Текст книги "Пляска богов"

5

С той стороны окна донесся крик ярости. Стекло завибрировало, готовое вот-вот лопнуть.

Затем лицо исчезло, растворившись во тьме. Блэр показалось, что комната вращается.

– Не надо. Не смей. – Ларкин схватил ее за плечи и поднял с пола, поставив на колени. – Что ты делаешь, черт возьми?

Его лицо то становилось четким, то вновь расплывалось.

– Собираюсь выйти. Извини.

Потом она поняла, что лежит на своей кровати, а Ларкин хлещет ее по щекам.

– Ага, очнулась. Не покидай нас, морнин. Я схожу за Гленной.

– Нет, погоди. Минутку. Как-то мне нехорошо. – Она с трудом сглотнула и прижала ладонь к животу, пытаясь унять тошноту. – Словно объелась пиццы. Должно быть, я спала. Мне казалось… Я спала?

– Ты стояла у окна и собиралась его открыть. А там была она. Француженка.

– Лора. И я собиралась впустить ее. – Блэр с ужасом посмотрела на Ларкина. – О боже, я хотела впустить ее! Как это могло случиться?

– Ты была… не похожа на себя. Словно спала, но с открытыми глазами.

– Лунатизм. Транс. Твари проникли мне в мозг и что-то со мной сделали. А где остальные?

Она попыталась встать, но Ларкин удержал ее.

– Все внизу. В кухне. Гленна готовит ужин, благослови ее Бог. Попросила позвать тебя. Я постучал, но ты не ответила. – Он бросил взгляд на окно, и лицо его омрачилось. – Чуть не ушел, подумав, что ты спишь и что сон не менее полезен, чем еда. А потом мне показалось… Я услышал, как она обращается к тебе.

– Если бы я ее впустила… Всегда думала, что вампиры способны управлять только теми, кого они укусили. А это что-то новенькое. Нам лучше спуститься вниз – рассказать остальным.

Он погладил ее по волосам.

– Ты еще дрожишь. Я могу тебя отнести.

– Не сомневаюсь. – Блэр невольно улыбнулась. – Но, знаешь, может, в другой раз? – Она села, наклонилась к нему и коснулась губами его губ. – Спасибо, мой спаситель.

– Всегда рад. – Ларкин взял ее за руку, помог встать с кровати и поддержал, когда она покачнулась.

– Ух ты. Голова кружится. Здорово они меня, Ларкин. Использовали мои воспоминания и чувства. Глубоко личные. Я вне себя от злости.

– Было бы хуже, если бы ты впустила ее в дом.

– Это уж точно. Ладно, пойдем вниз и… – Блэр снова покачнулась и выругалась.

– Придется помочь тебе. – Он подхватил ее на руки.

– Подожди минутку. Нужно восстановить равновесие.

– А по мне, так ты отлично уравновешена. – Он посмотрел на нее и медленно улыбнулся. – У тебя красивая фигура. И мне нравится, что ты носишь одежду, которая ее не скрывает. Ты так приятно пахнешь. Будто зеленые яблоки.

– Ты пытаешься отвлечь меня от мыслей о том, что я едва не пригласила вампира на ужин?

– Ну да. И как, получается?

– Немного.

– Тогда давай продолжим. – Он остановился, наклонил голову и поцеловал ее.

Словно электрический разряд. Но меньше радости, чем в прошлый раз, поняла Блэр. Он испугался за нее и готов отомстить. Она не помнила, когда в последний раз кто-то тревожился за нее. И ответила на поцелуй прежде, чем успела проконтролировать себя, – прижалась к Ларкину, запустила пальцы в его волосы, словно изливая на мужчину свое мучительное одиночество, которое не оставляло ее даже после того, как она очнулась ото сна.

– Неплохо действует, – пробормотала она, когда Ларкин оторвался от нее.

– По крайней мере, щеки у тебя порозовели.

– Тогда поставь меня на пол. Если ты на руках принесешь меня в кухню, все испугаются. Хватит и рассказа о том, что случилось.

Ларкин опустил ее, но руки не убрал.

– Не шатает?

– Уже гораздо лучше.

Тем не менее весь путь до кухни он придерживал ее под руку.

– Если такое возможно, почему они не делали этого раньше?

Хойт сидел во главе стола в столовой; за его спиной потрескивал огонь в камине. Вопрос был адресован Киану.

– Никогда о подобном не слышал. – Пожав плечами, Киан съел кусочек приготовленной Гленной рыбы. – Если между человеком и вампиром существуют личные отношения, то приглашения можно добиться уговорами или лестью. Но в большинстве случаев человек просто отказывается верить своим глазам. Тут другое дело. Судя по твоему рассказу, ты спала.

– Все когда-то случается в первый раз. – Аппетита не было, но Блэр заставляла себя есть, чтобы восстановить силы. – У нас есть маги. И у Лилит тоже. Это чары.

– Я заснула в библиотеке… – Мойра глотнула воды, чтобы смочить пересохшее горло. – И со мной тоже произошло кое-что неприятное. Но не так, как с тобой, Блэр. Она словно стояла рядом со мной. Лилит. Более того, это была не библиотека. Я оказалась в своей спальне. Дома, в Гилле.

– И что случилось? – спросила Блэр. – Ты помнишь?

– Я… – Взгляд Мойры не отрывался от тарелки; ее щеки залил густой румянец. – Понимаешь, я спала, а она казалась такой же настоящей, как ты или я. Забралась ко мне в постель. Она… трогала меня. Мое тело. Я чувствовала на себе ее руки.

– Ничего особенного. – Блэр ковыряла рыбу. – Сон, отчетливые образы – возможно, но содержание обычное. Вампиры очень сексуальны, причем часто они бывают бисексуалами. Похоже, она тебя проверяла. Забавлялась.

– Со мной случилось нечто подобное, когда мы только приехали сюда, – сказала Гленна. – Потом я приняла кое-какие меры. Но не догадалась, что нужно защитить остальных. Это глупо с моей стороны.

– Так и запишем в твоем личном деле. – Блэр взмахнула вилкой. – Но ты не могла все предусмотреть.

– Ценю твой юмор, но мне не следовало забывать об этой угрозе.

– Теперь придется этим заняться – мы не можем позволить, чтобы они заколдовали кого-то из нас, а потом свободно разгуливали по дому.

– На их стороне могучий волшебник. И он не вампир. – Мойра посмотрела на Киана, ища поддержки, и он кивнул. – Я читала, что некоторые вампиры способны вводить человека в транс, но при этом они должны находиться рядом с жертвой. Или сначала укусить ее. Укус формирует связь с этим человеком, и тогда вампир может управлять им.

– Укус исключается, – заметила Блэр.

– Да. И все мы – Блэр, Гленна и я – спали. Мы не можем привлечь внимание вампиров, когда спим.

– Чтобы заколдовать человека, вампир должен потратить много энергии. Много сил, – пояснила Блэр. – И еще необходим опыт.

– Совершенно верно, – подтвердил Киан.

– Значит, они превратили в вампира ведьму или мага, – предположил Хойт.

– Нет. – Мойра прикусила губу. – Думаю, что нет. Если верить тому, что я прочитала в книгах, вампир может получить магическую силу вместе с кровью мага, но эта сила ослабевает. Превратившись в вампира, маг теряет почти все свои способности – или вообще все. Это плата за бессмертие. Демон, в которого он превращается, утрачивает магический дар или сохраняет лишь его жалкие остатки.

– Значит, скорее всего, у нее на службе состоят ведьмы – если можно так выразиться, – задумчиво произнесла Блэр, продолжая жевать. – Тот, кто перешел на сторону тьмы. Или тот, кого она поработила. Полувампир. Могущественный.

– Сомневаюсь. – В отличие от остальных Ларкин уже опустошил тарелку и собирался попросить добавки. – Я внимательно слушал.

– А ты что-нибудь слышишь с набитым ртом? – усмехнулась Блэр.

Улыбнувшись, он положил себе еще одну порцию рыбы и риса.

– Вкусно. – Ларкин повернулся к Гленне. – Если я не буду есть, как ты узнаешь, что мне понравилось?

– Любопытно, куда ты складываешь благодарности? Так что ты хотел сказать? – Блэр взмахнула рукой.

– Все это происходило во сне, и мне кажется, что чары не действуют на того, кто бодрствует. Разве не требуется больше энергии… – он воспользовался термином Блэр, – чтобы заколдовать человека, который не спит?

– Конечно, – кивнул Хойт. – Конечно, ее нужно больше.

– Но сон еще не все – по крайней мере, сегодня. Мойра была совсем разбита после того, что ей пришлось вынести. Блэр тоже устала. Я не знаю, что происходило с тобой, Гленна, но…

– Я была очень усталой и расстроенной. Именно по этой причине я забыла о мерах предосторожности перед тем, как лечь спать.

– Думаю, в этом все дело. Они способны проникнуть в разум не только во сне, но и в тот момент, когда тело ослаблено, а разум уязвим. Мне кажется, что маг или маги, которые помогают Лилит, не так уж сильны. Не сильнее тех, кто сидит за этим столом.

– Ты действительно слушал, – признала Блэр. – Наш дракон прав. Лилит напала на нас, когда мы были уязвимы, и едва не добилась успеха. Что будем делать?

– Мы с Хойтом поработаем над защитой. Я уже использовала простые средства. – Гленна посмотрела на Хойта. – Мы их усилим.

– Хорошо бы придумать что-то для всего дома, – заметила Блэр. – Чтобы они не могли войти даже после приглашения – вроде ответа «номер не существует».

– Приглашение невозможно блокировать. – Киан откинулся на спинку стула, держа в руке бокал с вином. – При помощи заклинания его можно отменить. Но не блокировать.

– Допустим. Тогда надо расширить границы, создать зону безопасности вокруг дома.

– Мы пытались. – Хойт накрыл ладонью руку Гленны. – Не получилось.

– Значит, есть над чем поработать. Необходимо создать еще одну линию обороны. Чем больше их будет, тем лучше. Нужно создать запретную зону для вампиров.

– В таком случае мне лучше переселиться в гостиницу, – предположил Киан, и Блэр удивленно посмотрела на него. Потом поняла.

– А, верно. Извини. Забыла. Невозможно создать запретную зону для вампиров, когда у нас в доме находится вампир.

– Пока мы не знаем, как исключить его, – объяснила Гленна. – Но у нас есть пара идей. Хотя скорее общих, чем конкретных, – призналась она. – Хойт пытался сделать для тебя щит, Киан. Чтобы ты мог выходить из дома днем. Быть на солнце.

– Другие тоже пытались, и у них ничего не вышло. Это невозможно.

– Когда-то люди верили, что Земля плоская, – заметила Блэр.

– Совершенно верно. – Киан пожал плечами. – Но мне кажется, что за тысячи лет, которые мы существуем, уже что-нибудь придумали бы, будь такое возможно. А экспериментировать теперь – неразумная трата времени.

– Это мое время, – тихо произнес Хойт.

Все умолкли.

– Как нам тебя не хватало сегодня, – нарушила молчание Гленна. – В Керри, на скалах. Так что затраченное время окупится. Думаю, с тобой мы освободили бы больше людей.

– Да? – Голос Киана звучал сухо. – И только-то?

– А разве этого мало? Итак, наша главная задача – защита. Это наша с Хойтом забота. – Она сжала руку мага. – Приступим?

– А пока никто не спит без защиты. У меня с собой есть еще кресты и святая вода. – Блэр встала. – Киан, если ты не собираешься выходить, я бы приняла кое-какие меры, чтобы обезопасить двери и окна.

– Пожалуйста. Только эти безделушки не смогут препятствовать приглашению.

– Нужно создать линии обороны, – упрямо повторила Блэр.

– Я тебе помогу. – Ларкин отставил тарелку. – Тут столько дверей и окон.

– Хорошо, разделимся. Хойт с Гленной занимаются магией. Мы с Ларкином попробуем обезопасить входы. Остаются Киан и Мойра – наряд на кухню.

Нельзя сказать, чтобы она не верила Хойту и Гленне – немногие из живущих на земле людей вызывали у нее такое доверие. Или что она не признавала магию. Куда от нее денешься.

Но даже с амулетом под подушкой, горящей свечой и еще одним амулетом, который вместе с крестом висел на окне, той ночью Блэр спала беспокойно.

И следующей ночью тоже.

Спасали тренировки – физические нагрузки лишали сил, но помогали верить, что ты способна добиться цели. Блэр была требовательна. Ни один день не обходился без синяков и боли в мышцах – в том числе у нее самой. Но каждый день все – в том числе она сама – становились чуть-чуть сильнее, чуть-чуть быстрее.

Блэр наблюдала, как расцветает – именно это определение ей казалось самым подходящим – Мойра. Недостаток силы девушка компенсировала скоростью и гибкостью. И необыкновенным упорством. А в стрельбе из лука ей просто не было равных.

Гленна оттачивала качества, которыми уже обладала, – хитрость и интуицию. Кроме того, она совершенствовалась во владении мечом и боевым топором.

Хойт отличался целеустремленностью. В любом состязании – с мечом, луком или голыми руками – он не отвлекался ни на секунду. Блэр считала его самым надежным воином.

Киан был необыкновенно изощренным и коварным. Он обладал нечеловеческой силой, как и все вампиры, и звериной хитростью, сочетавшимися с изысканностью ума. Блэр подумала, что он убивает с яростной элегантностью.

Ларкина она считала универсальным бойцом. Прирожденный дуэлянт, он был особенно хорош в поединке. Не обладая целеустремленностью Хойта или утонченностью Киана, Ларкин бился без устали, пока не припирал противника к стенке или у того не заканчивались силы. Он неплохо стрелял из лука. Конечно, ему было далеко до Мойры, ведь с ней в этом деле не мог сравниться никто.

Но Ларкин был непредсказуем: никто не мог предугадать, чего от него ждать в следующую секунду – перед тобой мог оказаться противник с головой волка, медвежьими когтями и хвостом дракона. Очень удобно и эффективно.

И чертовски сексуально.

Иногда он выводил ее из себя. Слишком импульсивен и падок до внешних эффектов. Как Эррол Флинн[11]11
  Эррол Лесли Томсон Флинн (1909–1959) – знаменитый голливудский актер австралийского происхождения, кинозвезда и секс-символ 1930-х и 1940-х гг. Прославился в амплуа отважных героев и благородных разбойников. (Прим. перев.)


[Закрыть]. А самонадеянность часто кончается могилой.

Тем не менее, если бы ей пришлось выбирать, с кем сражаться бок о бок в битве за спасение мира, она выбрала бы других.

Но даже солдатам на войне, которая положит конец всем распрям, нужно есть, стирать и выносить мусор.

Блэр взяла на себя доставку продуктов, потому что не могла сидеть на одном месте. Два дождливых дня, когда пришлось почти все время находиться в доме, сделали ее раздражительной. Посмей кто-то заикнуться, что именно дожди сделали Ирландию зеленой, она раскроила бы ему череп боевым топором.

Кроме того, после визита Лоры враги больше не появлялись. Кажущееся спокойствие только усиливало досаду и злость.

Что-то назревало. Это было очевидно.

Блэр часто предпочитала ездить за покупками одна, чтобы пару часов побыть наедине с собой, со своими мыслями. Но она понимала, что рискует, и этот риск не был оправданным.

Тем не менее она наотрез отказалась давать Ларкину уроки вождения по пути в Эннис.

– Не понимаю, почему ты мне не разрешаешь, – жаловался он. – Я видел, как Гленна управляет этой штукой. И она научила Хойта.

– Хойт водит машину, как слепой старик из Флориды.

– Не знаю, что ты имеешь в виду, но догадываюсь, что это оскорбление. У меня получится – на этой машине или на той красавице, что Киан держит в конюшне.

– В гараже. Машины ставят в гараж, а Киан, по-моему, ясно выразился, что перегрызет горло любому, кто посмеет дотронуться до его «Ягуара».

– Тогда ты можешь обучать меня на этой машине. – Он провел пальцем по шее Блэр. – Я буду прилежным учеником.

– Твои чары не помогут. – Она включила радио. – Слушай музыку и наслаждайся поездкой.

Ларкин вскинул голову.

– Немного похоже на нашу музыку.

– Ирландская станция, народные мелодии.

– Как чудесно, что можно слушать музыку по мановению руки. Или быстро мчаться на машине из одного места в другое.

– Только не в чикагских пробках. Больше сидишь и чертыхаешься, чем едешь.

– Расскажи мне о своем Чикаго.

– Чикаго не мой. Просто я жила там последние пару лет.

– А до этого был Бостон.

– Да. – Но Бостон напоминал Блэр о Джереми, и ей нужно было уехать оттуда. – Чикаго. Ну, это город. Самый большой на Среднем Западе США. На берегу озера – огромного озера.

– Ты ловишь там рыбу?

– Рыбу? Я? Нет. Но, наверное, кто-то ловит. Водные виды спорта и так далее. Зимой жуткий холод, а ветер такой, что просто с ног валит. Там много снега и очень холодно. Но… не знаю… там много всякого. Рестораны, шикарные магазины, музеи, клубы. Вампиры.

– Большой город? Больше Энниса?

– Гораздо больше. – Она попыталась представить, как бы он отреагировал на надземную железную дорогу, но не смогла.

– А почему в таком большом городе, где живет столько людей, жители не объединились, чтобы сражаться с вампирами?

– Люди не верят в вампиров, а если кто-то и верит, то скрывает это. Нападения и убийства приписывают бандитам или сумасшедшим. В основном вампиры выбирают людей из низших слоев общества – по крайней мере, так было до сих пор. Питаются бездомными, беглецами, мигрантами. Людьми, пропажу которых в обществе не заметят.

– В Гилле есть легенды о существах, порождениях ночи, которые охотились на людей. Я никогда не верил в них, пока они не убили королеву, мою тетку. И даже тогда…

– Трудно поверить в то, что с детства привык считать выдумкой или чем-то невероятным. Начинаешь от этого отгораживаться. Это естественно.

– Только не для тебя. – Ларкин вглядывался в ее профиль. Резкий, но смягченный миловидной округлостью щеки. Темные волосы, контрастировавшие с белой кожей. – Ты всегда знала, что ты – особенная. Тебе никогда не хотелось быть такой, как все? Как люди, отгородившиеся щитом. Не знать о вампирах?

– Нет смысла желать недостижимого.

– А какой смысл желать то, что уже имеешь? – возразил он.

«Логично, – признала Блэр. – В его словах всегда есть логика, если выслушать их до конца».

Она нашла свободное место на парковке и достала мелочь, чтобы заплатить за талон. Ларкин стоял рядом, сунув руки в карманы джинсов, которые купила ему Гленна, и смотрел по сторонам.

Блэр облегченно вздохнула, радуясь, что хоть на какое-то время избавлена от десятков вопросов. Ларкин уже бывал в городе, но каждая поездка для него, должно быть, похожа на прогулку по Диснейленду.

– Иди рядом со мной, ладно? Мне совсем не хочется тебя искать.

– Я тебя не оставлю. – Он взял ее за руку и лишь крепче стиснул пальцы, когда Блэр попыталась высвободиться. – Не отпускай меня, – с невинным видом заявил он. – Я могу потеряться.

– Глупости.

– Нет. – Ларкин переплел свои пальцы с пальцами Блэр и двинулся к тротуару. – Здесь столько людей, звуков, картин – я могу заблудиться в любой момент. У меня дома деревни гораздо меньше, и людей в них не так много. В базарный день может быть многолюдно и шумно. Но там я, по крайней мере, знаю, что мне нужно.

– Ты своего нигде не упустишь, – пробормотала она.

Губы Ларкина растянулись в улыбке – у него хороший слух.

– В базарный день люди приезжают в деревню со всех концов страны. Превосходная еда…

– Для тебя это, конечно, самое главное.

– Человек должен есть. Торгуют одеждой, изделиями ремесленников, красивыми камнями с гор и морскими раковинами. Повсюду слышится музыка. И ты торгуешься – понимаешь, это самое интересное. Когда мы вернемся домой, я куплю тебе подарок в базарный день.

Он остановился у витрины и принялся разглядывать выставленные сувениры и драгоценности.

– У меня тут нечего обменять, а Хойт сказал, что наши монеты не годятся. Ты любишь украшения. – Он дотронулся до сережки в ухе Блэр. – Я куплю тебе украшения в базарный день.

– Подозреваю, у нас не будет времени на покупку драгоценностей. – Блэр потянула его за руку. – Мы приехали за продуктами, а не за блестящими побрякушками.

– Нам некуда спешить. Можно немного развлечься, раз уж мы тут. Насколько я могу судить, ты мало развлекаешься.

– Если в ноябре мы будем живы, я пройдусь по улице колесом. Голой.

Губы Ларкина растянулись в улыбке.

– Это еще одна и очень важная причина для меня, чтобы сражаться. Я не думал о колесе, но пару раз представлял тебя голой. О, посмотри! Пирожные!

«Секс и еда, – подумала она. – Если добавить к этому комплекту пиво и спорт, получится вполне современный парень».

– Нет. – Блэр закатила глаза и стала упираться, когда он потащил ее через дорогу. – Мы приехали не за пирожными. У меня целый список. Довольно длинный.

– Скоро мы им займемся. Видишь вот это? Продолговатое, с шоколадом.

– Эклер.

– Эклер, – повторил он, и это слово прозвучало у него как-то очень сексуально. – Ты должна съесть одну штуку. И я тоже. – Ларкин смотрел на нее своими огромными карими глазами. – Пожалуйста. Блэр? Я не останусь в долгу.

– Ты станешь жирным, как свинья, – пробормотала она, но все-таки вошла в булочную, чтобы купить два эклера.

А вышла еще и с дюжиной кексов.

Блэр не понимала, каким образом ему удалось уговорить ее на кексы или затащить в несколько магазинов, чтобы просто посмотреть. Обычно – всегда, черт побери, – она могла устоять перед соблазном.

Потом Блэр заметила, как на него смотрят кассирши, продавщицы и просто женщины на улице. Трудно противиться его обаянию, решила она.

Ларкин таскал ее за собой больше часа, прежде чем Блэр заставила его пойти с ней, чтобы разделаться со списком покупок.

– Все, хватит. Конец. Мы несем все это в машину и едем домой. Больше никаких витрин, никакого флирта с продавщицами.

– О да! Я просто сгорал от стыда, когда ты очаровывала эту милую женщину.

Блэр коротко взглянула на него.

– Ты большой шутник, – подбородком она указала дорогу. – Туда. И не отвлекаться.

– Знаешь, эта деревня очень похожа на мою – я имею в виду расположение домов. И то, что лавки собраны в одном месте. Ага, тут тоже совсем как дома.

Прежде чем Блэр успела ему помешать, он открыл дверь паба.

– Так, знакомый запах. И музыка. Заглянем на минутку.

– Ларкин, нам пора возвращаться.

– Да-да, конечно. Мы вернемся. Но сначала выпьем пива. Люблю пиво.

Руки Блэр были заняты, и она не могла сопротивляться, когда Ларкин втолкнул ее в паб.

– Так приятно после долгой прогулки присесть и выпить кружку. Нет, не кружку, – вспомнил он.

– Пинту. Здесь принято заказывать пинту. – Во всем виновата долгая прогулка, решила она. Этот парень кого угодно утомит. И взбодрит.

Блэр опустила покупки на пол и присела на стул рядом с низким столиком.

– Пинту пива. – Она подняла один палец. – И все. Я уже достаточно натерпелась от тебя.

– Разве я доставил тебе неприятности? – Ларкин взял ее ладонь и поцеловал пальцы. – Честное слово, я не хотел.

Блэр прищурилась.

– Минутку, минутку. Ты ко мне подкатываешься? Значит, устроил свидание?

Брови Ларкина сошлись на переносице.

– Понятия не имею, что такое свидание.

– Нет, я имела в виду… впрочем, неважно. Пинту «Гиннесса», – сказала она подошедшей официантке. – И бокал «Харпа».

– Как идут дела? – спросил Ларкин официантку, и девушка одарила его лучезарной улыбкой.

– Отлично, спасибо. А у вас?

– Чудесный был день. Вы живете в деревне?

– В Эннисе. Да. А вы приезжий?

– Да. Моя дама из Чикаго.

– О, у меня там двоюродные сестры. Добро пожаловать в Ирландию. Надеюсь, вам у нас понравится. Сейчас принесу пиво.

Лениво постукивая пальцем по крышке стола, Блэр пристально разглядывала Ларкина.

– Даже не нужно ничего включать, правда? Ты всегда во всеоружии.

– Не понимаю, о чем ты.

– Возможно, что и так. У тебя дома девушки тоже ловят каждое твое слово? Краснеют и дрожат?

Он накрыл ладонью ее руку.

– Не ревнуй, милая. Мне не нужна ни одна женщина, кроме тебя.

– Оставь. – Она принужденно рассмеялась. – Я не купилась бы на это, даже если бы нам не грозил конец света.

– Ни тут, ни у меня дома нет никого, кто так привлекал бы меня, как ты. И уже не будет – после того, как я увидел тебя. Ты не похожа на других женщин.

– А я и не такая, как другие.

Мягкая улыбка слетела с его губ.

– Ты считаешь это недостатком, виной или… препятствием. – Ларкин наконец нашел нужное слово. – Чем-то таким, что делает тебя менее привлекательной по сравнению с другими женщинами. Неправда. Когда я говорю, что ты не похожа на других, я имею в виду, что ты интереснее и привлекательнее их. Соблазнительнее. Перестань.

Неожиданное раздражение, мелькнувшее в его голосе, удивило ее.

– Что перестать?

– Строить такое лицо. Брезгливое. Мне нравится очаровывать дам, и в этом нет ничего дурного. – Ларкин умолк, и Блэр заметила, что он заставил себя улыбнуться официантке, которая принесла пиво. – Спасибо, – сказал он девушке, взял бокал и сделал большой, медленный глоток.

– Ты злишься, – пробормотала Блэр, заметив знакомый блеск в его глазах. – Из-за чего?

– Мне не нравится, когда ты унижаешь себя.

– Унижаю… Ты с ума сошел?

– Тихо. Я сказал, что люблю очаровывать дам, и это правда. Люблю немного пофлиртовать – и покувыркаться в постели, если предоставляется такая возможность. Но я не обижаю женщин ни словом, ни делом. Можешь мне верить. Так что, когда я говорю о том, какой тебя вижу, это чистая правда. Ты удивительная.

Он снова глотнул из бокала и, не услышав ответа Блэр, кивнул.

– Правильно, помолчи. Удивительная, – повторил он. – Лицо, тело, душа, разум. Удивительная – тем, что делаешь каждый день и делала много лет с самого детства. Я никогда не встречал такую, как ты, и никогда уже не встречу. Уверяю тебя: если мужчина смотрит на тебя и не видит, какое ты чудо, то виноваты его глаза, а не ты.