнетка, смуглая, с тонкими породистыми запястьями, зеленоглазая, с изумрудами в ушах, была удивительно похожа на змею. На ней было прелестное платьице белого цвета, явно от Кристина Диора. Я, по своей дурной привычке, принялась ее в упор разглядывать. Она, зная, что я дочь Брежнева, снисходительно улыбалась. “Что, нравится?” – спросил меня через стол Игнатов. “Хороша”, – сказала я. “Видишь, что деньги и власть делают? Знаешь, как в народе говорят? Будут бумажки, будут и милашки”. Меня, признаться, покоробило» (Брежнева Л. Племянница генсека. М., 1999. С. 111) В ноябре 1966 г., находясь во главе делегации Верховного Совета в Чили, тяжело заболел от попадания в организм неизвестного вируса. Лекарства не помогали, организм отказывался бороться. Депутат Верховного Совета СССР 1–7-го созывов. Герой Социалистического Труда (1961). Награжден тремя орденами Ленина, орденом Отечественной войны 1-й степени, орденом Трудового Красного Знамени. Прах погребен в Кремлевской стене на Красной площади в Москве.