Текст книги "Кальдера. Киносценарий"

Последние капли

Окраина

Женщины выкапывают глиняные кувшины из-под корней раскидистого дерева. Сосуды пропахли мокрой землей, к прохладным бокам прицепилось множество жирных личинок.

К лакомству устремляются голодные ребятишки. Ловкие руки отколупывают червячков и отправляют их в рот.

СЕДАЯ СОВА (гладя детей по лохматым головам)

– Ешьте, детки, личинки жирные, смолистые, у девочек вырастут длинные косы, а у мальчиков будут зоркие глаза и крепкие ноги.

Синевласая сидит чуть в отдалении от работающих женщин над обрывом, свесив ноги.

Малышка Лилия подбегает и засовывает ей в рот пару червячков.

Синевласая медленно разжевывает.

МАЛЕНЬКАЯ ЛИЛИЯ

– Они такие вкусные!

СИНЕВЛАСАЯ

– Потому что у них сладкие слезы.

МАЛЕНЬКАЯ ЛИЛИЯ

– Они плачут от радости?

СИНЕВЛАСАЯ

– Они верят, что скоро обрадуют своего бога.

МАЛЕНЬКАЯ ЛИЛИЯ

– Какого бога?

СИНЕВЛАСАЯ

– Бога Желудка.

Девочки смеются, издали наблюдая за женщинами, которые рассматривают содержимое кувшинов.

ЖЕНЩИНЫ (сокрушенно)

– И это последняя наша вода?

– За все все лето ни одной капли дождя!

– Эх, боги, боги!

– А еще говорят что они все могут!

– Наши боги возненавидели нас.

ХОХЛАТАЯ ЦАПЛЯ

– И мы все знаем из-за кого!

Все смотрят в сторону принцесс.

МАЛЕНЬКАЯ ЛИЛИЯ

– Седая Сова сказала, что мы с тобой неразлучные ручейки.

Синевласая обнимает девочку.

МАЛЕНЬКАЯ ЛИЛИЯ

– Я никогда не назову тебя рабыней.

Синевласая с любовью смотрит в глаза девочки.

МАЛЕНЬКАЯ ЛИЛИЯ

– Я выбросила метлу в огонь. Если бы ты слышала, как заверещала Крученая Губа! Даже сам Жабий жрец убежал на болото.

СИНЕВЛАСАЯ

– Она тебя обидела?

МАЛЕНЬКАЯ ЛИЛИЯ

– Нет. Она же помнит, чья во мне кровь!

Стряхнув с плеч хныкающих детей, женщины вчетвером несут тяжелый кувшин к дому Побед.

СЕДАЯ СОВА (зовет девочек)

– Эй, принцессы! Пора домой!

Площадь у Храма Побед

Очередь за водой. Жрецы и старейшины делят принесенную воду. Тягучие струи наполняют базальтовые чаши. Губы младенцев с жадностью впиваются в млечные края, люди пьют и наслаждаются.

Синевласая подходит к раздатчикам воды, становится в очередь.

КРУЧЕНАЯ ГУБА (грубо оттирая ее массивным телом)

– А ты уходи!

НАРОД

– Хватит ссориться!

– Не толкай ее, Крученая!

КРУЧЕНАЯ ГУБА

– Рабыням не положено находиться рядом с нами!

Синевласая не обращает внимания на крики соперницы. Маленькая Лилия становится рядом и берет сестру за руку.

КРУЧЕНАЯ ГУБА

– Поглядите на этих цыпочек! Думают, что им все можно?!

ХОХЛАТАЯ ЦАПЛЯ

– Глупые принцессы! Скоро, очень скоро к ним дотянутся волосы стыда, обмотаются вокруг шей и задушат!

КРУЧЕНАЯ ГУБА

– Если Храбрый Лис не вернется, я первая брошу в преступницу камень. А Маленькой Лилии требуется большая порка!

Очередь подходит к раздаче. Синевласая протягивает чашу под струю воды.

ХОХЛАТАЯ ЦАПЛЯ

– Разве тому, кто вызвал засуху, полагается хотя бы капля, отобранная от младенцев и кормилиц?

КРУЧЕНАЯ ГУБА

– Именем Предков! Прочь от воды! Синевласая больше не дочь вождя. А с рабыней – делай что хочешь!

На шум подходит Несокрушимый и со злостью выбивает чашу из рук дочери. Сосуд взлетает дугой и, ударившись об жернова, осыпается осколками под ногами.

Осколок обсидиана ранит Маленькую Лилию. Она хнычет. На щеке выступает кровь.

Синевласая приклеивает к ранке листочек целебной травы.

СИНЕВЛАСАЯ

– Не плачь, пустяки, царапина скоро заживет.

Несокрушимый взбешен, на висках выступают скрученные вены, словно невидимая хищная птица, запустив когти в голову, пытается ее раздавить.

Чуть поодаль от него Жабий Жрец производит манипуляции, напоминающие движение птичьих когтей.

НЕСОКРУШИМЫЙ (дочери)

– Прочь, негодная! Не проси воды! Не умоляй глазами! Не получишь ни капли!

Жабий Жрец за его спиной усиливает интенсивность манипуляций.

НЕСОКРУШИМЫЙ

– Лучше бы ты умерла при рождении! Лучше бы не родилась на позор нашему роду! Несчастная, будь проклята! И я, породивший тебя, лишаю себя и твою мать драгоценных капель, пока небо не простит нашу кровь за неслыханную дерзость!

НАРОД

– Суров наш вождь, но справедлив!

КРУЧЕНАЯ ГУБА (Синевласой)

– Уверена, твоя казнь все же состоится!

Гнездо синепера

Шоколадный лес

Высокие деревья. На южной стороне пышно сплелись кронами два шоколадных дерева. Темно-зеленые листья осыпаются прахом под ногами, ароматом цветов пропитаны голые ветви и шершавая кора. Высоко в ветвях виднеется большое гнездо.

Синевласая лезет на дерево. Садится в гнездо.

СИНЕВЛАСАЯ

– Это гнездо я нашла в прошлом году. Большой синепер сплел его из гибких ветвей и укрыл дно голубым пухом и лепестками орхидей. В наших краях синеперы давно перевелись. Никто не помнит этих удивительных птиц. Лишь по обнаруженным перьям можно представить насколько они были красивы.

Сверху открывается вид на удивительный мир ископаемой флоры и фауны. С высоты птичьего полета видны еще неразрушенные мегалиты, геоглифы и каравеллы, пересекающие моря.

Перед глазами зрителей – древние картины, фрески и артефакты.

Синевласая вытаскивает из-за пояса трубку мира. Разглядывает ее. Крупным планом – магические рисунки и древние знаки.

СИНЕВЛАСАЯ

– Разве я виновата в том, что нет дождя? Люди глупы с рождения, но они еще больше глупеют, когда собираются в стаи.

Она курит. Волшебный дым струится над миром, ветер разносит его по лесам. Дикие звери прекращают драться, муравьи останавливают свои войны. Пауки засыпают, и колибри с радостным писком улетают из паутины.

Синевласая засыпает, свернувшись калачиком на дне гнезда. Мир вокруг нее медленно погружается в зыбкий туман и непроглядную темноту.

Вдруг Синевласая просыпается, в глаза бьет яркий солнечный свет. Она падает из гнезда и попадает прямо в руки жреца.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Пришла пора. Собирайся. Усмири гордость. Ты узнаешь, что делают с теми, кто нарушил табу. На скале Виноватых мы останемся наедине, и ты познаешь тайны, скрытые от человека.

СИНЕВЛАСАЯ

– Не трогай меня!

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Страдание – душа бога. Твой плач усладит его сердце. Я отправлю тебя в лабиринт боли, и ты буддешь долго блуждать по нему, на радость нашего господина

Он связывает руки девушки и тащит ее на скалу Виноватых Женщин. Она сопротивляется, он волочит ее по земле, по камням, обдирая кожу. Она упирается, зовет на помощь мать, отца. Люди стоят вдоль дороги, смотрят, все видят и молчат. Их лица непроницаемы.

Скала Виноватых Женщин

Высокое плато, на котором отсутствует какая-либо растительность, каменная поверхность исчерчена геоглифами и тайными символами. Унылое место. Ветер гонит между камней охапки волос, переплетенные сухими цветами и перьями. Длинные выцветшие ленты тянутся в небо, словно пытаются улететь.

СИНЕВЛАСАЯ

– Что сделает со мной бог, которого нет? Раздробит мои кости? Выклюет глаза? Или вырвет когтями сердце? А может быть, высосет мозг?

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Ваши души сольются и познают единство. Соединится низкое и высокое. Горькое и сладкое. Искупление и грех смешаются, как серая земля с асбестом.

СИНЕВЛАСАЯ

– И грянет взрыв?

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Взрыв не убьет тебя. Лишь распалит. Ты ослепнешь. Превратишься в белую глину. Я вылеплю из тебя свое удовольствие.

СИНЕВЛАСАЯ

– Ты тоже бог?

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Я мастер музыки, которую он обожает. Я буду долго играть. А потом размозжу хребет – не успеешь крикнуть, увидишь с неба собственные кости.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ (поднимая топор, на острие которого выточено сердце кетцаля)

– Бог – страдание. Накорми страхом, и он уползет в свою раковину

Удар. Громко хрустят кости. Брызги крови жадно пьет песок.

Топор падает. Зрачки отражают зрачки. Лицом жреца закрыто небо над девушкой.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ (пристально всматриваясь)

СИНЕВЛАСАЯ

– Я не чувствую боли.

– О, нет, это еще не смерть. Я только хотел испугать. Но ты не напугана. В твоих глазах нет страха. Я жду. Кричи, требуй, умоляй!

СИНЕВЛАСАЯ

– Обратной дороги нет – вот моя боль. Остального не боюсь.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Бог жаждет слез!

СИНЕВЛАСАЯ

– Не дождется.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Ты не уйдешь без платы. Накорми бога!

СИНЕВЛАСАЯ

– Чем?

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Человеческий страх – сладчайшее из яств.

СИНЕВЛАСАЯ

– Я отравлю его насмерть.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Кричи. Страдай! Моли о дожде!

С лезвия ритуального ножа медленно скатывается тяжелая капля крови.

СИНЕВЛАСАЯ

– Чья это кровь? Ты убил меня?

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Я только начал.

СИНЕВЛАСАЯ

– Я не вижу себя. Что сделал ты со мной?

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– То, что никто не посмел.

Жрец наклоняется к ее лицу, трупный язык вываливается из норы, обрамленной гнилыми зубами. Он облизывает соль со щек жертвы.

Крупным планом отвратительный язык, гнилые зубы. Вонь зеленого распада растворяет лицо девушки, как кислота. Кожа покрывается пузырями, сквозь нее проступают живые кости черепа, челюсти, зубы.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Ни слезинки не нашел.

Лицо Синевласой принимает прежний вид. Медленно, но восстанавливается каждая черточка и выражение глаз, в которых глубокое презрение.

СИНЕВЛАСАЯ

– Оставь меня в покое!

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Так говорят все женщины. Ты не разжалобишь меня.

Еще одна тяжелая багровая капля падает и шипит на раскаленном песке. Мерзкие пальцы ползут по груди Синевласой, срывают с нее пояс, задевают бедра.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Я жаждал ввести тебя в дом женой.

Он насилует парализованную девушку, затем поднимается над телом, как исполин. Поправляет одежду ниже пояса. Уходит.

Над распростертым телом остается одно бездонное небо с несколькими силуэтами далеких грифов.

Солнце скрывается за скалой. Тени острых вершин удлиняются, заслонив измученное тело от пекла. Юркая ящерка мелькает в камнях. Гриф снижает круги, и тень широких крыльев освежает лицо Синевласой.

Она вздрагивает и открывает глаза.

Маленькая игуана испуганно отбегает от ее лица. Синевласая видит ее в полном великолепии, каждую чешуйку – крупным планом. Чешуйки на боках блестят ослепительным изумрудом. У ящерицы яркие синие глаза.

Синевласая вспоминает эпизод детства.

Шоколадный лес

Девочка и мальчик пяти лет сидят у костра. Мальчик ловит ящериц, насаживая их на ветку и поджаривая на огне. Ящерки корчатся, коптятся, их сок стекает на угли. Юноша, запрокинув лицо, слизывает летящие масляные капли, и с хрустом перемалывает зубами хвосты.

ХРАБРЫЙ ЛИС

– Мое тело станет таким же выносливым, живучим и ловким, как тело игуаны. И тебе я приготовлю самую жирную ящерицу. Вырастешь – будешь быстрой и плодовитой, как игуана.

Он вытаскивает добычу из мешка.

ХРАБРЫЙ ЛИС

– Погляди. У этой ящерицы синие глаза.

СИНЕВЛАСАЯ

– Отпусти ее. У мамы такие же глаза. И у меня. У нас одна кровь.

ХРАБРЫЙ ЛИС

– Человек не родня игуанам.

СИНЕВЛАСАЯ

– А вот и родня!

Девочка вытряхивает ящериц из мешка, и стайка пленниц скрывается в камнях.

ХРАБРЫЙ ЛИС

– Все равно их поймают наши братья.

СИНЕВЛАСАЯ

– Не поймают. Игуаны умные. Им хватает одного урока, чтобы никогда больше не попадаться.

Маленькая синеглазая игуана из-за камней наблюдает за девушкой. Синевласая замечает ее, и они долго смотрят друг на друга.

Скала Виноватых Женщин

Острые грани песчинок сверкают, как маленькие стрелы, горят как грани алмаза, ярче золы из костра – яркий свет возвращает предыдущий пейзаж.

Синевласая без сознания. Ее тело покрыто волдырями и пятнами.

Мелькает быстрая тень. Маленькая игуана снова прикасается к лицу Синевласой. Игуана вернулась не одна. На плечи и грудь девушки уселась целая стайка ящериц, они все, не мигая, наблюдают за ней.

Синевласая открывает глаза. И видит вместо ящерицы дракона. Зеркальные пластинки чешуи скрипят, задевая друг друга. Зубчатый хребет закрывает очертания гор.

Быстрый раздвоенный язычок прикасается к остекленевшим глазам девочки.

Темнота. Синевласая теряет сознание.

Пейзаж меняется.

Синевласая открывает глаза. Перед ней вершины деревьев. Она лежит в гнезде. Издали со стороны деревни доносятся крики и бой барабанов.

СИНЕВЛАСАЯ

– Братья вернулись!

Она бежит на звуки там-тамов и флейт.

Трудная победа

Площадь. Храм Побед

Толпа ожидает возвращения воинов. Женщины смотрят вдаль, в сторону, откуда звучит надрывный звук музыкального инструмента. Они прикладывают ладони к глазам козырьком. Рядом бегают мальчишки, кричащие: «Герои возвращаются!»

Процессия сопровождается стонами и воем связанных пленников.

Храбрый Лис ведет дикарей. Омельгоны сбились в кучу. Распухшие языки женщин нанизаны на окровавленный жгут, они облеплены длинными (до метра) древесными пиявками.

Пленники мычат, взывая к милости богов, указывая на небо, их взгляды жалобно скользят по лицам собравшихся воинов.

Половые члены плененных мужчин связаны общим узлом. По ногам струится кровь. Омельгоны передвигаются осторожным шагом, страшась споткнуться. По сбитым в лохмотья ступням видно, что путь лежал не по проторенной дороге, а напрямик, по лезвиям скал и зарослям кактуса.

Процессия останавливается перед входом в Храм побед. Несокрушимый со свитой и Жабий Жрец уже там.

Храбрый Лис бросает к ногам Жабьего жреца связку окровавленных скальпов. Тот осматривает их, одобрительно цокая языком. К нему спешат помощники, он кидает в их руки скальпы, они одобрительно качают головами.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Задубить в девственной моче и просушить на ветру! Торопитесь! Надо успеть до праздника.

ГЛАЗА ПОЛНЕБА

– Храбрый Лис выполнил наказ жреца. Он привел четырех женщин и четырех мужчин племени омельгонов.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ:

– Да, он привел. Но где остальные храбрецы?

НЕСОКРУШИМЫЙ (Храброму Лису)

– Вас было трое. Где твои братья? Где лучшие наши воины?

ХРАБРЫЙ ЛИС (передавая вождю боевые топоры братьев)

– Насмешник Оцелот и Задира Кенар никогда не узнают, что такое старость.

ЖЕНЩИНЫ (начинают голосить и подвывать)

– Они погибли!

– О, сыновья!

– Слишком рано вы покинули матерей!

– Столько лет упивались глаза вашей статью, а сердца ликовали от гордости за храбрецов!

– Их больше не-е-ет!

НЕСОКРУШИМЫЙ (сурово Храброму Лису)

– Почему ты не погиб? Разве ты менее храбр? Или прятался за спины героев?

ХРАБРЫЙ ЛИС (параллельно его рассказу – разворачивается анимация (манга)

– Мы бились насмерть. Людоедов было три сотни, на каждого – по сто. Но мы с ними справились легко, зачистили половину стойбища, как вдруг позади из невидимых нор вылезли другие людоеды. Им не было конца. Мы встали спиной к спине. Они окружили нас, не решаясь напасть. Но круг медленно сужался. Мы отступили к центру, запалили взрывную смолу. Ослепительные искры осветили небо. Но людоеды не испугались. Они еще не знали, что наши глиняные шары заполнены смертью, и не боялись их. Дикари навалились толпой – и прозвучал взрыв. Комья земли, вывороченные челюсти и ребра взлетели над землей. Омельгонов разметало по всей долине от края до края, костей не собрать. Но и братья погибли.

Женщины плачут, мужчины адресуют проклятия богам.

Знать во главе с Несокрушимым, его женой и Жабьим жрецом удаляются в Храм Побед, чтобы обговорить непредвиденную ситуацию.

Плененные омельгоны лежат связанные в окружении детей, которые швыряют в них камни, дразнят и кривляются. Омельгоны стонут, корчатся от укусов мух и метких камней. Рваные раны открыты, веревка набрякла кровью и провисает дугой. Женщины мычат. Мужчины скрипят зубами и рычат в сторону детей.

Люди окружают омельгонов, рассматривают их.

НАРОД

– Что ждет пленных омельгонов?

– Дело чести – погибнуть на алтаре Пернатого Змея. Богам без разницы, чью боевую маску разместить над чертогами вечной вражды. Пусть лучше это будут враги.

– Омельгоны – жестокие и беспощадные охотники на человека, их надо сурово наказать.

– С каждым годом все труднее изгонять чужаков из долин.

– Пусть бессмертные боги примут наш дар.

– Пусть боги встретят этих тварей раньше нас.

ЖЕНЩИНЫ (издали рассматривая людоедов)

– Откуда пришли эти люди в наш край?

– Почему не уходят обратно в свои земли?

– Нет конца проклятым войнам.

– И нет конца женскому плачу.

– Что сделали бы омельгоны с нами, будь мы на их месте?

– Говорят, они делают игрушки из человеческих глаз.

– Не люди они. Только с виду похожи на нас.

– Омельгоны рождаются с хвостами, которые со временем отпадают, как молочные зубы.

– Приползли с холодных гор, показали дорогу смерти в наш край.

– С виду омерзительны. Жесткие волосы, скользкие глаза.

– Омельгоны – все на одно лицо, один к одному, как близнецы. Значит, не любят чужую кровь, не щадят похищенных женщин.

– Война есть война. Смерть чужакам.

– Омельгоны пришли не с добром.

Глаза Полнеба смотрит в их сторону, ее лицо искажает гримаса отвращения. Плененные омельгонки тянут руки в ее сторону и что-то воют на своем языке. Их вой становится все громче, все пронзительнее. Земля начинает дрожать, листья с деревьев осыпаются. Игрунки пугливо прячутся среди ветвей и озираются по сторонам. Оранжевые ары, зеленые канарейки и туканы улетают прочь.

Визг омельгонок нарастает, вдали по земле бегут трещины, нарастает подземный гул.

Глаза Полнеба хватается за голову, жестом давая понять, что голова разрывается на части

ГЛАЗА ПОЛНЕБА (приказывая страже)

– Эй, храбрецы! Сделайте что-нибудь, заткните пленникам рты.

Те бросаются к омельгонам, но удары палок только прибавляют громкости душераздирающим воплям. Музыка смерти невыносима.

Омельгоны громко шумят, молятся своему богу. Жар солнца становится невыносимым. Пронзительный звон заглушает все звуки. Люди закрывают глаза от яркого света и ужасаются вибрации под ногами.

ЛЮДИ В ТОЛПЕ

– Их бог силен!

– Он сильнее Крылатого Змея!

– Пришла наша смерть!

– Нет, наш бог победит!

Синевласая набивает трубку семенами, до упора трамбуя ногтем, добавляет щепотку сухой терпингоры. Пламя костра лижет веточку орешника, синий язычок вспыхивает, горький дым щекочет нос. Хорошенько раскурив снадобье, Синевласая приседает на корточки перед пленниками.

Омельгоны принюхиваются, переглядываются. Их глаза, узкие, как черные слизни, бегают в щелочках век.

Синевласая передает трубку омельгонам. Они ждут подвоха. Девочка учит, как нужно курить. Один из пленников принимает затяжку, блаженно закрывает глаза. Омельгоны курят по очереди, торопливо кашляя и сплевывая из разбитых ртов. Сон трав успокаивает раны. Пленники засыпают.

Наступает оглушительная тишина. Время затормаживается. Все движущееся постепенно останавливается. Замирают птицы, дети, не крутятся жернова, ветер перестает шуршать листвой.

СИНЕВЛАСАЯ

– Раны умолкли, пленники заснули. Так я отблагодарила врагов. За что? За их слабость, которая спасла моего избранника. Дрогнули руки, задрожали колени, страхом затмились глаза, и мой любимый вернулся ко мне живой и невредимый.

Звучат колокольчики. К омельгонам направляются Старший жрец и Несокрушимый. Они в праздничных одеждах. Разноцветные перья кетцаля и белого орлана торжественно раскачиваются при ходьбе.

Процессия подходит к омельгонам. Дикари лежат в неестественных позах.

ВОИНЫ

– Омельгоны мертвы!

– Их забрали боги!

НЕСОКРУШИМЫЙ

– Кто отравил пленников? Кто дал им легкую смерть?

Жабий жрец тычет жезлом в живот крайнего омельгона. Тот нехотя очнувшись, отмахивается от жреца, как от мухи, и снова закатывает глаза.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Почему смертники спят? Жертвы должны мучиться и стонать! Мучиться и стонать, пока не войдут в небесные чертоги!

Жрец подозрительно оглядывает собравшуюся толпу.

Несокрушимый, потянув носом воздух, хмурится, его взгляд останавливается на Синевласой.

ПЕСЬЕ УХО

– Она усыпила их!

НЕСОКРУШИМЫЙ (дочери)

– Ты? Снова идешь против отца?

СИНЕВЛАСАЯ (вежливо)

– Я сделала это ради твоего же блага, отец, чтобы унизить врага перед вознесением и доказать, что древний род воспитан не по правилам грязи этого мира. Законы чести запрещают убивать спящих.

НЕСОКРУШИМЫЙ (рыча и поднимая топор над головой дочери)

– Что-о-о?!

Пленники вдруг разом вскакивают и бегут прочь.

Они связаны жестоким образом, веревка рвет их тела, кровь хлещет фонтаном, щедро благословляя стебли умирающего маиса. Но стража не бежит за ними, понимая, что омельгоны далеко не уйдут.

Мужчины заключают пари, делают ставки. При этом свистят и подвывают вдогонку беглецам.

Тем приходится не сладко. Падает, лишившись мужского украшения, средний беглец. Пробежав десять шагов, он рухнул лицом в пыль.

Воины бьют друг друга по рукам, кто-то сокрушается, проиграв. Кто-то радуется, пританцовывая.

Второй беглец тоже упал, загнувшись в смертной агонии среди стеблей. Но два пленника все еще продолжают, пригнувшись, бежать. Они опасаются стрел, но никто не стреляет. Беглецы бегут и вскрикивают от боли. Наконец один из них запинается и падает Его соплеменник, подхватив путы в охапку, скрывается за скалой. Воины не пытаются его догнать.

УХО ПСА (замахиваясь копьем)

– Уйдет!

НЕСОКРУШИМЫЙ

– Не тронь, не мешай веселью. Сам бог смотрит и забавляется. Славное зрелище!

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Планы бога вне разума людей. Возможно, Великому Шутнику понадобилось такое жертвоприношение.

УХО ПСА

– Ты на кого поставил?

КОНДОР

– Мой был третьим.

НЕСОКРУШИМЫЙ

– А я не угадал. Мой завалился первым.

Воины отправляются собирать разбросанные по кукурузному полю останки беглецов. Они грузят мертвые тела на волокуши. Любопытная толпа детей с гиканьем встречает процессию на окраине деревни. Мальчики с ужасом разглядывают униженные тела взрослых мужчин. Оскопленных омельгонов бросают к смертницам, они протяжно завывают, вперив отекшие глазницы в небо.

Возле них снова собирается толпа.

СЕРАЯ МЫШЬ

– Похоже, людоеды тоже верят, что в бога?

ЧАЛАЯ ЛОГА

– Омельгоны зовут его Оякулла и не разрешают рисовать его лицо.

СЕРАЯ МЫШЬ

– А ты откуда знаешь?

ЧАЛАЯ ЛОГА

– Подлые твари соскребают рисунки с плит возле брошенного храма.

НЕСОКРУШИМЫЙ

– Пора! Воины Солнечной Долины! Хватит игр! Дело не терпит!

ЖАБИЙ ЖРЕЦ (воздев руки)

– Пернатый Змей принял половину жертвенного подарка. Возблагодарим же богов! За то, что они всегда с нами, и приняли сей скромный дар. Продолжим праздник вознесения! Боги мудры. Они знают нашу судьбу. Пусть не побрезгует Владыка Мира принять остальные дары в Храме Уснувших Богов! Сплотимся и взойдем по ступеням храма. Отнесем тела оскопленных и пожертвуем богам их жен. Пернатый Змей, владыка душ, отблагодарит наше племя за дары. Дарственной кровью смоем с памяти неба грязный проступок дев! Пусть светлый дождь оросит кукурузные стебли! Пусть напитает он животы младенцев и даст добро удачной охоте во славу Пернатого Змея!

ВОИНЫ

– Во славу Пернатого Змея!

– Оросим!

– Вознесем!

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Возложим жертву на алтарь, воскурим дымы, и сердце бога смягчится, засуха отступит от полей. Божественное дыхание пригонит тяжелые тучи, наполнит кувшины влагой, а леса многоплодной дичью.

ВОИНЫ:

– Во славу Пернатого Змея!

– Оросим!

– Вознесем!

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

Вороньи перья на голове качнулись от ветра. Жрец с опаской придержал убор.

– Небеса торопят, боги ждут!

ВОИНЫ (строясь в шеренгу)

– Небеса торопят!

– Боги ждут!

НЕСОКРУШИМЫЙ

– Пусть воины последуют за жрецами. Но женщины и дети останутся дома.

ТОЛПА ЖЕНЩИН (недовольно)

– Подруги, вы слышали, что задумали храбрецы? Им, видите ли, пора на праздник! А нам, стало быть, пора плести циновки и кормить младенцев?

– Как? Женщины останутся дома? А мужчины уйдут веселиться?

– Небеса торопят мужчин? Но мы знаем, чем пахнут небеса в городе Уснувших! И, конечно же, не только тыквенной брагой!

– К чему нашим мужьям жены, если в городе полно шлюх?!

– Им наплевать на жен и детей – ведь завтра состоится игра в Большой Мяч!

ГЛАЗА ПОЛНЕБА

– Несокрушимый, ответь на вопрос, но ответь, подумав: если воины уйдут, кто будет охранять деревню?

НЕСОКРУШИМЫЙ

– Омельгоны разбиты. Война окончена. Смерть отступила из Шоколадных Холмов. Бояться некого. С вами останутся мальчики. Они справятся с мышами, главными врагами женщин.

Воины хохочут.

НЕСОКРУШИМЫЙ

– Уверен, что за время праздника, другие опасности не потревожат ваших снов.

ГЛАЗА ПОЛНЕБА

– Женщины и дети обязательно должны пойти в храм Надежд. Церемония проводится лишь раз в двадцать лет. Молодые девушки состарятся, так и не побывав на празднике женихов и невест.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Что сказал жрец – о том помыслил бог.

НЕСОКРУШИМЫЙ

– А жрец сказал, что женщины – греховны. Поэтому будут лишены праздника.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Пернатый Змей запретил потакать прихотям женщин. Тяжкий грех, содеянный Синевласой, до сих пор не отмыт. Поэтому ее наказание разделят все женщины.

ГЛАЗА ПОЛНЕБА

– Это не справедливо!

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Женщины останутся без праздника, так как веселье после греха недопустимо.

НЕСОКРУШИМЫЙ

– Пора! Путь далек.. Поспешим, храбрые воины!

Жрец дергает за веревку, приросшую к языкам пленниц, они хором завывают, рой мух взвивается над дурно пахнущими телами.

ЖАБИЙ ЖРЕЦ

– Поторопитесь, воины! В путь! Иначе насекомые раньше времени свершат жертвоприношение.

ГОЛОС ИЗ ТОЛПЫ

– Посмотрите, что творится с омельгонами!

Вздутая кожа пленниц шевелится изнутри, словно в нее залезли шершни. На ней появляются пузыри, из гнойных ран вылупляются крупные мухи и с гудением взмывают в небо. Гудение мух нарастает, заглушая звон бубенцов на ритуальных сандалиях. Черная туча, как густой дым, нависает над толпой.

НАРОД

– Что за напасть?

– Такие кровососы в наших краях не водятся.

– Это черные осы – верные спутники омельгонов.

– Где омельгоны – там трупные осы. Они питаются друг другом.

Черная туча выруливает сверху на толпу, насекомые безжалостно впиваются под кожу. Дети и женщины визжат от страха Люди разбегаются по домам.

Жабий жрец топает ногами, скачет, отбиваясь от кусачих тварей. Копье Храброго Лиса задевает плечо Уха Пса. Начинается драка. Сыплются искры из-под скрещенных топоров.

Жрец гневно оглядывает толпу, его щека дергается от тика, присев и крутанувшись на месте, он бьет жезлом по ноге омельгонки. Несчастная хватается за сломанную кость, веревка в языке обматывает горло, женщина синеет, задыхаясь. Жрец ударом кинжала отсекает язык, кусок мяса извивается на веревке, натянутой между зубами других омельгонок.

Освобожденная пленница пытается убежать. Но Крученая Губа подставляет беглянке подножку, и та падает под ноги Жабьего жреца. Жрец убивает ее с одного удара по голове. Мозги разлетаются в разные стороны.

Крупным планом лицо Синевласой. В ее глазах ужас. Она вытирает щеки, смотрит на ладони: на них жирные кровавые сгустки.

СИНЕВЛАСАЯ (голос за кадром)

– Я ненавижу его. Люто ненавижу! Всегда его ненавидела. Даже в детстве… Ненависть мудрее нас. Она подсказывает имя твоего будущего палача. Ненавижу приторные глазки и потные пальцы. И особенно его вранье.

Крупным планом лицо принцессы Глаза Полнеба. В ее глазах отражается лицо дочери, кровь на нем, лица омельгонок, раскроенный череп у ног жреца, оголенный мозг на земле пульсирует в ритме барабанного боя.

Принцесса теряет сознание. Ее окружают женщины.

КРУЧЕНАЯ ГУБА

– Принцессам не место в наших краях.

ХОХЛАТАЯ ЦАПЛЯ

– Глупая! Боится крови. Какая из нее охотница?

БРАНЧЛИВАЯ УТКА

– По глазам видно – никакая.

ХОХЛАТАЯ ЦАПЛЯ

– Страх, как уродство, передается по наследству с синими глазами. Такой цвет глаз появляется в роду племен, которые восемь поколений не знали войны.

КРУЧЕНАЯ ГУБА

– Да и вождь хорош! Восемнадцать храбрейших воинов, гордость мира, грохнул за за синие глаза. Оголил границы, впустил омельгонов в страну. Позор!

БРАНЧЛИВАЯ УТКА

– В этом браке все нечисто.

ХОХЛАТАЯ ЦАПЛЯ

– Неслыханное дело, чтобы единственную дочь самого Вождя Всех Вождей из города Вечных Праздников спровадить в далекую глушь. С тех пор, как скончалась рабыня, принцесса не может справиться с домашними делами. Не приучена к простой жизни.

БРАНЧЛИВАЯ УТКА

– Правильно говоришь. Не может выпотрошить даже попугая на обед.

ХОХЛАТАЯ ЦАПЛЯ

– Наш вождь забыл вкус жареных крыс.

БРАНЧЛИВАЯ УТКА

– Не к добру слишком сладкая кровь наших вождей.