Текст книги "Игра на выбывание"

Глава 10

Ронни Бэгли смотрел на свои руки, продолжая потирать большим пальцем ладонь. Когда снова поднял голову, заговорил:

– Неизвестно, что с ней случилось. Как я мог ее убить, если она вполне может оказаться где-то живая и здоровая? Да, меня обвинили в убийстве, но это же еще не значит, что меня признают виновным, правда?

Джо поджал губы. В таких случаях отсутствие трупа – не помеха, однако это обстоятельство существенно затрудняет работу обвинению.

– Присяжные любят загадочные преступления, особенно убийства, – ответил Джо. – Кому не хочется поиграть в детектива и самому найти разгадку! Это вам не ограбление и не драка в пабе. Сторона обвинения считает, что убили двух человек. Если им удастся убедить присяжных, те, конечно, захотят наказать убийцу. Единственный выход – доказать, что вы не убийца, иначе приговора не избежать.

– А я-то думал, что человек считается невиновным, пока не будет доказано обратное.

– Презумпция невиновности? Ну да, такова теория, но к практике она не имеет ни малейшего отношения. Помните, присяжные – обычные люди, такие же, как мы с вами, и они не хотят, чтобы злодей ушел безнаказанным. Придется затратить много труда, чтобы вас признали невиновным. Так что рассказывайте. Начните с того дня, когда в последний раз видели Кэрри.

Ронни сделал глубокий вдох и сглотнул. Бэгли явно нервничал, но почему, Джо понять не мог – то ли воспоминания слишком болезненные, то ли он умелый притворщик, репетирующий жалобную речь перед судом. Джо оглянулся на Монику. Та сидела подавшись вперед. Еще бы, ведь это ее первое серьезное дело.

– Кэрри на меня кричала, – начал Ронни, вытирая глаза. – Она вообще часто скандалы закатывала. Квартира у нас на первом этаже, дом – развалюха, район – убогая дыра. Работа у меня была, но денег вечно не хватало. А еще Кэрри много пила, даже когда ребенок родился. Наверное, алкоголичкой была.

– Была алкоголичкой?

– В смысле?

– Вы сказали «была», в прошедшем времени. А надо было в настоящем.

– Ну, вы же поняли, – мучительно покраснев, пробормотал Ронни.

– И присяжные поймут. Прокурор про эту вашу оговорку каждые пять минут напоминать будет. И в заключительную речь ее включит, чтобы присяжные уж точно внимание обратили. Используют ваши слова как доказательство, что Кэрри и Грейс нет в живых, и вы об этом знаете. Вот так – одна крошечная деталь, неудачно построенная фраза, и вас приговаривают к пожизненному.

Ронни понимающе кивнул и продолжил:

– Сплошная ругань, с утра до вечера. Кэрри давно бы ушла, если бы не Грейс. Она меня не любила, я знаю.

– Не любит, Ронни, не любит.

Ронни поморщился.

– А вы ее любите? – спросил Джо.

– Словами не передать как. – Тут голос у Ронни задрожал. Он вытер слезы, потом продолжил: – Я ей вреда не желал… Кэрри для меня все. Красивая, веселая, и… ну, вы понимаете.

– Сколько ей лет?

– Тридцать.

– Ну-ка, расскажите поподробнее о скандалах. Почему Кэрри на вас кричала?

– В основном из-за денег. Сами знаете, как это бывает. Кэрри была… – Ронни запнулась. – Кэрри на деньгах прямо зациклена. Оформляет кредитные карты во всех банках подряд, и давай скупать всякое барахло – шмотки, туфли… Любит, чтобы на улицах все шеи сворачивали. Счета потом приходят километровые, а ведь надо еще продукты покупать, за квартиру заплатить. Вчера утром надо было за электричество плату внести, а денег нет. Тут Кэрри принялась орать, что это я виноват, на жизнь зарабатывать не умею, вот и сидим без гроша. А я не меньше других в дом приношу, но она же все пропивает! До того дошло, что с утра первым делом за бутылку хватается. Шмоток-то красивых у Кэрри полно, а сама до того опустилась – смотреть страшно.

– Похоже, вы к ней не слишком хорошо относитесь.

– В смысле?

– Вы испытываете к ней некое влечение, но как человек Кэрри вам не особо симпатична. Можно даже предположить, что вы ее ненавидите.

– Не настолько же, чтобы убить!

Джо сделал кое-какие пометки.

– Я просмотрел ваше дело, в том числе показания некого Тэрри Дэя. Он рассказал полиции о ваших ссорах. Кто этот человек?

– Наш квартирный хозяин. Живет в том же доме, только на верхнем этаже. Мерзкий тип, прямо мурашки по коже. Вечно терся перед домом и на улицу пялился. Зачем, непонятно. Ну и конечно, сразу доложил полицейским, что мы ругаемся.

– Только не называйте его мерзким типом на суде, – предупредил Джо. – Иначе вас сочтут агрессивным, а вам это не надо. Демонстрируйте святую невинность, присяжные должны решить, что произошло недоразумение.

Ронни кивнул и продолжил:

– В общем, мы поцапались, а потом я ушел на работу.

– И где вы работаете?

– Что-то вы ничего не знаете. – Ронни перевел взгляд на Монику, потом опять на Джо. – Махоуны разве не сказали?

– Хочу услышать всю историю от вас. На вопросы в суде отвечать будете вы, а не я. Так что тренируйтесь.

– Вы меня все время подловить пытаетесь.

– Это еще что, Ронни! Подождите, когда вас прокурор подлавливать начнет, вот тогда узнаете. Хватит жалеть себя. Рассказывайте.

Ронни скрестил руки на груди.

– Вы мне не верите, я же вижу. – Он повернулся к Монике: – А вы? Как по-вашему, похож я на убийцу?

Прежде чем Моника успела ответить, Джо подался вперед и, понизив голос, произнес:

– Вас не должно волновать наше мнение, Ронни. Даже если бы я считал вас хладнокровным злодеем, защищал бы точно так же, как невиновного. Поймите, моя задача не в том, чтобы поднять вам настроение, а в том, чтобы выиграть дело.

– Тип из «Махоунс» то же самое говорил.

Джо намек понял – последнего, кто это сказал, отстранили от дела. Он встал.

– Мы уходим, – сказал Джо Монике, и она тоже поднялась со стула. Джо принялся укладывать бумаги обратно в портфель.

– Вы куда? – испуганно округлил глаза Ронни.

– Если нужен адвокат, который будет за ручку держать и жалеть вас, несчастного, ищите кого-нибудь другого. Потом пожалеете – уж на что, на что, а на это времени у вас будет достаточно.

– Стойте! – воскликнул Ронни.

– Зачем? Снова начнете умолять, чтобы мы вам поверили? Меня интересует только одно – как выигрышно представить дело в суде.

Джо подал Монике знак, что пора идти. Но Ронни поспешно вытянул руку и ухватил Джо за портфель.

– Я вас очень прошу, не бросайте…

Джо выдержал паузу. Блеф сработал.

– Хорошо, только учтите – правила устанавливаю я. Делайте, что говорят. Я ваш адвокат, а не совесть, которую надо успокоить.

Несколько секунд Ронни дулся молча, потом тихо произнес:

– Ладно… Извините. Работаю я на упаковочной фабрике, на конвейере. Платят не особо много, потому и жили в этой халупе.

Джо внимательно взглянул на него и сел.

– Продолжайте.

Некоторое время Ронни сидел молча, уставившись на Джо и сжав губы. Наконец заговорил:

– Бригадир ругался, что я ушами хлопаю.

– А вы хлопали?

– Вроде того.

Джо откинулся на спинку стула и положил ручку на стол.

– Ответ не слишком убедительный. Поясните, что означает «вроде того».

– Вы прямо как эти…

– Кто – эти?

– Полицейские, – ответил Ронни. – Ну, ронял я коробки, не успевал вовремя на ленту ставить, вот и приходилось конвейер останавливать. Заказ выполнить не успевали, бригадир и психанул.

– Да, хорошего мало. Прокурор постарается использовать вашу рассеянность как аргумент в свою пользу.

– Да я просто не в настроении был. Говорю же – поцапались перед работой.

– Вы ведь упоминали, что ссоры для вас с Кэрри – обычное дело. И чем же это утро отличалось от других?

Ронни уставился на столешницу и принялся нервно потирать руки. То открывал рот, то опять закрывал. Наконец поднял глаза и выговорил:

– Крикнул, что убить ее хочу, а потом… э-э… ударил.

Ронни покосился на Монику, но поспешно отвел взгляд, покраснев от стыда. Джо на секунду прикрыл глаза. Так вот почему Ронни решил сменить адвоката – ему сказали, что позиция обвинения слишком сильная, самое время признаваться, где спрятал тела, и рассчитывать на послабление за чистосердечное признание.

– Значит, между вами произошел не просто обычный спор? – уточнил Джо, снова открыв глаза.

– Да, только учтите, я ее раньше никогда не бил, и пальцем не трогал, – продолжил Ронни, лихорадочно переводя взгляд с Джо на Монику и обратно. – Конечно, я ей много всякого говорил, и «убью» орал, но это же просто слова были. Это же не значит, что я ее правда прикончил.

– Расскажите, почему вы ударили Кэрри.

– Ну, что тут скажешь? Разъярился, сам себя не помнил. Она мне в лицо всякие гадости вопила, вот и дал ей в нос. Потом кровь во все стороны… На стене, на камине… А больше всего там, где она упала.

– Вы вытерли следы?

– Да, хотя уже на работу опаздывал. Мне тогда очень стыдно было, что так сорвался. А когда домой пришел, ее уже не было.

– И что, никакой записки? Или сообщения на телефоне?

– Нет.

– В доме еще кто-нибудь живет?

– Нет, только мы на первом, и квартирный хозяин на третьем. А квартира на втором пустая стоит.

– Как вы поступили, когда вернулись домой и обнаружили, что Кэрри нет?

– Подумал, опять по магазинам потащилась или к матери поехала – мало ли. Она иногда так делала – сваливала, не предупредив. Только в этот раз все было по-другому. Я же ее стукнул.

– Вы что-нибудь предприняли, чтобы разыскать Кэрри?

– Сначала ничего. Стыдно было. А потом беспокоиться начал, время-то идет. Матери ее набрал, всех подруг обзвонил – нигде нет…

– Давно это произошло?

– Три недели назад. Кэрри и Грейс забрала, не представляю, как она там одна с ребенком… Короче, совсем с катушек съехал, прямо дурной стал. В голову всякие страшные мысли полезли, да такие убедительные, что не отмахнешься. Даже подумал… – Ронни глубоко вздохнул, собираясь с духом. – А вдруг я улизнул с фабрики пораньше, вернулся домой да и прикончил ее, а теперь ничего не помню?

– У вас есть основания подозревать, что все так и было? – спросил Джо. – Страдаете какими-то заболеваниями? Раньше случались провалы в памяти?

– Ну, иногда. Когда разнервничаюсь, будто отключаюсь. Ничего потом не помню.

– А другие что говорят? Вы проявляли агрессию во время этих ваших отключек?

– Вроде нет. В голове не укладывается, что мог кого-то прикончить, даже в таком состоянии. А вдруг было дело?.. Попробуй вспомни. А тут еще Грейс. Так за дочку боялся, сил нет… Вот и свалял дурака.

– Меня терзают дурные предчувствия…

– Пошел в полицию и заявил, что убил Кэрри.

Джо не смог скрыть удивления:

– Сами?!

– Говорю же, со страху сам не свой был. И вообще, я же не знал наверняка. Вот и… – Ронни покачал головой.

– Не припомните, что именно вы говорили в полиции?

Ронни шумно выдохнул:

– Нет. Все как в тумане. Сказал – кажется, убил свою девушку. Что-то вроде того.

Джо откинулся на спинку стула.

– Итак, перечислим факты, свидетельствующие против вас. Утром вы громко ругались с Кэрри, грозя ей расправой. В квартире остались следы ее крови. Вы странно вели себя на работе. Сразу после исчезновения ничего не предприняли, зато потом сами явились в участок и признались в убийстве. – Джо красноречиво вскинул руки к потолку. – Ничего не пропустил?

– Вроде нет.

– На сегодня я услышал достаточно, – произнес Джо.

– Теперь откажетесь, да?

– Этого я не говорил. Мне просто нужно время, чтобы как следует изучить дело, вот и все.

– Я без вас пропаду. – В голосе Ронни зазвучала мольба. – Я никого не убивал, теперь-то на все сто уверен! Понимаю, положение не ахти, но без вашей помощи мне крышка. Я ж не думал, что в тюрьме так хреново…

Джо посмотрел на Ронни и прочел в его взгляде отчаяние. Джо сразу понял, что дело потребует много сил. С серьезными случаями всегда так.

– Увидимся завтра в суде, – наконец проговорил он. – Единственное, что могу посоветовать, – лишний раз не высовывайтесь.

В коридор между стеклянными будками зашел охранник. Ронни медленно встал. По щеке скатилась слеза. Что это – горе или угрызения совести? Джо еще только предстояло узнать ответ. Когда Ронни уже выходил из будки, он вдруг обернулся к Джо и спросил:

– Вы ведь меня не узнаете?

Джо призадумался:

– Нет. А что, должен был узнать?

Ронни пожал плечами:

– Наверное, нет.

И скрылся.

Глава 11

Сэм Паркер проезжал мимо участка, где служил. Это здание было более современным, чем то, где располагался отдел убийств. Сразу видно, что длинное кирпичное строение принадлежит полиции, – и оконные рамы, и высокая ограда с острыми шипами наверху были выкрашены в синий цвет. Шипы будто отпугивали желающих отомстить полицейским. Участок находился на самой окраине Манчестера. Напротив раскинулся поросший травой луг, посреди которого возвышалась серая каменная церковь. Впрочем, вид портили многоэтажки на горизонте. Сэм решил заскочить на работу. Все равно после встречи с инспектором Эванс всякое желание отдыхать пропало. Однако, входя внутрь, Сэм понимал, что слишком взвинчен, зол и смущен. Значит, им заинтересовались только по одной причине – из-за брата.

Отдел экономических преступлений располагался в крошечном помещении на втором этаже, был втиснут между двумя комнатами для составления отчетов. Окно выходило на задний двор, где парковались сотрудники участка. Сэм поднимался по лестнице, глядя в огромные, во всю высоту лестничной площадки окна. Здесь Сэм всегда чувствовал себя, будто под прицелом многочисленных взглядов. На проходящей рядом дороге движение было не слишком активное, но уже через час ситуация изменится, и образуется огромная пробка, состоящая из автомобилистов востока Манчестера.

Погода стояла жаркая, поэтому окно в кабинете Сэма было открыто. Легкий ветерок покачивал вертикальные белые жалюзи, и они постукивали о стекло. Сэм побарабанил по двери ногтями. Хелен, одна из следователей, подняла глаза. Она сидела, склонившись над таблицами. Очки в тонкой металлической оправе, как всегда, соскальзывали с носа. Когда Хелен читала, ей постоянно приходилось сдвигать их обратно. На самом деле очки были для Хелен своеобразным средством защититься, отгородиться – как, впрочем, и для многих других ботаников. Увидев Сэма, Хелен удивилась:

– У тебя же вроде выходной.

– Да, – подтвердил Сэм. Хотел было рассказать о встрече с инспектором Эванс, но потом передумал. В конце концов, приглашение, на которое он возлагал столько надежд, обернулось пшиком. – Просто ехал мимо и решил зайти. Сдается мне, это дело с автобусами не так просто, как кажется, вот и решил проверить кое-какие детали.

– Что, так срочно? Неужели до завтра подождать нельзя? – усомнилась Хелен.

– Можно, – кивнул Сэм, усаживаясь за стол. Вот стакан, где он держал ручки. Фотография в рамке – жена и две дочки. Все чисто, аккуратно, каждая вещь на своем месте.

– Ну, как дело с автобусами? – спросила Хелен.

– Со вчерашнего дня увлекательнее не стало, все такое же нудное.

На папки, ровным рядком выстроившиеся на полке у него за спиной, Сэм даже не взглянул. В участок он приехал лишь для того, чтобы напомнить себе, в каком болоте увяз. Сэм был хорошим работником и прекрасно это понимал, но ему вечно доставались дела, от которых отказывались остальные. Большинство полицейских оценивают преступления по одному критерию – чем кровавей, тем интересней. Поэтому все дела, где фигурировали счета, формы и прочая документация, сваливали на стол Сэму. Автобусы исключением из правил не стали. Обычная, заурядная история. Владельцы автобусной компании завышали количество пройденных миль, дабы создать впечатление, будто на поездки по маршрутам расходуется больше топлива, чем на самом деле. В папке с делом лежа ла пачка счетов и документов. Если компания будет признана виновной, деньги за лишнее топливо придется возвращать.

Единственным плюсом этой службы являлось то, что здесь Сэму выделили собственный стол. Хотя бы есть где вещи разложить. Но в полицию он пришел не затем, чтобы ловить за руку мошенников. Сэм покосился на Хелен. Интересно, каким его видят со стороны? Должно быть, таким же тихим ботаником, как и она. Чем дольше Сэм здесь просидит, тем больше станет похож на Хелен. А такая перспектива ему не улыбалась. Сэм почувствовал, как его решимость растет. Разве не за этим он вызвался выполнять бумажную работу? Хотел проверить, подходит ему это занятие, или надо стремиться к большему. Даже если для достижения цели придется сделать то, о чем просит инспектор Эванс.

– Я передумал, – объявил Сэм, вставая из-за стола.

– Насчет автобусов?

– Да. Автобусы подождут. У моего брата сегодня день рождения. Надо заехать, проведать. Не годится, чтобы человек сидел один в такой день.

С улыбкой Сэм повернулся к двери. Услышав, как она захлопнулась у него за спиной, Сэм решил, что это отличный символ его карьеры – прошлый этап завершен, пора переходить на новый. По лестнице Сэм спускался гораздо быстрее, чем поднимался, а когда вышел на задний двор и направился к машине, решение созрело окончательно. Сэм сделает все, что понадобится, лишь бы произвести впечатление на инспектора Эванс. Он же всегда мечтал работать в отделе убийств. И теперь эта мечта исполнится.

Глава 12

Прогуливаясь в садах неподалеку от офиса, Джо размышлял о Ронни Бэгли. Улик оказалось достаточно, чтобы Ронни арестовали. Хватило их и для того, чтобы предъявить обвинение в убийстве, а также не выпускать обвиняемого до суда. И снова Джо сомневался, на той ли стороне борется. Для знакомства с клиентом вроде Ронни день был неудачный – в годовщину смерти Элли Джо невольно задумался об отнятых жизнях детей. Он попробовал избавиться от этих мыслей. Ронни заслуживает шанса на вызволение. Таковы законы, которым учили Джо. Он давно сказал себе – его дело помогать, а не судить. Джо повернулся к шагавшей рядом Монике. Надо отвлечься от всех этих неприятных мыслей.

– На самом деле ничего захватывающего тут нет, – произнес Джо. В ответ на озадаченный взгляд Моники пояснил: – Ну, в том, чтобы ездить в тюрьмы. Всего пару коридоров прошли, а ты от любопытства шею сворачивала.

– Вам так показалось? – рассмеялась Моника. – Нет, ничего захватывающего в тюрьмах я не нахожу. Просто смотрела по сторонам, я же в первый раз приехала.

– Раньше мне эти поездки казались настоящим приключением. Вот я, ловкий авантюрист, вожу за нос полицию.

– А теперь?

– Теперь тюрьма для меня – просто большое здание, полное несчастных людей. Некоторым вынесли более суровые приговоры, чем они заслуживают, а кое-кто и вовсе невиновен. Но, готов поспорить, большинству сошло с рук больше, чем им вменили в вину.

Моника покраснела.

– Когда вы так рассуждаете, чувствую себя наивной дурочкой.

– Вовсе не хотел тебя унизить, но ты девушка из хорошей семьи. Для тебя тюремная среда – нечто новое и неизведанное. Конечно, поначалу все это кажется крутым и интересным, но, как ни приукрашивай, преступление останется преступлением.

– Ронни выйдет на свободу?

– Вряд ли.

Они прошли мимо клумб, рядом с которыми на скамейках сидели те, у кого обеденный перерыв начинался позже, чем у остальных, потом перешли через дорогу и направились к офису. Джо спросил:

– Ну и какое впечатление на тебя произвел Ронни?

– Не знаю… Мне он опасным не показался. Я даже удивилась. Кажется, этот человек никому не может причинить вреда. Вид у него был жалкий.

– Это еще ни о чем не говорит.

– Наверное. – Моника улыбнулась. – А вы что заметили?

– Грейс, – задумчиво произнес Джо.

– Девочка? А что с ней?

– Ронни почти не упоминал о дочери, – пояснил Джо. – Итак, есть два варианта. Либо Ронни убил Кэрри, либо нет. Если он это сделал, то и с ребенком расправился. А если не убивал, то как Ронни должен вести себя в подобной ситуации? Представь – Кэрри пропала неизвестно куда вместе с девочкой. Тебе не кажется, что Ронни следовало бы нервничать посильнее? У этого человека забрали малютку-дочь. Возможно, он никогда больше не увидит Грейс. Но ничего подобного мы с тобой не заметили. Ронни был растерян и жалел себя, вот и все.

Некоторое время Моника помолчала. Потом уточнила:

– Значит, считаете, что он виновен?

– Мое мнение не имеет значения.

– Как это – не имеет?

– Очень просто. Думаешь, правда имеет какое-то отношение к правосудию? – Джо покачал головой. – Кто победил, тот и прав, вот и все. Единственное, что меня интересует, – чего я смогу добиться для Ронни. Когда становишься адвокатом по уголовным делам, заключаешь с совестью сделку. Ведь твоя обязанность – помогать мерзавцам и злодеям уходить от ответственности.

Моника ничего не ответила. Джо понимал, что эта работа каждый день забирает у него частичку человечности. Однако таким образом он бросал вызов правоохранительной системе, которая, как считал Джо, подвела и его, и родных, и, самое главное, Элли.

– Кажется, Ронни намекал, что вы с ним где-то встречались, – заметила Моника.

– Клиентов у меня много, всех не упомнишь. Ничего, переживет, невелика обида.

– Дело не только в этом.

– А в чем?

– Я ведь знаю, где вы живете, и квартира у вас действительно роскошная.

– В смысле?

– Ронни сказал – «вернетесь в свою роскошную квартиру». Откуда он знает, какая у вас квартира?

Джо помолчал, потом качнул головой.

– Просто попал пальцем в небо, – ответил Джо, хотя слова Моники заставили его призадуматься.

В офис они вошли через боковую дверь. Фирма специализировалась на коммерческом и семейном праве, уголовное же было скорее данью традиции. Большинство клиентов пользовались главным входом – белые колонны обрамляли двойные дубовые двери, холл выложен белой и черной плиткой. Здание строилось во времена, когда архитектура отличалась величественностью, и ежедневная суета юридической фирмы казалась здесь несколько неуместной. Но клиенты Джо через парадную дверь не ходили. Уголовный отдел считался своего рода «бедным родственником», поэтому в его распоряжение предоставили боковой вход. Нельзя было допустить, чтобы воры и насильники ожидали своей очереди в тех же приемных, что и бизнесмены или рыдающие жены, переживающие все тяготы развода.

– Меня кто-нибудь спрашивал? – поинтересовался Джо у секретарши, Марион. Эта женщина всегда носила строгий деловой костюм и отличалась острым как бритва языком. Когда клиенты вели себя слишком фамильярно, Марион решительно ставила их на место. Если кого-то не надо было пускать, охраны надежнее Марион не придумаешь.

– Нет. Что-то сегодня тихо, – ответила секретарша. Когда Джо уже зашагал к лестнице, окликнула – С днем рождения, мистер Паркер!

Джо обернулся, Марион смущенно покраснела и с улыбкой произнесла:

– Никогда не забываю про ваш день рождения. Вы же знаете.

Джо улыбнулся в ответ и, взбежав по лестнице, очутился в коридоре, по обеим сторонам которого тянулись двери. Кабинеты здесь были маленькие – результат разделения некогда величественных покоев на крошечные клетушки. «Ханиуэллс» занимали два смежных четырехэтажных здания. Оба представляли собой лабиринт коридоров и маленьких кабинетов.

– Я вам еще нужна? – спросила Моника.

– Ты, должно быть, проголодалась – пообедать мы так и не успели. Сделай перерыв.

Кажется, предложение Джо Монику не порадовало. Ей явно хотелось остаться, но Джо решительно отвернулся. Ему нужно было как следует все обдумать. Когда Моника ушла, он опустился в кресло. Зеленые кожаные подушки были, как всегда, удобны. На секунду Джо прикрыл глаза. Надо уговорить Монику заняться чем-то другим. В наше время уголовным правом никто не занимается. Во всяком случае, если речь идет о людях умных. Конечно, на жизнь заработать можно, особенно если разбираешься в правилах дорожного движения, и клиенты попадутся богатые. Но большинство молодых юристов ждала лишь тяжелая работа, не приносящая ни малейшего удовлетворения. Нужно отнестись к энтузиазму Моники с уважением и направить его в продуктивное русло, как он и заслуживает. Тут в кабинет вошла Джина. Джо открыл глаза. Кабинет Джины располагался на два этажа выше, на бывшем чердаке, где она ютилась под наклонными сваями вместе с клерками. В обязанности Джины входило следить за их работой и докладывать, кто действительно старается, а кто просто просиживает штаны. Бывает, что первыми замечают громких и наглых, но на самом деле фирме нужны прежде всего добросовестные.

– Как тебе Ронни Бэгли? – спросила Джина, прислонившись к дверному косяку.

Джо несколько секунд побарабанил пальцами по столешнице и наконец произнес:

– Пока не знаю.

– Как думаешь, виновен он или нет?

– Всегда хочется верить, что нет.

– И в этом твоя слабость. Ищешь клиента, который поможет тебе примириться с совестью, которого ты спасешь, и тогда окажется, что адвокаты нужны не только для того, чтобы преступникам сходило с рук любое темное дело.

– Зато ты от полицейских замашек так и не избавилась. – Джо вздохнул. – Впрочем, какая разница? Значение имеют только цифры. Будем действовать в интересах Ронни и постараемся неплохо заработать.

– Таковы правила игры, Джо. Ты мне все время это повторяешь. Кстати, общалась тут со стороной обвинения. Сказали, что отправили нам бумаги с курьером. То, что ты получил в суде, – лишь краткое перечисление основных моментов. Скоро доставят, так что до завтра ознакомиться успеешь.

– Позвони, когда привезут. Хочу привлечь к делу Монику.

– Так я и думала.

– Это что за намеки?

Джина рассмеялась:

– Да ладно тебе, Джо. Я же видела, как ты на нее смотришь. Тебя понять можно. Симпатичная девушка.

– Она мне совершенно не нравится, – смущенно пробормотал Джо, чувствуя, что краснеет.

– Джо, я ведь женщина, а мы такие вещи сразу замечаем. Только пообещай не вести себя как полный идиот.

С этими словами Джина развернулась и вышла. Отвечать Джо не стал. Только молча смотрел, как она захлопнула дверь, а потом слушал постепенно затихающие шаги в коридоре. Затем повернулся к окну. Моника сидела на скамейке и ела какой-то салат из пластиковой упаковки. Перед ней лежала открытая книга. Каждый раз, когда Моника наклоняла голову, волосы падали на страницу, и она заправляла их обратно за уши. Джо улыбнулся. Он не мог отрицать, что сегодня общество Моники было ему весьма приятно. Тут она подняла голову, и Джо поспешно отпрянул от окна – вдруг Моника заметит, как он за ней наблюдает? Еще подумает что-нибудь не то. Джо зажмурился. Впрочем, он же не виноват, что окно кабинета выходит именно на этот парк, и вид отсюда такой красивый, что так и тянет полюбоваться. Все нормально.

Джо снова выглянул в окно. Моника уже успела пообедать и встала, направляясь к урне. Джо собирался было отвернуться, но вдруг что-то привлекло его внимание. Джо подался вперед и окинул внимательным взглядом парк. И тут он понял, в чем дело. На соседней с Моникой скамейке сидел мужчина. Одет опрятно, даже нарядно – синий свитер с V-образным воротом, серые брюки, волосы аккуратно расчесаны на прямой пробор. Однако Джо насторожил не внешний вид незнакомца, а то, как он смотрел на Монику.

Нет, что-то здесь не так. Этот человек не просто смотрел, а внимательно разглядывал, буквально изучал ее. Поза напряженная, спина прямая, руки опираются о колени. Мужчина провожал Монику взглядом, когда она выбросила упаковку и зашагала обратно в офис.

Вот Моника вышла за ворота и перешла через дорогу. Джо не сводил с мужчины глаз. Когда она взбежала по ступенькам крыльца, цокая каблуками, незнакомец встал и ушел.