Текст книги "Зима седая с возрастом созвучна"

Нина Гаврикова
Зима седая с возрастом созвучна

© Гаврикова Н. П., текст, 2018

© Точин А., иллюстрации, 2018

© Издательство «Союз писателей», оформление, 2018

Вступительная статья к книге Н. Гавриковой «Зима седая с возрастом созвучна»

Размышляя о поэзии Нины Гавриковой, в первую очередь хочется отметить необыкновенную мягкость, доброту и женственность её произведений. Мне очень импонирует манера работы автора: самоопределение, самопознание, самопостижение. Произведения Нины Гавриковой заставляют пристально вглядеться в собственную душу, следуя тютчевскому совету углубляться в самих себя, чтобы себя осознать частицей общества.

Нина Гаврикова живёт и работает в городе Сокол Вологодской области. Она – давно известный, признанный автор, работающий одинаково успешно и в прозе, и в поэзии. Несомненно, на её восприятие мира, а потом и всего творчества, отложила отпечаток работа художником-оформителем. Художники – особенные люди, умеющие чувствовать красоту там, где другим не дано. Помимо письменного творчества, автор лирического сборника «Зима седая с возрастом созвучна…» является руководителем МДЛК «Озарёнок». Стихи и малая проза Нины Гавриковой опубликованы в литературно-художественных журналах, в коллективных сборниках и альманахах. У Нины Павловны вышли авторские сборники стихов и рассказов: «Шаг над пропастью», «Капельки росы небесной», «Эхо памяти» и другие. Автор уделяет много внимания детским стихам и прозе.

Поэтический сборник лирики «Зима седая с возрастом созвучна…» – одна из последних работ автора. Доступность и простота поэтического языка, философский взгляд на привычные вещи поражают своей пронзительностью, как в стихотворении «Последний шанс». Стихотворение о любви, душевной боли, воспоминаниях, попытке возрождения былого.

 
Красивые слова
приходят с болью,
Как жизнь
однообразна и сера.
Но мир
преображается
с любовью,
Врываясь
в душу с дождиком.
С утра
 
 
твержу слова,
как мантры
заклинаний:
– Не жить мне без тебя!
В который раз
прокручиваю
вихрь воспоминаний.
Хочу использовать
последний шанс.
 
 
Ведь время
для любви
не безгранично.
Оно торопится,
считая день за днём.
Зачем была
холодной
и циничной?
Давай рискнём,
сначала всё начнём?
 

Особое место в книге занимают триолеты, так называемые «твёрдые» формы лирической поэзии, французского происхождения, восходящие к старофранцузскому рондо. Триолет – интересное написание, построенное на двух рифмах – одной мужской и одной женской, – где они тесно сплетаются с общей тканью стихотворения.

Тонкое, меткое, душевное, осознанное, с точностью выверенное стихотворение созвучно каждому читателю. Все мы иногда задумываемся о юности, зрелости, старости. Ритмы, интонации, особая метафорическая походка, без аффектации, без нажима, как бы походя, рассказывает о самом главном, насущном, тревожащем. Умение использовать триолеты – ещё одна интересная грань творчества Нины Гавриковой. Несмотря на кажущуюся лёгкость при прочтении, главной трудностью формы триолет является органическое слияние повторяющихся стихов с остальной композицией целого. Автор мастерски решает поставленную задачу.

Зима седая с возрастом созвучна
^{(Триолет)}

 
Старею, милый, знать, пришла пора.
Зима седая с возрастом созвучна.
Не радует желанное вчера.
Старею, милый, знать, пришла пора.
 
 
В ячейках памяти лишь искры от костра,
Закаты дней сложу в сундук поштучно.
Старею, милый, знать, пришла пора.
Зима седая с возрастом созвучна.
 

Чувство юмора у автора – тонкое, искреннее, доброе. Хочется читать и читать.

 
Вокруг сплошная темнота.
Нужна ль слепому красота?
Дюймовочка в норе крота.
Вокруг сплошная темнота.
 
 
Закрыты в рай теперь врата.
Богатство есть, где доброта?
Вокруг сплошная темнота.
Нужна ль слепому красота?
 

Автор живёт от встречи до встречи не с виртуальным, а с живым читателем: в школе, в библиотеке, на литературных встречах. Поэтический сборник «Зима седая с возра стом созвучна…» – доброе послание читателю, наполненное любовью и светом. Стихи Нины Гавриковой – утончённые, как вологодское кружево – неподдельно изумляют чудесами родной земли, страстями, душевным движением, добродушием и сказочностью. Есть в них что-то неистребимо ребячье, детское, ясность взгляда и глубина постижения.

Озорница Весна

 
Озорница Весна,
словно кошка,
ступала неспешно
По макушкам
заснеженных гор.
Поскользнулась и вдруг
Ледяным ручейком
опустилась к подножью успешно.
Деловито шагнула вперёд,
оглядевшись вокруг.
 
 
На другом берегу –
небольшое жилое селенье,
Где царили всегда благодать,
тишина и покой.
– Что ж, – взмахнула рукой,
призадумавшись лишь на мгновенье, –
За безгрешность людей
награжу их
земной красотой!
 
 
Оживила поля
и покрыла
роскошно цветами,
А соцветья у яблонь
согрела дыханьем своим,
Угостились селяне
чтоб сладкими
летом плодами,
Отдохнув,
возвратились
к заботам мирским.
 

Большому поэту достаточно малого, неприметного, примелькавшегося штриха быта, обыденщины, чтобы изумить думающего человека. В стихах «Старый дом», «Речка жизни не течёт обратно», «Родная сторонка» видны самые сильные, самые глубокие отметины памяти, слышны чувства автора перед вечно непознанным чудом Вселенной, в которой мы – лишь миг, лишь малая песчинка.

Сборник разбит на несколько разделов: философская лирика («На развилке судьбы», «Послевкусие лет», «Разлучение»); пейзажная лирика «Времена года»; гражданская лирика «Пусть в каждой избе вновь горит огонёк»; посвящения поэтам «Острова поэтов нет на карте» («Северный родник», «Мой любимый поэт – Эдуард Асадов», «Есенин Сергей»).

Такова она – истинная поэзия, и Нина Гаврикова всецело живёт в её стихии. Хочется пожелать читателям приятных минут, истинного наслаждения при прочтении этой замечательной книги.

Ольга Геннадьевна Карагодина,

г. Москва,

член Союза писателей России,

Академии российской литературы

На развилке судьбы

Послевкусие лет

 
Послевкусием лета
созревшие гроздья рябины,
Превосходен зимой
их особо заманчивый вид!
Луч зари освещает
деревьев озябших
вершины.
Память вновь возвращает
моменты
прошедшей любви.
 
 
Охладевших надежд,
позабытых безумных желаний
Не хочу вспоминать –
лишь добавлю
ненужных морщин.
Всякий раз нахожу
миллионы
пустых оправданий
И напрасно твержу,
что есть много
свободных мужчин.
 
 
По аллее бреду,
восхищаясь природой,
а сердце
Удержать я не в силах
в пределах разумных границ.
Распахнулась внезапно
закрытая наглухо
дверца!..
Ты навстречу спешишь,
разгоняя проворных синиц.
 
 
Может, это мираж?
Наважденье?
Обман?
Или чувства
Злую шутку
решили сыграть
не во сне – наяву?
Убежав ото всех,
совершаешь
поступок безумства!
И в объятьях любви
мы с тобою стоим на ветру…
 

На развилке судьбы

 
Фонари-близнецы
друг на друга
зеркально похожи.
Вдоль знакомой дорожки
скамьи расположены в ряд.
И деревья,
склоняясь дугой,
пропускают прохожих.
Под ногами
кристаллики снега
чуть слышно скрипят.
 
 
Новогоднее сонное утро.
Природы затишье.
На исходе
бесцельная
долгая-долгая ночь.
Без тебя разрушается мир…
а любви пепелище
разрастается вширь.
Мне уже одинокость невмочь.
 
 
У судьбы
на развилке стою –
за беспечность расплата.
Отношения сникли.
Слова – как удары хлыстом.
Всё!
Сжигаю мосты!
Нет к былому возврата!
Счастье в шкаф,
на крючок,
оставляю с тоской на потом.
 
 
Плод запретной
греховной любви,
без сомнения, сладок,
Только чувства такие
всегда тянут омутом вниз.
По-другому нельзя?!
А можно,
мне больше не надо!
В Новый год
начинаю свою
настоящую жизнь!
 

Разлучение

 
Неба
тонкая ткань
разрывается натиском света –
В предрассветной
осенней заре
зарождается день
И, как уголь древесный в печи,
раздуваемый ветром,
Будоражит сознанье
людей
городов, деревень.
 
 
Новый день!
Тишина!
Замирает на миг суматоха.
Бабье лето!
Сентябрь!
Разливается вновь благодать!
Вольной жизни глоток
получаю
от каждого вздоха,
Да напрасно пытаюсь
за крылышко счастье поймать.
 
 
Мир любви ненадёжен,
тревожен,
сомнительно зыбок.
Как на ощупь живу…
тяжело быть на свете одной…
Разрываю клубок
из претензий
и прошлых ошибок.
Умоляю:
скорей возвращайся домой,
мой родной!
 

Последний шанс

 
Красивые слова
приходят с болью,
Как жизнь
однообразна и сера.
Но мир
преображается
с любовью,
Врываясь
в душу с дождиком.
С утра
 
 
твержу слова,
как мантры
заклинаний:
– Не жить
мне без тебя!
В который раз
Прокручиваю
вихрь
воспоминаний.
Хочу использовать
последний шанс,
 
 
Ведь время
для любви
не безгранично.
Оно торопится,
считая
день за днём.
Зачем была
холодной
и циничной?
Давай рискнём,
сначала всё начнём?
 

Зима седая с возрастом созвучна
^{(Триолет)}

 
Старею, милый, знать, пришла пора.
Зима седая с возрастом созвучна.
Не радует желанное вчера.
Старею, милый, знать, пришла пора.
 
 
В ячейках памяти лишь искры от костра,
Закаты дней сложу в сундук поштучно.
Старею, милый, знать, пришла пора.
Зима седая с возрастом созвучна.
 

Жизнь – суета!
^{(Триолет)}

 
Вокруг сплошная темнота.
Нужна ль слепому красота?
Дюймовочка в норе крота.
Вокруг сплошная темнота.
 
 
Закрыты в рай теперь врата.
Богатство есть, где доброта?
Вокруг сплошная темнота.
Нужна ль слепому красота?
 

Богиня Афродита

 
В глубокой древности на острове Кифера
Спартанцы, завладев землёй, воздвигли Храм.
Земного рая там царила атмосфера,
Хозяйкой властной Афродита стала там:
 
 
Однажды вечером из пены белоснежной,
Раздвинув волны, из глубин морских взошла
Богиня радости, любви и страсти нежной,
Очаровательна, собою хороша!
 
 
На створке раковины, будто в колеснице,
Несла за ленты стая белых голубей
Под купол неба златовласую возницу,
Чтоб чувства разжигала у людей.
 
 
И до сих пор тому, кто ищет половинку,
Как покровительница брака, вновь и вновь
В судьбу, как в косы, заплетает паутинкой
Надежду, веру, счастье и любовь!
 
 
А после свадебного марша Мендельсона,
Когда супруги отпускают голубей,
Тихонько наблюдает с небосклона
За безрассудными поступками людей.
 

Находка
^{(Стихотворение в прозе)}

 
Осень на севере – самое тёмное время года.
В ноябре вечерние сумерки ранние.
Промозглый ветер, радуясь безнаказанности,
воет в проводах, ледяным дыханием касается пальчиков
рук и кончика носа, изо всех сил пытаясь остудить и так
еле теплящийся огонёк жизни.
 
 
Озноб скользит по спине. Невольно вздрогнув,
Она натягивает тёплый пушистый шарф до самых глаз,
а руки прячет под мышками.
Она не торопится домой – там её больше никто не ждёт.
Она поднимается на крыльцо. Ничего не видно.
Свет в городе давно погас – может, обрыв на линии,
может, ещё что. А у неё, как назло, нет ни фонарика, ни
спичек. Вытягивает руки вперёд.
Отыскав ручку, пытается открыть дверь,
но её останавливает непонятный, еле различимый звук:
«Аа-а».
Она задерживает дыхание, прислушивается.
 
 
Через несколько секунд звук повторяется: «Аа-а».
Ребёнок? Откуда? Что он здесь делает?
До боли в глазах вглядывается в темноту. Нет, тут что-то
не так. Наклоняется к ступеням в надежде хоть что-то
обнаружить.
 
 
В этот момент в окнах домов и на ближайшем фонаре
вспыхивает свет.
Она от неожиданности зажмуривается, но когда привыкает
к освещению, видит перед собой серый грязный комочек
с огромными выразительными глазами, трясущийся от
холода.
 
 
– Ты такой же брошенный, как я, – горько вздыхает Она.
Берёт беззащитного кроху на руки, несёт в дом.
 
 
Помывшись, утолив голод, отогревшись в тепле,
котёнок сворачивается на диване клубочком,
с удовольствием закрывает глаза и начинает мурлыкать.
 
 
– Теперь мне есть для кого жить!
А мир вовсе не такой уж злой и холодный!
 
 
«Никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь».
 

Сикстинская Мадонна

 
Сикстинская Мадонна на холсте.
Алтарный образ кисти Рафаэля.
Величие картины в простоте.
Смотрела я на лик, благоговея:
Невинный, безмятежный, кроткий взгляд,
Уста закрыты, а в душе – тревога,
Покров нетленный под ладонью смят,
К груди прижала сына Матерь Бога.
 
 
Предвиденье трагической судьбы:
Несла дитя, на всё была готова,
А сердце сжалось от немой мольбы,
Да только вслух не молвила ни слова.
Навстречу людям шла по облакам,
Пред нею – Сикст, Варвара на коленях.
Взор ангелы подняли к небесам:
Она для мира – образец терпенья!
 
 
И я склонилась тихо пред святой,
Молилась долго, сколько было силы,
Как будто разговор вела с живой.
О сыновьях Марию попросила.
Просила уберечь от зол и бед,
От ран телесных и от ран душевных,
Чтоб благодать дала на много лет
И здравия в заботах повседневных.
 
 
Пусть за грехи родителей простят.
Смущённо наклонилась пред Мадонной.
Не поднимая увлажнённый взгляд,
С колен уставших встала окрылённой.
 

Времена года

Озорница-Весна

 
Озорница-Весна,
словно кошка,
ступала неспешно
По макушкам
заснеженных гор.
Поскользнулась и вдруг
Ледяным ручейком
опустилась к подножью успешно.
Деловито шагнула вперёд,
оглядевшись вокруг.
На другом берегу –
небольшое жилое селенье,
Где царили всегда благодать,
тишина и покой.
– Что ж, – взмахнула рукой,
призадумавшись
лишь на мгновенье, –
за безгрешность людей
награжу их
земной красотой!
Оживила поля
и покрыла
роскошно цветами,
А соцветья у яблонь
согрела дыханьем своим,
Угостились селяне чтоб сладкими
летом плодами,
Отдохнув, возвратились
к заботам мирским.
 

Встречаем весну

 
Февраль прощается, и скоро
Услышим первый шепоток
Ручьёв, бегущих с косогоров,
Стремящихся в один поток.
 
 
Остатки снега, что на крыше,
Шурша железом, съедут вниз.
Лишь ночью краткое затишье,
А утром – снова гром и свист.
 
 
Мороз, раскрасив неба щёки,
Встречает март, скрывает грусть.
Из уст холодных вздох глубокий
Сорвётся: «Может, я вернусь…»
 
 
По тонкой кромочке рассвета
Цепочкой крошечных шагов
Весна ступает. Часть планеты
Проснётся вновь от зимних снов.
 

Первый признак весны
^{(Триолет)}

 
Не могу отвести упоённого взгляда!
Медуницы цветут – первый признак весны!
Эх, собрать бы их всех, но стою тихо рядом,
Не могу отвести упоённого взгляда!
 
 
Будоражит сознанье земная прохлада.
Запах детства вдохнув с ароматом лесным,
Не могу отвести упоённого взгляда.
Медуницы цветут – первый признак весны!
 

Весеннее утро
^(Танка)

* * *

 
Расшит звёздами
Ночного неба ковёр.
У стылых сосен
Звенят стволы. По утрам
Мороз крепчает. Весна!
 

* * *

 
С утра пораньше
Дремоту февральскую
Отряхнув, встал Март,
Длинных сосулек грани
Шлифовать до блеска шёл.
 

* * *

 
Ветер – музыкант
Бродячий – наблюдал, как
Печально плачут
Блестящими каплями
Подвески крыш по утрам.
 

«Неумолимо время. Не спеши…»

 
Неумолимо время. Не спеши.
Пусть каждый миг приносит только радость.
Ручей, бегущий с ледяных вершин,
Пусть снимет с плеч смертельную усталость.
 
 
Пусть разлетится белоснежный пух
От одуванчиков, созревших рано.
Весна в разгаре. Красота вокруг.
Травой затянуты земные раны…
 
 
Цветущих яблонь нежный аромат
Напомнит снова о минувшем счастье,
Когда вдвоём блуждали наугад.
Царило обоюдное согласье.
 
 
Неумолимо время. Не спеши.
Дай насладиться памяти мгновеньем
И сладостным волнением души,
Чтоб зарядиться новым вдохновеньем.
 

Перед грозой

 
Солнце светит весело и ярко.
В озере – небес голубизна.
Скалам в снежных шубах лишь не жарко,
Не страшны им лето и весна.
 
 
Берег, как в плену, в объятьях мая.
Воздух раскалённый перегрет.
Без дождя невольно изнывая,
Яблони роняют белый цвет,
 
 
Ждут прохлады, ветра дуновенья,
Нестерпим дневной палящий зной.
Но напрасны лишние волненья –
Происходит так перед грозой.
 

Май

 
Весенний ветер вольный
Тревожит облака,
Кудрявит, словно волны,
Их пышные бока.
 
 
Вершины гор под снегом,
Гладь озера светла.
Окутан берег негой,
Дождался вновь тепла!
 
 
Благоуханье мая,
И яблоневый цвет!
И нет чудесней края,
Где родился свет!
 

Время спешит

 
Как время спешит! Всё проносится мимо:
Осенняя слякоть и жгучий мороз.
Вершины на солнце худеют незримо,
Прозрачны ручьи, словно капли от слёз.
 
 
А в озере снова купаются ивы,
Роскошные косы полощут в воде.
Цветущие яблони очень красивы!
И берег, как щёголь, весной разодет!
 
 
Как время спешит! А природа наивно
Меняет наряды один на другой.
И всё в этом мире должно быть взаимно.
Иначе земля потеряет покой…
 

Морошка

 
Царица в северных краях,
Частица солнышка – морошка!
Спешим в июле второпях
Янтарь болот собрать в лукошко!
 
 
Чай в стужу лютую зимой
С вареньем лета пить приятно.
Отвар из листьев, кашлю – бой,
Простуду вылечим бесплатно!
 

Лето. Август

 
Ливень! Лета знойного забавы,
Еле уловимых брызг восторг,
Только дождик чуточку лукавый
Облаком умчался на восток!
 
 
Ароматом привлекают травы,
Вьётся лёгким шлейфом пыль дорог,
Гул машин, а там, у переправы,
Утренний гуляет ветерок.
 
 
Странствует дедуля бравый,
Туесок грибов набрал он впрок.
 

Август празднует сразу три Спаса

 
Полнолуние. Звёзды. Зарницы.
Отблеск брызг золотой колесницы.
Август мчится по лунному саду,
Разгоняя ночную прохладу.
 
 
Сквозняка холодок уважая,
Мы богатого ждём урожая,
Постепенно готовим запасы:
Август празднует сразу три Спаса!
 
 
Самый первый зовётся Медовым,
Он желает, чтоб были здоровы!
А второй угощает плодами –
Спелых яблок святыми дарами!
 
 
Чтоб блестящими были успехи,
Третий Спас освящает орехи!
На столе угощенья оставим,
С тремя Спасами всех вас поздравим!
 

Осенний дождь

 
Осенний моросящий нудный дождь
Меланхолично капает на стёкла.
Теплом и светом привлекают окна.
А куртка тонкая насквозь промокла,
Пронзает тело внутренняя дрожь.
 
 
В зеркальных лужах отраженье ног
Прохожих редких, спутников случайных.
Крик журавлей пронзительно-прощальный.
Берёз продрогших диалог печальный,
Что в этом мире каждый одинок…
 
 
Наступит скоро зимняя пора.
Рассыпавшись, как сахарная пудра,
Прикроет землю, это ей не трудно.
Природа поступает очень мудро –
Капель с небес закончит до утра.
 

Природа меняет наряд

 
Причудлива осенняя погода.
Наряд меняет модница Природа.
В делах успешной выглядит вполне.
Прохлады шлейф растянут по земле.
 
 
Туман тревог растает незаметно.
Идёт вперёд к мечте своей заветной,
Не хочет выглядеть, как нищенка в тряпье,
Мечтает роль исполнить Кутюрье.
 
 
Создать стремится новые модели,
Все старые порядком надоели.
В расцветках ткани дама знает толк:
Багряный бархат, нежно-жёлтый шёлк.
 
 
Как будто проводила тонкой кистью,
Без выкроек стачала красной нитью.
На верхней части платья – декольте,
На шею приготовила колье.
 
 
Упорство проявила и сноровку.
Наряд готов! Примерила обновку.
Как в зеркало, пруда смотрелась гладь,
Да только не смогла предугадать,
 
 
Что ветер-шкодник разорвёт одежды,
Иллюзии нарушит и надежды.
Разгневалась Природа, сгоряча
Остатки быстро скинула с плеча,
 
 
Осталась обнажённо-напряжённой
С мечтою дерзкой, но осуществлённой…
Пусть радость лишь мгновенье, краткий миг,
Но счастлив тот, кто этот миг постиг.
 

Цыганка Осень
^(Сонет)

 
Приехала в кибитке кочевой
Цыганка Осень в тёплый тёмный вечер.
Приветствуя, кивнула головой,
Под звон гитар приподнимая плечи,
 
 
Взмахнула разноцветным рукавом,
Из листьев, как из карт, сложила веер
И закружилась в танце колдовском.
А звук монист разнёс по кругу ветер.
 
 
Вдруг в сад вошла, взяла мою ладонь:
– А страсть твоя, гляди-ка, не остыла!
Жизнь без любви – без кнопочек гармонь!
 
 
– Гадалка, тайну раскрывать не в силах.
Чуть теплится в душе любви огонь,
Я и живу лишь тем, что раньше было!
 

Падает снег
^{(светлая память Светлане Пугач)}

 
Плавно падает снег,
но не тает
на длинных ресницах.
Белоснежный покров
невесомо
на землю ложится.
Восхищает
своей красотой,
чистотой неземною.
Свежесть ветер принёс.
Непогода
привычна весною.
 
 
Плавно падает снег,
у кормушки
кружится синица.
Воробей
жадно крошки клюет,
не желая делиться…
Улыбаюсь невольно,
скрывая
тоску и усталость.
В двери
глухо стучит
непреклонная
бабушка – старость.
 
 
Плавно падает снег,
растекаясь
на чёрных ресницах.
Снова год пролетел,
перевёрнута
в жизни страница.
А тебя рядом нет…
Одиночество
душу терзает.
Жизнь,
как этот снежок,
потихонечку
тает и тает…
 

Счастье

 
Одна по улице бредёшь,
А на душе опять тоскливо.
С утра то снег, то снова дождь,
И кто-то плачет сиротливо.
 
 
Сидит котёнок на крыльце,
Бездомный и голодный кроха.
Где счастье? В этом вот жильце!
Поверь, что всё не так и плохо.
 

Пусть в каждой избе вновь горит огонёк

Старый дом

 
Заброшенный домик
в глухом захолустье.
Углами трещала
в морозы изба
Да стынью
дышало
печи русской устье,
Сутулилась зябко
печная труба.
 
 
В заснеженной дали
для вьюги раздолье –
Позёмкою легкой
ползла поутру,
Наткнувшись случайно
на чьё-то подворье,
В заборе проникла
в сквозную дыру.
 
 
Ажурною сетью
опутаны вишни.
Царила полнейшая
там тишина,
Ведь в мире большом
старый дом
стал вдруг лишним –
Деревня теперь
никому не нужна.
 
 
Дремотное царство
нарушить несложно –
Прибывший из города
днём паренек
В сугробах глубоких
топтал осторожно
Тропинку до дома.
Зачем?
Невдомёк.
 
 
Наследник с женою
примчались под вечер.
Мангал,
шашлыки,
звон бокалов…
В глуши
Ожил старый дом –
голоса человечьи…
И дядя наследство
отдал за гроши.
 
 
С рассветом пахнуло
опять запустеньем.
Молчанье пространства
звенело струной.
Спонтанным мгновеньем
было вторженье,
И снова пахнуло
со стен стариной.
 
 
– Теперь я хозяин!
Сдержал обещанье, –
Светились глаза
паренька огоньком.
Прижался щекою
к дверям на прощанье:
– Когда-то под стол
здесь ходил я пешком.
 
 
В российской глубинке,
в глухом захолустье,
Где раньше
на печке
спала детвора,
Шумел самовар,
доставали из устья
Поддон пирогов…
Возвращаться пора!
 

Речка жизни не течёт обратно

 
Милая
забытая
деревня,
Северный
далёкий уголок.
Выросли
могучие деревья,
Кроны держат
неба потолок.
Из послевоенных
поколений,
Жалко,
не осталось и следа –
Жители
окрестных поселений
Спешно
обживали города.
Родину
сменили
на удобства,
Лёгким хлебом
разве
будешь сыт?
Видя
небольшие
превосходства,
Легче
деревенского
там быт.
Им предоставляется
возможность
Книгу развлечений
полистать.
Это
не дороги
безнадёжность
Месиво болотное
топтать.
Пашня,
плодородные угодья
И непроходимых троп
бурьян…
Вот бы подтянуть
страны поводья
И вернуть на землю
вновь крестьян,
Зёрнышки
посеять
благодатно
И взрастить
добротные
хлеба…
Речка жизни
не течёт
обратно.
Не поднять
деревни…
Не судьба…