Текст книги "Чужая вина"

– Фим, я часто задерживаюсь на работе, и готовить не особо умею. Дедушка брал на себя эти функции…

– О, вот за это ты можешь не переживать. – Вдруг вмешался Ярослав. – Я уже сдал свою комнату одному надежному человеку. Он присмотрит за ребенком и за тобой. И готовит он хорошо. – Добавил он задумчиво.

– Э-э, – совсем растерялась я.

– Он сейчас за вещами поехал, но скоро должен вернуться. Так что ждите. А мы с Радой поехали домой. – Отозвался Фимкин дед, приобнял Раду, помогая ей встать со стула, и они вышли из гостиной, а потом и из дома, оставив нас с сыном одних.

– Господи! – Я поставила локти на стол и уронила голову на ладони.

И что мне теперь делать? Я осталась один на один со своим ребенком. Я его конечно люблю, но у нас всегда был кто-то рядом. С самого его рождения Вера заменяла ему мать. Не я. Я неполноценная, в инвалидной коляске, а она здоровая и сильная. Она и продукты покупала, и готовила более съедобно, нежели я. Она следила за Фимкой, лечила его, покупала ему одежду, радовалась успехам в школе. А я?

Когда мы попали в Май, нам тут же предоставили этот домик для проживания. Пока мы с сыном лечились, нам даже еду приносили сюда, чтобы нам не было нужды напрягаться лишний раз. А когда я встала на ноги и вышла на работу, то к нам уже переехал Ярослав, который взял на себя всю бытовую сторону нашей жизни.

– Мам, мы справимся. Я яичницу жарить умею. – Фимка подошел ко мне и уткнулся лбом в мое плечо.

– Да, конечно. Мы справимся. – Вздохнула я. – Сейчас я только немного приду в себя…

Меня прервал стук в дверь.

– Я открою. – Фимка подскочил на месте и умчался в прихожую, откуда вскоре раздались приглушенные голоса.

Я замерла на месте, не поверив своим ушам. Да нет, быть этого не может. Однако, через минуту все мои сомнения развеялись, так как в гостиную вышел Антон.

– Что ты тут делаешь? – Я даже на ноги вскочила.

– Теперь живу. – Радостно оскалился он.

Глава 5

– В каком смысле, «живу»? – Не поняла я.

– Ярослав отдал мне комнату, потому что в моем доме живет Алка с ребенком. Им нужно место и свое пространство. А здесь есть отдельная комната для меня. – Пожал он плечами, не сводя с меня настороженного взгляда.

Я медленно опустилась на стул.

– Мам, он нам завтраки будет готовить. Он же вкусно готовит. – Неожиданно вмешался в разговор Фимка.

Я возмущенно уставилась на сына.

– И убираться я могу. – Поддакнул наш неожиданный сосед. – И с Ефимом уроки делать. И драться его научу.

– Драться? – Тут же ожил ребенок. – Мам, давай его оставим! Он полезный. Он меня драться научит.

У меня непроизвольно дернулось правое веко.

– Так, твоей маме нужно прийти в себя. – Отозвался Антон, когда я ничего не ответила. У меня просто словарного запаса не хватило бы, чтобы выразить все свои эмоции по этому поводу. – Я сейчас свои вещи в комнату унесу и сделаю успокаивающий чай. И ужином займусь.

– Здорово. Я помогу. – Тут же встрепенулся Фимка, и они оба вышли из гостиной, оставив меня наедине с моими не радужными мыслями.

Господи, за что? Почему этот настырный парень никак от меня не отстанет? Как же я устала бороться со своим страхом по поводу мужчин. Но сбежать сейчас от всего этого я уже не имею права. Не оставлю же я Фимку одного с почти незнакомым человеком.

Да и Вера не одобрит такую мою слабость. Более того, она начнет убеждать меня в том, что Антон замечательный мужчина и никогда меня не обидит. Дочь никогда не напоминала про нашу с ним разницу в возрасте, но мне-то от нее вообще никуда не деться. И никаких отношений я не хочу. Да и просто буду бояться постороннего мужчину, поселившегося в доме.

Не знаю, сколько я так просидела, но выплыла из своих мыслей только тогда, когда передо мной поставили чашку чая и вазочку с печеньем.

– Перекуси. Мы сейчас все приготовим. – Услышала голос Антона, который с видом хозяина прошествовал в сторону кухни.

Я недоуменно проследила за ним, потом перевела взгляд на чай. Принюхалась, пытаясь понять, что за травы он туда напихал. Еще раз тяжело вздохнув, заставила себя подняться со стула и пойти в свою спальню. Нужно переодеться, принять душ и подумать над бренностью бытия, потому что мое бытие сегодня совершенно перестало быть томным.

Когда я вышла из душа, в гостиной меня уже ждали. Стол был накрыт, но мужчины к блюдам даже не притронулись, ожидая меня. Если бы не Фимка, нетерпеливо ерзающий на стуле, я бы ни за что на свете за этот стол не села. Но сын выглядел таким воодушевленным, как никогда до этого. Пришлось потуже затянуть пояс халата и сесть на предложенное мне место. Чай, приготовленный Антоном ранее, сиротливо остывал в сторонке. Парень бросил на него грустный взгляд, но тут же переключился на только что приготовленные блюда.

– Тут картошечка запеченная. И рыба. И грибы. И салат из овощей. И редька тертая. На всякий случай. Рада говорит, что она полезная. – Услышала я от него.

– Мам, попробуй картошку. Я ее сам солил. – Встрял Фимка.

Пришлось кивнуть. Если мой сын сам посолил картошку, то я права не имею отказаться. Мне тут же доложили на тарелку и грибочков. Чтобы вкуснее было. И салат, чтобы полезно.

– Я новый чай заварил. – Антон кивнул на заварник, стоявший по центу стола. – Там успокаивающий травяной сбор. Мне Алиска дала. Сказала, что очень действенный. Да и Вера Родионовна подтвердила.

Никак не привыкну, что мою дочь по имени-отчеству все величают.

– Мам, а в выходные Антон пообещал нас на рыбалку вытащить. И вообще, он сказал, что Вера его за нами присматривать приставила, потому что сейчас нет для них с Хозяином никаких рисков. – Фимка говорил с набитым ртом, но его речь я поняла.

Кивнув, тоже принялась за еду. Что там солил мой сын? Картошку? Вот с нее и начну. Осторожно попробовала. М-м! Вкусно. И грибы тоже ничего. Ярослав готовил куда проще. А здесь и травы какие-то добавлены…

– А послезавтра можно будет в теплицы съездить. Там осенние травы поспели. Пахнет божественно. – Сообщил Антон, который до этого вполголоса разговаривал с Фимкой.

– О, круто! Мам, ты поедешь? – Спросил меня ребенок.

– Что? Куда? – Очнулась я от своих невеселых мыслей, с удивлением заметив, что съела всю еду, что была у меня на тарелке, а передо мной вновь стоит чашка с чаем.

– В теплицы. Там лекарственные травы выращивают. Я, когда вырасту, обязательно стану врачом. И в травах тоже хочу разбираться. Ведь это же круто, знать такие вещи. – Ефим радостно сверкал глазами.

– Всю специфику создания важных лекарств знают Максим и Вера. – Заметила я с неудовольствием.

– Но ведь мне нужно знать весь процесс. Я вырасту и уеду в большой город учиться, чтобы у меня диплом был. А потом вернусь обратно и буду помогать детям выздоравливать. – Помотал он головой.

– В город? – Удивилась я. – Но ведь нам туда нельзя.

– Почему? – Удивился Антон. Сын тоже бросил на меня недоумевающий взгляд.

– Ну как же? А Родион? Если он захочет отомстить? – Неуверенно произнесла я и дорожащими руками обхватила теплую чашку с чаем.

– Он уже хочет отомстить. Не думаю, что вся эта история растянется на столько лет. – Покачал головой наш сосед по дому.

– Ведь до Березкино мы же нормально ездим. – Не согласилась я. – Но в город Хозяин сам иногда наведывается, а нам запрещает.

Антон с тревогой посмотрел на Фимку, но потом решительно выдохнул.

– Полкан за последние три месяца нашел на дороге от Мая до Березкино четыре взрывных устройства, пару гранат и одного снайпера. Живого. Так вот, этот человек утверждает, что нанял его никто иной, как Морозов Родион Ярославович. – Пояснил он мне.

У меня лицо вытянулось. Неужели я такая дура, что совершенно не поняла уровня угрожающей опасности. Не зря меня Вера от всего этого давным-давно отстранила. Знала, какая я впечатлительная. Антон, по-видимому, считал по-другому. Иначе, зачем ему вываливать на меня эту информацию.

– А его можно убить? – Вдруг спросил Ефим абсолютно серьезным голосом.

– Можно. – Так же серьезно ответил Антон. – Но пока нет жертв, министерство обороны не одобрит лицензию на устранение данного лица.

Это стало еще одной новостью для меня.

– На убийство человека здесь нужна лицензия? – Не поверила я своим ушам.

– Да. Но это распространяется только на гражданских лиц, не проживающих на нашей территории. – Терпеливо пояснил парень, закусывая салатиком. – Но жители Мая и Березкино находятся под личной защитой Хозяина, поэтому в ближайшие сорок лет здесь почти никто не погибал.

– Это радует. – Пробормотала я, залпом выпив полезный чай, и поднялась. – Я устала. Все было очень вкусно. Всем спокойной ночи! – Обозначила я свою позицию и поспешила скрыться в своей спальне.

Ефим с Антоном остались за столом. Кажется, мой сын решил выведать у этого парня всю доступную информацию, а Антон не считал нужным что-то скрывать от ребенка, посчитав его достаточно взрослым. Моего мнения никто не спрашивал, к чему я давно привыкла.

Но больше меня поразила информация о Родионе. Уверена, что Вера и Ярослав знали обо всем этом, но предпочитали молчать, чтобы не травмировать мою психику лишний раз. Неужели я выгляжу настолько слабой? Чувство вины вновь затопило меня. Все носятся со мной, как с калекой, а я и возразить права не имею, потому что сама все это допустила. Я долго крутила в голове эти мысли, пока не забылась тяжелым тревожным сном.

Разбудил меня телефонный звонок. Я в темноте нашарила телефон на тумбочке и нахмурилась. Звонила Зоя.

– Марта Мироновна, извините, что беспокою, но у вашего подопечного мальчика показатели совсем упали. Еще немного и критический уровень будет достигнут. – Быстро проговорила она.

– Сейчас приду. – Я тут же вскочила с кровати и принялась судорожно одеваться. – Господи, лишь бы до утра дотерпел. Какого черта? Ребенок и так настрадался. – Сказала непонятно кому.

Но стоило мне выбежать из комнаты, как я увидела хмурого Антона, стоящего у стены.

– Куда ты? – Нахмурился он еще сильнее.

– В больницу. Адаму плохо. – Сообщила, протиснувшись в сторону прихожей.

– Я с тобой. – Услышала я позади себя его шаги.

– А Фимка? – Тут же остановилась я.

– Я тебя провожу и сюда вернусь. Он один не останется. Не бойся. – Он набросил пальто мне на плечи.

До нужного корпуса мы домчались за четыре минуты. Я специально засекла. Я пробежала мимо своего кабинета сразу в палату, где сегодня дежурила Зоя. Ее непосредственная подопечная после первого же ввода лекарства пошла на поправку, а вот мальчик…

– Как он? – Спросила, едва переступив порог палаты.

– Пульс упал до пятидесяти. Давление восемьдесят на сорок. Вот, смотрите. – Она буквально подтащила меня к монитору.

Я только головой покачала.

– Нужен стимулятор. И поддержка для сердца. – Быстро оценила я ситуацию, переоделась меньше, чем за минуту и принялась вытаскивать ампулы из холодильника.

Пока я металась по палате, Антон тихо вышел за дверь. Наверное, ушел домой.

Состояние мальчика нам удалось стабилизировать только через два часа. То есть, к шести утра. Это давало надежду на то, что Адам дотянет до лекарства, которое сегодня должен принести Максим.

– Зоя, иди отдыхай. Я подежурю. – Отпустила я ее.

– Хорошо. Сейчас еще по остальным детям пробегу, – пробормотала она, решив все же доработать свою смену.

Я же так и осталась сидеть у кровати мальчика. Откопала под одеяльцем его маленькую ручку и обернула ее своей ладонью.

– Держись, маленький. – Выдохнула. Сколько же всего выпало на долю этого мальца. Но самое страшное, что такие дети очень остро чувствуют свою мать. И Адам не исключение. А сейчас ее нет, и ребенку просто незачем цепляться за жизнь. Незачем пытаться выкарабкаться при вроде бы хороших изначальных показателях. Воля к жизни отсутствует. – Давай, живи, а потом мы что-нибудь придумаем. Ведь жизнь – это не всегда больно.

Кажется, я так и задремала, сидя на стуле. Потому что очнулась от того, что кто-то тронул меня за плечо. Я дернулась и проснулась. Рядом стоял Антон… с термосом.

– Я кофе принес. – Он поставил термос на тумбочку. Рядом лег бумажный пакет с какой-то выпечкой. – Ефим уехал в школу. Через полчаса сюда придет Макс. У тебя есть полчаса, чтобы позавтракать.

– Спасибо. – Сегодня я ему была действительно благодарна за поддержку.

Максим пришел в палату весь какой-то взбудораженный. Волосы на его голове отчаянно переливались, а сам он передвигался дерганными порывистыми шагами.

– Что-то случилось? – Заволновалась я. – У тебя не получилось сделать лекарство?

– Нет. Я все сделал. – Он протянул мне пузырек. – Но я прогнал кровь этого ребенка на генетические особенности, чтобы знать, почему не сработал первый вариант лекарства. – Он поморщился, как от зубной боли. – Алан говорит, что это невозможно, поэтому я поговорил сегодня с Верой Родионовной, и она со мной согласна.

– Что невозможно? – Не поняла я.

– Этот ребенок не может быть нормальным человеком. – С уверенностью заявил он.

– Макс, блин, говори нормально! – Не выдержал Антон, который вновь вернулся в палату, оставив меня одну лишь на время завтрака.

– У него генетическая мутация, которой у человека быть не может. То есть, либо его родители когда-то проходили лечение у нас в Мае и носят в себе ген какого-то животного, либо там затесалась кровь оборотней. – Выдвинул он, наконец, свою гипотезу.

– Что? – Не поверила я своим ушам.

– Вот, – он вытащил из кармана и протянул мне сложенный лист бумаги. – Я все рассчитал. Вот эти тела есть только в крови у оборотней и у примерно трех процентов вылеченных в Мае детей. Вот, я распечатал их. Видите, структуру? А форма вообще нечеловеческая.

– Но как же…?

– Нужно найти его отца. Это многое прояснит. И кровь у него возьмем, проверим все. – Тут же воодушевился Макс.

– Нельзя отца! – Почти вскричала я. – Он его мать убил. Или довел. Не знаю. Но нельзя…

– Скорее всего, это был не родной отец. Нужно уточнить эту информацию. – Антон задумчиво почесал переносицу. – Наши от ребенка никогда бы ни отказались.

– Оборотни тоже. Нужно искать. – Отозвался Максим.

– Подождите. – Остановила я их. – Но ведь дети оборотней не болеют. Да и я вообще ни разу здесь не видела местного заболевшего ребенка. – Вдруг дошло до меня.

– Именно поэтому и нужно найти отца ребенка и выяснить в чем дело. А если принесенное мной лекарство тоже не подействует, то нужна будет кровь конкретного оборотня, а может быть и вовсе самого Хозяина. – Терпеливо пояснил Макс.

– Ладно, – кивнула я. – Ищите этого вашего…

Парни переглянулись и тихо вышли из палаты, оставив меня наедине с моим маленьким пациентом. Я, тряхнув головой, решила пока не думать о том, что эти двое найдут нужного им горе-папашу, и принялась за спасение ребенка. Нужно осторожно ввести лекарство в физраствор и поставить ребенку капельницу на малую скорость вливания. Затем мне предстоит около трех суток отслеживать показатели.

Я развернула бумажку и принялась изучать данные, предоставленные Максимом. Да, похоже, что тут и правда не обошлось без странностей. Таких показателей ни один человеческий организм не выдержит.

Один из приборов, подключенных к мальчику, запищал, фиксируя ускорение пульса. Господи, хоть бы лекарство помогло. Я не до конца осознаю, как оно работает, но я много раз видела результат этой работы. Невероятный, на самом деле. Если бы год назад мне кто-то сказал, что так бывает, то я бы не поверила.

– Мам? – Ближе к обеду в палату заглянула Вера.

Я в это время рыскала через телефон по интернету и пыталась найти информацию по подобным отклонениям. Нашла лишь какие-то невнятные и никем неподтвержденные крупицы, на которые даже внимание обращать не стоило.

– Привет. – Улыбнулась я.

– Мне Макс рассказал про этого мальчика. Коля уже уведомил Павлова, чтобы тот сделал запрос на возможного отца ребенка. – Начала она, как всегда, с главного. – Но Антон сказал, что ты не в восторге от этой идеи.

Вздохнув, я поделилась своими страхами по поводу мужика, который оставил женщину с ребенком какому-то тирану и сейчас самого его приходится искать, чтобы помочь его же сыну.

– И он же захочет забрать потом выздоровевшего ребенка с собой. А зачем он ему, если до сих пор был никому не нужен. – Добавила я, совсем расстроившись.

– А вдруг он останется жить в Мае и встретит хорошую девушку? – Попыталась убедить меня в обратном Вера.

– О, Господи! Да у него давно может быть семья и семеро по лавкам. – Вдруг пришло мне в голову. – Зачем ему еще и этот больной ребенок? Да и Адаму лечиться предстоит долго…

Дочь с подозрением посмотрела на меня.

– Мам, куда ты клонишь? – Под ее пристальным взглядом мне сделалось не по себе. – Уж не хочешь ли ты этого ребенка себе забрать? – Полюбопытствовала она.

Я опустила голову.

– Его нужно сначала вылечить. – Указала я на главное.

– Таких детей здесь скоро будут сотни. Ты всех себе забирать будешь? – Нехорошо прищурилась она.

Я стиснула зубы и покачала головой.

– Всех нет. – Пробормотала еле слышно.

– У этого мальчика где-то есть родной отец, который ребенку тоже очень нужен. Мы, конечно, его проверим, но у Антона предчувствие, что мальчику с ним будет хорошо. А его интуиции я доверяю. – Осадила меня Вера. – И мам… У тебя Фимка растет, Вероника раз в неделю звонит, я здесь и в любой момент могу приехать. И…, если ты хочешь ребенка, то еще можешь родить сама. Не нужно искать смысл своей жизни в чужих детях, в то время как у тебя есть другие возможности.

– Родить сама? – Не поверила я своим ушам.

– Ну да. Сейчас биологический возраст твоего тела около тридцати четырех лет. Мне Алиса сказала, когда последний раз тебя обследовала. И ты вполне можешь родить еще. – Буднично пожала она плечами.

– От кого рожать-то? – Я отчего-то вдруг поняла, что не отказалась бы от такой возможности. Но для этого нужен мужчина. Причем не такой, каким был Родька.

– Да хоть от Антона. Нормальный парень, на тебя давно засматривается… – Услышала я в ответ.

– Нет, – я категорично замотала головой. – Ни за что. Он слишком молодой для меня. Да и не нужно обременять его такой старухой, как я.

– Старухой? – Вера вдруг развеселилась. – То, что ты на пару лет старше Антона, не делает тебя старухой.

– На пару лет? – Не поверила я.

– Именно. Ему сорок четыре на самом деле. Почти сорок пять. Они тут только к тридцати достигают совершеннолетия и получают паспорт. Вон, как Алиска. – Вера кивнула в сторону двери, где показалась девчушка. Она быстро оценила обстановку и, извинившись, вышла в коридор.

Я зажмурилась. Все-таки я непроходимая дура. Я же знаю, что все прошедшие лечение дети здесь долго взрослеют. Да и биологическая продолжительность их жизни до сих пор не установлена. Но почему-то с этим конкретным мужчиной я эти данные не соотносила. Парень и парень… Но я же по внешнему виду сильно отличаюсь от него.

– Я выгляжу старше его. – Покачала я головой.

– Мам, ты регулярно проходишь реабилитацию. Ты в зеркало себя давно видела? Тебе больше тридцати лет никто не даст. Да и… Кстати, Алиска за тобой, наверное, приходила. Ты же обещала, что сегодня своим здоровьем займешься. – Вера чуть улыбнулась.

– Но я не могу. За мальчиком нужен постоянный присмотр. – Покачала я головой.

– Ничего не знаю. Сейчас я позову Надежду, и она проследит за состоянием. Все равно все остальные процедуры ему пока рано делать. – Покачала головой дочь.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как согласиться.

Глава 6

Антон

– Братец, ты – непроходимый идиот. – Именно так встретила меня Алка, когда я после встречи с Хозяином поехал проверить ее и племянницу.

– Чего это? – Насупился я, выкладывая купленные по пути продукты на стол.

– А того. Я сегодня с Лялей приехала в санаторий, чтобы нас эта твоя Марта посмотрела, а ты что сказал? «Не мешай, она завтракает». А я, между прочим, хотела ей рассказать, какой ты замечательный. – Не унялась она.

– Марту вызвали ночью, потому что одному тяжелобольному ребенку стало плохо. Она почти не спала. Более того, Алиса сказала, что сделает ей сегодня восстановительные процедуры. А тут ты со своим ребенком, который к тому же не твой. Точнее, твой, но не говорит она давно и успешно, так что еще пару дней потерпит. – Возразил я.

Алла насупилась, но не признать мою правоту не могла.

– Ну и ладно, – наконец, переварила она информацию. – Тогда другой вопрос, – она обошла стол так, чтобы стоять ровно напротив меня. – Скажи мне, братец, чем ты так напугал Стаса, что он даже близко подходить к этому дому боится? Я-то думала, что ему племянница нужна.

Я только головой покачал.

– Ал, ты нормальная? Парень год думал, что тебя нет в живых. На личной жизни крест поставил, а ты вдруг возвращаешься неожиданно, да еще и с ребенком. Ты чего хотела? Чтобы он тут ползал перед тобой на коленях и умолял выйти замуж? – Спросил.

По ее взгляду я понял, что этого она и ждала.

– И что мне теперь делать? – Насупилась она, как маленькая.

– Ждать. Через неделю переварит и сам придет. – Пожал я плечами.

– А мне что эту неделю делать? – Возмутилась сестрица, не боясь разбудить спящую в соседней комнате девочку. – Я же с ума сойду сидеть и ждать его.

– Займись чем-нибудь. – Пожал я плечами. – Ты же хотела в санатории поработать. Или вообще кафе здесь открыть. Вот и открывай, а то у нас такой прирост населения, а пообедать вне дома толком негде.

– Так денег же нет на это. – Насупилась Алка. – Да и я одна не справлюсь. Мне помощник нужен. И Ляльку я пока в детский сад не устроила. Мне кажется, ей там плохо будет. Ее же никто не будет понимать.

– Лялю бери с собой на работу. По поводу денег и помощников… Съезди в лабораторию к Максу, там сейчас работает Вера Хозяин. С ней познакомишься и договоришься. Думаю, что она одобрит такое вложение средств. – Предположил я.

– Подожди… – Сестра вскинула руку. – Жена Хозяина работает? – Не поверила она.

– Да. Она отличный специалист. – Кивнул я, прищурившись. – И нет, она работает не из-за денег. Ей просто было скучно, вот она и скооперировалась с Максом.

– И он ее терпит в своем гадюшнике? – Изумилась Алла.

– Они нормально сработались. – Фыркнул я. – И вообще, съезди сама, проверь все.

– У меня старую машину Захар куда-то дел, а новую пообещал не раньше, чем через три дня. – Поморщилась она. – У кого бы одолжить транспорт?

– Свою не дам. – Покачал я головой.

– Ну почему? Ведь ты ездишь в основном на машине Хозяина. – Театрально взвыла она.

– Нет. Я беру их машину сейчас очень редко. Николай Николаевич сам предпочитает сидеть за рулем. – Хмыкнул.

– Тьфу на тебя. – Смертельно обиделась она, но через секунду уже передумала. – Значит так, дорогой братец. Через несколько минут проснется Ляля и я вверяю ее тебе. А ты довезешь меня до санатория, чтобы я поговорила с той леденящей кровь женщиной, которая охомутала Хозяина. – Решительно заявила она.

– Зря ты о ней так. – Покачал я головой, но отказываться от поездки не стал. Вот только забирать их придется кому-нибудь другому, потому что я уже безумно соскучился по Марте за те несколько часов, что ее не видел. И терять с ней целый вечер из-за сестры я не хотел.

К санаторию мы подъехали только через час, потому что Ляля никак не могла понять, куда это взрослые так спешат и, неспешно пообедав, она принялась еще более медленно одеваться. Я терпеливо стоял и ждал, когда Алка все же оденет ребенка.

– Так, иди сразу к Максу в ангар, а мы с Лялей будем вон в том доме. – Указал я на домик, стоящий у озера.

– Ага. Надеюсь, что мы быстро справимся. Хотя… – Сестра ехидно прищурилась, еще не представляя, что ее ждет.

Я же, подхватив девочку на руки, отправился в сторону озера. Посмотрев на часы, убедился, что Ефима уже должен был привезти школьный автобус. Значит, он уже дома.

– Привет. – Я вошел в дом и поздоровался с выглянувшим из своей комнаты Ефимом.

Он радостно кивнул, но потом рассмотрел на моих руках ребенка и нахмурился.

– Это ваша? – Мрачным голосом спросил он, указав подбородком на девочку.

– Моя племянница. Ляля. – Сразу пояснил я.

Парень заметно расслабился.

– А, это нормально. Привет, Ляля. – Поздоровался он с маленькой гостьей.

Ляля вскинула голову и недоуменно посмотрела на Ефима.

– Ммм? – Промычала невнятно.

– Привет, говорю. – Не сдался тот. – Меня Фимкой зовут. А тебя Ляля?

Я с замиранием сердца следил за девочкой. Она медленно кивнула и губами прошевелила «Ляля». А может быть…?

– Фим, идем в гостиную. И поговори с ней еще, ладно. Я пока посмотрю, что сегодня приготовить на ужин. – Я посадил Лялю на диван, а сам скрылся на кухне, прислушиваясь к происходящему в гостиной.

Ефим сначала спрашивал мою племянницу о том, что она любит. Потом я услышал скрип стульев. Затем наступила тишина, прерываемая редкими замечаниями мальчика. Когда на плите уже во всю тушилось мясо с картошкой, я выглянул из кухни.

– Что вы здесь делаете? – Удивился я, увидев, что Ляля сидит на подушках, положенных на стул, и увлеченно водит карандашом по листу. Рядом у нее уже была изрисованная стопка бумаги.

– Ляля сказала, что любит рисовать. А я уроки делаю. – Парень кивнул на учебник, лежащий перед ним.

– Угу. – Только и сказал я, подкрадываясь ближе. – Что это? – Нахмурился, рассматривая рисунки.

Ефим тоже подался вперед и вгляделся в черточки и загогулины.

– А, так это ж буквы. Я так же писал, пока по-хорошему не научился. – Хмыкнул он. – Вот тут написано, что… Хмм… «Мне нравится мама Аля». Ой, нет. Ала. Тут одной буквы не хватает, видишь? – Указал он девочке. Та кивнула и сосредоточенно дорисовала нужную букву, больше похожую на змею с остеохондрозом.

Как он расшифровывал эту тайнопись, мне было совершенно непонятно. Я не видел здесь ничего похожего на буквы, поэтому решил начать с простого.

– Ляль, а напиши, что ты любишь есть. – Попросил ребенка.

Девочка с укоризной на меня посмотрела, но в углу листочка изобразила несколько знаков.

– Пельмени пишутся через «е», а не через «и». – Поправил ее Ефим.

Теперь и на него девочка глянула с нехорошим прищуром.

– А здесь что? – Я подтянул к себе еще один листочек.

Парень перебрался поближе ко мне и принялся вникать.

– Тут она пишет, что страшный дядя из страшного здания ночью ходил вокруг их дома и заглядывал в окно. Только он пах совсем как папа. – Медленно расшифровал он длинный ряд каких-то букашек, червячков и закорючек.

Значит, запах Стаса у дома мне не почудился. Ой, дурак. Наворотил дел, а как разгребать не знает. Жалко только, что девочку он все же напугал. Идиот. Нужно сообщить ему об этом.

– А тут написано, что она хочет плюшевого медведя, а не куклу, которую ей вчера утром подарили. – Фимка забыл про уроки и принялся за более интересное занятие. – Ой, а у меня есть мишка. Я уже большой и им не играю. Хочешь? – Спросил он у Ляли. Девочка неуверенно кивнула. – Жди здесь, я сейчас.

Я внимательно посмотрел на малышку. Она жадным взглядом проводила Ефима до двери. Все, теперь она с него не слезет. Еще бы! Единственный человек, который ее понимает.

– Ляля, а ты не пробовала словами говорить? – Тихонечко спросил я ее.

Она печально вздохнула, показала пальцем на свой рот и попыталась что-то сказать, но это было лишь тихое мычание. Ясно. Ребенок работает над тем, чтобы говорить. Но сама она пока не может справиться с поставленной задачей.

– Вот, держи. – Фимка вернулся из своей комнаты с медведем, который был в два раза больше девочки. Та ухватила подарок обеими руками и неожиданно для нас шмыгнула носом. – Э, ты чего? Это же подарок просто. Насовсем. Я его обратно забирать не стану.

Малышка совсем разревелась, а мы стояли рядом и не знали, что с этим делать.

– Что здесь случилось? – Ну вот, мы даже пропустили приход Марты домой.

Девочка неожиданно затихла и ревниво прижала медведя к себе.

– Я Ляле своего медведя подарил, а она реветь начала. – Попытался объяснить Ефим.

– А, это нормально. Ты когда мне свой первый рисунок нарисовал, я так же рыдала. – Усмехнулась Марта и тяжело опустилась на стул. Устала.

– Ужинать будешь? – Спросил ее участливо.

– Да, надо бы. – Согласилась она. – Черт! День сегодня какой-то… Ну, хоть мальчику полегче стало.

– Лекарство действует? – Я замер на полпути к кухне.

– Действует, но медленнее, чем хотелось бы. А мы тут так привыкли, что все в здоровье человека можно поправить. – Горько улыбнулась она. – А потом такие дети ставят тебя на место и показывают, что ты ни разу не бог.

Ужинали мы под ненавязчивый рассказ Ефима о школьном дне. О чем-то более глобальном говорить не хотелось.

Потом прибежала Алка и забрала Лялю, радостно сообщив, что с Верой они обо всем договорились, и сейчас поедут к Хозяину для обсуждения деталей. Марта, сославшись на тяжелый день и проведенные над ее организмом утомительные процедуры, отправилась спать. Ефим быстро доделал уроки и тоже скрылся в своей комнате. Я немного походил по дому, прибрался на кухне, помыл посуду, заглянул в отведенную мне спальню и принялся разбирать вещи из единственной сумки, которую привез вчера сюда. Однако, услышав шум в прихожей, выглянул из комнаты.

– Ты куда? – Нахмурился, увидев, как Марта надевает пальто.

– К озеру. – Тихо ответила она, не соизволив обернуться.

– Я с тобой. – Сказал и, не встретив сопротивления, быстро оделся сам.

К озеру мы шли в полной тишине. Марта как-то странно поглядывала на меня, но заговорить не пыталась. Я тоже молчал, чувствуя себя уютно рядом с ней.

Марта заговорила лишь тогда, когда мы стояли ногами в озере и снова смотрели на небо.

– Правда, что тебе сорок четыре года? – Недоверчиво спросила она.

– Да. – Ответил, ничуть не стесняясь собственного возраста. В Мае на это давно никто не смотрит.

– Странно. – Пробормотала она. – Я тебя старше. – Добавила она чуть громче.

– Я в курсе. – Улыбнулся.

Она снова ненадолго замолчала. Наверное, формулировала мысль.

– Если бы я от тебя забеременела и родила ребенка, как бы ты к этому отнесся? – Ошарашила она меня вопросом.

Я вообще-то уже несколько месяцев боюсь ее спрашивать о таких вещах, а она вон чего… Сама спрашивает. И я…, как представил ее в своих руках, да еще и как мать моего ребенка…

– Я… был бы счастлив. – Скупо выдавил из себя, потому что на большее меня просто бы не хватило.

Марта бросила на меня недоверчивый взгляд, но спорить не стала, принимая мой ответ.

– Я подумаю над такой возможностью. – Сообщила она еще через пару минут.

Меня как кипятком обдало. Она подумает! Подумает! Сама! Это уже гораздо больше, чем я смел надеяться. Это уже позволит мне и дальше жить ей.

Этим вечером мы больше не разговаривали. Я проводил ее до комнаты, а потом еще долго стоял перед закрытой дверью, надеясь пропитаться ее запахом. Надеясь, что когда-то эта дверь передо мной откроется.