Текст книги "Гладиатор"
Автор книги: Нина Цуканова
Жанр: Жанр неизвестен
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
– Спасибо, что не с балкона! – огрызнулся я и принялся проверять свои вещи. Особо ценного у меня не было в принципе, и, в целом, все вещи были на месте: – Ничего, я еще завтра с хозяином переговорю, вы у меня отхватите за самоуправство!
Мне бы очень хотелось решить данную проблему наиболее удобным, "гладиаторским" способом, но что-то мне подсказывало, что ни к чему хорошему это не приведет, и, если я побью и выгоню своих соседей, выселять меня придут уже с полицией…
Ладно, решу вопрос через хозяина.
Я попытался пару раз до него дозвониться, но было уже поздно, и он не брал трубку. Я понял, что разобраться с этим смогу только завтра.
Я хотел было попроситься на ночлег к консьержке, но у нее я тоже был не на хорошем счету со своими "поздними появлениями в непонятном состоянии". Она даже со злорадным триумфом смотрела, как я ухожу в холодную темноту ночи.
Противная баба. Если б не она, я бы хотя бы в подъезде мог заночевать.
На улице был лютый холод. На каком-то информационном стенде я увидел, что температура воздуха -23. Моя одежда, состоявшая из простых, неутепленных джинсов, толстовки, кожаной куртки и осенних ботинок, была на такой мороз категорически не рассчитана.
Я посильнее натянул на голову капюшон толстовки. Так или иначе, эту ночь мне придется переживать на улице…
До закрытия я посидел в какой-то кафешке. Потом потаскался по какому-то скверику, замерз до полусмерти и отправился в первый попавшийся круглосуточной гипермаркет.
Я гулял по нему часа 2, потом ко мне подошли охранники. Я сказал, что не могу найти кофе. На меня посмотрели, как на идиота и показали, где. Я взял пачку первого попавшегося растворимого и поспешил уйти. Меня, на всякий случай, даже досмотрели, не украл ли я тут чего, но ничего компрометирующего не обнаружили.
Еще полчаса потаскался по улице и пару часов до открытия метро посидел в каком-то подъезде.
Потом добежал до метро и прокатился разок туда-обратно, прежде чем выйти на нужной станции. Там, не найдя в себе сил снова ходить по морозу, сел на автобус и проехал 2 остановки до института.
Беззвучно застонал, услышав по радио прогноз погоды: сегодняшней ночью ожидается уже -27.
После института начал звонить хозяину квартиры. Как оказалось, он действительно сам меня выгнал. Потому что "от меня было слишком много проблем" с несвоевременной оплатой, моей "непонятной деятельностью" (имелась в виду, конечно же, моя работа) и "неудовлетворительным поведением", под которым понимались мои поздние возвращения в "черт знает каком состоянии".
Ясно было, что дело дрянь. И сейчас, с ходу, я никак не мог найти хоть какое-нибудь решение. Мне казалось, что эту холодную ночь я не переживу. Найти за день новую квартиру? Хозяева меня не любили. Они смотрели на меня (в частности, на мои полосами выкрашенные волосы) и видели во мне разгильдяя, тусовщика, дебошира, наркомана и далее в том же духе. Я пробовал предъявлять даже клубную карточку (она же "гладиаторское удостоверение") Армагеддона, но почему-то эта тактика давала отрицательные результаты.
Наконец, я решил подумать об этом после, а пока съездить на Армагеддон.
Тем временем, там произошло эпохальное событие: Тайфун подписался на битву с Тоби.
Тайфун был очень сильным бойцом, жестоким на ринге, готовым практически на все ради победы. Сложно сказать, что было для него важней – деньги или слава.
Однажды он забил меня едва ли не до полусмерти. К слову, это была моя первая смертельная битва.
"Смертельной" называется битва, в которой шанс погибнуть у тебя больше 40%. Это вычисляется на основе вероятности, что твой противник выиграет бой, а также что он добьет тебя, или ты получишь ранения, несовместимые с жизнью. Ставка (призовые) за смертельные битвы баснословно высока. По ней, кстати, определяется такой показатель, как "цена жизни". То есть, та минимальная предположительная сумма, за которую ты готов пойти на "смертельную" битву – так сказать, во сколько ты сам оцениваешь свою жизнь.
У меня – 110 тысяч.
Я решил пока прикинуть, с кем могу подраться в ближайшие две недели и листал каталог. В этот момент подошли какие-то парни и стали просить у меня автографы.
Я взял ручку, но она странно писала; я попытался расписать ее на каком-то задрипанном листочке, но Гарик отобрал у меня его, потому что это оказалось что-то важное.
Тогда я потер пальцем стержень ручки и зря я это сделал: оказалось, что вылетел шарик и она начала течь. Все пальцы у меня теперь были в чернилах.
Я чертыхнулся, кинул ручку в урну и пошел отмывать руки в туалет, бросив:
– Я ща.
Меня очень радовал местный туалет. На двери у него красовалось объявление формата А3 следующего содержания: "Руки моем обязательно!!! Кто выйдет с немытыми руками и подойдет к ресепшну – выгоню к чертовой матери!!!" И скромная подпись: "Администрация".
Свежие чернила отошли почти сразу.
Я изумился, какое здесь мыло. Это было обычное хозяйственное мыло, но оно просто шикарно мылилось…
Я взял еще мыла и воды на пальцы, соединил указательные и большие попарно и аккуратно раскрыл их в кольцо. В нем осталась мыльная пленка. Я подул в нее, пузырь начал надуваться, но, почти надувшись, лопнул. Я снова сложил пальцы и подул. Мыльная пленка лопнула почти сразу.
Я намылил руки снова. И принялся выдувать пузырь. В этот самый момент кабинка распахнулась и появился Сюифи. Пузырь тотчас лопнул. Сюифи замер на секунду, а потом заржал, как ненормальный. Да мне и самому смешно было, что уж там.
Я решил, что теперь, раз меня застукали за сим занятием, терять уже нечего, а я хотел запустить хоть один пузырь, чтобы он отделился от пальцев и полетел.
Я намылил руки и принялся выдувать новый пузырь. Сюифи, коротко взглянув на мои руки, так же сложил пальцы и подул. Но у него пузырь сразу лопнул.
– Воды много взял, – бросил я. – Нужно подобрать оптимальное соотношение. Я вот тоже пытаюсь.
Сюифи принялся мылить пальцы…
Через пятнадцать минут я победил его по количеству полетевших пузырей с разгромным счетом 9:3.
Мы, хохоча, вышли в коридор, и тут я увидел, как вытянувшись из-за стойки, чтобы просматривать коридор, на меня пристально смотрит Гарик, а также те парни.
– А мы уж думали в полицию обращаться, – язвительно сказал он: – Человек пропал. Только мы не знали, как сказать. "Ушел в сортир и не вернулся"?
Я почувствовал, как у меня загорелось лицо. Я смущенно кашлянул и сказал:
– Мне срочно надо было сделать что-то важное.
– Дома надо "что-то важное" делать, – насмешливо-осуждающе сказал администратор: – Когда никто не видит, и никто не ждёт.
– Это, я так полагаю, Рекс? – окликнул меня какой-то мужчина в костюме, когда я, наконец, подписался, и парни ушли.
Я обернулся:
– Да, это я.
– А я *** Константинович. Вы меня, возможно, не знаете…
– Конечно, не знаю, – с хохмой ответил я: – У меня много фанатов, что ж я, всех Константиновичей знать должен?
Мужчина улыбнулся.
– Рей… – сдавленно зашипел на меня Гарик с белым, как мел, лицом: – Это наш директор!
Я запоздало вспомнил, что администратор не раз упоминал некоего Константиныча, как какого-то о-очень важного человека…
Вроде как, гендиректор и владелец по совместительству.
– Бли-ин, – шепотом ответил я Гарику, приложив руку к губам, словно это могло сделать так, чтобы директор не услышал. Потом меня осенило, я хлопнул в ладоши и воскликнул: – Богатым будете!
И бочком пройдя мимо него в коридор, поспешил исчезнуть за поворотом, услышав только, как директор рассмеялся и сказал:
– Я восхищаюсь этими людьми! Где ты их берешь?
В коридоре я столкнулся с Тайфуном.
– Успешной битвы, Тайфун! – сказал ему я, когда он проходил мимо.
Он как всегда сурово посмотрел на меня, потом чуть заметно улыбнулся и ответил:
– Спасибо.
Я немного пошатался по коридорам, и мне в голову пришло решение моего жилищного вопроса.
Я вспомнил про Велимира. Он же ищет соседа.
Конечно, я не обманывался по поводу его ко мне отношения. В восторг он не придет. Однако, есть шанс, что я его уговорю (или немного пригрожу – ведь мы же уже знакомы, могу себе это позволить).
Адреса его у меня не было. Но я придумал целую схему: позвонить математику и узнать номер старосты моей группы; у старосты узнать адрес Велимира.
Мне показалось, что это просто блестящий план. Я набрал номер математика.
– Добрый вечер, Павел А***ич! Скажите, у вас же есть номер телефона нашего старосты? Я хочу узнать у него или у нее адрес Велимира.
– Здравствуй, Рей. Есть, конечно. Но… ты знал, что ваш староста и есть Велимир?
– М-м-м, – протянул я. Моя схема дала сбой: – Он, вероятно, не скажет мне свой адрес…
– У меня где-то был телефон мальчика, который как раз недавно пытался к нему подселиться. Он знает адрес. Я могу позвонить ему, а потом прислать тебе адрес в сообщении.
– Буду очень признателен! – ответил я. Математик положил трубку.
Через 10 минут мне пришла смс с адресом.
Я забрал свои вещи и вышел из здания. Холод был лютый. Пока я добежал до метро, я околел едва ли не до полусмерти. Руки, хоть и в перчатках, замерзли до боли, пальцев я вообще не чувствовал. Из носа текло так, что растворяло кожу; волосы, торчащие из-под капюшона, покрыл иней.
В метро я, по крайней мере, немного отогрелся.
Дом я нашел не сразу, минут 10 плутал около. Я зашел в подъезд, немного постоял, отогреваясь и пытаясь дышать на руки. Но воздух в моих легких уже не согревался, так что тактика себя не оправдала.
Квартира Велимира была на пятом этаже.
Я поднялся и, встав напротив нужной двери, тяжело вздохнул. Господи, помоги мне.
Я позвонил в звонок.
Щелкнул замок, дверь открылась, и выглянул Велимир.
– Я слышал, ты ищешь соседа…
Велимир, ничего не говоря, попытался тотчас захлопнуть дверь, но не тут-то было. Я вцепился в нее и втиснул в проем руку.
– Не будь таким вредным! – проговорил я, уперевшись в дверь локтем и пытаясь открыть ее как можно шире, в противовес Велимиру, тянувшему ее на себя, силясь закрыть. – Впусти меня! Я буду хорошим соседом!
– Ни за что! – прокряхтел тот: – Убирайся! Ты не подходишь!
– Почему? – я попытался коленом оттеснить дверь, замерзшие руки функционировали из рук вон плохо; к тому же, Велимир обладал несравненно более стратегически выгодными позициями. А применить силу по-настоящему я не решался: – Если речь о деньгах, то с этим вопросов не возникнет!..
– У меня здесь нельзя пить!
– Очень славно! На дух не переношу алкоголь!.. – воскликнул я. К этому моменту я был уже на грани провала и, побоявшись получить тяжелой железной дверью по рукам, отпустил. Дверь с грохотом захлопнулась.
Я раздраженно зажал звонок и принялся долбить кулаком в дверь.
– Велимир! Будь человеком! Пусти меня! – я последний раз ударил и просто встал напротив.
– Нет! – рявкнул тот, распахнув дверь: – Ты не будешь здесь жить! Ты не вызываешь доверия! – и захлопнул.
– Пусти меня хотя бы на одну ночь! – в отчаянии закричал я: – Минус двадцать семь на улице!!!
Велимир не отозвался. Я с досады пнул дверь. Вот ударить бы по ней какой-нибудь армагеддонской атакой со всей силы, да вынести ее с косяком! Да и с самим Велимиром, возможно!..
Я повернулся, подхватил сумку и пошел вниз по лестнице. Глянул время. Было почти полпервого. Единственное, что мне оставалось, это надеяться успеть на поезд до закрытия метро и идти на поклон на Армагеддон, проситься ночевать на коврике у входа. Ну, по крайней мере, умереть от стыда казалось мне более привлекательным, чем умереть от холода.
Пока я отвлекся на телефон, подходя к двери, в подъезд зашли пятеро крепко сложенных парней. Первый, бритый, с горбатым носом, проходя, нахально двинул мне плечом, оттолкнув с дороги.
Я проводил пятерку взглядом, не спеша выходить. Вскоре послышался шум, возня и крики. Я так и думал, что они сюда не просто так зашли!
Я торопливо забежал на несколько этажей вверх. И увидел, что это та самая квартира. Мне как-то сразу это опротивело, но развернуться и уйти теперь, когда я был уже на месте происшествия, казалось мне низостью.
Я подошел к двери и, раскрыв ее, зашел в прихожую.
– Добренького вечера, господа! А что здесь происходит? Рэкет?
– Ты вообще кто? – повернулся ко мне главарь, тот самый, с горбатым носом, за горло прижимая "хозяина" к стене.
– Ах да, я не представился, – ухмыльнулся я, доставая клубную карточку.
Главарь внимательно посмотрел на нее. Потом на меня. Для наглядности я продемонстрировал свою улыбку.
– Так что шли бы вы, ребят, своей дорогой, – посерьезнев, сказал я, убирая удостоверение.
Главарь напряженно сглотнул, потом бросил:
– Пошли. Это гладиатор.
Ребята без вопросов покинули квартиру, главарь толкнул Велимира в плечо и вышел, на лестнице добавив для своих, но так, чтобы Велимир тоже слышал:
– Не будет же он всю ночь здесь дежурить.
Я дождался, пока за ними захлопнется дверь подъезда, потом молча развернулся, покинул квартиру и пошел вниз по лестнице.
Не прошел я и двух пролетов, как из квартиры вылетел Велимир с воплем:
– Рей!!! Останься, прошу!
Я остановился. Велимир, судорожно дыша, смотрел на меня с середины ближайшего к его квартире пролета.
Я был зол. Мне хотелось уйти, чисто из гордости, потому, что он уже прогнал меня. Я не хотел оказывать ему эту услугу…
Но было слишком холодно. Меня бросало в дрожь при одном лишь воспоминании об улице. Я устал от холода, от того, что мне некуда идти и я не знаю, куда деться. Мне очень хотелось провести в тепле эту ночь, но меня останавливала гордость.
Гордость боролась с холодом, я стоял на месте, не двигаясь, не поворачивая головы.
Холодно… Не будь на улице настолько холодно, я ни за что бы не остался…
Я, медленно повернувшись, поднялся к Велимиру, не меняя того бесстрастно-презрительного выражения лица. И ледяным тоном изрек:
– В ноги, холоп.
Велимир, опустив голову, проскулил:
– Проси, Рей. Я был не прав.
Сейчас у него не было и следа от будничного высокомерия.
– Так-то, значит? "Останься, Рей!"? А десятью минутами ранее, когда я просил перед дверью, ты был готов выгнать меня ночевать на почти тридцатиградусный мороз?
Мне всегда нравилось, когда мои слова били без промаха, задевали за живое. Я любил такие меткие выражения, оставляющие след в душах людей.
Я презрительно сплюнул.
– Ну и гнида ты, Велик, – бросил я, проходя мимо него вверх: – Благодари бога за то, что на улице такой холод. Иначе, никогда бы не остался…
Я зашел в квартиру и сбросил на пол сумку.
– А почему ты не подумал, что это я этих ребят позвал, чтобы устроить дешевый спектакль? Может, я их специально подговорил прийти сыграть плохих парней, чтобы я тебя "спас" и ты в благодарность позвал меня жить в свою квартиру? – не удержавшись, спросил я.
Велик вздохнул и ответил:
– Потому что это Костя, мой сосед, которого я выселил. Не в его интересах заселять тебя в эту квартиру. К тому же, будь это так, ты бы мне об этом не говорил.
– Ну, что касается последнего, не скажи. Правду часто так и прячут, на самом виду, на поверхности… А почему ты вообще им открыл?!
– Я думал, это опять ты, и хотел сказать: "Ну чего тебе еще?"
– А ты не пробовал спрашивать "Кто там?" – я заглянул в ванную и добавил, заходя внутрь и поворачивая красный кран: – Молись, чтобы у тебя была горячая вода. Не будет – уйду к черту, еще и Кузю твоего позову…
– Костю, – поправил Велимир.
– Мне до лампочки, – бросил я, с упоением погружая руки в струю теплой воды.
Велик посмотрел на меня теперь с каким-то даже сочувствием:
– Могу еще чайник поставить…
– Ставь, – согласился я. – Заглаживай свою вину.
Все тайное становится явным
Спустя три дня я, наконец, дозрел записаться на новую драку через неделю-полторы.
Я, разгоняя толпящихся людей на правах гладиатора, по-хозяйски подошел к ресепшну, чтобы спросить у Гарика каталог.
Но он, торопливо что-то дописав в каком-то документе, куда-то побежал, бросив мне только:
– Рекс, все потом, все потом!
Я узнал эту суету, чуть отличную от будничной. И уже заметил перетянутые черной лентой плакаты Тайфуна…
… Примерно раз в месяц-полтора кого-нибудь с Армагеддона вытаскивали вперед ногами.
У ресепшна еще стоял Фарго, широкоплечий мужчина с зачесанными назад волосами, и своим суровым видом оказывал сдерживающее влияние на толпу. И Верту, окриками отгоняя людей от ресепшна.
Я тоже остался стоять.
Вернулся Гарик. Толпа с воем попыталась подойти вплотную и замкнуть ресепшн в кольцо.
– Назад, блин! – рявкнул я, резко шагнув вперед: – Вы что, дикие!? Ведите себя, как люди!
Гарик крикнул, что сейчас разбираются только по сегодняшним ставкам, на следующие бои ставки пока не принимаются и билеты не продаются.
Наконец, когда наплыв людей схлынул, Фарго и еще пара человек принялись разгонять оставшихся, я повернулся и облокотился на стойку.
– Жесть! Он уложил Тайфуна! – бросил Гарик, параллельно продолжая разгребать какие-то бумаги.
– Как это произошло? Я думал, что Тайфуна не уложить.
– Да как обычно. Он невменяемый. Не остановился и бросился добивать… Транквилизаторы его опять не взяли. Точнее взяли, в дозировке, рассчитанной на целый полк, когда уже поздно было. Когда медики подбежали, Тай и не дышал уж… – быстро проговорил Гарик, что-то дописав, и, облокотившись на стойку, добавил: – Одиннадцатая! Одиннадцатая жертва Тоби!
– Мутант чертов, – сплюнул я. – Что ж его не выгонят отсюда?..
– Ага, – мрачно хмыкнул Гарик: – Выгони такого!
Я вздохнул. Ясно, что мой вопрос был риторическим. Действительно, такого выгонишь…
Через полторы недели у меня была битва с Ленларом. Когда я собирался на драку, я предупредил Велимира:
– Велик, я работаю сегодня. Будь готов, что я могу не вернуться…
– В смысле, не вернуться? – ошалело переспросил он.
– Не вернуться вовремя, – пояснил я. Честно говоря, немного слукавив.
Сегодняшняя битва не значилась опасной. Однако, надо понимать, что шанс не вернуться был всегда.
Велимир, помолчав немного, снова обратился ко мне:
– Давно хотел спросить, что у тебя за работа, Рей?
– Я участвую в магических битвах за деньги, – просто ответил я.
Велимир посмотрел на меня, хмыкнул и сказал:
– Ну и не говори.
Я усмехнулся. Эх, Велик, помнишь ли ты, что я говорил тебе о том, как прячут правду?
На шоу я приехал заблаговременно. Нужно же было подтвердить согласие, потом подтвердить подтверждение согласия, ну и подготовиться к битве, конечно.
Соответствующая одежда – максимально удобная, не сильно закрытая, по возможности – с защищающими факторами типа металлических щитков; яркая, чтобы хорошо смотрелось на ринге, с символикой "Армагеддона" – меч острием вверх на значке радиационной опасности.
Обувь – берцы с шипованной подошвой (не только снизу, но еще и сзади, как шпоры, и спереди, на носке).
Ну и, конечно, допинг и стимуляторы. По препаратам нет ограничений, за исключением того, чтобы они не были конкретно запрещенными в стране, не оказывали слишком уж пагубного воздействия на организм и не вызывали зависимости.
Еще до основной подготовки к битве, я встретился с Сюифи. Он получал контрамарки на свою драку.
Я, кстати, тоже брал их иногда и давал кому-нибудь.
– Рекс! Я дерусь завтра! – сообщил он: – Придешь посмотреть?
– Я дерусь сегодня, Сюифи, – усмехнулся я. – Я завтра вообще вряд ли поднимусь.
– О, успешной битвы тебе! Все равно, возьми на всякий случай! – он протянул мне контрамарочку.
– И тебе успешной битвы, Сюифи!
– На кой гладиатору контрамарка? – усмехнулся Гарик: – Вы же вообще можете просто прийти на любую битву и стребовать для себя самое лучшее место.
– Все равно, – сказал я: – Пусть будет! Вдруг я захочу друзей провести!
– Я тебя умоляю! Вы и друзей тоже можете просто так провести! Честно говоря, вам вообще эти контрамарки нужны не больше, чем козе баян!
Я рассмеялся, подписывая согласие.
Битва прошла отлично. Я опять победил.
– Е-е-е-е! Я бесподобен! – заорал я, подлетая к стойке: – Где там мои призовые!?
– Я-ай! Куда ты со своей кровью ко мне на стол?! – вскрикнул Гарик, замахав на меня руками: – Кыш-кыш-кыш-кыш-кыш!
Я отошел от стойки и продолжил:
– Я выправляю себе статистику после конца прошлого года!
– У тебя она даже по концу прошлого года ничего была! – заметил администратор, брезгливо вытирая стойку после меня.
Я пошел залечивать свои раны. Серьезных повреждений не оказалось, так что потом я поехал домой. Соперник мой, к слову, тоже был почти в норме, без опасных ранений.
Сначала я чуть не уехал по своему прошлому адресу. Но вовремя спохватился.
Я немного потрезвонил в звонок; Велик, как обычно, сначала открыл, потом подумал. И сразу с ошалелым лицом отступил на пару шагов.
– Доброй ночи, Велик! – крикнул я с порога: – Чего это ты не спишь?
– Р-рей, ты… – перепугано начал тот.
– Я просто под допингом. Все нормально, – скинул сумку и прошел в комнату: – Ай, черт! Обувь!
– Э…то нормально, что к-кровь на пол капает?! – потрясенно вскрикнул Велик.
– Нормально. Если тебя это смущает, возьми швабру и вытри! – бросил я, падая на кровать.
– Кем ты… мать твою… работаешь? – все тем же потрясенным тоном проговорил сосед.
– Я уже говорил тебе! Дерусь на ринге!.. Я как-нибудь свожу тебя на мое шоу!
– Нет уж, спасибо, – поспешно отказался тот, перешагивая капли крови, словно лаву, и подходя к своей кровати.
Я укрылся одеялом и вырубился.
***
– Рей? – вполголоса позвал меня Велимир.
Я проигнорировал.
– Рей, – сказал он настойчивее: – Ты в институт пойдешь?
– Вел… – прохрипел я: – Я похож на человека… который сегодня пойдет в институт?
– Не очень…
– Ну вот тебе и ответ.
Велимир исчез из моего поля зрения и принялся греметь посудой на кухне.
– Вел, – окликнул его я, не поворачивая головы: – Ты ведь староста. Можешь не отмечать меня как отсутствующего?..
– Я-то могу. Преподаватели отметят, – отозвался тот.
– Ну, математик не отметит…
– У нас нет математики сегодня.
– Господи, математики нет? И ты еще спрашивал меня, пойду ли я в институт? – фыркнул я.
К вечеру я немного отошел. Велик уже вернулся, когда я неровной походкой добрался до кухни. Он ужинал.
– Добрый вечер. Ты будешь есть?
– Не сегодня, – усмехнулся я, коротко взглянув на стол, и залез в морозилку. – Какое замечательное замороженное… что-то, – я, щурясь, поразглядывал непонятный пакет с какой-то заморозкой: – Я возьму его, можно?
Ответ, меня, впрочем, мало интересовал. Потому что я уже взял.
И, прижав его к виску, вышел.
На следующий день, к утру я оклемался. Но в институт я уже не пошел, потому как "утром" я называл время, когда я встаю после сна, и сейчас это было около полудня.
Поэтому я решил съездить на Армагеддон. Заодно, узнаю, как там драка Сюифи.
Когда я зашел в здание, что-то происходило.
По всей видимости, Сюифи проиграл. Он стоял перед ресепшном, опустив голову. Вокруг стояла целая толпа наших.
– Извините!? Извините и всё!? – невероятно злобно вопил Гарик: – Да меня из-за тебя чуть на месте не четвертовали!
У Сюифи подрагивали плечи. Глаза и нос были красные. Лицо, итак напряженное, еще чуть-чуть перекосило, а по щеке скользнула скупая мужская слеза.
Я как раз подошел к ресепшну и, встав между Гариком и Сюифи, облокотился на стойку и не удержался от издевки:
– А где же шуточки про то, что "бабу на ринг выпустил"?
На секунду повисло молчание, затем грянул дикий ржач. Те, кто были свидетелями этой шутки Гарика после моего первого поражения, ржали вдвое громче. Не смеялся только Гарик (Сюифи, наверное, тоже, но я стоял к нему спиной). Мне стало аж не по себе смотреть на Гариково серьезное, перекошенное лицо. В руке его, предсмертно хрустнув, сломался на два куска карандаш. Между нами с ним, казалось, даже воздух искрился от напряжения.
Я запоздало заметил, что люди вокруг не просто толпятся, а стоят почти кольцом, окружая ресепшн, Сюифи и, теперь, меня.
– Ты даже не представляешь, насколько ты сейчас неудачно пошутил, – сгибаясь от смеха, прохрипел Дэрил.
– Я, пожалуй, попозже зайду… – пробормотал я, стараясь не смотреть на Гарика. Ребята тактично расступились, пропуская меня. Я поспешно вышел, повернул в коридор и двинулся к выходу. И до тех пор, пока я не закрыл дверь здания за собой, я слышал их несмолкающий хохот.
Пару часов я просидел в какой-то близлежащей кафешке, пытаясь понять, что там вообще произошло. Соображал я сегодня, видимо, еще не очень.
Наконец, так и не придя ни к каким выводам, я вернулся на Армагеддон.
Там было на удивление безлюдно. Даже Гарик отсутствовал, вместо него на ресепшне сейчас сидел Кру.
Увидев меня, он прыснул и, закрыв руками лицо, засмеялся.
– Что у вас тут произошло? – поинтересовался я.
– У нас тут ЧП вчера произошло, – посерьезнев, сказал он. – Проиграл, значит, Сюифи свою битву. Пока он был в отключке, мы оттащили его в медблок. Вроде как ребро или пара поломаны. Тим сказал одежду снимать, чтобы он мог на место поставить и подсрастить чуть-чуть. Бредли кофту и броню с него снял, и говорит, мол, бинты сматывать? Тим такой, "какие бинты?" Бредли: "Ну бинты, эластичные. С прошлых травм, наверное". Тим, напрягшись, говорит: "Не было у него таких травм. Ни разу еще грудную клетку не травмировал". Подошел, посмотрел, покачал головой. Говорит: "Сматывай". Ну, смотали… А он баба. Ну, в смысле, она…
Я удивленно снял черные очки. Кру продолжал.
– Ну, думали, мало ли что. Может, это и не то вовсе. Нет, осмотрели полностью – действительно девчонка.
– И как вам? Понравилось на голую бабу смотреть? – усмехнулся я.
– Ну, знаешь. Медблок Армагеддона – это последнее место, где хочется увидеть голую бабу, – хмыкнул Крушитель. – Ну что, вызвали Гарика сразу. Он посмотрел, походил туда-сюда вот с таким видом, – Кру приложил руки ко лбу, сделал очень напряженное и озабоченное лицо и пару раз прошелся вдоль ресепшна: – и позвонил Константинычу. Тот приехал с утра разбираться… Оказалось, девчонка по поддельным документам дралась, маскируясь под пацана.
– Ммм, – протянул я. – И сильно ей досталось?
– Гарику досталось.
– А Гарику-то за что?
– Гарик – человек-ответственность. Он же за все тут материально, морально и юридически отвечает. Не доглядел… Костантиныч, бросив "Гарик, на пару слов…" зазвал его в кабинет и устроил разнос часа на 4. Тот вышел весь в мыле и сразу пошел орать на Сюифи… И тут… – Кру с хохотом повалился на стол, стуча по нему ладонью: – И тут ты со своей шуточкой, Рей!.. Как нельзя кстати!
– Я, походу, еще ни разу в своей жизни так блестяще не шутил, – усмехнулся я: – А где они теперь?
– Константиныч забрал Сюифи для воспитательной беседы на тему "Почему девушкам нельзя драться на ринге". И Гарику приказал с ними ехать. Полагаю, что он должен вот-вот вернуться.
– Ну и как мне теперь отсюда уйти? – воскликнул я, театрально закатив глаза: – Что, если я выйду, а тут Гарик вернется? Мне кажется, он попытается меня на машине переехать, вдруг я не смогу убежать!..
Минут через 10 вернулся администратор.
– Ну что? Огреб? – не придумав ничего лучше, поинтересовался я, когда он вошел.
– Огреб я еще с утра. Получил разнос килограмм на 10 в тротиловом эквиваленте. А сейчас я просто смотрел, как Константиныч мирно и терпеливо, под чаёк с конфетками, объясняет упрямой девчонке, почему ей нельзя драться, – он закатил глаза и продолжил елейным голосом: – "Пойми же, дорогая моя, ринг – это не место для юной леди. Девушка в драке рискует получить гораздо более серьезные травмы, чем парни, и это может оказать влияние на всю оставшуюся жизнь! Девушки не дерутся не потому, что их считают слабыми, вовсе нет! А потому, что вы более ценные, и вас надо беречь!.." Константиныч меня, походу, нарочно взял, чтобы я почувствовал разницу. Она же не ты! Это ты у меня огребаешь на тему "Скажи на милость, как так вышло, что у тебя на ринге дралась девочка?!"… А что, если девочка дура!? Что, если девочка сама пришла сюда с липовым паспортом?.. Пффф, – администратор зашел в какой-то кабинет, и продолжил уже оттуда: – Всё, у нас грядет большая проверка, чтоб не было мне тут…
– Что, всем паспорта проверять будешь? – поинтересовался Кру.
– Паспорта свои себе знаете куда засуньте?.. – огрызнулся Гарик, подходя к ресепшну: – У Сюифи вон тоже паспорт был на Виктора К***ова. И это не помешало ему оказаться Викторией… Нет уж, тут нужны неоспоримые доказательства!
– Лично проверять будешь? – засмеялся Кру.
– Так себе и представляю, – захохотал я: – Все стоят в ряд со спущенными штанами, а Гарик…
– Гарик сейчас стулом двинет одному юмористу! – рявкнул тот, вскочив и уперевшись руками в стойку.
Я отпрянул, но смеяться не перестал.
– Не, ну а серьезно? – спросил Кру.
– Ну, не знаю, – бросил Гарик. – Будет какой-нибудь медосмотр для новичков…
– А для нас нет? Или ты можешь нам доверять? – усмехнулся я.
– Успокойся. К тем, кого здесь уже из фарша собирали, вопросов не возникнет.
– А можно еще новый документ ввести: "Подтверждение, что я не баба"! – не унимался я.
– Идея, кстати, не так плоха, – усмехнулся Гарик. – Но Константиныч вряд ли одобрит.
– Слушай, а что, если бы вообще ему не говорить? Может, утрясли бы как-нибудь по-тихому…
– Ой, Рекс, такие истории, они как г… – он сделал тактичную паузу: – Все равно рано или поздно всплывут…
Я, немного помолчав, сказал:
– Иногда я думаю, что круто быть администратором на Армагеддоне. Но потом вспоминаю про всю ответственность, и думаю, что не очень.
– К тому же, от шрамов ты все равно не застрахован. Например, от плойки, – хохотнул Кру.
Гарик тоже засмеялся, стукнув рукой по столу.
– Кто-то так свой шрам от плойки раскручивает, потому что ни с чем серьезнее плойки в своей жизни не сражался, – усмехнулся я. Почему-то, "шрам от плойки" был достаточно популярной темой на Армагеддоне. В прошлом сезоне Руфус ушел из шоу, скопив себе "достаточно денег на достойную старость". Он пожелал всем успешных битв напоследок, а Гарику сказал: "Аккуратнее с плойкой!"
– Хе-хе, да ты просто не знаешь глубинного смысла этой шуточки! – бросил Кру.
Я вопросительно на них посмотрел.
– Ну, ты ж видел у меня этот шрамик? – спросил Гарик, повернув ко мне голову правым боком. Над виском, по линии прически тянулась полоса шрама, через 3 см уходящая вверх под тупым углом и теряющаяся в волосах.
Я только сейчас, как следует приглядевшись, подумал, что на ожег от плойки это не похоже.
– Года два назад был у нас тут такой случай, – начал администратор. – Забарахлил у нас во время битвы защитный экран. Без экрана драки проводить нельзя, поскольку убийство зрителей хоть и придало бы шоу красок, но как-то это, знаешь ли, не принято… Пришлось экстренно разбираться с этой проблемой. А техники начали косить под дурака, втирать мне, что они не могут его запустить потому что "религия не позволяет"/"мама не разрешила"/"звезды не так выстроились"/"не по фэн-шуй" – нужное подчеркнуть. Я им в приказном порядке говорю запускать. В этот момент, где-то сзади поднимается давка, и всех просто конкретно теснят к экрану. Я стою к нему ближе всех, меня толкают; я опираюсь на силовое поле… А его нет! И я просто лечу вниз, на арену!.. Техники, не будь дураками, сразу же отошли подальше и, дабы избежать подобной участи, врубили запасной генератор. Заодно отрезая мне путь к отступлению… Тем временем Ай-тери, категорически не понимая, в чем дело, сразу пытается меня атаковать как наиболее уязвимую цель. А Руфус, будучи чуть более вменяемым, его останавливает, приговаривая: "По-одожди-и!.. Что-то здесь не та-ак!.." Ну, в итоге проблему кое-как решили, бестолковым техникам по головам настучали (половину потом еще и поувольняли), я отделался легким испугом, сломанной ключицей и этой самой раной, которая, по официальной версии – шрам от плойки. И напутствием от Константиныча: "Ну, поосторожнее в следующий раз".
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
